Синхронист - встреча с мастрояни

Глава 4 Встреча с Мастрояни
-Привезли фильм Михалкова «Очи черные», - сообщил мне директор кинотеатра «Газапхули», где я работал переводчиком - синхронистом итальянского языка.- Просмотр состоится в зале Филармонии. Вначале хотели провести сеанс в «Доме Кино», но узнав о твоем отношении к этому заведению, решили провести в Филармонии, надеюсь, ты не откажешь. Говорят, что в Тбилиси приехал сам Мастрояни, он играет в этом фильме. Я обещал, что ты не откажешь им. Считай, что это ты делаешь для нас.
-Хорошо, - ответил я,- а когда будет просмотр.
- Завтра вечером, - сказал директор и добавил,- Ты завтра приезжай сюда, а отсюда мы на машине поедем в Филармонию.
- А зачем мне приезжать сюда, когда Филармония в двух шагах от моего дома, - удивился я.
- На нашей машине надежнее. Там такое будет твориться, что ты не пройдешь один. Если хочешь, мы заедем за тобой и отвезем.
-Договорились,- ответил я.
 На следующий день, в назначенное время, машина директора стояла возле моего дома. В машине за рулем сидел сам директор. Там находился также администратор Шота, которого моя мама называла не иначе как «менеджер». Они очень волновались, как будто бы одному из них предстояло переводить фильм, а другой был режиссер Михалков.
 Не помню, как нам удалось пробиться сквозь толпу любителей кино, но помню, как очутился в кабине переводчика. В ней я был впервые, и поэтому местный механик при мне начал проверять аппаратуру и работу микрофона. Но микрофон не функционировал. Что-то было не в порядке. Механик пошел за мастером, а я остался один в будке.
 В это время дверь будки открывается, и входят два человека. Посмотрев на них, я удивился. Один из них показался мне очень знакомым, хотя я уверен был, что с ним никогда не встречался. Он так был похож на Марчелло Мастрояни. Не может быть, неужели он, и в будке переводчика. Мне вдруг стало стыдно за будку, за Филармонию, за все. Я знал, что Марчелло находился в Тбилиси, но не мог представить его в моей будке переводчика. Человек, который его сопровождал, обратился к нему на ломанном английском, и представил меня, сказав, что я буду переводить его фильм. Мне было лестно, что тот человек, назвав меня по имени, представил великому актеру. Не успели мы поздороваться,  как в будку вошел механик, в сопровождении какого-то монтера, по имени Вася. Так к нему обращался механик, показывая микрофон и аппаратуру.  Вася, не обращая внимания, ни на меня, ни на Марчелло, приступил к делу. По его движениям я понял, что Вася не совсем трезв. Тем не менее, сев на корточки снял панель и начал возиться с проводами, подсоединенными к аппаратуре. Марчелло смотрел то на меня, то на Васю взглядом полным удивления и любопытства. А потом не выдержал и спросил меня на итальянском языке:
- Неужели он может что-то сделать в таком состоянии.
 Но Васе удалось наладить аппаратуру, и он сам проверил микрофон, пробурчав в него что-то своим пьяным голосом.. Марчелло пожал монтеру руку в знак благодарности, но Вася так и не понял кто его благодарил.
 Через несколько минут в зале погас свет и фильм начался. Но не успели на экране появиться первые титры, как рядом со мной сидевший Марчелло  сказал такое, что обычно итальянцы говорят, когда хотят выразить свое недовольство. Начав переводить титры, я понял причину возмущения актера.
 На экране появилось название фильма «Белые ночи». Я до этого фильм «Очи черные» не видел, и поэтому не сразу разобрался. В отличие от фильма «Белые ночи» фильм «Очи черные» был цветной, и Мастрояни первым понял, что идет не тот фильм. Он с возмущением обратился ко мне, так как в тот момент никого другого у него под рукой не было. Он спрашивал, а я не знал что делать, продолжать переводить титры или отвечать ему. Переводя, я думал, что ему ответить. Я сам не знал что происходит, и к тому же не нес никакой ответственности за эту ошибку. Как только в фильме наступила пауза, я сказал Марчелло приблизительно следующее, разумеется, на итальянском языке:
- Синьор Мастрояни, как видно произошло недоразумение, и прислали не тот фильм. Дело в том, что русское  слово «очи» услышали как слово «ночи», а  слово «черные» перепутали со словом «белые». Так вместо фильма «Очи черные» привезли «Белые ночи», и в обоих фильмах играете вы, – и подумал про себя,- «Здесь скорее Никита Михалков должен возмущаться».
- Этот фильм я смотрел много раз, он мне неинтересен. Извините, я пойду, - сказал великий актер, и вышел из моей будки.
 Я не знал истинной причины этого недоразумения и сказал лишь о своем предположении. Как видно мое объяснение не удовлетворило Мастрояни. Он не сумел понять тонкостей  русского языка и нашего менталитета.
 Это была первая и последняя моя встреча с Марчелло Мастрояни, но она навсегда осталась в моей памяти. В тот вечер я добросовестно перевел фильм при полупустом зале. Зрители, как и Марчелло, недовольные покидали зал. Я сожалел, что мне приходилось переводить фильм, и по этой причине моя встреча с Мастрояни была такой короткой.