Зодчий

Он существовал в великом ничто, потому что в те времена кроме тьмы ничего больше и не было. Вселенная не знала ни света, ни мглы, поскольку ее самой еще не существовало. В бесконечном ничто находился он – великий зодчий, обладающий даром Великого Хаоса и самой госпожи Судьбы. Он был архитектор этого мира и его создатель – одинокое дитя двух безгранично сильных и неразделимых сущностей, пребывающее нигде и никогда.
Когда он впервые открыл глаза, то не смог понять, где то, что есть сущность, потому что Хаос не создавал всего и не мог дать своему чаду ничего кроме существования. Новорожденный зодчий пополз в бесконечности ничего, цепляясь своими цепкими лапами за несуществующие начала. И тогда впервые проявил он свою силу и волю, придумав вселенную - великое творение, столь же бесконечное, как и ничто. Крепко схватившись за несуществующие грани темного ничто, он разорвал их на куски начал высекать из кусков свой шедевр. Он создал космос, планеты и вдохнул силу в звезды. Он создал вселенную.
Зодчий создал свет. Ему очень хотелось сделать то, чего до него еще не существовало, и появился свет. Настолько сильно ему понравилось собственное творение, что он отважился наполнить им свой шедевр. Отныне вселенная более не была тьмой, она разделилась, храня в себе свет и тьму, даря их в равном количестве всему естеству.
В отблесках света зодчий впервые увидел свои руки и ужаснулся, разглядев хранящуюся в них силу, ибо никто кроме самого Хаоса не обладал более такой силой. В страхе он спрятал свои руки в созданные им самим оковы и отправился в бесконечные блуждания по своей вселенной. Зодчий боялся, что его сила может навредить его миру, и с ужасом ожидал того дня, когда оковы будут разрушены.
Неизвестно сколько времени ушло на его путешествие, потому что времени тогда еще не существовало, но в один миг он увидел несовершенство своего мира и возжелал завершить его красоту. Оковы созданные им самим по воле создателя разрушились в одно мгновение, освободив тело зодчего. И его руки вновь принялись искать совершенный идеал в хитросплетениях бесконечных форм.
Но все шло не так. Не было в его созданиях ни красоты, ни изящества, не несли они в себе те легендарные идеи, которые наполняли разум зодчего и вырывались наружу неведомыми ранее творениями. Бросив камни и вылив воду в космос, зодчий отчаялся. Невидимая тварь служившая тоске начала пожирать его, но он не чувствовал боли, только скуку и грусть.
В момент наивысшей грусти зодчий услышал в пространстве новые звуки мира и представил себе то, о чем так мечтал – творение, которого раньше никогда не было. В тот же миг он принялся за работу и ни разу не отдохнул, пока не закончил. Так зодчий создал первую в мире жизнь, разбросав ее по всей вселенной множеством пылинок с каплей своей сущности позволив каждой частице самой выбирать себе сосуд и сознание.
Как и всякое творение, его новый продукт требовал совершенствования, и зодчий вырвал у Хаоса хранившиеся в нем души и вложил в тела своих чад. Наполненные сосуды, разбавленные божественной силой, не знали сознания, и не могли развлечь творца в той степени, в которой он надеялся, и зодчий снова впал в бесконечную тоску и грусть. Его мечты рисовали ясную картину, но он никак не мог ее воссоздать. Глаза его устали от разглядывания собственного рукотворного памятника, но хотелось намного большего.
И тогда его осенило, и он создал время. С тех пор каждая сущность менялась так, как велело невидимое время – строгий надзиратель за всей вселенной. Жизни начали развиваться, божественные частицы зодчего в каждой из них сами побуждали существ становиться создателями и награждали разум желанием совершенствоваться. Зодчий был рад, ему удалось сделать то, чего раньше не было и он, наконец, смог успокоиться и созерцать свои шедевры.
Каково было его удивление, когда он встретился с другим зодчим и узрел его шедевр. Только он совсем не привлекал и не приглашал узреть свое совершенство, потому что совершенство в нем не было. Неведомый мир наполняли неописуемые твари, не являющиеся ни материей, ни духовной силой. Все они вторглись в открывшийся мир зодчего и ринулись к тому, что до этого не существовало – к жизням. Твари захватили его детей и начали их тиранить и пытать, находя в этих действиях бесконечную радость и восторг.
Время отсчитало бесконечность, прежде чем зодчий оглох от пронзительных криков страданий его собственных созданий, и еще больше прошло, прежде чем он вырвал свои глаза, чтобы не видеть, как его чад истязают твари из иного мира, в котором не было и не будет сожаления и грусти. Но ни глухота, ни слепота не помогали зодчему, он прекрасно знал, что муки созданий не прекратятся только потому, что он вырвал себе органы чувств. И тогда он отважился создать последнее дополнение к своему израненному шедевру, и создал смерть, чтобы души измученных созданий покидали его мир, и возвращались к Хаосу, отправившись туда, куда дороги живым нет.
Исторгнув свое последние творение зодчий умер от боли, в которой он породил смерть, оставив свой шедевр на поглощение тварями, которые не слышали ни о пространстве ни о времени, зато прекрасно знавшие голод и ощущавшие его всеми телами, и утоляющие его тем, чего и по сей день лишен их собственный мир – жизнями.
Может когда-нибудь зодчий вернется и создаст свой новый шедевр, в котором не будет ни тварей из иных миров, ни лишних вынужденных творений вроде смерти. Но все знает только великая основа всего, та, что поглотит бесконечность вне зависимости от времени и создателя – Всемогущий Хаос.