Римский меч

Психологические тесты и раньше-то мне не слишком помогали. Все ребята где-то служили, или работали еще до отряда, тесты заполняли множество раз и прекрасно знали, как «правильно» отвечать. Сдавали они листки с ехидными ухмылочками, интересуясь: ну что, еще не психи? Когда же стандартный армейский тест боевого ПТСР показал полную норму у вернувшейся группы, в том числе у явно депрессивных и мающихся похмельем, я решила, что с меня хватит. Самыми работающими тестами были системные, которые не вызывали опасений и давали кучу информации. Недовольство вызывало то, что я никогда не объясняла результат в группе, а раз есть фокусы, должны быть и разоблачения. Но фокусы были в группе, а объяснения один на один, и в конце концов, все смирились. Маэстро, правда, во всеуслышание заявил, что я морочу всем голову, и пока они заполняют тесты, получаю информацию другим способом.
- Каким другим? – ошалела я.
- Магическим, - серьезно заявил он, и народ даже не засмеялся. Я подумала,  и решила не возражать. Тем более, что с их уровнем физической подготовки они на ура осваивали йоговские способы саморегуляции. Чем не магия?
К символдраме в отечественном исполнении я относилась весьма иронически, но рисовать ребята любили, и тут уж были и фокусы, и разоблачения. Правда, классические трактовки никуда не годились. Так, например, Паук давно бы заработал у символдраматистов ярлык сопротивляющегося, потому что рисовал не абстрактную гору, а определенный маршрут восхождения, строго настаивая на соблюдении техники безопасности и проверке экипировки. Особенно, вернувшись с Эльбруса. Санька никак не хотел убивать дракона мечом, потому что давно не фехтовал, а выпрашивал автомат, а я упиралась, потому что в методике было сказано: меч, и все тут. Санька плюнул, и, нарисовав себя с мечом, убивать дракона не стал, а договорился с ним без меча и без автомата. Я приняла это к сведению, имея в виду будущий тренинг переговорщиков.
Сегодня я решила устроить праздник, или если угодно, смотр холодного оружия. Все восприняли идею с энтузиазмом, и погрузились в творчество. Мне нравилось сидеть на подоконнике, откуда было видно все рисунки. Марс мгновенно и очень реалистично изобразил две катаны, хранившиеся у него дома, но на этом не остановился, а принялся рисовать фоном какой-то домик с длинной причудливой антенной. За домиком появилась речка, потом облака, потом трава, все это в левой половине листа. К середине речка начинала терять берега, облака размываться, и правая половина была совершенно пустой. Ой-ей-ей! Я только что за голову не схватилась. Приказ о его увольнении был уже подписан, в командировки его не брали с прошлого года, и… что будет дальше… Что дальше? Роман и так держал его в отряде, сколько мог, понимая, что он не сможет на гражданке, Но тут уже вмешалось верхнее начальство.
Что делать? Мне-то что делать? Марс почувствовал мой взгляд, поднял голову и подмигнул.
Поспешно отведя взгляд, я залюбовалась рисунком Вождя. Любитель средневековья уже изобразил заковыристый клинок с какими-то рунами, клинок был не сам по себе, а у рыцаря в полном доспехе, сидящего на лошади у крыльца замка. Пунктиром была намечена стена с бойницами, а на балконе, - о чудо! - красовалась принцесса, махая совершенно российским платочком. Дорисовав платочек, намеренно не вписавшийся в стиль, Вождь хмыкнул и поставил витиеватый автограф. Картина того заслуживала. Хорошо. Значит, все хорошо. А платочком его жене махать уже через пару недель. Поэтому я так и вцепилась в эту группу, несмотря на недовольство Пашки,
- Оставь их в покое, - хмуро сказал он сегодня, и голос стал совсем низким и тихим, - ты их знаешь, и я командую.
- Ну, Паш, - я пыталась заглянуть ему в глаза, потому что мне не нравился он сам, но он смотрел насквозь. И эта темная тень… И он ничего не позволит сделать, просто потому, что он привык сам. – Еще пару тестов, - сказала я нейтрально, так и не поймав его взгляд. Сегодня поиграем, а потом расстановка.
- Иди, играй, - хмуро сказал он.

Я очнулась, поняв, что за мной наблюдает Гуру, классический антилидер группы, все время старающийся меня переговорить и переспорить. Сошлись мы с ним, в конце концов, на восточных учениях и кодексе самураев, перевод которого попал мне в руки в редакции.
- Не о том думаете, Васильевна, - сообщил он со сладкой улыбочкой, и – злодей такой, - кивнул в сторону пашкиного кабинета. Я развела руками и честно ответила:
- Ничего от тебя не скроешь. - Врать здесь было не то что нельзя. Просто бессмысленно. – Что ж, не могу я о командире подумать?
Гуру, как ни странно, смутился, а ребята, настороженно замершие при его реплике, расслабились, сопроводив быстрый перегляд смешками и хмыканьем. Рисовать все уже почти закончили, и Красный с Синим, изобразившие не мечи, а ножи с длинными, изогнутыми клинками, старались заглянуть в чужие листки. Рокер закрывался и отпихивал Красного локтем, мне был виден его рисунок: увешанный цепями мотоциклист, держащий в зубах длинный, тоже изогнутый нож. Санька не обращая ни на кого внимания, методично раскрашивал простым карандашом свой меч, придавая ему объем и рисуя тени. Санька всегда был тщателен и методичен, сказывалось происхождение. По одной линии он происходил от поволжских немцев, по другой опять же от немцев, но аристократов, из первой волны эмигрантов. В результате чего родился и вырос в Казахстане.
Ангел и Финн изобразили себя в виде викингов, оружие их было больше похоже на длинные топорики, по крайней мере, как я их понимала. Санька закончил свою штриховку и вопросительно смотрел на меня. Оставался один Зомбик, что-то торопливо дорисовывающий и прикрывающий рисунок от любопытного Рокера.
Разбора в стиле символдрамы я устраивать не собиралась, и ребята просто рассказывали сюжеты, которые обозначал их рисунок. Воспоминания, комментарии, хохот. Дежурный выглянул из своей комнатки, примыкающей к классу, да так и остался на пороге.
- Нет, Васильевна, - неожиданно заволновался Зомбик, всегда любивший порассуждать о болезнях и пожаловаться на разные симптомы. – Ты объясни, нормальный мой меч, или как?   
- Это же твой меч, - как и полагается, нейтрально ответила я, - ты его нарисовал, значит, он для тебя нормальный.
- Нет, - волновался Зомбик, поворачиваясь в разные стороны и ища сочувствия, - я знать должен. Вдруг чего не так?
Сидеть ему в кухне и на хозяйстве, - отрешенно подумала я, уловив усмешки группы. К Зомбику относились доброжелательно, но на боевые выезды старались не брать.
- Все так, - захохотал Синий, - ты толстый, и меч у тебя толстый. Будешь у меня в Грозном тройной БК таскать, сразу похудеешь.
- Вот всегда они так, - расстроился Зомбик, и упрямо протянул мне рисунок.
- Ну, Васильевна, ну давай, объясняй.
Я взяла рисунок и растерялась. Меч на самом деле был толстым и коротким. Ну и как мне это объяснять, если символдраматисты трактуют меч, как мужской символ, и как, стало быть, человек рисует, так и… Этого только не хватало! Ребята, увидев мое замешательство, начали потихоньку хихикать и отпускать комментарии, интуитивно приближаясь к рекомендуемой трактовке.
- Так, - наконец опомнилась я, - вот почему ты именно такой меч нарисовал? Что он для тебя значит?
- А это римский меч, - с облегчением сообщил Зомбик. Они же короткие и широкие. Мне просто про Древний Рим все нравится. Колизей там, гладиаторы…
Красный и Синий синхронно заржали, тыча пальцами в Зомбика, и приговаривая: гладиатор ты наш! Мы тебя вперед пустим, перед «Уралом», до инженерной разведки.
Зомбик нахохлился, и я поняла, что пора заканчивать.
- Не знаю, кого вы куда пустите, - укоризненно глянув на дружков альпинистов, сказала я, - но за руль «Урала» вы не сядете. А он – сядет.
Зомбик приосанился и расцвел.
Группа расходилась, все так же, со смешками и комментариями, и, конечно же, Гуру с Вождем не могли молча пройти мимо меня.
- Эх, Васильевна, - закатывая глазки, ехидно сообщил Гуру, - умная вы женщина, а вот холодного оружия не знаете. Психология, психология… Так и с ума сойти недолго!
Я смутилась, а Вождь сочувственно добавил:
- Я вам книжку принесу: древнее и средневековое оружие. Хоть что-то знать будете…