Глава 2. 1. Обвальная перестройка

(Начало: http://www.proza.ru/2010/02/22/547)

Глава 2.1. Обвальная перестройка

(Написано: Февраль 2004 г. Предыдущая Глава 1.1. "Ошибки советского планирования": http://www.proza.ru/2010/02/22/623 )

Из множества вариантов развития горбачевской перестройки история выбрала путь, продиктованный двумя роковыми событиями.

Первое. Катастрофическая ошибка Правительства Н. Рыжкова в 1989 году.

Второе. Обвал партийно-государственных структур в 1991-1992 гг.

За два-три года до первого события началась постепенная либерализация экономики СССР, -  началась правильно, - со сфер НИОКР и производства. Договора на создание-передачу научно-технической продукции с относительно свободным  распределением выручки, законодательные акты о госпредприятии, о малом предпринимательстве, о кооперативах, о комсомольских предприятиях, о распространении договорных цен на продукцию производственного назначения и на торговлю «неликвидами», - дали толчок формированию и обособлению укладов свободного труда от «советской суперфабрики».

Молодой бизнес России в те годы получил необыкновенно тепличные условия: внутренний рынок защищен монополией на внешнюю торговлю, плюс крайне простая система налогообложения предпринимательства, - единственный налог - 5% от доходов кооперативов и «индивидуальной трудовой деятельности».

В СССР наступал невиданный  инвестиционный бум, не замеченный руководством страны.  Внешним индикатором этого бума были количество и  состав экспонатов выставок-ярмарок, проводившихся сначала под эгидой региональных коммерческих центров Главснаба, а затем – быстро появившимися частными выставочно-ярмарочными центрами.
Изначально ярмарки были формой сбыта колоссально разросшихся запасов неликвидов. Но в 1989 году уже  более 70 % экспонатов оказались продукцией научно-технического сектора(!) – всем отраслям народного хозяйства предлагались новые конструкции, технологии и  производственные проекты. Как грибы возникали «центры научно-технического творчества молодежи», малые предприятия, кооперативы, которые бурлили идеями мобилизации пролеживавших всюду ресурсов и продвижения колоссального научно-технического задела многочисленных советских НИИ и КБ в производство. Источниками инвестиций этого бума были ресурсы неликвидов (в том числе и лежавшие «на полках» заделы НИОКР), а также готовая производственная база государственных предприятий. Стимулом инвестиций было практическое отсутствие налогового гнета. Заработанные «частниками» деньги  вкладывались в развитие бизнеса.

Результат не замедлил сказаться. После десятилетий ухудшения ключевого макроэкономического показателя – материалоемкости общественного продукта, - в 1989 году государственная статистика впервые с начала 50-х годов зафиксировала снижение материалоемкости в масштабах всего гигантского народного хозяйства СССР!

Это была одновременно и форма инвестирования, и форма приватизации экономики. Малые предприятия при больших гигантах были, конечно же, формой перетекания государственного капитала в частные руки. Но продолжение этой политики давало советскому производству шанс стать конкурентоспособным перед стихией внешнего рынка и менее болезненно пережить грядущую демонополизацию внешней торговли.

Необыкновенный по размаху и энтузиазму инвестиционный бум был убит «на взлете» ударами правительства Николая Рыжкова в конце 1989 года. Драконовские налоги,  введенные «задним числом» (!) разом сделали банкротами десятки тысяч новоявленных предприятий.

Инвестиционные проекты были перечеркнуты. Громадный «жирок» неликвидов, из источника финансирования инвестиционного бума, превратился в плохо лежащее богатство, которое годится  только  на то, чтобы его разворовать. Бизнес ушел в теневые спекуляции с неликвидами, сырьевыми ресурсами и готовой продукцией.

Проведенными в 1989 году мероприятиями, правительство Н. Рыжкова  уничтожило единственные на ту пору механизмы снижения издержек общественного производства:
1)массовое посредничество в сбыте неликвидов, приведшее в движение колоссальные запасы ранее омертвленных ресурсов, продвигавшее их к общественно-полезному использованию, и
2)массированное продвижение прогрессивных конструкций и технологий молодым амбициозным частным бизнесом.  Эти механизмы были уничтожены.

Хуже того, до этого удара Правительство Н. Рыжкова запустило неконтролируемую лавину  договорного ценообразования между государственными предприятиями (на промежуточную продукцию), что вело
1) к росту удельной материалоемкости общественного продукта,
2) ударному росту потребностей госпредприятий в денежной массе для расчетов по договорным ценам,
3) к чрезмерной кредитной эмиссии Госбанка,
4) к росту инфляционного дефицита той продукции, цены которой искусственно сдерживались.

Как следствие, в 1990-1991 гг. прилавки магазинов стремительно пустеют. В стране фактически вводится карточная система распределения товаров народного потребления.

Обвальная либерализация потребительского рынка становится  неизбежной.

Второе роковое событие - обвал партийно-государственных структур - вызвало:
1)вакуум власти и последовавшее за ним перерождение силовых структур.
2)Массовое распространение  стайных форм контроля за бизнесом и другими сферами общества.
3)Перерождение социальных функций и бюрократической власти чиновничества, - его укоренение в криминале и  в бизнесе и его консолидацию на новом экономическом базисе.

У вакуума власти 1991-1993 гг. было три измерения.

1). Теневая экономика, росшая в 1989-1991 гг.  – по рождению была зоной  вакуума власти, провоцировала рост частных, как правило,  теневых - силовых структур.
2). Исчезновение КПСС – единой сверх стаи, пасшей все слои общества, - привело к размножению множества мелких и крупных стай, в которые собирались граждане, исторически не имевшие иной культуры индивидуализации в обществе, кроме как в коллективе. От безобидных тусовок интеллигентной бизнес-молодежи до спортивно-рэкетирских волчьих стай, – диапазон бурно складывавшихся форм стайного контроля за производством, распределением, обменом и потреблением, а также за всевозможными институтами общества.
3)Развал властной надстройки Советского Союза – потряс все государственные силовые структуры, - и армию, и КГБ, и МВД.  Развал этих структур на региональные части привел к потере контроля за арсеналами оружия, к возникновению локальных конфликтов, к лихорадочному вызреванию сепаратистских амбиций еще вчера коленопреклоненного местного чиновничества, а также к смыканию части чиновничества  с теми или иными стаями, в том числе с криминальными.

Последующие события, начиная с обвальной либерализации потребительского рынка в январе 1992 года, развивались, как по рельсам, путем исчерпания трех измерений вакуума власти, указанных выше.  Этот процесс имел несколько кульминационных (поворотных) точек, в которых «на волоске» висели варианты будущей истории. Судьба страны и ход развития экономики в этих точках определялись соотношениями сил тех стай и тех структур, раскрученные маховики экспансии  которых   заставляли их схлестываться друг с другом на уже «поделенных территориях». Аренами столкновений стали множество сфер  – от структур высшей власти (Парламент, Аппарат Президента), до муниципальных и районных органов, от  крупных отраслей бизнеса до отдельных предприятий.

Наиболее значительными были кульминации:
1) октября 1993 года, - противостояния сил, сгруппировавшихся за Парламентом, и сил, сгруппировавшихся за Президентом;
2) декабря 1994 года – переход в военную фазу противостояния чеченских и московских кругов;
3) августа 1998 года – поворотная точка развития экономики, осуществленная  Правительством Кириенко;
4) декабря 1999 года – начало президентства В.В. Путина;
5) декабря 2003 года – выборы в Госдуму, подвели черту под периодом «смуты 90-х годов» и определили вступление России в качественно новую фазу исторического переворота советского административного строя.

Практически одновременный развал системы государственного заказа и оптовой торговли в январе 1992 г. разом ослепил массу предприятий. Их воспроизводственные обороты разрушены исчезновением сбытовой инфраструктуры. Чтобы ориентировать производство на потребителя, реформаторы провозглашают  политику жесткого монетаризма. Но никакого жесткого монетаризма на деле не получается. Центробанк и Гознак  реформаторам не подчиняются, находятся в ведении Парламента, который становится в оппозицию Президенту.  Деньги неограниченно печатаются и раздаются, якобы, ради спасения промышленности и бюджетной сферы. Фактически же – в угоду никем не обуздываемым аппетитам старой гвардии номенклатурно-партийно-хозяйственных руководителей промышленности, первыми сбившихся в стаи и имеющих остатки влияния на около правительственные  круги. Инфляция галопирует и выступает  механизмом ограбления населения.

Параллельно формируется стихийная «партия импортеров», тон в которой задают московские около властные круги, спортивная элита и другие первохватчики сладкого пирога разрушающейся монополии внешней торговли.

Централизованные фонды предприятий становятся активами московских банков. Региональный производитель ограблен. Российские финансы уходят из обслуживания оборотов отечественных производителей и встраиваются в продвижение импорта на российские прилавки. Горы импорта на российских прилавках – это российские инвестиции  в западного производителя.

Отечественные производители  быстро теряют позиции на рынке, залезают в невозвратные долги,  наступает кризис неплатежей. Драконовские проценты, штрафы и пени за просрочки налоговых платежей ставят большинство российских предприятий на грань банкротства.

В государстве - до осени 1993 года – фактическое двоевластие.  В Парламенте блокируются противники реформ. Период хаотической приватизации. Собственность госпредприятий стихийно перетекает в облепляющие их коммерческие структуры. Пытаясь вмешаться в этот процесс, реформаторы готовят  ваучерную  приватизацию.

Октябрь 1993 г. – кульминация противостояния Парламента и Президента.
Разгон Парламента. Конец двоевластию. Новая конституция дает Президенту и Правительству  власть для реформ.
Но время потеряно. Инфляция раскручена. Курс рубля искусственно сдерживается – в угоду «партии импортеров». Бешенный импорт давит отечественного производителя, превращает страну в сырьевой придаток заграницы. Налоговая база госбюджета сокращается. Как снежный ком растут долги перед бюджетниками, пенсионерами, шахтерами. Эпоха финансовых пирамид.

Государство лезет в долги.  Под долги закладывает и теряет  целые отрасли промышленности. Формируются «олигархические» группы. Приватизируется сама бюрократическая власть.  Масштабно расхищаются бюджетные средства.

Август 1998 г. – Правительство Кириенко, принося себя в жертву,  резко меняет политику в пользу отечественного производителя. Дефолтом одновременно сокрушаются импортеры, ростовщическое инвестирование государственных долгов, игроки и вкладчики валютного, финансового и кредитного рынков. Принятые Правительством Кириенко меры в одночасье меняют хозяйственную конъюнктуру. Уже в конце августа на всей гигантской территории
России начинается лихорадочное пробуждение уцелевших производителей. Многие предприятия, до того часто простаивавшие, в сентябре начинают работать в две и даже в три смены, нередко без выходных. Главным признаком серьезности подъема стало то, что инструментальные производства почти всюду вдруг загружаются заказами на год-два вперед, - предприятия всех форм собственности разом берутся готовить производства товаров народного потребления, в первую очередь – импортозамещающую продукцию, - нужны штампы и прессформы, инструмент и технологическая оснастка.

С десятилетним перерывом, осенью 1998 года, страна возвращается к ажиотажному инвестированию отечественного бизнеса, прерванному в 1989 году правительством Николая Рыжкова. Но теперь источники инвестирования подорваны. Советский «жирок неликвидов» испарился, сотни миллиардов долларов потенциальных инвестиций уплыли за рубеж.  Но даже десятикратно ослабленный – против возможностей 1989 года – потенциал российских инвестиций делает в конце 1998 года чудо. В считанные дни переламывает тенденцию беспросветного падения и разворачивает российскую экономику к восстановительному росту.

Вслед за оживлением уцелевших производств, в считанные месяцы готовится множество новых.
Средства, фактически конфискованные у валютных вкладчиков банков, держателей ГКО, кредиторов импортных сделок и других участников рынка, позволили начать осенью 1998 года гашение колоссальной задолженности государства перед шахтерами, пенсионерами и бюджетниками.

Толчок экономике России, сделанный  Правительством Кириенко,  дал российскому производителю блестящий шанс выжить, государству – надежную налоговую базу, шахтерам, пенсионерам и бюджетникам – надежду на будущее, снявшую социальную напряженность, работникам множества российских предприятий – глоток свежего воздуха.

Декабрь 1999 г. Расширяющаяся экономика смягчает столкновения стай, схлестывающихся в борьбе за влияние на нее. Ситуация кажется стабилизирующейся. Нормализуется финансирование и восстанавливается роль традиционных структур центральной власти. Ельцин заручается гарантиями и находит возможным передать президентство В.В. Путину.

В первый же квартал 2000 года наружу выплескиваются признаки (сигналы) далеко зашедших процессов фундаментального перерождения российской  бюрократии, перегруппировки ее сил и фактического начала тихой, но широчайшей административной контратаки.

Первым сигналом стало резкое изменение форм налоговой отчетности предприятий. При почти том же количестве требуемой у предприятий информации, налоговая инспекция умудрилась потребовать увеличения количества бумажных листов, на которых необходимо представлять эту информацию, сразу почти в пять раз (!).

Если в России есть статистика психических заболеваний предпринимателей и бухгалтеров малого и среднего бизнеса, то 2000-й год, наверняка, - год резкого роста этого печального показателя.

За фантастически усложненной, доведенной до безумного изящества отчетной формалистикой просматривается план колоссально разрастающегося бюрократического разделения труда нового административного монстра. Каждый лист новой отчетности не спроста сопровождается индивидуальной идентификацией, указанием номера налогоплательщика и его подписью, - отчетность предназначена множеству разных отделов и служб.

Следующими шагами этого процесса стали:
1) передача  из местных государственных Администраций в налоговое ведомство функций регистрации создания и преобразования предприятий (2002 год),
2) перерегистрация всех предприятий в Едином государственном реестре  (2002 год),
3) реализация принципа «одного окна» для этапов постановки вновь созданных предприятий на налоговый учет, а также на учет в органах пенсионного фонда и социального страхования (конец 2003 - январь 2004 гг.).

За безобидной поступью этих шагов скрывается фактическое завершение постановки российского бизнеса под полный контроль нового административного монстра.

Суть новой ситуации первыми начнут понимать представители малого бизнеса.
Тонкий момент: одновременно с регистрацией либо нового предприятия, либо новых решений собственников о назначении руководителя предприятия, - в Единый государственный реестр вносятся подробные сведения о назначенном руководителе.
В бюрократический оборот фактически уже введены выписки из Единого государственного реестра. Их на платной (!) основе, только по специальной формы письменному запросу в течение 3-5 дней(!) налоговая инспекция выдает предприятию, в них нуждающемуся.

Нотариусам некоторых областных центров (возможно, это уже и по всей России), заверяющим банковские карточки с образцами подписей, строго указано без предъявления указанных выписок подписи не заверять. Причем у этих выписок указан срок действия – 1 (один!) день.

Крупные акционерные компании не догадаются даже насторожиться. Потому что у них всю бумажную волокиту ведет собственная наемная бюрократия.

Мелкие же частники уже сталкиваются со следующим вопиющим обстоятельством. Представьте, вы – единственный учредитель предприятия. Вкладываете деньги. Нанимаете директора. В устав вписываете себя, как учредителя - генеральным директором, нанятое лицо – как единоличного управляющего, директором. Уставом определяете полномочия обоих. Думаете в банковскую карточку занести две первые подписи.  Налоговая инспекция при регистрации внесет в Единый государственный реестр только наемного единоличного управляющего. Вас же предупредит, что в реестр вы не включены. Юрист налоговой инспекции укажет, что в свой устав вы заложили непредусмотренную законом ересь. В выписку для нотариуса вы не попадете. В банковскую карточку тоже. Если банк заверяет карточки сам – слава богу. У вас есть шанс убедить банк, что вы имеете право на подпись. Но если банк потребует в подтверждение выписку из налоговой – вашему праву подписи  труба.

Парадокс: даже единоличный хозяин отлучается от власти над своим предприятием, становится бесправным, лишь только вложит деньги в его уставный капитал.

Но самое страшное, что в этой хитрой процедуре оставлена успокаивающая видимость лазейки, якобы позволяющей собственнику рассчитывать на то, что он в любой момент может, на худой конец, убрать наемного управляющего и самому встать «у руля».

Страшным же является то, что в любой момент государство объявит мораторий на внесение в Единый государственный реестр изменений, касающихся назначений руководителей.
И обратится - от имени Административного монстра, - через головы хозяев предприятий, - к братьям по административному разуму, - мол, продолжайте трудиться на своих местах, плюйте на хозяев-дармоедов, у всех вас теперь другой, единый хозяин – великий Административный монстр.

Иначе говоря, процедурно - юридически уже завершена подготовка к единовременной национализации всех российских предприятий!

На этом фоне куда менее страшным выглядит чудовищное усложнение самой процедуры регистрации новых предприятий, произведенное под патетические разглагольствования руководства налоговой империи о принципе «одного окна».
Лет десять назад, регистрация фирмы в Регистрационной Палате областного города, проходила так:
1) 15-20 минут, – девушка-оператор  принимала Учредительные документы, вносила сведения в слабенький компьютер и назначала Вам время выдачи свидетельства о регистрации, - на тот же день, либо на следующий, в пределах 3-х дней;
2) с полученным свидетельством Вы в тот же день имели шанс встать всюду на учет.
Бег с препятствиями до открытия банковского счета включал максимум три-пять «окон», причем платить приходилось максимум дважды (включая нотариуса).
Сегодня, в налоговой инспекции, функцию прежней одной девушки-оператора исполняют восемь-девять специализированных кабинетов, оснащенных дорогими компьютерами с плоскими экранами, перед дверями трех-четырех из которых Вам придется отстоять очередь.
А бег с препятствиями от начала регистрации фирмы до открытия банковского счета занимает теперь до 3-х недель и включает до десяти и более «окон», причем на этом пути платить приходится до семи и более раз.

Это только первые шаги фирмы. А дальнейшая регулярно сумасшедшая отчетность? С ежеквартально изменяющимися (усложняющимися!) формами представления требуемой информации?
Удивительно ли, что у нас не растет «малый бизнес»? Зато растет бизнес услуг по регистрации фирм и облегчению отчетного бремени, которым занимаются «околоналоговые» круги.

Декабрь 2003 г.  Четыре года с 2000 по 2003 гг. – лучший период в экономике после 1991 года. Вплоть до 2002 года экономика России исчерпывала импульс, данный ей в августе 1998 года. Вдобавок подфартило с мировой конъюнктурой энергоносителей.

Но уже 2003 год проходит под флагом мощнейшей контратаки импортеров. Товары российских производителей вновь выбрасываются с прилавков. Экономическое благополучие 2003 года призрачно. 2004 год может стать годом обратного перелома.

Особенность 2003 года в том, что не только наш производитель, но и большинство импортеров уперлись в насыщенность рынка товарами и ограниченность платежеспособного спроса россиян.  Кредитование населения под покупку товаров длительного пользования впервые стало массовым. Обороты оптовой и розничной торговли замедляются. Не только банки, но и производители вынуждены кредитовать торговлю, -отдавать товар «на реализацию». Это усугубляет потребность производителей в оборотных средствах, ухудшает финансовые показатели, требует ускорения оборачиваемости за счет кардинальной перестройки систем сбыта, реорганизации внутрифирменных отношений.

Во множестве российских предприятий сейчас - по необходимости - идут внутренние перестройки, которые грозят единовременно выплеснуть на рынок труда - в ближайшие месяцы 2004 -2005 гг. - множество безработных.

Если это совпадет по времени с ухудшением мировой конъюнктуры энергоносителей, то резко сократится  платежеспособный спрос российского рынка. Упадет и налоговая база.
Наш производитель и наше население вновь попадут на грань выживания, а государство вновь залезет в долги.

Российский производитель борьбу за выживание ведет на четыре фронта. 1)Конкуренция друг с другом. 2)Конкуренция с поставщиками импорта. 3)Наезды криминала. 4)Самый тяжелый, по беспросветности, фронт - с обновившейся  бюрократией.

Думские выборы в декабре 2003 года выявили абсолютное господство реакционных сил, за которыми стоят бюрократические уклады жизни.

Смутное время 90-х годов» завершилось оптимистически для бюрократии.

Трезвые политики не в восторге. На следующий же день после думских выборов декабря 2003 года, один из лидеров партии победителей – Юрий Лужков – заметил: «…тревожно как-то. Мы победили. Но надо бы и цель определить…» (!)

Победила  едва созданная партия, не предложившая обществу внятных целей!
Победила не «Единая Россия». Впервые за многие десятилетия, россияне увидели во главе страны умное  молодое лицо, за которое не стыдно перед миром.
...
...
...
Кого оно олицетворяет? Насколько ему по силам управиться с бюрократизмом?  Что за идеология реализуется в качестве общенациональной? Ответов на эти вопросы избиратель не  знает. Но он знает, как важно, чтобы  «человек был хороший».
...
...
Победила партия, ассоциировавшая себя с «хорошим человеком».

Путину повезло с первым сроком Президентства.
Лавры восстановительного подъема экономики достались ему, а не проницательному Черномырдину!  Весной 1998 года Виктор Степанович вовремя вышел из под катастрофически нависшей лавины: снежный ком государственных долгов, взрывоопасные неплатежи шахтерам, пенсионерам, бюджетникам, западным и отечественным кредиторам. Подставили Кириенко. Как только непопулярные меры были приняты, молниеносно, – 17 августа, в ночь с воскресенья (!) – переиграли обратно. Но расчеты испортила Дума. Не поняла, что Виктор Степанович уже весной не только хотел, но и знал, как получится. Трижды голосовала, но не пустила назад, в премьеры.

Но второй президентский срок  ставит Путину проблему, перед которой проблемы весны 1998 года просты, как черномырдинские шутки.
(Продолжение смотри здесь: "Черти притихших омутов" http://www.proza.ru/2010/02/23/356 )