Черная тема ч. 5 Исскуство терять и находить друзе

- У тебя есть три секунды, Костя, чтобы вылезти!
Мальчишка на четвереньках выбрался из под парты и, уже поднимаясь, отчаянно сваливаясь голосом на какой то задавленный скулеж, зачастил:
- Ну, хоть минуточку... минуточку... подождите... пожалуйста.... ну, вы же добрый (он уже не просил о прекращении наказания, только о передышке), - и вдруг совершенно неожиданно, даже для себя, добавил, - ...наверное....
- Даже так? - не выдержал воспитатель.
- Конечно! - заторопился мальчишка, растирая ягодицы, - Ну, ведь дома вы так... не делаете, ну, точно ведь не делаете! – глаза, из которых до сих пор бежали слезы, жалобно уставились на воспитателя.
- Мои дети провода к дверям не подводят, в товарищей деревяшки не втыкают!
- Так и товарищи их ногами не лупят... дома точно не лупят! И, честно, ведь случайно вышло... я, правда, не хотел... я больше в жизни ничего острого в руки не возьму! - взглянув на воспитателя, торопливо добавил, - И тяжелого, даже, если всей толпой набросятся... пусть лучше убивают... чем ...так. Я вас слушаться буду, как...как... я слушаться...- мальчишка запнулся.
- Значит, слушаться, насчет дисциплины, говоришь, все понял? Тогда... ложись на стол!

Глаза мальчишки, в которых за время разговора только начал таять страх, широко распахнулись и потемнели, зрачки сузились, мальчик отшатнулся от воспитателя.
- Ну? Ты, вроде, как говорил, что слушаться будешь?
Костя, не отводя взгляда от палки в руках воспитателя, на ощупь схватился за противоположный край парты, забросил ногу, залез, замер, упершись на руки и колени. Из под руки с отчаянием взглянул воспитателю в лицо, медленно лег.

Александр Николаевич посмотрел на тонкое вытянувшееся, мелко дрожащее тело, до половины блестящее, а ниже избитое и темное. Мальчишка затих почти не дыша.
Воспитатель протянул руку, положил мальчику на спину, острые лопатки под тонкой кожей вздрогнули, мальчишка напрягся ожидая удара.
- Дисциплина, Костя, это то, что позволяет избежать наказания..., вообщем-то осталось два удара, но раз урок ты, как я вижу, усвоил, продленку мы тебе устраивать не будем...
Александр Николаевич почувствовал как под рукой расслабляются сведенные страхом ожидания боли мышцы ребенка, вдруг тело мальчика затряслось сильнее, мальчишка зарыдал, но это были чистые слезы - слезы облегчения.
Александр подождал, пока мальчишка выплачется.
- Ну, все уже закончилось, хватит... вставай и пойдем к Палычу, пусть посмотрит.

Мальчишка слез со стола, стоя на полу и слегка подрагивая иссеченными ногами, осторожно потирал ягодицы и бедра, наконец стал чуть расставив ноги (избитая внутренняя часть бедер не давала свести их вместе).
- Пойдем! - Александр Николаевич чуть подтолкнул мальчика к выходу - пока в коридоре пусто..., в душ пойдешь?
- Только полотенце можно взять? - мальчишка повернул к воспитателю зареванное лицо.
- Там уже есть все - даже говорить не надо, твои товарищи все приготовили, у вас вроде такого договора о взаимовыручке - эта черта мне в вас очень нравиться, когда воспитатель на этаж заходит вы все - не разлей вода, а как сами между собой, волчата, рвете друг друга, да, и все.

Воспитатель прошел вместе с мальчишкой по коридору до душевой. Стоя в коридоре, слушал шум льющейся воды.  Он прошел в душевую  мимо приоткрытой кабинки, подошел к умывальнику. Тщательно намылил руки, смыл, потом умылся. Посмотрел на свое отражение, пригладил волосы, попытался улыбнуться - вышел оскал, а потом пошел к выходу.
Костя через приоткрытые двери душевой  проводил его взглядом. Снова встал под теплые упругие струи. Вода била сверху, рассекаясь о голову, потоком омывала тело, унося грязь и пот, смывая запах страха и боли. Внутренняя поверхность бедер, ягодицы казались натертыми жгучим  красным перцем, вода уменьшила боль, но не убрала ее.

Закрутив краны Костя вышел из душевой. Каждый шаг был напоминанием о том, что было и предупреждением о том, что может быть. Мальчишка, не удержавшись снова потер ягодицы, жалобно сморщившись, обмотал бедра полотенцем и вышел в коридор.
Вместе с переливами звонка  следом за воспитателем зашел в мед.пункт.
Пройдя в двери он увидел там ставшую привычной картину пишущего за столом медика. Палыч, увидев своего юного пациента, встал из-за стола, подойдя к Косте, взял его за плечо, развернул одновременно стягивая полотенце. Бросил быстрый взгляд на пульсирующие краснотой ягодицы кивнул.
Неожиданно прихватив рукой мальчика за острый подбородок вскинул кверху, внимательно вгляделся в скуластое лицо.
- Швы пора снимать, что сначала... Китаец, голова или...
- Или..., лоб не болит!
- Смена пажеского караула! Витька - вставай, Костя - ложись.
С кушетки страдальчески морщась, поднялся Костин оппонент, уже прошедший процедуру «оказания первой помощи», мальчишки встретились глазами почти одновременно, улыбнулись.
- Я думал, он в корпусе под стенкой с цветами стоит, а Влад его здесь оставил?
- Влад в корпус пошел разбираться  по кубрикам, - сказал медик, выдавливая на ладонь «Фастум - гель» и аккуратно, но это движение все равно сопровождалось зловеще - шипящим звуком вылетающего изо рта мальчика, провел рукой по ягодицам и бедрам мальчишки, медленными круговыми движениями начал втирать гель в израненную плоть:
 - Спокойно, Костя, уже не болит,.... совсем не больно, медикаментов на тебя уже за неделю перевел столько - год можно на море отдыхать....., делай так как сказал я и не будет боли, не будет страха,- слова обволакивали, успокаивали, снимали боль и напряжение. Мальчик растворился в этом голосе, мысли просто ушли куда-то, воля стала прозрачной и ушла вслед за болью, а пустоту заполнил Голос, несущий в сознание такие простые, правильные и понятные истины
Слушая спокойный убаюкивающий голос медика, Костя расслабился. Боль уходила, растворяясь в уверенных профессионально - осторожных прикосновениях. Костя прикрыл глаза, после пережитого страха и обжигающей боли ударов очень хотелось спать, он и не заметил, как руки медика исчезли....,  проваливаясь в холодный снег своих снов....

...- Ты вообще лошара, бля, овца с пробором. Нахрена было все это делать, вести лоха, и все просрать. Чего ты ждал? - белобрысый парень, засунув руки в карманы, ровным, нудным голосом зудел, как заезженная патефонная пластинка. Иногда он резко вытаскивал руку из кармана и нервным движением протирал потеющий лоб. Чувака явно ломало. Ровный голос не вязался с нервными движениями и бегающими расфокусированными глазами, живущими в красных воспаленных глазницах своей только им понятной жизнью.
Тощему, дерганному наркоману на вид было лет пятнадцать, перед ним стоял пацан помладше, тоскливо глядя в сторону, второй- его ровесник стоял сбоку от дерганного, упершись о стену, время от времени отталкиваясь от нее плечом. Медленно и четко стараясь не глядеть дерганному в глаза произнес:
- Оставь его, Сухарь, срисовал он нас и не сильно пьяный, ну, куда ломится, головы поотшибал бы... Ну, завтра кого сработаем нормально.
- Пааадло, да, я до завтра потухну. Послушай, Жека, ищи, где хочешь, два куба, или я тебя зарою. - голос Сухаря стал ровным, даже ласковым, - Зарою, гандон, по частям, яйца отдельно, глазки отдельно, пальчики по суставчику... Только ты еще живой будешь  культяпками землю царапать.
Худая, но цепкая рука крепко схватила пацана за плечо.
- Два часа, потом молись... Беги! - Сухарь оттолкнул пацана от себя.
Белый, как мел, мальчишка шарахнулся в сторону, выскочил из полуразрушенного здания и, отбежав несколько метров в направлении городской насыпи, остановился, потерянно оглядываясь на темнеющий провал входа.
Внутри Кубик неторопливо, не делая резких движений оторвался от стены и не отводя глаз от Сухаря, двинулся к выходу.
- Куда? - Сухарь резким отточенным движением сунул руку в карман. Кубик знал, что там, и лишний раз убеждаться не хотел.
- Схожу с ним... нихрена он не сделает, только попалится....
- Попалится - кончу!
- Если ментам, все кончим... и не по разу, да, и сигарет нужно взять. - Кубик остановился всем своим видом изображая равнодушие.
Сухарь опять потух:
- Вали, попробуешь слинять, из под земли достану!

Кубик выскочил в проем и быстро подбежал к Жеке. Тот потерянно смотрел на товарища.
- Кубик, он совсем взбесился. Теперь проходу не даст и ведь не сдохнет... Ну, что мне делать?
Жека со всхлипом втянул сырой наполненный дождевой влагой воздух.
- Я здесь уже больше не могу. Может...
- С тобой разберется, за меня примется, убить может и не убьет... Покалечить может... он меня уже достал. Пошли, найдем ему дозу, пусть успокоится.
- Где денег взять?
- Для него? Слушай, Жека, а ты говорил, что у тебя, вроде, дядя в городе есть и неплохо стоит... К нему почему не пойдешь?
- Был я у него, сначала все нормально было, а потом..... вот достал он меня в общем.
- Бил что ли?
- Да так, не очень чтобы... Кубик, я тебе его телефон дам. Если Сухарь совсем уже меня прижмет, ты позвони ему, пусть приедет. Он сам раньше в доках работал, все точки на побережье знает, - Женька чуть повернулся, огромные с поволокой глаза уставились на Кубика с немой надеждой.

Когда Женька так смотрел на него, Кубик просто терялся, было в этом взгляде что-то не от мира сего. Во время их первой встречи Кубик, легко вычисливший «конкурента», просто свалил щуплого мальчишку с ног и уже приготовился сделать из него «беф-Строганов» при помощи куска бильярдного кия, когда тот, повернул к нему свое искаженное гримасой безысходного отчаяния лицо. Тогда Кубику показалось, что он натолкнулся на стену, и почему-то вспомнилась мама.... Вместо того, чтобы прибить «конкурента», он привел его к Сухарю. Сначала, первые три месяца, все было хорошо, даже слишком (если не считать парочки провалов и других «мелких» неприятностей , но их можно было списать на форс-мажорные обстоятельства). Однако, постепенно лихорадочный блеск в глазах Сухарая становился все сильнее, он стал раздражительным, злобным, а временами просто и опасным. Вчера он просто швырнул Женьку об стену, как нашкодившего котенка, и только Кубик, вклинившийся между ними с трудом, сумел успокоить Сухаря.
Но тогда хоть были деньги на «дозу», а сейчас Сухарь просто обезумел.

Кубик шагнул к Женьке.
- Слушай, Джекки, валить нам от него надо, просто по окраинам пошаримся с недельку, он долго не протянет, или сдохнет, или мусора заметут. В одиночку он ничего нормально не сделает. Пойдем быстро, пока он тут рыскать не начал.
Не теряя времени мальчишки, где пешком, а где и на автобусах,ругаясь с контролерами, но иногда и мирно, при их молчаливом попустительстве, перебрались на другой конец города.
Зашли в продуктовый магазин и, пока Кубик под напряженным взглядом продавца задумчиво прохаживался перед витриной, протягивая руки к товару, «Мальчик! Не трогай! Что будешь брать?» Женька, которому ничего не стоило разыграть роль «приличного» ребенка, спокойно затарился конфетами и шоколадом.
Оттуда концессионеры зашли в аптеку, постояли перед стеклянными стеллажами ,Кубик срисовал, что за парацетамолом аптекарша отворачивается и лезет  в шкаф за спиной, и пока Женька с чувством рассказывал жалостливой аптекарше, как тяжело у него болеет мама, (Вот где уж не соврал! ), то что от нее осталось после аварии, даже хоронили в намертво заколоченном гробу, попросил парацетамола. Когда аптекарша отвернулась, он втиснулся под стекло прилавка и молниеносно выгреб кассу. Кубик, схватив товарища за пояс, буквально выдернул Женьку назад почти из под рук визжащей, как поросенок бабы.
На «честно» заработанные деньги мальчишки пообедали в пельменной, десерт устроили из экспроприированного в магазине шоколада, запивая его пивом.
На день и ночь решили «зависнуть» в компьютерном клубе.

В «Скаженном Хакере» -среди мальчишек «Е...тая Харя» погоняв Квейка, Кубик решил, что это не игра без пива и направился в ближайший магазин. Вернувшись, Женьки в клубе он не застал.
- Он с этим, Сухарем, свалил - выдал ему информацию, не отрываясь от игры знакомый мальчишка.
Кубик пулей выскочил на улицу, в висках застучала кровь. В голове, как в калейдоскопе, крутились возможные варианты поиска :
-Ну, точно дебил! Водокачка, Сухаря летняя «шурша»!
Не станет он его на «трубы» сейчас тянуть через весь город. Пораньше постарается разобраться.
Вернувшись в клуб мальчишка :
- Теть Надь, можно, я быстро...!- протянул ей пиво- Вам!- схватил телефон, набрал номер Женькиного дяди. Повезло, почти сразу за короткими гудками трубку взяли. Кубик прикрыл трубку рукой, давясь от волнения, зашептал:
- Сергей Николаевич, это срочно...
- Женька! Ты что ли, где..
- Нет, я его друг, здесь плохо совсем, вы мне поверьте. Его убьют, если вы не приедете. Он сейчас, наверное, на старой водокачке...
- Та, что у маяка?
- Нет, где старый кренг, там еще поворотная площадка ниже...
- Все понял, я еду.
- Вы подождите, если он не там, я вам перезвоню.
- Если его там нет, жди меня, дальше вместе поедем, эх, вы..., ладно, давай, дуй туда!
- Возьмите что-нибудь потяжелее...
- Не учи, сам знаю!

Выскочив из клуба, Кубик бегом двинулся в выбранном направлении. Предположение Кубика оказалось правильным, вскоре он увидел вдалеке неторопливо бредущую парочку. Сухарь придерживал за плечо щуплого мальчишку, но Женька, по всей видимости, и не думал сипаться. Он боялся Сухаря до тошноты и дрожи в коленках. Кубик на некотором удалении пошел следом. Как он и предпологал, Сухарь тянул Женьку на свою старую хазу. Зарулив на окраину и пройдя через обширные мусорники, вышли на побережье.
Возле заброшенной водокачки стоял не новый, но достаточно серьезный мерс. Кубика, как дернуло, но видя, что Сухарь уверенно идет к машине он притаился за заснеженным камнем.

Из машины вышел человек, он поздоровался за руку с подростком, они о чем-то переговорили и вместе прошли в водокачку. Женька при этом вдруг затрепыхался, но жесткий удар в живот сложил его пополам. Мальчика буквально затащили во внутрь.
Скользя по камням Кубик быстро спустился, подойдя к мерседесу ,молясь, чтобы не сработала сигнализация , но на счастье ее просто не включили,  старательно проколол заточкой два задних колеса (а фиг вам, а не поездочки), обежал водокачку и залез внутрь через боковое окно. Ощупью, осторожно ставя ноги, двинулся по звуку на слабые голоса ,водокачку он знал, как свои пять пальцев.

В комнате, освещенной неровным светом затухающего дня, возле Женьки ,у которого руки уже были связанны перед грудью куском шнура и петлей притянуты к шее, Кубик наконец рассмотрел водителя «Мерса».
-Джамба! Ссучара! Вроде ж, только шалавами занимается, но, видно, и по мальчикам начал!

- Хоть товар покажи, Сухарь, нормальные деньги дают люди..., его точно искать не будут?
- Он и нах... никому не нужен, все на кладбище... - с этими словами Сухарь завернул жалобно скулящему мальчишке одежду вместе с курткой на голову, обнажив его до подмышек. Рванул пояс. Женька поджал ноги и попытался присесть, но жесткий удар по почкам остановил эту слабую попытку сопротивления. Джамба придержал ребенка, пока Сухарь стягивал ему штаны с трусами на щиколотки.
- Смотри, Джамба, все класс, чистый! – Сухарь, как куклу, торопливо повернул мальчика спиной к покупателю, чуть согнул и ухватившись пальцами за ягодицы широко развел их в стороны, - Может, даже и «целка» отсюда! Но я не проверял!
Женька дернул стреноженными ногами, подтянув одно колено к груди, тогда Джамба ухмыляясь жестко рубанул его ладонью по ягодицам,мальчишка жалобно вскрикнул, встал неподвижно выпрямив тонкие дрожащие от страха и холода ноги.
- Расчет, Джамба!
Джамба запустил руку за пазуху,Кубик видел, как напрягся Сухарь, и вынул толстый «пресс» денег.
 -А деньги зря светишь, мудило, - подумал Кубик.
- Второй-то где, Сухарь?
- Будет и второй, к вечеру отловлю и доставлю в лучшем виде!
-А вот и хрен тебе -большой такой, толстый такой ХРЕН!- Кубик сунул руку за спину и вынул заточку
- Смотри, чтобы не очень битый был! Этим будет кому заняться. Постарайся пораньше, тем более, что этого,- Джамба кивнул на дрожащего мальчика,-  на долго не хватит... особенно если «целка».
Джамба смеясь, отсчитал Сухарю несколько бумажек. И в этот момент произошло то, чего Кубик, зная Сухаря, и ждал. Приняв деньги, Сухарь подождал, пока Джамба напоследок не оказавший себе в удовольствии еще раз хлопнуть мальчика по голым ягодицам,отвернулся, и Сухарь дернул правой рукой и вытряхнул из рукава сапожный молоток  с обрезиненной рукоятью и заточенным «клевцом», резко, почти без замаха ударил Джамбу в затылок . «Клевец» легко пробил затылочную кость, в стороны полетели брызги крови.
Джамба упал на колени, его левая рука почему-то вытянулась в сторону и мелко дрожала, будто он просил милостыню.

Сухарь  выдернул зубья из раны и повторил удар, но в этот раз он промазал, молоток скользнул по черепу и врезался в ключицу, дробя кости. Джамба упал на бок и захрипел дергая ногами. Нервно подергивая головой, Сухарь отбросил молоток и ловким, скользящим движением вынул из кармана бритву, на секунду склонился над Джамбой и резво отскочил в сторону. Хрип Джамбы перерос в свист и бульканье. Из рассеченной гортани со всхлипом вырывался воздух. Наконец конвульсии стали реже, движения замедлились. И Джамба затих, привык, наверно, усмехнулся Кубик.

Сухарь торопливо общарил его карманы, вынул деньги, сорвал с руки браслет, а с рассеченого горла толстую золотую цепь с крестом. Матерясь, свинтил с толстых, волосатых пальцев «гайки». Рассовал все это по карманам и поднял тяжелый, помутневший от запаха крови взгляд на Женьку. За эти секунды мальчишка сумел выпутать голову и руки из одежды и остервенело рвал зубами узлы на запястьях. Под остановившимся взглядом Сухаря Женька сжался и притих.
- Вот такие дела, Джекки, - окровавленной рукой Сухарь провел по щеке мальчика, рисуя на ней темную полоску, - Наверное, с Кубиком думали, что скукожиться Сухарь? Так, с чего начнем? Что тебе совсем не надо..., а Джекки?
- Саша, ну, не надо, ну, не надо! Не убивай меня, я ничего тебе не сделал ведь, я никому ничего не скажу! Я, честно, все-все для тебя сделаю!
- Дурак ты, Джекки! Ты сейчас просить будешь, чтобы я тебя прибил, только это заслужить надо, чтобы быстро... На колени стань!
- Саша! Пожалуста!... ну, пожалуста!.....МАМА!!!!

Крик Женьки словно подстегнул Кубика, легкими шагами, рачетливо ставя ноги, он преодолел разделяющее их расстояние и, вцепившись в плечо Сухаря, рванул его на себя, одновременно вогнав заточку ему под лопатку. Попробовал довернуть лезвие в ране, но не успел. Сухарь откинул тело прямо на него ,еще глубже насаживаясь на клинок, и крутнувшись,рукоять ножа просто вырвалась у Кубика из руки, наотмашь полоснул противника бритвой. Мальчишка, уловивший это движение, попробовал отскочить, но не успел. Лезвие с хрустом скользнуло по лбу и пошло ниже ,если бы в момент удара Кубик не пригнул голову , то, наверняка. остался бы без глаза. Лезвие прошло через веко и переносицу, звеняще скользнув по эмали зубов, рассекло губы до подбородка, с тихим шелестом развалило одежду на груди и левом плече, рассекая кожу и мышцы. Рванувшийся назад Кубик, теряя равновесие, оглушенный болью, пробежал несколько шагов и спиной врезался в стену. Медленно, шурша побелкой, присел на корточки.
Левым глазом через разлетающиеся разноцветные круги отрешенно уставился на собирающуюся между раскинутых коленей лужицу густой исходящей паром почти черной жидкости.

На улице послышался рев мощного мотора. Через считанные секунды под радостный визг Женьки в помещение молнией влетела огромная, как медведь, собака, напряженно припав к земле, животное острожно подошло к двум «прожившим», толкнулось в них мордой. В помещение вошел затянутый в климатический костюм мощный мужчина с «помповиком» в руках. Помповик  без приклада он держал одной рукой, как пистолет.
Выдернув из-за пояса нож, рассек веревки на руках Женьки, мальчишка даже не натянув штаны, сразу обхватил его руками.
Усмехнувшись ,это вызвало лишь новый приступ боли в висящих кусками обрывках рта, Кубик снова посмотрел на тягучую лужу, куда постепенно вытекала его жизнь, и закрыл глаза.
Белые хлопья снега влетали в помещение, кружась, пытались накрыть белым покрывалом чистоты маленький кусочек грязи этого мира.

Проснулся Костя от того, что кто-то настойчиво толкнул его в бок. Разрывая остатки сна, не очень понимая, почему это болит ж... , а не лицо, он уставился на Витьку, который, уперев колено в край кушетки, насторожено смотрел на него.
- Ну, сколько я стоять буду? Тебе хорошо- разлегся, как хан Гирей и сопишь!
- А... где док?
- Вышел. Сашка- гад нас хотел забрать, но док отмазал, говорит «Пусть пока у меня побудут, хватит им на сегодня». Тебя от изолятора отмазал, это тебе повезло, изолятор - ваще полный п....ц просто жопа.
- А чо там такого? - Костя чуть повернулся к Витьке, - Чо делают-то?
- А п.....дят, как пустое ведро и в обед в столовой стоишь, вместо того, чтобы пожрать, рассказываешь всем, что ты исправляешься и очень жалеешь о том, что сделал, сбился - обеда нет. Вообщем, как пай - мальчик. А потом опять п...ля, там ты очень быстро устанешь, ты, уж, мне поверь. Лучше сразу отгрести без меры, чем так...

В разговоре мальчики старательно обходили тему своей недавней драки, вроде, как ее и не было вовсе.
Наконец, Костя, повернувшись на бок ,болезенно поморщившись при этом, так как бедра соприкоснулись, словно про между прочим спросил:
- Дальше как..., жизнь делить?
- А никак, проехали... отгребли не зах...., теперь умнее будем.
- Прописка?
- Да, прописался уже... и я с тобой заодно, ой, мамочки, ну, бля, я, наверное, отвык, чуть не уссался...
- Давно не попадал?
- Ну, не так, чтобы очень, но вот так конкретно - нет. Тебе тоже по фарту, что Сашка с тобой один на один был. Когда сам, он не сильно. С ним главное заговорить, там он перестанет бить. Я тебе про всех расскажу, с кем и как проще.
Витька уткнул лицо в сложенные руки.
- Сейчас все нормальные остались, а раньше тут такие бывали, мы просто даже жребий тянули, кого будут... Ну, правда, и сейчас так бывает, по общим залетам, но это дело между чмошниками раскидуем.
- Слушай, Вить, а Влад он вообще-то тебе кто?
Витька резко повернулся к Косте, на секунду взгляды мальчиков встретились, и они пытливо уставились друг другу в глаза. Не увидев в глазах Кости ни насмешки, ни угрозы, Витька расслабился:
- Да, никто в общем, просто... пожалел он меня, наверное.
- Как пожалел?
- Я сюда по глупости попал. С пацанами бомжа разок затоптали. Он одноногий был на протезе. А мы раз обдолбились, смотрим- сидит, ну, мы стали прикалываться, мол, его протез воняет хуже, чем потная нога, а он нас послал...
Витька замолчал на секунду, будто собираясь, но видимо, мальчишке хотелось выговориться неожиданно обретенному другу и он продолжил:
- Сцепились, в общем...  нас человек пятнадцать было и ребята постарше, я тогда совсем мелкий был - лет десять. Только он нас хоть и на одной ноге раскидал, пока его сзади кирпичом по голове не увалили.... в общем попрыгали на нем, а старшие даже потом обоссали...  мертвого уже... смеялись. Только я его не трогал, он мне отца напомнил, мне страшно было.
Витька снова замолчал, но после того, как Костя слегка толкнул его плечо – продолжил:
- Оказалось, он - бомж этот, в Афгане воевал, в общем трех старших из наших потом так и не нашли, даже думать не хочу, что с ними сделали. Всех по колониям, а меня сюда. А здесь, сам знаешь, все «бывшие» и говорят- сам, мол, ссучонок вешайся или вскрывайся. Знаешь, как меня били? Такое делали, что и говорить нельзя. А потом Влад говорит, мол, протез тебе его не нравился? Может, ботинки нам почистишь, и сунул мне ногу под нос. Я уже тогда, наверное, доходил, даже стоять не мог, сам не знаю, что на меня нашло, я ему в ногу зубами вцепился. Думал, все. А он мне, когда челюсти разжал, долго в глаза смотрел и к Палычу отнес. Месяц меня выхаживал, в туалет носил, мыл. Неделю молчали, а потом говорить начали, я ему все про себя рассказал, говорил, что не трогал того афганца, клялся... он мне поверил, да, и док сказал, мол, не вру. Из тех, кто афганца того забили, я один остался, все остальные и года не протянули по зонам. Он мне, наверное, как отец сейчас. А ты его тоже укусил...

Костя осторожно повернул голову к Витьке:
- Знаешь, Витька, глупо это все, и не собираюсь я здесь отца искать. Мне моего никто не заменит, вот так!
Мальчишка заметно расслабился.
- Знаешь, а мне этот одноногий до сих пор снится.
- Всем нам кто-то снится, - Костя отвернул голову в сторону.
Витька чуть тронул его за плечо:
- А тебе кто?
- Друг! - и совсем тихо, так, что Витька не услышал, добавил, - Только он умер до того, как я его убил...