Хушвахтов

- Что ты сидишь в этой стране, если бы я был на твоем месте... столько языков знаешь, художник, тебя знают... ух, на твоем месте, я взял бы, бросил все и уехал.
   Как часто говорят мне нечто подобное. Я при этом ничего им не говорю. Долго объяснять, не стоит.
   Как-то один мой знакомый, художник, тоже задал мне этот вопрос: - Почему не уезжаешь.
- Почему не уезжаю, - говорю, - чтобы не быть за границей Хушвахтовым. Там, для них, мы все хушвахтовы.
- А кто это такой, - спросил мой знакомый.
- Сейчас расскажу, - начал я, - Точно не помню, но где-то в середине семидесятых я отдыхал в Паланге, в Доме Творчества художников. У меня был двухместный номер, море, там было много художников со всего Союза, которые приехали на тот литовский курорт отдыхать со своими семьями, а некоторые из них даже ходили делать этюды, которые не всегда решались показать коллегам. Вначале я жил в своем двухместном номере один. Но через несколько дней ко мне заселили еще одного художника из Средней Азии. Хотя он был оттуда, но внешность у него была славянская, и чисто, без акцента говорил по-русски. Это был художник средних лет, и судя по его словам, основную творческую деятельность проводил в Художественном комбинате. Он привез с собой большой этюдник и несколько холстов солидных размеров, сказав, что мечтает пописать этюды. Но на этюды он не ходил, во всяком случае, я не замечал, да и холсты остались нетронутыми. Я не запомнил его имени, но запомнил две вещи, связанные с ним: по ночам он страшно храпел, а днем рассказывал о своем «творчестве» в комбинате.
 Первое, что сказал мой сосед по номеру, так это то, что прислал его сюда, вернее дал путевку в Дом Творчества сам Хушвахтов. И в дальнейшем, произнося эту фамилию, он непременно сопровождал ее словом «сам», что еще более подчеркивало важность этой фамилии.  После частого ее упоминания в своих разговорах, а говорил все время он, причем безостановочно, я неосторожно спросил его: «А кто такой Хушвахтов?». Лучше бы я это не спрашивал. Он посмотрел на меня вопросительным взглядом, который тут же трансформировался во взгляд уничтожающий, полный презрения, как обычно смотрят на тех, кто, в силу своей необразованности, достоин стоять на самом дне общества.
- Как ты не знаешь, кто такой Хушвахтов, - удивился он, - а я думал ты парень образованный, академию кончал.
- Да, но в академии мы его не проходили, - попытался я оправдаться.
- И зря, а чему вас там обучали, интересно знать. Ну не обучали, а голова тебе на что, самому нужно тоже думать.
- Постараюсь, - ответил я.
 «Как-никак, взрослый человек, с ним не стоит спорить и дискутировать на эту тему»,- подумал я.
 После этого разговора я в его глазах очень опустился. Ни моя живопись, ни знания иностранных языков, ничего для него не имело значения. Я в его глазах был некультурным и необразованным человеком. Отношение ко мне с его стороны стало явно пренебрежительным. Как-то в разговоре с другими художниками, с которыми мой сосед по номеру успел познакомиться, речь зашла обо мне, и когда они меня за что-то похвалили, мой сосед кисло заметил:
- Да, он парень ничего, но малообразован. Вы представляете, он не знает кто такой Хушвахтов. Чему их там, в грузинской академии учат.
- А кто такой Хушвахтов? – спросил один из там присутствующих художников.
- Как, вы тоже не знаете, кто такой Хушвахтов. Спросите у своих коллег, они вам скажут, - и указал на стоящих там же художников из Прибалтики, которые почти хором ответили, что такого не знают.
- Вы, что,- обалдел мой сосед,- всерьез? Да нет, вы шутите. Решили разыграть меня.
- Нет, мы говорим серьезно, - ответили художники.
- Это что, заговор. Чего издеваетесь надо мной, - возмутился мой сосед.
 В конце концов, поняв, что это никакой ни заговор, не издевательство и не розыгрыш, и что люди действительно не знают Хушвахтова, он нас «просветил», сказав, что Хушвахтов знаменитый художник, кажется пейзажист, точно не помню, занимает высокое положение в художественном мире, альбом с репродукциями его работ напечатали в Финляндии, и все высокопоставленные чиновники местного правительства стоят в очереди за его картинами. И именно тот самый Хушвахтов помог нашему собеседнику достать путевку в Дом творчества в Паланге.
- Да, - сказал мой собеседник, после того как я ему все это рассказал,- зачем ты мне рассказал эту историю.
- Рассказал потому, что за границей, где нас не знают, мы будем для них хушвахтовыми, ни больше, ни меньше. Хушвахтовы.
 Повторив эту фамилию еще раз, я подумал: «Ведь запомнил я ее, сколько раз повторил, сколько раз рассказывал эту историю. Значит, мой сосед по номеру не зря столько говорил о Хушвахтове. Реклама свое делает.