Байки про сазанов - рассказ о рыбалке

        Этим летом мы  рыбачили на Тереке. Частенько, наловив рыбы, собирались у костра на берегу реки, варили уху и до утра слушали рыбацкие байки. Один старый рыбак, дед Алексей, рассказал такую историю.
         Дело было давнее. Еще не было браконьеров с сетями и электроудочками. Река прямо кишела всякой рыбой, были и усачики, и мурзачики, и шамайка с чернобрюшкой, и, конечно же, сомы и сазаны. Какую рыбу мы только ни ловили! Но из всех рыб самой большой хитростью и жизнелюбием отличается сазан, поэтому каждый рыбак мечтал поймать только его. Лучшее время для ловли сазанов - май-месяц, когда цветет калина. Самцы, выходя на нерест, определенным образом зовут самок: шлепают хвостом по воде, приглашая на брачный танец. В этот период они одержимы, и каждый пойманный сазан становится легендой. Я знал, какие трудности меня ожидали, но все-таки решил попытать счастье. Рано утром, приехав на берег реки, долго выбирал себе укромное местечко. В это время суток Терек особенно хорош: тысячи шумных ручейков стекаются где-то за сотни верст, образуя лавину воды, которая, сбегая с гор, разливается в долинах. Река несет с собой прохладу горных ледников, ароматы медовых трав и эхо падающих водопадов. Она шумит, бурлит и мчится с такой скоростью, что захватывает дух. В середине реки образуются воронки, при виде которых у многих, даже опытных любителей плавать, появляется страх. Сквозь шум воды слышны птичьи голоса. Особенно много ласточек. Они носятся в вышине, а потом снижаются так низко к воде, что цепляют ее брюшками, хватая на лету зазевавшуюся мошку или комарика.
        В одном месте Терек оскалился земляными выступами и островками, покрытыми серой галькой и кустарником. Немного пройдя, я выбрал тихую заводь. Здесь течение било в противоположную от меня сторону. Накопал червей, вырезал удилище из прочной ореховой палки. Нанизав пучок червей на крючок, забросил приманку. На леске не было ни пробки, ни груза. Один конец удилища закопал в землю и стал ждать. Прошло немного времени, и вдруг ореховая палка согнулась так, что свободный конец ушел в воду. Я подскочил, схватил удилище и сразу почувствовал, что взялся сазан, с такой силой он вырывал палку из моих рук. Держа леску постоянно натянутой, я следовал за ним то влево, то вправо по берегу, не давая рыбе возможности уйти далеко в сторону. Борьба продолжалась несколько минут. Наконец я почувствовал, что мой противник выдыхается. Медленно отступая назад,  начал подтаскивать его к берегу. Оставалось совсем немного, я уже предвкушал радость победы, как вдруг  из воды в стремительном прыжке показался сазан громадных размеров. Перевернувшись в полете на бок, он спинным плавником, как острием ножа, резанул по леске и плюхнулся в мутную воду. Долго еще я сжимал в руках удилище с обрывком лески. Только теперь  понял, что  рыба меня перехитрила. Дав  почувствовать, что силы ее иссякли, она сберегла их для последнего рывка.

        - Ну, раз уж разговор зашел про сазанов, расскажу и я.- продолжил рыбацкие истории Герман. - Поехали мы как-то в начале лета на озеро половить сазанов. Снасти у нас были отменные: импортные удилища, мощные катушки с толстой леской и крючки специально для ловли этой рыбы. Приехали и основательно расположились на берегу. Закинули удочки, но кроме карасей ничего не поймали. Под вечер решили собираться домой. Вдруг видим, идет по дорожке дед, и прямо к нам, не сворачивает. Через плечо у деда перекинута обыкновенная деревянная палка метра три длиной. На удилище не похожа, скорее держак для лопаты. На палку намотана леска, миллиметровка, не тоньше, а на ней болтается огромный крючок. Ни тебе поплавков, ни тебе грузиков. Не рыбак, а одно недоразумение. В руке у деда ведро, а в ведре распаренная пшеница. Сел он рядом с нами и стал эту пшеницу бросать в воду, рыбу подкармливать. А потом несколько зерен нанизал на крючок и всю эту  ерундовину  закинул  в озеро. Через  пять минут у него клюнуло.  Он подсек и на глазах у  незадачливых рыбаков легко вытащил здоровенного сазана килограммов, так, на шесть. От изумления все выронили удилища из рук. Он опять нанизывает пшеницу и закидывает крючок в воду. Мы перестали собираться домой, уселись на берегу и стали наблюдать за этой удивительной ловлей сазанов. Как завороженные, затаив дыханье, следили все за старым рыбаком. Он не заставил нас долго ждать и через какое-то время вытащил второго сазана, а следом и третьего, и засобирался домой. Нам всем стало плохо настолько, что даже самый неприятный в жизни момент для мужика, утро без похмелки, показался сущим пустяком. У кого глаза на лоб полезли, кто дар речи потерял, а я наоборот, почему-то стал ужасно разговорчивым.
        - Дед, а дед, зачем домой идешь, такой клев? - спрашиваю.
        - Зачем много ловить, мне и этого хватит, - отвечает тот.
        - Мы сидели целый день и ничего не поймали, - запричитали мужики.
        Дед почесал нос и философски изрек:
        - Нужно знать, где ловить, когда ловить и на что ловить.
        - А как узнать? – снова спрашиваю я.
        - Нужно долго наблюдать за рыбой, - был ответ.
        Решил я  прислушаться к советам деда. Приехал рано  утром на озеро. Думаю, пройдусь, понаблюдаю за природой, осмотрюсь, может, местечко получше выберу для рыбной ловли. Иду по бережку неспеша, вдруг вижу, стоит на краю берега шелковица. Громадная, ветки в воду свесились, ну разве пройдешь мимо такого. Я остановился, набрал полный рот ягод и, чав-чав, даже глаза закрыл, до чего тутовник был сладкий. Вдруг слышу какие-то звуки. Прислушался. Бульк-шамк, бульк-шамк. Я жевать перестал и осторожно пошел на эти звуки. Вроде как кто-то в воде хватает и ест что-то. Присел и начал наблюдать. Спелые тяжелые ягоды с дерева падали в воду, а рыба их хватала ртом. Я быстро нанизал на крючок червя, закинул. Не клюет. Сменил наживку на кукурузу, не клюет. Тогда  надел на крючок большую тутовую ягоду и через минуту поймал сазана килограмма на четыре. Затем второго чуть поменьше. Клевало с полчаса, потом поклевки прекратились. Сидел еще часа два, ничего. На следующий день пришел на это же место и просидел до вечера, но поклевок не было. Лови рыбак не рыбу, а момент.

        Свой рассказ про сазана я начала с того, что мы служили с мужем на Украине. Жили в маленьком городке, окруженном красивыми озерами. Как-то всей семьей с одним знакомым капитаном поехали в одно чудное место отдохнуть и порыбачить. Озеро оказалось городской зоной отдыха. По берегам стояли плакучие ивы, дорожки были заасфальтированы, и везде росли необыкновенные цветы. Я с маленьким сынишкой до вечера бродила по парку и любовалась его красотами, а муж с напарником, закинув удочки, замаскировались в прибрежных кустах.  Вдруг  сынишка увидел катамаран.
       - Мама, давай покатаемся, - попросил он.
        Я побоялась плыть с шустрым малышом по озеру, и мы пошли просить папу. Наши рыбаки довольно далеко сидели на высоком берегу. Целый день не клевало, и они ждали вечернего клева. Любимому сыночку папа отказать не смог, отдал мне удочку, а сам, взгромоздив сына на плечи, отправился на другой берег к катамаранам. Конечно, я не ахти какой рыбак, и больше смотрела на своих мужичков, чем на поплавок.  Вдруг поплавок повело и сильно рвануло леску. Я подсекла и потянула удочку на себя. Вода возле берега была прозрачной, и вскоре я увидела, какого большого сазана мне удалось подсечь. Но я могла им только любоваться, а вот тащить на высокий берег не рискнула, побоялась, что не выдержит леска. Стала звать на помощь мужа. Он, забыв о ребенке, схватился за голову и побежал назад.  Наш сынишка, видя, что его оставили одного, поднял крик на все озеро. Неожиданно, бросив свои снасти, ко мне подскочил  капитан, который уже изрядно был навеселе.
        - Дура! – закричал он, вытаращив глаза. - Отдай мне удочку!
        - Сам дурак! Не отдам! – дико закричала я.
        Услышав мои вопли, сын заорал еще громче. Разъяренный моим непослушанием, знакомый вцепился в мою удочку и стал вырывать ее из рук. Но я крепко держала бамбуковое удилище и ногами отбивалась от непрошенного помощника. Ловко ударила его каблуком по коленке. Он взвыл и отпрыгнул от меня на одной ноге, держась за другую.  А я водила сазана возле берега по кругу, не давая ему отдохнуть, и что есть мочи орала, что это моя рыба, и я имею полное право самостоятельно вытащить ее на берег, хотя, как это сделать, не имела ни малейшего представления. Из уст нетрезвого знакомого посыпались всякие «лестные» выражения в мой адрес. Он с разгона кинулся на меня. Я стремительно шагнула вперед, на край берега, и подтолкнула ногой под зад летевшего мимо меня капитана. Тот с воплями кубарем скатился с обрыва вниз. Мой муж, видя, что страсти накаляются, стал кричать:
        - Чудаки, рыбу не упустите!
        Первое слово в его предложении начиналось на букву «М».
        - Пока она в моих руках, не упущу! – кричала я мужу, стараясь перекричать плачущего ребенка и громко матерившегося капитана. Он забрался-таки наверх и со звериным рыком бросился на меня. Силы были неравны: мне приходилось водить в воде здоровенного сазана, а на берегу отбиваться от нетрезвого знакомого. Наконец ему удалось вырвать удилище из моих рук. Он что есть силы рванул на себя, леска не выдержала и оборвалась, а сазан благополучно развернулся, махнул хвостом и уплыл. Тут как раз прибежал мой муж. Видя, что мы упустили сазана, он тихо сказал:
        - Подсачек вон, под деревом лежит.
        Я села под дерево, обняла подсачек и заревела во весь голос, перекричав даже своего сына. Один раз в жизни мне попалась крупная рыба, но вытащить я ее не смогла. Обидно.