Записки Маугли Первое озарение

Записки Маугли Первое озарение
2 Июн, 2008 at 12:11 PM

Записки Маугли.

Первое озарение.



Без предисловий. Было мне лет 15. Я стоял на воротах в юношеской команде Сибирь по ручному мячу. С вратарями всегда трудно – кроме реакции и силы надо было быть ещё и психологом, ещё точнее читать мысли игроков по поводу того, куда он бросает. Причём, основная его хитрость была в том, чтобы подумать о направлении как можно позже – в идеале уже после броска, и некоторые умели. Эти мысли не вербализованы, поэтому и реакция, точнее угадывание направления броска сводится к тому, чтобы научиться верить собственному ощущению, дабы следовать именно ему, а не рассуждениям по этому поводу. Интуитивно только это давало мне право стоять в воротах – я часто угадывал, да и руки-ноги были длинные. Никто, конечно, этому не обучал, более того, всё говорилось строго наоборот – сила, ловкость, реакция.
Но какая реакция, когда скорость мяча не допускает реагирования. Однако 70% штрафных 7-метровых вратари берут. Интуиция? Опыт?
Так вот, блицтурнир. Наши играют хорошо, выигрывают, усталость накапливается, и вот финальная игра. За первое место в турнире по кубковой системе. Четвёртая за день. Играем. От усталости сначала тяжесть, а потом, вдруг, легкость. И мир теряет свои жёсткие основы пространства-времени – игроки переходят в ритм киношного «рапида», медленно и плавно, изящно и непринуждённо перебрасываются мячом, бегут в атаку, бегут в защиту. Мяч летит так медленно, что, кажется, поймать его никакого труда не представляет. Но ты сам двигаешься так же медленно и не успеваешь – гол. Быстро стараешься передать своим вперёд – пусть, пока они такие медленные, забьют. Но и свои медленные, да так, что просто превращаются в цепь стоп-кадров. И траектория мяча становится предсказуемой до миллиметра.
Но это уже неинтересно. На фоне этого матча возникает очень быстрый
Сюжет, в котором с бешеным ускорением разворачивается такое, что потом больше никогда не повторилось. Были другие картинки, но здесь неожиданность и глупость сработали так.
Картинки лично для меня в смысле произвольной визуализации практически недоступны. Я «вижу» что-то другое, что связано лично с моим восприятием. А любил я тогда физику и математику и в этих терминах переводил то, что открывалось.
Сначала я увидел, как цепочки причин, странно переплетаясь, образуют узоры следствий, причем следствий всегда становилось больше, чем причин, и уже они сплетались в фантастических узорах. Одновременно с этим приходило осознание того, что ничего случайного просто нет, что этими цепочками управляет некий высший разум (концепция Бога в то время ещё не выходила за пределы логических конструкций, которые были доказуемы, а верить в сверхразумные модели я начал много позже). Я видел взаимосвязи всех взаимозависимых взаимодействий, абсолютную гармонию истоков, русел и впадений всех событий в единую жизнь, которая течет сразу во все стороны, причём каждое событие, находящееся в сетевом графике, имеет связь абсолютно с любым её проявлением – нет ничего, что не вписывается в эту гармоничнейшую из симфоний, ибо и всё сопровождалось звуком небесных сфер, где каждый звук, как и событие, могли быть только там, где они находятся. Параллельно возникал восторг от всего этого, ибо подтверждались все ожидания, что только недостаток знаний мешал увидеть это великолепие, а раз знания пришли все сразу, то теперь можно творить самые невероятные вещи. Например, ухватившись за конкретный факт, можно восстановив цепочку в обе стороны, можно открыть все скрытые от нас тайны мироздания, сформулировать законы, которые смогут ускорить прогресс до такой степени, что только успевай делай. Но уж это-то не заржавеет, если все всё могут увидеть, объяснить и понять. Абсолютная революция всего и во всём. Ясновидение и –слышание стало бы рабочим инструментом, видение энергопотоков даст возможность по ним перемещать всё, что понадобится без нефти и электричества… И многое из известных мне тогда причин и проблем. Но потом стало видно и то, что вообще находилось вне возможностей понять и даже представить, но ясность происходящего нарастала, и дальнейшее перестало быть необходимым к осознанию, тем более что в этом уже вообще не было никаких атрибутов плотного мира. Восторг перешёл в стадию эйфории. Всё, теперь жизнь имеет смысл, имеет направление и все необходимые объяснения и мотивации. Потому что, среди прочего, стало видно, что сам я являюсь абсолютно необходимой и неотъемлемой частью этой огромной истории, без которой и мир не мир. Наступил невероятный, неизмеримый ничем внутренний покой, так что стало видно какие мячи должны быть пойманы, а какие будут пропущены. Главное – стараться их ловить.
И не было никакого переживания, когда они влетали в мои или его ворота, мячи были настолько загружены смыслом, что их траектории абсолютно точно и неизбежно таковы, и не могут измениться. Как и цепь дальнейших событий была настолько ясна, что волноваться абсолютно не о чем. Даже если будут беды и неприятности – то всё, что произойдёт – только к лучшему. Причём, если попытаться избежать чего-то по ясновидению, то всё равно ничто не нарушит мировой сети происходящего – всё скомпенсируется, а те, кто отлынивает от своих поступков и переживаний, будут ещё и наказаны. Надо жить ежемгновенностью происходящего. И всё будет как быть должно. И, главное, что море времени возникает из-за возможностью сжимать и разжимать его как угодно.
И бездна всего, что даже сейчас невозможно допустить даже в собственное воображение.
Я спокойно доиграл матч, который, как я знал с самого начала, мы выиграли. спокойный и расслабленный иду в раздевалку, принимаю душ, переодеваюсь, отказываюсь от пьянки, которую затевают игроки, выхожу на улицу, предощущая продолжение экспедиции по невероятному. И вот – лёгкий, чистый и светлый, я ухожу в лес, наблюдая безумный танец сущностей вселенских, танцующих не только для меня, и не успеваю даже уловить тот миг, когда это всё растворяется в небытии.
Уходят смыслы, затухают звуки, смывают волны краски всех картин, все истины из рук как в воду щуки, уходят, растворяясь в снах глубин. Все перевязки логики и чувства расплетены – и не найти концов, и тайны возвращаются в искусство, не видно лучших в сонмах подлецов. Завяли все цветы, погасли свечи, светила излучают темноту, слова рассохлись, счастья быстротечность покинув мир, рождает немоту, рассыпав инструментов хромосомы, движенье замирает, и в песок всё рассыпается, и мир такой огромный, стремится в точку – пулею в висок…

И даже после этого сначала не возникает даже мысль о том, что этого больше не покажут. Я же - уже император мира, учитель человечества, спаситель неразумных, учредитель лиги бессмертия, председатель вселенной, повелитель событий и светил. Прикажу – всем всё станет ясно.
Но потом ясно становится то, что ты просто упустил дар, который второй раз не дают. Что ты пойман в ловушку этого жалкого тела, которое даже вспомнить не может, что же именно ты видел. Что за ответы ты получил на том поле? Что за истины объясняют все сюжеты? Кто виноват, что меня не предупредили, что всё это закончится и никакие мольбы и требования не будут услышаны тем, кто дал взглянуть в замочную скважину миров других измерений? За что?
И тут сразу все волки одиночества начинают выть на все голоса. Оказывается их так много: они прячутся буквально в каждом нерве, каждой клетке, дуновении ветерка, в каждой тени от качающихся веток, каждом ударе секундных колоколов в голове. А некоторые из них ржут, как подорванные - смешно им. Мы же тебе говорили ещё тогда, что нельзя верить в то, что ты самый главный, надо помнить, что ты только часть, пусть и важная, но часть мира людей. Никто никому никаких гарантий не даёт, а если даёт – то врёт, гад такой. Осторожность, бдительность, уважение ко всему, что встречаешь, внутренний покой – неужели всё никак не выучишь? Говорили мы, что тебе покажут истинную конструкцию мира и твоё место в ней? Говорили, а ты нас почему не слушал? Как ты мог поверить, что мы – волки одиночества - твоя охрана? Мы же только старались доказать тебе, что в любом одиночестве есть кто-то, с кем можно поговорить, когда плохо, пожаловаться на то, как тебе плохо, но это в самых крайних случаях. Звать можно только, когда ты уже совсем на краю, а что ты тут устроил? Что, смерть подкралась со спины и бездна смотрит в твои глаза? Нет же, тебе просто показали твой истинный размер по отношению к вселенной, тебя пригласили в клуб покорителей мира, к дерзновенному подвигу взятия вершин познания, в когорту искателей истины, путь которых не может быть исчерпан, а что ты? Ты хочешь, чтобы и мы оставили тебя?
И пронзила сердце печаль, пришедшая откуда-то из самых глубин того, откуда я был выброшен, чтобы никогда я не смог забыть, что был там. И тоска эта, грусть неуёмная, с тех пор сопровождает меня. Каменеет сердце с годами, когда поедает его лень и просто обыденность и, пока опять не пронзит она сердце импульсом из вселенской дали, ну никак я не могу удерживать свой взгляд в правильной пропорции – бесконечность неисследованного мира господнего и кажущаяся ничтожность размеров человеческого тела и длительности его жизни.
Недаром я начал с профессии вратаря и веры в собственные ощущения: учиться верить в самого себя, в те ощущения, которые лично переживаешь, а, потом, на основании именно этих переживаний выбирать способ поведения и именно на основании веры в то, что ты именно так чувствуешь. Тогда я этого, естественно, вообще не предполагал. Я бросался в ту или иную сторону ворот именно пытаясь обмануть бросающего, который уже не мог остановить запланированный бросок. Как это и сейчас делают многие вратари. Но великие умеют поймать бросок, который угадан. Тонкая грань, но она отделяет одних от других. Великие вратари ловят мячи, которые не берутся теоретически. А особо великие умеют направить бросок игрока туда, куда он сам вратарь бросается под мяч. Это вообще не может быть доказано как не может быть доказан никакой гениальный ход. Правда, гениальность - не постоянная величина, ибо никто не может быть способен каждый раз к абсолютно правильным решениям. Недаром все великие вратари пропускали такие голы, которые должен был взять ученик, покрывая себя позором в глазах почитателей. Как и промахи в штрафных в любых видах спорта. Именно в этом состоит гениальность, правда, если он не сломался после проигрыша и продолжал делать то, что его, вроде бы подвело, и предало. Из тени в свет перелетая…
З.Ы. Термины, которые я использовал в этом тексте, безусловно из сегодняшнего дня, более того из учения толтеков. Тогда всё это было на уровне эхов и ахов. И эта печаль знания тоже описана толтеками.


Рецензии