***

                СОСУД  WEDRO
                Процент дураков у всех народов одинаков.
                Литовский журналист Альгирдас Чекуолис.

                Не знаешь, что делать – не делай ничего.
                Принцип летчиков-испытателей.
- Это какая-то мистика, - председатель комиссии бессильно откинулся на спинку стула, - ума не приложу, что делать?
- Похоже, это грозит нам большими неприятностями, – сказал один из членов комиссии.
- Скорее всего! Ну что же, хочешь – не хочешь, а придется идти к руководству!
Шел 1956 год. Некоторое время назад Сухумский физико-технический институт покинула последняя группа немецких специалистов. Перед отъездом  они провели инвентаризацию оставляемого  ими имущества: приборов и материалов.
По указанию Министерства после отъезда немецких специалистов в институте была создана комиссия, которая должна была провести повторную инвентаризацию оставленного немецкими специалистами имущества. До поры, до времени работа комиссии шла без сучка и задоринки, пока комиссия не дошла до позиции: das Gef;; – Wedro – 1 (ein) St;ck, что в русском переводе означало: Сосуд – Wedro – 1 (одна) штука.
Эта позиция ввела  членов комиссии в стопор: что это за сосуд; сосуд Дьюара был известен, но о сосуде Wedro никто ничего не знал. Никого не смутило, что слово Wedro было без артикля. Обратились к нескольким советским специалистам, косвенно участвовавшим в работе предыдущей комиссии – нулевой эффект: они что-то бормотали в свое оправдание, утверждали, что все указанное в ведомости предыдущей комиссии было в наличии.
Расправа, как обычно, была скорой: кто-то получил выговор, некоторых лишили премий. Но основной вопрос остался нерешенным. К делу подключились режимные службы – даже для людей со слабым обонянием запахло жареным – а вдруг, это что-то очень важное и, может быть, даже секретное.
Шло время. Все притаились. Руководство института вышло на Министерство. Режимные службы также вышли на свое руководство в Москве. Наконец какой-то чудак с нетрадиционным мышлением посоветовал связаться с одним из немецких специалистов, который был членом инвентаризационной комиссии и который в данный момент, к счастью, находился в командировке в Москве. Немец оказался человеком с большим чувством юмора. Когда ему рассказали о предмете обращения к нему, он внимательно выслушал, а затем разразился громким и продолжительным смехом. За годы пребывания в Советском Союзе он неплохо овладел русским языком и сказал по-русски: - Да ведь это же обыкновенное ведро!
- Тогда почему Вы не написали в Вашей ведомости это слово по-немецки – der Eimer?
- Да, очевидно, потому, что мы привыкли  называть и писать его в русском звучании, помимо этого, мы полагали, что так будет понятнее.
Трудно было представить такую неожиданную, если не дурацкую, концовку этой истории. Члены комиссии, узнав о том, что же представлял собой предмет разбирательства, стали прятать друг от друга глаза. Многие лица в институте, в какой-либо мере причастные к  этому происшествию,  постарались стереть из своей памяти этот абсурдный эпизод.