Обратная связь

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Вечерело. В блинной, той, что на углу Парка Отдыха и Огненной, как всегда было людно. Блины с разными начинками ничуть не уступали пельменям по питательности, и во многом превосходили их по разнообразию ассортимента, так что отбоя от посетителей не было. Не то, что в соседней пельменной. Основной контингент блинной состоял из холостяков, которым надело есть по вечерам пельмени. А Конраду того и надо было. Он давненько приглядел себе это местечко для того, чтобы начать раскрутку своего прибора. Но это я узнал много позже, а в тот день мы даже и не были ещё знакомы. Да и что могло быть между нами общего? Посудите сами. Я – простой слесарь, всю жизнь делал своё дело на заводе, а он – делец, производитель тёмных делишек, до которых мне и дела нет. Так что можете себе представить моё изумление, когда он ко мне подсел и небрежно так повёл разговор. Я ведь и понятия не имел, что он за человек и что замышляет.
Ну, вот и смотрю я, подсаживается такой, в сереньком неброском костюмчике, волосы с боков зачёсаны на лысину. Хотя не старый вроде на вид. Работа, видать, нервная, подумал я. А то с чего бы ему лысеть? В общем, необычный человек для наших. Наши-то все в джинсах, ну, а кто начальник смены, или типа того, так те в приличных костюмах, такой бы ни в жизнь не надели.
Ну так, подсел он, поднос поставил. Говорит:
– Здравствуйте.
Я человек вежливый, отвечаю:
– И вам здравствуйте.
Поел он немного, довольно вяло так пожевал. Опять заговорил:
– А скажите, вы здесь часто бываете? А то я вот взял блин с грибами, а он мне не очень нравится. Вот вы какой берёте обычно?
Энергичный такой мужик, сразу видно.
– А я грибной люблю. Ну и, овощной ничего, куриный вот тоже.
– А-а. Вот видите, а я и не знал. Первый раз здесь.
На некоторое время он замолчал.
– А ещё скажите, вот вы пиво пьёте, это вкусно с блинами?
– Отчего же не выпить кружечку пивка после смены? Нормально с блинами, потянет.
– Потянет, говорите? А знаете что? А как вас зовут?
– Вадим.
– Очень, очень приятно. А я Конрад. А вот возьму-ка я себе тоже кружечку, раз вы говорите.
Тут я засмущался немного. Он выполнил своё намерение и сделал заказ. Когда перед ним поставили пластиковый стакан с пивом, он стал смотреть на стоящую перед ним еду, как кошка на осциллограф.
– Послушайте…
– Конрад, – услужливо напомнил он, с сомнением глядя на пену.
– Да, Конрад. Совершенно не обязательно вам то же самое, что и я покупать. На вкус и цвет, как говорится…
– Совершенно согласен. Позвольте объясниться. – При этом он как-то смешно прижал ручки к груди, совсем как младенец. – Я вот сидел, скучал. Смотрю на вас – сидите вы, вилкой так вяло ковыряетесь в еде, и настроения у вас вроде нет никакого. А потом вроде повеселели немного. Вот я и решил узнать, что вы такого съели, может, и мне поможет? Понимаете?
Нелепая ситуация складывалась. Он явно придумал это глупое объяснение заранее, так заучено он его проговорил. Мне стало не по себе.
– Да послушайте, при чём тут съел?! Просто устал на работе, пришёл замотанный, а теперь расслабился. Странный вы какой-то. А вы что, пива не пьёте?
Этим вопросом я сбил какую-то целеустремлённость, что ли, которая до этого искрилась в его бегающих глазках.
– Пиво? Да нет, почему же? Пиво…
Он, кажется, растерялся, упустив нить разговора. Несколько раз вдыхал воздух, собираясь что-то сказать, но потом передумывал. Тишина за столом становилась всё более тяжёлой. Конрад был явно раздосадован, что вёл мою мысль к чему-то, а теперь не знал, что сказать дальше.
– Конрад.
– Да? Что-что?
– Если вы и дальше будете ломать комедию, у нас разговора не получится. Что вам от меня нужно?
Он покраснел, как застигнутый за подглядыванием в женский туалет школьник.
– Я, это… Я сразу заметил в вас умного, проницательного человека, поэтому решил обратиться к вам.
Вот здесь мне бы сразу заметить подвох, я ведь, чего греха таить, не профессор. Был бы профессор, я бы к станку и не подошёл никогда. Но, как водится, люди падки на лесть, пусть даже и грубую, вот и я человек.
– Спасибо. Ладно вам, какой там проницательный…
– Нет-нет, не отрицайте! – восторженно оседлал своего конька Конрад. – Именно благодаря таким людям, как вы, человечество обрело всё лучшее, что у него есть.
От волнения он вспотел и даже стукнул кулаком по столу.
– Такие люди – я их называю люди прогресса – именно они всегда были на острие эволюции, используя свою природную смекалку и проницательность, – да, именно проницательность! – чтобы разглядеть вокруг ростки нового знания!
Это уж была полная ахинея, но у меня тогда как будто мозг отключился. Не знаю, покраснел я или нет, но полным идиотом я выглядел точно. Не зная, что сказать, я потянулся к стакану. Он перехватил мою руку, крепко сжал её и сказал порывисто:
– Вадим! Я вам доверяю! Вы хороший человек! Я решил поделиться с вами моей тайной. Вам можно доверить тайну?
Что я могу вам посоветовать? Когда жалкий незнакомец предлагает вам свою тайну, перестаньте с ним разговаривать и бегите от него куда подальше.
– Я бы предпочёл не знать чужих тайн…
– Ничего не бойтесь, Вадим! В моей тайне нет ничего зловещего. Никаких убийств, политики, адюльтеров. – Он воровато огляделся по сторонам и понизил голос до шёпота. – Дело в том, что я изобрёл аппарат… Да даже не аппарат, принцип электронно-биологического воздействия. Я его назвал просто «обратная связь». Неброско, но отражает суть, не правда ли?
Не знаю, что он хотел от меня услышать, я ведь толком ничего не понял, что он мне сказал.
– Конрад, можете быть спокойны за свою тайну, я в электронике совсем ничего не понимаю.
– Ничего-ничего, чтобы сполна насладиться эффектом, не обязательно понимать. Это такая штука…
Он уже просто не мог сидеть спокойно, прямо подпрыгивал на месте.
– Слушай, Вадик, ты что на вечер планировал? Слушай, я тебе обязательно должен это показать! Ты оценишь по достоинству, ты поймёшь!..
Я сам не заметил, как мы оказались на улице, и он уже усадил меня в свою «Тойоту». Как-то не вязался такой автомобиль с его внешним видом, но я тогда об этом не подумал. А ведь должен был обратить внимание на цепь таких мелких несуразностей.
Мы приехали в промышленно-складской сектор города. Он остановился у небольшого ангара с надписью «К1». На двери был какой-то странный замок: без скважины, с кнопками. Конрад набрал какую-то комбинацию и дверь с лёгким свистом открылась.
Как только мы оказались внутри, дверь за нами закрылась. Внутри было просторное помещение; пол, покрытый мягкой тёмной резиной, светлые однотонные стены и ещё одна дверь. Из мебели были только стул и стол у дальней стены, а на нём компьютерная клавиатура и мышь.
– Вот! – Конрад стал посреди комнаты, раскинув руки в стороны. – Мой испытательный полигон.
Честно сказать, я был разочарован. Я не увидел ничего такого экстраординарного, чего ожидал. В голову даже начали закрадываться всякие глупые мыслишки: уж не маньяк ли он? Заманил меня, а теперь…
– Конрад, я решительно не вижу ничего интересного. Вы меня обманули?
– Вадик, как ты можешь! Я не обманщик! И потом, мы ведь уже на «ты». Всё, о чём я говорил, здесь. Просто оборудование вмонтировано в стены, мера предосторожности. Управление осуществляется как у компьютера, ты умеешь обращаться с компьютером?
– Ну, так. Стоит дома, играюсь иногда.
– Вот и замечательно. Впрочем, особых навыков не требуется, интерфейс интуитивный. Так что оставляю тебя, разбирайся. Санузел там. – Он указал рукой на дверь в стене и пошёл к выходу.
– Подожди!
Конрад остановился и вопросительно посмотрел на меня.
– С чем разбираться-то?
– А! Ну да. Это как кино. Только объёмное и что самое главное – осязаемое. Можно ходить вокруг, смотреть с разных сторон. В любой момент можно нажать паузу, подойти, сдвинуть героев. Не беспокойся, никакого вреда для здоровья. Я ведь объяснял. Э-э, ладно мне пора. Вот код от двери, – он подал мне бумажку с цифрами, – он действителен в течение недели. Если понравится, звони, телефон тоже там записан.
– Так… Может, покажешь, что к чему?
– Слушай, я тороплюсь. Давай, ты сам, а? Давай сам, правда, совсем нет времени. Закройся.
И он скрылся за дверью.
Всё произошло так сумбурно, что я чувствовал себя обманутым. Объяснения Конрада были так путаны, что было очевидно: он чего-то недоговаривает.
Я выглянул на улицу. Проезжали редкие машины, солнце садилось, деревья шелестели, всё было как обычно.
Я рассудил, что терять мне нечего и закрыл засов.
Как оказалось, клавиатура и мышь были без проводов. На клавиатуре одна кнопка была заклеена красной плёнкой с надписью «Сеть». Я вдруг обнаружил, что немного волнуюсь. А вдруг это какой-то военный эксперимент? Вдруг на мне будут тестировать неизвестное излучение? Немного поразмыслив, я всё же нажал кнопку.
За моей спиной что-то засветилось. Я обернулся и обомлел. Прямо в воздухе висел светящийся прямоугольник, метра три в диагонали. Я такое видел только в «Звёздных войнах», чтобы изображение висело в воздухе. Я подошёл поближе.
Ближе стали видны детали, и я понял, что это изображение совсем не такое, как в «Звёздных войнах». Там эти изображения были как бы прозрачные и дрожали. Здесь же я поразился, как материально выглядел этот прямоугольник, будто под потолок подвесили кусок белого пластика. Сверху была надпись «Выберете участников указателем мыши и нажмите «ввод». Ниже был список имён, а рядом с ними фотографии. Буквы были объёмные, и фотографии выглядели, как барельефы. Моя рука сама собой потянулась к изображению, и… в следующий миг я отдёрнул руку, будто получил удар током. Изображение было осязаемо! Я не поверил сам себе. Если бы я не знал наверняка, что это не материальное табло, я бы не поверил, что оно есть результат воздействия каких-то проекторов. В сомнении, не начал ли я сходить с ума, я ощупал своё лицо. Всё было на месте. Я открыл засов и выглянул наружу. Машины, солнце, деревья. Я снова закрылся, обернулся. Табло исчезло. Ага, значит, при открытых дверях агрегат не работает.
На этот раз я сел лицом к центру комнаты и снова нажал «Сеть». Прямоугольник появился на прежнем месте. Теперь я вгляделся внимательней в изображение. Имена были в два столбика, слева мужские, справа женские. Лица были все молодые, лет до 25, не больше, и довольно симпатичные. Я наугад нажал на несколько фотографий и нажал «ввод».
Табло исчезло, а те люди, чьи фото я выделил, появились в полный рост. Кроме них в центре комнаты появилась колоссальных размеров кровать. Люди были полностью обнажены. Они без лишних слов повалились на кровать и стали ласкать друг друга.
У меня отвисла челюсть. Так вот что за «кино» он мне решил показать! Вот почему он так торопился! Изображение всё ещё было столь чёткое и реальное, что мне стало неловко, будто я случайно попал в чужую спальню. Мне стало жарко от стыда, я вскочил и стремглав кинулся прочь. Я попытался пробежать сквозь изображение, но оно было столь же осязаемо, как и табло выбора. Я споткнулся о кровать и полетел прямо в клубок тел. По инерции вывалившись с другой стороны кровати, я зацепил рукой одну из девушек. Эта девушка, как ни в чём не бывало, встала и вновь присоединилась к оргии, не обратив на меня ни капли внимания.
Плохо соображая, я вывалился на улицу. Дверь с тихим свистом закрылась за спиной.
Я тут же попытался позвонить этому развратнику и сказать всё, что я о нём думаю, но абонент был «временно недоступен».
Уже дома, лёжа в кровати, я пытался разобраться, почему я испытал такое отвращение к тому, что увидел. И пришёл к выводу, что дело было именно в количестве участников. Всё-таки не каждый человек готов поучаствовать в оргии, тем более неожиданно для себя. А я человек робкий по натуре, меня в такие вещи силком не затащишь. С другой стороны, я ведь понимал, что эти люди не настоящие.
Я всю ночь не мог заснуть, обдумывая, зачем же Конрад заманил меня в своё логово, а мои мысли всё возвращались к той девушке, которую я зацепил рукой. Меня неотступно преследовало ощущение её молодой упругой кожи, словно прилипшее к моим ладоням. Мне казалось, что я даже помнил запах её кожи, хотя это, конечно, фантазия.
Потом я почему-то вспомнил свою жену Лидию, с которой мы разошлись несколько лет назад, и нашего сына Николая. Они теперь жили в другом городе и, по словам Лидии, не хотели меня видеть.
На следующий день после обеда я отпросился и поехал к ангару «К1». Заметно нервничая, я набрал код. Дверь, символизируя своим поведением отстранённость и объективную исполнительность, с тихим свистом открылась. Я вошёл внутрь, закрылся. Несколько минут я ходил по резиновому полу в нерешительности, потом включил агрегат. В воздухе появился знакомый прямоугольник главного меню. Я почти сразу наткнулся на лицо той самой девушки. Против её фотографии было имя «Никки». Выбрав её, я нажал «ввод».
Кровать не появилась. Никки появилась стоя в полный рост, обнажённая. Она не двигалась. Прошло некоторое время, но ничего не происходило. Я подошёл к ней почти вплотную. Она стояла недвижимая, но всё же словно живая. Не идеальная, как компьютерная модель, но с мелкими недостатками, присущими людям – родинками, различным разрезом глаз, мелкими морщинками на животе. Грудь её вздымалась, иногда она моргала, переминалась с ноги на ногу. Она смотрела вперёд, не замечая меня. Я встал прямо перед ней, пристально глядя в её глаза, но она смотрела будто сквозь меня.
Я поднял руку и попытался погладить её по тёмно-рыжим волосам. Как только я прикоснулся к ней, она улыбнулась, как стюардесса, и голосом стюардессы произнесла:
– Чтобы выбрать желаемое действие, нажмите кнопку контекстного меню.
Я в ужасе отпрыгнул от неё и повалился на спину, вытаращив глаза. Я не ожидал, что она заговорит. За день до этого я вроде бы не слышал звуков, хотя точно сказать не могу, я тогда был не в себе. Я отдышался и справился с испугом. Встал и снова подошёл к ней. Ткнул её пальцем в плечо.
– Чтобы выбрать желаемое действие, нажмите кнопку контекстного меню, – всё тем же приветливым голосом произнесла она.
Даже голос её не был машинным. Она слегка картавила и съедала некоторые звуки. Как живая женщина.
Звук не исходил из её рта, он был будто везде. Я пошёл к клавиатуре и методом тыка нашёл нужную клавишу. Рядом с девушкой появилось меню, в котором были перечислены действия, которые она может выполнять. Мне даже стыдно упоминать некоторые из них. Достаточно будет сказать, что стеснение явно не было заложено в программу её действий. Я попробовал некоторые, и Никки послушно принимала те позы, которые ей были приказаны. Потом я заметил в самом низу меню пункт «Интерактивное взаимодействие». Я нажал кнопку.
– Подойдите ко мне и положите мою правую руку себе на голову, – всё с той же улыбкой произнесла она.
Я с некоторым трепетом исполнил её инструкции. Когда её рука оказалась на моей макушке, она стала меня всего ощупывать, как это делают милиционеры с преступниками. Её движения были механические и беспристрастные, её глаза всё также смотрели сквозь меня, но, боже, как это всё было реально! Я уже совсем перестал думать о том, каков принцип воздействия этого таинственного аппарата на мой организм, вредно это или нет. Я весь был поглощён происходящим.
– Сканирование завершено. Пожалуйста, разденьтесь и выберете программу действий.
Рядом с ней появилось меню. «Тропический водопад», «Гавайское бунгало», «Президентский номер отеля «Шератон» – вот что там было. Я выбрал отель и тотчас белые стены и серый пол исчезли, а вокруг появился антураж дорогого номера. Роскошная кровать, шампанское в серебряном ведре, повсюду цветы – в общем, всё, как полагается. Никки подошла ко мне и положила руки мне на грудь. Думаю, лишним будет упоминать о том, что сердце моё уже готово было выскочить наружу от возбуждения.
Хоть Никки и не настоящая женщина, я всё-таки соблюду в её сторону приличия и не буду расписывать в деталях то, что тогда происходило между нами. Скажу только, что в реальной жизни я не мог о таком и мечтать. Она могла как безропотно выполнять мои приказы, так и проявлять инициативу, а ощущения были более чем реальные. Были, правда, и недостатки. Будь вокруг хоть тропики, хоть Северный Полюс, воздух всё равно пах теплой резиной и сырым цементом. А ещё при выключении установки всё то, что появлялось внутри искусственного организма с моим участием, выплёскивалось на пол, и приходилось мыть. Но к этому всему быстро привыкаешь, это мелочи. А вот к слепому взгляду, не способному сфокусироваться на мне, я так и не смог привыкнуть. Видимо, запрограммировать это очень трудно. Поэтому я старался повернуться так, чтобы не смотреть на её лицо.
Всю неделю я отлучался из ангара только за продуктами, благо необходимые удобства присутствовали под рукой. Я не извращенец, воспитывался в нормальной семье, но за эти дни попробовал всё то, что не мог попробовать в реальной жизни по различным причинам.
На шестой день я подумывал закупиться под завязку и закрыться в ангаре пока голод не заставит меня выйти, но потом опомнился и решил не терять чести. На седьмой день на мой мобильный телефон пришло сообщение «Абонент +7-9ХХ-ХХХ-ХХ-ХХ, которому вы звонили, доступен». Я тут же набрал номер. Спустя один гудок я услышал знакомый голос:
– Я слушаю, Вадим Павлович.
– Здравствуй… те… Конрад. Мы договаривались созвониться…
– Именно так.
В его голосе появились какие-то твёрдые нотки, которых не было раньше.
– Так, давайте встретимся?
– Обязательно. Будьте дома сегодня после восьми. Я заеду.
И отключился. Я даже не успел спросить у него, откуда он знает мой адрес. Но я понял, что если он говорит, значит, знает.
В двадцать ноль одну в дверь позвонили. Я не сразу узнал человека, стоящего за порогом. Ухоженный красавец средних лет, в отличном синем костюме в крупную клетку, и без намёка лысину. Но всё-таки это был он.
– Конрад? Вы… Ты так… изменился.
– Да. Просто сначала я не хотел тебя отпугивать внешним видом. Надо было, чтобы ты испытывал ко мне чувство некоторого превосходства, так дело легче идёт. Я войду? – слегка надменно спросил он и, не дожидаясь ответа, вошёл внутрь.
Мы прошли на кухню. Он сел возле стола и положил ногу на ногу.
– Я закурю? – и, снова не дождавшись ответа, он достал из кармана пиджака портсигар, извлёк из него тонкую чёрную сигарету, закурил. Он держал сигарету по-пижонски, двумя пальцами у их основания.
Всё это время я почему-то безвольно плёлся за ним, будто это его дом, а не мой.
– Итак? – прервал он тишину.
Слова не лезли из горла.
– Я… Эту штуку…
Конрад резко затушил сигарету.
– Не стесняйся, Вадик, все свои. Ты ведь не на комсомольском собрании, мы взрослые люди. Тот факт, что тебе нужен мой аппарат, очевиден и не должен тебя смущать. Твоё желание естественно и понятно. Ты хочешь спросить меня, можно ли установить проектор в домашних условиях? Мой ответ да, можно. Для этого тебе придётся освободить комнату, но это детали. Следующий твой вопрос будет о том, сколько это стоит. Мой ответ шестьсот тысяч. Рублей.
Мне стало жарко.
– Но… Это очень много… У меня нет таких денег!
Конрад сузил глаза и как-то презрительно посмотрел на меня.
– Вадим Павлович, я деловой человек. Если вы начнёте ломать передо мной комедию, я уйду и больше мы никогда не встретимся. Я знаю, что вы располагаете такими средствами, иначе мы бы не обмолвились и словом.
Из жара меня бросило в холод.
– Но как…
– У меня есть свои источники информации.
Я лихорадочно начал соображать, откуда он знает, но мысли беспорядочно роились в голове.
– Да, ты хорошо подготовился. И подошёл ко мне не случайно, не так ли?
– Вадик, откуда у тебя столько презрения в голосе? Оставь этот тон. Я честный торговец. Я предлагаю товар, ты можешь его купить, можешь не покупать. Просто специфика моего товара такова, что я не могу рекламировать его широко, общественный резонанс будет велик. Да и средств на это у меня нет. Поэтому я ищу тех людей, которые имеют достаточную сумму в распоряжении и наверняка купят. Деньги серьёзные, я согласен, но они не сравнимы с моими затратами на разработку и изготовление опытных образцов. Думаешь, сразу всё получилось? Пока получились сносные тактильные ощущения, я шесть образцов на помойку выкинул, в долги залез, квартиру продал, жил в сарае на даче у знакомых.
– По тебе не скажешь, что ты бедствуешь.
Он надменно выпрямился и самодовольно повёл плечами.
– Да, теперь всё в порядке. А разве я не заслужил иметь те вещи, которые я хочу? Разве я не заслужил ездить на приличном автомобиле? Заслужил! Я один из лучших учёных нашего времени. В этой установке воплощены передовые технологии, о которых РАН может только мечтать! Я умный мужик, поэтому я буду носить дорогие костюмы и курить дорогие сигареты, и мне не перед кем не будет за это стыдно. Итак?
– Но я на машину копил…
– Понимаю. Хорошее вложение средств. Можешь приобрести автомобиль, я не против.
Он, конечно, знал, что я уже принял то решение, которого он от меня ждал.
– Ну, хорошо. Но тогда шестьсот за всё.
Конрад расплылся в безупречной улыбке.
– Разумеется. Доставка, монтаж, настройка. Завтра приедет мой человек, заключите договор. Спасибо за покупку.
Он встал и решительно направился к выходу.
– Подожди! – окликнул я его. – А как тебе вообще пришло в голову сделать подобную штуку?
Он оглянулся, с сомнением посмотрел на меня, поискал ответ на полу, потом широко улыбнулся.
– Лучшим клиентам любые консультации!
Мы вернулись на кухню, он достал из пиджака фляжку.
– Отметим покупку? У меня есть хороший коньяк. Тащи рюмки.
Мы выпили. Коньяк и в самом деле был изумительный. Конрад снова закурил.
– Как бы тебе покороче объяснить? Меня достало, что этим миром заправляют шлюхи. Это ведь только кажется, что у руля стоят сильные мужчины, а на самом деле они делают то, что им прикажет женское влагалище. Всё бы ничего, но мужик довольно далеко ушёл в психическом развитии от обезьяны, и нам теперь стало не всё равно, какую женщину хотеть. Мне – и тебе – хочется, чтобы она была стройная, красивая, чтобы здоровье сочилось сквозь её кожу, хотя далеко не факт, что она станет матерью моего ребёнка. Просто всем хочется красивую женщину. Худая она, или полная – это дело вкуса, но бесформенную волосатую и некрасивую не хочется никому.
Он налил ещё по одной.
– Отсюда два печальных вывода. Некрасивые добиваются карьерных успехов, становятся начальницами и вымещают на мужчинах всю накопившуюся за долгие годы злость. В результате страдает организация, в которой она работает. Это первое. А во-вторых, красивые ничего не хотят добиваться сами. Они приводят своё тело в идеальное состояние и продают его. И ради этого они готовы на всё. Это не всегда так, есть исключения из любого правила, но ты представить себе не можешь, как мне было противно смотреть на женщин, которые от меня нос воротили, пока у меня не появился седан бизнес-класса. Какие они сразу стали ласковые! Разумеется, я их всех посылаю к чёрту, у меня есть женщина, которая любила меня и тогда, когда мне негде было жить. Которая сразу видела во мне личность.
Он налил ещё. Алкоголь быстро на него действовал: он порядком раскраснелся, вплоть до глаз.
– Сейчас общество ещё не готово узнать о моём аппарате, поэтому я веду продажи скрытно и точечно. Но пройдёт некоторое время, поползут слухи, и тогда я начну промышленное производство. Цена многократно снизится, аппарат станет доступным практически всем, и тогда будет революция! Ты заметил, в картотеке есть все типы мужчин и женщин, которые только существуют: толстые и худые, рыжие и брюнеты, лысые и волосатые, с грудью и без – в этом списке каждый найдёт себе партнёра по вкусу. И никаких болезней и нежелательных беременностей! Теоретически можно даже воспроизводить запахи, а следующая модификация уже точно будет фокусировать взгляд на субъекте. И тогда я с огромным удовольствием понаблюдаю за этими красавицами, когда на них перестанет смотреть последний бомж. Вот тогда они задумаются над жизнью! Тогда бы твоей жене и в голову не пришло бросить тебя, красивого, здорового, работящего мужика только потому, что тебя никак не назначают начальником цеха. Чего ей не хватало? Есть где жить, во что одеться, сын умница, может быть, ты не любил её?
– Любил… – у меня невольно стали пробиваться слёзы, Конрад ткнул в незажившую рану.
– И я знаю, что любил! Но она, видите ли, достойна лучшего! Но ничего, не переживай, скоро такое станет невозможным, и ты, Вадик, сыграешь в этом свою роль! Ты будешь одним из творцов Истории!
Он замолчал, словно потерял свою мысль, и стал по-рыбьи хватать воздух ртом.
– А по-моему не всё так замечательно, как ты расписываешь
– Простите? – ему уже было трудно сконцентрировать на мне взгляд.
– Я говорю, что не будет от этого аппарата рая на Земле. Если мужчины перестанут стремиться к обладанию красивыми женщинами, а просто купят твой аппарат, они перестанут развиваться. Им в жизни больше ничего не будет нужно, они закроются дома и будут предаваться плотским утехам. Кто тогда станет жениться? А как снизится рождаемость? Ты не боишься, что по твоей вине человечество просто вымрет?
Конрад потерял вдруг прежний пыл и задумчиво закурил.
– Я думал об этом. И пришёл к выводу, что такие, как ты, Вадик, сгущают краски. Рекламой можно формировать общественное мнение. Мы будем выпускать семейные модели. «Разнообразьте вашу жизнь с аппаратами интерактивной реальности корпорации «К1»! Многие пары хотели бы попробовать что-нибудь этакое, но впустить в супружескую постель постороннего человека для многих табу. А к виртуальным партнёрам никто не будет испытывать ревности, они ведь не живые! А желание иметь семью и детей никак не связаны с сексом, не пудри мне мозги!
Он вдруг рассердился и злобно потушил сигарету.
– Что-то устал я от тебя, Вадик. Не порть мне мечту. Если что-то пойдёт не так, я взорву завод к чёртовой бабушке и исчезну. Это никогда не поздно сделать. А пока я буду продолжать двигаться в прежнем направлении, и ни один пессимист не собьёт меня с толку. Пока, Вадик, встретимся в светлом будущем.
С этим он энергично удалился. А я остался сидеть на своей холостяцкой кухне и размышлять над тем, что он сказал. Я уже совсем не был уверен в необходимости этой покупки. Я ведь тогда и вправду немного поучаствую в истории, дам Конраду ещё один маленький толчок к его цели. Мне совсем не нравились его мотивы, и я совсем было передумал отдавать свои сбережения за этот дьявольский аппарат.
Но когда на следующий день ко мне пришёл юрист от Конрада, я вспомнил Никки. Её карие глаза, приятную улыбку, длинные тонкие пальцы с аккуратным маникюром, гладкий, слегка выпуклый живот, с почти настоящим шрамиком под пупком, похожие на ракушку уши, круглые упругие ягодицы с родинкой справа и ямочками по бокам. Хрипловатый голос. И её зовущие, плавные, мягкие движения.
И когда юрист подал мне договор, я без раздумий поставил свою подпись.