гл4, 5

написано Анхесенпаатон Ра.
http://www.ankh.ru/main.htm


Глава 4

   Энди осторожно взял газету с журнального столика и поправил очки. На развороте во всей красе восседал Дэйв двухлетней давности, трагично уткнувший физиономию в тощие ручонки, украшая собой, свежую сенсационную статью об его уходе из группы. Статья была полна душераздирающих подробностей о его нелегкой жизни в Депеш Мод. Флетч с упоением читал роман о том, что в группе абсолютно нет никакого взаимопонимания, они все словно чужие люди, собравшиеся только лишь для общего бизнеса, закусил большой палец зубами, читая о том, как творческая личность Дейва страдает в такой недружественной атмосфере.
Дейв в тандеме с журналистом отдельно пару раз изуверски проехался и по мистеру Гору, начав с искрометных шуток по поводу его внешнего вида и сомнений в сексуальной ориентации, и закончив исключительно асоциальным нравом. Флетч посчитал излишним дочитывать до красочного описания себя, задумчиво свернул газету и осторожно положил обратно. Сидевший рядом с ним на изрядно подранном собакой диване Мартин ни разу за все это время так и не пошевельнулся.
- Ты читал? – спросил он Мартина, хотя впрочем, это было очевидно.
- Читал – ответил Мартин, ничуть не сомневаясь, что Флетч итак понял.
Энди придвинулся к Мартину, положив руку ему на плечо. Мартин не шевельнулся.
- Звонил? – спросил Энди.
- Нет, - сказал Мартин.
- Звони, - сказал Энди.
- Зачем?
- А хули? - сказал Энди и кивнул на газету.
- Дэйв взрослый человек и имеет право говорить то, как считает нужным, - слишком отмороженно сообщил Мартин, чтобы поверить в его искренность, - Нравится нам это или нет.
- Да, *** он считает что-нибудь - сказал Энди, - не хочешь звонить, так позвоню я. Я этому пидарасу ничего не должен.
- Энди... – укоризненно сказал Мартин.
- Звони, - в голосе Энди послышалась сталь.
- Я не могу, - едва слышно сказал Мартин. Энди встал, отпихнув ногой столик, и пошел за телефоном. Он набрал номер, подхватил шнур другой рукой и поставил телефон рядом с Мартином, дожидаясь пока на том конце провода Дейв возьмет трубку. Мартин попытался встать, но Энди грубо впихнул его обратно в диван.
- Да...? – сказал Дэйв. Энди сунул трубку Мартину к уху, одновременно держа телефон в стороне во избежание каких либо недоразумений и припирая ноги молодого человека своими к дивану, чтобы не сбежал.
Мартин открыл рот и закрыл.
- Алло? Слушаю вас...? Алло, - повторил Дейв, - Говорите.
Глаза Энди были словно алмазные сверла.
- Алло...
Дэйв собирался уже повесить трубку, когда Мартин проговорил едва слышно, но очевидно достаточно для того, чтобы Дэйв услышал:
- За-чем? – с трудом проговорил он.
Без всякого предупреждения Дейв разразился таким потоком оглушительной площадной брани, что Энди мог бы поклясться, что узнал массу новых интересных и неожиданных слов и их сочетаний. Некоторые из них поразили его не только своей литературной красотой, но и пронзительным глубинным смыслом, некоторые несколько прояснили причину его внезапной истерики со срочным отъездом из Берлина, а некоторые, нужно сказать, запутали еще больше.
Мартин внезапно вырвал телефон из рук Энди и с неожиданной силой жахнул его об стену.
- Март,.. – Энди осторожно отступил от стола в сторону.
Мартин не поднимал на него глаз. Он вообще, кажется, в эту секунду мало что соображал, лицо его покраснело, он едва мог дышать. Энди отступил в сторону на всякий случай, и Мартин, хлопнув дверью, слетел по лестнице вниз во двор.

Давай, ложись со мной,
Давай соври уже,
Скажи что любишь, а?
Что я один такой. * Lie to me

Было холодно, звезд не было видно из-за затянутого тучами неба. Слезы катились из глаз, но вряд ли от ненависти или зла. Просто катились и все. Мартин вышел переулками к Унтер ден Линден, кутаясь в свитер и стуча зубами.
Он помнил, он стоял в коридоре в каком-то отеле в этом дурацком турне, он даже не помнил где, он помнил только негостеприимный холод каменной стены за спиной. Дэйв подошел. Просто подошел, схватил его между ног, теплом ладони на ширинке отбирая возможность дышать, ритмичными движениями верх и вниз, цинично, в том смысле, что ничуть не смущаясь и не пытаясь придать ласке оттенка нежности, потому что, как он сказал.
- Бля да я сам уже возбужден как *** знает что,...
Но он не терял контроля, просто гладил его. Гладил. Еще и еще. Мартин открыл рот хватая воздух словно пойманная рыба. Но не смог, рот Дейва вмиг оказался на его, не давая дышать, но взамен наполняя все тело изнутри бархатистым теплом. Они целовались жарко и долго, упиваясь вкусом поцелуя, отчаянно хватаясь руками друг за друга. Мартин рванул ремень на штанах, Дэйв опустился на корточки, слова вновь стали лишними.
Он гладил обтянутые джинсами бедра Мартина, пока тот расстегивал молнию. Поцеловал его руку, которая подхватила член внизу, чтобы дать ему, не мешкая отчаянно взял в рот, обжигая их обоих головокружительными волнами возбуждения.
Он принялся тереть свой возбужденный член сквозь штаны, не в силах выносить напряжения, которое усиливалось с каждой секундой соприкосновения его распухших губ о твердый инструмент. Дэйв подхватил свободной рукой член Мартина, добавляя стимуляции к своим ласкам, прижал его вверх, к животу, и провел языком по обратной стороне от основания к оформившейся головке. Отстраняясь, чтобы полюбоваться результатами своего труда.
Тяжело дышащий Мартин схватил его за голову, прижимая ее ближе, заставляя сосать дальше, для того, чтобы вскоре заполнить его рот молочной жидкостью известной науке содержанием в ней генетического материала.
Мартин пнул консервную банку, спугнув с комфортом обедающую мусорную крысу. Его по прежнему трясло но вовсе не от холода. Что его бесило и сводило с ума по поводу Дэйва сильнее всего, так  это то что Дейв мог сказать ему все что хотел. А умел он сказать так, что уши сворачивались в трубочки и опадали осенней листвой на асфальт. Дэйв не был человеком, который долго взвешивает слова, прежде чем их сказать, но врожденный талант был таким, что каждое слово било поддых и мешало дышать. Он мог опустить его так, что Мартин едва не терял сознание от ярости, которая заливала горячей кровью его голову, по хорошему, стоило бы держаться от него подальше, так чтобы голоса бы его никогда не слышать. Мартина трясло от него так, что он терял весь контроль. Он переставал соображать и переставал видеть человека рядом, ему просто хотелось с силой размазать его голову по стене, только чтобы эта сука заткнулась, и чем больше крови и мозгов останется на шершавом кирпиче, тем лучше. Он пугался своих чувств, стараясь прийти в себя, старался заставлять себя не слушать, напоминая себе, что это все только слова, пусть подлые и гадкие, но в сущности ничего плохого он ему не сделает никогда.
Мартин казался отморозком окружающим в этот момент. Он медленно говорил, не поднимая глаз, с трудом подбирая слова, нес какую-то чушь, щедро разбавляя ее словами паразитами вроде, наверное, должно быть, знаешь ли...и прочее. Они в группе всегда смеялись над ним за это, цитируя его при каждом удобном случае. Не смеялся только Флетч, потому что он слишком хорошо его знал. Он почему-то каждый раз стремился оказаться рядом, ненароком, чтобы если что предупредить смертоубийство.
И тем не менее, каждый раз, он вспоминал, потом. Его рядом. Губы на нем. Его глаза, они светились, они горели так, что Мартин не верил, что этот свет мог предназначаться ему. Они сияли так, будто бы Дэйв смотрел на единственное чудо в которое верил. Они доверяли ему себя с восторгом язычника, отдающего свою жизнь на жертвенном огне любимому божеству. Его счастливая улыбка, когда он слышал восхищенные стоны Мартина которые вызывали его ласки. И Мартин опять оказывался перед ним на коленях, не смотря ни на что, желая только одного. Чтобы он позволил этому чуду повториться вновь. Снова и снова. Умоляя, чтобы это предназначалось ему. Забывая о самолюбии и нормальном человеческом достоинстве.
Сгорая каждый раз, превращаясь в пепел, видя, как этот свет появляется в нем, адресованный кому-то еще. В этом была часть харизмы Дэйва, безусловно, то как он мог смотреть на людей, абсолютно восхищаясь и доверяя, в его глазах горела любовь, и человек просто не мог устоять чтобы не влюбиться в него. Мартин не питал иллюзий по поводу того, что этот свет значил что-то особенное в его случае, но он всегда был благодарен Дэйву за то, что тот давал ему в это безоговорочно поверить.
Он видел его, удивительно нежно занимающимся любовью с какой-то новой знакомой, которая тоже была без ума от черноволосого красавчика, Дэйв был как всегда был откровенно увлечен процессом по уши, знакомая тоже не подкачала и заставляла его восхищенно стонать под своими ласками. Нет, не то что бы Мартин не знал. Но сами понимаете, между знать и видеть в том тонком деле лежит целая Вселенная.
В другой раз, сидя в его номере на кровати, едва смыв грим, Дэйв жизнерадостно со скабрезными подробностями рассказывал как он уделал другую свою поклонницу и ее кудрявую подружку так что они подвизгивали от счастья. Первые полчаса Мартин обреченно слушал, никак не реагируя, но Дэйв реакции и не требовал.
- И вот я ебу ее, бля, поставив раком, она подмахивает и лижет свою подружку, которая лежит перед ней распялив ноги - Дэйв хихикнул, - Телки показывают мне лесбийское шоу, пока я ебу их в жопу. Бля, Март, я тебе так скажу - ради этого стоило стать звездой. Вот бля, если бы я был философом, я бы сказал, вот в чем смысл мужику ****ься как белка в колесе, чтобы доказать всем что ты что-то значишь. Вот в такие моменты ты понимаешь, что родился не зря. Понимаешь о чем я?
Мартин посмотрел на него искоса.
- В целом, да.
- Спасибо тебе, мой друг, - внезапно воспылал нежностью к нему Дэйв, - Если бы не ты мне бы никогда этого не добиться.
- На здоровье, - странным тоном проговорил Мартин. Дэйв подозрительно глянул на него.
- Да ладно тебе, чо ты? Чем ты недоволен?
- Ничего, - сказал Мартин, - я в порядке. Мне все нравится. Я всем доволен.
- Ну чего ты?
- Ты бы хоть соврал что ли, а? – сказал Мартин.
- Зачем? – удивленно переспросил Дэйв.
- Не знаю, - тихо проговорил Мартин, - или хоть промолчал.
- Ревнуешь? – самодовольно хихикнул Дэйв, когда до него постепенно стало доходить.
- Да пошел ты, - резко сказал Мартин.
- Да брось… Март, - Дэйв похлопал его по плечу, - Старый друг лучше двух подруг.
Мартин хмыкнул, недоверчиво покачивая головой.
- Чувствуешь себя обманутой женой? – загоготал Дэйв.
Мартин глянул на него исподлобья.
- ****ь. Я те щас покажу кто тут жена, - удивительно зло проговорил он. Накал ярости, который источал Мартин, Дэйва до крайней степени заинтересовал, хотя и несколько удивил. Он и вправду не ожидал что Мартин примет его забавные истории так близко к сердцу.
Он раскинулся на кровати, глаза его горели невероятным интересом.
- Ну, покажи мне, - сказал Дэйв.
- И покажу, - Мартин влез в ботинках на кровать.
- Давай-давай, мальчик, - хмыкнул Дэйв, - покажи мне что-то чего я еще не видел...БЛЯ-А-А
Мартин грубо повернул его животом вниз, резко, так что Дейв едва успел ухватиться за спинку кровати.
- Эй, ты осторожнее, тут...это, оно, вот это что ты кидаешь, бьется...оно ****ь еще живое, - попытался пошутить Дэйв.
- Молчать, - сквозь зубы рявкнул Мартин, хватая его голову за волосы на себя.
Холодок пробежал у Дэйва по животу. Ему почему-то на самом деле стало страшно, не является ли то доверие, которое он испытывает к Мартину чрезмерным.
- Еб твою мать, - едва слышно прошептал он. Мартин закинул его голову назад сильнее. Грубо по-хамски закрывая ему рот рукой. Дэйв возмущенно застонал под его рукой, пытаясь как-то вырваться, и не свернуть самому себе шею, Мартин всем телом прижимал его к кровати и держал со знанием дела. В том смысле, что не покалечившись вырваться было невозможно совсем никак. Дэйв разъярился и исхитрился укусить Мартина за руку. В ответ он получил пару увесистых пинков, однако Мартин на секунду ослабил хватку, и Дэйву удалось немного вывернуться, он пытался от него отбрыкаться, но Мартин вскоре вернул свое преимущество в положении, и все это привело только к тому, что они оба с грохотом съехали с кровати на пол.
Дэйв возмущенно заорал, - Сука, шею сломаешь, - стоя на коленях, когда его воткнули носом в пол. Обреченно понимая, что с него сползли штаны.
- А предварительные ласки? - спросил он, с отчаянием осознавая, что благодаря их идиотской борьбе уже возбужден до крайности, задыхаясь когда рука Мартина нежно подхватила его под яйца.
- Конечно, моя маленькая девочка,..
- Мартин... – возмутился Дэйв.
Мартин шлепнул его по оттопыренной заднице наотмашь ладонью.
- Не смей разговаривать со мной таким тоном.
- Мартин...МАРТИН! МАААРРТИННН!!!!! – нет очевидно он все-таки не шутил, потому что жопа уже вся горела от его предварительных ласк.
У него едва не навернулись на глаза слезы от стыда, когда он почувствовал в себе его палец. Лучше бы он его и вправду просто трахнул сразу и грубо без подобных циничных экспериментов, заставляющих его чувствовать себя шлюхой выставленной на обозрение. Однако то что он с ним делал было достаточно приятно для того, что наряду с этими мыслями у Дэйва в голове начали зарождаться странные фантазии о том, чтобы Мартин трахнул его чем-то что было бы несколько больше по размеру. Однако он продолжал свои ласки, добавив еще один палец, словно бы догадываясь о том, о чем думает Дэйв, и специально дразня его для того, чтобы заставить попросить.
И вскоре Дэйв начал просить. Он ничего не мог с собой поделать, его голову заволокло туманом, тот адреналин, что заполнил его вначале превратился в чистую неразбавленную эссенцию страсти. Мартин удивительно быстро выполнил его просьбу, даже слишком поспешно, заставляя Дэйва заорать от боли и физического неудобства, вызванного его вторжением. Мартин принципиально не заботился о нем в этот момент, и это бесило его, и вместе с тем возбуждало.
Однако, все проходит, и вскоре он привык к Мартину, начиная кричать уже от восторга, который раздирал его изнутри, все настойчивее с каждым движением, начал двигаться навстречу желая только одного, усилить интенсивность своих ощущений, переставая соображать что собственно происходит, и как оно для него на самом деле было бы лучше.
А травка, все-таки, тогда подвела.
Алан, наверное, обкурился, или просто на него напала тоска, но он ничуть не смущаясь присутствием Флетча и Дэйва разбирающего трюмо, полез ласкаться к Мартину, ожидая, что врожденное мужское уважение к товарищу не позволит Мартину ему отказать. Мартин несколько раз попытался свести дело к шутке, и Энди попытался на всякий случай поприставать к Алану. Против его ожидания Алан ничуть не возражал, но продолжал ползти сладострастной настойчивой молодой гусеницей к Мартину. Когда губы их слились со смачным звуком Энди понял, что шутки кончились.
Дэйв сидел перед телефоном в Лондонской квартире у своей жены. Он опять смотрел на телефон и опять вспоминал все в самых незначительных подробностях. Он вспомнил Флетча, который незаметно вышел из комнаты, чертыхаясь себе под нос, как он попытался уговорить Дэйва пойти с ним вниз в бар, выпить еще по виски. Дэйв смотрел на него и рассказывал ему про подонка в трюмо. Когда Энди попытался поднять его на ноги и вытолкать из номера Дэйв начал кусаться и лягаться и сказал, что сейчас позвонит в ФБР, потому что он видел вчера передачу, и Энди похож на разыскиваемого злобного маньяка. Энди внезапно разозлился, сказав Дэйву, что он уже залупился отвечать за тупых инфантильных мудаков, которые принимают его как должное. Дэйв сказал ему что он неправ. Ну по крайней мере, Дэйв предполагал что он сказал именно это, но Энди почему-то дал ему по голове и ушел хлопнув дверью, сказав, будь что будет.
Заставший Алана и Мартина в разгаре странной эротической игры Дэйв сначала решил что у него галлюцинации. Он никак не ожидал сейчас увидеть несколько причудливо связанного Мартина под увлеченно делающим свое дело Аланом. Но когда он подполз пощупать двух подонков, которые не обращали на него ни малейшего внимания, ему стало плохо. Он вскочил на ноги и бросился прочь, от греха подальше. Но этого Мартин с Аланом даже и не заметили. По всей видимости, потому он трясущимися руками нацарапал ему пару показавшихся наиболее уместными в данной ситуации слов, характеризующих его поведение и оставил письмо на ресепшне, взял паспорт, деньги и свалил.

Энди клеил пластиковый корпус телефона, склонившись под торшером, в тот момент, когда телефон зазвонил вновь.
- Мартин, - сказал Дэйв.
- Я Эндрю, - сказал Энди.
- Эндрю, - задумчиво сказал Дэйв и положил трубку.
Энди скрепил лентой разбитый вдребезги корпус, когда телефон снова зазвонил.
- Энди, дай Марта, - сказал Дэйва.
- Марта нет, - сказал Энди и положил трубку.
Дэйв позвонил снова.
- А где он? – спросил он.
- Вышел.
- Куда?
- Не знаю, - сказал Энди и нажал на рычаг, не имея ни малейшего желания продолжать разговор с Дэйвом.
На свой следующий звонок Дэйв уже обнаглел, уверившись в себе, и спросил:
- Энди, а почему не работал телефон?
- Дэйв мы с тобой еще не женаты, - сказал Энди.
- Это телефон Мартина, - сказал Дэйв, голос его заметно дрогнул, - что случилось?
- Ничего, зайчик, - сказал Энди, - все хорошо и мило. Мы все в порядке, тебя любим и ждем. Как погода в Лондоне?
- КАКАЯ НАХ ПОГОДА? – Дэйв сорвался на крик. Потом судорожно вздохнул. Всхлипнул. Громко высморкался. Вздохнул опять, - Мне нужен Март, - глупо по-детски проныл он.
Эмоции Дэйва не произвели на Энди ни малейшего впечатления. Меланхолично доклеив телефон с противоположной стороны, он полюбовался на проделанную работу, прищурив один глаз, и тоном Великого Инквизитора проговорил.
- Мы прочитали ваш опус, мистер Гахан, - Дэйв попытался что-то сказать, но ему это не удалось, - Я бы хотел надрать вам жопу, но вы заблаговременно съебались в Лондон.
- Я не мог там оставаться, понимаешь ты...не мог!!!
- Что так?
- Бля, Энди,...это в конце концов не твое дело. Это касается только меня и Мартина, понимаешь? Скажи лучше, где он, и все, больше мне от тебя ничего не нужно.
- А не пойти бы тебе на ***, дружок? – любезно спросил Энди, - для таких как ты справочное бюро находится примерно там.
- Какого черта ты сидишь у него дома и не знаешь где он? – закричал на него Дэйв.
- Какого черта ты заставил его уйти?
- Ты врешь, ты знаешь, где он, ты просто не говоришь мне!
- Я не вру, - Флетч подышал на стекло очков и потер их об майку, - чего мне врать-то? Пусть погуляет. Он уже большой мальчик. Не вернется до десяти, позвоню в полицию.
Дэйв долго дышал в трубку.
- Извини, - сказал он внезапно.
- Да ладно, не первый и не последний раз, - сказал Энди.
- Энди...я не могу больше.
- Знаю, - сказал Энди.
- Он предал меня, Энди, я никогда не думал, что он...что это сделает он, я... он с Аланом? Алан там?
- Это квартира Кристины – сказал Энди.
Дэйв шмыгнул носом.
- Бля, я ебнулся, - сказал он.
- Он предал тебя, - сказал Энди, интонация его была скорее утвердительная, чем вопросительная.
- Да, - сказал Дэйв.
- Он не может без тебя.
- Да? – скептично.
- Можно подумать, ты можешь.
- Бля.
- Ты отомстил? – спросил Энди.
- Да, - спустя некоторое время сказал Дэйв,- Блин я узнавал, следующий рейс в Берлин сегодня ночью, я лечу, а? Я уже взял билеты, а?
Вскоре пришла с работы и сама Кристина. Она несколько удивилась присутствию Флетча и отсутствию мужа у себя дома, но Флетч объяснил, что Мартин вышел за молоком в магазин.
- У вас кончилось пиво? – уточнила Кристина, она была женщина удивительно практичная и реалистичная, - В кухне под столом стоял еще ящик. Вы уже и его уговорили?
- Да нет, - сказал Флетч, - правда, за молоком. Моя жена вечно меня гоняет, чего я сижу дома, и ничего не делаю. Вот я и убедил его сходить в магазин...
Раздался громкий звонок. Кристина открыла дверь.
- Мартин? – удивилась она, глядя на мужа, стоящего с пустыми руками,- а где молоко?
- Какое молоко? – на всякий случай, вжав голову в плечи, спросил муж.
- МАААРТИИИН, - громогласно засмеялся Флетч, - Да на тебя не иначе снова муза нашла. Ты забыл, за чем я тебя посылал? Ах ты, творец, твою мать, а?
Кристина рассмеялась, а Флетч вытащил Мартина на улицу, приговаривая, чтобы они не волновались, он все сделает.
- Дэйв...звонил? – спросил Мартин едва дыша, как только они переступили порог.
- Нет, - сказал Энди, но увидев лицо Мартина добавил, - был какой-то звонок...не знаю, может и он. Наверное, что-то со связью. Не переживай, утро вечера мудренее.
Утром просветлело, облака разошлись, и солнце уже вовсю обещало осветить и хоть немного прогреть берлинские улочки. Кристина пила кофе на кухне. Мартин брился в ванной, пять минут ворчал себе под нос традиционный монолог женатого мужчины про опять затупившуюся бритву, потому что кое-кто вечно бреет ею ноги. Лосьона после бритья почему-то тоже на полке не оказалось. В отместку он взял Кристинины духи. Он смутно услышал звонок и странную суету за плеском воды.
Вышел из ванной в одних семейных трусах, приложив полотенце к щеке, кожа горела от долгого изуверского шкрябания ее тупой бритвой. Глазам его открылось зрелище которое он менее всего ожидал увидеть. Посреди его гостиной с чемоданами в обеих руках стоял Дэйв Гахан собственной персоной и разговаривал с Кристиной.
- Можно я тут у вас перекантуюсь, пока не найду себе сносную квартирку в Берлине? – увидев Мартина спросил он, - твоя жена не против.
- Ну... если... жена... не... против, - отмороженно сказал Мартин, судорожно прижав к груди полотенце, - Господи, Дэйв...блин, - словно придя в себя выдохнул он.
Дэйв торжествующе расхохотался.
Глава 5
- Знаешь, любовь…это все-таки страшная вещь, - сказал Дэйв глядя на людей проходящих мимо окон кафе. Худенькая, хорошенькая как картинка черноволосая официантка подлила Мартину кофе. Мартин засмотрелся на нее автоматически, думая о чем-то своем.
- В детстве ты мечтаешь о любви, думая, о ней как о счастье, как об освобождении от реальности, от мира вокруг, - наконец сказал он.
- Как о рае, - кивнул Дэйв.
- А попадаешь в ад, - Мартин отхлебнул кофе.
- Я бы иногда предпочел бы попасть в ад, - сказал Дэйв,
Мартин едва заметно усмехнулся.
- Я раньше никогда не думал, что, по сути, любовь это зависимость, - тем временем продолжил Дэйв, - Пока ты не любишь тебе все равно, кто что скажет и кто что сделает. Когда ты влюблен, каждое слово причиняет боль. Оно может убить. Ты становишься зависимым психом, это точно. Ты делаешь что-то что очень вредно для тебя. Будь ты нормален, ты бы сроду не ввязался. Инстинкт самосохранения подыхает, когда ты влюблен. Любовь сродни самоубийству.
- И что самое страшное, - продолжил его мысль Мартин, - выжил, обжегся, обгорел, но идешь снова, потому что выясняется что без этого инстинкта, без этой ведущей силы ты почему-то просто не можешь БЫТЬ. Но, тем не менее, только она делает жизнь пригодной для жизни.
Дорогу перед кафе перебегали школьники, делая это парами, теряя портфели и толкаясь.
- Любовь странная штука, - сказал Дэйв.
- Страннаялюбовь, - подчеркивая интонацией отсутствие промежутка между словами сказал Мартин.
- ЧО?
- Ну, в одно слово, это, ну есть любовь. А есть Страннаялюбовь. Немцы часто цепляют слова вместе, и составляющие вроде остаются те же, а смысл слова получается другой. А почему в английском, например, так нельзя? Есть любовь,… а есть Страннаялюбовь.
- ****ь, - сказал Дэйв, помешивая остатки горячего шоколада в белой фарфоровой чашке, - какая творческая нация. Родись я немцем, я бы столько новых понятий напридумывал бы…
Они помолчали некоторое время оба, думая обо всем, что сказали только что.
- А может, Дэйв, это и к лучшему, что ты не родился немцем а? - осторожно спросил Мартин.
Они расхохотались оба, Дэйв задумчиво покрутил в руках ложечку.
- Как ты?
Мартин пожал плечами и отпил ароматный кофе.
- Я чувствую себя виноватым за то, что произошло с Кристиной, - сказал Дэйв.
- Мы просто расстались и все, - ответил Мартин, - не имело смысла продолжать этот цирк. Она этого не заслужила. Я действительно любил ее. Если кто и виноват перед ней, так это я. Я знал, что все так закончится. Нет. Не то чтобы именно так.
- Да, несмотря на твое глубокое внутреннее эстетство, ты почему-то с детства стремаешься театральных сцен.
- Я не актер, - усмехнулся Мартин, - я клоун. В моем исполнении театральные сцены выглядят убого. Пьеро с нарисованной улыбкой. Все бы ржали, не будь так тоскливо.
- Послушай, я правда хочу тебе сказать, извини. Блин. Извини, что я сломал тебе жизнь.
- Я не виню тебя, - покачал головой Мартин.
- Нет, не винишь, - подтвердил Дэйв, - никогда. Не винишь. Мне хочется повеситься самопроизвольно.
Губы Мартина дрогнули в непонятной гримасе, глаза потемнели.
- Я пошутил, - осторожно сказал Дэйв.
- Счет, пожалуйста, - сказал Мартин официантке по-французски. - Ты знаешь, Дэйв... я думаю... наверное... все-таки те две недели что мы прожили вместе, потом, после этого... я...это глупо то, что я сейчас говорю, я был счастлив, - он достал сигарету из полупустой пачки, валяющейся на столике.
Дэйв мрачно кивнул.
- Мы не смогли, - важно сказал он, сосредоточенно обсосав ложечку.
- И не смогли бы никогда, - Мартин закурил сигарету и выпустил носом дым.
- Да, - сказал Дэйв.
- Да, - сказал Мартин.
- А почему? – внезапно заинтересовался Дэйв.
- Не начинай, Дэйв, - сказал Мартин, - я теперь слишком дорожу твоей дружбой. Слишком дорожу тобой.
Дэйв нахмурил брови, лицо его выражало усиленную работу мысли.
- Не надейся, Март, так просто ты от меня не избавишься, - наконец проговорил он.
Мартин удивленно вскинул брови и усмехнулся. Официантка принесла счет, он расплатился. Отклонив попытку Дэйва это сделать.
- Ладно, - сказал он, - что-то мы все обо мне и обо мне. Я слышал, у вас будет ребенок.
- А..га, - сказал Дэйв, вообще-то он потому и пригласил Мартина поговорить в кафе на Елисейских полях у Триумфальной Арки, на нейтральной, так сказать, территории, - но почему-то забыл.
- Это здорово. Поздравляю.
- А...га, - сказал Дэйв, слов у него не нашлось.
- Ну, что, пошли? – сказал Мартин, вставая и снимая плащ с вешалки, стоящей рядом со столиком. Они выскочили на улицу, Мартин запахнул плащ и вытянул руку, ловя такси. Дэйв стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, засунув руки в карманы серого пальто, провожая Мартина, потому что ему было ехать совсем в другую сторону.
- Ну, пока, - сказал Мартин, садясь в желтую машину.
- Пока, - автоматически проговорил Дэйв.
Шины хрустнули гравием, и машина тронулась. Дэйв внезапно бросился за ней, заставляя таксиста выругаться и остановиться. Окно Мартина опустилось вниз, он вопросительно смотрел на него.
- Эта... – внезапно Дэйв забыл, что он хотел сказать, - я забыл... Слушай, чего хотел сказать... может завтра по пивку, а? Тут местечко одно есть...
Мартин улыбнулся и закрыл окно. Машина тронулась опять. Дэйв стоял на тротуаре, по которому ветер носил пожелтевшие листья и смотрел туда, куда уехала машина. Отчаяние накатило на него разом. Полное и невыносимое отчаяние. Внезапно он вздрогнул, на плече его лежала чья-то рука, он отскочил и повернулся.
Рядом с ним стоял Флетч и улыбался какой-то странной улыбкой.
- Ох, напугал, черт... – выдохнул Дэйв.

Назавтра они сидели в парижской студии. Которая, по сути, являлась каким-то старым театром. Они выбрали это помещение из-за великолепной акустики. Дэйв покачивал ногой, Алан игрался с видеокамерой. Хихикая над съемками очередного Мартиновского пьяного стриптиза. Дэйв был зол и готов был надеть Алану на голову и камеру и телевизор.
- Вот, бля, - сквозь смех сказал Алан, - Дэйв ты только посмотри...
- Черта с два. Меня это бесит, - сказал Дэйв, - ты чего, не можешь его удержать?
- Это бесполезно, - хмыкнул Алан, - ты сам-то давно пытался?
- Давно, - сквозь зубы прошипел Дэйв.
- Поразительный человек, - сказал Алан, - пока он трезв, мил и пуглив, как овечка, порой удивительно разумен, стоит нажраться – он начитает любить весь мир, причем иногда в извращенной форме, причем его перестает волновать вопрос взаимности. Ему удивительно хочется со всеми дружить и общаться. Жалко, это к утру проходит. Замечал, да?
Дэйв подавился.
- Алан, я просто невыносимо хочу дать тебе по морде, - признался он.
Алан усмехнулся,
- Да брось ты, я единственный кто может тебя понять, я твой единственный друг здесь.
- Мой единственный друг здесь это Флетч – сказал Дэйв.
- Флетч не человек, - с удивительно серьезной миной возразил Алан, - он Мартиновский ангел-хранитель.
- Ты что-то куришь, сильно забористое - сказал Дэйв, - во-первых ангелов не бывает. Во вторых он не слишком-то без греха, небесное созданье. А в третьих, с чего бы это вдруг Небесам так заботиться о Мартине?
- Неисповедимы пути Господни, - сказал Алан.
- Абсолютный хит среди отмазок на все времена, - хихикнул Дэйв, - и главное, *** возразишь. Ну а я-то на кой ему сдался?
Алан нехотя оторвался от просмотра матча Германия – Депеш мод, который он снимал прошлым летом, и который они отчаянно продули.
- Ты? – переспросил он, - ты нужен Мартину.
- А ты? – спросил Дэйв.
Алан пожал плечами.
- Я люблю его. Мне все равно.
В дверь вошли довольный Флетч и хихикающий Мартин.
- Слышьте, - заявил он с порога, - а я был сегодня в музыкальном магазине.
- БЫТЬ НЕ МОЖЕТ, - в один голос почти натурально удивились Алан и Дэйв. Это они слышали практически каждый день. В тот день когда не слышали уже начинали пугаться, что что-то наверное случилось.
- Какой-то псих пытался взять у меня автограф, - сказал Мартин.
- И правда псих, - хмыкнул Алан.
- Бывает, - сказал Дэйв, - когда я был в Лондоне, один псих взял автограф и у меня. Я чуть не расплакался от счастья.
Они расхохотались все вместе.
- Интересно, за что Миллер нас до сих пор терпит? – тихо спросил Мартин.
- Наше очарование, очевидно слишком сильно для него.... – хмыкнул Алан.
- Потрясающая популярность, - кивнул Дэйв, - я все чаще и чаще вспоминаю слова Мартина, а стоило ли ради этого бросать свою работу?
- И правда, стоило ли ради этого бросать ****ить магнитолы, Дэйв? - хмыкнул Флетч, кидая куртку на кресло, и принимаясь по своему обыкновению искать чайник и очки.
- Да ладно это было только один раз, - возмутился Дэйв, - ладно, два, ну максимум три. А машина не считается, я ее с****ил на спор и бросил за углом. Я достиг невероятных успехов в торговле лимонадом. Скажи, Март? А как твой банк пережил твой уход?
- Закрылся и праздновал три дня, - мрачно сказал Мартин, садясь рядом с Аланом, и грустно глядя на матч, - Они все меня ненавидели. Впрочем, наши чувства были глубоко взаимны. Я соглашался что-то сделать там только под сильным моральным давлением и угрозой физической расправы.
- Ты и сейчас что-то делаешь только под угрозой физической расправы, - пробурчал себе под нос Алан, вновь заставляя всех расхохотаться.
- Да ладно вам, - сказал Флетч, - у нас есть человек сто верных фанатов, это точно. Кто-то же покупает наши альбомы? Ведь не думаете же вы, что Миллер скупает их сам?
- Кто знает, Флетч, кто знает...
- В музыкальном магазине, - начал Мартин заново, когда разговор затух, - я видел раздел, Музыка для Миллионов, там вроде продавалась всякая популярная музыка, массового, так сказать, спроса.
- Там продавали наш альбом? – закричал Дэйв наиграно закатывая глаза и прижимая руки к груди.
- Три, - мрачно сказал Алан.
- Да нет, - махнул рукой Мартин, - я подумал, блин, а ведь глумливое название для НАШЕГО альбома, а? Музыка для миллионов. МУЗЫКА ДЛЯ МАСС.
- Кто-нибудь будет чай? - Флетч по всей видимости нашел чайник.
Дэйв подозрительно посматривал на нескладную фигуру рыжеволосого Энди, весь день. На его простоватое лицо, слова Алана хоть и показались ему абсурдными, тем не менее, не выходили у него из головы.
Когда все разошлись, он догнал его на повороте.
- Слышь, Энди, у меня отличная травка, пойдем, дунем, а? – Энди задумчиво посмотрел на него, - слушай не смотри на меня с таким немым укором, а то уже и Алан говорит, что ты Ангел.
- Наркота, - ответил Энди, задумчиво глядя на него.
- Чего наркота? – переспросил Дэйв.
- Наркота, ****ь, вас когда-нибудь угробит, ребята...
Дэйв громко расхохотался.
- Да, я тоже сказал Алану, что травка ему забористая попалась...
Флетчер долго смотрел на него в упор, как будто не понимая о чем он говорит, потом до него видимо дошло, потому он захохотал вместе с Дэйвом.
- Флетч, ты все-таки неплохой мужик, хоть порой и страшный зануда, - в сердцах хлопнул его по плечу Дэйв.

Я хочу тебя
Не завтра, сейчас
Мучительно, страстно
Это видно, смотри
Руки мне протяни
Любовь прими
Дольше ждать мы не можем
Довольно, пойми
Хочу тебя*

- Это моя девушка, Сюзанна Бойсверт, - смущенно представил ее своим друзьям Мартин, она в упор выстрелила черными глазами в Дэйва, слишком уверенно и агрессивно для женщины протягивая и пожимая ему руку.
- Хищница, - высказал на следующий день свое мнение о ней Мартину Дэйв, хотя у них была джентльменская договоренность свое мнение по поводу подруг друг друга не высказывать, - схватила себе добычу и радуется. Сидит сверху и кричит всем своим видом, Мое! Не смей подходить!
- Попридержи язык, - грубо оборвал его Мартин, хотя такого он до сих пор себе еще никогда не позволял по отношению ни к кому.
От неожиданности у Дэйва отвисла челюсть. Он долго не мог ничего сообразить, и лишь сказал хлопнувшей двери в опустевшей комнате.
- Хам трамвайный....

Сердцу так больно
И жар не проходит
Руки трясутся
Разум подводит*

Дэйва трясло. Он сидел в звукооператорской и стучал зубами. Еб твою мать, что же с ним опять делается-то? Он стал хамить Джоанне, она была сильно беременная и чуть что принималась плакать. Он бесился еще больше. Она спрашивала, когда он вернется, он говорил что у него много работы, она говорила что скучает без него, что ревнует, он недовольно ворчал, что между прочим здесь он зарабатывает деньги, а не ходит по ****ям. Она говорила, что стала толстой и наверное перестала ему нравится, а француженки все худые и красивые, он примирительно называл ее тупой коровой, говорил, что любит только ее, а она принималась плакать еще больше. Она звонила ему ночью по нескольку раз, говорила, что ей страшно спать одной, рассказывала как она ходила по детским магазинам, и какие прелестные вещички она там видела. Он сжимал зубы и терпел. В промежутках между разговорами изрядно напиваясь. Так что к третьему звонку о том, как будут звать мальчика, или вдруг это будет девочка, она сегодня читала женский журнал, и там была такая страшная история...он старался только следить за собой, чтобы не всхрапывать периодически в трубку особенно громко. Счета за телефон поражали воображение даже владельцев гостиницы. Он почти не спал ночами, Алан с Флетчем шутили, что он плохо выглядит, и беременность у него, видимо, протекает тяжело.
У Мартина на лице повисло мечтательное выражение. У него странно блестели глаза. Дэйв надеялся, что это влияние внезапно посетившей его музы, маэстро внезапно стал удивительно плодовит. Они отобрали материал для нового альбома из почти пятидесяти песен в демо-версиях, которые он принес. Сюзанна заходила за ним вечером, он смущенно семенил к ней на встречу маленькими шажками, словно девочка-гейша на первом свидании. Потом совсем не по-девичьи цапал ее лапами за талию, и за то, что пониже спины, она начинала смеятся, он тоже, потом они целовались долго и взасос, пока Кесслер пинками не выпроваживал их прочь.
Дэйв с Аланом бродили по Парижу, однажды увидели их в кафе на улице. Ярко светило осеннее низкое солнце, Они целовались за крохотным столиком, взявшись за руки, Мартин подарил ей алый цветок, который принесла торговка. У Сюзанны с головы упала шапочка, ветер растрепал черную волну длинных густых волос. Мартин бросился поднимать ее шапочку, пугая наглых парижских воробьев. Кто-то бы романтичный сказал бы, какая красивая пара.
- Ох, епт, голубки, ****ь, - сказал Дэйв.
Алан вообще ничего не сказал отвернулся.
- Смотри, вот там за мостом, это королевская тюрьма... – показал пальцем он.
- Это ты ради нее НАС бросил? – мрачно сказал Дэйв
Алан рассмеялся. Он хохотал так, что у него на глазах показались слезы. Дэйв, похоже, юмора не понял, потому только лишь странно смотрел на него.
- Дэйв, я, правда, тебя люблю, - наконец сказал Алан, когда смог говорить - знаешь, есть такой анекдот. Встречаются два француза, муж и любовник его жены, один другому говорит, Ты представляешь, она нам изменяет!!
Дэйв старательно изобразил улыбку.
- Пошли хоть Бастилию посмотрим, орел, - сказал Алан, - там наверняка есть камеры пыток, посмотрим на прекрасное, расслабимся.

Ты хоть понимаешь,
Что значит быть оставленным так,
Когда рядом нет никого
Кроме этого чертового чувства?*

- Мартин, а ты вообще точно уверен, что ты умеешь играть на аккордеоне? – задумчиво спросил Алан.
- Да, - сказал Мартин.
- Да?
- Ну, да...
- Да ну?
- Ну, чего ты, Ал?
- Слушай, я уже второй час слушаю этот звук. Я потерял весь свой человеческий облик и осатанел, - сказал Алан, - ты уверен, что там других кнопок нету?
- Клевый звук, да? - сказал Мартин, - Похоже, как будто кого-то ебут на старой пружинной кровати.
- Ха, - сказал Алан, - А верно.
Не хочу я звучать как кто-то из них,
Не хочу я звучать как кто-то из них,
Я просто хочу тебя, сейчас*.- Пропел он, старательно попадая в ритм имитации ритмичных движений пружин и сиплого дыхания.
- ****Ь!!! – восторженно воскликнули они с Мартином одновременно.

- А где Алан с Мартином? – спросил Дэйв, зевая, он пригрелся и заснул в кресле звукооператора.
- Они пошли в магазин за порнухой, - сказал Флетч, он сидел рядом закинув ногу на ногу. Заехавший к ним на часок Миллер, с кругами под глазами, только что с самолета, задумчиво почесывал щетину и смотрел на бегущие циферки на электронном датчике .
- ЧО? – спросил Дэйв, чуть не вывихнув челюсть в зевке.
- За порно фильмами они пошли, - сказал Флетч, - Их торкнула новая гениальная идея, им нужны очень эротичные женские стоны. Они долго думали, где их найти, но память не подсказала ничего кроме порно.
Миллер похлопал Флетча по плечу:
- Как же быстро все-таки растут дети, – сказал он, - Подумать только, еще вчера они ходили по игрушечным магазинам, покупали зайчиков с тарелками, уточек и дудочки. А сегодня уже ходят по магазинам интимных товаров за порнофильмами.
Флетч расхохотался.
- Дэйв, уже ты уже придумал план, куда ты спрячешь очередную гениальную сбрую которую он не сможет обойти в отделе садо-мазо?
- Бля-а-а-а – простонал Дэйв, - Не издевайся, Флетч, я уже больше не могу, у меня не осталось сил.
На следующий день два великих музыканта, усмотревшиеся накануне порнухи, с несколько утомленными от тяжелой работы лицами, и припухшими губами, спросили Дэйва
- Дэйв, а ты не мог бы постонать?
- Может мне у вас еще и отсосать? – не сильно добродушно спросил у них Дэйв. Флетч дал ему подзатыльник, и Дэйв пошел стонать.

Дэйв приполз к съемной квартире Мартина и Сюзанны изрядно выпимши засветло, засунув большую бутылку виски себе за шиворот. Он задумчиво отпивал он нее то и дело, глумливо хихикая. Село солнце. Взошла луна. Явился Мартин.
- Дэйв? - удивленно спросил он.
- Я ж-жду тебя, - сказал Дэйв.
- Дэйв, Сюзане не понравится, что ты валяешься пьяный под дверью.
- Э...ннет, - сказал Дэйв, - Ее там нет. М-мастер Бойсверт в недельной командировке...Дэйв узззнавал у косе...консе...кон-серь-ежки.
- У консьержки.
- У консфсь...ладно, неважно.
Мартин открыл дверь ключом, и собрался войти внутрь.
- Сэр, вам песик не нужен? – спросил Дэйв, сидя у стены, прижав колени к груди.
- Дэйв, иди-ка ты домой проспись, - в сердцах сказал Мартин.
- Сэр, возьмите песика? – не унимался Дэйв, он встал на четвереньки, задумчиво пополз вперед и сосредоточенно цапнул зубами Мартина за икру, - Песик умеет гадить повсюду, лаять бестолку, кусаться, портить мебель, и вам жизнь. Но в душе он хороший и добрый и ему очень нужен хозяин...возьмите, сэр, - Дэйв опять сжал челюсти на ноге Мартина.
- ****ый в рот, - испуганно сказал Мартин, - И то правда, и куда же ты теперь такой пойдешь-то, а?
Он подхватил Дэйва за шкирку и втащил в квартиру.
Сюзанне не о чем было волноваться, Дэйв проспал всю ночь в обнимку с унитазом. Алкоголь его организм всегда переносил отвратительно.
Утро выдалось дождливым. Мартин проснулся поутру, нехотя открыл глаза, принял душ, оделся, попытался причесаться, но быстро плюнул на это дело. Рывком распахнул дверь своей комнаты.
Перед его дверью стоял Дэйв Гахан. Он был в трусах и фартуке с рюшечками. В одной руке он держал тарелку с омлетом в другой вилку, и сосредоточенно жевал жареный бекон.
- Кушать очень хочется, - пояснил он глядящему на него открыв рот Мартину.
Мартин окинул Дэйва подозрительным взглядом.
- Ты чо голый-то?
- Эта...одежда испачкалась, я запихнул ее в стиральную машину. Слышь, Март, - прочавкал Дэйв, - У тя там на кухне какая-то толстая баба ошивается. Я не знаю, я хотел спросить, это нормально?
- Бля-а, - Мартин схватился за голову, - домработница. Я же совсем забыл...Давно она пришла?
- Нет, недавно, - сказал Дэйв и наколол на вилку кусок салата, - я как раз жарил омлет.
Мартин со свистом выпустил воздух сквозь сжатые зубы, представив себе эту картину живьем. Дэйва в плавках и фартуке жарящем на плите омлет, и обозревающее это чудо домработницу. Он с тоской посмотрел в окно.
- Думаешь выброситься из окна? – заботливо подсказал Дэйв, - Бесполезно, это первый этаж. Я уже думал об этом.
Мартин странно посмотрел на него.
- Хочешь бекончик? – заботливо спросил Дэйв, протягивая наколотый на вилку кусок бекона.
- Да иди ты... – вскипел Мартин.
- Не злись на меня, - сказал Дэйв, - я забыл, что ты не ешь мясо.
Мартин молча отодвинул Дэйва рукой в сторону и с мрачной решимостью пошел в кухню. Дэйв с тарелкой пошел за ним.
- Слушай, а ты никогда не задумывался, что эти маленькие красные помидорки кричат от боли, когда ты их кусаешь...?
Дэйв чуть не налетел на внезапно остановившегося Мартина. Мартин медленно взглянул на него из-за плеча, то ли в коридоре было темно, то ли что-то еще, но сложилось ощущение, что зеленые глаза его друга моментально почернели. Дэйву показалось, что он его сейчас ударит. И довольно больно.
- Да, Сатана? – с умильной улыбкой на лице вытянулся он, подобострастно глядя в глаза Мартину.
- Хе-хе-хе, - внезапно рассмеялся тот, не без оттенка самодовольства, и пошел дальше.
- Фуух... – выдохнул Дэйв. Пронесло.
Мартин представил его домработнице как своего коллегу, по крайней мере, Дэйв понял его слова так как позволял школьный курс изучения французского. Еще он понял, что бабу зовут Лорен, и она ему поможет разобраться с одеждой, потому что мсье стало надысь сильно плохо.
- Отравился, знаете ли, вашим местным вонючим сыром, - добавил по-английски, радостно закивав, Дэйв. Мартин больно пнул его под ребро, но мадам не понимала по-английски, потому только улыбалась ему старательно из-под больших очков. Лорен медленно удалилась, выписывая в воздухе восьмерки огромным задом.
Мартин подошел к кофеварке, налил в чашку кофе. Взял горячий круассан, из тех что принесла только что из булочной-пекарни внизу Лорен, кружку с кофе и вышел в столовую, комнату смежную с кухней. Дэйв кинул тарелку в раковину, задумчиво вытер руки о передник. Он сунул палец в креманку с вишневым джемом, потом его облизал.
Пошел в столовую вслед за Мартином, потом передумал и вернулся за джемом. Дэйв сел за стол, рядом с Мартином.
- Ты считаешь меня идиотом? – спросил он, поедая джем.
Мартин задумчиво дожевал круассан.
- Я считаю, мы оба идиоты, - довольно миролюбиво проговорил он.
Некоторое время они молчали.
- Слышь, Мартин, - наконец проговорил Дэйв, - я тут подумал. Раз уж мы все равно в полной жопе. Слушай, может хоть потрахаемся, чтобы не обидно было?

Видишь ли,
Меня просто понять.
Это способ убить время,
Нам же нечего терять. *

* (все процитированные слова взяты из песни I want you now by Martin L Gore) Music for the Masses