M and D Глава 72

M&D - продолжение романа Фёдора Московцева "Тёмные изумрудные волны"
http://razgon-culture.com/

Глава 72

Мариам, несмотря на протесты Андрея, вызвалась проводить его на поезд.
- Сиди уже, тебе рожать через неделю! – возмутился он.
Но она твёрдо решила, что пойдёт. Её не смутило и то, что поезд отправляется в десять
часов вечера. Андрей позвонил тёще, и попросил её сопроводить Мариам от вокзала до
дома. Дорогой напутствовал её, и оправдывался – нельзя не поехать, Штейн, наконец,
соблаговолил познакомить с клиентом №1 в Казани – ответственными людьми из
Республиканской клинической больницы.
Мариам прошла в вагон, заглянула в купе.
- Смотри – полный вагон ****ей, вот одна, вот другая, – громко сказал он, укладывая
вещи.
Кошелев, уже успевший разложиться и переодеться, удивлённо посмотрел на него. С
верхней полки улыбалась азиатская физиономия попутчика.
Оказавшись на перроне, Мариам набросилась на Андрея:
- Ты чего, дурак, зачем ты так сказал: вот ****ь, вот *****, вдруг он на себя подумает?
Судя по тому, как она смакует детали, Андрею стало ясно, что ей понравились его слова.
Подошла тёща и принялась её отчитывать за такие смелые прогулки. По-хорошему, пора
уже в роддом. Пообещав управиться за два-три дня, Андрей поднялся на подножку.
Командировка Кошелева совпала с его поездкой, и они взяли билеты в один вагон.
Первую бутылку водки открыли, когда поезд тронулся. Азиат-попутчик перебрался на
нижнюю полку, и присоединился к застолью.
- Ревность… – сказал Кошелев, опрокинув стопку, – тебе не кажется, что Лошаков
слишком ревниво следит за тем, чтоб у Паоло, не дай бог, не появился новый фаворит?!
- Теперь мне на это наплевать.
- Все так говорят, но всем людям интересно, почему с ними поступают несправедливо.
- 2000 год меньше, чем через две недели, и под Новый год я стану папой – вот что мне
реально интересно!
- Сын?
Андрей кивнул – да, сын. Вот об этом ему меньше всего хотелось говорить – из-за
суеверия, чтобы не сглазить, а больше хотелось обсудить увольнение из Эльсинор
Фармасьютикалз. Прошло больше месяца, и начал выходить тот самый стресс. Тогда, в
конце октября, он так ничего и не почувствовал, как будто это произошло не с ним, а с
кем-то другим.
Они осилили бутылку, когда Андрей вернулся к волнующей его теме.
- Данила косвенно признался, что настучал на меня. Насчёт моего бизнеса, или что-то
вроде этого. У него есть нужные способности, и есть мотивы. Да он и не мог не сделать
этого – такая вот закономерная загогулина. Это как поезд, в котором мы едем. Он может
задержаться на какой-нибудь станции, но путь проложен до Казани, и мы туда, в конце
концов, прибудем. Дело не в этом. Тут другой вопрос начинается – Данила стучит на всех,
но почему Паоло поверил ему, и был ли кто-то другой, более серьёзный,
заинтересованный в моём увольнении.
- Все люди хотя бы раз в своей жизни обязательно сталкивались с таким человеком, как
Данила Лошаков – или сами превращались в ему подобных. Такие парни пасутся
повсюду.
Попутчик пил наравне, внимательно слушал, смеялся, когда все смеялись, хмурился,
когда говорили о чём-то серьёзном.
- … если смотреть шире, Андрей, очень многие похожи на него, слишком многие. Человек
может быть независимым от себе подобных только на необитаемом острове. В обществе
каждый зависит от кого-то, поэтому несвободен в своих действиях. А раз несвободен, то
действия его просматривоются – у каждого в разной степени. Кто-то по жизни ведомый, а
кто-то ведёт. Кому-то можно налепить ярлык – «ведомый по жизни». Такой человек, в
каком бы сообществе ни находился – вплоть до маргинального, диссидентского и
декадентского – владеет специфическими кодами, по которым легко идентифицируется, и
благодаря которым становится объектом зомбирования. Высокий уровень жизни и
свобода – очередной мираж. Люди, как и раньше, находятся в рабстве
предопределенности; застыли, зафиксировались в своей логической косности и
неподвижности, и двигаются в колее полностью детерминированных движений.
Амплитуда этих движений – от зачатия до гробовой доски – вычислена с точностью до
одного вздоха.

* * *

Следующий день, отзвенев в перестуке колёс, растворился в алкогольных парах. Когда
подъезжали к конечной станции, никто не мог с уверенностью сказать, выезжает ли поезд
из Волгограда, или приближается к Казани.
- …у вас большая семья, Иван Тимофеевич. Волгоградский филиал недавно отпраздновал
десятилетие, приезжал Фёдоров с супругой. Волгоградцы, в свою очередь – часть
огромной семьи. Двенадцать филиалов – это сила. Вот наш филиал, люди как приняты
десять лет назад, так все и работают, ну, единицы какие-то отсеялись. Остальные
работают, и не жужжат. Взаимодействуют между собой, все, что называется, под одним
одеялом. Но без лишних телодвижений. Укрыты плотно, как колпаком. Все под колпаком.
В этом успех, да?
Кошелев вернулся к теме увольнения Андрея.
- А ты всех удивил с этим Legacy. Все встали на уши – и наши, и ваши. Вернее, твои
бывшие хозяева. Они пообещали передать оборудование на апробацию другим клиентам,
звонят Лисину, а он им – так вы ж его забрали! Паника возникла, ты бы видел.
- Это был веский аргумент. Благодаря ему я смог поговорить с людьми на понятном
языке. Если б не это волшебное слово «Legacy», вряд ли Паоло раскошелился на прибавку
к выходному пособию, и оставил мне на память служебную «восьмёрку», к которой так
привыкла Мариам.
- Между прочим, Паоло принял на работу жену Лисина. Тот прочил её на должность
регионала, но её взяли на полставки, как это по-вашему…
- Part-timer, – подсказал Андрей.
- Вот-вот. Паоло понимает, что она не будет работать, и я своим умом это понимаю, и все
это понимают. Даже серый в яблоках конь, которого Фёдоров подарил Лисину – и тот
понимает. Но только не Лисин. Двести долларов… Ваши совместители получают двести
долларов?
Андрей кивнул.
- … это та сумма, которую Паоло готов дарить ежемесячно своему волгоградскому другу,
– продолжил Кошелев. – Интересно, кто нашептал Лисину, что итальянец будет дарить
ему девятьсот? Сколько тебе платили в Эльсиноре за твою работу?
Тут до Андрея дошло:
- Ну, вот, теперь хоть ясность какая-то.
Как всё, оказывается, просто. Директор МНТК подставил сотрудника иностранной
компании в расчете, что на это место возьмут его жену. Но бородатый шайтан сурово
просчитался – шайтан-макаронник не настолько глуп, чтобы брать на ответственную
работу жен клиентов, к тому же клиентов упрямых и неуступчивых.
Они посмотрели на молчаливого попутчика. Тот, улыбнувшись, поднял стопку. Молча.
- Послушай, – обратился к нему Андрей, – ты молчишь всю дорогу, скажи хоть что-
нибудь. Как тебя зовут?
Попутчик радостно закивал. Андрей нахмурился:
- Я говорю – зовут тебя как?
Тот нахмурился в ответ, и мотнул головой. Оказалось, что он ни слова не понимает по-
русски. Кошелев расхохотался.
- А зачем что-то понимать? Всю дорогу жрёшь и пьёшь на халяву, надо только научиться
башкой мотать.
Попутчик радостно кивнул в ответ.