Гроза пролог

Погожий полдень играл бликами на рябящейся поверхности мелкой реки. Из-под ног коня, гортанно квакнув, вспрыгнула лягушка и тотчас скрылась в воде. Рысак прянул назад, косясь на скандалистку.
Тихо засмеялась наездница, потрепала белую гриву:
- Что ты, дурашка, лягушки испугался?
Жеребец шумно фыркнул в ответ, зубами поклацал об удила.
- Проголодался? Потерпи, сейчас домой поедем. День-то сегодня чудный, – сказала она, вдыхая наполненный весною воздух, но отчего-то запахов не ощутила.
«Да, … –  с лошадью о погоде… . Был бы здесь Рейнгольд – не пришлось бы скучать», - подумала и выпрямила спину, – «Но…полно – слезами горю не поможешь, только прогулку себе испортишь. Хотя …».
Прохладный ветер коснулся щеки, зашуршал голубым шелком платья для верховой езды.
«Похоже, погода меняется».
Оглянулась. Небо на западе наливалось чернью.
- Теперь точно – пора.
Всадница пустила коня рысью.
Ветер раздувался злой мощью, комья сырой земли летели из-под копыт на кружево юбок. Начал срываться неожиданно холодный дождь. Наталья подняла глаза, и зябкость проникла в душу - над головой темнели и клубились низкие и тяжелые грозовые глыбы.
Пугающе быстро мгла покрыла небо. Угроза с рокотом спускалась сверху и наполняла воздух.  Дождь ледяными иглами колол глаза. Вдруг охватили необъяснимые чувства одиночества и страха – она одна, ничтожная и беззащитная, перед разверзающейся бездной стихии.
- Это всего лишь гроза… Обычная гроза, – шептала женщина и нещадно погоняла лошадь. Но видневшиеся крыши города не приближались. Они…, напротив, уплывали вдаль.
С яростной ненавистью молнии разорвали темноту и зажгли ее ошметки,отраженные в нитях дождя. Конь взвился, понес, закусив удила. Побелевшие руки вцепились в повод – только бы удержаться в мокром седле. Но огненная дуга, извиваясь и шипя, вонзилась в землю пред ошалевшим скакуном. Мелькнула белая грива, темное, кипящее небо, и с маху ударила в лицо чавкающая под помятой травой грязь.
Страх придал сил. Поднялась и побежала, точно не зная куда, ничего не видя сквозь заслон воды. Что-то тяжелое ударило, бросило на топкую слякоть. И трясина потянула вниз. «Не может быть. Этого не может быть!» – Старалась удержаться за траву, за текущую, плывущую жижу, ломая ногти, сдирая кожу, но увязала безнадежно. Последнее, на что хватило сил – набрав в грудь удушающе влажного воздуха, в тьму, в непроглядную стену ливня закричать:
- Боже, помоги!