Голозо или исповедь диабетика

Рассказ 3
 Наверно, многие, как и я, в детстве мечтали работать на конфетной фабрике. Мне в детстве не удалось осуществить эту мечту. И в зрелом возрасте тоже. Но на конфетную фабрику, вернее кондитерскую, я все же попал. В качестве переводчика. Я там был с одной итальянской делегацией, которая вела переговоры с Тбилисской кондитерской фабрикой по установке линии для производства карамелей. Нас поводили по всем цехам, показали свое производство и продукцию, а потом каждому из нас преподнесли по два больших набора шоколадных конфет. Завершив осмотр, мы вошли в кабинет директора фабрики, где должны были проходить переговоры. Там нас усадили за стол, на котором в больших хрустальных вазах были  конфеты «Мишка косолапый». После небольшого обмена мнениями о взаимном сотрудничестве, мы приступили к обсуждению проекта по поставке итальянского оборудования и установке карамельной линии. Осуществляя перевод, я то и дело смачивал рот боржомом, и время от времени одну за другой съедал конфеты, лежащие в хрустальной вазе, прямо передо мной. Когда переговоры закончились, я вышел из-за стола и чуть не столкнулся с Джорджо Кавани, руководителем итальянской делегации, который удивленно смотрел на меня, из-под очков с толстыми стеклами. Глаза его как будто бы вылезли на его огромный лоб и оттуда уставились в мою тарелку, полную конфетных оберток.  Вновь взглянув на меня глазами, готовыми выскочить из орбит прямо на эту тарелку, он произнес: «голозо», что в переводе с итальянского означает «сладкоежка». Остальные итальянцы тоже уставились на мою тарелку и почти хором повторили «голозо».
 Выйдя с фабрики, итальянцы поехали к себе в отель, а я - домой, нагруженный коробками конфет, - и теми, что дали мне и теми, что дали итальянцам, которые отдали мне свои конфеты, сказав, что не любят конфеты и не собираются везти их в Италию. Придя домой, я чувствовал, что меня мутит, от огромного количества съеденных конфет. Никогда я не ел такого количества шоколада за раз. У меня было такое ощущение, что съеденный шоколад готов вылезти у меня изо рта, из носа, из ушей, отовсюду. После того дня, я два месяца не мог смотреть на шоколад и на конфеты. Я думал, что никогда больше не буду это есть.
  Через несколько месяцев я очутился в Италии, где гостил у одного моего друга.
Побыв у него пару месяцев, я поехал в Болонью к  Джорджо Кавани.  Джорджо меня радостно встретил и пригласил в ресторан, где за нашим столом сидели несколько итальянцев, друзей Джорджо. После того как официант принес первое, а затем и второе блюдо, Джорджо что-то шепнул ему на ухо, и официант, сделав какую-то запись в своем блокноте, удалился. Минут через пять, вижу, официант идет к нашему столику и в руках несет огромный поднос, на котором лежат шоколад, конфеты, пирожные и мороженое. И все это он ставит прямо передо мной. Я беру и передвигаю поднос со сладостями в центр стола. Тогда Джорджо вновь придвигает поднос ко мне со словами:
- Джованни, это все для тебя, нам сейчас подадут кофе.
-А почему все это мне? - спрашиваю  его.
- Потому что ты «голозо», - отвечает Джорджо, и тут же начинает рассказывать всем присутствующим о том, как я на кондитерской фабрике поедал шоколадные конфеты.
  Джорджо, разумеется, несколько приукрасил свой рассказ. По его версии, я съел содержимое нескольких ваз, полных шоколадными конфетами, килограммы шоколада
во всех цехах, а потом еще отнял у итальянцев те коробки конфет, что им подарили на фабрике. Директор грузинской кондитерской фабрики, увидя все это, испугался
подписывать контракт и прогнал итальянцев с фабрики. И все это потому, что я «голозо.

                Эпилог
В настоящее время нет в Тбилиси той кондитерской фабрики. Нет уже и Джорджо Кавани, который угощал меня сладостями и называл "голозо". Да и я сам больше не ем сладостей, так как я уже не голозо, а диабетико.