Глубинные тревоги простого обывателя

   - Выслышалипутинумер? – вопрос выпаливался настолько стремительно, что невозможно было понять, содержит ли он внутри себя знаки препинания.

   Вопрошающий, худощавый, даже щуплый, мужчина, лет пятидесяти, стоял посреди тротуара в тонком пижамном костюме: на голубом фоне - кот Леопольд и хулиганы-мышата. Обут в комнатные тапочки на босу ногу. Причем один мог принадлежать ему, тогда как второй – размера на три меньше, пятка выступала далеко за край подошвы – явно принадлежал женщине, видимо супруге. Волосы на голове взъерошены. Такая прическа бывает по утрам, когда оторвал голову от подушки и не успел пробежаться расческой, создавая порядок. Уши полыхают запрещающим знаком светофора. На кончике тоже покрасневшего носа подрагивает и перламутрово мерцает крупная капля. Мужчину сотрясает крупная дрожь, но он не уходит и упорно задает свой, звучащий скороговоркой, вопрос.

   Было морозно. Прохожие кутали лица в поднятые воротники пальто и шуб и норовили избежать контакта со странным мужчиной. Одни испуганно огибали его по большой дуге, другие, досадливо поморщившись, бурчали что-то невнятное и тоже спешили по своим делам, где их наверняка ожидал если не уют, то уж тепло – точно.

   Лишь одна сердобольная старушка взяла за труд вникнуть в суть вопроса, а вникнув, остолбенело замерла.
   - Окстись, милок! Это где же ты такие страсти услыхал?

   К тому времен уже почти впавший в отчаяние мужчина, оживился.
   - Тут вот какое дело, бабуля. Утром, как с постели встал, так мне сразу и приспичило. А пока в туалете сидел, пропустил утренние новости по телевизору. Выхожу с облегчением, и в голове, как молнией просверкнуло: «А ведь ничегошеньки не знаю, что в стране за прошедшую ночь приключилось! А ну, горе какое всенародное?» И первая мысль о Владимире Владимировиче. Ему же постоянно приходится по свету мотаться на самолетах, вопросы внутренние и международные решать, нагрузка – не приведи Господи! А самолетный парк у нас в стране устаревший, лайнеры то и дело, как груши осенью с дерева, с высоты осыпаются.

Старушка участливо покивала головой:
   - Успокойся, сынок, хорошее у тебя сердце, заботливое. Я ноне утрешние новости смотрела, жив наш сокол ясный! С Лукашенкой вот по газу встречался, показывали.

   - Ну, слава Богу, не осиротели, - счастливо улыбнулся мужчина, зябко обнял себя руками и затрусил в сторону родного подъезда.