255. Людмила

Людмила.
По своей натуре я весьма доверчивый человек. Много раз меня обманывали и ставили в неловкое положение перед другими людьми. Но жизнь научила меня осторожности. Я стал доверять лишь самому близкому человеку, которым оказалась Людмила. С некоторых пор я понял, что быть одиноким в своем мышление весьма опасно. В тоже время можно своей доверчивостью или замкнутостью натворить столько бед, что после самому придется страдать от своей безысходности к одиночеству. Находясь в гуще своих проблем созданных по своей доверчивости. Мне самому придется страдать от собственных ошибок, среди массы обычных людей. Нужно каждому человеку обязательно с кем-то делиться своими мыслями и своими чувствами. Так можно долго и разумно жить в разных измерениях жизни.
Однако мне повезло с выбором спутницы жизни. Вполне возможно, что мое упрямство и настойчивость, помогли мне добиться руки и сердца моей избранницы. Мне хотелось быть более уверенным в себе во время знакомства с будущей супругой. В этот раз я ни стал доверять никому о собственном решении в выборе жены. Сделал этот выбор раз и навсегда. О чем совсем не жалею за десятилетия прожитой нами совместной жизни. Моя уверенность окрепла. Нельзя сказать, чтобы я ни рисковал во время предложения незнакомки выйти за меня замуж. Я мог нарваться на такую стерву и аферистку, с которой пришлось бы мучится многие годы совместной жизни. Так как о разводе с будущей женой у меня не было никаких мыслей. Я выбирал себе жену раз и навсегда, как самого близкого мне человека, с которым мне придется решать все жизненные проблемы в нашей совместной жизни. Развод исключал заранее, чтобы никогда не травмировать мыслями о разводе себя и свою семью.
Я не знаю, о чем думала моя избранница во время моего знакомства с ней. Может быть, она тоже была также весьма доверчива и не думала о том, что ее спутником жизни может быть какой-нибудь аферист и проходимец. Но мы оба не ошиблись в собственном выборе. Словно заранее знали, как у нас сложится совместная жизнь. Конечно, мы не рассчитывали на прекрасную жизнь. Знали, что впереди нас ждут многие проблемы жизни, в которых нам придется разбираться вместе и приходить к совместному решению многих проблем. Мы создавали семью на всю жизнь. Так как когда-то в детстве предсказала мне бабушка Нюся.
Теперь после столь длительного совместного проживания с Людмилой, мне хочется проанализировать отношение к семейной жизни с обеих сторон. Я не буду обсуждать отношение к сексу, как нечто святое и самое близкое, между женщиной и мужчиной, где третьему просто нет места. Любовь между женщиной и мужчиной, по закону природы, сосредоточена на продолжении рода человеческого, как разумного вида животного мира, который также инсинктивно стремится к наслаждению через секс, как к сохранению своего вида в дикой природе. Через любовь между разными полами. Также через природный инстинкт сохраняется вид животного наделенного разумом, то есть, человека.
Выросший среди многонационального народа Северного Кавказа, я не признаю национальные предрассудки между людьми. Уважаю культуру и обычаи разных народов. Даже естественная вражда между расами не касается моего отношения к людям разных наций и рас. Люди могут враждовать по политическим мотивам, раздуваемым между вождями и лидерами. Но в тоже время у тех, же враждующих вождей и лидеров могут быть жены, а также мужья с противоположной враждующей стороны, которые даже не замечают разницы между расами и нациями. Так как миром всегда движет любовь к ближнему. Естественное стремление к размножению животного вида в дикой природе. Таковы естественные принципы природы к самосохранению человечества. Странным бывает научный подход к решению естественной проблемы размножения между мужчиной и женщиной. Когда начинаю появляться антинаучные теории в поведении во время секса между мужчиной и женщиной. Псевдо ученые сексопатологи пытаются на взаимных чувства между различными полами людей заслужить себе славу и капитал. Совсем не думая о душевных травмах между женщиной и мужчиной, которые стремятся к сохранению своего рода посредством любви и естественного размножения через секс. Совершенно не задумываясь о теориях секса, которые разрабатывают псевдо ученые сексопатологи или различного рода политические авантюристы, пытаются расколоть союз мужчины и женщины.
Те же партнеры между различными полами, я имею в виду, мужчину и женщину, которые прислушиваются к бредовым теориям сексопатологов, начинают сомневаться во взаимной любви и страсти во время секса. У таких разнополых партнеров развивается стойкая боязнь близости между полами, страх прикосновения к открытым частям тела. Даже обычный поцелуй между женщиной и мужчиной у таких боязливых партнеров кажется чем-то неприличным во время секса. Животный страх смерти от неизвестных болезней после полового акта становится наваждением, а также препятствием создания нормальной семьи между мужчиной и женщиной. Несостоявшимся половым партнерам унизительно и обидно признаться в собственной глупости. Отсюда падение рождаемости в некоторых странах. Скверные мысли о половом акте между мужчиной и женщиной. Кощунственное наваждение о запретной близости между разнополыми людьми идут через нравственный контроль от религии. Страстный внутренний призыв, к сохранению святости запрещающий прикосновения тел между разными полами, ведут к оскорблению естественной любви между мужчиной и женщиной. Жутконасильственное умственное надругательство над естественным отбором животного мира дикой природы, к которому также относимся мы, обычные люди, приводит к психическим болезням.
Мне не хочется обсуждать многовековые каноны различных религий в половом отношении между мужчиной и женщиной. Но я не могу в частности пройти мимо того факта, что ортодоксальные евреи препятствуют естественному стремлению между мужчиной и женщиной наслаждаться своею близостью. Все, что угодно можно подумать, но чтобы заниматься сексом без прикосновения друг к другу, это равносильно тому, что жить без воздуха и без солнца. Как муж еврейки, я категорически против такого взгляда на секс со стороны ортодоксальных евреев. Я даже представить себе не могу, как можно через дырочку в простыне, как советую ортодоксальные евреи, не дотрагиваясь до тела женщины, членом оплодотворить женщину, которая должна на свет произвести потомство. Просто немыслимо такое явление между разными полами, готовыми продлить естественный отбор животного вида дикой природы, которыми в данном вопросе являются мужчина и женщина. Как продолжатели человеческого рода, разумного животного вида в дикой природе на планете Земля.
Однако оставим в покое религиозные каноны. Вернемся в лоно семейной жизни обычных людей, к которым также относится моя семья, со всеми ее плюсами и минусами повседневной жизни. Мы не будем копаться в мелочах бытовых отношений между мужем и женой. Так как нет в любой семейной жизни ничего постоянного. Все как в животном мире дикой природы часто меняется в своем развитии к достижению совершенства жизни от половой близости. Поэтому лично у меня десятилетия совместной жизни с женою, постоянное открытие чего-то нового между мной и Людмилой. Мы все время изучаем свои отношения, как в быту, также в семейном ложе любви. Не останавливаемся на обыденных отношениях во всех сферах семейной жизни. Стараемся не быть скучными друг к другу в серых буднях семейной жизни. Лишь в постоянной смене своих отношений крепость нашей семьи. Иначе скучное постоянство серого быта семейной жизни давно бы разрушили наш семейный союз, который держится у нас на взаимной любви.
Когда у меня спрашивают о семейной жизни, то я всегда отвечаю, что у нас с женой все как в первую брачную ночь - больно, приятно и ново. Наша семейная жизнь словно космос. Со всеми открытиями и тайнами вселенной жизни. Где что ни день, то новая звезда в космическом пространстве семейной жизни. Сегодня мы ссоримся из-за пустяка, а завтра миримся, обсуждая серьезный вопрос семейного быта. Каждый день нашей семейной жизни, как река, в которую нельзя ступить дважды. Так как в реке постоянно течет новая вода. Так происходит в нашей семейной жизни. Может быть, именно поэтому мы с Людмилой провели не первый десяток лет семейной жизни. Фактически, мы каждый день, как в первый раз, находим в своих отношениях что-то новое и интересное в семейной жизни. Как бы пытаемся проникнуть в глубину наших тайн души и разума, которые словно недра вселенной огромны и бесконечны. Мы не боимся измен и ловушек, так как они не существуют между любимыми. Мы доверяем друг другу всегда.
Конечно, нельзя быть слишком чистым и спокойным. В вакуумной чистоте и в постоянном спокойствии нет жизни. Так же как животные в дикой природе чахнут и погибают во время отсутствия в их теле паразитов. Ленивая жизнь губительна в животном мире дикой природы, к которой также относится обычный вид человека разумного "Homo sapiens". Поэтому в семейной жизни должны присутствовать немного ревность и подозрение, какая-то небольшая интрижка и безвредный флирт, к другим особам. Иначе людям будет просто скучно жить и семейная жизнь надоест. Словом, какое-то хотя бы малейшее тяготение к проказам жизни должно присутствовать между женой и мужем. Индивидуальным депрессиям и бреду самообвинения нет места в семейной жизни, также как нет места в семейной жизни самодовольным особям и самовлюбленным типам. Однотипные виды обычных людей просто не способны создать семейный очаг, который постоянно надо поддерживать искрой небольших страстей и колебаний в семейной жизни, чтобы искра совместной страсти между мужчиной и женщиной долго не угасала, а страстно разгоралась.
Однако крайне сложно ужиться между собой разнополым и разновидным типам обычных людей. Особенно если мужчина сангвиник, а женщина меланхолик или флегматик. Именно качества меланхолика и флегматика сочетались в Людмиле, которая при всей своей медлительности и спокойствии. С внешним, слабым проявлением чувств обычного флегматика. Иногда, проявляла повышенную впечатлительность с относительно незначительным внешним выражением чувств меланхолика. Стараясь как-то проявить скрытые качества жизни в половой близости с мужем. Между тем мне, как сильному сангвинику, с характерной живостью, быстрой возбудимостью и легкой сменяемостью эмоций в повседневной жизни, было интересно жить рядом с такой женщиной иного типа. Тут, конечно, с какой стороны смотреть на разнотипность партнеров в совместной семейной жизни. Ведь при столь разных характерах можно столько "дров наломать", что после ни закон и ни какая медицина не разберутся, кто прав, а кто виноват в семье.
Я никогда не относился к своей жене как к собственности, которую можно использовать по своему усмотрению. Мы всегда были на равных отношениях между собой. Каждый выполнял по дому свои интересы. Например. Деньги были всегда во власти Людмилы. Хотя деньгами руководить Людмила совсем не умела. В отличие от меня, Людмила тратила деньги на любые безделушки. Это у нее от мамы, то есть, от моей тещи, Зинаиды Петровны Пивень. Стоило тещи заиметь три рубля в кармане, как она тут же отправлялась за двадцать километров от дома в центр города Пермь, чтобы там истратить три рубля на какую-нибудь ерунду, вроде слоников из пластмассы или нескольких шариковых авторучек, которыми в доме никто никогда не пользовался. Причем, половина этих трех рублей уходила на проезд в автобусе и на другом городском транспорте. Такая необдуманная расточительность не допустима в семье. В отличие от жены и тещи, я относился к деньгам расчетливо. Рассчитывал каждую копейку и чаще всего ничего не покупал. Поэтому меня в семье называли "скупердяем" и Плюшкиным из-за моей скупости к деньгам. Хотя я себя таким не считал. Так как если надо было потратить деньги на какую-то необходимую вещь, то я, не задумываясь о цене, приобретал вещь нужную в семье. Если даже в это время в доме с деньгами было туговато. Однако после приобретения в доме нужной вещи жена подолгу "пилила" меня за то, что с приобретением этой вещи можно было подождать, так как в данный момент в доме нет денег на питание нашей семьи. Но вскоре жена соглашалась со мной.
Вскоре, Людмила примирялась к тому, что в доме появилась необходимая вещь. Начинала искать подход ко мне с тем, что когда-то именно она подняла вопрос о приобретении в доме этой необходимой вещи. Поэтому я был просто вынужден купить в дом то, что появилось в столь трудное материальное положение в нашей семье. Так что выходит, вещь была настолько остро нужна, что мы могли немного ущемить семью в питании, чтобы купить нужную вещь. Конечно, я иногда подыгрывал Людмиле, чтобы она чувствовала себя в доме хозяйкой. Особенно когда касалось домашней кухни, в которой Людмила в начале супружеской жизни совершенно ничего не понимала. Даже яичницу поджарить не могла. Вечно у нее все подгорало или варилось так, что даже домашние животные не рисковали испробовать стряпню моей жены. Всегда в семье лишь мне приходилось быть объектом испытания сваренной пищи.
С годами наш совместный труд на кухни превращался в творчество. Независимо от наших мам мы оба научились готовить разные национальные блюда тех народов, на территории которых мы жили семьей. Я имею в виду народы Северного Кавказа и Средней Азии. Где жили мы много лет в единой многонациональной семье. Всюду нас окружали доброжелательные соседи, которые с удовольствием делились секретами своей национальной кухни. Так что мы не из учебников, а прямо с кухни соседей научились готовить различные осетинские и таджикские национальные блюда. Прекрасно стали различать русский суп лапша от узбекского лагмана. Русскую рисовую кашу кутя не путали с таджикским пловом. Грузинские хинкали отличали от русских пельменей. Даже армянскую дурму не путали с русскими голубцами.
Несмотря на относительную гармонию в нашей семейной жизни, иногда, наши семейные споры доходили до полного абсурда. Особенно когда кто-то из нас пытался упрекнуть другую сторону, в неумении обращаться семейными бытовыми приборами. Например, пользоваться стиральной машинкой, пылесосом или микроволновой плитой. Такими приборами могли пользоваться даже дети, едва выбравшиеся из своей детской колыбели, а мы спорили из-за пустяков, каким образом надо включать электроприборы, чтобы сэкономить электричество .
- Ты чуть не спалил всю нашу квартиру! - рано утром, возмущалась Людмила, после моей неудачной попытки подогреть в микроволновой плите бухарскую лепешку. - Мы едва не угорели от едкого дыма в квартире от этой микровалновой печи. Ты, хоть подумал о нас?
- Я давно проветрил квартиру! Когда ты еще спала. - пытаясь оправдаться, возмущался я. - В квартире остался лишь запах, от которого никто и никогда не угорал. Ты бы лучше вставала раньше меня и подогревала пищу своему мужу, как поступают все жены на Кавказе.
- Может быть, тебя еще с ложечки покормить? - становясь в позу нападения, спрашивала Людмила. - Пора забыть привычки терских казаков поднимать жен чуть свет. У нас с тобой интернациональная семья. Ты бы лучше научился электроприборами пользоваться. Тогда бы у нас не было повода к таким бытовым спорам из-за подогрева пищи.
- Насчет электроприборов ты лучше бы помолчала. Вспомни, сколько бытовой аппаратуры загубила ты за годы нашей совместной жизни. - напоминал я, Людмиле, ее старые проколы с бытовыми аппаратами. - Это ты могла ухитриться помыть домашний телевизор, который сразу замкнул и сгорел. Одних электрических утюгов ты в квартире с десяток сожгла...
Людмила, с досады махнув рукой, уходит в спальню продлить минуты своего отдыха перед работой. Я спешу на работу. Не хочется нарываться на семейный скандал. Мы оба не правы и оба с характером, который может навредить нашей семейной жизни. Мы пока не понимаем друг друга из-за мелких семейных проблем. Но стоит нам побыть наедине со своими проблемами, как мы тут, же начинаем разбираться в проблемах, которые создали мы сами. Начинаем сознавать, почему так непропорциональна природа мировоззрения. Почему одни осознают сразу свои ошибки, а другие пытаются свалить свои ошибки на самого близкого человека. Надо нам найти компромисс между спорами, чтобы в семье не было трещен между женой и мужем.
Вечером, вернувшись, домой с работы, мы не выясняем проблемы, которые были утром между нами. Подобно флюгеру на крыше дома, мы улавливаем взаимные интересы в семье и пытаемся обойти сложные семейные ситуации. Стремимся расширить круг взаимных интересов на этот вечер, чтобы в дальнейшем перейти на обычный семейный быт. При этом стараемся обойти острые грани спорных вопросов к вечеру на конец этого проблемного дня. Есть целые семьи однотипных людей, которые либо слишком сладко живут между собой, в конце концов, просто надоедают друг другу, а затем расходятся. Либо слишком сладким своим отношением к партнеру мучают друг друга всю жизнь. Затем заканчивают свою жизнь на веревке, в проруби, в огне или в каких-то других видах собственного уничтожения из-за слишком приторно сладкой семейной жизни, в которой труднее жить, чем в спорной семье.
Такой скандальный пример из жизни однотипных людей имелся среди моих родственников. Мои крестные отец и мать по своему темпераменту были холериками. Свойственные холерикам быстрота действия с сильными, быстро возникающими чувствами, ярко отражающимися в речи, жестах, мимике, на первых годах семейной жизни помогали им продвигаться во всем. Они быстро овладели в то время интересными профессиями. Дядя Ваня стал классным столяром. Тетя Галя из обычной акушерки в родильном доме превратилась в высококвалифицированную санитарку. У них родились сын и дочь. Семья Мироненко стала хорошо известна в городе Избербаш и в Новом городке спутнике названного города. Почти в каждой квартире можно было увидеть мебель, сделанную Мироненко Иваном. Половину нового поколения города Избербаш и Нового городка приняла от рожениц Галина Мироненко. В том числе и при рождении моих братьев близнецов участвовала наша тетя Галя, которая помогла появиться на свет моим двум братьям.
Казалось бы все прекрасно в семье однотипных людей. Но в семье Мироненко была, как бы вам мягко сказать, маленькая шуточка между супругами. Тетя Галя и дядя Ваня, как бы в шуточку, слегка щипали друг друга в постели и на людях. Ну, скажем, обычный пустячок между влюбленными парами, которые таким образом проявляют внимание друг к другу. Слегка ущипнули друг друга. Тут же оба при всех сразу посмеялись над взаимной шуткой друг к другу. С годами совместной жизни такой пустячок стал повседневной закономерностью, которая постепенно превратилась в семейную трагедию. Супруги принялись щипать друг друга так, что на теле оставались синяки таких размеров, что при людях стало неудобно ходить в коротких и просторных одеждах при южном солнце возле Каспийского моря, на берегу которого находился город Избербаш на территории Республики Дагестан. Шутка стала катастрофой семьи.
Постепенно дурная семейная привычка стала известна всему городу Избербаш. Будучи партийными и общественными людьми, семья Мироненко вскоре предстала со своими семейными привычками на общественном и партийном собрании. От семейной пары потребовали объяснение о необычном обращении друг к другу. Дяди Вани и тете Гале пришлось доказывать на партийном и общественном собрании, что между влюбленными, это всего лишь шутка, которая настолько безобидна в советском обществе, что не стоит обсуждать семейную шутку на виду у всех граждан. Однако партийные и общественные собрания предупредили семью Мироненко, что если кто-либо из них появится на виду у всех с синяками на теле. То народный суд города Избербаш будет вынужден привлечь их к судебной ответственности за издевательство над телом советского гражданина, которыми они оба считаются. Так как коммунистическая партия Советского Союза и беспартийная общественность не могу допустить подобного антисоветского преступления над человеком. Тем более над телами наших коммунистов, какими являются Иван и Галя Мироненко.
За годы проживания в городе Избербаш, семейная пара Мироненко несколько раз привлекалась к судебной, общественной и партийной ответственности за издевательства над своими телами. Однако ни судебные штрафы, ни общественные порицания, ни партийные взыскания не могли остановить дурную привычку щипаться в семейной паре Ивана и Галины Мироненко. Даже попытка родственников развести тетю Галю и дядю Ваню не имели успеха. Семейная пара Мироненко лишь крепла год от года, не смотря на синяки и шрамы на своих телах. Видимо такая была у них любовь. Казалось бы, что никто и ничто не смогут остановить дурную привычку щипаться в семейной паре Мироненко. Тем более о разводе не могло быть и речи. Ведь семейный союз Мироненко с годами окреп на противостоянии к общественному мнению, сложившемуся над ними. Оставленные в покое коммунистической партией Советского Союза и советской общественностью Мироненко дожили до пенсионного возраста в семейной паре, пощипывая друг друга.
Жизнь разбросала нас по огромным просторам Советского Союза. Семнадцать лет я не был в городе Избербаш. Через переписку с родственниками до меня доходило, что семья Мироненко живут как прежде. Дядя Ваня и тетя Галя все также щиплют друг друга до синяков. Давно никто из горожан не обращает на них никакого внимания. Многие считают, что дурная привычка приносит им удовольствие и возбуждает их к сексу. Больше влюбленных не тревожат. Я не вправе обсуждать интимный интерес своих родственников или кого-либо из посторонних людей. Как я уже упоминал выше, то, что интимные отношения между полами, это частное дело каждого, никто не вправе туда совать свой нос. Стоит сослаться на мудрость народной пословицы, что третий в любви всегда лишний. Однако, вернемся к взглядам на жизнь однотипной семейной пары, которыми были мои родственники Мироненко, по линии моего отца.
В середине семидесятых годов прошлого века, проживая семьей в городе Пермь, я никак не думал, что когда-то судьба забросит меня туда, где прошло мое детство. Тем более в город Избербаш, с которым у меня не было никаких связей. Лишь по переписки со своей мамой, проживающей в это время в Республике Таджикистан, я узнавал, что в городе Избербаш по-прежнему живут наши многочисленные родственники, братья и сестры двух поколений, которые с рождением детей создают новые семьи. Таким образом увеличивать численность населения в городе Избербаш.
В эти годы я работал художником-дизайнером на военном заводе по оснастки космических кораблей, к которым в своей работе не имел никакого отношения. Просто занимался наглядной агитацией и дизайном рабочих мест, на которых создавалось космическое будущее советского народа под руководством нашей родной коммунистической партии. Дальше военного завода и города Пермь я ни отдалялся. Разве что, иногда, отлучался на рыбалку за пределы города Пермь или по грибы и ягоды в лесные массивы вблизи городской черты. Других забот тогда у меня не было. Однажды меня вызвал к себе главный инженер военного завода. Главный инженер предложил мне отбыть в длительную командировку по городам и заводам Северного Кавказа. В командировочном списке оказались хорошо мне знакомые города. В том числе город Избербаш в Республике Дагестан. Куда я часто возвращался в своих мыслях и воспоминаниях во время разговора в семье. Но никак не думал, что судьба подбросит мне такой щедрый подарок в виде командировки по местам моего детства, где осталось так много лучших друзей и самых близких родственников.
Где-то осенью 1975 года я прибыл поездом в город Избербаш. Сразу с вокзала отправился в Новый городок, в котором жили наши родственники, а также находился электромеханический завод, к которому меня прикомандировали от военного завода города Пермь. На электромеханическом заводе, я должен был получить подшипники необходимых размеров. Затем отгрузить продукцию любой скоростью и вскоре самолетом вернуться обратно в город Пермь. Я ни стал раздумывать о месте своего поселения на время командировки. Прямо от автобусной остановки направился на улицу Заводская, дом -3, квартира 30. Где по-прежнему проживала семья Морозова Лени, одного из двух братьев-близнецов моей мамы. Вполне естественно, что родственники были рады такому неожиданному гостю. Тем более что в этот день радость Морозовых увеличилась вдвое. Из города Ленинград к Морозовым прибыла их младшая дочь Наташа, которая не была дома почти десять лет. Со времени своего вылета в город на Неве, с целью учебы. Вскоре Наташа вышла там замуж. Лишь через десять лет вернулась домой. В это время подоспел я со своей командировкой через семнадцать лет отсутствия в городе Избербаш. В семье Морозовых была двойная радость.
Понятное дело, в квартире Морозовых в этот день был большой праздник, на который прибыли многочисленные родственники и друзья. Среди гостей не было лишь семьи Мироненко. Я ни стал спрашивать дядю Леню и тетю Таню Морозовых, почему к ним не пришли наши родственники Мироненко. Такой вопрос был, как бы, не к месту. Я сам был в гостях, а приглашать сюда в гости своих гостей было не прилично с моей стороны. Здесь были разные проблемы. Были проблемы в том, что тетя Галя Мироненко была родной сестрой моего отца, с которым моя мама давно была в разводе. Конечно, родственники тут не причем. Мама часто переписывалась и была в гостях у родственников своего бывшего мужа, который иногда напоминал о себе своими визитами к нашим ближайшим родственникам. Я тоже был не против того, чтобы встретиться со своими крестными отцом и матерью. К тому же у них были сын и дочь, мои двоюродные брат и сестра. С ними я не встречался семнадцать лет своего отсутствия. Хотелось посмотреть на подросших, брата и сестру, пускай даже двоюродных. В последнюю встречу сестре было один год, а брат всего семь лет.
На следующее утро с похмелья я отправился к месту своей командировки. От дома Морозовых до электромеханического завода было чуть больше двух километров через территорию всего Нового городка. Мой путь пролегал по давно знакомым местам, которые мало изменились за время моего отсутствия. Разве что в Новом городке ликвидировали большой общественный туалет в центре городка. В каждую квартиру провели современную канализацию. Проходя мимо летнего кинотеатра, над которым сделали крышу и превратили в обычный кинотеатр, я, вдруг, сразу вспомнил, что в доме напротив кинотеатра семнадцать лет назад поселилась семья Мироненко. В советское время ни так часто давали квартиры. Многие квартиры переходили по наследству от родителей к детям. Поэтому в квартире Мироненко могли проживать родственники второго поколения вместе со своими родителями. Я решил пойти в гости.
Не спеша прошел к знакомому дому и позвонил в дверь на первом этаже, где по моей памяти должны были проживать мои родственники Мироненко. Вполне возможно, что под другой фамилией. Так как младшей дочери Ивана и Галины Мироненко исполнилось чуть больше восемнадцати лет. Когда мы уезжали из города Избербаш, то тогда моей младшей двоюродной сестричке было всего один год. Тогда я помогал крестной маме менять пеленки ее дочери.
Дверь открыла худощавая девушка с болезненным видом и с запахами лекарств, которые исходили не только от нее, но также из квартиры. Можно было подумать, что передо мной открыли дверь в фармацевтический завод или в городскую клинику, насквозь пропитанную запахами лекарств и многочисленными заболеваниями, которые накопили в этом здании на протяжении многих лет, сохраняя запах различных лекарств и дух давно лечившихся здесь людей.
- Я вас слушаю. - врачебным голосом, спросила девушка, разглядывая меня, как пациента. - Вам кого надо?
- Хочу увидеть Ивана и Галину Мироненко. - растерянно, ответил я, девушке. - В крайнем случае, их детей.
- Папа и мама на работе. - удивленно, ответила девушка. - Мой брат Валик, давно живет в другом городе.
- Хорошо, я зайду к вам вечером. Когда ваши папа и мама будут дома. - на прощанье, сказал я, своей двоюродной сестренке, имя которой давно забыл. - Мне было очень приятно увидеть двоюродную сестренку взрослой девушкой.
Мне некогда было объяснять своей двоюродной сестре о своем происхождении. Рабочее время давно началось. Надо было спешить на военный завод. К тому же воспитанный с детства в духе обычаев терских казаков и кавказских народов, я не посмел войти в квартиру девушки в отсутствии ее родителей. Пускай даже эта девушка доводилась мне двоюродной сестрой. Кроме того, за семнадцать лет многое могло измениться в семье Мироненко, а также среди наших родственников. Я мог тут влипнуть в неприятную мне и моим родственникам, какую-то тайную историю.
Электромеханический завод, также как его спутник Новый городок, почти не изменился за семнадцать лет моего отсутствия. На территории военного завода стояли все те же старые цеха много раз реставрированные с тем же давно устаревшим оборудованием, которое еще могло что-то выпускать из своей продукции необходимой на военные цели и на строительство коммунизма в Советском Союзе. Видимо по этой причине Советский Союз топтался на последней ступени социализма и никак не мог сделать первый шаг к коммунизму или вернуться опять к капитализму. Пройдя все формальности своего прибытия в командировку на электромеханический завод, я решил посмотреть на Каспийское море, которое чуть слышно плескалось за стенами электромеханического завода. Надо было всего лишь пройти сквозь брешь в полуразрушенном кирпичном заводском заборе и оказаться в стихии своего прошлого детства, наполненного разными приключениями и бесконечными походами к морю. Ведь здесь были лучшие годы моего детства.
Едва я пролез в провал кирпичной заводской стены, как тут же оказался на небольшом морском пляже с примитивными деревянными грибками с тенью от жаркого солнца. Рядом загородки из досок с такими щелями, что можно подумать здесь пляж стеснительных нудисты, которым стыдно показывать свое нижнее белье, прежде чем выйти обнаженными на морской пляж к своим партнерам с взглядами на свободу тела и души. Сцена совсем не привычная.
Под завалившимся на бок старым пляжным грибком капался какой-то курносый старик. Сморщенный от старости до такой степени, что внешне сам напоминал старый лесной гриб незамеченный грибниками в лесу. В этом старике было что-то знакомое и родное мне с самого детства. Я даже на расстоянии ощущал знакомое тепло этих рук, которые знал с самого дня моего рождения не только на своем теле, но также в нашей домашней мебели, которая украшала интерьер наше квартиры на протяжении многих лет. Такая красивая мебель, по тем временам, была гордостью в каждой семье. Тем более что эту мебель изготовлял наш ближайший родственник. Мой крестный отец дядя Ваня.
- Дядя Ваня! - удивленно, воскликнул я, признав в сморщенном старике своего крестного отца. - Какая встреча! Я никак не ожидал увидеть вас здесь на морском пляже. Я рад вас видеть живым и здоровым. Как живет моя крестная?
- Ну, ты прямо перепугал меня своим появлением. - слегка вздрогнув, сказал дядя Ваня. - Я тоже не ожидал тебя встретить на нашем морском пляже. Шурка! Ты такой же проходимец и путешественник, какой был в детстве.
- Нет, дядя Ваня, я сильно изменился за семнадцать лет. - поправил я, воспоминания своего крестного. - Сейчас у меня семья и дети не дают мне право на безумную жизнь. Вот вы, вижу, все также любите свою профессию столяра.
- Я давно уже не столяр. - уныло, сказал дядя Ваня. - Чертов прогресс и пенсия отстранили меня от любимого дела. Сейчас столярные станки изготовляют дешевую мебель и за короткое время. Так что я здесь на морском пляже занимаюсь лишь тем, что устраняю погромы детей над бесхозным имуществом. Поправляю то, что сломали дети, а родители не хотят восстанавливать. Мне за это городской исполком платит небольшие деньги. Поэтому я не спешу с работой. Твоя крестная тоже за копейки копается в городской больнице. Работает нянечкой в родильном отделении, в котором когда-то принимала роды у женщин...
Дядя Ваня долго рассказывал мне про семейные и городские проблемы. Мне неудобно было уходить от своего крестного, которого едва узнал на морском пляже через семнадцать лет разлуки. Но у меня было много дел и встреч, которые были намечены на два командировочных дня отпущенных по сроку командировки в городе Избербаш. Поэтому я осторожно прервал беседу с дядей Ваней, сославшись на то, что мало рабочего времени на два дня командировки. Договорился встретиться с крестными и со своей двоюродной сестрой у них дома вечером после работы.
- Если ты пойдешь в гости к Мироненко, то можешь к нам больше не приходить. - встретили в штыки Морозовы мое решение побывать в гостях у крестных. - После того, как в семье Михаила Редькина, младшего брата твоего отца, от туберкулеза вымерла вся семья. Мы ни стали общаться ни с кем по линии родственников твоего отца. На похороны твоей бабушки, матери твоего отца, никто из жителей города не присутствовал. Опасались заболеть туберкулезом.
- Но причем тут семья Мироненко? - удивленно, поинтересовался я. - На вид они все здоровые. К тому же если бы семья Мироненко была опасна обществу Нового городка, то крестную никогда бы не пустили работать в больницу.
- Возможно, ты прав. - согласился с моими выводами дядя Леня Морозов. - Но мы к ним не ходим еще из-за их дурной привычки щипаться. Давно на пенсии, а ведут себя, как малые дети. Даже как-то неудобно об этом говорить на людях. Поэтому мы давно не признаем друг друга, как родственники. Кроме того, какие мы родственники, если твой отец давно развелся с твоей мамой. Других родственных контактов между семьями Мироненко и Морозовы нет...
Я слушал Морозовых, а сам думал по-своему. Как мне поступить между родственниками. Ведь обе эти семьи были моими родственниками по линии мамы и по линии отца. Развод между моими родителями совсем не причина разрыва родственных отношений между родственниками отца и мамы. Это же мои родители развелись, а не мои родственники. Ослушаться Морозовых, было равносильно нажить себе неприятностей с терскими казаками по линии моей мамы. Не пойти в гости к семье Мироненко, тоже вроде совсем не прилично. Есть одно "но", которое отделяет меня от семьи Мироненко. Это не развод между моими родителями. Даже не бывшая болезнь туберкулезом среди родственников по линии моего отца. Когда болезнь скосила всю семью дяди Миши Редькина. В живых остался один Михаил Редькин, от которого заболели все в его семье и умерли. Сам же Михаил Редькин вылечился от туберкулеза. Даже стал известным ученым по полезным ископаемым. Причина не в исторических событиях в семьях родственников.
Дело в том, что в квартире крестных меня пугали медицинские запахи, от которых мне стало как-то не по себе, как только двоюродная сестренка открыла передо мной дверь в свою квартиру. На меня словно хлынули души умерших людей, которые были пропитаны запахами лекарств. Мои руки и лицо тут же вспыхнули до красноты. Воспротивились от медицинского запаха давно умерших людей. Видимо по этой причине двоюродная сестренка с удивлением рассматривала меня, принимая меня за больного, который решил навестить квартиру медицинского специалиста, чтобы найти помощь в этой квартире с попыткой избавиться от своего недуга. Однако, стоит мне немного подумать. Весы моего колебания склонились на сторону Морозовых, у которых я решил остаться переночевать последнюю ночь перед отъездом. Вечером следующего дня я должен был выехать поездом до города Беслан, где в эти годы все еще проживала моя мама, которая вскоре собиралась сменить место своего жительства. Переехать на постоянное место жительства в Среднюю Азию. Точнее, в Республику Таджикистан, где к этому времени проживала ее средняя сестра Щепихина Надежда со своей семьей. Туда мама собиралась переехать жить по причине своих больных ног, так якобы ей посоветовали врачи. В Средней Азии сухой климат. Ноги можно вылечить в песках и лечебных грязях.
Однако я прекрасно понимал, что в Республику Таджикистан мама едет жить из-за меня. Так как в городе Пермь климат мне не подходил. Я был весь наэлектризован блуждающими токами в городе Пермь. В лютую зиму я не мог ходить тепло одетый. Распухал всем телом от какого-то внутреннего напряжения и из меня словно из кипяченого чайника валил пар. Местные врачи ничем не могли мне помочь. Так как я фактически не болел. Просто был наэлектризован и не мог пользоваться металлом. Каждое мое прикосновение к металлу вызывала искру между мной и металлом. Поэтому я даже летом ходил в перчатках. Отчего создавал неудобство себе и своим знакомым, которых бил током при рукопожатии. К тому же посторонние толки со стороны людей, которые видели летом парня в перчатках. Местные врачи называли мое состояние неизвестным им феноменом странного состояния организма человека.
Возвращаться на постоянное место жительства на Северный Кавказ я не мог по случаю того, что во время массовой драки с ингушами в пионерском лагере "Горный воздух" возле аула Чири-юрт, ингуши объявили меня кровным врагом и обещали уничтожить мою семью. Именно по этой причине мы с моей семьей уехали жить в город Пермь. Поэтому мама надеялась перетянуть меня с семьей к себе в Республику Таджикистан. Куда потянулись жить наши родственники. Так было принято давно. Куда едет жить одна семья родственников, туда вскоре переезжают жить другие семьи родственников. Таким образом, по всему Северному Кавказу образовались многочисленные поселения наших родственников терских казаков. Теперь терские казаки решили заселять огромные просторы Средней Азии.
Так что из квартиры Морозовых я вышел рано утром. Словно виновный в чем-то, стороной обошел дом, в котором была квартира крестных. Мне не хотелось встречаться в этот день ни с кем из семьи Мироненко. Ведь они, наверное, накрыли стол по случаю приезда своего крестника и ждали меня всю ночь. Я подло поступил со своими родственниками и не мог найти никакого оправдания тому, что не явился к ним в гости. Причины в оправдание у меня не было. Какие бы отношения не складывались в семьях родствнников, они все равно родственник по моему отцу или по моей матери. Лишь таким образом крепнут родственные узы. Мне надо было найти какой-то компромис между родственниками двух казачьих родов.
Едва я только появился на территории завода, как сразу почувствовал сдержанное отношение ко мне со стороны администрации электромеханического завода, которые еще вчера с распростертыми руками встречали меня у себя в кабинетах. Новый городок и электромеханический завод не большого размера, как еиное целое. Здесь каждый знает друг друга с самого детства. Тем более, что на военном заводе работают в основном мои родственники, мои друзья и родители моих друзей. Так что весть о моем отношении к семье Мироненко утром моментально расползлась по всему заводу и по Новому городку.
Отметив командировочный лист о своем отъезде, сухо распрощавшись с администрацией завода, я поспешил вернуться в квартиру Морозовых, чтобы собрать свои вещи и постараться ближайшим поездом уехать из города Избербаш в город Беслан. Мне никак не хотелось задерживаться в городе Избербаш и в Новом городке, так как я в любую минуту мог встретиться со своими крестными и иметь перед ними совсем бледный вид. Мне совсем не хотелось ругаться с родственниками, которых не видел семнадцать лет. Мне и без того было неприятно из-за этой истории, которая произошла между мной и моими родственниками.
Как только я вышел из ворот завода, так сразу нос к носу встретился с дядей Ваней Мироненко, который словно поджидал меня у заводских ворот, чтобы укоризненно поглядеть мне в глаза. Глаза дяди Вани были наполнены слезами и упреком. У меня словно горло перехватило. Я лишь на одно мгновение жалобно и виновато посмотрел в глаза крестного. Мы ни сказали друг другу, ни единого слова. Нам нечего было сказать. Наши взгляды сказали за нас все, что могли сказать в упрек и в оправдание. Мы просто разошли навсегда в разные стороны. Прекрасно сознавая то, что больше никогда нам обоим не суждено где-то встретиться вместе. Нас разделяет короткое время жизни и огромное расстояние.
В квартире Морозовых никого не было. Видимо все отправились отдыхать на берег Каспийского моря. Я не хотел объясняться перед Морозовыми за вчерашний вечер и сегодняшнее утро, которые оставили во мне неприятный осадок от моего поведения между родственниками по линии моего отца и по линии моей мамы. Я просто собрал свои вещи и не оставив даже записки тут же выехал местным автобусом в сторону железнодорожного вокзала станции "Избербаш", только с одним желанием, поскорее покинуть город моего детства и больше не приезжать в эти места до конца своей жизни.
Прошло несколько лет после моего последнего посещения города Избербаш. Моя мама переехала на постоянное место жительства в город Орджоникидзеабад, который находится в двадцати двух километрах от города Душанбе, столицы Республики Таджикистан. Вскоре туда переехала жить вся моя семья. Мы быстро освоились на новом месте, где всем было по климату. Там вскоре Людмила родила мне дочь Викторию. Наша жизнь семейная процветала. Как-то раз за столом родственников, поселившихся на постоянное место жительства в Республики Таджикистан, зашел разговор о наших многочисленных родственниках живущих на территории Северного Кавказа. Когда разговор коснулся семьи Мироненко, то я узнал, что после моего отъезда из города Избербаш в семье Мироненко произошли резкие перемены. Мои крестные перестали ссориться по любому пустяку, что свойственно типу холериков, даже щипать друг друга перестали. В квартире Мироненко наступила гробовая тишина, которая вскоре закончилась разводом. Отчего все жители Нового городка были в настоящем шоке. Чего не могли добиться за сорок лет родственники, коммунистическая партия и общественность, вдруг, как-то сразу случилось в семье Мироненко. Не говоря никому ни единого слова, Мироненко подали в ЗАГС на развод. После развода крестная осталась жить вместе со своей дочерью в городе Избербаш. Крестный уехал на реку Волга в город Волгоград к своему старшему сыну Валику, который к этому времени поселился там с семьей. Больше никаких сведений о семье Мироненко мне не было известно. Вполне возможно, что моих родственников старшего поколения давно нет в живых. Однако, осадок о той истории остался в моем сердце и в моей душе.
Конечно, можно бесконечно спорить на семейную тему. Тем более что чистые типы людей всегда исключение, а смешанный тип характера человека можно встретить почти в каждой семье. В течение долгих лет совместной семейной жизни даже разнотипные семейные пары часто меняются в промежуточный тип, как бы находят золотую середину между своими типами. Получается как бы противостояние между двумя сильными полюсами магнита, который сохраняет нейтральное постоянство. Таким образом, нейтральное постоянство в жизни разнотипных людей не допускает взрыва или разрыва в семейной паре. Такая семейная пара, отделившись от общественности, как бы живет в другом измерении жизни, куда вход всем навсегда запрещен. Лишь неожиданный случай приводить к разрыву пары. Может быть, так произошло тогда в семье Мироненко, когда в ожидании меня за столом у себя дома, они поняли, что нельзя излечить в семье тех ран, которые были нанесены изнутри в течении сорока лет совместной жизни. Вполне возможно, что мое случайное вмешательство в нейтральное постоянство однотипных родственников привела к взрыву в семейной паре. После чего произошел окончательный разрыв, который несколько десятилетий исподволь накапливался в сознании однотипной семейной паре. Здесь совершенно нет моей вины. Так как любой другой неординарный случай, проникший на территорию жизни моих родственников, мог иметь точно такое последствие. Развод в течение сорока лет совместной жизни ожидала однотипная семейная пара. Развод снял с них напряжение.
Однако оставим в покое моих крестных, которых, возможно, давно нет в живых. Если даже они живы, то пожелаем им долгих лет жизни. Как бы ни сложилась их дальнейшая жизнь, после моей последней встречи с ними, крестные все равно достойно прожили свою жизнь. Вполне достойно заслуживают хорошего воспоминания о семейной паре однотипных людей холериков. Мы все разнотипные люди заслуживаем внимание. Так как именно из-за сохранения разных типов людей происходит естественный отбор разумного вида в животном мире дикой природы. Благодаря естественному отбору сохраняется жизнь людей на планете Земля. Здесь не причем Высший разум и Ноосфера. Каждый человек вправе строить свою судьбу, так, как он считает правильно. Независимо от положения в обществе. Поэтому всегда прав Старик ОН, который постоянно утверждает, что представители племени людей-птиц и никто другой не имеют право вмешиваться в судьбы обычных людей. Даже Высший разум и Ноосфера не вмешиваются судьбы обычных людей. Как предначертано природой в судьбах обычных людей, так должно быть у них всю жизнь. Обычные люди должны сами управлять своими судьбами.
Вернемся в суждениях о типах семейных пар к моей семейной паре, которая состоит из совершенно разных типов людей. От сильного сангвиника до слабого меланхолика с некоторыми чертами флегматика. Мы словно день и ночь в типах своих характеров, без которых невозможна жизнь в мире дикой природы. Между прочим люди не умеющие осознать подобную выгоду в разных типах семейных пар, просто вскоре распадаются. Даже не успевая произвести на свет новое потомство разных типов людей, которые могли успешно продолжить естественный отбор в разумном виде животного мира дикой природы, к которому относятся обычные люди. Мы даже живем по мерам дикой природы. Все проясняется в жизни разнотипных семейных пар лишь после продолжительной совместной жизни. Видимо именно так поставила дикая природа во время естественного отбора в разнотипных семейных парах. Выживают только испытанные разнотипные семейные пары, которые за многие годы семейной жизни проходят все пробы на выживание. Начиная от проб и ошибок впервые годы совместной жизни, разнотипные семейные пары выстраивают лестницу семейного благополучия, где каждый знает свое место. Каждый партнер не пытается навязать своему семейному партнеру правила своих взглядов над руководством в пространстве своего партнера. Каждый разнотипный партнер в семейной паре, всегда должен быть уверен в выполнении своего семейного долга пред своей половинкой.
Трудно поверить, что разнотипные семейные пары сознательно выбирают свою планку на лестнице семейной жизни. Скорее всего, инстинкт сильного сангвиника склонен выбирать недоступную планку семейной лестнице более слабому меланхолику тем более с чертами флегматика. В то же время меланхолик на своей планке семейной лестницы готовит надежную страховку возможного падения сангвиника с верхней планки семейной лестницы. Тем самым движение вверх по семейной лестнице разнотипной семейной пары, как бы надежно закрепляется, как на верхней планке семейной лестнице, также на нижнем плацдарме создания устойчивости семейной лестнице. Таким образом, семейная лестница разнотипных семейных пар крепнет с годами. Отчего трудно представить, чтобы какой-то случай мог вывести из равновесия и разрушить до основания разнотипную семью прошедшую все трудности своей совместной жизни.
Обратимся в частности к тому, что с годами совместной жизни разнотипных людей вырабатывается даже какое-то совместное решение в выборе дела или взглядов по проблемам какого-то бытового вопроса. Даже на уровне психики и физиологии разнотипные семейные пары словно копирую друг друга, перенимая от партнера самые лучшие качества в поведении и в рассуждении. С годами даже становится со стороны не совсем понятно, кто есть кто из разнотипных семейных пар, которые становятся настолько похожими друг на друга, как обычные разнополые близнецы. За время проживания в Республике Таджикистан и в Государстве Израиль, посторонние люди часто путали наши национальности и характеры. Кто-то принимал меня русского за еврея, в то же время мою жену чистокровную еврейку считали русской. Даже характеры наши путали настолько, что путали наши типы, как совершенно противоположные полюса. Меня считали слишком мягким в отношении с обычными людьми, а мою жену считали слишком вспыльчивой в отношении к другим обычным людям. Хотя в действительности мы были совершенно другими в отношении обычных людей. Наши типы с годами стали взаимно изменчивыми. Мы по характеру с годами подстроились друг к другу.
Трудно подумать, что меланхолик может вспылить по любому поводу, а сангвиник может сдержаться во время опасности. Это равносильно тому, что летом выпадет снег в жаркой пустыне, а на северном полюсе зимой на снегу расцветут летние тропические цветы. Сама жизнь разумных людей, должна согласовываться с законами дикой природы, а также с законами совместной жизни, установленными с годами в разнотипных семейных парах. Лишь после этого нам можно рассуждать о гармонии в разнотипной семейной паре, где все едино в мышлениях и в характерах.
Откуда же взялся этот скептических лозунгов? "Вы такие разные?! Вам следует разойтись." Если это так, то стоит посмотреть на авторов выдвинутых лозунгов. В основном такой лозунг выдвигают представители слабого типа людей или душевно больные люди, страдающие оценкой своей неполноценности и некоторыми психическими отклонениями в рассуждении о совместной жизни разнотипных семейных пар. Наверно, это наследственные признаки слабых племен на генетическом уровне развития человечества. Характерно, что у пессимистов чаще всего появляется слабое потомство с тревожностью за свое развитие, среди сильных ровесников. Отсюда топтание человечества на одном месте в своем умственном развитии. Так как по своей природе человек относится к стадному виду животного, то приходится останавливаться в своем дальнейшем умственной развитии, чтобы подтянуть ближе к себе больные и слабые звенья своего стада. Поэтому мы так далеки от истинного развития разума близкого к познанию нужной нам информации из Ноосферы, а также ничего не понимаем от своей связи с Высшим разумом. Обычные люди, словно щенята в стае взрослых волков.
Находясь в тумане утерянной целесообразности в создании своей семейной жизни, неуверенные в себе люди теряют внутреннюю ориентацию в развитии человечества к будущему. Не осознают чувство ответственности за себя, за других людей, за народ в целом, за разумный вид животного мира в дикой природе. Самосознание неуверенных в себе людей притупляется день ото дня. Постепенно происходит хаос в сознании слабовольных людей. Затем хаос выплескивается наружу в среду обычных людей, которые начинают блуждать в сомнениях правильного выбора семейной пары рассчитанного на производство потомства и продолжения рода человеческого. Наступает опасность нормального размножения разумного вида животного в дикой природе. Нарушается естественный отбор разумного вида в природе.
Немудрено, что на смену хаоса в разумном виде животного возникают различные заболевания и войны, как естественный отбор животного вида. Нормальная обстановка слегка проясняется, когда на смену слабому типу разумного вида животного мира в дикой природе приходит более сильный тип разумного человека, который способен переломить ситуацию и завладеть инициативой нормального развития как семейных пар, так всего разумного на планете Земля. В таких случаях к обозрению разумной жизни требуется психическое единообразие животного вида, к которому относится человек. Нужен самый естественный вполне здоровый, первичный коллектив, которыми являются здоровая ячейка, семейная пара. Как первичная модель создания вполне здорового потомства к продолжению умственного и здорового животного вида в дикой природе. Со всеми вытекающими отсюда последствиями в жизни обычных людей.
Конечно, прежде всего, нужен необходимый вполне здоровый разумный материал к продолжению рода человеческого. Таким материалом могут быть физически здоровые разумные дети, полученные от вполне здоровой разнотипной супружеской пары, которая способна не только произвести на свет вполне здоровое потомство, но также продолжить разумное воспитание нового вполне полноценного потомства всего человечества. Лишь после этого можно рассуждать о продвижении человека к вершине самосознания Высшего разума и познания информации в Ноосфере. Такое развитие обычных людей даст возможность разумом проникнуть в космический мир к тайнам вселенной.