Тот самый свет

     Виктор Викторович разлепил веки. Оказывается, он сидел на стуле в какой-то приёмной. Неужели убийца ему приснился? Виктор Викторович стал оглядываться.
     - О, Виктор Викторович, вы уже здесь! - раздался звонкий девичий голос. Видимо, говорила девушка, сидевшая за огромным черным столом, на котором стоял только белый тонкий монитор.
     - Где это – «здесь»? – спросил Виктор Викторович.
     «Меня похитили» - вдруг осенила его догадка.
     - На том свете. Вернее, уже на этом, - ответила девушка.
     Значит, не сон. Убрали-таки, волки позорные.
     - А это рай или ад?
     - Скорее рай.
     - Стало быть, отпели ребята, молодцы! – вырвалось у Виктора Викторовича. Он испытывал необычайную лёгкость.
     - Ваши «ребята» здесь совершенно ни при чём, - усмехнулась девушка.
     - Я имел в виду священника. Они наняли священника.
     - Точно. Наняли. Но, Виктор Викторович, то, что вы находитесь здесь, целиком и полностью ваша заслуга.
     Новопреставившийся недоверчиво мотнул головой.
     - Поясняю, - менторским тоном произнесла девушка. – Это – не классический христианский рай, или какой-то другой, известный вам. Это – новый уровень вашего существования. Право перейти на него заслуживают люди, хорошо проявившие себя на предыдущем уровне, то есть в прошлой жизни.
     - Как проявившие?
     - Ну, вот вы, к примеру. Вам довелось родиться в неблагополучной стране, в период, названный… - девушка сверилась с текстом на дисплее. -… «Застоем». Ваша молодость пришлась на «перестроечный» и «постперестроечный» период. Вы не сидели, сложа руки. Ваша смелость, решительность, предприимчивость и прочие качества позволили вам, что называется, выбиться в люди. Далее. Умело манипулируя нажитыми средствами, вы стали депутатом… м-м-м… Мосгордумы, а вскоре и государственной думы РФ. При вашем активном участии был принят ряд законов, включая законы об увеличении пожизненной пенсии депутатам, депутатской неприкосновенности и предоставлении бронированного автотранспорта со спецсигналом. Пожизненно.
     Виктор Викторович заулыбался. Ездить на авто с «мигалками» – мечта его детства.
     - Вместе с компаньонами приобретя контрольный пакет акций еле держащегося на плаву российского автогиганта, вы очень выгодно распродали фонды предприятия. Ваш сын окончил Московский государственный институт международных отношений с отличием и получил работу в российском посольстве в Голландии только благодаря вам. Далее…
     - Я понял, понял. Но меня же завалили.
     - Что, простите?
     - Завалили. Убрали. Убили меня, короче. И я знаю кто! Знаю кто!
     - Мы тоже знаем.
     - И?
     - Ничего. Мы не занимаемся людьми с нижних уровней. Вам придется смириться. Пока он не попадет сюда.
     - Что, и этот сюда?
     - Конечно, такая личность!
     - Да уж, личность… А ведь когда-то мы были друзьями, да, друзьями.
     - Ладно вам. Вспомните Сидорова, Оболенского. Елену Рыбушкину, наконец…
     - Это ещё кто? А, помню-помню, да… А они здесь?
     Девушка отрицательно помотала головой.
     - А где?
     - Вернулись обратно. Все, кто не проходят на следующий уровень, обречены возвращаться в начало, абсолютно чистыми и ничего не помнящими. Они рождаются вновь.
     - Ни хрена себе! И когда-нибудь они попадут сюда?
     - Да. Но они будут помнить только последнюю прожитую жизнь. А вы, может, уже перейдёте на следующий уровень.
     - Что, ещё уровень есть?
     - Говорят, да. Как минимум один.
     - И что там?
     - Никто не знает.
     - Дела-а-а… А вы кем были в прошлой жизни?
     - Секретаршей. Отличной секретаршей. Для шефа я делала всё.
     - Угу, я понимаю, понимаю. У меня была такая.
     - Ха. Вашей лахудре далеко до меня.
     - Разберёмся, разберёмся, - сказал Виктор Викторович и подмигнул секретарше.
     - Кстати, за ваши заслуги мы готовы оставить здесь ваших жену и сына. Своим ходом, боюсь, они не скоро сюда попадут. Что называется, не в этой жизни.
     - Э-э-э… Жену не надо, не надо, - живо засуетился Виктор Викторович. - Мы ведь уладим этот вопрос? – он полез во внутренний карман пиджака. – Блин!
Он ощупал все свои карманы.
     - Видимо, бумажник мне в гроб не положили, - сказал он с досадой. – Но я что-нибудь придумаю. Придумаю.
     - Конечно, Виктор Викторович. Мы договорились.