Морозильник. Рассказы о времени и пространстве

          Георгию в рот попала смешинка. Уносили молча. В морге пахло разносолами и где-то-припрятанным спиртом. Я позвонил в звонок и пьяные санитары вынесли себя мне навстречу. Я пришел навестить Георгия. Санитары долго пытались понять, чего я от них хочу, но так и не поняли - да я и сам не особо понимал. Когда от спирта остался один только запах, я попросил санитаров показать мне, где выход. Санитары обрадованно убежали и тут до меня дошло. В туалете не было лампочек. Впрочем, мне вообще не стоило сюда заходить – догадался я после того как голова закружилась до хруста позвоночных дисков. Он неприлично жесток - подумалось мне, когда я пытался оторваться от пола, вглядываясь в мутный силуэт уходящего вдаль с гаечным ключом наперевес сторожа. Я выполз из помещения, когда вокруг уже горел свет и от запаха гари невозможно было дышать. Я был без задних ног от усталости, и, хотя передвижение исключительно при помощи передних представлялось мне делом крайне неблагодарным, я все же из последних всех сил пытался доплести себя до двери с надписью «Вход»... пытался изо всех сил… но оставил эти попытки, потому что изложенное мной начало не содержало в себе логического конца.

          Вторая глава началась с того, что я как-то незаметно для самого себя осознал: и вовсе это никакой не я записываю собственные воспоминания о пережитых накануне событиях, напротив, это воспоминания записывают меня, а события молча кивают, снимая все это на грубо слепленную из пластилина видеокамеру. Вопиющая абсурдность происходящего заставляла меня забыть о причинно-следственных связях, физических законах мироздания, непреодолимом течении времени, глубине и непостижимости мировой истории, и вынуждала думать исключительно о пчелином помете. Почему пчелы дают его? Почему нам? Я думал об этом на протяжении всех оставшихся до Георгия холодильников и вдруг, совершенно для себя неожиданно, пришел. Санитар повернул ключи, правой рукой – по часовой стрелке, левой – против часовой. И я увидел пустое место.               

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
          А где Георгий? Санитар расстроенно промолчал и мы вместе нарисовали на больничном листе подпись. Даже не спрашивайте, зачем. Когда я все-таки дошел до дома, было уже поздно. Поэтому я не стал заходить внутрь. Тем более, от санитаров плохо пахло и жене это могло сильно не понравиться. Грустный оранжевый шарик, который один из санитаров прихватил с собой, был безнадежно испачкан свечным воском, появившимся неизвестно откуда и придавшим ситуации еще большую бессмысленность и безысходность. И куда мы еще могли пойти, как не в гастроном? Куда?! Позже я вновь и вновь задавал себе этот вопрос, но в голову лезли лишь холодильники, пчелы и каморка сторожа. Поэтому, естественно, мы оказались на лавочке в каком-то неизвестном районе, а что было дальше… история умолчала, скромно потупив глаза и досадливо закурив незажженную сигарету.
          В камере предварительного заключения мне снился сон о пчелином помете. Пчелы давали его, давали до полного изнеможения… И почему-то именно в тот момент, когда лопнула последняя пчела, я вдруг осознал: на самом деле, это не пчелы дают мед... Все в этом мире устроено как раз таки наоборот.