Райкины цветы. 1942 год

В ленинградской квартире было холодно, старый дом трясло от непрерывной бомбежки, гул истребителей закладывал уши, и немногие уцелевшие окна звенели, измученные неистовством войны. В Ленинграде наступила суровая зима. Немцы пытались сломить город, который уже более 100 дней стоял в блокаде, продолжая сопротивляться. И жить, выживать. Старики в первые месяцы блокады говорили, что лучше быстро умереть на поле брани, напоровшись на немецкий штык, чем видеть, как родители станут жрать своих детей. И оказались правы. Уже ходили слухи о первых случаях каннибализма.
Но Рая не боялась войны. Ведь на ее счету целый сбитый самолет! В те немногие дни, когда еще можно было достать тряпки, керосин и спички, они с соседскими мальчишками делали горелки. Потом забирались на крыши высоких домов, и ждали, пока немецкий самолет пролетит низко-низко, чтобы бросить в него самодельную «бомбу». Чаще, конечно, не попадали, слишком высоко летали фашисты, но осознание сопротивления и участия в войне против немцев делало детей в собственных глазах важными и нужными.
Однажды Рая и ребята залегли на крыше еще с вечера, с первых сигналов тревоги. В этот раз материалов им хватило только на одну горелку, поэтому решили ждать самого удобного случая, чтобы наверняка попасть в немца. Всю ночь ютились на крыше, прижавшись друг к другу, ощущая каждой клеточкой тела суровый ленинградский февраль и ставший привычным голод. У каждого в кармане была суточная норма хлеба размером со спичечный коробок. Решили съесть, когда дело будет сделано, за победу, так сказать. А чтобы не уснуть, рассказывали по очереди истории недавнего мирного детства.
Рая вспоминала, как папа до войны смастерил им с братом самокат. Единственный на весь двор. И как они им хвастались, разгоняясь навстречу ветру во дворе. С тех пор Рая чувствовала себя очень виноватой: ведь она, пользуясь старшинством, не всегда давала Толеньке покататься вволю. "Может быть, тогда бы он остался жив..."
Слезы хлынули сами собой, и сквозь пелену Рая увидела, как приближается сбитый немецкий истребитель. Из хвоста самолета валил черный дым, и он стремительно падал. Когда пролетал мимо их крыши, Рая схватила горелку и со всей силы швырнула в открытую кабину. Бутылка с керосином ударилась о сидение летчика и вспыхнула. Попала! Попала! Ура! Райка сбила самолет!!! Мальчишки прыгали вокруг нее и радостно кричали, но Рае в тот момент казалось, что ее до конца жизни будут преследовать голубые глаза мертвого немецкого летчика.
***
Пока бомбили, Рая лежала под кроватью и мечтала о новых беленьких босоножках, шифоновом платье и шляпке. И чтобы туфельки на каблучках, и непременно чулки со стрелкой! И сумочку.
Она разминала в руках последнюю корочку хлеба и думала, что, когда закончится война, она пойдет учиться на художницу. Художницы всегда красиво одеты и бывают в интересном обществе. А еще она купит себе белой в черный горошек ткани и сошьет модное летнее платье, с легкими рукавами, чтобы гулять потом на Васильевском острове с папой под ручку. Если папа, конечно, вернется с войны. Они ведь так и не получили ни одной весточки за целый год.
Раина бабушка сказала, что отец ее – безбожник, и с войны не вернется, потому что выбросил в печь икону божьей матери. Что партия ему защиты от божьего гнева не даст, и еще семь поколений его потомков будут отмаливать такой страшный грех! Очень тогда бабушка злилась, и плакала, и причитала. А отец плюнул в печь и ушел на фронт. Вот с тех пор ничего о нем Раина семья не знала.
"Холодно как, мамочка!"
Иногда Рая думала, хорошо, что Толенька не дожил до этих дней. Иначе, ему пришлось бы видеть, как сгорели его любимые книжки и деревянные игрушки, потому что топить было нечем, в городе уже давно не было ни одного деревца.
Как же так получилось, что он умер всего в 5 лет? Рая знала, что Толенька родился очень умным, и что бабки во дворе пророчили ему скорую смерть из-за большой головы, а мама с ними ругалась и говорила, что они – глупые деревенские сплетницы. Когда Рая пошла учиться в школу, Толенька помогал ей делать математику, и мама этим очень гордилась, что ее сын такой умный, хоть еще и маленький. Она шила ему красивые костюмчики и всегда гладила по голове. Рая даже завидовала такой маминой любви. Ей доставалось куда меньше!
И вообще, она никогда не понимала, почему ее, родившуюся в Татьянин день, назвали Раиса? Вопиющая несправедливость, считала она.
Но папа сказал, что до нее, у них с мамой родилась девочка, и звали ее Рая, а потом она умерла, не научившись даже ходить, поэтому и вторую девочку они назвали Рая в надежде, что у этой жизнь сложится иначе. А вообще они всегда хотели мальчика. Поэтому Толенька был любимым. И поэтому мама так сильно била Раю, когда Толенька умер.
У них была такая игра – хоровод. Все ребята во дворе становились в круг, брались за руки и водили хоровод. Нужно было, как можно сильнее разбежаться, завертеться, чтобы потом поднять голову вверх и увидеть, как в небе кружатся облака. И однажды маленькая ручка Толеньки выскользнула из Раиной руки. Его отнесло к дому, и он сильно ушибся головой об угол. А через несколько дней умер. Мама кричала не своим голосом, била Раю, а папа пил. А потом началась война, и папа сказал: «Евдокия, слава богу, что наш сын не дожил до этого дня». Так, война помогла ему простить собственную дочь и смириться со смертью сына.