Музыка

Письмо Александру Маслову
http://www.proza.ru/2010/02/13/145


Я только что из Филармонии. Шопен.
Во втором отделении играли только ноктюрны, и мой самый любимый —
до диез минор, посмертное сочинение.
Александр, почему в этом потоке волшебных звуков мне вспомнились Ваши слова?..
Музыка... Казалось бы, самое эмоциональное из всех искусств — по силе воздействия.
Значит ли это, что самое иррациональное..?
Ведь степень абстрагирования музыкального языка, его отвлечения от конкретики намного выше, чем в словесности и тем более — живописи (я исключаю абстрактную живопись, для меня это в большей степени декоративно-прикладное искусство, но не об этом сейчас речь). 
В слове присутствует определенная степень абстрагирования, но при этом в нем заключен конкретный смысл, значение. Даже когда поэт строит свое произведение на вторых смыслах, на многозначности слова, на оксюмороне, мы эту игру понимаем (и оцениваем) только благодаря тому, что знаем значение слова.
Звуки не связаны так со смыслом. Они не знают языковых барьеров.
Да, мы улавливаем интонацию, настроение, но, слушая один и тот же музыкальный отрывок, один человек найдет в нем созвучие каким-то событиям своей жизни, другой просто почувствует волнение, третий...
Третий вообще может ничего не почувствовать.
Потому что в душе у одного на концерт накопилось, у другого — на романс, у третьего — на частушку.
И вот здесь самое главное. Вы считаете, что музыка вторгается в нас и что-то в нас меняет. Что она таким образом искажает что-то в нас.
Слушая сегодня Шопена, я вдруг поняла, что музыка нас не меняет. Она просто помогает выявить то, что уже есть в нашей душе.
Где-то я прочитала, что мы откликаемся на ту музыку, в которой частота колебаний звуковых волн совпадает с частотой колебаний клеток нашего организма.
Наверное, этот так до определенной степени — той, до которой может подняться сугубо материалистическое восприятие мира.
А мне кажется, что музыка может заставить звучать нашу душу. Она играет сначала вне нас, но если мы впускаем ее в себя, она затрагивает те струны, которые в душе уже есть.
Только струны эти порой заржавевшие. Хорошая музыка очищает душу от той скверны, которая скапливается в ней день за днем. И струны начинают звучать.
Мы живем, забывая, зачем живем. МЫ ЖИЗНЬЮ ПЛАТИМ ЗА УРОВЕНЬ ЖИЗНИ.
И это страшно и безнадежно, но, пока мы способны задумываться об этом, не все потеряно.
Вы спросите, какая музыка хорошая?
Я далека от снобизма, я отвечу: та, которая способна это сделать. От которой лично вы способны заплакать. Для кого-то это классика, для кого-то — бардовская песня, для кого-то — эстрада, особенно старая, «классическая».
Главное — чтобы струны в душе очистились и зазвучали...


P.S. "Если музыка деградировала, то это бывало верным признаком гибели правления и государства" (Г. Гессе. Игра в бисер).