Вероника - Сестры

История восьмая

«Сестры»

I

Вероника и ее младшая сестра Муся спят глубоким сном. За окном – непроглядный сумрак зимнего утра. Неожиданно зажигается свет и громкий мамин голос командует:
- Девочки, подъем!
Муся, не открывая глаз, возмущается:
- Зачем вы меня разбудили! Ведь уже ночь. Вы что теперь будете всю ночь меня будить?
- Мама, не буди Мусю, - советует Вероника, к тому времени уже сидящая в постели. – Ты же знаешь, она страшна в гневе!
- Ничего, - успокаивает ее мама. – Как-нибудь переживем.
- Послушай, - обращается Вероника к сестре. – Сейчас уже не ночь, а утро.
- Я уже встаю, - объясняет из-под одеяла Муся, - просто у меня еще глазки ленивые.
- Вставай! – кричит Вероника.
- Не ори, как я! – машет на нее рукой Муся, садясь в постели.
После этого Муся приступает к ежедневному утреннему моциону: отжимается на кровати, делает пробежку по комнате – это называется у нее бегом на месте, - после чего приступает к водным процедурам, идет умываться.
В ванной под журчание воды она вспоминает, что забыла еще одно утреннее действие, и просит маму проводить ее в комнату, где стоит горшок.
- А почему ты не можешь сходить туда одна? – спрашивает мама.
- Но мне же одной будет страшно! – поясняет Муся.
- Но ведь Вероника в комнате, - убеждает ее мама.
Муся отправляется в комнату, и не найдя в ней никого, возвращается на кухню:
- Ну и где же Вероника? – возмущается она. – Я что-то ни одной Вероники не вижу!
Наконец, Вероника находится и провожает ее в комнату. Посидев на горшке, Муся возвращается в ванную. Там она, сосредоточенно глядя на воду, долго трет руки под теплой струей. Постояв минут 10 у раковины, она выходит из ванной.
- Ну, умылась? – спрашивает мама.
- Нет, забыла.
- Так что ж ты там столько времени делала?
Муся возвращается в ванную. Постояв еще немного, и собравшись с духом, она осторожно, двумя указательными пальцами вытирает глаза. Утренний туалет закончен.
Наконец, когда все формальности соблюдены, мы может идти в детский сад. Перед выходом Муся не хочет оторваться от стены.
-Муся, что ты там стоишь? – зовет ее мама. – Иди сюда!
-Не могу, я отвалилась, - следует ответ.
-От чего?
-От тела!
На лестнице Муся, глядя на свою тень, задумчиво сообщает:
- Маленькая тучка в сапожках и шапочке летит на улицу.
Этажом ниже ее начинает беспокоить неожиданная проблема:
- Папа, а как ты думаешь, голуби знают, что нельзя грызть дома?
- Я думаю, знают, - отвечаю я. – А ты знаешь?
- Конечно, я вчера шла по улице и ни одного дома не изгрызла.
По субботам мы часто, оставив маму дома, отправляемся в зоопарк. Вот один из таких дней.
Оказавшись в экзотариуме, Вероника, не задумываясь, дает названия рыбам, в зависимости от их расцветки: Синеглазка, Желтушка, Розочка…
- Рыбки делают подводные процедуры, - комментирует она.
После экзотариума Вероника сочиняет историю про кота, который очень хотел поймать рыбку, и часами просиживал у аквариума. Но рыбка была зеленого цвета и поэтому сливалась с водой, отчего коту никак не удавалось ее схватить.
Затем ее мысли приобретают философское направление.  Она глубокомысленно рассуждает:
- Звери же существуют, значит, про них можно сказать «существа?»
Потом, немного подумав, начинает сочинять новую сказку:
- Жар-птица родила птенчика: жар-птижонка. Лиса хотела украсть его, но потом испугалась лезть в гнездо, потому что подумала, что гнездо горит. На самом деле, просто в гнезде сидел жар-птижонок и распространял вокруг  сияние.
- Но потом-то она поняла, что это не огонь? – спрашиваю я.
- Конечно, но потом она испугалась кошки, которая на нее гавкнула.
- Кошки не умеют гавкать, - веско замечает Муся (все слова у нее выходят весомые, точно отрезанные), - они умеют говорить только: «Мяу!» - и все!
- Да, - соглашается Вероника. – Но кошка очень рассердилась и поэтому так неаккуратно мяукнула, что получилось, будто она лает.
Позднее Муся трансформировала Вероникину сказку в игру.
- Я буду Жар-птижонок, - предложила она вечером маме, - а ты будешь мамой – сорокой.
- А кто же у нас будет папа? – поинтересовалась мама.
- Орел.
В этот день мы обошли весь зоопарк, но больше всех Веронике запал в душу тюлень.
- Мама, - рассказывала она по возвращении домой, - мы видели в зоопарке тюленя. Он спал на солнце, как высохшая булка на батарее!
Муся же отдавала предпочтение рыбкам. Тюлени оттолкнули ее своими гигантскими размерами.
- Смотри, - кричала она дома маме, когда они, продолжая играть в жар-птицу и жар-птижонка, вдвоем сидели в гнезде, а внизу протекала река. – По реке плывет ключик!
- Ключ не может плавать, потому что он железный, - возразила мама.
- Но это же рыба-ключик! Эх ты, не понимаешь! – постучала себя Муся по лбу.
«В самом деле», - говорила впоследствии мама, - «если есть рыба-пила, почему бы ни быть «рыбе ключику»?
- Кто же у нее мама? – поинтересовался я.
- Щука.
- А папа? – задала, в свою очередь, вопрос мама.
- Кит.
- Интересное научное открытие, - воскликнула мама. – Если скрестить кита и щуку, получится рыба-ключик.
- Неизвестный науке гибрид, - прокомментировал я.
Вечером на прогулке, качаясь на качелях, Вероника поведала нам с Мусей о том, что у бабочки родился сынок - маленький бабочтиленок.
- Это что, теленок бабочки? – спросила Муся, окрыленная сделанными за этот день зоологическими открытиями.
- Да не теленок бабочки, - возмутилась Вероника Мусиной непонятливостью, - а бабочтиленок, бабочкин сынок. Понятно?
- Понятно.
- А что он делал? – поинтересовался я.
- Бабочтиленок сидел за бабочтилиным столиком и пил нектар.
Перед сном дети, как всегда, не хотят идти мыться.
- Ну что ты тут лежишь, Муся? – возмущаюсь я
- Не берет никто, - грустно вздыхает Муся.
   - Ты пойдешь когда-нибудь мыться, мне интересно! – продолжаю наступать я.
- А мне неинтересно, - парирует Муся.
Наконец, девочки вымыты и одеты в пижамы. Пора гасить свет. Муся плачет.
- Почему ты плачешь? – спрашиваем мы с Вероникой.
-Зачем вы свет выключили!
-А зачем он тебе??
-Но мне же без света  шкафов не будет видно! – всхлипывает Муся.
-А зачем тебе ночью видеть шкафы? – удивляемся мы.
-Но мне же без них будет скучно!
Вероника, поставив ночник повыше на стул, говорит Мусе:
- Ну, вот, теперь тебе не будет скучно!
- Почему? – сквозь слезы вопрошает Муся.
- Но я же поставила ночник повыше и все шкафы теперь хорошо видно!
- Да, - поддерживает ее Муся. – И хорошо еще, что комната не трясется.
- Почему? – на этот раз удивляется Вероника.
- Все шкафы на месте стоят, - с тихим удовлетворением констатирует Муся.



II

Перед тем, как заснуть, Вероника поощрительно обратилась ко мне:
- Ну, пап, спрашивай меня про роботов!
Я немного подумал:
- А из чего командир Робот Электронович делал своих роботов?
- Он вырезал их из железа.
- Но ведь ты говорила, роботы были огромные. Для этого нужно много железа – откуда у него столько?
- Как откуда? Он переплавлял их из металлолома.
- А откуда металлолом?
- Он посылал собирать его других роботов.
«Интересно», - подумал я, - «железные роботы, собирающие металлический лом для своих собратьев, - это же геометрическая прогрессия!».
- Никогда Вите с роботами не справиться, - закончил я вслух свои мысли.
- Витя захватил с собой из дому вместо сабли линейку, чтобы бабахать ею по лбу всех роботов. Он хотел прогнать их из своей страны, по имени небо. А роботы были огромные – такие, что глотали всех без жевания зубов.
- Ой, Вероника, не рассказывай больше про роботов, - взмолилась Муся, - потому что страшно.
- Эх, ты! – засмеялась Вероника. – Это же сказка, чего же тут бояться!
- Все равно страшно!
- У роботов были острые клыки, - продолжала Вероника, чтобы нагнать на сестру еще побольше страху. – Поэтому, если они втыкались ими в землю, то уже не могли больше подняться в воздух. Они могли взлететь, если только очень сильно били крыльями…
- А зачем им клыки? – спросил я.
- Их сделал командир, чтобы глушить малюток.
Было видно, как Муся с головой забралась под одеяло.
Вероника решила несколько смягчить страсти.
- У Вити была слабость. Он не любил одиночество. Поэтому он пригласил к себе много мальчиков и девочек, и каждая девочка влюбилась в мальчика и наоборот. И они так долго валялись по луне, что все пропитались лунным воздухом, и от этого пожелтели.
- А зачем же они валялись по луне? – удивился я.
- А баловались, - пояснила Вероника. – Но тут появились роботы вместе с братцем лисом, который вечно охотился за братцем кроликом, и проглотили 2-х мальчиков и 2-х девочек.
- Постой – постой! – перебил я. – Откуда тут взялся лис? И причем здесь братец кролик?
- Лис всегда любил плохую компанию, - сообщила Вероника. – А кролика Витя завел, чтобы не было скучно. Роботы сделали лиса огромным, до неба, а потом и говорят: «Съешь ты этого кролика, а то мы его никак не поймаем!». Но Витя сделал у себя дома  такой уютный чердачок, в нем были и комнаты, и диван, и телевизоры, и запер их всех там – и друзей, и кролика. И лис, и роботы, в результате, никак не могли к ним подобраться.
Так и жили мальчики и девочки за дверью, а роботы караулили их на улице. Они пили ток и ели небо, и от этого становились пьяными и злыми, но все равно ничего не могли сделать. А Витя с друзьями, т.к. они все пропитались лунным воздухом, стали невидимыми и могли проходить мимо роботов незамеченными. А иногда, пользуясь тем, что роботы заснули, Витя хватал их за железные ресницы и швырял прямо в болото. Еще он сделал себе из лунного света маму и папу и зажил на луне совсем хорошо и счастливо…
- Вот как! А я думал, обычно все бывает наоборот, - заметил я. – Сначала на свет появляются родители, а потом уж их дети.
- Но Витя ведь волшебный мальчик, - возразила Вероника. – Поэтому у него все не как у других. Ну ладно, пап, гаси свет, а то уже спать хочется.
Но тут в разговор вмешалась Муся:
- Папа, а помнишь, мы покупали кассету с Вероникиными сказками про роботов?
- Да нет, - возразил я. – Мы не могли ее покупать. Вероника ведь эти сказки сама придумывает, и в магазине они не продаются. Нам их просто читал утенок Гуди (компьютерный переводчик, умеющий вслух читать напечатанный текст – С.С.)
- А почему же их в магазине до сих пор нет? – спросила Вероника, которую заинтересовал наш разговор.
- Я не знаю, как сделать, чтобы они продавались в магазине, - честно признался я.
- Ну, это же так просто! – снисходительно удивилась моей несмышлености Вероника. – Берешь листик бумажки, записываешь сказку, кладешь в конверт и бросаешь в почтовый ящик. Почтальон его потом открывает и несет письмо.
- Куда несет?
- Ну, куда велено.
- А куда велено?
- В магазин.
Наконец, до меня дошло. Слушайте, все непризнанные гении, то и дело сетующие на то, что приходится писать в стол. Вот он, простой рецепт, как донести свое слово до читателя. Оказывается, надо посылать рукопись не издателю, который все равно бросает их, не глядя, в корзину, а сразу в магазин. Количество читателей, таким образом, будет целиком зависеть от количества снятых копий, т.е. в конечном счете, - от вашего же трудолюбия!