Немота

Немота наступает тихо, незаметно, прокрадываясь под испачканную ржавую шерсть и втекая под кожу, слои разорванных мышц. Судорожное сжатие, последняя попытка пошевелить телом чтобы поднять шею, чтобы поднять голову и найти до ужаса чётким взглядом серые глаза не приносит никаких плодов. Жалкий бьющийся в груди орган обволакивает нежной стеклянной паутиной, дрожащие лёгкие выпускают наружу горячее дыхание. Обжигающее, греющее чужие руки.
У него мягкие пальцы. Осторожные, почти что нежные касания к моим щекам и вытянутому носу.
Я хочу посмотреть ему в глаза, и изнутри меня заполняет дикий, сжимающий глотку страх, потому что я их не вижу. Смогу ли когда-нибудь увидеть? Глубоко вздымающаяся и опадающая грудь, отдающийся мурашками скрежет рёбер и холод, холод, холод. Внутри царит очаг пламени, грея чужие руки, но моё тело замерзает.
- Эй, Рыжий
Слабый, почти что спокойный и чистый голос человека, которого я некогда ненавидел за одно существование. Наездник. Мой наездник.
Знаю, что сейчас его бледные губы растянуты в неспособной скрыть грусть улыбке, а в сером небе вот-вот появится дождь.
Странно. Почему я чувствую тепло, едва касающееся моей шерсти и оставляющее влажные следы на коже?
Шум начавшегося дождя. Дрогнувшие в улыбке собственные губы и по-неволе опустившиеся веки.
Так странно смотреть на косой мир из-под сплетения чёрного кружева.
- Всё хорошо, всё хорошо
Я почти что с блаженством принимаю режущую, ватную немоту и тёплую черноту несознания, но мягкие движения гладящих мою холку и уши рук заставляют тормозить, цепляться за последнее, что способен чувствовать.
Всё хорошо.
Я не хочу умирать в человеческом теле, хоть это принесло бы облегчение. Трансформация изломанного тела прикончит меня почти мгновенно, и это будет знакомая боль рвущихся мышц и плавящихся органов, а не медленная, тягучая зима, прокравшаяся под перепачканную кровью шерсть и кожу.
А ещё, так будет легче тебе. Ведь ты должен помнить, что я не человек, а животное. Так будет легче принять то, что отторгало твоё сердце. Так будет легче попрощаться, и не вспоминать тот бешеный жар, которым мы делились под иссиня-чёрным небом.
Я надеюсь, что ты не закопаешь меня в землю. Что ты вспомнишь свой забавный учебник по нашему племени и некорректно записанные, но хоть отчасти правые традиции.
Все мы однажды уйдём на вершины заметённых снегом гор, но каждому нужен спутник, которого не найдёшь в земле.
Глубокий вдох, полной грудью, и я широко улыбаюсь, чувствуя как за мной пришёл ветер. Северный, колючий и холодный, резкий и беспощадный, но в то же время заботливый и знающий.
Последнее, о чём я думаю, когда ветер обволакивает мою душу в прочный вертящийся кокон, это твои глаза.
Такие же тяжёло-серые и дождливые, как царящее над головой небо.