прогулка 8

 Больше  всего нам нравится гулять по набережной. Не столько она сама.  Но эта, пребывающая в вечном движении вода, с присущей ей изменчивостью формы и цвета, притягивает взгляд , так, что потом уже трудно оторваться от этого зрелища. Можно подолгу любоваться переливами красок и бликов, возникающих то ли от ряби резвящегося ветерка, то ли от волн проходящего мимо судна.
–  Посмотри, какой огромный красавец движется не спеша. Ну чем не ковчег? Кстати о ковчеге мы как-то не договорили. Может, будем любоваться водой и всем что там, на реке происходит, и продолжим повествование о Ное? Идёт?
–  А это не очень длинная история?
–  Короче воробьиного носа.
–  Тогда ладно.
–  Итак. Время, сколько бы оно ни тянулось, всё равно подойдёт к назначенному часу. Так и строительство ковчега из дерева гофер было завершено. Его тщательно осмолили изнутри и снаружи. Укомплектовали семенами разных растений и съестными припасами, как для людей, так и для живности, которую также надо было спасать для новой жизни.
 Тут и подоспел срок предрешённой кары. Она проявилась в виде дождевого циклона, о котором, возможно, и предупреждали синоптики. Но люди, как всегда, понадеялись на свои зонтики.
 И что же? Где те, кто потешались над праведником?  Увы, увы…
 Сорок дней и ночей шли дожди. И покрылась земля водой до вершин самых высоких гор.
 Только через сто пятьдесят дней установившийся уровень воды пошёл на убыль.
 И пришвартовался Ной к вершинам гор Араратских, и стал ждать.
 Время в ковчеге для путешественников, наверное, тянулось утомительно долго.  Список пассажиров был невелик: Ной, его три сына, да ещё жёны. А куда от них денешься?
 Столь длительное вынужденное общение, даже с ближайшими родственниками, кого хочешь, сведёт с ума. И чтоб развлечься, да и уяснить своё положение, стал Ной выпускать на волю ворона, не вульгарную серую ворону, а солидного джентльмена в чёрном фраке. Тот летал и, не найдя  земли, возвращался, отчаянно крича на англицкий манер: « Nevermore! ».
 Затем в ход пошли  голуби. И вот, однажды прилетел голубь со свежим масличным листом в клюве. А ещё через семь дней, голубок, выпущенный на волю, сколько его ни ждали, не вернулся.
 Значит, где-то земля уже была суха и пригодна для обитания. Это вселяло надежду на скорое окончание затянувшегося круиза.
 Вскоре земля освободилась от воды. И, спустя год от начала этого беспримерного плаванья, шестисотлетний капитан вновь ступил отвыкшею ногой на твердь, которую предстояло обживать. Что он и делал на протяжении ещё трёхсот пятидесяти лет, оставив этот бренный мир в столь почтенном возрасте, я думаю, вполне удовлетворённым.
  Впрочем, его безмятежное существование, лишь однажды, омрачил такой случай.
 Как-то , поработав в винограднике, который он холил и лелеял вот уж долгие годы, и не без основания – пристрастие к перебродившему соку, то бишь вину, год от году овладевало им всё больше, Ной, по обыкновению, изрядно приложился к благословенному сосуду. Было довольно жарко и, разметав одежды свои, разомлевший патриарх, совершенно обнажённый, уснул в шатре.
 Проходивший мимо младший сынишка Хам, так его звали, обнаружив своего родителя неглиже, был несколько ошарашен – он никогда не видел его таким. Что делать?
 Отыскав старших братьев Сима и Иафета, он рассказал об увиденном, возможно, с некоторой долей юмора. Те ужаснулись. Приняв все меры предосторожности, то есть, замотав головы покрывалом и пятясь задом, вползли в шатёр и укрыли пребывающего в сонном блаженстве отца.
 Не совсем понятно, откуда такая боязнь обнажённого тела.
Да, это тебе не древние греки, которые были ценителями обнажённой натуры и при  каждом удобном случае не упускали возможности продемонстрировать все свои достоинства, как действительные, так и воображаемые.
 Правда, и сейчас обнажаются тоже с готовностью. Впрочем, тебе об этом ещё рано.
 Проспавшись, отец прознал о происшедшем от тех же Сима и Иафета, и задал Хаму трёпку. Хотя, что с него несмышлёного взять – ему тогда ещё и ста лет не исполнилось, одно слово – пацан. Хам, он и есть Хам. Надо было папаше думать, прежде чем имечко давать такое – сам виноват.
 Какова история? Правда, не стоит принимать её буквально. Всё это - аллегория, скрывающая истинный глубокий смысл под видом увлекательной авантюрной новеллы.