Записки вахтёра. Окончание

Это было весною, когда астрономы всего мира увлечённо созерцали улетающие в манящую чёрную даль осколки планеты Глория, а я мирно сидел в домике в Болшево, радуясь, что обеспечил стольких людей работой. И чифирил, не к ночи помянув Матроскина.
Домик мягко вздрогнул, и с потолка упал зазевавшийся таракан: это что-то тяжёлое приземлилось на участке. "Ну, явно не осколок планеты Глория", – подумал я и был ни хрена не прав, потому как, выйдя во двор, увидел ЕГО: транспланетный космический корабль "МИГ", отправленный мною когда-то к планете Глория с грузом Матроскина на борту.
"Принесла нелёгкая на ночь глядя", – подумал я, подойдя к до боли знакомому аппарату, и едва увернулся от просвистевшей мимо уха выбитой ударом чьей-то ноги дверцы отсека жизнеобеспечения.
В проёме стоял Матроскин, и не один, а с какой-то незнакомой белой кошкой.
– Рад тебя снова видеть, Матроскин! – лицемерно провозгласил я, осознав, что приятный майский вечерок за бутылкой "Посольской" безнадёжно испорчен.
– А я тебя – нет! – сурово отрезал Матроскин и добавил: – Кстати, познакомься. Это Акрум, последняя глоритянка, вымирающий, между прочим, по твоей милости вид.
– Тевирп! – мягко поприветствовала меня симпатичная белая тварь. – Хотела бы я знать, кто в натуре отвечает за базар, в смысле, за уничтожение моей планеты, ага?
Не люблю, когда на меня наезжают непонятные кошки, особенно если я один и без оружия. Но что делать? Ситуация буквально упала с неба.
– Судьба, – мягко, с философическим усталым вздохом выдал я фаталистический ответ. – А кстати, что значит "тевирп"?
– "Тевирп" – по-глоритянски "привет". Там у них, поскольку они в противофазе Земли, – были! – всё, типа, наоборот. А что касается пьяного вахтёра, возомнившего себя судьбой, то его вскорости ждёт судьбоносное похмелье, – пояснил Матроскин и вдруг заорал: – За что ты Глорию так?! А?! Гад!!! – И достал бортовой пулемёт.
Я понял, что разговор как-то не складывается и понёс экспромтом. Моя предсмертная, как мне тогда казалось, речь состояла из следующих пунктов:
1) Поскольку планеты Глория больше не существует, то и беспокоиться о ней нечего;
2) Поскольку планета Земля всё ещё существует, беспокоиться стоит о ней;
3) Неплохо бы дерябнуть по этому поводу.
– Заметьте, не я это предложил! – облизнулся Матроскин и, отбросив пулемёт, кивнул: – Наливай!
Так что вечерок, вопреки моим опасениям, удался на славу.
– Глория – ацтой, Земля – форево! – орала захмелевшая Акрум, переименованная мною обратно в Мурку.
– "Посольская" рулит! – подтверждал Матроскин.
– Русский купеческий – это тебе не глоритянский йач! – провозглашал я.
Вот так, благодаря купеческому чаю и русской водке, в домике в Болшево на Госпитальной, 13 крепла дружба цивилизаций.

***

Как-то, сидя в домике в Болшево и от нефиг делая думая, меня торкнуло: интересно, а какова история России была на самом деле, не как пишут в книжках? Как бы её в натуре узнать?
Вопрос был решён после стопки "Анисовой" и закусона из воблы: строить машину времени!
Поскольку практического руководства по постройке машины времени в "Гуголе" как-то не нашлось, всё, как обычно, пришлось делать самому, и через неделю сверкающий полированными боками аппарат был готов к работе.
Однако тут встрял другой вопрос: а не опасно ли вот так запросто, с бухты-барахты отправляться на поиски приключений? Может, надо провести испытательный тест?
Пока я разбавлял сии расслабленные мысли крепким чифиром, одновременно укрепляя их и ослабляя его, ибо, как говорят мудрецы, "подобное ищет противоположного", в поле моего зрения медленно вошёл Матроскин и без всяких предисловий попросил чего-нибудь пожрать.
И меня осенило!
Договорившись на два батона колбасы вознаграждения, Матроскин был введён в курс дела и, чифирнув на дорожку, отправился в далёкое прошлое.
Вот чем хороши путешествия во времени, так это тем, что в настоящем никакого времени и не проходит. Так что в моём времени аппарат как бы затуманился, исчез – и тут же появился снова. И снова явил себя в нашем времени Матроскин.
Это был уже другой Матроскин! Поседевший, заматеревший, с блуждающим взглядом.
Первым делом, ни слова ни говоря, он подошёл к книжной полке и разорвал в клочья "Историю Россию с древнейших времён до наших дней". Та же участь постигла "истории" Карамзина и Соловьёва, книги Скрынникова и Рыбакова, Носовского и Фоменко. Разорвав последней "Россию, которой не было" Александра Бушкова, Матроскин присел отдышаться.
– Ну, и чё там было на самом деле? – счёл нужным поинтересоваться я, включив диктофон.
В ответ Матроскин окинул меня циничным взглядом и произнёс небольшую речь, состоящую из следующих пунктов:
1. Рассказывать о прошлом он будет исходя из гонорара килограмм колбасы за страницу текста;
2. Если цена меня не устраивает, то он вообще ничего говорить не будет, поскольку сам-то он и так всё знает, а на остальных ему пофиг;
3. Если я захочу сам слетать в прошлое и посмотреть чё там и как, то меня там непременно грохнут, поскольку моё описание как опасного преступника разослано в прошлом всем, от князя Словена до Иосифа Сталина.
И, закончив сию речь, Матроскин завалился на диван с бутылкой пива и батоном колбасы.
А я, почесав репу, начал ею думать.
Осенение, как всегда, пришло после банки купеческого: игнор!
Битую неделю страдающий от невозможности поделиться впечатлениями Матроскин уговаривал меня выслушать его рассказ о прошлом. Наконец, добродушно угостив страдальца "Анисовой", я согласился и включил диктофон.
Дорогой друг! Если однажды ты пригласишь меня в гости, то спрячь, пожалуйста, все книги на исторические темы куда подальше, ибо необуздан я в гневе своём. А если ты, по недоразумению судьбы, ещё и историк, то, увидев меня, перейди на другую сторону улицы.

***

Как-то, вешая костяную муку в 101-м классе ОВОП, меня посетила мысль: интересно, а сколько бывших кошек помещается в каждый фасуемый мною двухсполовинойкилограммовый пакет? Девять или десять? А может быть, одиннадцать с половиной?
Но тут сотрудница ОВОП, пришедшая поговорить ни о чём, т.е. о работе, развеяла мои светлые думы, заявив, что костяную муку делают из коровок.
Это был шок. Вот так люди теряют веру в Деда Мороза, светлое будущее и костяную муку из кошек.