336. Длинная дорога к свадьбе

Длинная дорога к свадьбе.
Мы так долго обсуждали проблемы подготовки к свадьбе, что все забыли про Ксению. Мне, конечно, это было на руку. Меньше головной боли от проблем перед свадьбой. Видимо, что Прасковья была в курсе событий сегодняшнего дня со мной и с Ксенией у речки, так как она тайком увела Ксению в жилые комнаты прислуги. Чтобы Ксения ни маячила перед глазами господ. В этот вечер мы все спать легли рано. Утром надо было заехать в город Тула к золотым мастерам за обручальными кольцами. Оттуда сразу отправиться в длинную дорогу к свадьбе на Кавказ. Я сама чмокнула Федора в щеку и поднялась в свою комнату. Мне надо было как-то привыкнуть к предстоящему свадебному поцелую и интимной близости с будущим мужем. Ведь я была еще не целованная и девственница. У меня даже парней знакомых не было. В хоре некогда такими делами заниматься. Тем более, что уже с моих шестнадцати лет, Федор постоянно опекал меня и возможно, он отбивал от меня моих поклонников. Так как, помню, бывало, кто-то положит на меня свой глаз, но вскоре он бесследно исчезает. На дуэль соперников, Федор, вызывал или просто отшивал от меня. Но только никто со мной лично не пожелал познакомиться. Я уже стала подумывать пойти в монашки или остаться в девках. Хотя, самой мне, страсть как хотелось замуж пойти и нарожать много детишек, как моя мама, двенадцать детей родила. Это уже слишком много. Хотя мне можно нарожать половину того, что нарожала моя мама. Троих девочек и троих мальчиков. Вполне достаточно столько детей для хорошей, счастливой семьи. Проснулась я с первыми петухами. Еще зарево не красило небо над горизонтом, а в имении прислуга хлопотала в дорогу. Лошади были запряжены в коляски. Сзади на всех колясках стояли плетенные корзины с дорожными вещами. Прасковья собрала мои вещи в дорогу с вечера. Свадебное платье мне купим в городе Тула. Федор уже позаботился об этом еще вчера. Заказал платье у какой-то швеи, которая занимается шитьем только свадебных платьев и костюмов. Шить свадебное платье можно и без снятия мерки. Все равно платье на невестке утягивают в талии. Только рост надо соблюсти и плечики подогнать по невесте. Бюст и лифчик шнурками разными подгоняются. Так что за свадебное платье я спокойна. Вот с костюмом для Федора у нас будет проблема. Даже после мерок и раскроя, наживленный костюм надо подгонять прямо на мужчине. Вероятно, что с костюмом Федора, нам придется задержаться сегодня в городе Тула на целый день.
- Мария! Ты встала? - услышала я, голос Прасковьи, прервавшей все мои размышления. - Пора в дорогу...
- Да! Входи Прасковья. - ответила я. - Проходи. Помоги мне выбрать дорожное платье. Я запуталась в них.
Дверь распахнулась и половица заскрипела под тяжестью тела Прасковьи. Она сразу прошла к платяному шкафу и стала там рыться в нем, как в стоге сена. Видимо, это все-таки, проблема найти в такой куче белья нужную вещь. Проще, это когда у тебя всего пара сменного белья и выбирать ничего не надо, все под рукой, что одела, то и есть на тебе. Надо сократить гардероб. Как только приеду с Кавказа, так это и сделаю сама.
- Вот, еще семь платьев в дорогу выбрала. - сказала Прасковья. - Пригодятся. Каждое платье на один день.
- Это мы, что, целую неделю будем ехать? - удивленно, спросила я. - Столько дней в коляске болтаться?!
- Нет, госпожа, ночевать будете в гостиных домах. - улыбаясь, успокоила меня Прасковья. - Но ехать долго.
Я покопалась в семи платьях и выбрала себе то платье, что было потемнее и проще других платьев. Меня просто любопытство раздирало оттого, что все платья были мне в самую пору. Откуда это Федор Лебедев мог знать все мои размеры? Я никогда с ним не разговаривала об одежде. Да и от него держалась на расстоянии. Просто обменивалась с ним приветствиями и комплементами. Все же Федор Лебедев был очень терпеливый, чтобы четыре года ждать, когда я повзрослею и соглашусь на его предложение выйти за него замуж. За эти годы я ему даже повода не давала на замужество. Может быть, Федор Лебедев, модельер по женской одежде? Тайком от всех занимается шитьем. Почему бы и нет. Даже царица любила вышивать...
- Мария! Нам пора к завтраку. - напомнила мне Прасковья. - Скоро с господами в город Тула надо выезжать.
Внизу было слышно голоса Федора и Ольги. Они о чем-то спорили. Возможно, что Федор, давал Ольге разгон за вчерашнее гуляние до поздней ночи в Туле. Ольга всего лишь гимназистка. В таком возрасте, я с заходом солнца, сидела дома и слушала бабушкины сказки перед сном. Так что, Ольга, лучше бы помолчала, когда ей старший брат замечание делает за гулянку по ночам. Моя мама мне всегда говорила, что в ночных прогулках можно в юбке ребеночка в дом принести. Такие бабы обречены по рукам у мужиков ходить, но вот своей семьи у них уже никогда не будет. Терские казаки таких баб считают распутными, то есть, гулящими.
- Доброе утро! - сказала я, когда спустилась с комнаты к столу с накрытым завтраком. - Приятного аппетита!
- Доброе утро! - ответили все присутствующие, рассаживаясь по своим местам за столом. - Всего при-ятного!
Павел Степанович перед завтраком прочитал молитву. Семья дружно застучала деревянными ложками по тарелкам. Завтрак был легкий. Я съела тарелку куриного супа и выпила чай. Как только завтрак наш закончился, вся семья поспешила к запряженным лошадям. Мы с Федором сели на двуколку. Павел Степанович, Евдокия Лукьяновна, Валентина и Ольга сели в большую коляску с крышей. Станислав, Федот и Матвей сели отдельно в другую коляску с крышей. Сзади каждой коляски и за нашей двуколкой привязали по одной запасной лошади. Кучерами пятеро мужиков. Домашних слуг брать не решились. Они лишь места много могут занять. В дороге господа решили обходиться без прислуги. В гостиных дворах служилого люда полно. Семейный картеж медленно выехал из имения на проселочную дорогу. Пятнадцать человек и десять лошадей медленно двинулись в дальнюю дорогу на Кавказ. Лошади и люди хорошо отдыхали этой ночью, поэтому движение по большаку ускорили и вскоре за деревьями показались заводские постройки города Тула.
- Федор! Давай мы вначале съездим на примерку твоего костюма. - предложила я. - После примерки мы отправимся за кольцами. К этому времени мое платье и твой костюм будут готовы. Дальше будет видно куда.
- Савелий! Едим к Стешке Замоткиной. - приказал Федор, кучеру. - Мария! Пускай все будет потвоему.
При въезде в город Тула наша двуколка повернула вправо и рысцой двинулась между торговых домов. Мастерская Замоткиных находилась в длинном двухэтажном доме. Верхний этаж был жилой, а на нижнем этаже разместились примерочная и еще мастерские с десятком швей, которые там без устали что-то шили.
- Степанида! Принимай гостей. - закричал мужик с пышной бородой, лишь мы только подъехали к дому. - Граф Лебедев пожаловал со своей свитой. Матрена! Самовар поставь гостям. Пряников медовых не забудь.
Видимо, этот мужик, был хозяином большого дома. Он дал всем своим распоряжение и поспешил к коляске Павла Степановича, любезно раскланиваясь и приветствуя своих гостей. Провожая всех впереди себя.
- Ну! Артем! Здоров будешь! - дружелюбно потрепав мужика за бороду, сказал Павел Степанович. - Истинный русский богатырь! Просто удивительно, откуда это у тебя такая сила имеется?! Мощь то какая в тебе!
- Благодаря вам, Павел Степанович. - разглаживая свою бороду, ответил Артем. - Мы все на ваших хлебах выросли. Отсюда вся сила русская. Говорят, что в этом году у вас поля хорошие. У нас хлеба много будет.
- Все во власти Бога. - заявил Павел Степанович. - Два года назад дожди хлеб на корню сгноили. Ну, ладно.
Федор Лебедев помог мне сойти с двуколки. Мы с ним сразу там отправились в примерочную этого дома.
- Здравствуйте, молодой граф! - приветствовала нас, хозяйка дома. - Здравствуйте, молодушка! Заходите к нам. Будьте нашими гостями. Садитесь за самовар. Я сейчас все вам приготовлю. Костюм и платье готовы.
- Стеша! Только побыстрее. - сказал Федор. - Нам сегодня надо еще много километров ехать до Кавказа.
Стеша была крупного телосложения. Прямо встать хозяина дома. Видимо, старшая дочь. У нее и брови густые, как у Артема. Но несмотря на свой внушительный рост, бегала Стеша по дому довольно резво. Усадив нас за тульский самовар с чаем, она исчезла за дверью, где стрекотали швейные машинки. Вскоре, Стеша явилась с двумя девушками, которые принесли Федору шикарный фрак темно-синего цвета и мне белое свадебное платье. Федора увели в боковую примерочную. Меня спрятали за большую ширму от посторон-них глаз и от Федора тоже. Жениху не положено видеть невесту в свадебном платье до самого венчание. Иначе, все плохо кончится, такая примета, свадьба может быть не удачной, дальнейшая жизнь тоже плохой. За ширмой, Стеша и молодая швея, помогли мне раздеться. Я осталась только в нижнем белье. Поверх этой нижней одежды на меня надели свадебное платье, которое приятно пахло свежестью. Словно сейчас ткачи соткали кружевную ткань. Платье было мне, ну, в самую пору. Даже ничего подгонять не нужно было.
- Откуда вы знаете мой размер? - спросила я, у Стеши. - Меня здесь в вашей мастерской никогда не было, а все сшито так, словно здесь всю жизнь на меня шили только в вашей мастерской. В чем тут ваш секрет?
- Мне не велено говорить вам. - скрывая свои глаза, ответила Стеша. - Я только шью на вас разные платья.
- Понятно! - возмутилась я. - Это все были проделки Федора Лебедева. Я его сейчас выведу на чистую воду.
Стеша и портниха подогнали на мне свадебное платье. Затем сняли платье аккуратно с меня. Тут же, при мне, надели на платье чехол из белой ткани и все упаковали в плетенную из соломки коробку. Коробку отнесли в коляску Павла Степановича. Там коробку закрепили прямо под сидением и укрыли ковровой дорожкой. Я прошла к столу и принялась пить чай с тульскими медовыми пряниками. Тем временем, все семейство Лебедевых, сидело во дворе этого дома в беседке и там пили чай. Со двора доносились их голоса. Все о чем-то смеялись. Возможно, что это они вспоминали про обмороки Ксении. Может быть, еще, что было им вспомнить? Мне не слышно их разговора. Да и неудобно подслушивать чужие разговоры. Скорей бы Федор Лебедев выходил. Что он там делает? Может быть, заглянуть? Тоже не хорошо. Подумает, что я не доверяю.
- Мария! Поедем быстрее за кольцами. - сказал Федор Лебедев, как только вышел из примерочной. - Пускай все наши здесь побудут. Мы вдвоем быстрее все это сделаем, чем ездить нам целой свитой со всей семьей.
Савелий никуда не отлучался с двуколки и мы сходу отправились в мастерские по золоту. Это было в противоположном конце города Тула. Во время езды по городу, почти на каждом углу улиц, Федора Лебедева приветствовали офицеры и господа. Видно было, что его хорошо знают горожане. Нам некогда было останавливаться на каждое приветствие и поэтому Федор Лебедев, лишь слегка приподнимал свою черную шляпу, а я отвечала на приветствия кивком головы. Так мы ехали почти до конца города. Как, вдруг, нам дорогу преградил эскадрон гусар, которые спешились перед нашей двуколкой и плотным кольцом быстро окружили коляску наших перепуганных лошадей. Я удивленно стала разглядывать нарядную форму эскадрона гусар.
- Федор Лебедев! Неужто, это ты?! - закричал, лихой гусар. - Граф! Ты куда это от нас тогда запропастился?
- Игнат! Ермилов! Ты ли это?! - закручивая усы, вскрикнул Федор Лебедев, спрыгнул с двуколки. - Сколько лет?! Сколько зим?! Ну, ни как я ни думал тебя увидеть в наших краях. Куда, далеко, ты сейчас собрался?
- Вот, эскадрон гусар, мне доверили. - ответил Игнат Ермилов, обнимая Федора Лебедева. - Мы сейчас направляемся на Кавказ, в крепость Грозную. Буду там в гарнизоне служить. Горцы сильно там стали шалить.
- Это хорошо! - обрадовался Федор Лебедев. - Мы сейчас тоже туда направляемся. Так что вместе будем ехать. Нам по пути. Со мной вся моя семья едет. Можешь меня поздравить. Женюсь. Вот, это моя невеста.
Игнат Ермилов посмотрел мельком на меня и убежал куда-то на другую сторону улицы. Там поднялась суматоха и женские крики. Игнат Ермилов появился, отбиваясь от толпы женщин в фартуках. Распихивая на ходу червонцы в руки каждой женщины, которые исчезали. Гусар с поклоном встал на колено передо мной.
- Штабс-капитан Игнат Ермилов! - отчеканил гусар, протягивая в корзине огромную охапку красивых цветов.
- Мария Выприцкая. - скромно, представилась я, протягивая капитану правую руку, а левой принимая от него корзину с цветами. - Приятно мне с вами, познакомиться. Как мило с вашей стороны. Спасибо вам, за цветы!
Игнат Ермилов, осторожно, поцеловал мне руку и поднявшись с колена, отдал мне честь, приложив лихо руку к головному убору. Затем, Игнат Ермилов с разбегу вскочил на коня и поднял его перед нами на дыбы.
- Мы с вами не прощаемся! - громко, сказал штабс-капитан Игнат Ермилов. - Через три часа встретимся, на
центральной площади города. Там поговорим. Эс-ка-дрон! По ко-ням! На ле-во ров-няй-ся! Сми-рно! Ура!!!
Громкое, "Ура!" гусаров оглушило окрестные дома. Эскадрон гусар, отдавая мне честь, ровным строем прошел мимо нашей двуколки в сторону городских казарм. Мы поехали в другую сторону, перед завистливыми взглядами женщин с пустыми корзинками, у которых Игнат Ермилов купил все цветы. На обеих сторонах улицы стояли зеваки и махали нам растерянно руками. Возможно, что люди нас приняли за очень знатных людей, которых сопровождал эскадрон гусар. Мне было очень приятно, что на меня смотрят, как на госпожу.
- Добрый день, господин! - приветствовали мастера, Федора Лебедева, когда мы вошли там в мастерскую.
В мастерской сильно пахло различными кислотами и маслами. Ювелиры встали перед нами с поклоном.
- Добрый день, мужики! - по-хозяйски, ответил Федор Лебедев. - Как ваши дела? Мой заказ уже сделан?
- Да, хозяин, мы все сделали, как вы просили. - доложил старик, с обгоревшими руками. - Вот, посмотрите.
Старик открыл большую замасленную коробку, в которой лежали две маленькие шкатулки из чеканного серебра с позолотой, инкрустацией с драгоценными камнями и орнамент с холодной эмалью. Было это так прекрасно, что я от радости всплеснула руками. Мое удивление еще больше возросло, когда Федор открыл шкатулки. Обе шкатулки заиграли торжественную музыку. Во внутренней части крышки каждой шкатулки было вставлено зеркальце. Внутри одной шкатулки, был красный бархат, на котором лежали два обручальных кольца из золота. В другой шкатулке, на голубом бархате, лежало бриллиантовое колье в золотой оправе и два золотых перстня с бриллиантами. Я была просто в шоке от такой красоты, которую мне еще никогда в жизни не приходилось видеть. Настолько эти украшения прекрасны, что я аж потеряла свой дар речи. Тем временем, Федор Лебедев, давно привыкший к подобным зрелищам, надел на меня колье и перстень. Себе на палец одел перстень побольше. Затем Федор Лебедев достал из кармана деньги и отдал старику.
- Федя, пожалуйста, дай от меня еще каждому по червонцу. - сказала я, едва придя в себя от вида красоты.
Федор Лебедев, без колебания, достал портмоне с деньгами и каждому мужику в руки раздал по червонцу.
- Премного благодарны вам, молодая госпожа и молодой хозяин. - поклонившись, сказали золотых дел мастера. - Будьте вы счастливы. Мы всегда рады выполнять любые ваши заказы. Спасибо за ваше внимание.
Я осторожно сняла с себя все украшения и положила рядом с перстнем Федора в шкатулку. Федор Лебедев завернул обе эти шкатулки в кусок бархата, предложенного стариком. Все содержимое положили в мою сумочку, которую Федор Лебедев подарил мне еще вчера. Я с дрожащими от волнения руками приняла эти драгоценности. Мы направились к своей двуколке, которая стояла рядом возле дома, терпеливо ждала нас. Когда мы вернулись к Замоткиным, все родственники были готовы к дальнейшему движению и только нас дожидались. Федор Лебедев ни стал еще раз примерять свой новый фрак. Лишь сказал Стешке Замоткиной, чтобы она хорошо все упаковала. Рассчитавшись за работу, Федор Лебедев сел обратно в нашу двуколку.
- Сейчас едем к нам обедать. - распорядился, Павел Степанович. - Оттуда отправимся дальше в дорогу.
- Зачем мы тогда ехали всей семьей сюда в город? - удивленно, спросила я, Федора Лебедева. - Если мы обратно возвращаемся обедать. Не лучше ли было нам с тобой вдвоем налегке съездить в город Тулу?
- Мы в имение не собираемся обратно ехать. - удивленно, ответил Федор Лебедев. - У нас в городе Туле есть свой дом. Это здесь очень близко. Мы быстро туда доедем. Обед нам уже давно слуги приготовили.
- Хорошо живете! - радостно, вырвалось у меня. - Имение такое шикарное и еще дом есть в городе Тула.
Федор Лебедев ничего не сказал, лишь приказал кучеру ехать домой. Семейный картеж растянулся по всей этой улице, поднимая клубы пыли от кованных копыт лошадей и колес многочисленного транспорта. Двухэтажный дом графа Лебедева был рядом с городским парком. Прислуга уже встречала своих господ у дома. Я вошла в фойе и была удивлена великолепием убранства этого дома. Резные мраморные колонны у входа в дом. Резной позолоченный плафон под люстру в середине зала. Резные наличники на всех окнах и дверях. Все украшено позолотой с белыми тонами. Хрустальная люстра такая огромная, что казалось она занимает большую часть потолка над залом. На расписанных под золото белых стенах несколько позолоченных подсвечников. Пол покрыт флорентийской мозаикой с русским орнаментом. На каждой стене по одной картине про природу в позолоченных резных рамках. Возле каждой колонны и по углам фойе, огромные кувшины из белого фаянса, расписанные картинами о природе с людьми и животными. Широкая, слегка за-крученная мраморная лестница ведет на второй этаж дома. Сквозь окна во двор видно беседку и лужайку...
- Мария! Пора обедать. - прервал мое созерцание, Федор Лебедев. - Ты успеешь еще насмотреться. После свадьбы мы с тобой здесь будем жить. Этот дом для нас построили. Тебе еще надоест смотреть на все это.
Я ничего не сказала ему, последовала за Федором Лебедевым в столовую. Где уже вся семья была в полном сборе. Ждали только нас с Федором. В столовой огромный белый стол с позолотой накрыт красивой белой скатертью и хорошо сервирован. На столе посуда из белого фаянса и позолоченные ложки из серебра. Ну, прямо, царские хоромы, а не дом провинциального графа Тульской губернии. Все есть, что душа желает. Моя душа желала просто кушать и отдыхать перед дальней дорогой на Кавказ к собственной свадьбе. После обеда у нас был еще один час до отъезда из города Тулы. Все отдыхали. Я прямо в одежде развалилась на диване из белой кожи в фойе. Внимательно разглядывала интерьер и все картины. Семья с интересом отнеслась к сообщению Федора Лебедева о том, что нас в пути будет сопровождать эскадрон гусар. Особенно, этому была рада Ольга. У нее аж лицо все загорелось от страсти к созерцанию гусар и груди торчком выпирали сквозь тонкое ситцевое платье. Ольга своим видом показывала, что она готова прыгнуть на шею первому же гусару. Ольга без устали тарахтела о гусарах и лишь мое уединение в фойе спасло меня от головной боли. Я наслаждалась отдыхом перед дальней дорогой, которая растянется на целую неделю. Когда мы прибыли на центральную площадь, то гусары уже были готовы в дорогу. Вся площадь была заполнена зеваками. Особенно, много было девушек, которые приветствовали гусар воздушными поцелуями и дарили им цветы. Несмотря на то, что день в Туле был рабочий, в городе было праздничное настроение от присутствия эскадрона гусар из городов Петербурга и Москвы. Ведь ни каждый день бывают такие видные гости, как ряженые гусары, сразу из двух столиц такого огромного государства, как наша матушка-Россия. За время нашего расставания гусары привели себя в порядок после перехода из города Москвы. Все были выбриты и наглажены. Начищенное оружие и портупеи сверкали на солнце своим блеском. Гусары с пышными бакенбардами и закрученными кверху усами чинно сидели на лошадях. Как тут не влюбиться в таких красавцев! Может быть, именно по этой причине я полюбила Федора Лебедева. Ведь он часто сопровождал наш хор в гусарской одежде со свитой своих друзей, которые тоже постоянно крутились вокруг нашего хора. Наша семья и гусары выстроились в походный марш. Еще дома, во время обеда, Федор Лебедев поменял нашу двуколку на удобную коляску с темно-синей крышей. В ней мне было просторно и уютно. Наша коляска стала во главе марша. За нами следовала коляска с родителями и сестрами. Дальше коляска с братьями. Следом за братьями гусары на лошадях в три ряда. Заканчивался поход эскадрона гусар обозом с продуктами, обмундированием и боеприпасами для солдат гарнизона крепости Грозной. Впереди всей колонны ехал на вороном жеребце штабс-капитан Игнат Ермилов. По обе стороны наших колясок ехали на лошадях по одному гусару. В таком походном марше наша колонна прошла через весь город Тула. Гусар всюду приветствовали большие толпы жителей города. Даже городские собаки разинув рты следили за нашим парадом. Когда город Тула остался позади, то я расслабилась от напряженного марша и решила поговорить с Федором о его секретах. Вероятно, Федор Лебедев тоже хотел меня спросить о чем-то, это можно было прочитать на его лице, просто не решался поговорить со мной. Надо было кому-то из нас начать разговор первым.
- Федя! Если не секрет, - осторожно, спросила я, первой, - то расскажи мне о том, как тебе удалось заказы-вать на меня точные по размеру платья и костюмы, даже не снимая с меня мерки? Ты модельер или маг?
- Это, большой секрет. - загадочно, ответил Федор Лебедев. - Рассказать я его могу, лишь после свадьбы. Так как если мне тебе его рассказать сейчас, то ты меня поймешь не правильно. Вот, лучше ты расскажи мне. Что случилось вчера с тобой и с Ксенией у речки? Почему, это Ксения постоянно падала в обмороке?
- Тут-то у меня, действительно, большой секрет. - еще более загадочно, ответила я. - Я его могу рассказать тебе, лишь после брачной ночи, а не после свадьбы. Чтобы ты смог понять меня правильно и с юмором.
- Хорошо! - согласился Федор. - Пусть будет так. Наши секреты станут сюрпризом первых дней нашей семейной жизни. Мне тогда будет интереснее, после рассказа, посмотреть в твои глазки, как ты отреагируешь.
- Посмотрим, что будет с твоими глазками, - сострила я, - когда тебе будет дано узнать мой секрет. У тебя ни только глаза, но и разум изменится. Так что оставим разговор до брачной ночи, после нашей свадьбы.
Видимо, я сильно заинтересовала Федора Лебедева своим секретом, так как он долго сидел, закручивал усы и ничего мне не говорил. Возможно, что меня укачало в коляске. Я заснула, уткнувшись головой в мягкий угол кибитки коляски. Дорога между городами Тула и Орел, была хорошо укатана по снегу зимними санями и телегами. Несмотря на очень дождливую весну большой тракт сохранил свою плотность укутанного санями полотна дороги. Коляска слегка раскачивалась на мягких рессорах, словно лодочка плыла по плавным перекатам дороги. Было уютно, будто в мягком гамаке, который подвешен между больших деревьев. Проснулась я вблизи города Орла. Было темно и прохладно. Федор Лебедев спал посапывая, уткнувшись в левый угол кибитки коляски. Его лица мне не было видно, но я чувствовала, как Федор Лебедев дышит. Мне на плечи была накинута теплая шаль. Значит он заснул после меня. Пускай спит. До города Орла нам еще пару верст. Выспавшись в пути, я не очень устала, мне бы продолжить езду, чтобы быстрее добраться к своим родным. Только жалко гусар. Они всю дорогу в седле на лошадях. Надо и лошадям дать хороший отдых. Ведь лошади, как люди, такие же живые существа. У лошади тоже есть сердце и нервы, которым необходим отдых. Так что надо быстрее нам приехать в город Орел, с продолжительным отдыхом до утра. Я выглянула в окошко дверцы коляски. Рядом не было гусар, которые сопровождали нас от города Тулы. Посмотрела вперед. Савелия на козлах не было, его место занял Устин. Мужик огромного телосложения. Наверно, такие на Руси подковы гнут руками. Устин слегка подергивал стремена лошадей, которые ровным ходом тащили свою ношу. Вот так и мы всю жизнь, тащим свою ношу, навязанную нам природой и Богом. Разница лишь в том, что у каждого своя ноша. Одни, довольны тем, что послала им судьба. Другие, всю свою жизнь мучаются с проклятой судьбой. Вот и сейчас. Я еду и наслаждаюсь уютом в кибитке, а Савелий, где-то, скрутился калачиком, между козлами и кибиткой. Возможно, что все бока себе отдавил. Какая это несправедливость! Ну, что ж, тут нечего поделать. Если подумать, то и я могла быть на месте Савелия. Однако, судьба распорядилась иначе. Так что, каждому человеку дано свое - "Богу - богово. Кесарю - кесарево".
- Эс-кад-рон! Стоять! - услышала я, команду штабс-капитана Игната Ермилова. - Распешится всем на отдых!
Движение всей нашей колонны прекратилось. Гусары и наша семья вышли на землю. Люди стали разминаться от дальнего переезда на лошадях. У меня тоже отекли руки и ноги. Я встала в коляске, которая слегка качнулась и я чуть не вылетела из нее на землю. В самый страшный момент, сильные руки Федора Лебедева легко подхватили меня и помогли выйти из нашей коляски. Только ради этого момента стоит выходить замуж, чтобы всегда чувствовать рядом поддержку сильного и любимого человека, который любит взаимно.
- Добрый вечер, Мария Захаровна! - приветствовал меня, подъехавший Игнат Ермилов. - Как вы тут ехали?
- Добрый вечер, штабс-капитан Игнат Ермилов! - ответила я. - Всю дорогу я спала. Так что полный порядок.
- Вот и хорошо! - одобрительно, сказал Игнат Ермилов и обратился к Федору Лебедеву. - Наш эскадрон заночует в местных казармах. Встретимся мы все в пять часов утра на выезде из города Орла. Договорились?
- Добро! - согласился Федор. - Мы поедем в гостиный двор. Надо поужинать и всем отдыхать. Там заночуем.
- Эс-кад-рон! По ко-ням! - скомандовал штабс-капитан Ермилов. - В ше-ре-нгу ров-няй-ся! Стро-ем, марш!
Только сейчас я заметила, что мы стоим на перекрестке большой дороги при въезде в город Орел. Эскадрон повернул со своим обозом вправо, а наши коляски поехали прямой дорогой в город Орел. Город Орел встречал нас тусклым светом керосиновых ламп в окнах домов и длинными серыми тенями от уличных фонарей. Людей на улицах города Орла было совсем мало. В основном, это молодежь сидела у домов не большими группами и пели под гармошку свои песни. Они провожали нас безразличными взглядами, увлеченные своим пением. Лишь встречные прохожие останавливались и смотрели с любопытством на три запыленные коляски, которые нарушили покой города Орла. Нам тоже ни очень хотелось рисоваться, мы устали. Гостиный двор состоял из четырех двухэтажных домов под гостиницу и длинной конюшни для стоянки лошадей. Кроме нас, в гостином дворе были три двуколки и почтовый дилижанс, который тоже ехал на Кавказ.
- Добрый вечер! Уважаемые гости! - встречали нас, хозяин с прислугой. - Проходите в наш дом. Отдыхайте.
Прислуга гостиного двора и кучера, стали тут же разгружать наши вещи и вносить в дом. Нас было так много, что нам понадобился один этаж. Мы расположились на втором этаже. Первый этаж был рассчитан под ресторан и приемную для гостей. Нам сразу раздали ключи от комнат. Отец и мать поселились в одной комнате. Я с Ольгой и Валентиной в другой комнате. Федор со своими братьями в третьей комнате. Всей семьей договорились встретиться в ресторане через час. Настенные часы показывали, что время подходит к восьми часам вечера. До пяти часов утра, у нас есть много времени, этого достаточно на хороший отдых для всей нашей колонны, которая после города Орла увеличится не один почтовый дилижанс и две коляски. Горничная пригласила нас в свои комнаты и я тут же последовала за ней, чтобы первой определить себе место для ночлега. Комната была просторной для троих человек. Я сразу выбрала себе кровать у окна и плюхнулась на нее с ходу. Это была не пуховая перина в имении у Лебедевых и не у нас в Старом хуторе, но спать на ней можно было. Тем более что спать мне приходилось и на более жестких кроватях. Уже не говоря о монастырских кроватях с матрасом на досках, где я спала четыре года и от этого мне хуже не было.
- Барышни! Вот дверь в душевую. - сказала горничная, выходя и комнаты. - Там есть вода горячая и холод...
Я ни стала слушать, что еще там есть. Быстро сбросила с себя всю одежду и в одной рубахе побежала в душевую. Когда горничная скрылась за дверью, то я скинула с себя и нижнее белье. Захлопнула за собой дверь и, от удивления, села голым задом на холодную лавку, тут же вскочила с нее. В этот момент в душевую влетела голяком Ольга и следом за нею Валентина. Они тоже удивились увиденному. В одной стороне душевой комнаты стояла большая натопленная печь, на которой находилась огромная медная кастрюля с парящей горячей водой. Рядом с печкой огромная дубовая бочка с холодной водой. В противоположной стороне душевой, угол с деревянными стенками, полом и потолком. На стене весит сосуд напоминающий нам большую лейку, в которую надо наливать воду. На лейке рычаг с веревкой, за которую нам надо будет дергать. Между углом с душем и печкой, прямо напротив двери, в стене за стеклом горит керосиновая лампа.
- Ну, прямо как деревня! - удивленно, воскликнула Ольга. - Ничего подобного я еще не видывала ни где.
Валентина потянула за веревочку. Из дырочек лейки, во все стороны, потекла теплая вода. Я тут же встала под воду и теплая вода освежила мое тело. Я схватилась за веревку и держала так до тех пор, пока в лейке кончилась вся вода. После чего я взяла на полу деревянное ведро. Большим деревянным черпаком стала наливать в ведро холодную и горячую воду. Мы вместе с Валентиной подняли наполненное водой ведро и вылили все содержимое в эту душевую лейку. Пока мы с Валентиной лили в лейку воду, Ольга залезла под лейку и вцепилась за веревку. Вся вода сразу вылилась через лейку на Ольгу. Когда Ольга вышла из под лейки, то мы с ней повторили тоже самое для Валентины. Этого нам оказалось вполне достаточно для снятия усталости. Закончив свое купание под душем-лейкой, мы поспешили с полотенцами к большому зеркалу, которое было установлено на стене в середине комнаты. Больше в комнате других зеркал не было.
- Ой! Какая ты красивая! - воскликнула Ольга, рассматривая меня в зеркальном отражении. - Не зря Федор четыре года ждал, когда ты все же подрастешь. Какие у тебя красивые белые волосы! Ну, ты прямо как фея!
Ольга осторожно потрогала мои волосы, которые я расчесала на свою обнаженную грудь до самого пояса. Мои волосы были настолько белыми, что грудь моя выглядела, как золотистая на белом фоне моих волос.
- Случайно, я подглядела Федора голым в нашей бане. - осторожно, сказала Ольга, разглядывая все мое тело. - У него, он, такой большой. Ты понимаешь, я о чем? Наверно, больно будет? Тебе совсем не страшно?
- Страшно. - откровенно, ответила я. - Знаю, мне будет больно. Но, потом, говорят, приятно спать с мужем.
- Ох! Как тоже хочу попробовать! - закрыв глаза, сказала Ольга. - Под гусара лечь, а там! Хоть все пропади.
- Тебе слишком рано о мужиках думать. - прервала Валентина, размышления Ольги. - Ты, гимназию вначале заканчивай. После, подрасти малость. Вот, только тогда можешь раздумывать о мужиках. Вон, Мария, четыре года терпела и Федор, тоже терпел. Они ждали своего времени. Тебе тоже надо дождаться своего парня.
- Ни тебе говорить, Валентина! - возразила Ольга. - Ты, старше Марии, а еще под мужиком не была. Ты все ждешь своего принца. Только принцы приходят к нам нищие и смотрят не на тебя, а лишь на наше богатство. Так что, тебе сидеть в девках не тронутой всю свою жизнь. Я уже давно созрела. Попка у меня большая. Фигурка, прямо одно загляденье и груди торчат торчком. Вон, посмотри на мои груди, какие они большие.
Ольга смешно задрала свои соски торчащие на выпуклой груди. Я едва сдержала смех от ее позы. Ольга действительно выглядела прекрасно в свои семнадцать лет. Но это ей не давало повода унижать свою сестру и тем более говорить о том, что Валентина готова лечь под любого мужика, чтобы только не остаться в девках. Валентина обиделась от сказанного Ольгой и не одеваясь легла на свою кровать. Мне надо было что-то делать, чтобы помирить сестер. Все-таки Ольга была не права в отношении Валентины с выводами.
- Оля, мне кажется, что тебе надо извиниться перед сестрой. - осторожно, сказала я. - Ты совсем не права.
Ольга кивнула головой, в знак согласия, накинула на себя теплый халат, понесла платье сестре в кровать.
- Сестренка, ну, прости меня. - стала извиняться Ольга, перед Валентиной. - Я это с дуру ляпнула. Ведь ты у нас красавица. Нет в том твоей вины, что мы так богаты и богатство наше затуманило мозги всех женихов. Это я сейчас такая храбрая, а меня ждет тоже с выбором мужа. Также буду сидеть в девках всю свою жизнь.
Валентина ничего ни стала говорить Ольге, лишь слегка потрепала ее за волосы и стала на себя одевать другое дорожное платье. Я тоже оделась в другое платье, как мне говорила Прасковья, что семь платьев, это мне по одному на каждый день. Вот у меня начинается сегодня второй день, с нового дорожного платья.
- Девочки! Спускайтесь! - услышали мы, голос Евдокии Лукьяновны. - Ужинать нам всем пора. Столы готовы.
В ресторане было всего три свободных стола. Братья с Федором сели за одним столом. Мы, трое, сели за другим столом. Отец и мать сели отдельно, рядом с одной пожилой парой господ. Стали ждать официанта.
- Мне, пожалуйста, бисквит и компот. - заказала я, подошедшему к нам официанту. - Еще, фрукты свежие.
- А мне, что-нибудь молочное. - сказала Ольга. - Только не забудьте масло сливочное и конфет побольше.
- Мне, пожалуйста, чай с варением и одну сдобную булочку. - расстроенным голосом, заказала Валентина.
Официант ушел, а мы стали, от безделья, по сторонам разглядывать зал. Родители беседовали с пожилой парой. Федор украдкой поглядывал на меня. Его братья делали знаки внимания четырем барышням сидящим за соседним столом. Барышни кокетничали и что-то говорили по-французски. Мне не были известны европейские языки. Кроме русского языка, я знала украинский, на котором говорили все казаки, знала осетинский и некоторые тюркские языки. В ресторане господа тоже говорили в основном на французском языке. В ресторан зашел один офицер и направился к столу Федора. Братья поговорили о чем-то с офицером. Федор, кивая головой, согласился с его предложением. Затем Федор поднялся и направился к нам. Тем временем, Станислав, Федот и Матвей, с офицером, подняли свой стол и присоединили его к столу за которым сидели барышни. Каждый из парней, присел к приглянувшейся ему барышни и стали любезничать с ними.
- Девочки, за ваш стол можно сесть? - улыбаясь, спросил меня Федор. - Меня оттуда выгнали, как лишнего.
- Правильно парни сделали! - за всех, ответила Ольга. - Нечего там, жениху на чужих девчат поглядывать.
Федор сел между Валентиной и Ольгой, прямо напротив меня. В это время к нам подошел официант, стал раскладывать на стол заказанный нами ужин. Федор следил за официантом, пока тот раскладывал заказ.
- Пожалуйста, принесите мой заказ на этот стол. - обратился Федор, к официанту. - Не забудьте бутылочку французского шампанского, четыре бокала, букет полевых цветов и еще большую вазу шоколадных конфет.
- Вот, ты, даешь! - воскликнула Ольга, когда официант отошел от стола. - Папа тебе шею намылит за такой заказ для нас. Он тебе, что говорит всегда? Чтобы ты никогда нас не угощал спиртными напитками. Так?
- Ну, шампанское вино, это еще не водка. - спокойно, ответил Федор. - К тому же, я джентльмен, который угощает родных дам. В том числе, свою невесту. Ты посмотри, что там за столом заказывают наши братья.
Мы все посмотрели на стол, где сидят братья. Официант принес две бутылки шампанского и хрустальный графин с водкой. Я представила, что там сейчас будет за их столом, если барышни заодно согласились на водку с шампанским. За такой стол я никогда бы не села с парнями. Только гулящие женщины напиваются.
- За вами можно малость поухаживать? - обратился Федор, ко мне, наполняя мой бокал шампанским вином.
Я уважительно, с улыбкой, кивнула ему в знак согласия. Федор налил шампанское вино во все наши бокалы. Получилось ровно четыре полных бокала. Мы ничего ни стали говорить, лишь чокнулись бокалами и по-немногу отпили из них шампанское вино. У меня с первого глотка сразу закружилась голова. За всю свою жизнь я пила всего несколько раз шампанское вино. Обычное домашнее вино пила на больших праздниках и то не больше одного стакана за праздник. Так что меня с шампанским вином сразу развезло. Я едва закончила ужин, как тут же поспешила спать в свою комнату. Боялась, что по пьянке буду вести себя не прилично, еще чего доброго проболтаюсь о своем секрете у речки Упа. После брачной ночи, конечно ему все расскажу. Федор пытался меня проводить до нашей комнаты, но я заявила, что пока ему еще не жена, чтобы он укладывал меня в постель. Я и сама способна уложить себя в кровать и выспаться. Слегка качаясь, я медленно поднялась на второй этаж и не в силах раздеться, упала в кровать. У меня сразу в голове закружилось. Приятно поплыли в разные стороны кровать и потолок. Я закрыла глаза и медленно стала погружаться в сладкий сон, который постепенно овладел мной. Мне снились какие-то не понятные, но очень приятные сны моего далекого детства в Старом хуторе. Мой разум, опьяненный шампанским вином, подсказывал моему сознанию, что надо рано вставать. Пора давно ехать. Поэтому лучше проснуться раньше всех и собраться. Я открыла глаза и увидела тусклый свет керосиновой лампы. Посмотрела на стену, туда, где висели часы-кукушка. На часах было около четырех. Я встала и пошла умываться в душевую. Голова еще слегка кружилась после шампанского вина. Надо было привести себя в нормальный вид. Я потрогала на печке воду. Вода была еще горячей. Я трижды смешала холодную и горячую воду на половину ведра и таким образом залила полностью лейку-душ. Затем сняла с себя одежду в комнате и нагишом вошла в душевую. Приятная влага тут же хорошо освежила все мое тело. Мне стало легко. С меня упала вся тяжесть вчерашнего дня. После душа я стала тщательно вытирать свои волосы. Надо было просушить волосы перед дорогой, так как на дворе прохладно и можно простудиться. Чего доброго еще заболею к свадьбе. Не хотелось справлять свадьбу и брачную ночь, в болезненном состоянии своего тела и души. У нас с Федором все должно быть хорошо, как свадьба с венчанием, так и вся остальная супружеская жизнь, в которой мы будем счастливы. Я привела себя в порядок и посмотрела на девчат. Ольга спала голяком, свернувшись калачиком. Одеяло сползло с нее и осталось только на ногах. Валентина, в ночной рубашке, укрылась до самого подбородка. Лицо Ольги выглядело озорным. Лицо Валентины, озабоченным и серьезным. Они и не спящие были такие. Ольга шустрая и задиристая. Валентина молчаливая и строгая. Родные сестры, а какие совершенно разные. Я накрыла Ольгу одеялом и подошла к окну. На улице было прохладно. Пахло сиренью и белой акацией. Наши коляски начищенные стояли у парадного крыльца. Прислуга выносила наши вещи. Кучера сидели на козлах и дремали. Может быть, они плохо выспались? Возможно, что всю ночь чистили коляски и лошадей. Вот и сейчас им надо ехать, а они еще хотят спать. Какая все же ужасная несправедливость между людьми.
"Пора девчонок поднимать." - подумала я. - "Нам еще надо успеть собраться и позавтракать в дорогу."
- Оля! Ва-лен-ти-на! Про-сни-тесь! - по слогам, громко, сказала я. - Вставайте! Пора отправляться в дорогу.
Валентина быстро встала и направилась в душевую. Ольга продолжала спать, оголив задницу. Я подошла к ней и слегка пошлепала ее по попке, но Ольга только пошевелилась и перевернулась на другой бок, подставляя другую сторону своей белой попки. Я перестала ее будить. Подумала, что этим займется Валентина. Она все-таки ее сестра, а я пока им посторонний человек. Нечего мне вмешиваться в чужие семейные дела.
- Все еще спит? - спросила Валентина, выходя из душевой с полотенцем. - Сейчас мы быстро разбудим ее.
Валентина ушла в душевую и вернулась оттуда с деревянным черпаком холодной воды. Подошла к Ольге. Набрала полный рот холодной воды и сильно брызнула на все голое тело Ольги, та сразу вся вздрогнула.
- О-ой! - вскрикнула Ольга и вскочила с постели. - Валентина! Ты, что, дура, что ли? Зачем так издеваться?
- Ведь тебя подругому разбудить невозможно. - заявила Валентина. - В дороге выспишься. И прекрати голой спать. Сколько раз тебе папа и мама говорили, что так спать девушке неприлично? Ты уже не ребенок.
- Ну, мне одежда ночью мешает спать! - возразила Ольга. - Я в одежде ночью, словно в мешке с картошкой. Мне, что, с мужем тоже будет прописано спать в одежде? Детей своих буду рожать прямо в ночной сорочке?
- До этого тебе еще слишком далеко! - возмутилась Валентина. - Хватит болтать! Собирайся! Нас уже ждут.
Когда мы спустились в ресторан, то вся семья уже была в сборе. Никого, кроме нас, в зале не было. Братьев Лебедевых мутило от вчерашней пьянки и от бессонной ночи с барышнями. Они ничего ни ели. Сидели на лавке опустив головы на перила. Вошел Федор и сразу подсел к нам. Вид у него был вполне нормальный.
- Я, случайно, не пропах от братьев водкой? - спросил нас, Федор. - От них вся наша комната наполнилась винно-водочным перегаром. Такой запах в комнате стоит, что я ночью едва выспался от их такого перегара.
- Все, нормально. - успокоила я, Федора. - Твоим братьям надо лишь дать похмелиться и дальше в дорогу.
- Правильно! Пускай блюют до самого Кавказа. - сострила Ольга. - Может быть, больше они пить не будут.
Пока мы обсуждали эту проблему с водкой, вошел Павел Степанович и сказал официанту, чтобы он поднес сыновьям водки и хорошей закуски. Мы тоже все плотно поели, так как следующий населенный пункт будет не скоро. Заранее договорились ехать целый день, до вечера. Пока на природе есть хорошая погода. Эскадрон гусар ждал нас за городом на обочине дороги. Когда мы проехали вперед, то эскадрон гусар и обоз, выстроились за нами и колонна двинулась в путь. Своим шумом тревожа окрестные места. В это время солнце слегка позолотило крыши домов и верхушки больших деревьев. Еще вчера мы договорились с штабс-капитаном Игнатом Ермиловым, что гусары и мы, заночуем в городе Харькове. Утром мы встретимся.
- Доброе утро, Мария Захаровна! Доброе утро, Федор! - поздоровался с нами, подъехавший тут на лошади, штабс-капитан Игнат Ермилов. - Федя, извини, что я потревожил вашу идиллию, но, может быть, ты вспомнишь годы службы и прокатишься со мной на вороном жеребце. Мария Захаровна! С вашего позволения!
Игнат Ермилов и Федор Лебедев вопросительно посмотрели в мою сторону. Я одобрительно кивнула головой и крепко пожала Федору руку, словно я командир и от меня зависела верховая езда гусар. Федор лихо закрутил усы и прямо на ходу коляски вскочил на черного жеребца, которого ему подвел Игнат Ермилов. Федор Лебедев натянул уздечку и поставил жеребца свечей. Затем прогарцевал рядом с нашей коляской. По-гусарски отдал мне честь, приложив пальцы к шляпе, тут же скрылся утреннем тумане. Я сразу заволновалась за него. Как бы там с ними что-то не случилось в тумане. Чего доброго еще шею себе свернет перед свадьбой. Зачем я им дала свое согласие? Лучше бы Федор был рядом со мной в коляске. Так спокойнее. Я с тревогой долго вглядывалась в густой туман. Туда, где исчезли Игнат Ермилов и Федор Лебедев. Когда туман рассеялся, то я была удивлена своему беспокойству. Прямо рядом с нашей коляской ехали верхом на лошадях Федор Лебедев и Игнат Ермилов. Они о чем-то беседовали. Но из-за общего шума движения колонны я ничего не могла разобрать. Да мне и не нужен был разговор двоих мужчин, которые давно не виделись и им было что вспомнить за годы совместной службы у нас на Кавказе. Чтобы не смущать их своим взглядом, я отодвинулась от окошка коляски и села в глубину дорожной кибитки. Облокотившись в мягкий угол, задремала. Ехать до города Харьков нам еще очень далеко и можно было хорошо выспаться в дороге. По этой дороге мне приходилось ездить и раньше, когда мы со своим хором ездили с концертами в церкви и женские монастыри в разные города России. Но каждый раз, переезжая из города в город, мы спали в дороге и фактически ничего не видели. Зато сейчас, хорошо выспавшись, я наслаждалась русской природой, которая тут значительно отличалась от природы Чечни и Дагестана. Здесь были чаще леса, поля и холмы. Между городами Тула, Орел и Харьков, дорога проходила через небольшую возвышенность, поросшую хвойными и лиственными лесами. Ближе к городу Харькову стали преобладать в основном лиственные породы. Луга и поля стали встречаться все чаще. Трава всюду такая большая, что в ней можно просто заблудиться. Аромат полевых и лесных цветов приятно кружил мне голову. Я была словно во хмелю от аромата.
- Мадемуазель! Пожалуйста! Примите дар русской матушки-природы. - сказал мне, Федор Лебедев и просунул в окно кибитки огромный букет полевых цветов. - Будьте вы всегда прекрасны, как эти цветы полевые.
- Спасибо, сэр! - кокетливо ответила я, принимая букет цветов. - Обязательно буду всегда такой пре-красной.
Федор Лебедев опять куда-то исчез. Я стала плести из этих цветов себе венок в виде шляпки, с закрытым верхом и полями вокруг. Верх я сплела исключительно из ромашек и подорожников. Поля из мака и других цветов, которые мне были неизвестны, так как они не растут у нас на Кавказе. Когда венок был готов, я сняла с себя шляпку. Одела на голову этот венок из полевых цветов, который враз подошел по моему размеру.
- Ну, как? - спросила я, у Федора и Игната Ермилова, высунувшись в окошко коляски. - Мне этот венок идет?
- Ах! Ах! - вскрикнув разом, Федор и Игнат Ермилов, схватившись за область сердца, попадали в седлах.
У них это так классно и артистически получилось, что я машинально захлопала им в ладоши. Кавалеры поднялись обратно в седла и стали раскланиваться в разные стороны на мои аплодисменты. После чего подмигнули друг другу и обратно куда-то скрылись на лошадях в гуще леса, через который была наша дорога. Прошло много времени, около часа, но моих кавалеров нигде не было, я уже стала волноваться, что, может быть, с ними что-то произошло. Все это из-за моей затеи с этим венком из цветов. Зачем мне это надо?
- Вот и мы! - услышала я, сзади себя, в другой стороне коляски. - Примите от нас. Это вам за аплодисменты.
От неожиданности я вздрогнула и повернулась в сторону голосов. Коляска была завалена веточками разных цветущих деревьев и кустов. Это было так прекрасно, что я даже сразу не сообразила, как отреагировать на этот жест кавалеров. Я просто часто кивала головой, словно гусыня и ничего им не могла сказать.
- Мальчики, большое, вам спасибо! - наконец-то, улыбаясь, сказала я. - Я вам благодарна за это внимание.
- Ты, смотри, какая неблагодарность! - всплеснув руками, воскликнул Игнат Ермилов. - Мы, тут целый час...
- По всему лесу, - добавил Федор, - кусты обдирали и себя тоже. Так она нас за это без поцелуя оставила...
- Хорошо! - остановила я, стоны кавалеров. - Но, только в щечку. Вам и так от девушки этого вполне хватит.
Вначале Федор Лебедев, следом Игнат Ермилов, соскочили с лошадей на ступеньки коляски для поцелуя.
- Какое нам счастье! - закричали кавалеры на всю округу и ускакали вперед колясок. - Она нас поцеловала!
Так мы дурачились всю вторую половину дня, пока в дали не появились окраины города Харькова. За все время пути, от города Орла до города Харькова, мы лишь дважды останавливались на короткое время, что-бы покормить лошадей и оправиться. Обедали на ходу тем, что припасли с собой еще в гостинице города Орла. По отработанному сценарию, эскадрон гусар с обозом и мы, договорились о нашей встрече на следующий день в пять часов утра за городом Харьковом. Эскадрон гусар с обозом остались на окраине города Харькова. Мы отправились в центр города в гостиницу, которая была возле парка всего поросшего сиренью. Гостиница расположилась в старом двухэтажном здании, напоминающем европейский рыцарский замок. Здание сложенное из огромных камней, как крепость возвышалось над городом на одном из многочисленных холмов, по которым расположен город Харьков. Улицы города, словно ручьи, растекаются с не больших вершин в разные стороны. Город Харьков утопает в зелени деревьев и в аромате цветов. Дамы и господа прогуливаются по старинным аллеям и паркам. Город Харьков больше похож на средневековой европейский город, а не на украинский или русский град, который заселен был в основном русскими и украинцами.
- Самое дальнее место от Европы, - сказал Федор, - куда дошли рыцари Тевтонского ордена. В городе Харькове есть, очень, старое кладбище, на котором сохранились могилы кресты рыцарей тевтонского ордена.
Мы с Федором долго гуляли по городу после ужина. Когда я порядком устала, то мы направились обратно в гостиницу. К этому времени улицы города Харькова сильно поредели от гуляющих. Я пошла в свой номер гостиницы. Федор направился в свой. На прощанье я поцеловала его в щеку. Федор пытался прижать меня к себе, но я слегка отстранилась и быстро ушла в свой номер. Мне хотелось хорошо выспаться в дорогу. Ворота Кавказа, город Ростов на Дону, встретил нас проливными дождями. Еще на подъезде к городу вся наша колонна сильно промокла. Особенно досталось кучерам и эскадрону гусар, которые были под дождем.
- Вероятно, нам придется остаться на пару дней в городе. - сообщил штабс-капитан, Игнат Ермилов. - У нас появились больные и обоз сильно потрепался в дороге. Надо навести порядок. Затем мы обратно в дорогу.
- Мы без вас не поедем. - сказал Федор Лебедев. - Дальше, по всему Кавказу, передвигаться опасно, а мы с собой не взяли охрану сопровождения. Кроме того, оружия в нашей семье на всех нет. Так что мы с вами.
- Тогда договорились. - согласился Игнат Ермилов. - Отправимся мы из города только после этих дождей.
Проливные дожди полоскали над городом два дня. Потоки воды запрудили все улицы. Мы полностью были оторваны от мира. Наши коляски и кучера находились в конном дворе. Где-то в конце города. Мы, со своими вещами, жили в гостинице, в центре города. Основным нашим занятием были, сон и питание. Такая скука, что нам совершенно ничего не хотелось. Даже безмерно болтливая Ольга постоянно спала в номере, закутавшись голяком под огромное одеяло. Я тоскливо смотрела в окно и думала, что где-то и мои подруги с хора, также прячутся от дождя. Как они теперь без меня? Наверно хор распадется? Конечно, мне жаль хор. Валентина сидела целыми днями в углу номера, у керосиновой лампы, закутавшись в теплую шаль и читала свой очередной роман. Федора я видела лишь за столом в ресторане. Все остальное время Федор готовил свои уроки по словесности и философии. Ему надо было хорошо учиться грамоте, так как, после возвращения в город Тула, он собирался открыть свою школу словесности. Поэтому старался быть в курсе всего. Утро третьего дня было ясным и прозрачным. Я проснулась от пения птиц, которые молчали во время проливных дождей, забившись под крыши домов. Воздух был напоен свежестью и ароматом растений. Сам город Ростов на Дону был таким чистым, словно его мыли щеточкой, как провинившиеся матросы моют палубу своего корабля. Прямо напротив моего окна сидела большая ворона на ветке и раскрыв клюв ловила падающие с листьев последние капли прошедшего дождя. Под деревом сидела черная кошка и внимательно следила за движением вороны. Когда очередная капля с листа ветки проскочила мимо клюва вороны и угодила кошке прямо в нос. Кошка фыркнула так сильно, что ворона, потерявшая бдительность из-за своего увлечения каплями с листьев, вдруг, всполошилась и подняла такие сильные вопли своим карканьем, что рядом сидящие воробьи сразу в панике разлетелись в разные стороны и забились под крыши соседних домов. Даже черная кошка, виновница этой паники, поспешила убраться в темный подвал ближайшего дома.
- Какая красота! - потягиваясь, сказала Ольга, закинув руки за голову, выставляя торчком обнаженную грудь.
- Опять своими сиськами торгуешь, перед открытыми окнами? - сделала замечание Валентина. - Скройся!
- Ну, и пусть смотрят на мои груди! - огрызнулась Ольга. - Я совсем не плоская. Есть что показывать людям.
- Девочки! Спускайтесь быстрее вниз. - услышали мы, голос Евдокии Лукьяновны. - Пора нам ехать дальше.
Мы быстро надели на себя дорожные платья и поспешили на выход к своим коляскам. Уже на выходе нас ждал официант из ресторана с круглым подносом в руках. На подносе стоял напиток фруктовый в стаканах и несколько больших пряников. Мы на ходу очистили содержимое подноса и прихватили с собой в дорогу пряники. Павел Степанович улыбался, глядя как мы в спешке допивали яблочный сок из стаканов и с полными ртами бежали к своим коляскам. Вскоре мы всей семьей на колясках выехали за город Ростов на Дону. От города Ростова на Дону до города Армавира не ближе, чем между теми городами, в которых мы останавливались на ночлег. После проливного дождя, на дороге такая распутица, что мы только поздно ночью прибыли в город Армавир. Видимо, здесь, проливные дожди, также сотворили свое дело. По городу были огромные лужи и не мощеные булыжником улицы утопали в грязи. Наши коляски едва дотянули до гостиницы. Я так устала, что почти не держалась на ногах и не раздеваясь, упала в постель. Даже не помню, как сняла с себя обувь. Уже через минуту я спала, уткнувшись лицом в мягкую подушку, которая пахла свежим бельем. Возможно, что мое подсознание постоянно беспокоилось за мои ценности в сумочке, которую я никогда не выпускала из своих рук. Даже в постели я спала с ней, пряча руку с сумочкой под подушку. Вот и в этот раз, я как-то машинально спрятала руку с сумочкой под подушку и тут же сразу заснула крепким сном. В городе Армавир мы задержались на сутки. Надо было чинить разболтавшиеся от плохой дороги наши коляски. В обозе эскадрона гусар также были свои проблемы. Так что в дороге мы были седьмые сутки, а до нашего Старого хутора по плохой дороге еще, примерно, трое суток езды. Предсказания Прасковьи на семь платьев не сбылись. Придется сдать прачкам в стирку свои платья, а то, ехать в грязном белье мне совершенно не приятно. Да и в баньку самой сходить не мешало. Но где мне найти тут русскую баню, если город Армавир на четверть был заселен армянами? Хотя, армяне такой же веры, как и русские. Баня тут найдется. Мы сидели в ресторане небольшой гостиницы. Я ела борщ со свининой и думала, что как тяжело ездить в такую дальнюю дорогу. Когда мы с хором передвигались от одного города до другого города по всему Кавказу и дальше в глубь России, то было нам ни так тяжело. Мы двигались не от пункта А до пункта Б, как в задачнике арифметики, с заданной скоростью и определенным заранее расстоянием, а просто выступали с концертами в населенных пунктах с благотворительными целями и продолжали путь далее к следующему населенному пункту. Поэтому, мы не замечали времени и расстояния. Отдыхали тогда, когда требовал организм отдыха и двигались дальше, к следующему городу или деревне. Во время переезда спали в колясках и не думали ни о чем. Тогда нам не надо было спешить за тысячи километров на свою собственную свадьбу. Все-таки русская баня и прачечная в этом городе Армавир нашлись. Мои опасения оказались напрасны. В течении суток были приведены в порядок наши тела, одежды и передвижной транспорт. Люди и лошади, тут мыты и сыты. До рассвета мы двинулись впереди эскадрона гусар и обоза, за пределы города Армавир. За сутки дорога подсохла. Нам легче стало продолжать свой долгий путь уже по территории большого Кавказа. Следующим местом нашей стоянки намечался город Пятигорск. Возможно, что неделя наших передвижений сильно измотала нас. Не было интереса на разговоры и шутки. Каждый тоскливо зевал, скучно разглядывая текущие пейзажи живой природы. За время нашего переезда между нами было столько переговорено, что вспоминать эти разговоры можно всю жизнь. Я узнала, что у Лебедевых тоже очень много родственников различных сословий. Старшему брату Станиславу сорок лет, его жена из княжеского рода. Федот, на четыре года старше Федора, женат на дочери дворянского рода. Сейчас их семьи отдыхают у родственников в Италии. Станислав, со своей семьей, живет в самом центре Петербурга, рядом с Казанским собором. Служит в царской канцелярии. Занимается разбором документов по государевой дипломатической почте. Семья Федота живет в Москве возле Кузнецкого моста. Федот служит в Московском банке. Младший из братьев, Матвей, в настоящее время на службе в армии. Служит в городе Тула. Часто бывает в имении Рагули. Оказывается, что они все заранее знали о приезде нашего хора. Федор обещал им огромный сюрприз приготовить, о котором никто из семьи не знал. Только Федя убедительно просил их собраться всем вместе. Так как от этого зависела вся его дальнейшая судьба. За два дня до приезда нашего хора, семья Лебедевых была в полном сборе. За исключением невесток с детьми, которые были в Италии и в разных городах России. Выходит, что Федя все точно рассчитал с нашим объявлением о помолвке. Он даже был вполне уверен о моем согласии. Тут есть какая-то связь, между выступлением нашего хора в городе Тула, объявлением о нашей помолвке и точным шитьем платьев по моему размеру. Кто-то помогал Федору во всех его секретных делах по подготовке сюрпризов для меня и своих родных к свадьбе. Вот только кто за всем этим стоит? Вероятно, мои подруги? Но Федор никогда не общался с ними. Кто же тогда мог быть? Ведь не мог Федор Лебедев глазами на расстоянии определить мерки моего тела. Ближе, чем вытянутая рука, я его не пускала. Гора Машук укутана густой пеленой вечернего тумана. Вершины нам совершенно не видно. Но я чувствую, что рядом стоит что-то огромное и прекрасное, о чем в народе складываются легенды. Дорога тонкой лентой опоясала подножья Машука, словно боится, что он может проснуться и сразу сбежать. Другим четырем горам, без Машука, просто нечего делать в этом пейзаже. Поэтому и название города между гор - Пятигорск. Проезжая мимо места дуэли Михаила Лермонтова, чувствуется скорбь и утрата поэта. Белый туман, словно "парус одинокий" тихо стережет в горах, заблудившуюся душу погибшего русского поэта. Слезы тяжких воспоминаний комом подступили к моему горлу и тихо скатываются из глаз моих, как росинки с листочков. Дорога струится в долину, где чувствуется дыхание города Пятигорска. Вот и первые очертания городских улиц. Если это можно назвать улицами. Каждый дом окружен садами и чувствуется так, что ты едешь не по улицам, а по лесу с фруктовыми деревьями. Лишь к центру города формируется что-то напоминающее улицы города Пятигорска. Густой туман не дает нам возможности рассмотреть сам город. Но Федор Лебедев хорошо знает город Пятигорск и подсказывает кучеру где находится торговый двор, там есть домики для гостей и место конюшни. Коляски скрипя от усталости поворачивают в нужном направлении и медленно движутся по безлюдным улицам города Пятигорска. Лишь у центра оживленность от отдыхающих людей. Дамы и господа, как призраки, передвигаются в тумане и шепчутся о чем-то, словно это сон, а не явь, которую можно нам тут ощущать и видеть. Все вокруг нас таинственно и сказочно, словно едем в волшебном городе. Мы сняли домик из четырех комнат на всех и разбрелись по своим комнатам. Мне ничего не хотелось. Я просто решила спать. Отказавшись от ужина, я улеглась спать еще с вечера. Валентина последовала моему примеру и тоже пошла спать следом за мной. Лишь Ольга громко заявила нам, что голодна, как охотничья собака и готова съесть весь ужин за нас троих. Мы с Валентиной усмехнулись и посоветовали Ольге слишком не увлекаться сытным ужином к ночи, чтобы желудок ее мог хорошо отдыхать во время сна человека. Утром нового дня наше путешествие было таким же туманным, как и прошедший вечер. Наспех позавтракали и сразу же стали выезжать из города. Эскадрон гусар и обоз были рядом, они лишь уступили место нам выдвинуться со своими колясками вперед себя. Мы с Федором, обменялись приветствиями с Игнатом Ермиловым. Мы тут же возглавили движение всей колонны, которая медленно выползала из городского тумана. На выезде из долины, за городом Пятигорск, проезжая мимо мертвого озера, я привычно прикрыла нос белым платком, чтобы не нюхать тухлый запах углекислого водорода. Наш кучер изо всех сил погнал лошадей, которые раздувая ноздрями пузыри, поспешили выскочить из этой вони, совершенно не знакомой им.