294. Тревожный год

Тревожный год.
Сергей и Юрка спали в деревянной кроватке с ограждениями, которые поставили для того, чтобы дети не выпали из кроватки. Наша семья едва умещалась в однокомнатной квартире. Все спали по два человека на кровати. В марте месяце, этого года, загадочной смертью умерла моя любимая бабушка Нюся, мамина мама. Бабушка была парализована на ноги более тридцати лет. Это у бабушки еще с гражданской войны, точнее, со времен НЭП, когда казаки воевали с чеченцами за свои земли. На наш Старый хутор в городе Гудермес напали чеченцы. В это время мужиков не было дома, они занимались в поле подготовкой хозяйства к весне. Женщины сами отстреливались от чеченцев. Но силы были не равные. Женщинам с детьми и стариками пришлось отходить через лес к рекам, Белка и Сунжа в сторону крепости и города Грозный.
Бабушка тогда имела двоих детей. Старший сын Федор родился в день Октябрьской революции 1917 года. Старшая дочь Мария, моя мама, родилась в 1920 году. Когда бабушка переправлялась с детьми через речку Сунжа, были крещенские морозы. Это был февраль месяц. Дети сидели верхом на плывущей лошади, а бабушка плыла сзади лошади и держалась за ее длинный хвост. В это время бабушка была беременной двумя близнецами, которых она родила в том же году, будучи парализованной. Родились мальчики, Саша и Леня. С интервалом в два года, парализованная бабушка, родила двоих девочек, Надю и Тамару. Сама бабушка родилась 8-го марта 1879 года и умерла она в день своего рождения, 8-го марта 1959 года, то есть, ей тогда исполнилось 80 лет. Бабушка была вполне здоровым человеком, не считая больных ног.
Почему я говорю, что ее смерть была загадочной? Этому есть много причин. Кроме больных ног у бабушки ничего больше не болело. У нее даже зубы были целые. Волосы настолько кучерявые, ну, прямо, как каракуль от молодого барашка. Волосы просто невозможно расчесывать, их только мыли почти каждый день, чтобы у бабушки не завелись вши. Бабушка сама следила за волосами. После рождения моих братьев-близнецов, Сергея и Юрки, бабушка стала проситься, чтобы ее отвезли в родовой казачий Старый хутор в городе Гудермес, где жили ее старшие брат и сестра, близнецы, Гурей и Мария(Маня), которым тогда было за девяносто лет. Дедушка Гурей говорил, что наш родовой Старый хутор появился раньше царствования династии Романовых на Руси. Тогда здесь на Кавказе не было никаких поселений. В городе Гудермесе и в настоящее время старожилы называют это место "Старый хутор". Выходит, что город Гудермес появился триста лет назад на речке, от поселения нашего Старого хутора, первых терский казаков.
Мы все были против того, чтобы бабушка уехала от нас в свой родовой Старый хутор, так как там и без нее жило несколько семей наших родственников. Они, конечно, были не против бабушки Нюси. Дедушка Гурей говорил, что одним человеком больше, одним человеком меньше, Старый хутор не развалится, он стоял триста лет и еще столько стоять будет. Но мы, ни хотели отпускать бабушку и настояли на своем. Бабушка осталась у нас. Только с того времени она часто стала скучать по Старому хутору и говорить, что лучше бы она умерла и не была помехой никому. Иногда она настаивала на том, чтобы ей дали яд и избавили от мучений. Мы убрали из квартиры все, что могло бы способствовать смерти бабушки. Однако, с начала 1959 года, бабушка сказала, что на свой день рождения она хочет видеть всех своих детей с семьями. Родственники посмеялись над этой затеей бабушки. Ведь в эти годы ее дети и внуки жили на огромной территории, от Камчатки до Балтийского моря. Лишь наших близких родственников на Кавказе было несколько сот человек. Собрать такую ораву в город Избербаш, где жили пять наших семей! Всем казалось безумием.
Бабушка попросила мою маму, чтобы она купила ей целую пачку конвертов с марками и сама стала писать письма-приглашения всем родственникам от Камчатки до Ленинграда и с Севера до Юга. К дню рождения бабушки Нюси собрались все ее дети - Мария, Саша, Леня, Надя и Тамара. Лишь старший сын Федор был в дороге, он ехал поездом от Камчатки целый месяц и с каждой большой станции давал нам телеграмму о том, что он в пути к дому. Дядя Федор приехал 11 марта 1959 года. В день похорон бабушки Нюси.
Так как все приехавшие не могли разместиться в нашей квартире, то решили, что день рождения бабушки отметят только ее дети и самые младшие внуки, которых нельзя было оставить без родителей. Все остальные родственники, будут отмечать "Женский день 8-е Марта" и день рождения нашей бабушки в квартирах пяти семей родственников, которые жили в городе Избербаш(Новый городок). Все так и сделали. Человек двадцать сидели за столом в нашей квартире. Сколько было всего еще приехавших к нам родственников?! Мне это неизвестно до сих пор. Примерно, сто человек было, а возможно и две сотни? Кто их считал тогда?
В самый разгар гуляния, вдруг, бабушка потребовала, чтобы все ушли в гости к родственникам и оставили ее одну, так как она сильно устала и хочет отдыхать. Конечно, ее послушались и разбрелись по квартирам родственников, продолжать гуляние в день рождения бабушки и в "Женский день 8-го Марта". Я со своими братьями-близнецами еще раньше отправился спать к дяди Лени Морозову, который жил через двор от нашего дома. Детей родственников спать собрали туда. Там у них было три комнаты на одну семью. Когда утром наша семья вернулись в свою квартиру, бабушка была мертва. Она не оставила даже записки о причине своей смерти. У родственников был шок. Никто не мог понять причину ее смерти. Бабушка лежала, словно заснула. Без малейших признаков смерти. Ни сразу заметили ее мертвой.
Никто из родственников ни стал обсуждать причину ее смерти. Как положено по христианскому обычаю, труп бабушки держали дома три дня. Похоронили во второй половине дня 11 марта 1959 года, а вечером, этого дня, приехал с Камчатки ее старший сын Федор, который не видел свою маму с 22 июня 1941 года. С самого начала Великой отечественной войны с фашистами. Федор был танкистом. Горел несколько раз в танке. Был в концлагере у немцев. Оттуда бежал. Его посадили в России. Затем воевал против японцев. После войны был сослан на Сахалин в поселение, за то, что был в плену у немцев и убежал от них. Лишь в 1960 году Федору вернули все его награды и разрешили вернуться обратно к себе на родину на Кавказ. Где он и сейчас живет. Больше никто из наших родственников из Кавказа не уезжал. Первым уехал ваш папа.
- Папа! Хватит про родственников. - сказала Виктория. - Мы все знаем. Расскажи нам про каптаров.
- Так вот. - продолжил я, рассказ, про каптаров. - После новогоднего праздника 1960 года в нашей семье начались всякие непредвиденные события. Мне неизвестно, что произошло с отцом после отстрела секача. Я лишь знаю, что пару раз отец ездил в горы за сбором оригиналов на рисование портретов. Затем отец, вдруг, засуетился и стал продавать свой транспорт. Вначале отец продал трофейный мотоцикл, на котором приехал прямо с фронта и никогда не расставался с ним. Через неделю милиция нашла этот мотоцикл под мостом Улубиевской балки вместе с мертвым его новым хозяином, у которого был расколот череп на две половинки. Это была случайная авария или его кто-то убил, нам неизвестно? После этого случая мой отец продал свой трехколесный драндулет. Прошло несколько дней. Эту мотоколяску сбила грузовая машина. Погиб хозяин мотоколяски, инвалид войны, а с ним его сын. Этот драндулет прямо переехали колесами.
Моему отцу принесли повестку в суд, на понедельник следующей недели, но отец так и не попал в суд. Так как отца самого сбили машиной в воскресенье, когда мы семьей возвращался с футбола домой. Городской стадион находился между старым и новым городом. Все ходили пешком. Отца прямо кто-то толкнул под машину. Толкнувшего моего отца под машину не смогли задержать, так как он воспользовался суматохой и сбежал в темноте. Преступника искали всюду. В городе и в соседних аулах, но преступник, словно сквозь землю провалился. В городе поползли разные слухи, о моем отце. Говорили, что отец по пьянке воспользовался обычаем горцев и переспал с женой своего лучшего кунака, тот ни стал гостя трогать в своем доме, но на могилах своих предков поклялся убить отца. Поэтому была смерть вокруг моего отца. Так это было или нет, известно лишь моему отцу. Но отец отвергал всякие сплетни и говорил, что это всего лишь трагическая случайность, а свой транспорт он продал только по той причине, что мы семьей уезжаем жить на Кубань. Тащить туда свой драндулет и мотоцикл было без толку. Поэтому отец стал продавать.
Отец провалялся в больнице с передавленными ногами больше месяца. Когда отец выписался из больницы, мы стали семьей собираться в дорогу. Смерть бабушки отодвинула наш переезд на новое место жительства. Решили уехать после годовых поминок бабушки, то есть после 8-го марта 1960 года. Так как в нашем роду строго соблюдали христианские обычаи. Мало того, на поминки к нам пообещали приехать многие родственники, а бабушка умерла в нашей семье. Так что отъезд отложили на целую неделю. У меня с друзьями была надежда все-таки отыскать Бакулиных, Егорыча и Мишу. Но, несмотря на решение моих родителей к отъезду, мы с друзьями основательно готовились к походу. Вновь заработал наш штаб на крыше дома. Опять вернулись шерпы, готовые двинуться за нами в любое рискованное путешествие. После похода нашей группы в пещеру мы сильно прославились среди своих сверстников. С нами хотели дружить. Однако, после поминок бабушки Нюси, мой отец пошел покупать билеты на поезд нашей семье.