В приморском парке

       Теплый июньский вечер.  Шар солнца, скрывающийся за горизонтом. Ленивый плеск волн о гранитную набережную.  Далекая музыка  где-то  в глубине парка.
       На  скамейке  у воды сидят двое:  пожилой мужчина, с газетой в руках и маленький мальчик, лет пяти.
       Внезапно со стороны моря, доносится   протяжный  звук,  возникает  силуэт океанского лайнера. Он увеличивается  в размерах,  снова гудит и  направляется в сторону порта.
       - Деда, деда, смотри, пароход!  - теребит мальчик старика за рукав, итот откладывает газету в сторону.   
       - А ты на таком  плавал?  -  вскидывает ребенок глаза на деда.
       - На всяких приходилось, Шурка, - улыбается он и  ерошит мальчику волосы.
       -  Здо-рово, -  тянет мальчик, провожая взглядом лайнер. А старик  вздыхает и бездумно смотрит вдаль.

       …Металлический «розмах» мягко проворачивает  планку кремальеры,  затем мускулистая рука  тянет на себя  сферическую  крышку,  и  старшина отходит в сторону.
       - Ну, все, с Богом,  -  говорит стоящий у стеллажей  капитан-лейтенант и  хлопает Вольнова по плечу.
       Тот кивает обрезиненной головой,  приседает и  исчезает в  трубе торпедного аппарата.
       - Второй пошел, -  бросает офицер,    вслед за Вольновым  в трубу ныряет напарник.
       Потом крышка закрывается, следует обмен  ударами по металлу,  и  в аппарате слышен  глухой шум воды.
       - Сравнять давление…, открыть переднюю, -  следует в промежутках между ударами,  и старшина  молча выполняет команды.
       - Ну, все, вроде вышли, -  бормочет после очередного стука  офицер,    оборачиваясь  к  сидящему сзади на «разножке»  человеку.
       -   Добро, -  смотрит тот на наручные часы, встает и уходит.
       -  Аппарат в исходное,  -  приказывает капитан-лейтенант торпедистам, те снова манипулируют  с клапанами.

       … Выйдя наружу и подсвечивая фонарем,  Вольнов нашаривает рукой  скобу, зависает во мраке и ждет напарника. Когда тот возникает рядом,  оба подвсплыв  забираются на носовую надстройку. Там   освобождают от креплений два  закрепленных на палубе буксировщика  и, запустив  двигатели, бесшумно  удаляются от лодки.
       Минут через тридцать, определившись по компасу,  аквалангисты скользят  к поверхности, Вольнов  выставляет наружу   перископ  и оглядывает в окуляр  море.  На нем штиль, тишина и россыпи далеких звезд.   Далеко впереди  призрачно мигают огни порта  и стоящих на рейде судов.
       Движители буксировщиков вновь  оживают,   темные тела  исчезают в пучине.
Очередной раз, прячась в тени,  напарники  всплывают  под    бортом  стоящего на якоре  недалеко от стенки  транспорта.  Высоко вверху  светятся иллюминаторы,  и порой  темноту прочерчивает  огонек  летящей в воду сигареты.
       По знаку Вольнова   напарник   исчезает  и направляется  вдоль борта к  корме, а он, нырнув под киль,   плывет  в сторону  носа. 
       Чуть позже,  установив  на корпусе судна  магнитные мины и запустив их механизм,  диверсанты  запустив буксировщики, следуют назад, в сторону моря.

       …Никак стучат, - бормочет  сидящий  у пульта ВВД один из торпедистов  и  косится на капитан-лейтенанта, который о чем-то тихо беседует со старшим группы. Тот прикладывает к губам палец,   все напряженно слушают.
       Через минуту  серия стуков повторяется,  старший кивает  капитан-лейтенанту,  и моряки  принимаются за дело.   
       Аппарат заполняется водой,  давление в нем уравнивается с забортным,  открывается передняя крышка.
       Затем, после ряда манипуляций,  из трубы  извлекают мокрых аквалангистов  и общими усилиями освобождают  от снаряжения.
       -  Ну, как?  - наклоняется старший к  тяжело дышащему Вольнову
       -  Порядок, -  хрипит тот, утирая  ладонью потное лицо.
       - Молодчики, - улыбается старший, -  а теперь отдыхать.  - Олег Иванович,      доложи  командиру,  можем следовать дальше.
       Капитан-лейтенант    протягивает руку к «каштану»  и вызывает центральный.
       Следующей ночью, всплыв  в заданном районе,  лодка подходит   к  застывшему на воде, следующему в Одессу сухогрузу,  и на его борт поднимаются три  облаченные  в «гражданку» фигуры.
       - Так это вы гидрографы? -  интересуется   второй помощник,    сопровождающий  гостей в каюту.
       Спустя час,  они пьют чай в пустой кают-компании  и слушают  тихую, льющуюся   из судового приемника, музыку. Потом волна уходит и сквозь шумы  эфира  пробивается     далекий  голос  « …сутки назад,  вьетнамскими диверсантами в порту Камрань  подорван  военный транспорт  США…»
       - Что и требовалось доказать, - бормочет старший, помешивая  ложечкой  янтарный чай  в стакане.

       -  …деда, деда!  - доносится откуда-то  далекий  голос. 
Вольнов  вздрагивает  и непонимающе смотрит на мальчика.
       -  А я моряком стану? -  спрашивает у него внук.
       -  Станешь, Шурка, непременно станешь, -  тихо  отвечает старик.
       Потом они встают  и  медленно идут  по набережной.  Сзади, из-за  темной зелени кипарисов, доносится давно забытая  песня

            В парке Чаир, распускаются розы,
            В парке Чаир расцветает миндаль…