Вопрос на засыпку

Александр ГЕРАСИМОВ

ВОПРОС НА ЗАСЫПКУ

   «Жыд па вирёвачке бежыт!» — Мишка Галкин завершил надпись жирным восклицательным знаком, бросил мочальную кисть на землю, обтер руки о штаны и отошел от стены на пару шагов, чтобы в полной мере насладиться  творением рук своих.
- Хорошо получилось, — заключил он, — издалёка будет видать.
- А чё ты против них имеешь, против еврейцев-то? – щурясь на солнце, спросил Мишку бригадир маляров Лукин, — Чё они те сделали, что ты жопу оторвал, чтобы в обеденный свой законный перерыв напрягся на лишнее движение? Не похоже это на тебя.
- А зачем они нашего Бога распяли?
- Галкин! Ты в своём ли уме? Никак в богомольцы подался? Температуру давно мерил? – Лукин докурил сигарету, ловким щелком отправил ее в таз с водой, — Всё, шабаш! Хватит жировать! Работа зовет. Подъё-ом!
- Мишку вчера «свидетели» охмуряли, — нехотя поднялся с рубероида штукатур Рамиль Алмаметов, — книжку дали с картинками. Бесплатно. Скажи, Мишка?
- И ничего не охмуряли. Так, поболтали малехо…
- Какие еще «свидетели»?
- Да эти, — Рамиль кивнул через плечо, — Иеговы свидетели… ну, сектанты… которые ходят и книжки всем суют, к себе зовут на проповедь. Ко мне тоже подходили.  Да только с меня какой спрос?..
- Ага, — подал голос Иван Дежнёв, — с мусульмана-то! Мусульман, мусульман, поиграй мне в барабан!
- Дурак ты, Ванька, и не лечишься – спокойно отвечал штукатур, — наша  вера самая правильная. Потому что ислам моложе всех. В нем квинтэссенция  всех религий мира.
- Ага, это точно, что винтесенция – хрен отрежут и ходи голодный! – захохотал Дежнев.
- Темный ты человек, Иван. Как темная сторона луны. У вас в селе все такие образованные?
- А что тебе твои уньверсьтеты дали? Большим начальником стал? Сразу видать  –  штаны в мелу и морда в щикатурке. Важная птица.
- Ученье, Ваня – свет, а неученье – мрак. Пойдем-ка лучче работу работать. А то, как я посмотрю, больно ты умный стал, — бригадир сунул в руку Дежневу мятое ведро, — Поди воды набери, ученый.

   Работа близилась к концу.  Рамиль  с Галкиным доделывали венецианскую штукатурку в гостиной, Лукин с Дежневым  завершали тянуть профиль на потолке в прихожей. После них придут паркетчики. Дело у них чистое. Материал нынче совершенно не тот, что раньше. Наберут пол из паркетной доски, постучат резиновыми киянками – и готово дело. Лукин тяжко вздохнул. Нужно было в паркетчики идти. Работа – не бей лежачего. И чистая, не в пример малярской. Правда, и деньги другие. Вон метр «венеции» – двести евро, как с куста. Да-а-а…

- Галкин! –  Алмаметов  с хитрым прищуром посмотрел на напарника.
- Чего тебе, нерусский?
- А ведь ты, брат, и сам из евреев будешь.
- Чи-и-во? А ну, повтори!
- А чего ты кипятишься? Научно доказанный факт. Все граждане с птичьей или звериной фамилией имеют предками евреев. Еще в царствование Ивана четвертого, Грозного, в Россию привезли твоих, Миха, пращуров и поселили на нашей земле.
- На какой это «нашей», татарская твоя рожа?!
-Так ить, именно что, на нашей. Татары русских девок триста лет покрывали. У нас в России и еврей с прищуром.
- Ах ты, сучья твоя лапа! Я, Мишка Галкин – еврей?!! Да я тебя! – Михаил выхватил из ведра хромированный мастерок и бросился на Рамиля.
-Э! Аника Воин! – вошедший вовремя бригадир подставил Галкину «ножку», тот кубарем покатился по полу и опрокинул ведерко с горячим воском, — Стоять, Зорька! Поди на воздух, охолони. А ты, Алмаметов, мне коллектив не порти. А то, не посмотрю, что ты «хозяин вся страна», таких пизждюлей навешаю, мама не горюй! Хватит болтать! Работа стоит.

   Лукин проследил за выходящим из помещения Мишкой, дождался, когда тот затворит за собой дверь и тихонько спросил Рамиля:

- А чё, правда, что ль, все, кто со «звериными фамилиями» — евреи?
- Говорят… — неопределенно ответил татарин и, присев у ведра, принялся очищать шпатель от налипшего пигмента.
- Вот, бля! — хохотнул Лукин, — Приду домой, тещу обрадую.