ВЫБЕРИ СЕБЯ!
Пролог
Знаете ли вы, сколько идей, верований и путей поиска Истины и смысла существует в мире?! Сколько жаждущих познания ученых, философов, безумцев и глупцов играются правдой и ложью, чтобы открыть суть ВСЕГО остальным. Сколько всего сплывает с древности и грядущего, что лишает рассудка и обычных смертных и мудрейших из бессмертных, которые не могут противиться всему, что окружает их и происходит вне зависимости от их воли и желаний?! Сколько, сколько, сколько?!.. Эти вопросы бесконечны и туманны, глубинны и глобальны, задевающего каждого в отдельности и всех сразу, не упуская ни звездного неба, ни пылинки под ногами проходящего путника…
И мы делаем выбор, выбираем веру, флаг, за которым идем в бой, предводителя, цвет Силы, ее методы, правила игры многих, чтобы… А вопрос для чего? Почему для нас долг перед кем-то или перед Чем-то становится больше собственной жизни, и мы с сомнения или без них отдаем ее во имя этого идеала?! Почему струны нашей души цепляют слова «праведника» или искусного оратора, речи чьих очень громки и высоки, пафосны и сильны? Почему мы выбираем веру в кого-то?! Для того чтобы заполнить пустоту и безверие в себя, или это не так?! Ответьте на этот вопрос, и мир перестанет быть для нас местом сражения и ненависти к кому-то. Мы станем свободными настоящей идеальной, совершенной свободой, о которой многие и не мечтали, потому что довольствовались лишь ее объедками со стола чье-то настоящего могущества, - это грех жизни. Разве вы не хотите этого, разве это не так важно, разве это не желанно, как желание дышать или есть? Что делает это невозможным, но и одновременно необратимым, неизбежным, типичным для разумного существа? Невозможность – это предел слабого. То, что невозможно преодолеть, нельзя обойти или сделать подкоп. Невозможность преодолевается только силой, но не силой стального и остро выкованного клинка, метко пущенной стрелы, правильно нацеленного удара, брошенного свирепствующего и самовоспроизводящегося заклятия, несокрушимого твердости духа или придушенного страха. Нет сила другая, совершенно другая... Не банальная, не древняя и не современная, новаторская и умопомрачительная. Просто другая. Перед ней устоят многие, но тот, кто будет нести ее в себе, станет «несокрушимым», «неудержимым», хоть и останется уязвимым для всякого оружия.
Что же это за СИЛА? А СИЛА ли?!..
* * *
- Столько вопросов, а ответ всегда один, meylee! Нам нужно идти!
- Идти куда, aeterose? Дальше дороги нет! Пропасть…
- Сила Лесов защитят нас…
- Но Сила Лесов не защитила ее родителей, aeterose!
- Враг был силен, а они сомневались! Meylee, я могу прыгнуть с ней сам, если ты не готова!
- Враг близко! – сказал третий эльф, вышедший из тени и неожиданно сгустившихся сумерек.
Три величественно вида эльфов на краю высокой пропасти, края которых очень круты или почти отвесны, но внизу еще торчат корни глубоко укоренившихся деревьев. Снизу тянуло чем-то опасным и зловонным, но это никак не шло в сравнение с тем Врагом, который их настигал. Два черноволосых эльфов несколько секунд всматривались в сумерки, а эльфийка-meylee укачивала спокойно спавшего ребенка. Похоже, его сон не могли нарушить все шумы и встряски взбаламученного мира. Из недалеко раскинувшегося леса потянуло пронзительным холодом, которым и говорил о приближении неминуемой Смерти.
- Meylee, вынеси отсюда дитя и отнеси его в Эвендил, пусть Старейшие и Мудрейшие позаботятся о ней.
- Но как я вас оставлю, aeterose, Кемберилл?
- Meylee! – воскликнули оба эльфа. – Ради Святых чащ и Бессмертных Древ, беги!
Эльфийка не могла плакать, покидая обреченных. Они шли на верную смерть, чтобы задержать Врага и дать ей уйти. Она не смеет их подвести. Она бесстрашно повернулась к пропасти и приказал себе не поворачиваться назад. Пусть надежда, страх и отчаяние останутся здесь на краю обрыва, но не с оставшимися эльфами, а с Врагом, который будет повержен, не может не быть.
- Dionor jyally, meylee! – услышала она прежде, чем толчок взорвавшейся энергии заклятия толкнул ее вперед, но не была б она ученицей Аривадии, если бы не оттолкнулась от этого, чтобы пролететь почти над всей пропастью, игнорируя попытки тех существ «бездны», которые пытались ухватиться за нее. Просто бы эльфы не перебрались на другую сторону. Нужна была сила Врага и их собственная, чтобы спасти дитя и эльфийку. Но этого было мало. Meylee знала, что не долетит до другого края, где в нескольких метрах раскинулся Енейшейским лес со стражей и особым оружием, перед которым этот Враг не устоит. Эльфийка бросила свое заклятие, соединив его с горячей молитвой в легендарную и милосердную Силу Лесов, которые защищали каждого эльфа в пределах огромного мира Кенфарата (от древнеэльфийского – верой порабощенный). Страха не было. Сила Лесов не помогает тем, кто прибегает к Его Сила только из-за страха смерти. Лесу чужды эти понятия, но ему нужно неколеблемая вера в него, в Его Силу.
Глаза ее закрыты. Ребенок спит; он неподвижен. Она даже не слышит, как разыграл магический и простой бой Врага и эльфов. Она старается об этом не думать.
На другом склоне, на самых корнях стали набухать молодые побеги и почки, которые лопались и давали начало юной листве, которая вырастала до средних размеров и отрывалась от источника жизни. Десятки тысяч листьев Ливнев подхватили два невесомых тела и понесли в Енейшей, где meylee не смогла встать на ноги, но, прислонившись спиной к какому-то гигантскому дереву, отбрасываемая тень которого дотянулась на том краю обрыва, видела, что там не никого. Ни врага, ни эльфов. Враг еще недостаточно силен, чтобы превозмочь защиту даже Енейшея, не считая Лоймина или Айрвиния (Сияющей Звезды).
- Vamin yea tean Ulonne! – прошептала эльфийка. – Пусть вы снова возродитесь среди Feyanno Saiti (Зеленого Бессмертия).
Эльфийка посмотрела в мирное личико проснувшееся дитя. Эльфийская девочка с пронзительно черными глазами, которые были не так привычны для рода бессмертных эльфов. Их глаза обычно переливались от небесно-голубого до сдержанно карих. Девочка не могла унаследовать свои глаза от родителей: ее мать была зеленоглазой, а отец – голубоглазым эльфом. Meylee не было времени задумываться над тем, от чего все так получилось, потому что девочку пришлось выносить из сгоревшего дома и прикрываться от летящих бесформенных шаров пламени, которое плохо сдерживали чары эльфов. Плохо, но сдерживало на время! И сейчас времени нет, хоть жизнь эльфов бесконечна!
«Идти!» - сказала meylee себе и пошла вдоль Енейшея. Этот лес накачан свободомыслящим чародейством. Он может защищать, но не каждого пустит в свои владения. Лишь особые и избранные представители рода Древних и Перворожденных могут пересекать его границы (и необязательно это чародеи и лучшие мастера лука и клинков). Путь ее не близок, но главные препятствия уже преодолены.
Осталось отнести девочку в Эвендил.
Часть первая
Сделай выбор!
Глава 1
Первый ход или нечто больше?..
Хаос не бывает темен, осветлен, добр или зол… Он просто существует. Изначальный, безначальный, бесконечный и неуничтожимый. Нет силы, чтобы его сокрушить или уничтожить. Его можно лишь сдерживать, но получается это далеко не всегда.
Все вышло из Хаоса… Когда-то, во времена безвременья и безыстории весь Кенфарат был частью этого Бесформенного потока Энергии, которая текла во всех направлениях по нему. Разве тогда существовало понятия «верх-низ», «лево-право» или «впереди-сзади»? Скорее всего, нет. Мир пылал в гневе Хаоса и мучился от безнадежности освободиться от этих мук. Это было не лучшая Эпоха для мира, которая никто и ничто не изменяет его Судьбу и порядки.
Но протекли эоны и эоны лет, и произошел Взрыв, который сотряс Кенфарат от края до края, от «неба» до «земных корней», которые не дают ему рассыпаться на части. Великий Взрыв сошедших Энергий всего Хаотичного мира породил новую Силу, которой было предназначено изменить Кенфарат до неузнаваемости и заложить основы новый законов, которые будут (при определенных условиях) держать Хаос в рамках, которые Она установит. Наступило время Порядка.
Хаосу пришло довольствоваться самыми непроглядными высотами и самыми темными и беспредельными глубинами Кенфарата, где законы Порядка не так строги, чтобы существовать и бороться за прежнее величие и абсолютную власть. А тем временем Законы Порядка начали преобразовывать мир: потоки энергий, ранее хаотичные, получили свое направление, вокруг Кенфарата возник защитный слой, который и по сей день охраняет его от остального Хаоса, разделили беспредельность и предельность, время и безвременье, появились направления, объемы, грани и плоскости и много чего другого, что создавалось еще целыми эонами новообразованными законами Порядка, пока в самих же законах и не возникла неточность (ни одна Сила не бывает всемогущей и всезнающей, или она не имеет право на существование по тем же законам Порядка, чтобы закономерный поток Энергий не останавливался на одном и том же, и не узурпировался кем-то одним), и с помощью Хаоса в Кенфарате не возникла Жизнь. С того момента началась прямая и лобовая борьба Порядка и Хаоса за отведенный им мир.
Эпоха Жизни. В эту Эпоху, которая продлилась совсем немного, по сравнению с двумя другими, зародились сущности, которые получили Мощь своих покровителей, но самыми сильными и выносливыми оказались те, кто испил из двух чаш Власти. И ими оказались Древнейшие Боги (Титаны). Они были изгоя этого мира, мучениками, преследуемыми всеми существами Хаоса и Порядка, но и Хранителями. Неуничтожимые, по определению, так как они могли использовать всю Энергию мира, Титаны смогли создать и закрыться в своих убежищах, которые находились в самых сердцах Прародителя Всего или в центрах наибольшей концентрации Упорядоченной Энергии, где их глубокий, но чуткий сон не сможет никто нарушить, а их уничтожить. Они, имея Силу Хаоса, и законы Порядка наложили на себя пророчества Пробуждения, что «пробудятся они в последние дни мира, когда на того обрушиться Всесокрушительное Нечто».
Видя свою беспорядочность ситуации, Порядку необходимо было исправить свою ошибку, и тем самым убить Хаотичную жизнь в Кенфарате. Поэтому вскоре возник фундаментальный закон Равновесия Всего, в котором любое Явление имело свое Не-Явление, а также создавалась Грань между Ними, чтобы возможен был переход от одного состояния к другому. Так началась Эпоха Жизни и Истребления. Древние создания рождались и умирали тысячами, если не десятками тысяч в минуту. Кенфарат снова кричал, но уже другими голосами, от боли и предсмертной агонии. Четыре Силы стали бороться за мир, разрывая его на части, используя всю мощную Энергию, разделимую, но неразделяемую. Первый круг Столпов Кенфарата был завершен, но он был более хаотичен, чем упорядочен. Порядок взялся за распределение Сил и их законов, и вскоре Энергия разделилась, но не преобразилась, как мир после этого. Образовался второй круг Столпов Кенфарата – четыре стихии: Земля, Вода, Огонь, Воздух.
Пришла Эпоха Раздельности. Легли первые почвы Земли, возникло Небо и пространство между верхом и низом, потекли первые речки и разлились гигантские моря, задули ветры, и закипел внутренний Огонь, вырывающийся над поверхностью своей сокрушительностью. Но Стихии враждовали между собой, но нужно было лишь время и еще что-то, чтобы на их стыке произошло невероятное – Союз, но не простое слияние – а Великое зарождение. Зарождение Материи. Океанские глубины закишели мелочной и всевозможной жизнью, которая также со временем перебросилась и на сушу. Мир покрывали вечнозеленые и неувядающие Леса, а океанские воды становились зелеными от водорослей и морской травы, которую выносили на берег приливы и отливы. И в дни могущества Союза произошел очередной толчок в развитии Всего. Вся флора (не без помощи Хаоса) получила дар Будущего, что размоет всякое прогнозированное и предсказанное грядущее. Зародился Эфир – Лесной Разум.
Пришла Эпоха Saylurra (Великого Леса). Лес Кенфарата, закрывающий любое свободное место на землях мира, «вдохнул» и «выдохнул», и зажил собственной жизнью. Он не знал зим и лет. Время словно снова обратилось в спять, но это было лишь начало нового. Разум заставил Великий Лес задумать о движении, о стремлениях покинуть свое место рождение и сделать хоть шаг в сторону. Разум – стал двигателем развития. Ветки опускались и поднимались, листва отрывалась и отлетала далеко в сторону, паря на горячих и холодные потоках ветров, плыла в лужах или ручках воды; самые древние Древа развили гибкие, но толстые ветви, которые они могли опускать до земли. И после прошло не так уж много времени, прежде чем мечта всего Saylurra осуществилась, и от молодых, только что открывшихся почек начали отделяться и жить самостоятельно юные побеги, которые черпали силы через каждую пору своего тела, росли, ползли, иногда подпрыгивали и двигались, двигались… Двигались! В Великом лесу зародились древесные нимфы, которые и дали начало всей фауне Кенфарата. Беря пример с Saylurra, четыре Стихии породили и своих полуразумных созданий: Огненные элементали (Firrone), Водные элементали (Waterra), Воздушные элементали (Airre), Земляные элементали (Golem). Но они не были настолько живыми, как создания Великого Леса, и не могли приспосабливаться к изменениям окружающего мира. Их среда обитания – их родные стихии, их сила, могущество, пища и дом.
И мир в очередной раз захлебнулся в войне Полуразумных. Подстегаемые Хаосом и Порядком, последний из которых снова захотел вернуть себе весь порядок вещей, дал Кенфарату еще суть Разума, создавшую Разумных существ в мире.
И первыми увидели мир осмысленными глазами Nimfelf (древние эльфы) – потомки прямоходящих древесных нимф, которые уже могли свободно передвигаться, как и на земле, так и на деревья и в воде. Порядок наделил этих созданий свободомыслящими настроениями, способностью учиться и накапливать мудрость этого мира, учиться и учить друг, держаться вместе и быть сильными. Время, как и над их предками, было над ними неподвластно. Они были ловки и почти неутомимы, рождались крепкими и сообразительными. Быстро взрослели…
Со времен появились и ощущения, чувства, эмоции. И как раз в них каждая Сила Кенфарата вложила свою долю Могущества. И это был, скорее всего, последний Союз Несоединимого, но вышедшего из Единого. Тогда Внешний Хаос потерял последний контроль над обстановкой Кенфарата.
И мир закрылся наглухо и надежно.
С появлением Nimfelf началась древнейшая, но более запамятованная история Кенфарата, которую они помнили с уст в уста, имея превосходную память, или записывали на почти рассыпавшихся прахом свитках, которые не могут прочитать юное поколение современных эльфов, так как их язык намного древнее, чем древнеэльфийский.
Но и это не положило конец борьбы всей Порядка и Хаоса, Жизни и Смерти, четырех Стихий, остатков Saylurra и Разума, который породил еще множество Силищ, Сил, Силенок и мелочных никчемных Особей. Хаос готовит новый удар для мести, как для него последний, а может быть и победоносным.
* * *
Вы слышали рассказ о Древности забытой,
Открытой лишь немногим, годами избитой,
А для нас Будущее еще не настало,
Значит, нам умирать, эльфам Эвендила, еще не настало…
Айтия дочитала последнюю страничку, переведенной с древнеэльфийского языка, где странички все равно казались древними. Великое хранилище Истории хранило многое. Ничего не могло их уничтожить. Надежные и возобновляемые заклятия reyluy-эльфов хранили их надежнее всех мер предосторожности: вода не просачивалась сюда с грунтовых поверхностные вод, потолок никогда не обвалиться, огненные реки не изольются сюда, какая бы не была их яростью. Эльфийка убрала длинный локон со лба. Иссиня-черная волна волос колыхнулась за ее спиной. Они были очень длинными, но в них не было ни грамма магии, чем любили баловаться «юные» эльфийки и некоторые эльфы, подражая «старшему» мудрому поколению.
Но ей не было слишком много лет. Закончилась лишь первая треть ее первого столетия жизни. Всего лишь тридцать четыре года. Не много, по сравнению с жизнью Weunisse ir Numaelle, королевы всех эльфов Кенфарата, эльфийки, мать которой была последней из рода древнейших эльфов, всего лишь третьим потомком Nimfelf, но и не мало, что создать свою семью и родить свое дитя, как Кавайни, эльфийка Гольтиу, родившая потомка всего в восемнадцать лет, как простая деревенская женщина. Вся жизнь ее еще впереди, столько дорог нужно истоптать, столько попробовать и заскучать скукой бессмертных эльфов, чтобы увидеть не один закат и полный приключения рассвет. Приключения… Пока слова для нее слишком далекое и невиданное. Что такое приключение, когда ее не выпускают за пределы Эвендила, древнего города Айрвинских эльфов Острова Лун?! Но она иногда сбегала с под конвоя учениц Дийенны, наставницы-эльфийки, которая преподает основы построения лесных троп. Она бессовестно уходила в сторону, скрываясь в зарослях молодых кустарников и деревцев, пока эльфийка начинала изливаться в сложной словесе эльфийского магического языка, где понятие научного и разговорного речей почти не пересекали, и были понятны лишь союзы «и» и «если». Она с трудом, но могла уже открыть на короткие расстояния Inorre Gione (лесные тропы) и прибывать на побережья лазурных заливов, которыми так славился их остров. Немного вдалеке виднелись еще не успевшие скрыться в морях и океанах синие лагуны, где она не раз позволяла себе искупаться. Но лицезреть и наслаждаться всем этих прекрасным у нее не было времени, а она так хотела на волю, увидеть мир, о котором пока еще слышала от Старших эльфов и преподавателей: картографов, следопытов, магов-распределителей и энергетических эмпатов. Последнюю в свою очередь могли передать все ощущения, которые возникали в тех или иных ситуациях, в той или другой области необъятного Кенфарата.
На этой маленькой земле ей было скучно. Нет, Эвендил был самым лучшим местом на земле. Но тягучая и скучная жизнь быстро приедается и надоедает. Может быть, в ней кричит молодая кровь, от которой много бед у старшего и старого поколений, но что тут поделаешь. «Познай мир и его прелести с печалями, чтобы узнать, от чего откажешься в следующий раз», - говорили древние книги. И Айтия хотела попробовать искупаться в событиях волнующего Кенфарата, невиданного и порой опасного (от этого становиться еще интереснее).
«Так с «Хрониками безвременья и Хаоса» покончено, «Книга старших поколений Nimfelf» - тоже. Осталось найти зачарованную книгу «Высшие заклятия преображений и трансмогрификаций». Трудное слово, даже для эльфийской речи, но его придумали не мы, а люди, которые захотели когда изменять суть и объемы вещей одним движением «волшебной палочки» или руки, - сдержанный смешок. – Чего бы я у них научилась, так это настойчивости. Надо же они смогли научиться отодвигать свою смерть на несколько веков, если до конца осознавали всю силу своей Стихии. Стихийное волшебство и чародейство слабое, по сравнению с Силой Великого Леса. Где мне найти эту книгу?»
- Айтия, ты опять читаешь книги, суть которых открывается лишь перед просвещенными умами?
«Только этого не хватало? Опять будет учить…»
- Aetera, - низкий поклон искреннего уважения и почтения. Эльфы по-другому и не могут. Старшее поколение полностью заслужило его, почти все они или воевали, или врачевали раненных, колдовали и проливали свою кровь ради всего Saylurra и всего эльфийского рода. – Я искала древние рукописи и магические книги.
- Скажи мне, Айтия, - сказала зеленоволосая эльфийка, с величественным, но милым лицом, в которых годы угадывались легко (может быть, потому, что их хозяйка хотела все это показать) и такими глазами, - что ты ищешь в этих свитках. Только скажи честно, прошу тебя!
- Не знаю, aetera! – честно ответила юная эльфийка. – Меня интересует история Кенфарата, нашего рода, своего рождения, о котором я мало что знаю…
- Пока тебе не нужно знать о своем прошлом много. Это пойдет тебе во вред!
- Но почему? Айнрия…
- Meylee по моей просьбе ничего тебе не говорила. Ты знаешь, как это важно, чтобы каждый эльф знал свое место в своей вечной жизни, и Эвендил не накрыли тревоги Кенфарата и твои лично.
- Aetera, вы думаете, что, зная, свое прошлое…
- Я ничего тебе не скажу. Пока ничего не скажу, - в этих изумрудных глазах, которые на свету могли становиться любыми оттенками и цветами зеленого, ничего не отобразилось. – Но будь уверена, что время придет, и ты узнаешь все, и даже больше, чем положено. Но ты должна еще вырасти, чтобы не совершить в будущем необдуманных поступков.
- Aetera, о чем вы хотели мне сказать?
- Я знаю, как вы, юные эльфы, томитесь спокойной жизнью Эвендила. Не стоит думать, что мы, Старшие и Старейшие эльфы, не помним, что значит, быть молодыми, но и все позволить мы не можем вам, так как наш род немногочислен, и мы не рождаем так легко, как люди или орки. Айтия, я знаю, что ты искала в этих книгах. Свою свободу, предназначение, смысл жизни. Неудивительно, что ты не знаешь его, так как Враги прошлого от тебя скрыты, но Эльфийский род не может жить только местью и прошлыми обидами. Мы пришли в этот мир не за этим.
- А зачем же, aetera?
- Сложный вопрос. На него не могут ответить никто из разумных рас и племен Кенфарата. Мы можем придумать себе роль в этой жизни, мы можем просто жить, но куда бы мы не стремились, где б не умирали – мы возвращаемся в Saylurr, наш Великий Лес, откуда мы вышли, куда и уходил и перерождаемся. Без него мы погибнем, поэтому наша первоочередная миссия защищать Его и не дать Врагу, Gajjou, стать нашим последним палачом.
- Хаос.
- Не только, meylee, не только. Gajjou – это понятие всеобщего Врага, среди которых и Хаос, почти самый могущественный, непобедимый, неуничтожимый, но действующий, чтобы сокрушать законы и запреты нашего мира. Наш Враг – это Силы, которые угрожают Saylurrу, в любом проявлении, будь то случайно отрубленная ветка или использование нимф, прямых потомков Великого Леса в каким-то ритуалах освобождения энергий.
«Столько приключений… Столько впечатлений и битв…»
- Да, битв в нашей жизни немереное, как и веселья, о котором мы мечтаем и веселимся в любом подходящий момент. Не рвись в облака, чтобы больно не падать, не падать сильно низко, чтобы не подняться. Наша мудрость говорить многими устами ушедших, на ошибках которых лучше учиться, чем отметать в сторону и говорить, моя жизнь – мое дело. Ошибки, как и эльфы, как и другие расы, бывают разными. Некоторые несут в себе осознание, другие – не дают даже этого. Поэтому, meylee, я не буду запрещать тебе читать эти книги, но дай мне слово, что ты поступишь по своему, когда придет твое время. Не мое время быть откровенной перед тобой, Айнрией или всем Эвендилом, а когда наступит тот момент, когда бездействие окажется преступным, даже по отношению к самому себе. Обещаешь!
- Обещаю, aetera! – эти слова произнесла не она. Кто-то другой, готовый подчиняться словам Старейшей эльфийки. Смысл в ее словах мало кто понял бы даже из Старших эльфов. Что значит, действовать, когда придет время. Как определить, когда твое обещание нарушено или вообще не выполняется. Что это за обещание?! Но уже ничего не поделаешь, Айтия дала его, и нарушать добровольно не собирается.
- Слово эльфа священно! – церемониальной фразой aetera приняла ее слово и запомнила. – Занимайся своими делами. Не буду тебе отвлекать, но не мешкай. Сегодня, если не забыла, у вас возле Екевских озер вызывание орейяд и ватерров.
- Dia Орвия очень ловка в таких вопросах. Но, aetera, вызывание ватерров – это сложное заклятие Высших порядков Водной стихии. Saylurr не владеет такой силой.
- Не забегай вперед. Великий Лес имеет много способов добиться желаемой цели, не используя запрещенные или опасные методы. Да, вызывание ватерров – не наша прерогатива, но кое-кто может это делать. – Aetera подняла руку. – Молчи, сама все увидишь и узнаешь!
Старейшая эльфийка покинула Великую библиотеку Истории эльфов. Айтия несколько минут пыталась понять саму суть всего их розговора, свое странное обещание, но толком ничего не поняла, поэтому решала взять первую попавшуюся книгу, которая лежала в разделе «Древние герои и легенды». Открыла первую страницу и начала читать эльфийскую поэму в стихах о подвигах эльфийки-лучницы Айвинии:
Все помнят то время,
Когда наступал Враг,
Помнят Старейшие бремя
Тоску и печаль, близкий Крах.
И в те смутные дни отчаяний,
Долгих споров и пререканий,
Прозвучал голос среди суеты,
Несущий силу эльфийской красоты:
«Сидеть и думать – не для чести,
Брать оружие – не для мести,
Для жизни, справедливости и мира,
Для простого детского крика.
Вы спорите, а Он уже рядом,
Подступает к берегам Эвендила,
Оставим споры, встретим Его градом
Стрел и заклятий, острия мечей Эарендила.
И пусть мрак небо чистое затмит,
Пусть солнце скроется за облаками,
Пусть Луна своим светом нас не почтит,
Но звезды… звезды…
Они сиять мне будут,
Наведут мой прицел,
И не сегодня пророчества Imoonud
Сбудутся. Это моя цель!»
И голос эльфийки разжег их огонь,
Доспехи надеты, мечи на боку,
Гудит Лес, гудит; вон
Враг впереди, никто не дрогнет в строю.
Листва лишь качнулась,
Ветви согнулись, но ветра и нет,
Травы к высотам метнулись,
Запылал зеленой ярости свет.
Айвиния крепко рукой
Держала лук с тетивой,
Оперенье стрелы ласкает щеку.
Птица запела: «Мы на чеку!»
Она, не моргая, смотрит вперед,
Армады не видно, но Враг не таков,
Количество – ничто, Сила сотрет
Всяких взявших оружие глупцов.
Залп!!!
Стрела летит, пронзая небо,
Стрела летит, не ведая преград,
Стрела идет делать свое дело,
Стрела вонзается – такой расклад.
Залп!!!
Острие горит огнем Saylurra,
Огонь жжет Врагу щупальца и руки,
Еще чуть-чуть – и от небесной звездной мути
Не останется ничего. Звездный дождь…
Залп!!!
Мечники бросаются вперед,
В мечах их Сила Леса,
Не остается доблести, только рев
Души гибнущей в этой смертельной мессе.
Залп!!!
Заклинают чародеи-эльфы,
Заклинают, жертвуя собой,
Заклинают не ради истории и мифов,
Заклинают. Все чары – в бой!
Залп!!!
Рука уже немеет и болит,
Стрела разит, но не так уж метко,
Хватило б воли, даже воли жить,
Но дождь из стрел летит все редко.
«Вперед, братья мои, сестры,
Вперед, чтобы миру жарко стало,
Вперед, чтобы сердца с Врагом лишь умирало,
Вперед, еще не все потеряно, поверьте… -
Она кричала и стреляла,
Натянула, отпустила, поразила и отступила.
Берег брошен, и он горит,
Магическим огнем, ядовитым, изумрудным,
Жарким и капризным. Вокруг дымит.
И здесь не остается даже пепла,
Огонь унес с собою все.
Отступление (позор!), но отступление,
Враг давит, Его магия сильна,
Стрела уже не причиняет Ему вреда,
А Лес молчит… Уснул ли он?
Умер?! Бросил эльфов на произвол судьбы,
И он ослаб в этой войне.
И даже сейчас, когда чары ослабли,
Враг еще ближе, как и Смерть возле души,
Ее помыслы страха не знали,
Она кричала себе: «Дерись до последнего, дыши!»
Она остановилась пред стенами родного града,
Зная, что за ее подвиг не будет награды,
Что это победа всех, но не ее,
Но не мелочись сейчас, не нужно.
Победу получают жизнью и кровью,
В ней не без потерь,
Но пусть она расплатиться собою
И легкими слезами матерей,
Чем смириться с необратимой бедою,
Коснувшуюся сразу всех.
Сомнений – нет, как и предательского страха.
Нет ничего, что могло помешаться.
Последняя стрела натянута.
Последний выстрел, среди сотен таких же, как и он.
Залп!!!
И она пошатнулась, еще видя,
Как вместе со стрелой,
Уходит ее жизнь, быстро и метя,
В Бесформенное сердце. Бой!
И все затихает!
Враг отступает,
Лики и крики сияют от смеха,
Все хорошо, теперь не помеха
Вернутся к обыденной жизни:
Покой – тишина.
Но завтра день скорби,
Не только веселья,
Завтра прощание и большая печаль,
Та, что не знала увяданья,
Уйдет от всех навсегда.
Она сражалась и проиграла,
Но победила, как угодно Судьбе,
Ее жизнь не прошла гладко,
Но отдала она ее всем, не себе.
И пусть строки и память сохранят ее имя,
Пусть мир сохранит в себе эти звуки,
«Айви Ния» - Шквальное Знамя,
Прелесть и мощь эльфийской руки.
«А смогла бы я так же пожертвовать собой ради других, пусть даже ради тех, кого никогда не знала. Смогла бы или нет?! Находятся же эльфы и много смертных, которые легко идут на смерть, чтобы спасти кого-то. – Подумала Айтия, когда дочитала эти строки. Конечно, они сокращены и перевод с древнеэльфийского не так уж точен. Эти книги, как раз и составлялись для Юных и Молодых эльфов Кенфарата, которым не нужно пока до конца осознавать свою суть и порядок вещей, которых их окружает. Для настоящих книг, написанных и не переписанных другими языками нужно различать понятия «свое», «другое», «нужное» и «верное» мнения. Если ты готов понимать прочитанное или сказанное только по-своему, то эти книги и слова не для тебя. – Наверно, тогда эльфы были больше самопожертвенены, чем мы. Они не прятались за спины другим, а шли в бой, как в последний, словно за их спинами нет больше никакой другой дороги, а пути отступлений отрезаны. В прошлом нельзя было отступать, чтобы выигрывать. Это сейчас пришло время разговоров и компромиссов со всеми, кто готов говорить, даже если их слова ничего не значат. Я не понимаю нашу королеву, хоть и не сомневаюсь в ее мудрости. Как можно договориться с…» - но мысли ее прервали какие-то еле слышимые шажки. К ней подкрадывались самым нелепым способом. Их двое – окружают. У Айтии не было желания и настроения играть с новоприбывшими, пошутить она могла.
Почти с самого рождения она проявляла уникальные способности к floretukе (ускорение роста растений и изменение их форм, то есть фактически, Айтии могла заставить их двигаться). В библиотеке не было растений, а корни деревьев, которые укрепляли почвы сверху, сюда не пробьются из сильных заклятий reyluy, которые очень постарались, чтобы даже эльфы не смогли незаметно их обойти. Но то, чего не мог никто учесть практически. Это попадание на одежды семян, пыли или каких-то маленьких частиц с растений, которые приносил ветер. Айтия скинула куртку и положила ее на землю. Она присела рядом с ней. Пол не был вымощен никакими плитами или подножным камнем, так что это намного облегчило задачу эльфийки. Прямая связь с Землей – мощным источником энергии для Saylurra – это самым мощный источник и для некоторых эльфийских заклятий. Конечно, может показаться, что они в основном занимаются Земляными потоками энергий, как Земляные волшебники или големы, но это далеко не так. Просто Земля – это универсальное средство и место накопления воды, воздуха и тепла, которые и нужны растениям для роста. Айтии придется постараться, что выделиться из этих почв огромное количество «строительного материала» для заклятия роста и второго заклятия. Вообще-то, эльфы никогда не используют Силу Леса в таких мелочных целях, только для того, чтобы вырастить какой-нибудь участок молодыми деревцами, помочь им прижиться, убрать последствия пожаров, отвести шторма, выращивать гигантские Древа или заботиться о пророческих Древах Мудрости, Diaknorre, и вообще отгонять «непрошенных гостей» от своих чащ. Для игр эта Сила никак не предназначена.
Но Айтия, по эльфийским меркам, была еще совсем младенцем, если не новорожденным. Она до конца не понимала своего предназначения в этом мире, поэтому ей было хоть и не позволительно, но можно преобразовать на свой манер Энергию Четырех Стихий. Глаза закрыты, начальные пассы заклятия уже работаю, и эльфийка определяют, что именно ей взять за основу: цветы, листья, стебли или корни. Это не маловажно, когда не хочет дисбаланса сил в росте. Лучше отдать приоритет чему-то одному, если не можешь взять сразу все. А ей нужно было вырастить что-нибудь удивительно огромное, чтобы удивить. И она выбрала. Глаза все еще закрыты, но сквозь закрытые веки текут слезы боли. Второе брошенное заклятие отдалось внезапной болью в голове, а потом и во всем теле. Защитные заклятия reyluy рассеивают энергию, но они дезориентированы не свойственной им направленностью. Отражать они должны извне, а не изнутри. Айтия давит в себе стон и продолжает. Из семени начинает расползаться зеленная вязь веточек, которая сначала превращается в ложелепестки, а потом поднимается вверх, продолжая удлиняться, и через мгновение закрывает эльфийку от чужих глаз, заканчивая процесс наращивания красных лепестков афрозимы, дикой розы. Секунда-другая – и все замерло.
В библиотеку могут проникнуть все, кто ищет знаний, но не власти, кто идет познавать мир, настоящее, прошедшее и грядущее, но не изменять их, кто знает цену себе. Но все эти предосторожности не действовали на детей-эльфов, которые не знают, что такое даже знание, хоть им и втолковывали сызмальства, что оно необходимо, чтобы выживать и просто жить в Кенфарате, потому что их жизнь не длинна, она – бесконечна, а это немало. Они не умирают собственной смертью, Они не отдают свою душу, покидающую тело, Той, призванной обратить мир в безжизненную пустыню. Эльфийские дети, наивные и верящие еще в сказки родителей, пробрались в загадочные «пещеры», в которых «диво дивного всяких созданий и сокровищ».
Они долго бегали среди полок и шкафов с множеством цветных или серых книг, свитков или рулонов с листками. Ни к чему, конечно, они притронуться не хотели, боясь, тем самым случайно повредить что-нибудь (все знали, что Старейшие эльфы прознают о любом провинности эльфов-детей и накажут за непослушание).
- А я говорю, - услышала Айтия, - вернемся назад. Нам нельзя сюда!
- Рийя, не будь трусихой. Мы уже зашли сюда и ничего не случилось.
- Мама не будет в восторге.
- Мы ничего плохого не сделали.
- Енвиен, ты… - Эльфийская девочка по имени Рийя неожиданно осеклась и испуганно ойкнула. Не стоило сомневаться, что она увидела, выйдя в центр библиотеки Истории. – Енвиен!..
- Что ты?.. Diell conorre! (Что за чудо!) – воскликнул он, когда сам подошел поближе. – Что это?
- Ты меня спрашиваешь? Пойдем отсюда!
- Подожди! – и он подошел еще ближе.
«Давай-давай, - уже самой Айтии понравилась эта игра, в которой она одновременно и удивит, и испугает, и научит, и покажет себя Рийи и Енвиену. – Прикоснись и отступи!»
Енвиену смелости было не занимать. Из него получиться хороший воин, чем лучник или волшебник. Айтия в этом не сомневалась. Она прочитала немало томов легендарных сказателей ушедших эпох, в которых воины-мечники и воины-герои всегда могли преодолевать свой страх и прикасаться к тому, что его вызывает. Лучники-эльфы тоже могут не бояться, но чем ближе враг, тем сильнее становится с ним бороться, а эльфы-волшебники через страх и осторожность вообще пытаются познавать реальный и магический мир. Страх – хорошая вещь, если ее тоже пытаешь поставить на свою пользу (конечно, не с самим собой). Енвиен увидел, что ничего не произошло, коснулся еще раз, а потом отошел обратно к Рийи, сказав:
- Вот видишь! Чего бояться?
- Может быть, вот этого!.. – испуганно вскрикнула она и прижалась к Енвиену, который замер, но не побледнел, как эльфийская девочка. Дети испуганно отскочили назад, чуть не опрокинув книжный шкаф со свитками, увидев, что цветок начал открываться. Медленно, но начал открываться, с другой стороны. Они затаили дыхание, но с последним опущенным лепестком не знали, что и думать. С колен поднялась эльфийка, черноволосая, как сама беззвездная ночь, и прекрасная, как каждый уголок Великого Леса.
- Это Nimfelf! – прошептала Рийя.
- Не может быть! Это сказки!
- Вы правы, - сказала весело Айтия. – Это сказка! Рийя, Енвиен, что вы тут делаете?
Дети не сразу поняли, что она произносит все на чистом эльфийском языке и обращается к ним, но постепенно страх проходил, но не так быстро. Детский страх трудно побороть.
- Не бойтесь меня, помните меня. Я же – Айтия, приемная дочь Айнрии.
Енвиен рассмеялся от души. Было с чего смеяться; он несколько раз был в доме у Айнрии, и мельком видел убегающую куда-то черноволосую эльфийку. Он начал утишать и успокаивать Рийю, которая еще ничего не могла понять. Айтии она не знала, потому что жила совершенно на другом краю острова, а сюда ее родители отправляли или учиться, или отдыхать в теплые времена года.
- Так что же вы тут делаете? – позже спросила Айтия, когда с детьми завязался теплый разговор.
Они рассказали, как убежали рано утром с дому и долго ходили лесными тропами, просто разведывая местностью и играя в следопытов, опытных и незаметных ни одному глазу, даже эльфийскую. Со временем они удалились далеко от городских стен и не заметили, что солнце уже прошло добрую половину пути по небосводу. Тени меняли направление, а они, похоже, заблудились. Но неожиданно вышли к какому-то проходу, какой-то пещере, лестницы который вели вниз. Как истинные следопыты, без страха и храбростью в сердцах дети решили спуститься. Спустились, испугались и встретили Айтию.
- Ты меня очень испугала!
- Извини, больше так не буду, но и вы тоже пришли в библиотеку Истории, где детям не место.
- А вот я ничуть не испугался, - сказал Енвиен.
- Верю-верю. Ты бы защитил Рийю, если бы даже Враг-Gajjou оказался перед тобой.
- Какой Враг? Какой Gajjou? – удивились дети.
- Я пошутила. Не берите в голову! – осознала свою оплошность Айтия. Она не хотела лишать детей того времени детства, которым им остался. Енвиену лет десять или двенадцать, а Рийи – не больше десяти. Еще одно десятилетие, и им придется учиться повадкам Врага и разить не только Его слух, но и Его самого, как это делала Айвиния в легендах и сказаниях. Нечего их омрачать последние беззаботные годы. – А не время ли нам всем возвращаться в Эвендил? Я тоже засиделась здесь!
- Но здесь так интересно! Небось, столько историй собранно об Эвендиле!
Девочка хотела феерии и сказки о прошлом эльфийского города.
- Ты нам прочтешь что-нибудь из мифов и геройских легенд? – спросил восхищенный Енвиен, у которого уже глаза горели, чтобы услышать что-нибудь грандиозное и помпезное о великом и прошлом предков, стать частью тех героев и мифов. Какая разница, какой перед тобой мальчишка: эльф, человек, орк, врожденный упырь-кровосос (какая мерзость), невысокорослики и другие, - все равно их утехи бои и высокие слова о доблести и чести, которые они понимают на свой манер и своей созданном мире.
- Если aeterы позволят, то может быть я вам и почитаю вам эти легенды.
- Ну, пожалуйста! Никто ведь не видит и не услышит!
- Есть чары! Вы же знаете, что и меня, и вас накажут!
- За чтение? – спросил возмущенно эльфенок.
- За нарушение запретов. Они придуманы для того, чтобы запрещать что-то делать.
«С чего я такая правильная?» - удивилась Айтия.
- Дети, придет время, и вам многое станет можно, а до этого играйтесь и развлекайтесь вволю. Что же вам еще нужно?
- Приключений! – неожиданно выпалил Енвиен, чем обескуражил эльфийку. Она словно смотрела на себя. Неужели она такой же, как и эти эльфийские дети, ребенок, который хочет чего-то невообразимо сказочного, как девчонки, и опасного, как мальчишки. Хочется романтики и мятежа, как у всех, у кого играет молодая кровь. Но ей хочется этого потому, что она не знает, что это такое. Что значит, убивать, недосыпать, недоедать, выматывать себя погонями и слежками, драться до последнего, глушить в себе страх и лезть в пасть зверю, зубы которого перекусят не одного такого удачливого, как ты. Мир – это не романтическая картина и не дипломатические поля сражений, где бой занимает меньше времени, чем переговоры и прочая словеса. Но она понимает это, и все равно это влечет ее больше, чем этих деток с ее детскими мечтами и надеждами, что их подвиги «спасут мир и уничтожат Злейшего Врага всего эльфийства».
- Приключения тоже будут позже! А сейчас домой! Пошли наверх!
- Там уже стемнело! – бросил эльфенок, когда они поднимались по ровным и одинаковым ступеням наверх, а потом прошли небольшую арку с древнеэльфийской надписью, смысл которой Айтия еще не расшифровала до конца.
Енвиен не ошибся; солнце уже почти село за горизонт. Конечно, в Лесах вокруг Эвендила бояться было нечего. Хищники не напали на эльфов, которые не вмешивались в естественный оборот процессов в нем. Нечисти в них не водилось; она здесь никогда и не уживалась. Saylurr не отвергал их, но они не терпели этой глушащей их темные способности Силы, древность которой их пугали. Элементали, кроме големов, почти никогда не проникали так далеко от берегов, который тоже был защищен не слабым чародейством с архаичной ритуально-предметной атрибутикой в виде кристаллов и пяти монолитов, обычных концентратов энергии, которые очень медленно накапливали в себе энергии (берется энергия, которую сам Великий Лес готов отдать эльфам для защиты). Вроде бы бояться нечего, но эльфийское чутье подсказывало ей, что лучше открыть лесные пути в Эвендил и не тратить время на ночные прогулки в лесах.
- Подождите немного! Сейчас я открою ближний путь в город!
- Лесные пути? – неуверенно спросила Рийя.
- А ты откуда знаешь? – спросила Айтия, начиная приготовления к сильному чародейству, где придется перевести не одну себя, а сразу троих субъектов. Попавшиеся ей детки оказались очень сообразительным. Аж странно!
- Мама рассказывала. Она – сильная волшебница Теле… Телепор…
- Телепортаций! Значит, твоя мама – Альвианна.
- Да.
- Понятно! А сейчас не мешайте мне, пожалуйста! Заклятие сложно!
Заклятие оказалось сложным, чтобы совместить несколько основ тремя магическими проявлениями: движением, словами и мыслью. Сначала мысли – из-за отсутствия материалов, ей приходилось много представлять до умопомрачительным мелочей, отчего сразу начинала болеть голова. За мыслью следовало движение: мнимое должно подвергаться изменениям реального, чтобы становится реальным. Потом последовали и слова. Слова могли звучать и приказами, и молитвами, и прошениями, простыми требованиями, но Saylurr требовал гармонически звучавшего языка. А для красоты и гармонии лучше всего подходила какая-нибудь стихотворная форма – эльфийская или человеческая в крайнем случае (но последняя была не такая сильная, и энергии выделялось гораздо меньше, потому что сам язык не был предназначен для мелодичных созвучий, которые передавали саму музыку Великого Леса в целом и по отдельности.
Riviem diolle Saylurr
Hoprty aetty Aemmy,
Gassat fame a Rure
Tittot sassyna zanny.
В переводе на человеческую речь это звучало бы так:
Двои дороги, Великий лес,
Открой для Хранителей Бессмертий,
Лесные тропы перенесите нас
К родному сердцу град.
Под ногами Айтии, Рийи и Енвиена земля разошлась в стороны, где виднелись большое и густое сплетение корней деревьев, которые объединялись в бесконечную систему, опасную для неопытного мага, которые не знает, как пройти эти коридорами. Не главное спуститься в эти коридоры, стать на эти тропы. Нужно находить выход отсюда, потому что эльф, который не умеет взывать к зову Saylurrа и не слышит его подсказки, затеряется здесь или выйдет совсем не в том месте.
- Пошлите!
Как только Айтия последней зашла под землю, почвы сомкнулись над их головой. Свет отсутствовал несколько мгновений, а потом от корней деревьев отделились светлячки, маленькие духи подземного мира, которые обитали только на этих туннелях, где Великий Лес был всесилен настолько, что любое враждебное Ему чародейство, которое не достигло высших порядков шифровки, предельного накопления и есть большая часть составляющих, не цельных элементов, легко рассеивается этим духами и использует на неизвестные даже эльфам работы. Айтия лишь третий раз спускалась на лесные тропы. Первый раз она помнит, страшилась лишь затеряться, но тогда у нее был хороший провожатый, эльф-чародей Кеанис. На второй раз она получила только орб-направитель, который в случае чего, выведет обратно, но он не понадобился. Айтии удавалось не по зову Saylurrа правильно выбирать повороты и избегать запутанных лабиринтов, развилок и петляющих коридоров, которые возникали почти через каждые три минуты. Старейшие эльфы говорили, что Разум Великого Леса имеет свои малопонятные определения пространства и времени, поэтому для эльфов лесные тропы сокращают расстояния, а для других рас, волшебников не особо опознанных в этих законах, удлиняют до бесконечности. Но Айтия не знала, спускались ли другие расы на эти тропы раньше. В летописях и сказаниях об этом ничего не говорилось. Айтия вела эльфийских детей уверенно, пытаясь держаться северо-восточного направления и коридоров, которые должны были вывести ее к Эвендилу, родному и любимому во всем мире городу, где она прожила всю жизнь. Привычная привязанность эльфа к своему дому уже сказывалась, но не так сильно, если спешить путешествовать и дивиться всякому светлому или злому…
- Остановимся здесь! – предложила она.
- Мы уже возле Эвендила? – спросил Енвиен.
- Сейчас проверим, - сказала Айтия, будучи уверенной, что просчитала все правильно. Хоть просчитала – это громко сказано. На лесных тропах нужна больше интуиция, ощущение уверенности, чем какая-то логика, закономерность или законность понятий. – Fashha! (Откройтесь!)
Она хотела увидеть вечернее небо, несколько ярких звездочек Элесфары или полную Луну, но вместе этого… Едва успела закрыть проход, когда на них чуть не хлынула морская вода. Они стояли по колено в грязи. Рийя испуганно прижималась к Енвиену, а Айтия пыталась осознать свою ошибку. Куда она их завела?! Неужели в морские глубины, побережье острова или к другим берегам. Старейшие эльфы и Королева эльфов, прародительница многих прославленных эльфийских родов, говорили, что когда-то воды не было так много, а Великий Лес занимал чуть ли не каждый свободный кусочек Кенфарата, но Великий Потоп Стихии Воды, которой тоже захотелось владений для своих элементалей и своей истории развития, Эволюции, Сильные Ветра, обрушивающиеся и валяющие деревья, выветрующие почвы, образовывали пустыни, Огонь и Земля возносили вверх горы и возвышенности, под которыми нашли последнее прибежище некогда могущественные демоны Древности и существа еще более Страшные, Могущественные и Ужасные, разорвали его на части, растерзали, но глубоко впившиеся в недра корни (доходившие, по словам Мудрых) до Основ и Столпов Земных не были уничтожены, поэтому лесные тропы пролегли почти через все земли Кенфарата. Айтия знала это, но от этого легче не становилось. Как вернуться назад или где свернуть она не знала, а значит… Страх естественно должен быть запасть в сознание и кричать: мы погибнем здесь, мы не выберемся отсюда, вечность скитаний. Нет, она не позволить себе бояться. С ней двое детей, которые доверились ей. Особенно не нужно пугать Рийю; Енвиен тоже держится, так что ей нужно попытаться угадать еще раз направление.
- Что такое, Айтия? – всхлипнула Рийя. – Мы заблудились?
- Нет, Рийя, дорогая! Я немного провела нас вперед, но сейчас повернем назад и…
- Мы заблудились! – с резкой твердостью сказал Енвиен.
- Я выведу вас отсюда, не волнуйтесь!
- Но ты не знаешь, как!
- Не знаю, - ох, хотела успокоить, а тем самым разволновала девочку еще больше. Но добавила: - Я постараюсь!
- Постарайся! – сказал Енвиен, и на краткий миг, который не смог бы уловить не каждый эльф, его лицо изменилось. Оно… Айтия даже не смогла подобрать правильных слов… Но что-то изменилось в мальчике, а девочка заплакала еще больше. Может, показалось. Ей нужно спешить. Уже наступила ночь. Эвендил уже извещен об пропавших детях и не вернувшейся Айтии. Стража на чеку, а магические поиски разосланы по всему острову. Но как их найдут в лесных тропах, где всякое чародейство или запутывается или рассеивается этими светлячками-духами.
Ничего не остается делать, как составлять новое заклятие, но уже более простое, но без применения мысли (которые подвели ее на этот раз). Она взяла с земли сухой корешок и, найдя с детьми более сухое место, начала чертить звезду. Архаичная форма накопления энергии была, как нельзя, кстати, потому что требовалось забрать энергию у самих рассеивателей-духом и не дать сразу поглотить ее. Простая пятилучевая звезда, полуметровая в диаметре, с пропорциональными лучами, которые символизировали все основы чародейства Великого Леса, Saylurrа. Никаких слов, никаких мыслей и никаких представлений. Собранная энергия сама перебросит их в Эвендил. Айтия понимала серьезность многих недочетов и шла на риск оказаться в морской воде или еще хуже, где-нибудь в толщах земных, но ей необходимо было проложить путь из этой неизвестной точки домой.
- Держите меня за руки! – сказала она детям.
- Сейчас ты добьешься успеха? – серьезно спросил эльфенок.
- Я постараюсь! Верьте мне!
- Нам другого не остается, - в его голосе эльфийка уловила новые нотки, но, как и в прошлый раз с внешностью, не смогла словами передать эти изменения. Странно, даже больше, чем очень странно! Но нужно заклинать и не отвлекаться. Ради детей нужно все сделать правильно!
- Diela fa eg hot!
Айтия с детьми стояла рядом с ярко осветившейся звездой, которая накапливать в себе силы для перемещения троих эльфов. Сначала вроде бы все было нормально, но когда больше звезда набрала достаточно силы, то светлячки заметушились вокруг нее, но не прикасались, и эльфийка увидела, что все ее старания идут насмарку. Звезде не дадут набрать энергии, чтобы им выбраться отсюда. Лесные тропы могут пустить на свои тернии даже глупцов, а выпустить – не всякого. От бессилия хотелось плакать. Ей, юной эльфийке, не тягаться по силе со стражами Saylurrа, которых он создал очень давно, задолго до появления первых древних эльфов. Она хотела сдаться и оборвать связь звезды с источником Силы, как вдруг невообразимо быстрое движение сделал Енвиен, будто бы ударил ногой по одному лучу, и весь свет померк. Светлячков больше не было, но их магия чувствовалась рядом. И их тянулось к звезде, но не как стражей, а как саму пищу для нее. Они мучительно умирали и отдавали всего себя, чтобы заново разгорелось заклятие Айтии, которая на миг оцепенела, но и этого хватило, чтобы открылся длинный портал наверх, через корни Saylurrа.
Первой вперед бросилась Рийя, радостная и смеющаяся; вторым – Енвиен. А потом и сама Айтия, но на сердце было неспокойно. Опять повторять слово «странно» - банально, но эта банальность, как нельзя, подходит для этого случая. Зеленое мерцание прохода захлопнулось за ними, но пришлось бежать, чтобы не остаться в этом разрыве пространства, который ученые эльфы нарекли аэром Вселенской энергии – энергии, из которой состоит и Хаос, и всякая Сила, которая властвует в Кенфарате. Айтия бежала, как никогда в жизни. Но проход ни сужался, ни расширялся, не было видно выхода, как и вбежавший первыми эльфийских детей. Где они делись? Айтия запаниковала и хотела повернуть назад пространство, но вдруг аэр закончился, и она оказалась перед стенами Эвендила, возле висячих садов и деревьев, которые эльфы умудрились вырастить на невысокой древней скале, которую покрыли несколькими слоями плодородной почвы. Это северная граница эльфийского города. Эльфийка оглянулась. Детей нет. Они остались в аэре? Всемогущий Saylurr, они же погибнут под прессом этих стихий.
Она оцепенела от незнания. Что делать дальше? Открывать порталы и искать их, бежать за помощью к Aeterазам, но времени на все переговоры и поиски нет.
- Saylurr, помоги мне! – воскликнула она. И взяла за очередное заклятие, которое должно было снова открыть коридор, которым она прошла. Рийя и Енвиен где-то там. Если она успеет…
Удар чем-то обжигающим рядом, вспышка боли в голове, и Айтия чуть не потеряла сознание. Пошатнулась, но удержалась на ногах. Кто это? Пассы подсознательно легли в пасс «защита Природы», и полупрозрачный зеленый щит-сфера окружил ее. Слабая защита; она истощена, но и враг бил не наверняка, или проверял ее. Нужно уходить.
- Не двигайся! Я приказываю тебе! – голос, высокий и величественной. Непонятно кому именно он принадлежит, и насколько его обладатель силен, чтобы позволять себе разговаривать, а не стирать со своего пути горы и звезды. По крайней мере, Айтии так показалось. Тело всего словно параличом, и она не двигалась, хоть никакого другого заклятия, которое могло преодолеть или против сквозь ее щит, она не почувствовала. Кто это? Айтия бессильно пустила руки. Сейчас ее жизнь ей не принадлежит…
И дальше все происходило очень быстро. Ее сфера вместе с ней взмыла в воздух и отлетела далеко в сторону, но не так, чтобы она не видела всего происходящего потом. То место, где она заклинала портал, взорвалось из-под земли, и все обратилось в сущий ад. Так горело, что разрушилась часть стены, и сгорели все деревья висячих садов, а потом огонь пошел под землю, где и там продолжил свою мерзкую работу – очищения всего от плесени жизни и гармонии. Вокруг не оставалось даже пепла. Айтия хотела плакать. Это же были многовековые вечнозеленые мэллорны – прекрасные деревья, по легендам, первое дерево, которое вырастил в себе Великий Лес. Ничто не могло возродить их, ничто не могло компенсировать эти потери. А за тем на месте пепелища. Подул ветер, который принес с собой тысячи и тысячи различных семян, которые мгновенно приносили плоды, и вырастали из них гигантские деревья, кустарники и травы. Все становилось, как прежде, но что это за представление невообразимой силы. Айтия готова была поклясться, что ее чуть и воды океанов и морей обрушаться на их остров, если все это не прекратиться. Ее, она ощутила, от смятия, сжатия и давления, оберегала ее сфера, которую тоже поддерживал кто-то другой.
«Как же выжить, когда против тебя такая сила? - она уже забыла, когда сделала последний вдох. – Что теперь случиться со мной?»
Сфера лопнула, и она оказалась на земле в коленопреклонной позе.
- Встань, meylee! – в голосе столько угрозы и власти.
Айтия подчинилась и увидела перед собой… Она не верила своим глазам. Перед ней стояла грозная, в полупрозрачных и развивающихся лиственных тканям и материях, по которым быстро пробегали молнии и огни, перекидываясь на невообразимо длинные белые волосы, развивающиеся на безветрии, и утонченные и идеальные руки, и гасли, и величественная Weunisse ir Numaelle, королева всех эльфов Кенфарата. Но в нежно голубых глазах не было ни грамма нежности. Королева была будто натянутая струна, которую сейчас отпустят, и ее произвольный полет убьет всякого, кто окажется рядом.
- Ты знаешь, что ты сейчас собиралась сделать, meylee?
- A… Il fhahe…
- Не говори на языке моей матери. Не нужно мне сейчас твоего почтения.
- Не знаю, - по-эльфийски произнесла Айтия. – Я открывала портал в аэр и…
- А теперь молчи и слушай.
- Если бы ты открыла портал в аэр, то проторенная тобою дорога из лесных троп окончательно сформировалась, а наш Враг получил бы путь для Свободы из своего заточения. Эти острова стали бы его новым форпостом, а тебя и всех остальных эльфов Эвендила принесли в жертву Ему, - королева Numaelle стояла всего лишь в трех шагах от Айтии. Она была на голову выше от самой эльфийки, поэтому смотрела сверху вниз, не опуская головы. – Говори, кто научил тебя таким заклятиям?! Не смей мне лгать!
- Меня не учили, Ellian!
- Тогда откуда ты узнала, как добраться до Средоточения Хаоса, который создала моя мать, Великая Nimfelf Последняя и Силы Предтечи?
- Это дети?
- Что?.. - Воскликнула в не себе от ярости королева. – Какие дети?
- Рийя и Енвиен, которые заблудились и пробрались в библиотеку Истории.
- Расскажи мне все от начала до конца.
Но Айтии не дали такой возможности. Земля вокруг них стала разворачиваться во многих местах, на стенах появились вооруженные эльфы с уже натянутыми тетивами и заряженными арбалетами. Айтия ощутила сильный укол натянувшегося могущественного заклятия, который пока легко сдерживают наготове. Эльфы Эвендила приготовились к отпору врага, который пренебрег всеми их защитами и охранными заклятиями, незаметно пробрался в сердце острова и к их городу, но…
Королева Numaelle не повернула головы в их сторону, а произнесла негромко, но с помощью заклятия ее услышали все на острове:
- Sage! (назад!)
Эльфы изумленно взирали на свою Повелительницу, Верховную Мать всех эльфов Кенфарата, и не знали, что делать дальше. Каждый знал ее в лицо, каждый лицезрел ее силу и деяния, а Старейшее поколение даже воевали в продолжительных баталиях и видело гораздо больший потенциал, чем непревзойденное врачевание и Зеленые Коды Природы (особые тайные заклятия, суть которых не просто взять Силу Saylurrа, а повернуть мир вокруг этой Силы и наоборот, то есть получить ее большее могущество. Weunisse ir Numaelle уже давно не волшебница, колдунья, маг или чародейка. Она… Для ее уровня мастерства и искусности в заклятия еще никто не придумал термина. Она выше всяких терминов и иерархии. Для всех она - начало эльфийского рода, его могущество и опора, его сила и несокрушимость. Не подчиниться, значит, отвергнут и волю Saylurrа. Все без исключения эльфы подчинились: мечи в ножнах, заклятия опущения, тетива расслаблена, а стрелы в колчанах.
- Elsy! (Уйдите!)
Ни одного эльфа не было поблизости, ни один эльф не станет их подслушивать.
- Говори!
Айтия рассказала все в мельчайших подробностях ничего, не упуская и не тая даже чувств, которых испытывала в тот момент, хотя это так сложно. В отличие от тех же людей, эльфы не очень любят говорить о своих чувствах и переживаниях, а делят они ими лишь в том случае, когда сами осознают всю их нелепость. Айтия говорила, наверно, долго; Луна где-то скрылась за надвинувшимися облаками, и стало темнее, чем раньше. Ночь во всей ее красоте!
По окончанию «длинного повествования», она гадала, какая будет реакция Королевы, и ожидала самого худшего.
- Я верю тебе! – с какой-то простой и без суровости произнесла. – Ты не лжешь мне и не недоговариваешь! Значит, дети? Хаос был всегда ловок в играх на наших чувствах, хоть это прерогатива Reuna Empiu (Понимающих Чувства – эмпаты). Ты видела меняющие лики?
- Только у Енвиена, но я не уверена…
- А Рийя? Кажется, я помню ее! А вот мальчика…
- Она ничего не делала. По крайней мере, я не заметила этого, Ellian!
- Она могла быть не миражом, хоть я уже уверена, что она мертва. Хаос прикрылся ею, чтобы сохранить эльфийское подобие намного дольше. Сегодня я посещу Эвендил. Передай это всем Старейшим эльфам. Их у вас немного – пятнадцать эльфов, не так ли?
- Да, Ellian!
- А теперь иди и оповести город о моем прибытии! Сейчас нам остается лишь гадать, а мне подумать, как Хаос получил такую власть и пробрался на ваш остров незамечено.
- Слушаюсь, Ellian!
Айтия бежала с вестью, которая сможет прекратить всякие неотложные дела и сны всех бессмертных на этом острове. В Эвендил прибыла Weunisse ir Numaelle. Это великая радость лицезреть ее и одновременно большая беда, потому что свой Заповедный лес она покидает лишь в самые нетерпимые, военные и отчаянные времена. Если простое заклятие портала Айтии заставило Королеву эльфов покинуть свое Обиталище, где она проводить бесконечно долгие часы в одиночестве и раздумьях, то это заклятие не было простым. Айтия кляла себя последними словами, обрушивала на себя все кары Кенфарата и проклятия Тьмы, что не поняла, не почувствовала, что ее провели и заставили двигаться по размеченному плану, как марионетку. А если бы я открыла этот портал, говорила она себе. Сколько бы крови пролилось этой ночью?! Она бежала через разрушенную и не восстановленную заклятием Королевы часть Северной стены Эвендила, где ее уже поджидало внушительное, но не разошедшееся и в полной боевой готовности Эльфийское войско, о котором она когда-то читала в один из легенд, поэм и песенных саг. Вдруг ее уверенность в себе и словах начала таять. Она никогда не говорила перед вооруженной сотней. Эльфы-воины, эльфы-лучники, эльфы-волшебники ждали. Впереди них в мифриловых серебристо-ярких доспехах, на груди каждого из которых был герб Эвендила – змея, вдоль тела которой расположены одиннадцать звезд созвездия Элесфары, - стояли Старейшие эльфы Эвендила: Тэорис Лианский, Элладия Риакэл, Элней Эллефий.
Именно к ним она и подошла.
- Великая Weunisse ir Numaelle посетит Эвендил.
- Когда? На рассвете? – спросила Элладия Риакэл, пряча свои магические четки.
- Сейчас, - коротко бросила Айтия. Времени на разъяснения не было. – Сообщите это всем Старейшим эльфам, aeterosы. Так хочет, Ellian!
Айтия ощутила молниеносно брошенное заклятие эфирной энергии такой силы, что о его содержании узнали бы и на континентах и на других островах Великого океана, но эльфы было не до осторожности. Когда приказывает Мать всех эльфов Кенфарата, нужно исполнять все быстрее сказанного, задуманного и свершившегося.
После этого заклятия три Старейших эльфа пошатнулись, и их поддержали сзади стоящие воины. Выглядели они не важно, но силы и воли им было не занимать. Первым оправился Элней Эллефий.
- Ты пойдешь с нами!
- Да, aeteros!
«Вот влипла. Точно о прекрасном они со мной и с Королевой говорить не будут».
Эльфийские ряды разошлись в стороны, пропуская почетных эльфов с юной эльфийкой, которой ничего не оставалось, как смиренно, но не покорно, склонить голову и следовать за ними. Не такого «почета» она хотела и ни об этом мечтала. Но сейчас выбирать не приходиться. Она вошла в игру Вышних Сил. Добровольно или нет – неважно. На нее делали ставки, а значит, так просто не отступят. Конечно, возомнить из себя Мессию Хаоса – это слишком, но иногда самое безумное и очевидное становиться не мнимым. Айтия боялась чего-то, чего не знала сама. Чувство угрозы и приближение чего-то пугала ее. Ее интуиция говорила, что долгожданные приключения и мечты уже рядом.
А хочет ли теперь она этих приключений и путешествий?
* * *
Прекрасный Эвендил!
Город эльфов, где еще ни разу не ступала нога другой разумной или не разумной расы. Город для эльфов, город, возведенный Айрвинскими эльфами в незапамятные времена, когда Острова Лун откололись землетрясениями и наводнениями от большого материка и стали маленьким оплотом неземной красоты, эльфийской магии и вечной мудрости, истории и памяти. Здесь все было пропитано сиянием, красотой, легкостью и жизнью. Здесь ценили жизнь, оберегали, превозносили, но и не мешали обычному порядку вещей, как и хотел Великий Лес и вся Сила Лесов. Здесь воздух был настолько чистым и ароматным, от сотен тысяч запахов и все утопало со всевозможных и никогда не повторяющихся оттенках растительного мира и строений эльфов, - что любой человек или тот же орк пали ниц и подумали, что оказались в Раях своих верований. Нет ничего прекраснее Эвендила для потомков и самих Айрвинских эльфов.
Свои дома эльфы возводили или на земле на самых окраинах города или на высоких деревьях, примерно на тридцатиметровой высоте. Могучие великаны древесного рода терпимо сносили такое сожительство с теми, кто защищал их и помогал произрастать еще много-много веков или лет. Недра остались во власти Saylurrа, который не снес бы такого оскорбления, как сожительство с его прямым источником жизни, могущества и убежища. Ведь сгорит дерево, но корни могут уцелеть. Выгорит лес, но он сможет возродиться через века, так как и Великий Лес с Его Силой должны оставаться там, где обязаны. В недрах он хранит все свои тайны и всего себя.
Айтия в сопровождении трех Старейших эльфов Эвендила прошла быстрым шагом по аллеям прекрасных Садов Неувядания, прошла улицы Света, где все тонуло в переливчатых лучах серебра ночью и разноцветных солнечных зайчиках, которые отражались от множества цветов, которые росли везде на построенных домах эльфов: на крышах, на окнах, возле дорожек, которые не терпели никакого камня или чего-то неживого. Здесь была лишь небольшая толика эльфийской магии kertinoe, эльфов-иллюзионистов или погодников, которые создавали или подправляли гармонично все в чем чувствовался изъян… Нет, не времени или обстоятельств, а глупых случайностей. Того, чего не должно быть. Мудрость возрождала и поддерживала это место. Ничего прекраснее и подобнее этого города больше не было во всем великом Кенфарате.
- Это из тебя? – коротко спросила Элладия Риакэл.
- Что «из-за меня»? – не поняла вопроса meylee Айтия.
- Королева посетит наш город и собирает всех Старейших эльфов, - громко говорила она, не боясь, что ее услышать другие эльфы. Эльфы ничего не скрывают от своих, если это не двусмысленная мудрость, которую многие поймут по-своему, а не как надо. – Но перед этим она разговаривала с тобой, а всех остальных отправила… куда подальше. Как ты и мы все понимаем, все это не случайно, а мы, старейшие эльфы, в отличие от остальных поколений, и даже Древних эльфов не верим в судьбу и случайность. Так что говори, что ты сделала? – они не останавливались ни на секунду и почти перешли на бег, когда Старейшие эльфы вместе с Элладией Риакэл услышали голос Ее Величества, Weunisse ir Numaelle:
- Старейшие эльфы, – она назвала имя каждого из них, - и meylee Айтия прибудьте к Древу Возвышения, где начнется Совет Мудрых.
- Совет Мудрых? – удивился Тэорис Лианский.
- А что ты хотел? – спокойнее всех воспринял все эти новости только Элней Эллефий.
- Совет Мудрых не созывался уже семь веков, последнее решение которого помогло прекратить войну с вооруженными отрядами орков, троллей, варгов, гоблинов, кобольдов с кучкой полуразложивших зомби и темных найядов, страшных созданий приспешников Школы Тьмы, которые высаживались и прикрывались сильными заклятиями Тьмы и Света. Но тогда наши дела были не на столько плохи, и Королева не покидала свою Обитель, чтобы помочь в этой битве, где шансов у нас было мало.
- Многое изменилось за прошедшие семь сотен лет. Кенфарат изменился. То, что было неважно, стало другим. Раньше мы и не думали, что Свет и Тьма смогут объединить свои усилия, чтобы напасть на Эвендил. Раньше Хаос не осмеливался и близко подходить к нашим берегам, но сегодня я это почувствовал. Какой-то портал! Ты ничего не хочешь нам сказать? – спросил Элней у Айтии.
- Я открывала портал для другого, но вмешался…
«Не говори им!» - приказ со стороны, но его услышала только Айтия. Зачем сейчас Великая Королева всех эльфов скрытничать?
- Что ты замолчала? – спросил Тэорис.
- Королева скажет вам больше, чем я.
Старейшие эльфы переглянулись.
Древо Возвышения относилось к особой породе деревьев мэллорнов, которые произрастали с наибольшей Силой Лесов. Эти деревья немногочисленны; во всем мире не найдешь больше трех десятков этого вида. Их корни связаны с Saylurrом, который в свою очередь дает их листве самое чудодейственные целительские свойства, коре легкость, упругость и непробиваемость, а молодым и созревающим более одного столетия веткам с нераспустившимися почками пророческие свойства в виде видений или Ока Прозрения (Mellorne Niu). Самые великие города эльфов, которые не разрушили никакие войны, предательства (было даже и такое в эльфийском обществе) и огонь, имели такие Древа Возвышения, и почти всегда они являлись залогом их непобедимости, потому что очень редко, но они прибегали к их Пророческим качествам, но это было опасно для тех эльфов, которые решались на это.
Древо Возвышения Эвендила было так сказать рядовым, то есть очень похожим на остальные двадцать девять Древ, которые росли в мире. Самое высокое находилось в Обителей Королевы эльфов. Там почти весь лес был продолжением этого Древа, но и магии Weunisse ir Numaelle в его корни и листву было вложено неизмеримо. Это Древо Эвендила возвышалось на почки пятидесятиметровую высоту, а под его раскидистыми кронами и миллионами веток скрывалось солнце. Нижние ветки почти припадали к земле, но не касались ее ни разу, даже при сильных ветрах и когда их плоды созревали и наливались соками и жизнью. Северная часть Древа была более выпуклая, ветки - более мощными и длинными, и именно там образовалось двадцатиметровое пространство, где и собирались иногда Старейшие и Старшие эльфы для обсуждения всех важных дел общества Айрвинских эльфов островов Лун. Конечно, как и все остальные место, это не было запретным для посещения остальными эльфами, даже самыми Юными и детьми, но в нем запрещалось заклинать любые чары, будь то самые что ни на есть целительские и помогающие Древу. Эти Древа были очень старыми, а их магия была очень особенной и странной, чтобы взаимодействовать с эльфийской. Нужны были Тайные Коды Природы, чтобы подчинить этот исток Зеленой Жизни, горевшей в эти великанах. Но они не открывались никакими экспериментами, потому что прямой и необходимый ингредиент всегда будет отсутствовать у волшебников, колдунов и алхимиков – это эссенция Разума Saylurrа, То, из чего исходит сама суть всей магии Силы Лесов. Но эта тана открыта лишь Королеве эльфов, а она ее узнала тоже не сама.
Элладия отвела рукой гибкую ветвь в сторону и дала пройти первой Айтии. Эльфийка никогда еще не была здесь. Почему-то Древа Возвышения никогда не манили ее воображения. Она больше интересовалась далеким и отличным от эльфийского, того, что могло нарушить лад Бессмертных эльфов. Зеленая муть – более правильные слова подойдут сейчас. Эльфийка иногда прискучивала такая жизнь и хотелось другой. Айтия посмотрела вверх. А сверху на нее смотрело зелено-коричневое «небо». Словно оказался в другом мире. Впереди гигантский ствол, который не обхватят и сотни эльфов, взявшись за руки. На самом Древе множество мелких зверьков и птичек, а под его и выступавшими по поверхность корнями, которые тоже поражали своими размерами, мелких грызунов и даже мышей. Эльфы не боялись и не молвили. Жизнь должна оставаться жизнь, как и смерть, какой бы диковинной, для кого-то мерзкой и противной не казалась, ведь естественный порядок вещей – это то, что придумано более высокими и нелогичными Разумами, чем «примитивными» сознаниями Страшащихся Смерти и Входящих в Нее (Бессмертные и Смертные).
- Какая красота! – произнесла завороженная эльфийка. Она и не заметила, как прибыли остальные Старейшие эльфы.
- Стоит и смотрит на Древо, как человек на полный восход Луны, - услышала Айтия тихий голос Элладии.
- Ты была такая же, когда лицезрела Древо Енейшея. Разве не помнишь?
- Мне тогда было тринадцать лет, а ей уже за тридцать. Почему она раньше не ходила сюда?
- Зачем? – спросил Элней, словно ответ был настолько сложным, чтобы Старейший эльф, переполненный мудростью прожитых лет не смог на него ответить.
- Что значит, «зачем»?
- Здесь покой и поиск мудрости в мире и себе.
- Нам нужен покой, потому что мы устали от борьбы и постоянный компромиссов, а может быть от бесконечного боя и ультиматумом, которых не меньше. Элладия, покой нужен мудрости, а не наивной и романтической юности, которая стремиться за горы только потому, что они высокие и на них нужно карабкаться. Мы с тобой очень давно были молодыми, но…
- Но тогда войны и гремящие за моря сражения почти не прекращались. Нам не было отпущено и доли страстной юности, а они беспечно рождаются и живут. Они – обуза, а должны стать опорой нам для борьбы с Главным Врагом.
- Я слышу нотки зависти?
- Никакой зависти. Но в твоих словах есть доля правды. У нее нет мудрости и просвещения, чтобы искать покой здесь. Но в ее глазах нет и интереса – простое изумления и нахлынувшие чувства. Больше ничего.
- Пусть она еще повзрослеет.
- Ты слишком снисходителен, Элней Эллефий, но стоек, как скала в своих решения. Так почему же у тебя не родилось ни одного потомка?
- Ты же знаешь, Элладия!
- Знаю и не понимаю. Неужели ты ее все еще любишь?
- Любил, люблю и буду любить, как бы банально не звучало из эльфийских или человеческих уст.
Дальше разговор оборвался, так как Древо Возвышения словно встрепенулось от самых глубоких корней до высоких крон, каждый листочком, каждой веткой, ощущая прибытие той, кто сам несет в себе часть Силы Лесов. Верхние ветки и веточки расступились перед мерно шагающей Королевой Numaelle. Все видели ее, как маленькую тень, и схождение продолжалось бы дольше, если бы не один шаг в сторону, и падение пошли до самой земли. И лишь в трех метрах от нее листва и ветер подхватили почти невесомое тонкое тело и плавно опустили на землю.
Все Старшие эльфы склонились головы. Айтия это сделала двумя секундами позже.
- Ellai, - звучал ее голос громко и величественно, высоко и сильно, как и подобает той, которая видела несколько Смен Эпох и все, чем жизнь Кенфарат после истребления Nimfelf. – Старейшие эльфы Эвендила, снова приходят темные времена, когда длань нашего Врага-Gajjou снова поднимается. Сегодня, на Совете Мудрых, мы должны понять и решить, что привело к этому, и узнать, как так получилось, что Хаос снова вторгся в Кенфарат из своей Темницы. Кто выпустил его и понесет кару за это? Старейшие эльфы, у нас есть свидетель, но его слов и знаний мало, чтобы избыть наш мир от этой беды. Вы знаете, что здесь компромиссов быть не может, что драться до последнего, не получиться. И мы должны победить. Только Сила Лесов и Его детей, предвечных Vianoffe (бессмертных эльфов) способна противостоять Ему. – Несносный и быстрый ветер ворвался в Древо Возвышения, и также быстро покинул Его пределы, принеся с собой запах чего-то кислого. Королева Numaelle глубоко вдохнула и закрыла глаза. Старейшие следили за каждым ее движением. В поисковых заклятиях и заклятиях Познания, как и во всем остальном, у нее не было равных. – Это не наш Враг, но это очень опасный его союзник. Он еще далеко и неизвестно, куда именно он нанесет удар. Скорее всего, северо-западное побережье Андоканского залива в леса Арри, где проживают два рода эльфов, Лесные и Древесные. Они очень уязвимы. – Королева посмотрела себе под ноги, но ее взгляд медленно поднимался вверх, а в глазах отразился луч уже заходящей Луны. Она была так прекрасна, подумала Айтия. – У нас мало времени, как всегда, потому что беда приходит неожиданно и негаданно. По окончанию Совета и, не смотря на любое принятое решение, пять Старейших эльфов отправятся в Леса Арри и рощи Армунда, что южнее и дальше от берега на пять лиг.
- Ваша воля, Weunisse ir Numaelle!
- Да начнется Совет Мудрых Эвендила!
«Вот они, твои приключения, и это только начала, - подумала Айтия. – Сколько лет мечтала, а тут все за один вечер, самый обыкновенный и простой. Может, в такие дни простые эльфы и смертные воители становятся на путь, который приводит их к героизму. Но это так просто читать об этом, а дойти до этого, поверить в себя и не отступить ни перед каким врагом, смотреть в глаза Смерти и не дрогнуть. Из эльфов становится лишь тот героем, кого трудно назвать Страшащимся Смерти. Смогу ли я так? А убивать? Я ведь еще не убивала никого и никогда. А это будут сражения. Королева Numaelle никогда не бросается темными словами, если не уверена, что они сбудутся. Если прикажут поразить приспешника Тьмы, Света, Хаоса или Порядка, или просто убить того, что подберет ключи к Опасной Истине нашего мира, смогу ли я прикончить этого «злодея»? Не дрогнет ли моя рука? А сейчас молчи и слушай, милая Айтия! Сейчас тебе остается только это!»
Только черноволосая Айтия удостоилась побывать на Совете Мудрых, Тех, кто готов решить судьбу всех Айрвинских эльфов и даже больше. Совет Мудрых – это точка отправления всего, начало перемен. Пока еще эльфы ничего не меняли в своей жизни и не воевали без его решений, не так ли все останется. Судьба – капризная штука, даже для тех, кто уворачивается от ее сетей.
* * *
Обычное кладбище южных степей, где начались недавние захоронения трех деревень, подчиненных жестоким арендаторам, которые давали несчастным немного денег под большие проценты, а потом кабалили за большие проценты, оказалось неспокойным. От него тянуло каким-то гнилым запахом, но не сильно. Иногда проходящие мимо крестьяне слышали какие-то шорохи. Земля некоторых могил была подрыта то ли кротами, то ли подземными крысами. Крестьян это не слишком волновало, потому что хватало и своих проблем, а могилы мертвых – это уже второстепенное дело.
Стоял обычный весенний день, ничем неприметный, кроме слегка пролитого дождя с утра, а потом – немного жаркого солнца. Ничего удивительно. В этот день многие работники начали работу на полях, а через несколько дней приедет собирающий налог и все долги. Многие были в панике, так как суровая и затянувшаяся зима заставила потратить значительную часть выторгованных денег, чтобы купить больше дров и угля для топки печей. Все шли на необработанные и невспаханные поля с ленцой и не веселым настроением. Жизнь тяжела и скучна. Каждый день одно и тоже. И этот день не запомниться никому. Может, старик Карп и запомнит, ведь ему исполняется ровно шестьдесят, и у него ни одного медяка долга перед растравщиком Уваем.
Люди шли лесной тропой через небольшую рощу, через которую пробела стремительная, но неглубокая и неширокая рука Харра. Пройдя мост-переправу, они увидели всадника в черных доспехах, но меча при себе не имел, как и какой-то поклажи и походный сумок. При ней вообще ничего не было. Шлема не было на голове. Он ехал не издалека, но откуда? Страх сразу подсказал им, что он может приехать только от ростовщика Увая. И незнакомый всадник ехал их дорогой, которая вела только через деревню Практа. Люди и не думали сторониться, а всадник, человек с очень обветренным и бледным лицом, но ясными зелеными глазами, с сильной рукой, которую мог заметить любой человек не лишенный ума и толики здравой критичности, тоже ехал прямо, и его взор не отрывался от встревоженный людей.
- Здравия вам, люди добрые!
- И вам не хворать, почтенный незнакомец! Куда вы путь держите?
- В Кардин, но здесь должен встретить караван, который пройдет по Авианской дороге. Мне нужно переждать здесь несколько дней, а может быть до сегодняшнего вечера. У вас есть какие-нибудь постоялые дворы, где отдохну и я, и мой усталый конь?
- Да, - ответил Карп, который чувствовал себя более главным и имел меньше страха, чем остальные. Смерти и он не боялся, не тот возраст. – Таверна «Ловкая рысь».
- Спасибо вам и всего хорошего!
Всадник натянул поводья и тронулся с места. Люди оцепенели. От этого человека (человека ли?) исходила какая-то зловещая и пугающая аура. Дети тихо всхлипывали возле родителей. Чего именно он хочет, спрашивали про себя многие. Но нужно идти работать на земле, чтобы можно было выжить и заплатить по долгам. О нем они не думали до самого вечера, пока не вернулись домой.
Люди возвращались усталыми и почти валящимися от усталости. Почти никто не обратил внимания, что света в домах и тавернах не горит, что многие стены потресканы. Все разбрелись по домам, а потом сразу улеглись спать. Завтра не менее тяжелый день, когда к работе на своих полях добавляется работа на поле арендатора Увая и его хозяина, мерзавца и последнюю свинью окрестных земель, наемника Енака. Все забыли о странной утренней встрече на дороге, все уже ни о чем не могли думать. Все спали.
Деревня спала и не слышала, как и не видела, что сейчас творится на местном кладбище. В трех метрах от первой оградки и совсем недавно похороненной маленькой девочки, которая умерла от странной болезни, которая убила ее во сне, появилась тень, похожая на человеческую, но на ее фоне появлялся какой-то длинный развивающийся в небо серый плащ. Тень шла небыстро к оградке и ударом ноги легко снесла ее с пути. За собой она тащила серый мешок, в который мог поместить любой человек, будь он тощим бедняком или толстым богачом. С него доносились приглушенные вопли. Тень не думала об удобствах и шла просто вперед, таща по земле свою ношу, которая ударялась об острые края могильных плит. Пленник в ней затравленно сжался в комок и продолжал стонать от боли и многочисленный ушибов. Но последний удар о плиту, который пришелся по голове, рассек ему глубокую рану на затылке. Мешок пропитался кровью, и она попала на землю.
Тень остановилась, и посмотрела назад, на кровавый след.
- Ещ-щ-ще не время! – прошипела она. Сильный удар в живот.
Стоны почти прекратились, но движение не продолжилось. Очень долго пленник ждал надежды на освобождение, но слышал лишь какие-то скребущие и нацарапывающие звуки рядом далеко и отовсюду. А тень рисовала на земле пентаграмму, пятиконечную классическую звезду, классическую для многих волшебников различных Школ и Сил. Тени не нужно было смотреть на звезды, готовить ингредиенты, чтобы подстраиваться под магические потоки и заклинать. Она давно подготовила к этому моменту, именно на этот кладбище, которые, как ни одно другое не подходило для того, чтобы произносить слова Мертвого Наречия, Мертвые Летания и Песни. Тень запела:
Даю дорогу Той,
Кто уносит Жизнь с Тобой,
Ночь и Тени – наше время,
Где прорастет зачаток Смерти семя.
Две бесформенные руки опустились на пентаграмму, и Тень полностью отдавалась своей звезде и растворилась в ней, слившись даже больше, чем воедино. Звезда загорелась черным огнем, который никто не заметил глухой ночью среди негустых лесков и рощ вокруг кладбища. Пленник ощутил жар, холодный и неспокойный, который исходил от не менее странного огня, а потом его начло жечь. Он задыхался от дыма, кричал от ожогов, которые наносила ему смертоносная стихия. Подкатило отчаяние, смешанное с чудовищным страхом. Мешок давно сгорел, но откатиться в сторону, за пределы пентаграммы он все равно не мог. Он молил все Силы обо всем, о защите, о том, что отдаст душу, если ему оставят жизнь, и обо всем, что готов отдать человек перед поднятым топором палача. Но здесь не будет спасения. Пленник слышал лишь свои крики и чужой издевательский смех, в который не было ни грамма жалости.
И вдруг его обожженные губы стали произносить на неизвестном ему языке слова заклятия:
Моя душа идет во Тьму,
И пусть она достается Смерти,
Я признаю ее, как свою Госпожу,
Лишь бы избежать забвения и терний.
Возьми мою душу? и сбей мой огонь,
Сжирающий тварное тело,
Услышь предсмертный вопль мой,
Возьми мою руку, Urchilleno!
Могильные надгробия и земля вокруг взорвались мелкими камушками. Полуразложившиеся рука стали неуверенно ползти вверх, снова напоминая телу, как двигаться, «жить» и существовать. Позабытое – не вернется. Прошлое – не изменит. Будущее – это вечность. Жизнь и Смерть – краткие переходы бесконечности, которые не могут останавливаться.
Зомби поднялись на ноги и незрячими глазами искали того, кто готов вести их другой дорогой, неизвестной, страшной и бессмысленной.
Черный договор был скреплен душой пленника, который отдал ей душу во имя хоть какого-нибудь существования. Тьма и Смерть оставили ему тело, но и прокляли тем, чем он и был вознагражден. Душа осталась в обожженном теле, где поселила и сама Тень, поглощенная пентаграммой. Душа пленника пребудет в муках до тех пор, пока бренное тело сгорит в очистительном огне. Муки не смогут его убить. Тень смеялась и сама мучила его всем и собой.
- Вы пойдете со мной, восставшие для не-жизни. Вам придется искупать это долг! Следуйте за мной!
- Не бери на себя все, порок бесчестия и вероломства! – услышало создание за оградкой кладбища и резко развернулось к говорящему. Мгновение – и приказ отдан:
- Убить его!
- Следовало что-нибудь от вас ожидать?
Воин в черных доспехах шагнул без страха вперед, ступая по разрушенной дверце. Руки его запылали тем же огнем черноты, который питал звезду, но эта сила не была сродни Тени или Теми, кто послал Ее сюда. Пламя горело и набирало силу, тянулось вниз к земле, сходило с пальцев и снова возвращалось к тому, кому доверилось. Пламя горело! Пламя приобретало форму широкого и длинного лезвия. Воин не смотрел вообще на приближающихся зомби. Они ему еще понадобятся в скором времени. Одна рука занята клинком Смерти, а другая поднимается и ладонью вперед и громким выкриком заставляет мертвое воинство остановиться. Заклятия ложатся ловко и гладко. Разумное существо Тьмы не удивляется, видя сдалека могущество противника, но отступить не имеет права. Его зомби вышли из боя, так и не успев в него вступить. Значит, тень сама решит все за них.
- Кто ты?
- Охотник!
- Охотник за кем?
Воин в черном доспехе не удостоился ответа и нанес удар чернопламенным клинком. Существо не успело ни увернуться, ни прикрыться, столь быстрым оказался удар, в котором чувствовалась каменная спокойность. Тело рассекло пополам, с трудом сгорело две половинки обожженного тела, а вырвавшаяся тень вспыхнула уже простым огнем, чуть ли не тем, на котором готовят еду. А что же с душой пленника?
Она рядом, и она не может отлететь. Кенфарат - ее дом, живой, а не призрачный.
- Я жив? – если бы могли призраки плакать, то его слезы пролились.
- Нет, ты не жив, но ты и не достоин смерти, - сказал человек, прозвавший себя Охотником, и ударил еще одним заклятием, более сильным, чем первое с пламенным мечом, что зомби повалились, как коленопреклонные рабы на землю, а призрак пленника истаял, как марево.
- За мной, теперь я – ваш поводырь, хоть скоро вы поймете, что никто вам не нужен!
Охотник уходил с кладбища, уходил открыто через деревню, миом таверны «Ловкая рысь». Никто не видел этого. Как они говорил старику Карпу, он вышел на Авианскую дорогу и встретил караван, на который напали его зомби, а дальше он продолжил свой путь в одиночестве.
Кто он? Не знает никто. Куда он ведет его дорога и он сам? Неизвестно. И если он – Охотник, кто его новая жертва?
Глава 2
Совет Мудрых
С последней мыслью Айтии все вокруг изменилось. Древо Возвышения и все находящее в нем словно выпало из привычного мира, привычного потока времени. Теперь ничто не сможет помешать Королеве Numaelle, Старейшим эльфам и Айтии обсудить все, что необходимо, и решить, что делать Эвендилу в это смутное время.
- Начнем с самого важного и самого начала! Я не зря пригласила сюда meylee Айтию. Невольно она стала участницей начала продвижения Хаоса на мировые порядки. Не знаю, на что Он рассчитывал, используя ее, но работа уже начата. Не будь Он – Неистребимым и Непознаваемым, я бы подумала, что он остановился на провалившемся и неудачном плане, но Хаос не таков. У него много ходов и предостаточно времени, чтобы воевать с нами почти бесконечно… Но я заговорилась. Пусть молвит Айтия!
Эльфийка вышла вперед и оказалась в большом кольце, которое замыкала фигура Weunisse ir Numaelle, ее Королевы. Она рассказала все так же, как и самой Королеве перед висячими садами. Все слушали, молчали и никто не смел перебивать. Конечно, все почти молчанием присутствие Великой Королевы, потому что она понимала в происходящем намного больше, чем Старейшие и Древние эльфы, но эмоции на лице скрыли немногие. По окончанию рассказа было видно, что вопросов накопилось предостаточно, но Numaelle пресекла большинство из них:
- Она не лжет, и вас не предавала! Клянусь звездами Элесфары и собой, дочерью Великой Nimfelfы.
- А меня интересует, - сказала Элладия Риакэл, - почему именно она, Айтия, стала заинтересованной в планах Хаоса? Почему выбор пал на нее, а не какого из нас, более сильных и решительных эльфов, или, да просит Совет Мудрых мне эти слова, нашу Королеву, которая знает запретные и опасные Его Тайны и Ключи к его Тюрьме?
- Хаос не в отчаянии и далеко не глуп, чтобы ставить на кого-то из нас столь сложные планы. Он заточен очень надежно, но мне неизвестно, какие Ключи Он подбирает, чтобы освободиться, - сказала Королева всех эльфов. – Но ему легче лукавить с Юными и Молодыми эльфами, соблазнять их, обманывать и направлять, чем Старшие поколения, которым ничего, кроме покоя не нужно. Могу точно сказать, что Хаосу нужна была жертва из тех, кто хочет авантюр и приключений, бессмертный (или смертный), который стремиться куда-то за горизонт и за горы, но любить свой собственный край и так легко не покинет его. Ему не нужна марионетка, нитки которой заставить беспрекословно подчиняться, потому что это сделает Его план обреченным на провал. Обрежь нитки или уничтожить куклу, а еще лучше просто заметь ее – и все – Плана больше нет. Еще одно интересно заметить, что Хаос выбрал впервые среди его злейших врагов, которые смогли дать не единожды Ему отпор. Вы просите объяснить Его выбор, а ответ слишком прост, чтобы на него отвечать. Хаос выбрал meylee, молодую, эмоциональную, авантюрную, исследующую прошлое, выбирающую дорогу и мир, в котором ей придется жить, бегущую и стоящую на месте не в силах сделать первый шаг. В ней нет уверенности в себе и окружающем его мире, поэтому ей можно так легко показать свою версию реальности и направить.
- Но, Ellian… - возмутилась было Айтия, но поняла, кому хотела возразить. Конечно же, Королева Numaelle была права во всем, но не стоило все это рассказывать всем остальным, чтобы все увидели ее душу, мысли и чувства. Она сама должна открывать подобное, но никто не Та, которая читает в других даже больше, чем в открытой книге.
- Тебе не чего стыдиться, meylee. Любой эльф или эльфийка рождаются для выбора, и, поверь мне, не все выбирают жизнь, связанную со служением Saylurrу. Мир многогранен, и неизменность эльфийского рода тоже поддается иногда этой многогранности. Эльфийка Лони выбрала судьбу врачевания и милосердия Ордена Жизни, а эльф Ордис – темные пути Школы Тьмы, заклятие чума Ордиса заслуженно носит его имя, так как снять ее может только эльфийское чародейство. Было несколько эльфов стихийного колдовства, которые тоже преуспели во многом. Никто не поддался на посулы магии Порядков и их очень узаконенных нравов, но и Хаос никогда не получался такого подарка судьбы. Понимаешь, Айтия, Хаос сама по себе неопределенность и это не всегда Разрушение. Бывает, своего рода нелогическое и химерное Созидание, Спокойствие, но оно не понятно нам и губительно, поэтому мы не можем позволить Ему побеждать. Нужно уничтожать все связанное с Ним, пусть косвенно и издалека, но Он не должен утверждать нигде в Кенфарате.
- Вы забыли, Ellian, о других наших врагах. Например, Школа Тьмы, Злые Вестники или Орден Кровавой Мелиссы.
- О, они не менее опасны, чем в Хаос в методах и способах достижениях своих целей – это любой целой и любой жизнью или смертью. Даже Орден Жизни, Светлые Всадники и Стихийные Общины по-своему опасны. Все они амбициозны, и все они видят в своем Источнике истинность всего бытия, начало начал или хотят из этого сделать начало. Смерть невозможно без Жизни, но нельзя подарить Смертному или бессмертному Абсолютную Бессмертность (на чем сейчас и боремся Орден Жизни), чтобы нарушить и без того колыхающуюся гармонию вещей. И нельзя превратить Кенфарат в безжизненную пустыню, которая не возродиться и станет домом призраков и неуспокоенных духов, которые не могут переродиться, возродиться или отправиться даже.
«Тогда и мы угроза…» - подумала Айтия, и все встретилась с глазами Королевы эльфов.
- Мы – не угроза этому миру, Айтия, мы – союз всего в нем и поэтому не хотим, чтобы это разрушилось. Saylurr смог впитать в себя часть Разума Хаоса и часть Разума Порядка, Жизнь и Смерть, Стихии и простые чувства. Великий Лес создал этот мир и ему нужно сохранить. Это нормально. Мы созидаем и даем всему развиваться своим чередом. Это не может быть плохо или принудительно. Тем более что мы не изменяем никого и не наставляем, не обманывает и не завлекаем. Каждый живет, как хочет, поэтому мы и хотим просто жить, как хотим.
- Ellian, - сказал Тэорис, - так что же нам делать? Разослать всем эльфам Кенфарата послания и начать экспедицию по поискам тех, кто помогает Хаосу освободиться? Но это может взбудоражить весь мир и каждого правителя, каждого вестника и следопыта. Нам не укрыться в лесах и тенях закатов, если начнется такая охота на живцов и предателей.
- Тэорис, не стоит говорить столь кардинально и впадать в крайности, как Ордены и Силы, о которых я вела речи. Я прекрасно знаю, что выследить и заметить эльфа, если он это не хочет трудно, но нет ничего невозможно. Чары и запредельные заклятия улавливают и рассеивают наши чары с легкостью, которой позавидовали Древние эльфы и Последние Nimfelfы. Нужно соблюдать осторожность, но не отсиживаться в своих лесах, ожидая, что все самой собой образумиться. Поэтому на данный момент я предлагают лишь отправиться в ближайшие Эльфийские Леса и Города, чтобы оповестить их о моем слове и призыве быть наготове. У нас много времени, что готовиться, но не времени, чтобы ждать. Парадоксально, заметьте. С Хаосом вообще мало что понятно для многих Мудрых. Члены сегодняшнего Совета Мудрых и станут посланцами этого послания всем остальным эльфами ближнего соседства.
- А подать весть Енейшею? Он куда могущественный, чем многие остальные Эльфийские Леса и мудрость его правителей проникла в суть Хаоса и Порядка куда более глубоко, - сказала Тэорис.
- Енейшей сейчас в полной безопасности. Он не даром заслужил титул Непроницаемого. Никто и посредством никаких чар не смог заглянуть в его глуби. Даже эльфы уже давно не бывали там. Тамошние эльфы хотят уединения. Пусть пока с ним и остаются. Их боятся многие из чистого суеверия или неуверенности в собственные силы. А они не так уж сильны… - сказала Королева Numaelle. – Даже наоборот, слишком слабы, чтобы воевать с кем-то.
- Вы были в Енейшее? – воскликнула Афия, Старейшая эльфийка с прекрасными серебристыми волосами и такого же цвета глазами, в которых, в отличие от других эльфов ее поколения, читала живность и не закончившаяся молодость. – В чем же их сила?
- Meylee Афия, - для Weunisse ir Numaelle все эльфы были младшими, - не была бы я Королевой эльфов, не зная всего о своих подданных и детях и потомках, которым не счета, ноя помню всех без исключения, как живых, так и погибших. Магия Енейшея для меня - не загадка, но я не открою ее тайну никому. Не я усмотрела это в Saylurrе, и я не открою всем тайны Енейшея.
Наступила минута молчания. Решили немногое, но так и не сообразили, как победить. Враг известен и нет, его методы – тоже, что он собирается предпринять – тайна. Одна зацепка и то крайняя и без опоры – это Айтия, юная эльфийка из самого молодого поколения эльфийского рода. Что это может дать Совету Мудрых сегодня?! Тишина обволакивала всех, как легкая пелена или тончайшая почти невидимая паутина. Королеве хватало мимолетных взглядов, чтобы узнавать обо всем, о чем думают Старейшие эльфы, но ей нужно было другое. Она не искала предателей среди своих. Эльфы никогда не предавали своих, хоть и переходили на другую сторону. Предательство и отречение – слишком разные вещи, чтобы из-за этого осуждать Бессмертного, которому наскучит вечная и прямая обыденность.
- Вижу, что Совет зашел в первый тупик. Известно многое и сам Враг, но это ничего не дает, потому что он не действует своими руками. Значит, нужно найти тех, кто соблазнился на Его посулы с самого начала, но это недостижимо, если, как сказал Тэорис, начинать вести охоту. Начнем с низов, чтобы отыскать патриархов и правителей. Я уверена, что только Сильнейшие будут изменять ход вещей и открывать Ему путь на свободу. Но мне нужен эльф, который не побоится оказаться в рабстве или хуже того под угрозой быть распятым и принесем в жертву Тьме или Свету. У вас и у меня не большой выбор. Нужно искать среди тех, кому Мощь хочет получить легким путем, в основном за счет других. А это Школа Тьмы и Злые Вестники, Кровавая Мелисса или другие Темные Ордена.
- Королева Numaelle, - сказал уже седоволосый эльф, который видом больше походил на Древних эльфов Заката, чем на «стареющих» эльфов Старейшего поколения, - вы знаете, что значит быть эльфийской жертвой в руках темных оккультистов или малефиков. Мы едины с Природой и всем Saylurrом, поэтому наша кровь и тела отворят в их заклятиях особые пропорции баланса и сил. Как вы хотите узнать, что они затевают, если нас даже в пленниках держат не больше нескольких дней или, в крайнем случае, недель, пока небесные звезды и светила не станут «благоприятными» для их чар.
- Эжаэль, никому же не нужно сдаваться прямо в руки и ждать спасения, подслушивая разговоры тюремщиков. Я предлагаю другой план. – Королева снова обвела всех взглядом, но теперь в них почувствовался сильный холодок. – Мне нужно выступить против этих Орденов и Общин, но не истреблять их, а лишь мешать их планам, что заставит их двигаться и наткнуться на нас.
- Провокация? – спросила Элладия.
- Не совсем, но близкое к этому значение. Избранный эльф будет медленно, но подбираться к самым верхам. Один или с небольшой кампанией, но не отрядом, который легко заметить всем желающим. Я думают, сейчас мы выберем этого эльфа. Посоветуйтесь мне кого-нибудь!
Несколько минут раздумий…
- Асиэль, - сказала Элладия, - Старший эльф, Мастер Лесных Троп и Скрытности.
- Кажется, Асиэль учился у Древних эльфов и Оку Провидения, а также чарам обращения, но у него они получаются скверно, не так ли?
- Да, Ellian!
- Нет, Асиэль не подойдет для этого путешествия. Слишком рассудительный, чтобы рисковать, и слишком мудрым, чтобы срываться с места и наступать. Его способности для отступлений, но не для атак.
- Тогда, может быть, - сказал уже Тэорис, - Аэдия, бесстрашная и смелая волшебница Лесного подчинения. Она давно обучалась заклятия «Разговора» с животными и «Подчинения неразумных сознаний», а об ее убеждающих талантах и говорить не проходиться.
- Аэдия, Юная эльфийка из прекрасного рода Айрвинских эльфов, прямой потомок Айрвина. Она ничего не сделает, потому что животных и птиц можно испугать. Здесь много зависит от силы воли и самой силы сознания. Если надавить сильнее, то Аэдия пострадает от своих же питомцев.
- Значит, последний вариант, - сказала золотоволосая Эата, - Дифрил.
- Его даже не смей трогать, meylee, - чуть резко сказала Королева эльфов. – Дифрил с его способностями очень опасен даже для себя и всех окружающих. Давным-давно я не была против них, а потом сама помогала их сдерживать. Он сделает всем плохо.
- А что он может? – спросила Айтия, молчавшая все это время. – Я видела и разговаривала с ним. С ним все в порядке.
- С ним все в порядке. Он здоров и бессмертен, как и каждый из нас. Но его дар Замещения Душ опасен.
- Замещение Душ?
- Не обмен душами, а Замещение Душ. Дифрил второй и последний Древний эльф, который может посредством Силы Лесов клонировать свою душу и загонять в чье-то тело. И если хозяин слаб, что чаще всего и есть таковым, то тело обретает новую жизнь с новой душой и сознанием, которое осталось в момент сотворения. Взлет и падение этого дара и самого Дифрила я не буду рассказывать Совету, который прекрасно это знает, а для тебя, meylee Айтия, это будет очень длинный рассказ, чтобы мы сейчас тратили драгоценное время. Оставим Дифрила в покое, но не забудет он нем. Кажется мне, что он тоже сыграет не маловажную роль в этих событиях, которые запишутся в легендах и преданиях, если мы победим в борьбе с Хаосом. Итак, - сказала Королева Numaelle, - больше нет никакой кандидатуры. Неужели в Эвендиле нет ни одного эльфа, который бестрепетно бросил вызов армиям Тьмы в одиночку и разгромил ее, или просто заставил отступить? Я знаю, что мы эльфы развиваем свои способности не для наступлений на другие расы и территории, а для защиты и уединения, но сейчас нужно другое. Подумайте! Может, есть кто-нибудь еще!
«Что же ты молчишь? - сказала себе Айтия. – Ты хотела приключений, ты хотела путешествий. Ты. Как раз подходишь для выполнения этого задания. Мало знаешь об Эвендиле, чтобы высказать врагу, ты юна и неопытна, поэтому тобой легче пожертвовать и трудно заметить. Твои способности не столь уникальны, но они сильны, если дать им время. Скажи лишь: «я могу отправиться воевать!» - и с почетом поплывешь с острова «искоренять Зло» и Хаос».
«Молчи!» - услышала она приказ Numaelle.
«Но почему? Чем я хуже других? Разве я слаба!»
«Ты наивна, а это плохо. Никто не сомневается в твоей силе, но…»
«Я попробую…» - что-то толкало Айтию вперед. Слова так и рвались наружу.
- Я могу идти сражаться!
Лишь на долю мгновения она опередила свою Повелительницу. Глубоко в ее взгляде обосновался гнев, и сразу появилась скорбь. Она что-то понимала в этом поступке, она знала ее будущее, те испытания и передряги, которые эльфийке попадут на пути. И это хуже чем кошмары и ужасы. Она все это видела, но камень уже толкнули, и он покатился вниз, набирая скорость. Она закрыла глаза и сказала без слов: «Ты выбрала сама!»
- Ты? – воскликнула несдержанно Элладия. – Но…
- Она слишком юна и неопытна, - добавил Тэорис. – Она не должна повторить…
- Мне кажется, - перебил всех остальных Эней Эллефий, - ей стоит дать шанс. Если Ellian не против, я подготовлю это дитя к плаванию и обучу важному в этом деле.
- Я не сказала «да!», Эней.
- Но вы и не возразили, моя Королева, - учтиво ответил эльф. – Она сама вызвалась, и мы будем уважать ее выбор.
- Никто и не говорил обратного, Эней Эллефий. Но, Тэорис прав, Айтия не знает, с чем она будет иметь дело. Она никогда не видела ни зомби, ни неупокоенных, а о призраках гнева и говорить не приходиться. Как я сказала, ждать мы не можем. – Королева пропела завораживающим эльфийским голосом просьбу Древу Возвышения, и он опустил огромную ветку к ее ногам. – Айтия следуй за мной!
Эльфийка оцепенела и не знала, что делать дальше. Идти вперед? На ветку, На вершину дерева? Зачем? Эльфийка подошла ближе, и Королева взяла ее за руку, помогая сделать первый шаг по неровной и шероховатой поверхности. Ветка начала медленно подниматься, возвращаясь на свое место.
- Знаешь, зачем ты здесь, meylee?
- Нет, Ellian! – Айтия пыталась, как могла, удержать равновесие. Прыгание и лазание по Древам Возвышения это не так уж легко. Как вообще Weunisse ir Numaelle ходит по ветках, словно по ровной и гладкой дорожке, под ноги не смотря? Она тоже так хотела, но…
- Мир подобен воле древ, воле ветра, который колышет их ветки и листву, или… моей воле… - сказала она, и ветка резко и неожиданно рванулась вверх так, что Айтия не удержалась и с десяти метров сорвалась вниз. Она падала, и страх смерти затмил все в сознании. Она увидела приближающуюся землю и обеспокоенные лица Старейших эльфов. Только глаза Элнея Эллефия улыбались. Со всех сторон ее мягко обволокли и поддержали листья и лозы. Потащили наверх. – Через секунду она оказалась снова с Королевой Numaelle. – Видишь ли, - сказала она, даже не смотря на то, что Айтия сейчас почти ничего не слышала, кроме бьющегося от ужаса сердца, - мир опасен не только другими, но опасен и нами самими, если мы не можем реагировать мгновенно на все в нем происходящее. Медлить, когда жизнь стоит на волоске нельзя, нельзя поддаваться страху, который заберет последний шанс на победу. Ты испугалась – и чуть не погибла. А что, если перед тобой окажется ходячий мертвец Школы Тьмы? Или несколько мертвецов, которые окружат тебя? Если, как сейчас, ты ничего не сделаешь, то погибнешь, а я буду корить себя за то, что позволила тебе покинуть острова Лун и Эвендил. Подумай, Айтия! Хорошенько подумай, на что ты сама себя обрекаешь. Стоил ли эльфийке, той, которая подарит миру еще одно эльфийское дитя, искать себя в битвах и взрывах магических энергий, воевать с Хаосом. Ты – юна, ты – эльфийка самого Юного Поколения Кенфарата, а твои родители не зря отдали свои жизни, чтобы ты выжила.
- Родители? Вы знаете что-то о них? – сердце забилось еще сильнее, но уже от волнения. Она не замечала, как ступает с одной ветки на другую, которые поднимаются еще выше и выше. Королева вела ее на вершину Древа Возвышения.
- Лучше молчать, когда ответы испытывают твою Судьбу.
- Aeterа мне уже говорила об этом… Но умоляю вас, Ellian, расскажите мне о них. Кто они, как погибли? Кто?..
- Нет, - не менее сурово, чем aetera, сказала Королева Numaelle. – Идти навстречу будущему надо без взглядов в прошлое. Запомни, meylee Айтия, время – это опасная субстанция для эльфов, которые вызвались хранить Кенфарат и дать ему шанс самому выбрать путь. Мы храним Гармонию, которая заставляет и нас подчиняться всему происходящему. Прошлое уходит, настоящие идет рядом до конца, будущее неизвестное, но близкое. Будущее и прошлое не должны никогда пересечься в чьей-то судьбе, чтобы Гармония не подчинялась предначертанному Кем-то, тому же Хаосу, Порядку или другим Силам, - они почти взобрались на самую высокую крону Древа Возвышения.
- А как же традиции, Ellian?
- Ты хочешь сказать, что эльфы нарушают Гармонию, живя древнейшими традициями, законами и правилами?
Айтия молча кивнула.
- Услышали бы тебя эльфы Енейшея, то сразу поняли, что ты Юная эльфийка. Хранители не имеют право хранить то, что не понимают. Для нас время – это бесконечность, которая быстро проходит и исчезает в эонах. Для Кенфарата мы живем и в прошлом (история и традиции), в настоящем (наших мыслях, поступках и стремлениях), и в будущем (в будущих поколениях и сделанном выборе дороги). Мы живем медленно и быстро, никуда в особенности не стремимся, но сражаемся со многими, кто не понимаем нам мир и Великий Лес. Наша жизнь – это туман, в котором время должно размыться и переплестись, лишь в этом случае Хранитель получит мудрость, знание, а самое главное – осознание себя, мира и Гармонии, которую хранит. О! – она отвлеклась на неожиданно появившееся препятствие. Ветки деревьев переплелись и не хотели расступиться перед Weunisse ir Numaelle и ее спутницей. Но не это возмутило Королеву всех эльфов. На листве этих веток появились почти незаметные желтеющего цвета разлагающие пятна. – Таифур армэн! – произнесла она на нимфейском, который не знал никто из эльфов.
- Неужели Древо умирает? – ужаснулась сказанному Айтия.
- Древо не может умереть собственной смертью, пока Saylurr не покинул его. Оно чувствует острее, чем даже я приближение чего-то Невообразимого.
- Невообразимого? Но чего же, Ellian?!
Легкий взмах руки, и ветки рванули в сторону, а Королева всех эльфов бегом молнии преодолела последние метры на вершине. Айтии понадобилось больше времени, но когда она оказалась слева от Королевы Numaelle и посмотрела вдаль, к Серебристым Гаваням, главного порта острова и города Эвендил и самого большого островов Лун. Море, лазурное, чистое и сияющее в нежных и иногда жарких лучах солнца, затянулось темной мутной пленкой, за которой из-за горизонта тянулась Черная хмарь. Никто ничего не мог ощутить, и даже сейчас Королева всех эльфов не чувствовала в ней ничего устрашающего, пугающего или разрушающе злобного, но такая скрытая Сила не могла не проявиться зритель. И если скрытая Сила идет в открытую она по себе уже несет какое-то Зло, с которым придется бороться.
- Что это? – не скрывала своего страха юная эльфийка.
- Не знаю.
Этот ответ не хотел сейчас услышать никто на острове.
- Что же нам делать? – вопрос больше к себе, чем к Королеве.
- Верить и не отступать! – еле слышно прошептала Эльфийская Владычица. И к Старейшим эльфам: - Мудрые, к нам приближается черная Хмарь. Я не знаю, что это такое, но не похоже, чтобы оно нападало. Пусть эльфы приготовятся к бою, но остаются на своих местах. Отдать приказания быстро… Совет Мудрых продолжается. И снова к Айтии: - Отвернись от Черной Хмари в другую сторону и окинь взором весь остров, на котором возведен неповторимый Эвендил.
Но Айтия не могла оторвать взора от черноты надвигающихся облаков.
- Айтия! – вскрикнула Королева Numaelle. – Тебе нельзя смотреть туда! В будущем, в битвах и длительных путешествиях ты н6е раз будешь ходить в такие хмари и туманы, где коварство в крови любого создания, которое не подчиняется Гармонии Великого Леса. Смотри и запоминай лишь то, что важно для твоей миссии. А сейчас… - она сделала движение рукой, почти незаметное, но он оказался настолько сложным, что при длительных тренировках кистью, его трудно было повторить, и усилила ударение это слово, - … узри весь остров!
- Но это же невозможно! – Айтия знала, что этот остров вытянут с севера на юг на три дня стремительной верховой езды по прямой и ровной дороге и с юго-востока на северо-запад на пять дней. Насколько бы высоким и величественным не был бы рост Древа Возвышения увидеть весь остров Айрвинских эльфов не удастся.
- Не спорь и ничего не говори! Просто поверь, что ты сможешь это сделать и сделай! Глаза, пусть даже Эльфийские не всегда покажут и увидят все, что нужно. Великий Лес и Кенфарат позволяет сильнейшим оставаться ими, если они видят их не только глазами, слышат не только ушами, различают - носом и кожей, чувствуют – сердцем. Смотри, meylee Айтия, юная эльфийка, которая вызвала противостоять Хаосу, а в борьбе с Ним для тебя не должно быть ничего невозможного!
- Как мне увидеть хотя бы Эвендил?
- Смотри на него!
«Просто ей говорить. У нее были годы, почти бесконечные эпохи времени, практики и тренировок. Сам Великий Лес вникает ее речам и делится своей Силой. А я кто по сравнению с ней. Песчинка, или меньше?! Я - никто, а ее вызвалась на войну против Хаоса. Какой из меня воин? Дура, больше ничего! – и тут она услышала себя со стороны: другая эльфийка, другие мысли, возникшая из ниоткуда решительность и храбрость, уверенность в себе. – Я просто недооцениваю себя. Я смогу, если захочу. Любой сможет, если имеет к чему-то талант или врожденное качество. Ничего не дает просто так. Потом, усилиями, кровью и тренировками оно добывается. Время для этого самое последнее драгоценное время, потому что эльфам оно не льстит и трогает их. Но мне выпала судьба почти что человека, когда времени не хватает почти ни на что, а остается лишь поделиться или делать так сяк. Не стоит страшиться неизвестного, а увиденное нужно познать, как говорила aetera. Посмотрим, что хочет мне показать Ellian, прежде чем я начну готовиться к походу против Врага, - Айтия решительно сделала шаг вперед и посмотрела на восток, туда, где совсем недавно начало всходить солнце. Она удивилась, как же быстро пролетел предыдущий день и как незаметно начался другой. Но ей было не до сна. Сейчас вообще ей было не до чего, кроме невероятных вещей, которые происходили именно с ней и именно в то время, когда почти все узнала о главном Враге Всего. – Что мне делать дальше?»
«Протяни руки к небесам и представь, что твоя душа стала птицей, взмывшей в те глубине голубизны, которые никому, кроме тебя окажутся неведомыми. Не бойся быть невесомой, ощущений не значимости и реальности. Это видения, но не заклятия, к которым привыкли многие эльфы. Древо Возвышения имеет более искусные способы показать чье-либо Возвышение».
И после ее слов Айтия словно пушинка, невесомая и невидимая, бестелесная и несуществующая, взмыла в небо, пронзая облака и заоблачные высоты. Ей страшно было посмотреть вниз, хоть высоты она никогда не боялась, даже будучи трехгодовалой крохой. Но страх пришлось перебороть и смотреть. Отсюда она видела не только свой остров, но и все острова Лун, как и небольшую часть материка, где никогда не бывала. Айтия присмотрелась; и увидела…
Юго-западное побережье материка, возле мыса Сторожевой Змеи, все чернело, и Тьма расползалась морю и океану, поражая воду. Она видела, как такие же Тени, как и она, извиваются в этой Черноте, Темном Тумане, но они не питают Его, а ищут покой и свободу, мучаются и метушатся. Именно от них (Айтия была абсолютно уверенна в этом) тянется эта Тьма, но что ей нужно? И почему Weunisse ir Numaelle не ощущает ее присутствия в непосредственной близости (она ведь точно установила местонахождение и открытие ее портала и мгновенно сообразила, насколько глубоко ее придется выжигать). Кто сильнее Владычицы и Носительницы Силы Лесов Кенфарата?! Айтия взглянула на Серебристые Гавани. Чисты! Еще десять лиг морского пути отделяют мерзкую Тьму от них. Почему же Ellian заставляет всех бездействовать? Нельзя стоять и смотреть, как Туман вступит на остров? Хоть бы охранные заклятия… Тут ее желание оказаться на берегу Гаваней и желание видеть все разрушили чар Древа Возвышения, и очень болезненно она вернулась назад в тело хрупкой юной эльфийки, которую все время за руку держала Королева Numaelle.
Она не сдержала стон. Глаза были закрыты и нещадно жгли.
- Скажи, что ты видела? – сказала Королева.
«Черная хмарь в дюжине лиг от Серебристых Гаваней, но продолжает приближаться медленно».
«Ждите!»
- Айтия!
- Тени… - она говорила, словно ей не хватало дыхания. – Блуждающие тени… и Мрак, тянущийся от материка и мыса…
- Сторожевой Змеи!
Глаза Айтии широко открылись, и в них пылал такой огонь, что Королева Numaelle немного отстранилась. Она знала, что это такое, что это за Блуждающие Тени, что за Черная Хмарь, и что за Пламя горело внутри юной эльфийки, которая уже начала участвовать в событиях выбранного будущего.
- Айтия, слушай меня внимательно! – не смотря на эльфийку, произнесла Weunisse ir Numaelle. – Сейчас ты остановишь эту Хмарь перед самими Гаванями и заставишь ее отступить.
- Я?
- Ты. Совет Мудрых поможет тебе, но попытайся рассчитывать на собственные силы. Сейчас это как никогда важно.
- Что мне делать?
Ответа не последовало. Айтия почувствовала сомнения и неуверенность. Она не может тягаться с Силой, о которой ничего не знает. А может быть, этот Туман Тьмы направлен для разведки, для разведки блоком и защитой. Но кто же мог оказаться настолько сильным, чтобы настолько искусно и обдуманно заставить Айрвинских эльфов ввязаться в сражение и открыть все врагу, а эльф без внезапности, скрытности, мудрости и ловкости – мишень не хуже убегающего человека. Всегда искусность заклятий и магия вместе с Силой Лесов защищали их дома и обители. Не стоило говорить о Таинственной Обители Королевы всех эльфов, где заклятия поражали не столь разрушительностью и глобальностью, сколько продуманной системой не убийственных многослойных, переходящих друг в друга и предельных заклятий, которые путали, устрашали, отводили другие чары, искажали потоки Аэра и Эфира. Никто из эльфов Древнейшего Поколения, которым равных не было в чародействе и теоретическом волшебстве, не подобрали ключей к этим заклятиям.
«Эта Сила во мне. Она - со мной от рождения. Но неужели стоит лишь поверить в нее, и она появиться? Сокрушит все на своем пути и защитит моих соплеменников. Слишком просто, чтобы это оказалось правдой. Но не зря же мои преподаватели говорили, что Вера в Силу Лесов неотъемливая часть любой волшбы, которая твориться эльфийскими руками. Нужно верить в Нее и в ту энергию, которой Она отвориться. Сейчас во мне Огонь, такой жгучий, что глаза слезятся и болят, но закрыть их и прикоснуться к ним я не могу. Мне страшно, а нормально ли это, когда нужно сотворить заклятие, которое остановит Тьму на самих подступах к острову. Что мне делать? Ellian оставила мне право выбора, когда не дала никакого ответа, но если это не враг, - неожиданно родилась мысль, от которой пробежались мурашки по коже. Вдруг это создания тоже ощутили портал Хаоса, который я ненароком чуть не открыла, поэтому им решили проверить, но в открытую же Сила Тьмы не вступит на остров. Может сказать об этом, Ellian? Ты просто сильно испугалась, - сказала она себе, - и сейчас захочешь сделать все, чтобы убежать и прятаться, как сопливая девчонка, которой до Посоха Мудрых никогда не дорасти. Ты – не reyluy. Ты противостоишь непонятному, но хорошо известному Врагу, у которого может быть множество рук, но союзников никогда, чтобы уничтожить этот мир. Соберись, ради Saylurrа, наконец, и покажи, что никто не смеет нападать на эльфов, будь то Свет, Тьма или хаос собственной персоной».
Гнев обжигал ее больше, чем пламя, которое вырвалось наружу огненным смерчем. Она вспарила вместе с ним и полетела над островом в тех же высотах, которых достигла в видениях Древа Возвышения. Она не горела, но чувствовала ломящую усталость по всему телу. Такое чувство, что тебя выворачивает на изнанку, а сердце готово вот-вот остановиться или разорваться, не выдержать всего происходящего. Ее сознание и руки творили по истине непостижимые заклятия преобразования, накопления, слияния и разъединения, ускорения и замедления, полета и падения, гравитации и ее отторжения. Все вместе и ничего. В ход шли и заклятия и контрзаклятия, которые замещались новыми, более изощренными и предельными. Айтия понимала, что это делает не она. Кто-то подсказывает и направляет ее, но кто это: Королева Numaelle или ее Злейший Враг?
Но сейчас она забылась и упивалась силой и величие, которое пришло за ней. Облака разошлись. Сквозь пламя юная эльфийка увидела себя со стороны: прекрасная и шокирующая нагота сливалась с ярким белым огнем, - а потом – Серебристые Гавани и Черную Хмарь в лиге от берега, от которого убежала давно всякая живность и зверье.
«Вниз!» - приказала себе Айтия, и огненной молнией метнулась к океану, навстречу Тьме.
«Уничтожить или остановить? Делай выбор!» - сказал ей кто-то другой. Времени на раздумья не осталось.
«Уничтожить!»
«Хорошо!» - еле слышно и почти неразборчиво произнес кто-то.
Ударь, как об каменную твердь, Тьма, заполнившее все, страх, который эльфийка не успела осознать, и чужая боль, которой оказалось слишком много. А после…
После ничего…
* * *
Через несколько минут после боя на кладбище.
- Зачем ты убил его? – спросила Охотница, держа наперевес тяжеленный арбалет, как перинку, заряженный пятью серебряными стрелами, с особым темным ядовито-призрачным чаром (но таким оружием можно было убить и простых смертных).
- Это моя работа.
- Но это особенный случай. Нас наняли не для этого. Можно было хотя бы пленить дух жертвы этой твари.
- Я – не тюремщик, Охотница.
- Как и я, но Наниматель не потерпит своенравия. Мы подписались своей кровью. На время работы мы у его власти.
- Время есть.
- Но связь была очевидной.
- Мы ищем не связь, а непосредственность и прямоту. Пешки этой игры будут молчать. Я почувствовал всю силу, вложенную в то сознание, которое, честно говоря, использовало все, данное ей Им. Благодаря тебе, я справился. Премного благодарен. Будем искать еще, но мне кажется, что среди своих рядов и нечисти мы не найдем их.
- Твоя хваленая интуиция? – Охотница закинула арбалет за спину и размяла пальцы.
- Еще не знаю, - Охотник надел на левую руку янтарно-изумрудную латную перчатку, металл для выплавки и ковки которой доставали из нижних ярусов Валионских шахт, глубины которых достигали иногда и одного километра (а опасностей было не счесть).
- Подарок Sahhada!
- Почти. Его Ученика.
- И как она нам поможет? – Охотница потеряла уже всякий интерес к разговору. Их обоих манила дорога вперед.
- Эта Перчатка Памяти. Она способна втягивать в себя чужое сознание и извлекать памятные события, которые связаны с Ним.
- И за какие такие заслуги ты умудрился раздобыть такой раритет?
- Это моя тайна.
- Несговорчивость и недоверчивость – главные твои враги. Даже мне довериться не может, а ведь я мне доверяет сам Господин, не будь я – Охотницей Odfarra. Ты знаешь, что это задание одному тебе не выполнить. Даже эту тварь ты не одолел в одиночку.
- Я не привык к лести, а особенно к грубой, поэтому скажу честно: и этот соперник был не настолько сильным. Ты помогла, я потратил меньше времени на его умерщвление, но победа все равно была б моей.
- Честолюбив и заносчив, засранец.
- Я знаю.
Охотник в черных доспехах вскочил на своего скакуна, а Охотница приблизилась к нему. Она была не наездница.
- Куда дальше?
- Окунемся во Тьму Арийских Гор.
- Ты же говорил, что среди наших искать безрезультатно.
- Но в этих копях есть не только наши.
- Изгои?
- Да.
- А от них ты что хочешь? Силы в них не так уж много, и этой твари в подметки не годятся.
- Зато они кое-что знают. Но! – ударил он в бока черного коня и сорвался с места.
Охотница только покачала головой, думая о том, насколько же глупыми и простодушными бывают мужчины; неважно, пахают ли они на полях или истребляют нечистью с прочей гниющей швалью этого идиотского мирка. Коня у нее не было. Руки сложились на груди, и бледные губы произнесли мертвые слова. Через секунду в небо, вслед за Охотником полетела черная птица, больше похожая на ястреба. Путь их долог, но не очень опасен.
Опытных Охотников не так-то просто превратить в жертв.
* * *
Сколько времени Айтия провалялась без сознания, она не знала, но пришла она в себя с поразительной легкостью и без всяких болевых ощущений. Мысли и голова ясны, бодрость разлита по всему телу, но мучил один только голод. Первая мысль – что-нибудь перекусить… Но секундой позже память вернулась, и она не вскочила на ноги, которая коснулись непривычной поверхности какого-то дерева. Ноги босы и ступают не простую кору, а на кору Древа Возвышения. Ее ложем была какая-то густо укрытая листвой ветка. Значит… Руки коснулись обнаженной груди и талии. Лицо сразу залила краска.
С веток сорвался дождь листвы, который опоясал ее бедра и грудь, как прекрасную нимфу леса, подарив ей свой девственный наряд. Айтия бросила взгляд вниз, но все тонуло в зелени.
«Очередное испытание! – подумала она. – Как Ellian может думать о подобном?! Великий Лес, что с Тьмой?!»
Айтия заставила себя успокоиться и сосредоточиться на указательных заклятиях, которые помогут ей спуститься. Вообще-то, этот вид инерционных чар, который позволяет приобретать древесным созданиям подвижность. Ее руки направляли ветки к себе под ноги и быстрые, но осторожные бесшумные шаги медленно опускали ее вниз. Шаг, шаг, шаг… Это было, как поход сквозь джунгли. Мрачные джунгли, где свет солнца такая же редкость, как и капля дождя в пустыне Гонна. У юной эльфийки не осталось никакого любопытства или интереса. Раздражение – да и только. Ее испытывают, проверяют, делают подножки… Все знают, что она – не воин, но если Ellian согласилась с ее кандидатурой, то зачем все это? Зачем? Неужели нельзя проще. Нужна сила – научи заклятиям, нужна осторожность – научи прятаться. Зачем испытания, смысл которых никто кроме самой Королевы всех эльфов не поймет? Она даже не сказала, какой талант и какие способности скрыты в ней, что можно развить?
И тут она услышала чьи-то голоса. Неужели Совет Мудрых продолжается? Без нее? Может быть они считают ее погибшей. Такое заклятие могло легко испепелить наложившего его, но как же Weunisse ir Numaelle не определила, что с ней. Айтия продолжила бесшумное опускание. Теперь ее чары стали настолько острожными, что приходилось так легко отгибать ветки, словно их качает легкий ветерок. Очень тихо и незаметно (она надеялась на это) она опустила на средние ветки Древа Возвышения, которые не были такие густыми и частыми. Внизу открывался неплохой взгляд на все происходящее. Айтия напрягла зрение и слух.
Оказывается, она не многое пропустила.
- Значит, Тьма была проверкой. Кто же это был, Ellian? – спросила Элладия Риакэл.
- Meylee, вы еще не поняли, с кем имеем дело? – в голосе Королевы Numaelle было много не скрытого сарказма. – Хаос поставил нас под удар своим самым любимым методом, то есть Собой. Неудивительно, что Тьма, как впрочем, и многие другие Силы обратили внимание на это. Эта Тьма знала, что наши чары не обойти, и что атака и разведка ничего не пронесет ей, кроме пустого расхода сил, которые понадобятся ей для сражений. А они будут и, боюсь, - интонация голоса снова изменилась, - с нами. Айтия остановила ее радикально.
- Но вы сами дали ей волю действий.
- Да. Я проверила ее нрав, характер, волю к победе и многое другое, что могло бы быть свойственно воину, предводителю или волшебнику. И я узнала многое. Но мои познания создадут последствия, которые сами понесут Айрвинские эльфы. – Старейшие эльфы Совета Мудрых воскликнули. – Я уже помогла вам, закрыв портал Хаоса, поэтому я рисковала сейчас с Айтией. Тьма теперь знает, что что-то есть на одном из островов Лун, что здесь есть кто-то, кто запускает огненные смерчи непомерной силы. Эльфы Saylurrа никогда бы не пошли на это, чтобы остановить Темную энергию на подходах. Тем более что охранные чары не действовали вообще. Это вызовет смутные разговоры и диспут.
- Я вас не понимаю, Ellian, - сказал Тэорис. – Зачем вы поставили острова Лун под удар?
- Поставила не я, а Айтия, когда захотела уничтожить Черную Хмарь. Судьба и эта юная эльфийка выбрала этот вариант развития событий, когда Тьма устрашена и отступила, опрокинутая и сокрушенная. У вас есть время подготовить, потому что следующий приступ будет более жесткий, и уже никто не будет думать о скрытности. Мой вам совет: создавайтесь прочные и мгновенные порталы между всеми островами Лун, совершенствуйте защитные и рассеивающие чары, стройте монолиты и выращивайте энергетические кристаллы, занимайтесь разработками многоярусных колоссальных геометрических фигур (которые, лучше всего, смогут соединить все острова Айрвинских эльфов), готовьте даже предметы атрибутной магии и зелья. У вас предостаточно времени. Еще несколько лет, пока Тьма наберет силы и найдет союзников, чтобы атаковать. Вы тоже заключите союзы, но если повезет, попытайтесь пока не вступать в конфликты с нечистью и ее приспешниками. Вся ваша и Ее подготовка окажутся лишь игрой и ловушкой, которая отвлечет всех от Айтии, которая пройдет мимо и найдет тех врагов, которые окажутся особенно полезными для Врага-Gajjou.
- А если бы она начала защищать остров? – спокойно и буднично спросил Элней.
- То Тьма наверняка подумала, что эльфы или слабы, или слишком осторожны, чтобы открыто вступить в бой. Понесся поражение, она бы ударила сильнее, но силы собирала быстро и вывела против вас армаду, менее организованную, дисциплинированную. Ей нужно было бы надеяться не на внезапность, а на быстроту, чтобы мы не созвали союзников. Это было бы логично, потому что мы бы не смогли за считанные дни добраться и заручиться поддержки ближайших соседей. Традиции и годы разлук неоднозначно наложили на эльфов пятна непонимания и медлительности. – Говоря эти слова, Weunisse ir Numaelle приобретала величественный, царственный вид, сильная красота которого затмила любого прославленного храбростью, неустрашимостью, жестокостью или кровожадностью воителя, короля или предводителя-мятежника. В нее было столько уверенность и решительности, которая передавалась всем окружающим, что многие эльфы подумали, что любое сражение вместе с их Королевой просто обречено на победу. – Поэтому уничтожение Черной Хмари более выгодное для вас действие, чем защита. Но теперь все остальное зависит только от вас мои дети, Айрвинские эльфы, потомки Айрвина, моего младшего внука, сына моей старшей дочери Ундамиэль. Только вы решите свою Судьбу и то, как отдадите свои жизни.
- Вы нам не поможете? – возмутилась было Элладия, за что встретила такие же возмущенные взгляды.
- Тьма – не единственный враг в Кенфарате, не одна она сходит с ума и начинает нарушать Гармонию мира. Помощь нужна и другим эльфам, также моим детям. А вы будете сражаться только с приспешниками Тьмы, а не с Ней самой, чтобы испугаться. Я верю в вас, поэтому и покидаю в скором времени.
- Совет Мудрых принял решение! – воскликнул Тэорис. – Будем готовить оборону.
- Это только одно решение. А теперь мы… - Королева всех эльфов подняла глаза вверх и улыбнулась. – Нас подслушивают, и делают это очень умело!
Эльфы встрепенулись, словно рядом ударила молния. Посохи затрещали, а воздух разрядился возмущенной и возбужденной энергией Леса.
- Айтия, спустись к нам! – попросила Королева Numaelle.
- Tyifano! – юная эльфийка сделала широкий шаг вперед, и перед ней расступились все ветки, не мешая падать. Более быстро способа спуститься она не нашла, но знала, что Старейшие эльфы и Королева поддержат ее. Но мгновение позже поняла, что ошиблась. Необдуманность строго карается в Кенфарате. Айтия уже поняла, что рассчитывать придется только на себе. Падение было страшным, но она сумела взять себя в руки и произнести мысленное заклятие. Взлетевшая с земли зеленая и пожелтевшая листва охватила ее неспешным вихрем и замедлила падение до парения и медленного опускания, как погружение в соленые воды Мертвого Моря. Она развернулась в вертикальное положение и стала на ноги. Она знала, что эльфы не заподозрили, насколько близко она оказалась от смерти, глупой и бессмысленной.
Ее могло выдать лишь неровное дыхание.
- Ты многое услышала? – спросила Numaelle.
- Все, Ellian!
- Тогда мы повторяться не будем, а продолжим. – Но Королева сделала шаг в сторону и открыла портал, траектория которого уходила сначала в расплывчатый Аэр, потом – в своеобразный Эфир, а конец ее терялся где-то в Кенфарате (наверно, в Обители Ее Величества). – Все, что могла я сделала, и теперь вам остается последнее, дети мои: выбрать направление и найти ей спутников. Meylee Айтия, ты же не думала, что я отправлю тебя одну против Темных сил и существ. Удачи вам и Света Солнца и Ночного Неба Амниэля, - шаг в портал, и он закрылся.
Старейшие эльфы и Айтия остались один на один со всеми навалившимися проблемами. Эльфы, особенно те, кто постарше никогда не перекладывал вину на тех юных и молодых эльфов, которых затягивал Хаос или другая Сила в свои сети. Конечно, были и такие Бессмертные, которые сами стремились к слиянию, союзу, унии, но этих единицы одной руки, не больше. Сейчас им нужно подумать. Как могла Weunisse ir Numaelle, Ее Эльфийское Величество, помочь им, так она и помогла, и даже сделала больше. Столько советов, что грех жаловаться, что их бросили на произвол судьбы. Никто, кроме них, не решить, как выжить в этом мире, как прожить, может быть последние годы их жизни, как воевать. Королева, как и ее Легендарная Мать-Nimfelf, призвана защищать Гармонию Кенфарата и Saylurr, а ее дети, Бессмертные эльфы, воины, мыслители, искусники и мечтатели, как защитить Силу лесов и себя самих. Если враг сломит их дух, то незачем и защищать тех, кто не верит в себя и Великий Лес.
- Нас оставили одних перед великой волной, которую придется нам отразить… - сказала Элладия.
- Или оседлать, - более сдержанно добавил Элней.
- Но это невозможно, Элней, - возразила Элладия, и ее поддержали многие присутствующие. – Хаос нельзя подчинить.
- Кто сказал подчинить? – на лице появилась полуулыбка, от которой Айтии стала не по себе. Элней отличался холодной спокойностью среди Айрвинских эльфов, которые были склоны к страстям и чувствам их порождающих, но не к холоду к окружающему миру и событиям в нем. Но рассудительности это у него не убавило. – Хаос бесконтрольный, но и Он имеет свойства, а лучше сказать бессвойственность, что тоже немаловажно.
- Что ты предлагаешь тогда Совету? – спросил Тэорис.
- Я ничего не могу предложить Совету, потому что окончательного решения мы еще не приняли, а вот Айтия уже решила все, - мимолетный взгляд на юную эльфийку, и у нее побежали мурашки по коже. – Слов Ellian хватило, чтобы она выбрала свой путь. Я не прав, meylee?
- Но я… Я не знаю… куда идти…
- Не о стороне света говорила Ее Величество, говоря о направлении. К чему ты хочешь стремиться, meylee?
Айтия молчала. Она не понимала, что от нее хотят. Она решила идти в бой против Хаоса, но твердо решила, идти только по выбранному пути Совета Мудрых. Нет, не потому что могла неправильно выбрать или не знать, что выбирать, просто… Просто ей, как впрочем, и всем остальным, не-мудрым, нужна чья-то опора или совет. А выбор все равно делаем мы сами, идя наперекор или не делая даже шага в сторону. К чему она стремиться? К свободе, первая здравая мысль! Но высказать ли эти мысли вслух. Правильно ли ее поймут? Тэорис и Элладия итак против ее кандидатуры на место покорителя Врага, а Элней… Его многие не понимают из Мудрых, не то что простые более Юные Эльфы Айрвина.
- Так к чему ты стремишься? – повторил вопрос уже Тэорис.
- К свободе! – не поднимая глаз, ответила Айтия.
- К свободе? К свободе от чего? – спросила зеленовласая Ирвис.
- Какая разница… - секундой позже ответил Элней. – Это и будет наше с вами направление.
- Но свобода подразумевает многое, и это не Сила, - сказала спокойно Ирвис. Ее глубокие светло-зеленые глаза, в которых вечером зажигались звезды, а утром прятались за зрачками, пытались проникнуть в саму душу юной эльфийки. И Айтия почувствовала «родственную душу», словно это была ее сестра, которой у нее, к сожалению не было (или было, но она не так то много знает о своем прошлом). – Хотя… - в оттенках зелени глаз мелькнуло мелкое понимание. – Эта Свобода будет многого стоит не только враг, как и нам, но и самой meylee.
- Подождите! – сказала Элладия. – Ты, Элней, и ты, Ирвис Вайнис, предлагаете…
- Мы ничего не можем предложить, - Элней начал шагать к опущенным веткам Древа Возвышения. – Судьба и Выбор – это противоречия и самые злейшие враги всех разумных, которые осознают свою жизнь и себя в ней. А Свобода не подразумевает ни то, ни другое, поэтому она могущественна, опасна и иногда пассивна. – Ветки расступились перед Мудрым эльфом. – Айтия, не сомневайся в своем выборе, но и не перечь судьбе, которая сама укажет тебе путь.
- Стой, Элней! – вскрикнула Элладия. – Совет Мудрых еще не закончен…
- Meylee выбрала, поэтому нам нечего зря тратить время. Нам остается лишь помочь ей собраться и подготовить ее. Думаю, лучше всех с этим справиться Ирвис Вайнис.
- С охотой! – ответила эльфийка. В Совете Мудрых самой молодой была именно Ирвис, и самой юной среди Старших эльфов, так как ее рождение было ознаменовано долгожданной победой в продолжительной войне со многими расами, лидерами которой в основном были или воинственные и кровожадные орки, или хитрые и не менее опасные амбициозные люди. У нее было много опыта в подготовке юных волшебников многих специальностей и обучению дистанционного боя лучников, арбалетчиков и метателей кинжалов, дротиков и бумерангов. – Совет!
- Dias Sovet Riuv! (Свято решение Совета!) – каждый дал на это свое согласие, но это Элней уже не слышал. Он был далеко от Древа Возвышения и собравшихся там эльфов и Айтии.
Через несколько минут Древо Возвышения Айрвинского Эвендила колыхнулось под потоками ветра на запад, вскинув могучие ветки вверх, и члены Совета Мудрых покинули священную обитель, чтобы заняться важными делами, которыми их наделила Weunisse ir Numaelle.
А юная Айтия пошла в дом Ирвис Вайнис, где, как говорила другие юные эльфы, можно было найти артефакты любой силы, насыщенности и древности. И если это не только слухи, то она увидит собственными глазами магическую историю Эвендила от самого основания, потому что Айрвинские эльфы, как и Ирвис, отличались магической памятью и впечатлительностью, и любое новое заклятие, произнесенное на острове или в близлежащих его водах, мгновенно запечатлелись на зеркальных поверхностях Залы Истины, где reyluy открывают тайны и всякого чародейства и находят к нему антидействие, которое защитит Силу Лесов и Великий Лес.
На миг Айтия подумала, что не все так плохо в ее положении. Но мысли это одно, а Судьба – другое. У нее не было времени осознавать. Только учиться и идти.
Изумрудная дверь, вырезанная из редчайшего, но искусственно выращенного Winnozee (Зеленого Древа), кора которого отличалась поразительной легкость, крепкостью, упругостью и плотностью, бес скрипа отворилась перед хозяйкой родового дома Вайнис и ее гостьей. Как и прочие жилища Айрвинских эльфов, это озарял изнутри теплый и обволакивающий свет Светлой магии Saylurra. Но именно эта магия была настолько изощренной, что создавала ощущения непринужденной радости и душевной простоты, которая заменяет любые пафосные и торжественный прием с музыкой и кушаньями, за которые смертные короли Кенфарата, готовы расстаться чуть ли не со всеми богатствами своих королевств. Магия наполняла весь дом от подвалов до самой макушки чердаков и пятнадцатиметровой башни, которую построило лишь это семейство в Эвендиле, для каких-то личных и неизвестных эльфийской общественности цели. Айтия заметила, что и от интерьерной мебели и предметов исходила еле заметная аура, но в чем ее суть она не могла сразу разобрать. Да и вообще вся магия этого места была сродни Силе Лесов, но особая доля примесей делала ее не такой уж похожей на ту Силу, которой делился Великий Лес с эльфами.
- Ты чувствуешь, но пока не различаешь примеси. Это не страшно, если считать, что ты научишься обязательно всему, что тебе будет необходимо в твоем путешествии, - сказала Ирвис Вайнис, взяв пожелтевший, скорее всего, от времени со стола небольшой свиток и аккуратно развернула его, почти не касаясь пальцами. Ловкость – и ни грамма магии. – Вот то, что тебе придется освоить на первых порах.
- Что это? Заклятие?
- Айтия, - эльфийка решила опустить привычное «meylee», - не все сводиться к простому изучению и воспроизведению заклятий по конспектам и заклинательным записям. Мне выпала возможность стать твоим учителем, который научит тебя самой строить заклятия, не зная его самого.
- Но нас учили этому на…
- Ваши учителя и reyluy-прорицатели многое вам дали, но они подвели вас даже не к основам магии Бессмертных и Силы Лесов, а подготовили лишь осмыслить и принять все так, как есть, без излишних объяснений, потому что к этому вас подвели бы медленно из-за бесконечности времени и гибкости менталитета и философии эльфийского общества. – Ирвис говорила, словно перед ней стояли десятки юных эльфов нового поколения, к которым тоже пришла очередь влиться не только в культурное, общественное и социальное окружение тех, кто также может быть избранным Saylurrом, а это… А это ВСЕ для бессмертных эльфов и всего Кенфарата. – Я покажу тебе немного другое, а научиться этому тебе придется самой, к большому сожалению. Но я верю, у тебя все получиться. – Глаза Ирвис побежали по строчкам свитка, а губы шепотом начали читать на древнеэльфийском. Как знала Айтия, это было сильное заклятие, но слишком лаконичное, так как Древние и Древнейшие эльфы никогда не задумывались об смягчение отдачи от заклятий, обхода вражеских заклятий, использовании различных природных, обстоятельных и физиологических факторов, чтобы нанести чары. Их можно понять; Древность отличалась радикальностью (или ты, или тебя), а боль, страдание и истребление были обычными спутниками битв и войн.
Прочитанное Ирвис Вайнис заклятие начало действовать очень медленно. На стены поползли языки настоящего обжигающего пламени, но ничего не хотело гореть или дымиться. Пол сначала покрылся черноземами, а потом размяк, и ноги погрузли в грязи. Потолка и крыши уже не было и поныне; шальной ветер так и норовил сбить с ног двух эльфиек, которые призвали его в свой дом.
- Это заклятие четырех стихий, - начала объяснять зеленовласая Ирвис. – Мы, эльфы и хранители Великого Леса и Силы Лесов, не должны использовать каждую из них по отдельности, чтобы не нарушить Гармонию Леса, где черпаем эту энергию, но мы можем с помощью этих энергий создавать Силу Saylurra, которая и проста, и сложна для всех. Нужно заполнить главное во всяких заклятиях преображения энергии в Силу Лесов – свойственность стихийности: вода – любая форма, ветер – любое направление роста, земля – прочность, устойчивость, внутренняя крепкость, огонь – энергия движения. Хотя в некоторых случаях, но это не очень приветствуется вообще среди волшебников эльфов и применяется исключительно в самых крайних случаях в битвах, когда поражение будет равно не только капитуляции, но и истреблению, к этим энергиям домешивают, как и жизненные, так и разложающиеся истоки Природы, что добавляет им определенной направленности, на методы их использования и распределения их атак, физических и специфических. Я понимаю, что это для тебя еще непонятные слова, но могу навести пример. – Вайнис могла говорить на чисто аналитическом и теоретическом языке, но ей нужно было дать понятливые знания и основы всего. – Мне говорили, что ты долго пребывала в Великой Библиотеке и читала немало книг о Древности и Истории эльфов. Поэтому, наверно, ты слышала о таких существах, как quensuce.
- Я слышала о таких созданиях Тьмы?
- Ты почти права, но это почти то, потому что эти создания были созданы Охотниками-Zaume, особой кастой волшебников, которых иногда можно назвать Паразитами Кенфарата. – На лице Ирвис пробежала тень боли, но это лишь незначительный миг. – Но об этом ты узнаешь от более почтенных Старейших эльфов, хотя думаю, что особой опасности эти Охотники для твоего дела не представляют. Они не охотятся на эльфов, если их не наймут или эльфы не будут заняты в каких судьбоносных битвах и войнах. А теперь об этих создании. Quensuce – это подвижное, плотоядное создание, с ловкими и гибкими щупальцами-ветками. Основные компоненты и энергия: Сила Лесов, Тьма проклятий и Свет преображений, - последний компонент в совсем мизерной доле, так как Светлая магия подразумевает какое-то милосердие, в данном случае Свет и Жизнь дали этому существу лишь инстинкты отступления, а, следовательно, и самосохранения. Эти создания – растения, которые хорошо приспособлены к слежкам и охотам в лесах и лесостепях. Их щупальца ядовиты, как и слизь, которую они выделяют или плюются на два десятка метров. Но есть создание Sayuge – создание с о значительными запасами Светлой и Жизненной Энергии. Они иногда напоминают волков, и в основном их выпускают отслеживать убийц, н6асильников и крупных воришек, а отследить всякого им ничего не стоит. Задатки Эфира позволяет им приникать в чужие мысли и читать их, отсеивать и запоминать носителя этого сознания. Они выносливы, но устают, поэтому им необходимо сознание грешников.
- Сознание грешников?
- Ну, эти создания поглощают эфиры сознаний, которые заменяют им огонь тела. Конечно, им нужно и физически плотская еда, так есть мясо, но оно не дает силы для преследования. Если ты смогла провести линию сравнений через эти два примера, то заметила, что создавать големов, клонов, созданий стихий и созданий Основ можно не только с их радикальностью, монотонностью и без всякой разновидности. Не все волшебники способны, компенсировано и быстро выстраивать Силы в нужном порядке и количестве, чтобы создавать коротковременных, долгоживущих и постоянных существ, но, если ты освоишь это, то никакое заклятие, никакого рода, силы, предела, концентрации или специфики не будет для тебя помехой. Только с пределом, конечно, придется в отдельности поработать. Я узнаю твой, я развивать его тебе придется одной, - уточнила Ирвис Вайнис.
- Так вы меня будете учить «Зову», aetera?
- Не будем забегать слишком вперед. Ты отбываешь с острова не завтра и не на следующей неделе, поэтому я подготовлю тебя с разных сторон Магии, но вскоре к нам присоединиться и Элней, и Элладия, и Тэорис. Они покажут тебе основы боевой и оборонительной магии. Это тоже увлекательно, но главная суть всех заклятий волшебника во время сражения – это реакция и быстрота. За короткое время ты должна понять, какое заклятие будет более оптимальным и выгодным, с минимальным потенциалом истощения, меньшим надрывом здоровья, потому что волшебник в отличие от воина мечника не имеет возможности защититься, даже будучи в доспехах. – Ирвис выбросила свиток, и его поглотила подножная грязь. – Первое задание – сделай с этим что-нибудь. Первая подсказка – найти компромисс и середину для одного заклятия, чтобы убрать воду, землю, огонь и ветер с моего дома. Время – три минуты, хотя в реальном бою тебе осталось бы не больше нескольких мгновений, пока болото поглотит тебя с головой. Действуй! – И эльфийка бросила заклятие левитации, чтобы оборвать контакт с водно-земляной стихией.
А Айтия потратила немного больше пяти минут, чтобы развязать свою проблему. Задача, как для новичка-ученицы Ирвис Вайнис, задача с повышенным уровнем сложности, так как применение одной из стихий не приведет к решению этой дилеммы, а лишь усугубит положение одной из них. Но ответ, как ни странно, оказался прост: она создала сферу притяжения для всех стихии, и, когда они сошлись в одной точке, то образовалась энергия, которая была подобной Силе Лесов, а с этим Айтия могла сделать все. И она потратила ее на сад вокруг дома Ирвис, чем, несомненно, порадовала хозяйку дома Вайнис.
- Неплохо, хоть ты и не вложилась в положенное время, а это смерть для тебя.
- Я старалась!
- Стараться это неплохо, только когда у тебя есть время, а когда ты видишь врага. Нужно знать, что делать или быстро предположить всевозможные варианты действий. И вот еще, - эльфийка откинула свой плащ назад, и взяла небольшой кинжал из-за спины, который больше напоминал украшение, чем оружие, но идеально отточенная и заостренная сталь, которую заметит и самый неопытный глаз, говорила о другом, и протянула Айтии, которая неуверенно взяла его. – Есть еще один способ, который усилит самое простое, легкое и неэнергоемкое заклятие. Это кровь! Твоя собственная кровь!
- Гармония всего!
- Догадливая!
Айтия смущенно улыбнулась.
- Значит тебе известно, что никаких наговоров, ритуалов, молитв, чар или чародейско-оккультных приготовлений не требуется, чтобы высвободить силы для заклятия.
- Но это запрещено же!
- Некромантия и ритуальное мучительство запрещены, а самопожертвование и полумагия крови допустимы.
- А кто-нибудь из эльфов Эвендила или островов Лун знает что-нибудь о некромантии или Темных искусствах?
- А ты как думаешь, если это искусство запрещено?
- Думаю, знает, ведь кому-то нужно знать противодействия и способы борьбы с Тьмой. Мне кажется, Старейшие эльфы знают основы Тьмы.
- Знают лишь Древние и Древнейшие эльфы. В Эвендиле нет таких эльфов, как и на всех островах Лун. Знаю, что мастера Тьмы и Атитемного искусства находятся в Енейшее, но они неохотно делятся секретами всего этого.
- Но почему? Так мы сможем сдерживать любые проявления Тьмы возле любых эльфийских владений и лесах Saylurrа.
- Знаешь, поэтому они, наверно, и держат свои секреты при себе, потому что не каждый, кто знает Тьму и смотрит ей в глаза, искореняет ее же оружием. Люди, орки, гномы, гоблины, арвы и эмпы. Многие прикоснувшиеся к Тьме ради любопытства, защиты от смерти и преследований, призрачной победы, нечестной или вынужденной, желания нового и неизвестного обольщаются беспределом Темной власти и того, с ее помощью легче отнять жизнь, чем Природной стихией и Силой Лесов. А вот те, кто и так Темен в душе находится новые изощренные способы убийства и мучительства. Енейшей по-своему защищает эльфийство от соблазна.
- А сам Енейшей не предался Тьме, если закрылся от Кенфарата и даже эльфов.
- Нет. Тогда бы случилось бы что-нибудь непоправимое. История мира знает аналог одной большой эльфийской войны, но не на темной и светлой почве. Ходят слухи, что этот лес находится под прямым покровительством нашей Владычицы, но это не доказано и не проверено. Ты не знаешь истории образования и развития Енейшея, но советую тебя в перерывах между занятиями и отдыхом прочесть книгу «Reija mallat» («В тенях леса»). В ней ты найдешь ответы на многие вопросы, которые тебя интересуют. Енейшей интересовал многих юных эльфов всего мира, но в этой книге открывает небольшая часть истории этих эльфов и тех существ, которые проживают там.
- Каких, например?
- Нет-нет. Сама узнаешь, а о многих догадаешься сама. А сейчас, - Ирвис вытянула из-за пояса второй кинжал, не менее изящный и дорогой, чем первый, - я дам тебе один из уроков драки на мечах, чтобы дать тебе небольшую возможность защиты.
- Но меня же будут защищать мои спутницы.
- Будут, но и они могут не успеть, а тебе нельзя погибнуть. Ни в коем случае.
- Потому что я связана с нашим Врагом? – Айтия произносила слова и думала о Хаосе не с таким трепетом, как несколько часов назад на Совете Мудрых.
- Почему ты думаешь, что мы расчетливо хотим использовать случайность, которая связала тебя и Хаос. Мы не хотим, чтобы ты погибла, Айтия. Не зря же Королева Numaelle увидела в тебе потенциал, и не зря ты сама вызвалась идти вперед с оружием в руках. Пусть даже ты это сделала несознательно, но ты хотела этого. Я это почувствовала. И это было явным доказательством того, что тебя ведет в будущее не долг, не честь и не потребность защитить ближнего, а направляет тебя чувство свободы, ее бег, запах, стремление и сокрушимость.
- Можно я вам признаюсь в чем-то?
- Конечно, Айтия, со мной и с любым членом Совета ты можешь быть абсолютно откровенной.
- Сейчас я не боюсь Хаоса, но вернется ли он, когда я столкнусь с Ним еще раз.
- Не знаю, но может быть, он страх и спасет тебе жизнь при следующей встрече, а сегодняшнее твое бесстрашие объясняет просто: это слова. Без слов и разговором о нашем Враге, без понимания произнесенных фраз ты бы никогда не научилась, не бояться настолько, чтобы решиться драться. Пусть это безумство, но бывает оправдано судьбой, высшими интересами Кенфарата, а это могущественнее власти Saylurrа. Не стоит стесняться своих чувств, Айтия. Чувства – это созданный нами мир. Мы живем ими, хоть и не всегда показываем на вид.
- Спасибо за понимание, aetera!
- Не за что! Идем со мной. Продолжим твое знакомство с чистой стихийной магией. Хвала Силе Лесов, эти аспекты волшебства эльфы смогли изучить не хуже Адептов.
Айтия с Ирвис поднялись на второй этаж дома, где расположился большой заклинательный зал. Здесь, как подумывала юная эльфийка, она проведет немало времени. Но она боялась не трудностей, а именно страха, не такого постыдного для эльфа, который хранит собственную жизнь, но лишающего воле к победе, что немаловажно не только для воина и стрелка; но и мага, колдуна, шамана и волшебника.
«Нет, я не подведу Вас, Ваше Сиятельство, - уверенно говорила она себе и Weunisse ir Numaelle. – Я справлюсь и научусь. Пусть весь мир обратит на меня свое оружие, но я не сдамся никогда. И ты, Враг-Gajjou, не остановишь меня. Клянусь Айрвином, чьих потомков я буду защищать!»
* * *
Прошел тяжелый месяц скачки и полета через малозаселенные территории Степей и земель Яйкаса. Двое путешественников прокладывали себе путь к Арийским горам и днем и ночью, не очень выбирая обходные тропы. Силы не экономили, но и не отдыхали много (многолетние тренировки давали о себе знать; Охотники могли бежать немного меньше двадцати часов, а потом вступать в стремительные бои с совершенно свежими противниками и даже не одними).
На горизонте казались черные возвышения самых Древних гор Кенфарата, которые возводились древними Адептами Огня и Земли, в мудрость которых проник Хаос и смутные мысли невозможного. Арийские горы выросли быстро, а вот разрушить их время окончательно не смогло и по сей день. В их недрах жили длиннобородые гномы – вайты, потом низкорослые их потомки – тангары, а последними из смертных там поселились тайги, современное поколение гномов, и низкорослые люди, половинчики. И за их последнее трехсотлетнее владение пещерами, шахтами и глубинными ямами Царство Ария достигло наивысшего расцвета торговли, искусства, подземной архитектуры, военного промысла и ювелирного дела. Тайги и половинчики не знали, что такое голод, нищета или безделье. Каждый занимался своим делом. Но у них появился один недостаток, который и погубил Царство, разрушив его так же быстро, как и созидание этих гор. Это безграничные амбиции и постоянное стремления совершенствовать, то есть брать новые пределы, ставить новые рекорды, развивать дополнительные ремесла, которые улучшали бы качества изделия, а, следовательно, и цену продаваемого товара или предоставляемой услуги. За двадцать лет быстро развивалась магия рун, а потом – магия зелий, снадобий и горюче-охладительный смесей. А потом… Начали изучать экспериментальную магию зова, которая не ограничилась стихийными воплощения сил и эфира. Экспериментировали и доигрались, не зная, что не всех можно призывать, а особенно тех, кто граничит с Глобальными Основами Кенфарата. На глубинах Арийских Гор зародились Тьма и Свет, которые разделили свои владения одним известным всем способом – войной и противостоянием, преследованием и полным истреблением. Свет Вершин и Тьмы Глубин раздавили всякое сопротивление и уничтожили население нескольких подземных городов Арии, но почти не повредило строений. Выжили единицы, но и тем была уготована незавидная участь быть бессмертными изгоями, которые находятся на гранях сознательности и безумствами, реальности и вымысла, полусна и полуяви. Их мир замкнут на желаниях и боязни их осуществления. Эти создания кровожадны, хоть и убивают лишь потому, что не знают, как по-другому «встречать гостей» в своем темном и бессветном доме, который для них бесконечные лабиринты и место скитаний-метаний. Не цели, не места, ни покоя – им ничего не положено в их судьбе изгоев, изгнанников обычного мира, который не признает двоевластия Несовместимого.
- Fatuu! – прокричала гортанно черная птица, присев на потресканную от длительной засухи землю и преобразилась в Охотницу. Руки были свободны; арбалет, словно соломинка покоился за спиной. Охотница оглянулась по сторонам, хоть и знала, что никто не приблизиться к ним из местных хищников, которые по весу превосходили ее в пять-шесть раз, ведь она со спутником не скрывались, а значит, их ауры отчетливо видны отовсюду, кто хочет их заметить.
- Поторопимся! – крикнула она мчавшемуся всаднику-Охотнику.
Охотник натянул поводья и остановил скакуна.
- Ты что-то чувствуешь?
- Это может случиться сегодня. Темная Луна кричит от гнева, - Охотница прищуренными глазами вглядывается в идеально чистое голубое небо, видя намного дальше, чем обычные глаза тех, кто не подозревает, что случиться этой ночью, и мечтает о долгом и отдыхающем сне.
- Это еще одна тайна твоего прошлого? – Охотник не спрашивал, но не мог без издевки давать вопросы, за каждый из который Охотница уже всадила до дюжины стрел его в язык, сердце и спину, если… У нее свои мотивы не делать этого, хоть они – Охотники. Одна профессия – то ничего не значит для тех, кто принимает одиночество и отрешенную помощь себе подобных. Все Охотники одиночки, или сила, которая образуется во время ритуалов и боевых заклятий откроет устойчивые порталы для Тьмы, откуда они черпают все для себя, не давая ничего взамен. Но что могло свести двух Охотников в этой дороге, которая настолько…
- Ты так хочешь узнать о том, кем я была до того, как приняла Тьму в сердце и стала Охотницей?
- Нет, но всегда интересно, кто идет рядом с тобой.
- Почему?
- Интересно?
- Да.
- Наверно, одиночество приедается, и хочется жить чьей-то жизнью, ежели не своей.
Охотница улыбнулась мимолетной и печальной улыбкой, за которой не осталось никаких эмоций.
- Я была Ночной Пророчицей.
- Querrana. Очень интересно, но как ты постигала Тьму?
- Ради спасения родителей. Все, что мне нужно было, я взяла у Тьмы, а взамен она попросила мою душу.
- Ты согласилась и отказалась.
- Согласилась, - повторила медленно Охотница, снимая из-за спины массивный арбалет, - и, отказавшись исторгнуть душу, сбежала от Них.
- Кто это ОНИ?
- Не хочу о Них говорить.
- Не хочешь не надо, я – не настаиваю. И как поживают твои родители?
- Живут.
- А Они их не преследуют. Нет, или Тьма не получит меня, что гораздо лучше, чем грешные души.
- Конечно, душа Ночной Пророчицы стоит многолетних ожиданий.
- Двадцать пять лет.
- Большой срок. Ты скрываешь мастерски!
- Не особенно, - легко призналась Охотница. – Просто почти всегда держалась открыто многолюдных или слишком опасных троп Королевства Тиров и Северный пустошь. Тем более, ты не первый Охотник, с которым мне приходится сотрудничать по договорам.
- А нашего нанимателя ты знала до нашей встречи?
- Твои вопросы больше похожи на допрос, - заметила Охотница, и с этого момента ее ответы стали более сдержанными. – Я не знала его, а вот он нашел меня, и знал, чем я занимаюсь. Думаю, и о тебе он знал кое-что.
- Он далеко не глупец, чтобы нанимать на такое задание простых воришек или умелых разбойников с дороги, хоть и весьма успешных с нашего внешнего вида. Он говорил открыто, даже слишком, не кривил душой, не льстил и знал то, что мы хотим больше всего в своей жизни. Он знал наши сокровенные желания, которые и станут нашими наградами.
- А ты уверен, что они осуществляться, если мы выполним его поручение?
- Меня бы не было и близко возле Арийских гор, как впрочем и тебя, если бы я не был уверен, что он сможет все это осуществить и сам не постоит за ценой.
- Значит, он тоже опасен.
- Наши желания несут Смерть, а он откроет Ей дорогу за нас, а мы сохраним чистоту чести, совести и силы.
- Это слова, а он обладает реальной силой, едва ли не уступающей нашей.
- Пусть так! Мне все равно…
- Тебе не может быть все равно, ведь ты желаешь…
- Кстати, - перебил ее Охотник, приостановив черного скакуна, - какое у тебя желание?
Охотница промолчала.
- Твое дело!
К вечеру Охотник и Охотница добрались до подножья Арийских гор, и подошли к ним с северо-западной стороны, которую отделяли от равнин лугов Амбира глубокие трещины и провалы в несколько метров в ширину. Подвесные мосты, которые возводились строителями Арии, были разрушены временем и некоторыми безумными заклятиями изгоев, которые испугались солнечного и лунного света вместе с просторами безмерного Кенфарата. Охотник оставил коня пастись поблизости и не привязал, зная, что тот никуда не денется без его команды. Перебираться на другую сторону, на юго-восточные останки каменного моста пришлось с помощью простых веревок и арбалета Охотницы. Заклятия нельзя использовать, решили они, потому что местные обитатели очень чувствительны к любым проявлениям волшебства.
Перебравшись, они смотали веревку и спрятали ее за большим булыжником, который лег почти на мосту, но не смог разрушить его окончательно. Обойдя его, они вышли на знаменитую, но уже непроходимую Золотую Дорогу, куда арийцы, действительно, вкладывали сплавы золота, чем упрочняли дорогу и делали ее неразрушимой для проезжающих животных, всадников, телег и прочих тяжелых вещей.
- Сюда бы разбойников, - сказал Охотник, - они бы от этой дороги за год ничего не оставили.
- О чем ты думаешь? – спокойно возмутилась Охотница. – Мы на пороге Царства Арии, куда полезет только безумец. Даже эльфы бояться снаряжать туда экспедиции. А мы вообще должны проникнуть туда налегке и без волшебства, и по обстоятельств, также найти там нужного нам языке, убравшись незаметно.
- Тс-с-с!
Охотница осталась неподвижной, но все мышцы в ее теле напряглись, чтобы совершить любое действие, любой прыжок или выгиб. Слух напрягся до предела, чтобы услыхать приглушенные удары чужого сердца. На глаза сейчас полагаться не приходилось.
- Кто-то смотрел на нас миг назад.
- Скрылся?
- Да.
- Кто-то знает о нашем задании.
- Значит, будем предельно осторожными.
- А язык?..
- Меньше слов с этого момента, - сказал Охотник.
Охотники прошли Золотой Дорогой, не обращая внимания на многочисленные статуи и полуразрушенные изваяния, шедевры культуры и искусства Арии. Никто уже не помнил, кому были посвящены эти образы и с кем связаны в верованиях и обожествлениях арийцев. Золотая Дорога спускалась начала спускаться под уклоном немного круто вниз, что свидетельствовало, что они добрались до Чертогов Ожидания, где находились основное количество гостиниц и постоялых дворов, а также три Изумрудных Дворца, где останавливались самые богатые, самые влиятельные или самые властные гости Царства тайгов и половинчиков. По бокам от дороги появились первые одноэтажные каменные здания, второе из которых было высечено в скале. Охотники знали, что над каждым сантиметром этих строений кропотали умело, не спеша и очень аккуратно. В ход никогда не шли тяжеленные и отбойные молотки, чтобы отколоть нужную часть скалы. Обычные молотки и точильные камни – типичные инструменты строителей, которую за нелегкую работу ценились не хуже защитников города или ювелиров, в руках которых в равной доле содержались богатства всего Царства. Благодаря таким способам строительства, идеально цельный камень скал таким и оставался, что продлевало жизнь зданиям.
Все время шли молча, но не опасались слежки зрительной. За несколькими поворотами Дороги, показалась обычная каменная, совершенно гладкая и идеально отшлифованная, покрытая несколькими слоями декоративного лака и позолоты, чтобы придать важности и ценности этого участка пути в Арию, но весь смысл этих помпезных и пафосных символом для мира останется непонятным.
Охотники остановились перед высокой десятиметровой в высоту аркой, по бокам которой стояли две статуи: кремезного и жилистого тайга с длинной, почти до земли бородой, со шлемом на голове, киркой и топором в руках и несколькими осветительными факелами за спиной, и половинчика, менее плечистого, сильного на вид с массивным арбалетом, который почти не уступал по мощности арбалету Охотницы, и настоящей драгоценной подвеской, которую вставили в редчайший мрамор. Символ мира и дружбы, поняли Пришельцы, когда проходили мимо, видя раздробленные Врата, которые когда-то закрывались на ночь, но никогда – от врагов.
А впереди темнота и тишина, которую нарушают падающие капли воды в подземных коридорах и лабиринтах. Охотники переглянулись. Им не нужен свет, чтобы не бояться тьмы. Им не нужен свет, чтобы проникать в нее, и жить в нее. Бестрепетно они сделали шаг по плитам канувшего в небытие Царства Арии. Арбалет – наготове, черный меч – в сильной руке, готовый разить в любой момент и быстрее мысли.
Тьма не вела их, но и помехой для Охотников не казалась.
* * *
Этот месяц тренировок нельзя было назвать легким или трудным. Он был просто изнурительным, что иногда, приходя домой и падая от усталости и головной боли на кровать, Айтия думала, что больше не подымиться, и завтра Ирвис Вайнис найдет ее еле дышащую, впавшую в летаргию. Но наступало утро, первый солнечный луч, который словно по волшебству быстро находил ее закрытые глаза, заставлял проснуться, подняться и бежать в дом Вайнис для новых исследований, основ, незаменимых базисов и, конечно, заклятий, самых сложных, из разряда узко специализирующихся, то есть чар тех волшебников-эльфов, которые тратят многие годы на постижение определенного раздела магии Силы Лесов и Природного Чародейства.
Но все-таки время отдыха находились и в таком напряженном графике, и Айтия, поглощенная любопытством, все-таки потратила время и зашла в Великую Библиотеку, но не сразу нашла книгу «В тенях леса». Оказывается, эта книга относилась к типам «прочтение для просвещенных», но это не останавливало юную эльфийку. И она начала читать: удивляться, познавать и понимать.
В истории основания Енейшея не было никакой тайны. Под покровительством Королевы Numaelle один из участков леса западной части Вайтии (современные земли свободных кочевников и древожителей) стал заселяться Древними эльфами, которых она собиралась отовсюду из всех эльфийских городов и общин Кенфарата. Среди них не было ценителей прекрасного, не было ювелиров, скульпторов, поэтов или непревзойденных ораторов эльфийской классической речи (хотя и находились исключения; но эти эльфы долго не оставались в Енейшее). Главный акцент во всем Королева всех эльфов сделала на практичность и точность знания, где эмоции и чувства мешали осуществлению задуманного. Она собрала Древних эльфов и отдала им Енейшей, сказав им, чтобы здесь они достигли того, чего Кенфарат искал с самого начала своего существования. Древние эльфы ответили согласием, и после Королева Numaelle больше никогда не посещала этот лес, зная, что такое уединение и покой, нарушенный извне.
Енейшей стал расти, как Древесный Город (это общины, в которые собирались еще последние поколения нимф и их ближайшие родственники фея). Не возводились здания, сооружения, сторожевые башни, не выставлялась охрана на четко ограниченных границах Енейшея, не творились отпугивающие, сторожевые, боевые и оглушающие заклятия. Енейшей словно опровергал все зачатки логики, которые спасали других эльфы в годы тех войн, которые не стихали еще несколько веков после Его основания, но на Енейшей ни разу не пытались напасть (хоть один раз армия троллей решила пройти мимо, чтобы сократить путь и провести маневр для победы. Неизвестно, что с ними случилось, но они не дошли к намеченной цели и вообще исчезли. Никто не знает, что с ними случилось, и никто так и не узнал. Создавалось такое ощущение, что Енейшей выпал из обычного русла Кенфарата и живет собственной жизнью. Но один эльф, зоркий Неймаллэ, узрел среди листвы леса, стоя в относительной дальности, быстро мелькающие тени, как молнии, но это были не призраки. Не тянуло от них ни смертельным холодом, ни печальным «страхом», ни Смерть, которая была рядом, хоть и не захотела увести их в свои владения. И это оказались и не тени. Неймаллэ бросил заклятие дальнозрения, от чего ослеп на несколько мгновений, произнес слова «Познания», и на него накатило полное равнодушие и смятение, мысли путались, а знание за заклятием не пришло. Эльф отступил, и к Енейшею через год пришли его сородичи, которые тоже попытались взял лес магически, но потерпев неудачу, использовали физические методы проникновения вглубь Енейшея, но и здесь ничего не получилось. Как только любой предмет пересекал определенную черту, которую обитатели леса проложили в десяти метрах от границы, исчезали, но не материально. Эльфы чувствовали остаточную энергию полузаклятий на стрелах. И после этого эльфы отступили.
«Почему? Что мешало им просто ступить на земли Енейшея? – подумала Айтия. – Если тела не исчезают, не разрушаются и не испаряются, то почему бы не «зайти в гости»? Ничего не понимаю», - ей пришлось читать дальше, но остальное в книге только добавили вопросы, а ответов никаких. А потом возникла мысль, что и эта книга была написана для того, чтобы не только не ответить, но и отбить всякую охоту соваться в Енейшей. Создавалось такое впечатление, что этот лес не был ни диким, ни злым, ни добрым. Он вообще не ни никаким, он просто существовал, но существовал отдельно от всего. Это никак не укладывалось в голове у юной эльфийки, как Древние эльфы смогли уединиться и отказаться от всего, что дает этот мир. Как Weunisse ir Numaelle разрешила отделиться такой значительной территории Великого Леса, и почему она сама не занималась делами в нем, не помогала, не подсказывала. Или это Древние эльфы сами дошли до этого в ходе рассуждений?! Но до чего они додумались, и что их заставило еще больше уединиться?.. И вот последняя страница книги была дочитана, и она заканчивалась строками: «Енейшей не был оплотом просвещенных, мудрых, идущих в небытие; пусть для кого-то непонятный, но такой вот он простой; К нему нет пути, но нет и отторжения всему, кто хочет познать знания глубину, не боясь нового, лишенного закона и порядка, морали и бесчестья».
На Айтию книга произвела должное впечатление. Енейшей стал для нее непостижимым местом, где все не так, как у эльфов или у других народов, рас и племен Кенфарата. Но не поэтому ли он такой притягательный, таинственный? Тайна ведет за собой любопытство, но тайна тем и интересна, что порой опасна для жизни, но Енейшей не казался таким опасным местом. Мы сами рисуем и придумываем страхи, когда не можем до конца понять или опасаемся понимать какое-то явление или кого-то конкретного, и тогда начинает работать наша фантазия, подпитанная мощными флюидами страха и амбициозного лицемерия, лжи, которую мы создаем, чтобы другие тоже не захотели все это понять.
На следующий день, после окончания чтения книги «В тенях леса» Айтия имела интересный разговор с Ирвис Вайнис, которая с интересом выслушивала море вопросов, которые Айтия еще со вчерашнего дня подготовила и не стала тратить время сразу Старейшей эльфийки.
- Так что в Енейшей никто и никогда не проникал?
- Айтия, ты же внимательно прочла книгу. Если вещи в ней не пропадают, не исчезают, не разрушаются, значит, они там остаются, но совершенно в другой форме или другом виде…
- Как это?
- Не знаю, как правильно тебе объяснить, но… Давай лучше Элней Эллефий расскажет тебе об этом другом виде. В отличие от других Старейших эльфов он провел очень много времени для исследования этого феномена и даже придумал соответствующее название – Явление Глубинного Разума. Скажу тебе лишь одно: в Енейшей легко попасть, если осмелишься, а выйти невозможно.
- А кто-нибудь из тех Древних эльфов уходил из Енейшея обратно?
- Может быть, но мне лично неизвестны такие случае. Этот лес никого не выпускает. Никто еще не рассказывал, что видел в нем. – Ирвис отвечала быстро, ценя свое время. – Ты хочешь спросить, почему мы не пустили птиц или животных, которые бы забрели в лес и вышли оттуда, а мы потом с помощью заклятий узнали, что там происходит? Ответ прост. Животных там нет, они туда не забредают, птица никогда не останавливаются, но никакого страха при этом не испытывают. Ни с неба, ни под земли, ни с земли. Мы не чувствуем никаких заклятий, направленных, скрывающих, отдаляющих, вражеско-скрытных или каких-нибудь.
- Но что-то есть в нем особенного.
- Как сказал бы Элней, феноменального, но, как и он, я считаю, что ответ простой, и мне кажется, что они или изменились, или изменилась Сила Лесов в них.
- Но недоказанное – не факт.
- Очевидное – факт, Айтия. Енейшей уже давно не поддается нашей логике и основам магии Силы лесов, которая неспособна там изменять материю из внешнего пространства. Наша сила созидательна и двигательная, но не трансформирующая.
- Я поняла, хотя и не все!
- Понимать все, терять интерес к жизни! – настоятельно сказала Ирвис, надевая длинный походной плащ с капюшоном. – Сегодня будешь ливень, который придет с юга. Возьми еще один плащ при выходе и иди на юг, к Пророческим Камням. Там у нас начнется урок. Если меня не будет, жди, пока я не приду.
- Буду ждать! Но что именно мы будем делать?
- Юные эльфы! Вам все не терпеть узнать сразу! Это урок будет с небольшим сюрпризом.
- Приятным?
- Смотря, как на него посмотреть.
- Значит, не очень.
Ирвис Вайнис ничего не ответила и вышла из дому. Айтия выглянула в окно и посмотрела небо. Никаких облаков, никакой темной тучки. Юная эльфийка быстро привела себя в порядок, расчесала волосы и уложила их в косу, перекинув вперед, надела оставленный для нее светло-зеленый плащ с цветочным орнаментом и дикой лозой, которая тянулась по всему контуру. Капюшона не было.
Айтия вышла на улицу и небыстрым шагом пошла к Пророческим Камням, где, как ей сказали, у нее запланировал очередной изнурительным урок.
К Пророческим Камням вели всего лишь три тропы, которые брали свое начало с дома Ирвис Вайнис, как основательницы в Эвендиле наставнице боевой магии, с заклинательный лавки эльфийского семейства Акэйн, и с Древа Возвышения. Пророческие Камни Эвендила были не менее, хоть и на второй месте, по важности посещения после тоже Древа, раритетными артефактами Айрвинских эльфов. По легенде, именно Айрвин принес сюда эти камни, полученные эльфов-пророков Древнейшего Поколения, которые отдали свою кровь, чтобы оставить свой дар приходящим поколениям эльфов Кенфарата. Всего Пророческих Камней было восемь, но свои магические свойства сохранили три, за которыми сейчас ведут особый уход и магическую подпитку reyluy эфирной энергией (Эфирные заклятия проходят слишком болезненно для эльфов, поэтому магические подпитки используют раз в месяц в день Передачи, в котором участвуют не менее дюжины эльфов-reyluy для каждого из Пророческих Камней. Во время Передачи эльфы глубоко погружаются в Астрал, где извлекают небольшими долями эфирные унции. По силе заклятия ничем не отличаются от самых сильных Созидающих в виде сотворения разумной жизни, но отдача гораздо больше воздействует на сознание и подсознание).
Айтия была несколько раз возле Пророческих Камней. Она помнила, что между оставшимися тремя Камнями кинуты прочные Эфирные чары, которые построили очень давно Древними эльфами и Umata, волшебниками открытого, но не очень свободно мыслящего Ордена Эфира, где разное мнение не допускалось ни в какой форме (вообще не понятно, почему они согласились помогать эльфам). Образованный треугольник с тремя равномерными согнутыми вовнутрь дугами и вписанной окружностью, из центра которой расходились до семидесяти шести линий на земле, и все они были подобны и одинаковы в длине. Вроде не сложная конструкция для заклятий, хоть в ней и будет участвовать большое количество чародеев, но простота магического мира всегда обманчива. Айтия не изучала эти Камни, но знала, что Пророческие свойства – это не самое главное, но очень важное их свойство. Эти Камни могут читать мысли всех и показывать внутренний мир любого. Никакое магическое или волевое сопротивление не помогает в этот момент. Ни их никогда не использовали для распознания правды или ее выявления в принудительном виде, и среди эльфов не было лжецов. Бессмертные никогда не бегут от своей сущности и того, что их обволакивает в выбираемой Силе.
Тропа сворачивала строго на юг, и начался подъем на холм, где и находились желаемые Камни. Непроизвольно она посмотрела вправо и увидела, что по другой тропе идет еще какая-то эльфийка. Очень длинные огненно-рыжие волосы огнем горели под ярким солнцем дня, а ветер словно намеревался раскинуть это пламя вокруг ее обладательницы, согреть, защитить, придать ей сил… Эльфийка скрылась за холмом.
- Кто это? – сказала вслух Айтия. – Одна из моих будущих спутниц.
«Тогда мне лучше поспешить, чтобы увидеть еще одну», - подумала юная эльфийка, и бегом, рысью взбежала на вершину холма, оказавшись в метре от одного из Пророческих Камней, который занялся фиолетовыми вихрями, коснувшись своей силой Айтии, дотянувшись до ее невинного сознания. Этот голос… Как будто чье-то сознание разговаривало с ней, а она не разбирала ни слова. Речь Эфира…
Взор помутился, а в теле возникла такая легкость и дурманящее состояние, что, даже упав на спину, Айтия не ощутила бы удара от падения. Это была слаще любой исполненной мечты, острее запретных желаний, сильнее всех заклятий, желаннее несбыточной мечты, нежнее лепестков и листьев, нереальнее сновидений… В этом Камне и сознании Айтии все переплелось в самых настоящих чувства зверства и первобытной необузданности. И тут пришло прозрение, и все прошло в доли секунды. Накативший экстаз отступил…
Голова непроизвольно повернулась влево, где увидела вновь эльфийку с огненными волосами. Она стояла над другим Пророческим Камнем, но он горел зеленым пламенем, а сама эльфийка смотрела на него четко, немного прикрывая глаза рукой, то ли от жара, то ли от нестерпимого света. Посмотрела вправо – там эльфийка с нежными линиями лица и белоснежными волосами, очень волнистыми и объемными. Айтия отчетливо увидела ее голубые глаза, в который играли игриво водные льдинки, а ее Камень покрылся также льдом. В ней Айтия не ощутила ни капли трепета или непонимания.
- Tya! – сказала Огненная эльфийка.
- Ayt oume! – сказала Белоснежная эльфийка.
«Это часть заклятья или просто ритуальные слова?»
«Emuo alley», - кто-то подсказал ей правильные слова.
- Emuo alley! – сказала Айтия.
Дыхание троих эльфиек участилось, сердце выпрыгивало из груди, но все было хорошо. Каждая из них чувствовала силу каждой другой. Юная эльфийка вдруг понимала, что они, вся их жизнь, все их мысли не будут для нее больше загадкой, как и она – для них. Лицо хотело залиться краской, словно она стояла сейчас голой, потому что раскрыться для них, как книга, не было нормальным. И вот… Сюрприз Ирвис Вайнис. Значит, она с Советом Мудрых спланировали это, но для чего эти чары. Что за эмпатия и телепатия в совместном виде? Взгляды Айтии, Огненной и Белоснежной эльфиек встретились в одной точке, в центре окружности, где луч белого света рванул к небесам. И только после этого Айтия получила свободу от этого заклятия. Единственное, что после него изменилось, это ощущение целостности, которое заменилось единством с двумя эльфийками.
«Но я не хочу этого!» - кричало ее сознание. Свобода не подразумевает зависимости и единства. Свобода – это независимость от всего, иногда одиночество, но никогда не дружба, брак, привязанность, симпатия или…
- Меня зовут Кюссэнна! – представилась с истинно военной выучкой белоснежная эльфийка.
- Геона! – мелодичным голосом пропела огненно-рыжая бессмертная красавица.
- Айтия! – ответила юная эльфийка. – Что тут происходит?
- Все ответы потом, - сказала Кюссэнна. – Пришла пора взять наше оружие у Силы Лесов!
- Какое оружие? Ирвис Вайнис ничего не говорила об оружии…
- Она не знает о нем, - сказала Геона. – Никто из Совета не знает, какое оружие дадут Пророческие Камни заклятых клятвами душ.
Айтия больше не стала задавать вопросы. Зачем? За нее решили. Он заручилась клятвами незнакомок и сама дала им свою. Но она сделала это добровольно. Она это почувствовала, Камни это почувствовали, или заклятие не прошло так гладко, или вообще не состоялось. Что же она сделала?
Кюссэнна бестрепетно подошла к лучу света и протянула руку вперед, погружая ее туда. Ничего не произошло, никакого эффектного явления. Рука Кюссэнны вытянула из потока света обычный деревянный лук, с которым простые Эльфийские дети любят играть в охотников и следопытов. В глазах удивление, с губ срывается одно слово «почему?», но на этом все заканчивается. Кюссэнна возвращается к своему Камню и неподвижно замирает, как будто того требует какой-то обряд посвящения и принятия. Такую же процедуру выполнила и Геона, но ей достались два клинка, длинные и прямые, с тонкими узорами листьев на идеально отточенной стали. Ножны к ним не прилагались, поэтому эльфийка держала их накрест перед грудью. А Айтия стала и не могла сделать шаг вперед. Это не страх, это не что похожее на подчинение судьбе, а это значит, признать чье-то право над собой выбирать твою судьбу, но пришло и понимание того, что останавливаться уже поздно. Заклятие должно завершить цикл, или его энергия не сможет просто улетучиться.
Несколько шагов вперед к свету; руки погружаются в свет, но она чувствует жжение, которое постепенно заменяется теплом, а потом – легким холодом. Ее руки касались одновременно дерева, стали и зеркальной поверхности. Совершенно гладкая поверхность, безупречная цилиндрическая форма… Луч тускнеет и исчезает, а она видит перед собой посох. Без драгоценностей и магических составляющих. Простой посох, как у многих человеческих магов Кенфарата.
Айтия вернулась на место.
- Поднимите свое оружие над Камнями, - прозвучал голос Ирвис, - и поклянитесь над кровями Древнейших эльфов, что вы будете его использовать только на защиту друг друга и тех, кто будет нуждаться в вашей защите, будь то ваша кровь, кровь Бессмертных или Смертных.
- Клянемся! – в унисон произнесли эльфийки, и тогда Камни обрели мертвый покой. Жизнь покинула их.
Открылся портал, и появилась сама Ирвис Вайнис в сопровождении памятной тройки эльфов с Совета Мудрых: Тэорисом, Элладией и Элнеем Эллефием. Каждый из них принес с собой амулет силы, в которой заключалась сила, идущая от них самих и Weunisse ir Numaelle.
- Свершилось! – сказал Тэорис.
- Вы воссоединились! – добавила Элладия.
- И Камни укрепили этот союз, пожертвовав своей Силой Пророчества! Берегите ее и себя тоже! – заботливо проговорила Ирвис, и на ее глазах чуть не выступили слезы. Отчего непонятно?!
- А это дар от Королевы! – Элладия протянула три тоненьких цепочки, на которых весели три драгоценных цветных камня в виде слезы. – Дар Силы! Примите их!
Когда каждая из эльфиек надела слезы Дара, то они изменили свои цвета: у Геоны – он стал прозрачным, у Кюссэнны – изумрудно-сизым, а у Айтии – темно-красным, как первая пролитая и застывшая кровь. И снова никаких особенных ощущений. Ничего не менялось. Айтия не могла понять, артефакты ли это или просто символическое украшение, индикатор заклятий или концентратор той энергии, которую они не могут аккумулировать сами. Еще столько вопросов, на которые ей не хотели сейчас отвечать, а вот Кюссэнна и Геона не выглядели удивленным или встревоженным, значит, им уже все успели объяснить. Может, они узнали гораздо больше от Совета Мудрых, чем она, но все-таки направление выбирает она, путь выбирает она, и битвы ввязывается тоже она.
- Вы почти готовы к дороге! – сказала Элладия. – Но вам еще нужно научиться командной работе!
- Я с Элнеем, - сказала Тэорис, - научу вас этому искусству консолидации силы, оружия и магии.
- Но перед этим, - прозвучали первые слова Элнея Эллефия, который бросил в воздух раскрытый сверток бумаги, на который запечатлелись забавные руны, - вы пройдете испытание.
Сверток упал на землю: взрыв энергии накрыл трех эльфиек, соединенных клятвой и судьбой воедино. Никто не шелохнулся, никто он не испугался. Старейшие эльфы и Ирвис исчезли из виду. Время остановилось в созданном заклятием мире.
Эльфийки оглянулись. Другое место, ничто не напоминало Айрвинские острова Лун. Нежные руки Кюссэнны крепче сжали дарованный силой ей лук. Стрел у нее не было, но ее это не пугало. Похоже, этот лук не подходил для стрельбы обычными деревянными древками. Геона стояло спокойно, но ей приходилось вслушиваться во внешний мир, чтобы определить, откуда пойдет опасность.
- Куда пойдем, saewa! (ведущая!) – спросила Кюссэнна.
- Зови меня Айтией! Я - обычная эльфийка, как и вы!
- Это невозможно, - воскликнула огненная эльфийка. – Каждая из нас особенная, потому что идет бороться с самим Врагом-Gajjou. Но мы, я и Геона, - твои защитницы и воины Судьбы, и лишь тебе, saewa, выпала доля сражаться за Кенфарат и побеждать.
- Мы – твои верные слуги! – прошептала Геона.
- Я не могу так! У меня не было никогда слуг!
- Но друзьями мы стать не сможем, потому что в сражения, которые изменять судьбу мира, нельзя думать о безопасности твои защитников. Ты должна думать лишь о себе, а мы – о твоей защите. По-другому нельзя!
- Отложим философию на потом! – сказала Кюссэнна. – Враг рядом!
Геона крестила клинки и стала в боевую позицию, а Кюссэнна натянула тетиву без стрелы, прицелилась. Айтия замерла, но еще крепче сжала посох и решила подготовить произнесение заклятие «Растительной стены». Справа степь, слева раскинувшийся безмолвный дремучий лес, который встрепенулся всеми своими ветками и кронами. Взлетели птицы, из лесу выбежали животные. По длинным зубам и охотничьей грации, Айтия поняла, что это хищники. В небе кружились ястребы и орлы вместе со странной компанией падальщиков, которых не часто встретишь в таких не засушливых и благоприятных регионах. Кюссэнна ощутила трепет почвы. Что-то приближалось к поверхности, но это не зверь или подземное создание.
Мир начал сходить с ума, а их, похоже, в самый эпицентр Хаоса. Айтия видела магическим зрением, как пришли в неописуемую пляску энергии стихий и Сила Лесов вместе с ними.
- Что нам делать, saewa? – спросила встревожено белоснежная Кюссэнна, по волосам которой поплыл жидкий белый огонь, стекал по плечам, локтям, по кистям рук, а потом по ее оружию и приобретал формы трех стрел пламени. Она готова была разить на повал каждой из них.
«Не знаю. Отбить все атаки сразу…»
- Быстрее, saewa! – умоляющее крикнула Геона.
«Испытание не рассчитано на нашу смерть, как и на то, что мы атакуем сейчас всех этих зверей и то, что движется под землей. Нужно защищаться и продержаться. Думаю, Кюссэнна и Геона меня поддержат в этом. – Айтия перехватила посох обеими руками и ударила основанием в почву, загнав его на сантиметров двадцать вглубь. Мир хотел ударить почти одновременно со всех сторон: хищники и стадо крупных рогатых, которые появились неизвестно откуда из степей в ста метрах от них, птицы с криками, клекотом и гневом устремились к земле, чтобы разорвать, выклевать глаза и убить эльфиек, нечто под землей тоже кинулось в атаку, но как-то вяло и не спеша. Если это неуверенность, то главная ошибка уже совершенна. Айтия бросила заклятие распознавания, чтобы узнать, с чем имеет дело.
Как же она удивилась, когда обнаружила, что это подземные водные элементали (эти духи вообще очень редко встречаются в магической практике, так как чаще всего они сливаются с земными духами, образовывая грязевых големов, которые гибче и подвижнее каменных, но более чувствительны к перепадам температур; их самый опасный враг – Огненные Адепты Неудержимого Пламени). Айтия в принципе могла их подчинить, благодаря урокам Ирвис Вайнис, но тут снова ее окликнула Геона:
- Огненные болиды!
А секундой позже и Кюссэнна:
- Сейчас начнется землетрясение!
Катастрофа!
«Да нас размажет Стихиями еще быстрее, чем эти звери разорвут нас на части! Успокойся! – сказала Айтия себе. – Вспомни все! Старейшие эльфы дали тебе больше времени, несколько минут, чтобы решить эту головоломку. Ты – полководец, поэтому пришло время правильно распределять силы. Для начала используем наши главные преимущества – наши способности. Хорошо, что я все знаю о моих спутницах».
- Геона, - быстро сказала она. – Подчини силу Землетрясения, и направь ее энергию в мой посох!
Огненновласая Геона хотела спросить, но времени не оставалось для этих секунд разговора. Два клинка вонзились в землю, а эльфийка стала на колени и закрыла глаза, погрузившись в транс, чтобы слиться с энергией Земной Стихии.
- Кюссэнна, воздушная защита воздушными вихрями! Опусти лук!
- Сумасшедшая! – сказала беловласая эльфийка, подчинилась, зная, что их saewa может не успеть исполнить все задуманное.
«Хорошо бы, еще одну спутницу, для Огненных болидов, но, если обстоятельств неизменны, то подыграем им», - в своем плане Айтия была не настолько уверена, чтобы победить, но отступать не было смысла (да и куда; это созданный мир, нереальный).
А следующие десять секунд пролетели, и как вечность, и настолько быстро, что даже моргнуть никто не успел. Ветер согнал грозовые тучи, создавалась воздушные вихри и воронки, которые распугали птиц, и тем пришлось отступить и отлететь, но не капитулировать (было бы слишком просто для этого мира). Землетрясение началось, но это сила была не настолько сильно, чтобы значительно колебать поверхность. Вся энергия была перенаправлена в посох, который трясло от напряжения и вливаемой силы. Айтия посмотрела вверх, и увидела падающие звезды, которые приближаются к ней. Осталось немного.
«Осталось за малым», - подумала она и, подняв посох над собой, со всей силы ударила им по земле, вложив всю силу Землю в удар. Инерция и сила незамедлительно достигли подземной элементали и, подхватив ее, по образованным трещинам вытолкнули духовое существо на поверхность, а потом - в воздух. Вихри Кюссэнны подхватили создание и поднесли под удар болидов. За первым ударом последовал второй, но менее сильным, который подбросил глыбы земли в вихри, в которые через миг врезались болиды. Один, второй, третий, четвертый… Ровно двадцать восемь. Элементаль была испепелена, земля превратилась в пыль, а воздух нагрелся до адских температур. Стадо крупнорогатых остановилось, как и хищники, которые яростно, но бессильно скалили зубы, боясь подойти ближе. Птицы разноцветными тучами метушились над всем этих хаосом жизни и стихий.
У Айтии подогнулись колени, но Кюссэнна и Геона успели во время, чтобы поддержать ее под локти и подмышки.
- Преображение, трансформация! Безопасная! – пролепетала юная эльфийка и бросила первую часть чар Силы Лесов, вторую – Белоснежная дева, третью – Огненная. Пыль смешалась с водой, заполнилась воздухом, нагрелась огнем, изменилась, подобно воде, приняло форму, подобно земле, стало двигаться во все стороны, как ветер и огонь… На первый взгляд хаотичный процесс стал приобретать вполне естественные формы Силы Saylurrа. Осталась самая малость. – «Растительная стена»!
Три эльфийки, каждая из которых следовала своим убеждения, своим принципам и своей судьбе, бросили последние силы в заклятие, которое поставило точку в их испытании. Если оно не сработает, то все старания окажутся напрасными. Айтия, Геона и Кюссэнна повалились на землю от изнеможения. Геона лишилась сознания, но теперь они все были в безопасности. Густые кустарники с ядовито-парализующими шипами обросли той участок, где лежали эльфийки, закрыв их от любого воздушно-земного нападения. Никакая птица или зверь не смогли бы добраться до них, не поранившись.
Испытание было окончено. Три эльфийки вернулись к мертвым Пророческим Камням.
Их лица омыли первые капли проливного дождя, пришедшего с юга.
Глава 3
Совпадение?
Насколько бы обширными не были зоны поиска в Арийских горах, Охотники не решились разделиться. Конечно, каждый имел при себе приближенно составленную карту этих мест, но вот о сюрпризах и опасностях, которые их будут ждать, лучше встречать во все вооружение и вдвоем. Глаза уже давно привыкли к Тьме, а общаться они могли молчаливыми и короткими жестами. Охотница коснулась плеча напарника.
- Сколько идем! – сказали ее руки.
- Пятнадцать часов!
- Долго! Найдем место для привала!
- Рано! Солнце скоро взойдет! Они вылезут из нор!
В этом был резон. Для изгоев «вредными» оказались не только солнечные лучи, но и свет луны. В ней они чувствовали скрытую опасность и слежку. Некоторые волшебники, которые все-таки решились изучать этих созданий и погибли после нескольких дней слежки, определили, что эта реакция спасает их от перенасыщения и непроизвольной аккумуляции. Наверно, эти создания подобными вылазками могут навредить себе больше, чем окружающим (интересный механизм наказания: естественный страх, который усиливается необъективностью выбора). Честно говоря, никто из волшебников Кенфарата не смог повторить подобной шутки с сознанием и телом, сделав его и аккумулятором энергии, и превратив простого смертного в волшебника, и то колдует он исключительно из-за необходимости освобождать накопленную энергию, чтобы голова не кипела. Даже для Охотников – это было Высшим заклятием Преображения и Изменения, которые они могут провести лишь в строго отведенное время года, при наборе сильнейших ингредиентов растительного, животного, мертвого животного и мертвого смертного и бессмертного вида, в месте стечениях многих сил (например, Виолский остров), а также жертвенной крови и жизни многих человек или нескольких эльфов, или одного Высшего магического существа (феникс или астральные черви). Но это заклятия последней запредельной редкости, когда задание и цель Охотника требуют от него его жизни, потому что после таких заклятий никто не выживает. Здесь приходят в движение Астрал, Эфир, потоки Стихий и мертво-живые истоки. Заклинателя просто разрывает на части этим хаосом Сил Преображения.
Охотники прошли небольшой коридор, который был укрыт множеством рельефных рисунков на стенах и потолке. По карте, они прошли из Чертогов Пустоты (места отработанных шахт и приисков, которые особенно ничем, кроме лестниц и обходных дорог для населения, не застраивали, поэтому ночью, когда линзы и зеркала не получали солнечного света, а факелы не давали достаточно стена, темнота накрывала эти места и создавалось ощущение отсутствия всего, кроме дороги по которой идешь вперед и никуда свернуть нельзя; или можно, но за этим последует долгое падение) в Великие Залы, где восседали правители Арийского царства. В этом царстве не было постоянных царей или полководцев. Правителя выбирали на срок, пока его идеи и законы помогали процветать и обогащать казну звонкой монетой, но как ни странно, выбранный половинчик или тайг управляли очень долго, несколько десятков лет. И лишь один тайг-гном, Долгарий II, принял корону и скипетр правления в двадцать восемь лет и окончил в девяносто пять, когда скончался в собственной постели. Долгарий продержался долго, потому что был прекрасным стратегом в торговле и умело распределял накопленные средства, почти ничего не оставляя себе, живя наравне с другими. Не все правители разделяли его взгляды о статусе царя Арии. Хотелось роскоши, пафосного богатства и фанфар, криков и поклонения, но приходилось довольствоваться малым, и красть иногда с казны понемногу. Великие Залы расширялись каждые десять лет на одну комнату или большое помещение, но роскоши и золота в ней не было. Каменные скульптуры, высеченные в стенах, оставались единственным предметом гордости этого места.
- Куда? – спросила озадаченно Охотница. По карте они уже должны были зайти в тупик и найти тайный ход в стене, который соединял Зал Озия III и Афага I, но перед ними открывался другой Зал, очень маленький, по сравнению с прошедшими, где, кроме трона, было все три статуи по углам.
- Карта несвежая. Новое построение.
- Может узнать, для кого?
- Зачем?
- Причины и следствия.
- Логично, но вряд ли поможет, - создавалось ощущение, что Охотнику было наплевать, куда идти в этой темноте, но это далеко не так. История этого места его нисколечко не интересовала. Напротив, он отталкивался от теории того, что, если событие не запечатлено или оно оказалось менее важным, значит, в нем находятся зачатки зла. Эмоциональные и разумные существа не хотят вспоминать зло, которое произошло в прошлом, чтобы оно не ранило их снова. Эта маленькая зала, по его мнению, ничего не представляла лишь потому, что камень был отсечен магическим путем, а значит, его правитель был избран недавно, в расцвет основ магического искусства и строительства, а это случилось перед самим крахом Арии и вымиранием ее народа. Заложили основы зала, но новоиспеченному правителю не терпелось, наконец, сесть на трон (поэтому магическое строительство), и успели совсем немного. Зал бы расширили, но возникли новые дела, а потом…
Охотник быстро осмотрел две статуи слева, а Охотница – трон со статуи какого-то мифического зверя, оставшегося в легендах о гоблинах и подземных тайгах. Ничего существенного. Кроме…
- Подземный ход. Построили новый зал, но оставили остаточные механизмы.
- Под троном.
- Уверен, - бросил резко Охотник, и ударил в основание трона так, что глухой звук удара и падение отколотого камня показались ударами сотни колоколов в ушах.
- Тише! – еле слышно, скрежета зубами, прошипела Охотница. – Нас же заметят!
- Тут все время что-то сыпиться… - жестами стал оправдываться Охотник. Он опустился на колени перед троном и снова провел руками, и нашел. Углубление. Десять сантиметров. Рука ныряет дальше. Невысокие ступеньки.
- Это лестница!
- Найдем механизм!
- Нужен свет!
- Нет! – Охотница понимала, что это самоубийство. Если не свет, то запах магии или паленой смолы и древесины выдаст их с головой.
- Будем искать другие лазейки, или проверим, что за этой лестницей?
- Ты же говорил ничего важного?!
- Говорил. Но о проходе не знал ничего.
Охотница не могла решиться. Шестнадцать часов крались вглубь горы, а теперь, выдав себя, могут заживо схорониться. Изгоев она не боялась, но до конца не понимала всей свойственности их магии, а Охотник, не знающий свою жертву, - не Охотник, а идиот с оружие в руках.
- Хорошо! - Согласилась она. Пусть будет небольшая тихая диверсия. – Огонь или магия!
- Огонь!
Пламя разожгли простым древним способом, ударом камня об камень. Несколько сучьев, схваченных про запас с поверхности, быстро воспламенились и дали много света, что сначала глаза начали слезиться. Пришлось также привыкать и к свету. Охотник быстро рассмотрел трон, а затем снова засунул руку в углубление, найдя рычаг-кнопку. Интересное открытие! Лестница предназначалась для перехода в одном направлении. Осталось найти точку отправления. Трон медленно и со скрипом начал отъезжать назад. Огонь быстро затушили.
- Тебе не любопытно? – спросил Охотник, когда они преодолели первые двадцать ступеней, и, задев еще один рычаг, отчего трон вернулся в прежнее положение с большим грохотом (чего удивляться, скоро механизм сам придет в негодность). Теперь изгои точно последуют за ними. Им ничего не стоит испугаться врагов, которые проникли к ним в царство и проникли на тайные тропы. Секундой позже Охотница поняла, что он произнес это все словами.
- Ты совсем ненормальный! – сказала она все же жестами.
- Та не бойся, - с каждым словом говорил он все громче и громче, впрочем, как и гнев Охотницы рос с громкостью голоса, - нас еле не заметили, то заподозрили. Диверсия испугает их, и лишь на время они забьются в свои норы обратно.
- Так нам нужно не это… - произнесла она.
- Пока надо. До Центральных Низших Шахт еще идти.
- Предположим, что нам нужно туда, но почему именно эти Шахты. Мне казалось, что Хаос не нацелен на какое-то определенное место.
- Совсем не обязательно выбирать место. Нужно выбрать существо, а испуганное и затравленное оно само найдет себе самое надежное укрытие от всего, что может нести ей опасность. То есть…
- Те Шахты приведут нас к изгою, который как-то может быть связан с Хаосом. Нелогично! – скептически сказала Охотница. – Зачем наделять своим благословлением и силой того, кто не нанесет особого ущерба этому мира, потому что испугается сунуться за пределы своего дома?
- А если не он должен уничтожать Барьеры Кенфарата?
- Значит, он нужен еще кому-то, но тогда этот изгой не нужен нашему нанимателю.
- Нужен, если он тоже захочет воспользоваться этой силой.
- Слишком сложная афера. Хаос непостижим в своих стремлениях, а наш наниматель, будь он хоть трижды всесильным, не смог бы подчинить Силу.
- Охотница, сколько лет ты на Темной Охоте?
- Да уже давно, как тебе известно. И что?
- А то. Ты рассуждаешь, как наемница, которой сказали привести, и ты привела без лишних слов. Получила награду и ушла в сторону, а после пусть этот мир достанется Тьме или Свету, тебе все равно. Иногда полезно и пораскинуть мозгами и понять, что неукротимого зверя лучше не приручать, а научиться наблюдать на расстоянии.
- То есть?.. – Охотница не уловила смысла сказанного.
- То есть дать возможность другому укротителю это сделать, чтобы определить повадки и слабые места хищника, если они имеются, или узнать, что их нет. Только теперь мне кажется, что ему требуется еще больше, чем этот изгой, мы и сам Хаос в придачу.
- Поделись со мной своими догадками.
- Не время и не место, тем более сейчас ты не поймешь.
- Я – Ночная Пророчица! – с гордостью произнесла Охотница. – Моя Сила вязана с ночной сторон стороной этого мира и со сновидениями, а они косвенно связаны со всеми Силами Кенфарата.
- Подожди, Ночная Пророчица, моя догадка не связана с Хаосом!
- Ох, ты темнишь, Охотник!
- Спасибо, но мы оба занимаемся одним делом, - отшутился он, и в его руках появился меч. – Дальше придется сражаться! Приготовь свой арбалет!
- Я тоже чувствую! В конце лестницы, за блоком!
Спускались осторожно. В конце лестницы путь перегородила обычная стена, толщина которой была не больше пяти сантиметров и отодвигалась в сторону без всяких рычагов. За ней оказалась деревянная дверь без всяких изображений. За ней энергия Тьмы и Света ощущались вполне четко, но направленности не было в их преображениях, поэтому Охотники просто открыли дверь и вышли в ее один коридор, но вот он был исполинским и нереально высоким, и широким. Как бы невозможно это не звучал, но на каждой колонне горело по три факела, и света хватало, чтобы увидели все они, а остальные их.
- Нас ждали… - крикнула Охотница, и первая пустила арбалетный болт в глаз безумно смотревшего на них тайга. И не промахнулась. Маленький гном скончался на месте; Охотники, как и все живые Рыцари Тьмы, отчетливо увидели отлетающую душу, но тело продолжало держаться и хвататься за незримые проблески существования.
- Ты нарушила баланс…
- Какой, ко всем демонам Ирга, баланс?
- Света и Тьмы.
Охотник бросился вперед со скинутым мечом, но не успел нанести удар, как пришлось закрыться собственным оружием и при этом бросить заклятие Темного щита, подкрепленного своей кровью, чтобы посланный не смешанный поток (даже не заклятия) энергии не обратил его в ничто. Охотнице понадобилось еще три выстрела из арбалета, чтобы изгои, наконец-то, поняли, что против них выступили не простые волшебники или рыцари меча и справедливости. Они разбежались по углам, скрылись в тенях колонн и статуй. Немного потускнел свет, но Охотники подживили его.
- Четыре трупа – это нехорошо!
- Среди них не было того, кто нам нужен!
- Знаю, но вот зачем они собрались все вместе здесь, - Охотник одним взгляд рассмотрел карту. – Мы в Центральных Низших Шахтах.
- Волшебство! А мы даже не почувствовали? Значит, та лестница…
- Портал между разными частями Арии. Но об этом подумаем потом, а сейчас узнаем, что им нужно здесь. Как мне известно из разных источников, изгои любят только одиночество, а телесный контакт для них – хуже пыток демонов Ирга.
- Так давай спросим и покончим с этим. Нам нужен только один язык…
- Замечательно! – Охотник вскинул перед собой руку и произнес заклятие телекинеза. Очень сильное, но косвенное, через сознание самого изгоя, которого притянул к себе, чтобы избежать даже ментального контакты со своим заклинательным подсознание (а если безумие передается и таким путем). – Говори! – бесстрастно сказал он. Запугивать кого-либо в этой Шахте не имело значения. Сила сама сделала за них всю нужную работу! – Где найти главного из вас?
- А-а-а… м-м-м… - не последовало ни одного внятного слова.
- Можешь перестараться? – предупредила Охотница.
- Ну и что? Вон еще сколько подобных, - Охотник произносил это, смотря в безумные глаза затравленной жертвы, где он не видел ничего, кроме бесконечного страха, но не за свое тело, а за душу, которая и так обречена на вечные страдания. В них же он увидел еще кое-что…
- На нем заклятие, как и на всех остальных. Мы не можем вытащить из него признание магическими пытками, а он не скажет нам, так как ему уже показали, что произойдет потом.
- Что же нам остается делать? Пусть в Арии осталось несколько десятков изгоев, но мы не можем искать каждого. Уйдут целые недели.
- Посмотрим! – он отшвырнул, как куклу, тело изгоя, который ударился головой о стену и размозжил ее, как гнилую тыкву. И вот пятый зомби, безголовый начинал дергаться и пробуждаться к мертвой жизни. – Просто превосходные заклятия на них были наложены. Они будут жить в любом виде и в любой ипостаси. Значит, уничтожив тела зомби, их призраки останутся все равно здесь со своей силой, а с ними она вдвоем уже не совладать. Как будто знали, что мы когда-то сюда пожалуем.
- Знали – не знали, как разница! Нам нужно найти языка, или здесь начнется такое, что и нашему нанимателю не снилось, как и мне в сновидениях. Ты представляешь силу этого заклятия со всеми изгоями в качестве ритуальных жертв?..
- Мыслим одинаково, Ночная Пророчица! Но думаю, нам пора найти то место, где они собирались заклинать. Ты попробуй сфокусироваться и отыскать его, а я попытаю счастья с остальными нашими знакомыми. Вдруг удача улыбнется нам!
- Тьма – наша невольная союзница! О какой удаче ты говоришь?!
Охотники работали каждый над своим, но именно Охотники пришлось попотеть, так как пришлось не только всматриваться в лица изгоев, но и сдерживать ментальными путами пятерых зомби, которые уже вошли в роль мясоедов. Но чувствовали они не сладкий страх, горькую ненависть или дурманящее презрение, которое тоже было для них едой. Даже сердце жертвы едва билось и слышалось их чувствительным слухом. Как и стоило (благодаря неудаче) ожидать, среди них не было того, кто, по мнению Охотников, сгодился на языка, или этот Главный безупречно притворялся, очень умело, а значит, безумие или уходит, или он владеет его секретами (пути Хаоса хаотичны). Также он успевал следить за Охотницей, которая работала очень виртуозно, даже слишком. Его всегда удивляло ее хирургически точные заклятия, рассчитанные и распределительные. Она игралась с головоломками волшбы так, как будто искала в сложном узле слабую веревочку, и каждый раз безошибочно за нее дергала.
Вдруг на ее лице отразилась боль. Ей противились, но она прорывалась, как могла. Ответ на открывающуюся тайну, поразил ее. Она нашла, но нашла что…
- Охотник! Я нашла ритуальное место!
- И где оно?
- Я сейчас покажу тебе!
Она бросила инертный поток темнотой энергии, за счет чего активизировалась Светлая часть невидимых заклятий. Повсюду, на стенах, потолке и полу загорелись белые руны и странные символы, смесь эльфийского и гномовского диалектов. Охотник бросил взгляд на это, а потом добавил своего, чтобы сохранить увиденное и, конечно, расшифровать со временем.
- Я кое-что понимаю из написанного, - сказала Охотница. – Это записана история Арийского царства и того, что было до него, но в толк не возьму: зачем изгоям и Хаосу понадобилось историческое прошлое этого места.
- Проверим, не волнуйся! Теперь нам понадобится помощь! Доставай свой орб!
- А почему это мой? Он мне тоже необходим, но для другого!
- В этом орбе такая колоссальная энергия, что хватит воссоздать одно из желаемых созданий. Ты знаешь, Ночная Пророчица-Охотница, что только эмиф и твой дар смогут проникнуть в саму суть творимых дел здесь, а не расшифруют слова, написанные на стене.
- Я лучше сохраню орб и сама постараюсь со всем управиться.
- Потеряем время!
- Знаю, и поэтому когда-то убью тебя за твою осведомленность!
- Я знаю, что ты меня очень любишь!
- Заткнись и лучше помоги мне. Эмифы не создаются посредством одного чародея.
- Всегда к твоим услугам.
На всякий случай они выставили вокруг себя сильнейший барьер для рассеивания любой энергии, которая будет с ним соприкасаться, но это не спасло их от опасности. Проблемы только начинались.
* * *
Айтия на диво быстро уклонились от пущенного дротика, а ее спину от вызванного астрального зверя прикрыла тремя пущенными стрелами Кюссэнна, а Геона клинками с помощью техники веерной защиты, отсекала листьями и ветки фитонов, подвижных кустарников, которые имели жгучий, но не смертельный яд. Юная эльфийка Айтия, и уже бывшая ученика Ирвис Вайнис, старалась изо всей сил, чтобы одновременно закрыться растительностью от атак Элнея Эллефия и защитить своих напарниц, хоть, как бы они не говорили, что защита должна быть от них. Атаковать у нее не хватало времени.
Вдруг выпады опытнейшего из призывателей и поддерживателей Совета Мудрых прекратились. Он предстал перед ними даже не запыханный, хоть, Айтия могла, поклясться не каждый эльф готов вот так выкладываться для тренировки с тремя ученицами. На его лице было нарисовано явное недовольство.
- Ты не делаешь того, что я от тебя требую, meylee?
- Я стараюсь, но…
- Я слишком быстрый, или ты не понимаешь, что твои спутницы-товарки сами себя защитят, и их выбрали для твоей безопасности, а не наоборот, - он говорил таким холодным голосом, что первое ощущение недовольства вообще не было. – Я показываю вам почти весь свой предел и потенциал, развиваемый тысячелетиями, но у вас нет такого времени, к большому сожалению, потому что у каждой из вас огромнейший, но я б сказал другое слово, чудовищный резерв неиспользованного потенциала, который сейчас раскрывается лишь в экстремальный и опасных столкновениях. Поймите, Хаос безжалостен и жесток, как и те, кого он выбирает. Вам никто не сделает поблажек и, скорее всего, никто никогда не капитулирует в бою. Поэтому, - он сделал едва ощутимое ударение, - тебе, meylee, нужно научиться и отражать удары и наносить собственные. А вам, - обратился он к Геоне и Кюссэнне, - надо быть расторопными, чтобы вашей saewе не было повода отвлекаться на вас. Во время сражения вы должны гарантировать не только защиту, но и спокойствие, если получиться.
- Слушаемся, aeterose!
- А если одну из них ранят или оттеснят от нас? Нам ее бросить?
- Если это поможет тебе победить, то – да.
- Я не могу так! Честно не могу, Эл…
- А теперь послушай меня, - Старейший эльф Элней Эллефий взорвался только внутри себя. Гнев не выдал даже голос (поразительная выдержка). – Элней, Низший эльф, без рода, имени и поместий с садами и многими другими вещами Высших эльфов, из которых состоит весь остальной Совет Мудрых, пережил всю свою жизнь на Айрвинских островах Лун, спасал их не один раз, и лишь потому что знал, что, оглянувшись один раз назад на лицо попавшего в западню друга, соратника по оружию или простого эльфа, или ребенка, которого схватило вызванное демонами порождения мрака и огня, и кинувшегося спасать их всех, я бы не успевал уничтожать тех, кто действительно должен был тогда, в тот день умереть, чтобы прекратить кровопролитие. Сожалеть - я сожалел, но это чувство, а то бы была другая судьба, другое искупление и другая действительность, будущее Кенфарата. Давние времена были не настолько мирными и спокойными, как сейчас. Теперешнее время – это рай и миролюбие, по сравнению с Древностью и более поздним периодом истории мира. И только потому, что я лишь сожалел и побеждал, мне и дал имя Эллефий, и дала сама Королева Numaelle на нимфейском, переведенном на древнеэльфийский. Эллефий – это Идущий Лишь В Будущее, а второе значение, уже на чистом древнеэльфийском – Охотник Судьбы.
- Я не верю в Судьбу!
- Не перебирай! Неверие в Судьбу – это не отсутствие Причин, которые ведут нас через всю жизнь и жизнь наших предков и потомков. Чтобы сражаться с демонами, созданиями Тьмы, Света и химерными порождениями Силы Лесов, которые изменяют Основополагатели Сил, нужно быть или одиночкой, но уметь сражаться с союзниками, используя их, или становиться зависимым от кого-то еще, быть неотъемлемой частью сообщества, общества, цивилизации, системы, Силы. У тебя уже возникли вопросы, meylee: почему же тогда эльфы сильны в единстве, почему почти никто не уходит в отшельничество в тот же Енейшей, почему нам не дают права выбора Сил для изучения, если сам Saylurr не запрещает нам этого. Вопросов много, а ответ один. Все бояться одиночество – это страх одиночества, страх того, что мы останемся одни, если пренебрежем всем и всеми, кинемся в омут страстей этого мира и выдержим все, что не смогли некоторые, а, выдержав мы по-любому меняем, меняем наш взгляд на мир, и сам он. Кенфарат изменчив, он очень зависим от наших с вами желаний. А такие, как я, перестаем желать вообще. Мы исполняем желания других, чтобы стать еще сильней. Мы одерживаем победы, хоть и не чувствуем радости от этого. Нет триумфа, нет эмоций, нет страсти, потому что абсолютная сила – это не чувства. Это МЫ! Это каждый из вас, но если это только Я! Я и только Я!
- Абсолют во мне? – спросила робко Геона.
- Нет.
Его ответ удивил эльфиек. Они не уловили логической цепочки в сказанном.
- А где же он? – четко, как исправной воин, спросила Кюссэнна.
- Это не вещь, не это не Сила, не энергия, не выбор, не судьба, не причина, не кровь, не наследие и не честь. Это превыше всего этого, но и все это входит в Него. Абсолют – это Я!
Айтия задумалась.
- О чем ты думаешь? – спросил Элней Эллефий.
- Ни о чем. Продолжим занятие?
- Вы же устали! Отдохните!
- Враг может не дать нам передышку. Будем считать, что пришли свежие силы.
- Вот только силы у меня не свежие, но есть выход. Подожди все-таки десять минут.
Элней Эллефий покинул троих эльфиек и начал открывать мысленный эфирный портал, который должен был уйти в эфир, схватив с собой сообщение, а потом – вернуть отданный ответ. Извилистый и непрямой метод общения между эльфами Совета, но главное, что прочитать сообщение или перехватить его невозможно, если у заклинателя нет в подчинении эфирных полуразумных созданий.
Айтия, Геона и Кюссэнна присели на лавку. Несколько минут молчали, эльфийка так и хотела спросить у спутниц:
- Вы согласны с его суждениями?
- Да, - четкий и исчерпывающий ответ Кюссэнны.
- Иногда ради победы можно пожертвовать и гордостью, и честью, если это спасет эльфов и мир.
- Но мы не проживаем несколько жизней.
- Но мы перерождаемся.
«Веский аргумент», - подумала Айтия, но сказала другое:
- А кто вас выбрал мне в попутчицы? И откуда вы прибыли?
- Я прибыли из Риэфнайской Рощи, возле северной границы с Пустошами Ракомита, - сказала Кюссэнна. – Сто лет назад закончила обучение у Айконэя, нашего лучшего лучника и стрелка с арбалета, также прошла посвящение в Огненные чародейки у Вачии, Древней эльфийки из Карнои. Имею теоретические знания по целебной алхимии и целительскую практику. Двадцать три года состояла на пограничной северной службе. Участвовала в трех вылазках против жителей и демонов Пустоши. Ознакомлена с тактикой ведения боя в открытых и неограниченных пространствах в группах с двух, трех и пяти напарниками. Имею навыки подавлять и рассеивать Массовый Поток.
- Массовый Поток? – переспросила Айтия.
- Да. Таким термином мы называем смешенный поток и естественный поток энергии, который разлит в природе Кенфарата. Мои навыки позволяют в определенный случаях создавать сильные отталкивающие поля антимагии, но для этого мне нужна поддержка нескольких разнопрофильных волшебников, а еще лучше опытных чародеев атрибутизма и оккультизма.
- Я прибыли из Эйтавы, - начала Геона.
- Эйтавы? – спросила Кюссэнны. – Общины, разрушенной Темными и Светлыми Охотниками?
- Да, но это случилось так давно.
- Я слышала, что вырезали всех эльфов, не пощадив даже детей. Это была страшная резня. Непонятно, почему они напали эту общину.
- Мне известно. Я сама участвовала в экспедиции в Эйтаву, или на ее кладбище. Тела многие года не убирались с улиц, но мы сразу поняли, чего добивались Охотники. Они выполняли чей-то приказ. И им нужна была эльфийская кровь, очень много эльфийской крови для ритуалов призвания и удержания. Ритуал я с другими эльфами не остановила, но вот создание, призванное магией Порядка, уничтожила, но самих послушников Тайного Ордена Порядка упустили после нескольких дней погони. Всему училась в Эйтаве до ее разрушения: владеют тремя боевыми стилями (сокрушительный, быстрый и массовый); ловко орудуют всеми видами мечей, кроме двуручного утяжеленного, со щитами или еще одним мечом, имею некоторые знания о ядоварении и сборе ядовито-целебных трав. Мой магический потенциал – Земля и дополняющее к ней Сила Лесов. Высокая степень пластичности и гибкости.
- И кто вас нашел? Тем более так быстро. Мне показалось, при встрече у Пророческих Камней, что вы знаете эти места.
- Мы бывали здесь, но очень давно, - сказала Геона. – Я, мне говорили родители, в младенчестве.
- А я позже, чем Геона. Мне было поручение доставить серьезную партию редких амулетов, вывезенных из пустошей на острова Лун. Первой остановкой оказался этот остров и город Эвендил.
- Нас нашел Элней Эллефий и сказал, что мир в опасности и что мы должны защитить ту, которая попытается приостановить его разрушение.
- А почему вы поверили этому?
- Потому что сначала он отвел нас к Королеве Numaelle, которая сказала лишь одно: «Защитницы? Согласна!» - открыла портал и исчезла, а потом мы представлялись уже в Совете Мудрых под кроной Древа Возвышения. Неописуемое ощущение, - восхитительно сказала Кюссэнна. – Тебе повезло, saewa, что посчастливилось прожить здесь всю жизнь.
- Вас тут тренировали?
- Нет. Мы прибыли сюда три недели назад и поселились в доме Элнея. Ни в чем он нам не отказывал, но и мы многого не требовали. От скуки я с Кюссэнной устраивали поединки с разными видами оружия и соревнования на меткость. Счет наших побед почти равен, - уточнять, кто выиграл, Геона скромно не стала. – Не успели мы только в магическом поединке сразиться.
- Почему?
- Элней сказал, чтобы мы берегли силы для Дня Клятвы. И он оказался абсолютно прав.
- Мне едва не парализовала от этих чар, - честно призналась Геона. – Очень сильное заклятие.
- И последний вопрос, если можно, - сказала Айтия. – Когда вы получили свое оружие, то ты, Кюссэнна, удивилась тому, что тебе достался лук, а ты, Геона, равнодушно приняла дар своего Камня. Почему?
Огненноволосая и белоснежная эльфийка переглянулись.
- Ответ и прост, и сложен даже для нас, saewa, - первой сказала Кюссэнна.
- Не мы вправе понять смысл результата и заклятия Пророческих Камней, - продолжила Геона, - но наше оружие не соответствует тому наибольшему преимуществу в сражении, которым мы владеем. Например, я в большей степени целительница. Меня учили, что эльф, который наносит раны на тело, должен уметь лечить его. Я и лечила, но и приходилось сразу же и осваивать целительские действия некоторых ядов в смесях и зельях.
- И чего ты достигла в этих исследованиях?
- Результаты во многом кажутся незначительными, но все же… Яд Аргона, в состав которого входят отравленные сердцеедки и колючие амрэи, мгновенно убивает любого хищника обитающего в Леса Saylurrа, но в то же время есть пищей и лучшим лекарство для поддержания сил раненных гарпий и фениксов. И таких примеров много. Для нас же я изобрела яд Фарбии (от эльфийского «в зависимости от…»). Его особые компоненты помогают в строго измеренных долях инъекций бороться со многими ядами укусов, но при чистой крови, он убивает в течение трех минут.
- Потрясающее изобретение!
- Ну, а я, как говорила раньше, владеют способностями рассеивать Массовый Поток. Я могу обезвреживать вражеский волшебников за несколько секунд, если имею сильную поддержку, после чего их нетрудно взять в плен. Стреляю я неплохо, как любого лучника-пограничника, чтобы защитить границу от немагических существ, но мне будет тяжело проецировать стрелы и стрелять. Я буду терять время на свою защиту. Поэтому и вам пришлось прикрывать меня.
- Но Камни не могли дать осечку. Они знали наши сильные и слабые стороны, еще до нашего рождения. Может быть, - предположила Геона, - они увидели то, что не знали сами мы.
- Что ты имеешь в виду? – спросила Айтия.
- Мы живем на своей земле, в своих лесах, со своими опасностями и создания, против которых и учимся бороться, имея зачатки необходимого таланта. Но это необходимость, которую диктует нам Судьба. Если Камни увидели в нас самый большой потенциал в этих орудиях войны и магии. Бывает, что нужен более сильный толчок, чтобы пошло развитие, действительно, самого важного.
- Но мне дали посох, холодный, как сталь, и теплый, как дерево, его сила обжигаем и охлаждаем, во время испытания я чувствовала его жажду атаковать и попытки изменять формы. Трудно описать все, что я ощутила, отвлекаясь на собственную защиту. Скажу, что это не очень сильное магическое оружие, но оно словно имеет свой характер, который и проявляет в бою.
- Значит, ты сделала правильный выбор, когда обучалась магии Силы Лесов и подчинилась судьбе, когда тебя спасали, и переправляли из Енейшея.
- Я этого не помню! Мне рассказывали, но…
- Но этого достаточно. Каждой нужно подчиниться тому, что ей досталось. Иногда нужно плыть по течению реки, чтобы узнать, где она заканчивается. Сопротивление – не всегда решение, особенно, если это наш Враг-Gajjou…
Неожиданно для разговаривающих эльфиек, открылось три портала с трех сторон, окружив их. Геона оказалась первая на ногах с клинками и прыгнула к первому порталу, вбивая их в землю. Заклятие готово было родиться сию же секунду. Кюссэнна зарядила три магические стрелы, но придержала еще несколько сюрпризов при себе. Айтия осталась сидеть. Кто бы это ни был, на земле Эвендила, будь он врагом (если это не демон), долго не протянет. Из портала вышли не эльфы, ни люди и ни кто-то, кто пришел на ум эльфийкам. Это были неупокоенные.
Пять неупокоенных эльфов, которые потянули свои руки к живому и трепещущим от страха телам. Они были в окружении, а это не очень выгодная позиция для борьбы с восставшими мертвецами.
- Геона! – вскрикнула saewa Айтия. – Раскидай их!
Беловласая эльфийка всколыхнула заклятием землю, но поступила немного своенравно, когда, пустила трещины в почве. Двое зомби провалились вниз, где земля сошлась, а троих откинуло далеко в стороны. Этого хватить на несколько десятков секунд. Айтия не знала, что делать с неупокоенными. Она не училась с ними справляться или разупокаивать, возвращать их души Смерти и испепелить тела. Она знала только то, что Стихийное волшебство, как впрочем и Сила Лесов, если она не преобразующая в самой основе заклятия. Нужно было сильное чародейство, знахарство и зелье, что бы уничтожить этих неупокоенных.
- Saewa!
- Кюссэнна, испепели одного зомби!
Эльфийка не стала говорить, что это невозможно. Она прицелила и сфокусировала предельно возможную для себя силу огненной волшебной стрелы, которая молнией ударила в прогнившее тело зомби и разлетелась градом брызг, которые попали и на другие два трупа. Первого почти что разорвало на части, но его тело выдержало, хоть многие кости и пострадали, а по середине туловища была большая дыра. У эльфийки кровь пошла носом. Заклятие далось не так-то просто, словно кто-то противился его наложению.
- Saewa, что дальше?
- Я не знаю! Я могу их только задержать!
- Сделай хотя бы это! – сказала Геона и отчаянно махнула поперек туловища одного зомби. Полетели сотни искр, клинки беспомощно отскочили, а результата – никакого. Она бросила инерцию энергии по земле и снова откинула зомби назад. Двое похороненных под землей неупокоенных уже начали лезть наверх, разгребая острыми, как бритва, когтями почву. Они не отцепятся от эльфиек.
«Что за испытание подготовил Элней?!» - вскипела она, и гнев с силой потек по ее посоху, который она переложила в правую руку и занесла удар. Ударила – зомби разломило пополам, и две его половинки начали воспламеняться на глазах, но не горели быстро, а тлели, дергались и сильно воняли.
Айтия ударила посохом о землю, и заклятия Быстрого роста корней, которые обросли мертвые костяки и задержали, не успевших вырыться мертвецов неподвижно и «намертво». Юная эльфийка понимала, что это все ненадолго. Она не могла понять, откуда появились здесь неупокоенные эльфы. Что нарушил Элней Эллефий, чтобы привести сюда этих тела? Но одно она понимала, что с этим нужно кончать, как можно быстрее.
- Геона, Кюссэнна, я знаю, что вы устали, но вы должны помочь мне уничтожить их!
- Что нужно делать? – держа под локоть Геону, подошла белая эльфийка.
- Коснитесь моего посоха и…
Они начали заклинать весь магический запас, который стал возможен сейчас. Огонь, Вода, Земля, Сила Лесов и сила их Амулетов Слезинок, которые еще ни разу не шли в ход. Эльфийки не знали, что сотворит их волшебство, но неупокоенных нужно истребить, испепелить саму память о них, нельзя, чтобы они ходили по земле Saylurrа и Айрвинских эльфов. Их заклятие требовало ментальной поддержки, чтобы обуздать этот исток энергии. Необходимо было архаичное жестикулирование руками, произношение слов. И так как они были едины в помыслах, синхронность найти было не сложно. Руки дрожали, и все время пытались оторваться от поверхности посоха, которая не хотела признавать ни чьего прикосновения, кроме своей законной хозяйки. Геона почти кричала от ледяных игл, пронзающих ее кожу и кости до самой сердцевины, а Кюссэнне словно ощущала запах обгоревшей кожи. Но слова звучали:
Огонь горит, и сердце наше бьется,
Гонит кровь, жгущую дотла,
Течет вода, меняется и все же
Находит место, где Тьмы глубина.
А Земля все терпит это,
Твой гнев, прошу, пролей на всех,
Мы знаем где-то
Saylurr благословит мудростью своих лет.
И Сила Слезинок, подарка Судьбы,
Дара той, кто призван к защите,
Пусть неизменны их будут труды,
А оскверненная плоть окажется в зените
Заклятий, упокаивающих тело,
Дающих душам покой.
Заклятие оказалось настолько мощным, что троим эльфийкам, которые держались одной рукой за посох, а другой – за Амулеты Слезинок, помутнело в глазах, и зрение практически исчезло. Они не видели, как зомби начало разрывать на части мгновенно, что обращенное в разрушительный вихрь заклятие уже не щадило ничего, а контроль над ним – волшебницы поддерживать уже не могли. Все они были измучены, но главное сделали – зомби были уничтожены мощным стихийным волшебством.
- Effabio! – прозвучали слова поведения над вихрями чар, которые улеглись в мгновение ока, и лишь тогда, чудесным образом, вернулось и зрение эльфийкам, словно кто-то провел рукой по опущенным векам. – Lioness!
Это была знаменитая тройка Эвендила: Элней, Элладия и Тэорис. Айтия быстро бросила к ним.
- Мы прошли испытание?
- Какое испытание? – спросила Элладия, которая не знала, что выбрать или гнев, или удивление. Где это видано, чтобы неупокоенные эльфы хоть бы раз ступали на земли Айрвинских островов. Старейшая эльфийка посмотрела на Элнея, на которого с вызовом смотрела также и Айтия.
Молчание готово было затянуться надолго. По бокам от Айтии стали Кюссэнна и Геона; все они заподозрили неладное.
- Кого вы уничтожили здесь? – воспламенился первым Тэорис. Он никогда не отличался сдержанным и покладистым характером.
«Почему они не могли увидеть темную мертвую энергию?» - Айтия терялась в загадках, но отвечала быстро.
- Пятерых зомби, но мы думали…
- При всем нашем желании, даже весь Совет Мудрых не смог бы поднять одного мертвеца, тем более пяти, - сказал Элней. – И совсем немыслимо было для всех поднять для тре-ни-ров-ки тела эльфов. Нас бы всех отправили на суд к Великой Королеве, и наказание не было б смягчено многими годами прилежной службы. Некромантия и Темные искусства в любой форме, кроме добровольной полумагии крови, запрещены.
- Но кто это мог сделать? – спросил Тэорис. – Заклятия мы не чувствуем!
- Откуда они пришли? – спросил Элней.
- С трех порталов.
- Очень хорошо скрыты, как и зомби. Но почему они не прислали больше? Откуда эти эльфы?
- И главное – кто и откуда?
- Нужно снова собирать Совет.
- И отправлять в дорогу нашу троицу, - предложил Элней Эллефий. – Похоже, о них уже знают. Атака была направлена в одно место. Совпадений быть не может.
- Но они будут уязвимы, - сказал Тэорис. – Им нужно знать, как отогнать зомби.
- Они их уничтожили стихийным чародейством и магией Силы Лесов. Разве это не доказательство того, что они достойны сражения с Тьмой.
- Но ты видел, что было дальше? Они не совладают с такой силой. Она и одну тебе не подчиниться.
- Так что же нам делать в первую очередь? – поставила жирное троеточие Элладия.
Молчание и раздумье, но взгляд Элнея, который уловила Айтия, не мог обмануть ее. Этот эльф знает, что делать.
- Вы знаете, где научат способу обуздать Тьму, - сказал он.
- Это безумие, что не выбери. Есть только три места, где эльфам позволять познать Тьму, но каждый вариант смертельно опасен.
- Не пугай их раньше времени, - сказал Элней. – Вам, юные эльфийки, предстоит выбрать свою тропу, которая выведет вас на первые ступени основной дороги путешествия.
- Какие это дороги, кроме Енейшея? – проявилась сообразительность Кюссэнна.
- Найти Темных Охотников или отправиться на служение Черному Ордену Маллика.
- А в чем сложность? – поинтересовалась Геона.
- Темные Охотник, впрочем, как и Светлые, опасные по своей натуре. Они хотят одиночества и никогда не ищут себе общества и работу. Всегда кто-то ищет их покровительства, их Силу, их нанимают, и они никогда не терпят поражения, если соглашаются с условиями и считают задание выполнимым для своих сил. Но эльфы никогда не были в числе нанимателей, поэтому неизвестно, что они попросят за свою работу, - Элладия четко рассказывала о том, что неизвестность – это опасность, которая уже существует от того, что она неизвестна. – А Черный Орден Малика – это самое черное змеиное кубло из всех имеющихся в Кенфарате…
- И самое сильное, - добавил Элней.
- Да и самое сильное. У них есть испытания, как нам сообщали разведчики (они всегда разные и непредсказуемые), через которые они находят наивысшую аморальность вступающего в их ряды, но есть условие, о котором они предупреждают заранее, чтобы отсеять сразу и черных романтиков, и трусов. Условие просто: если провалишь задание и не поступишь, то выйти за пределы Ордена все равно не сможешь. Ты фактически становишься жертвой для ритуала, но если они сжалятся над тобой, то просто убьют на глазах у остальных членов Ордена, чтобы видели, что ждет тех, кто выбирает Тьму, а та выбирает Смерть.
- То есть мы ничего не знаем о трех этих вариантах, но Темное искусство должно быть по любому изучено вами, или вам трудно будет противостоять тем, кто ниспустит Тьму на вас.
- А если это сам Черный Орден сам напустил на нас зомби?
- Возможно, - сказал Тэорис, - но маловероятно. Они могли достать тела эльфов, но сейчас они не очень многочисленны из-за изнурительной и продолжительной войны со Светлым и Лесным Орденом на своих границах. Даже их временные союзники, Огневики из Пламенного Жерла, не помогли им победить. Черный Орден получил значительные потери, и бой война закончилась ничем, потому что и вторая сторона не могла выступить против укрепленных Подземных и Надземных Городов Темных волшебников. Сейчас они принимают многих, и отбор не такой уж велик, а получить эльфа в свои ряды, который одновременно поделиться своими знаниями о Светлой, Лесной и Стихийной магии, которые возможно консолидировать с Темной энергией, что в свою очередь приведет к огромному скачку в развитии Ордена и его укреплению власти в своих землях. Мы можем пойти на такой риск, но здесь придется доказать свой, так сказать, энтузиазм. Они должны поверить, что вы втроем станете одним целым и у вас одно стремление – окунуться с головой и всей душой в омут Тьмы.
- Тем более заклятие, которым обычно заклинает Орден Маллика, не имеет скрытности. Тьма сильна и самоуверенна, чтобы прятаться. И еще, - поучительно добавила Элладия, - не каждый сможет заклинать и скрывать свое заклятие.
- Элладия, Тэорис, эльфийки, вот карта трех континентов Кенфарата, - Элней заклял зрительную карту. – Архон, Эрманд и Карчат. Могу сказать, что дорога ваша будет не близкой, если мы закинем вас на северный мыс Архона, где есть мощные источники Ветряной и Водной энергий, и где вы окажетесь менее замеченные по прибытию с Эвендила, но есть и другие варианты. Енейшей находится на западе Эрманда, Черный Орден Маллика – на юго-востоке центральной местности Карчата, а Охотники, в основном, сосредоточены сейчас в Архоне, но и их можно поискать и в Эрманде, - на карте показались несколько красных точек, отметок. Конечно, мы не против, чтобы вы и искали нашего Врага-Gajjou, но один темный враг уже наступает вам на пятки, поэтому когда-то, рано или поздно, вам придется дать отпор. Может быть, это та Тьма, которую ты уничтожила. Месть – привычное для ее служителей дело.
Три эльфийки переглянулись и поняли без слов. Откладывать неизбежное не имеет никакого смысла, поэтому, чем раньше выступишь, тем раньше покончишь с начатым.
- Когда мы выступаем? – спросила Айтия.
- Не торопись так, saewa! – сказал Элней Эллефий, который свернул магическую карту. – Ты должна спешить, но должна и думать. Попрощайся с приемными родителями и собери вещи, но самое необходимое. Через три дня скажешь, на какой континент вы отправляетесь, а еще через два-три дня, в зависимости от твоего выбора, мы незаметно, с помощью магических парусов доставим вас туда. Но запомни, выбери так, чтобы потом не пришлось жалеть о своем выборе. – И только сейчас эльф решил пошутить. – Я так думаю, что тренировку на сегодня мы закончили, как и все остальные. Могу представить, чего вам стоило упокоение эти зомби. Отдыхай!
- Выбирайте! – сказал Тэорис, открывая порталы, траектория которого была очевидна. На Совет Мудрых.
- Думайте! – сказала последнее слово Элладия, и тройка скрылась в мерцаниях портала.
Айтия, Геона и Кюссэнна подобрали свое оружие, которое уронили в момент физической слабости и отправились по домам. Помощницы Айтии уже сразу решили собирать вещи, потому что сейчас от них ничего не зависело. На всякий случай они припаслись только теплыми белыми мехами айвоннов, обитателей приокраенного севера Ледяных пустынь Архона. А сама saewa вернулась к себе.
Впервые за все время свое избранности она не находила себе места, и хотела посоветоваться у приемных родителей, о которых почти забыла на бесконечных и изнурительных тренировках.
«Что они скажут мне?» - подумала она, и не заметила, как перешла мост через маленькую речушку Эйнну, где ее ждала последняя на сегодняшний день неожиданная встреча.
* * *
«Да откинь же ты их всерьез. Что ты с ними панькаешься?! Они испортят мне все чары и приготовления», - ментальным сообщением прокричала Охотница.
«Мне что по стенке их размазать? – в тон ответил Охотник. – С призрачной материей нам не совладать. Сама знаешь! Терпи и работай».
«Как тут терпи. Твои и их заклятия, наш барьер, все сбивает мои импульсы и позывы. Я не могу настроить на правильную расшифровку».
«Хочешь, я опущу барьер?»
«Очень смешно. Самому жарко станет».
Как ни странно, но препирательства Охотника и его раздражительный голос давали свой эффект. Разгневанной Охотнице словно приходили неизвестно откуда новые силы, сосредоточенность, и сознание быстрее подталкивало к логическому ходу. Примерно за двадцать минут, которые протянулись адской вечностью, от которого голова чуть не взорвалась от жгучей игольчатой в висках болью, заклинательница узнала и сохранила все полученные результаты, которые просчитала с надписей. Результаты оказались познавательными и изумительными.
«Уже справилась. Быстро! Ну и что там!»
«Дай отдышаться, урод», - сейчас она не могла даже гневаться ни на кого. Но пришлось подниматься и самой взяться еще за поддержку возведенного барьера, чтобы укрепить его и на несколько минут забыть, пока она будет рассказывать и описывать. Но и здесь им решили помешать. Удар пришелся молниеносно и самому слабому месту Охотницы – она была очень уязвима, когда составляла свои заклятия, так как могла перегонять большие и неэластичные истоки энергий, которые легко заметить и еще легче расшатать, отчего контроль над ситуацией исчезает мгновенно. С ней словно игрались, как и в заклятиях расшифровки, но теперь у нее не было сил ответить достойно.
«Может, открыть портал на поверхность?» - спросил Охотник. Она поражалась его равнодушию и свежесть сил в такой постоянно стрессовой ситуации.
«А язык?»
«Вернемся за ним»,
«Но нас будут ждать».
«Эти даже подготовиться не смогут. Поверь, по их заклятиям нетрудно понять, что они все еще дилетанты. Отдохнем, ты мне все объяснишь эти настенные письмена».
«Открывай сам. У меня сил нет».
«А твой орб…»
«Открывай!»
Охотник мановением руки, словно он не сдерживал барьер и не разговаривал с ней телепатией, открыл портал. Не была бы она Ночной Пророчицей, если этот тип, ее напарник, не придумал, как найти источник направленной энергии. Вот только почему она не чувствует этого незримого контакта. Их выкинуло далеко от Арийских гор. Тут же Охотница и поняла, что он просто открыл портал, не выбирая направления и вкладывая сил столько, сколько было.
И лишь сейчас она увидела едва прибившуюся синеву под мутными глазами Охотника. Может, он держал иллюзию, чтобы не беспокоить ее или проявлял обычную мужскую гордость, которая превыше всякого логического и разумного понимания. Слабость для них – это смерть на поле сражения. Над некоторыми легче надругаться или кастрировать, чем обвинить в слабости в присутствии какой-либо женщины.
- Ну?
- Что «ну»?»?! Сейчас все покажу! Дай отдышаться!
- Как все-таки твой орб?
- Сгорел он в инерциях ваших магических баталий. А создание жалко. Оно не успело и двух минут прожить. Как же оно страдало, когда закончило исследование, но я записала все, что необходимо. Результаты интересные, но неутешительные для всех, включая нас, бедных Охотников, - без сарказма произнесла она.
- Так что же там?
- Лучше женщине воды или вялого мяса предложил, - это была ее последняя колкость. – Мое создание перевело символы и прочитало остаточную память тех, кто их наносил своей кровью. Это была именно кровь, но в ней словно отсутствовала сама суть какого-то существа, поэтому я не определила, кто это делал, но ощутила только одно чувство – ярость. Она словно красная пелена застилала мой взор, стоило только приглядеться. А все остальное – это набор разделенных и одновременно соединенных воедино всех составляющих энергий, которые образуют кровь. Это высшая степень некромантии и светлой магии. Я видела когда-то такое в своих видениях, но думала, что это слишком далекое будущее, что я не доживу до такого. Так вот, - она как будто бы решилась рассказать все Охотнику, словно боялась произнести слова, которые станут фатальными в их приключении-охоте, - они собираются вызывать духов умерших для ритуала Сбора.
- И что тут необычного? Многие некроманты, хоть самые сильные, могут вызывать духов умерших.
- Могут, но эти хотят вызвать из небытия души тех, кто ушел из этого мира, и они соберут всех, кто когда-то жил в этих горах. Ты знаешь, сколько душ вернется сюда, даже перерожденных?
- Представляю. И что, с этими душами они попытаются завоевать мир?
- Нет. Здесь не сказано для чего они собирают, но им не нужны чисто одни души. Я не смогла понять, что им нужно, но для чего-то они проведут заклятие ночью, бросив чары сильного сна, которые усыпят тех, чья душа потребует для чар. Но и это не похоже на возможное милосердие со стороны изгоев.
- Там не сказано, когда заклятие придет в движение, и какое оно: инерционное или непроизвольное.
- Одно другого лучше. Оно – инерционное, но мне известно, что должно произойти, чтобы энергия начала аккумулироваться в тех Шахтах.
- Тогда у нас еще есть время. Отдохнем! Ты, как Ночная Пророчица, попробуешь найти ответ на этот вопрос, а потом – спустимся обратно под землю.
- Хорошо. Завтра, я займусь этим. Мне самой интересно, кто станет точкой отсчета этого грандиозного, по всем временам и меркам, заклятии, которое способно перевернуть все стандарты Магии Кенфарата.
Охотница немного перекусила и, всего лишь коснувшись головой мягкой травы, уснула сном младенца. А Охотник бодрствовал всю ночь. Нет, он не заклинал, не следил за местность, не поджидал врагом и не хранил сон своей спутницы. Он просто думал. А вот о чем, это осталось секретом для всех.
* * *
- Только не мешай мне! – сказала Охотница. Ближе к полудню следующего дня Охотница начертила круговую диаграмму, которую своеобразно разделила, а потом начертила несколько нанограмм, с кривыми гранями, и двумя длинными направлениями лучей, которые были повернуты на север и на юг.
- Мне беречь твой покой?
- Делай, что хочешь, но чтобы никто и ничто не коснулась меня во время транса.
- Представляю, что случиться!
- Эфир на твою голову!
Охотница окунулась в эфирные потоки, как опытный пловец. Она прекрасно знала, что в эфире можно было найти все и отыскать любые отпечатки магии. Но здесь приходилось смотреть не только глазами, как и обладать определенным набором знаний, но и чувствовать, прекрасно чувствовать и отсеивать нити лжи и обманчивой наивности некоторых чар. Но Охотница знала, как искать, поэтому наниматель и сделала ее напарницей Охотника, ведь этот тип может лишь мечом махать и справляться с безумными и сильными противниками, но отыскать иголку в сене, сможет только она одна. Никто другой. Конечно, могла и ее бабушка по материнской линии, которая во многом была и чародейкой Оккультной магии, но она исчезла очень давно.
Охотник долго ждал какой-то реакции от Охотницы. Ждал того, что эффект ее способностей не заставить ожидать, но пришлось ждать несколько часов. Начерченные линии пылали, а огонь поднимался чуть ли не вровень с лицом Охотницы, скрывая ее от окружающего мира, словно поглощая ее изнутри и внешне.
И вдруг он услышал сдавленный крик, как будто кто-то потянулся Ночную Пророчицу назад, в реальный мир, а ее саму выкинуло из ее магической фигуры, которая начала выгорать и вниз и вверх, уничтожая все на своем пути. Охотник бросился к напарнице, но, видя, что она бледная и не дышит, проверил сердцебиение. Отсутствие. Или много отдала, что сама быстро вышла из эфира. Дура, но умная дура!
«Ей нельзя дать умереть, - подумал спокойно и расчетливо Охотник. – Если она стала рисковать жизнью, значит, это важно. Она нашла нить этих заклятий».
И только он положил ей руку на грудь, под которой неожиданно подскочило сердце и такими же резкими ударами стало приводить Охотницу в чувство, а она сама инертно ухватилась за Охотника. Зрачки неправдоподобно расширены, тело холодно, как лед, но руки горят и обжигают. Состояние предсмертной агонии у Темных Охотников, но почему она еще жива? Тело сражается со смертью любой ценой, а сознание хочет выполнить последний долг перед тем, как достаться Тьме. Но Охотница не умирает; она готова уйти, но держится. Может быть…
«Нельзя ей дать умереть», - подумал он, чье имя оставалось тайной Кенфарата. Охотник пошел на то, что оказалось табу для всех Темных Охотников.
* * *
Перед Айтией возник призрачный образ незнакомки, глаза которой искали и нашли юную эльфийку. Айтия увидела в них удивление, а потом, сама удивившись, не смогла отбить заклятие. В чем суть она не поняла, но ничего страшного не случилось, а образ секундой позже исчез. Она не произнесла ни слова. Теперь она не знала, что делать. Кто это? Снова вопросы: новый враг или неосторожный человек, но какой человек, а особенно женщина возьмется за дело, пожертвовав своей безопасностью?
Айтия хотела узнать все о том, кто это, но была слишком измучена, чтобы сейчас приступать. Тем более у нее еще оставалось последнее дело. Действительно, ей нужно было посоветоваться с приемными родителями.
Она свернула с дороги и сократила путь домой. Лесные тропы, городские дороги и переулки Эвендила. Задумавшись, она не смогла бы вспомнить, как добралась до родимой калитки и дверей, которые всегда открывались радушно для нее. Этот дом, где она чувствовала себя не что, чтобы свободно, но и птицей свободного полета мысли. Только дома она такая, как ей хотелось. Только здесь было все, что радовало, но как только она покидала его порог, ее сердце мчалось далеко за пределы Айрвинских островов, которые казались ей слишком скучными и где все наиграно и каждая фраза, сказанная в гостях, продуманная и отрепетированная чуть ли не дословно за несколько часов до встречи и времени прихода. Наверно, в день отбытия она будет разрываться между желанием остаться или с ветерком умчаться в неизвестную даль, о котором многим из эльфов Эвендила приходилось только читать или узнать из рассказов прибывших с Эрманды (Архон и Карчат почти не были заселены эльфами; в лесах были немногочисленные гарнизоны лучших лучников из Эрманда и Айрвинских островов, а также в последнее время начал расти военно-торговый форпост на юге Архона, который начинает стягивать в себе многих рабочих рук со всего континента).
- Я дома! – шепотом произнесла она.
- Вот и замечательно! – из-за угла кухни выбежала ее приемная мать Акэнни, та эльфийка, которая вытянула ее с Кембериллом и прошла тропами страха вдоль Енейшея, который никак не отреагировал на близкое с ними соседство. В руках у нее был поднос с тремя блюдами, которые готовятся не один час. Она быстро бегала туда-сюда, а сердце Айтии радовалось. Все, как прежде! Почти ничего не изменилось. – Давай быстрее! Стол уже накрыт, сейчас придет Атнэя и заварит чай. Сегодня она купила какие-то травы, которые были завезены издалека.
- Мам!..
Она, конечно, разделяла эту радостную обстановку, но ее проблема не была легкомысленной или мимолетной, чтобы откладывать ее. Акэнни остановилась ее очередными блюдами, готовая выслушать все, чтобы ее приемная дочь не сказала. На ее лице сияла радостная улыбка. Она была счастлива от того, что ее дитя вернулась домой и что оно в целостности и сохранности после тренировки.
- Что, Ай?
- Мне нужно с тобой поговорить?
- Ты ранена? Голова болит?
- Нет, - сказала Айтия. – Все нормально, я не ранена. Я с Геоной и Кюссэнной отбывает через пять-шесть дней.
Улыбка пропала. Акэнни уже начала грустить, но все же она непринужденно спросила:
- А куда? Куда-то в Эрманд?
«Не стоит ей говорить всего, или отправиться со мной в дорогу», - подумала Айтия, и во многом была права.
- Еще не знаю. Мне нужно решить, куда. Для этого мне дали следующие три дня.
- Подожди секундочку! – сказала Акэнни и отнесла поднос. Вернулась и взяла за руку дочь. – Пошли, присядем! Не стоит о таком говорить здесь, стоя.
Айтия и Акэнни прошли в самый большой зал во всем доме, который располагался на первом этаже. Он был обставлен со вкусом и в легких белоснежный тонах, которые нравятся многим эльфам, но все же они предпочитают больше зеленый естественный цвет для своих домов. Здесь стояла два больших стола для приема гостей и пять широких диванчиков, приятных нежно бежевых оттенков, много картин, которые были написаны одной рукой, Атнэей. Эльфийки присели, и Акэнни приготовилась услышать все. Дочь с ней всегда была честна, несмотря ни на что. Акэнни была далеко не домашней эльфийкой, которая не знает, что такое походы, а все время проводит в песнопения и созерцании прекрасного за своим окном, уходом за любимым садом и прочими миленькими и ненавязчивыми делами мирных эльфов Эвендила. Она была опытной волшебницей, а еще лучше понимающей матерью, чтобы выслушать о возникшей проблеме и постараться решить ее.
- Ну, говори же!
- Мне нужно знать, что ты видела в Енейшее!
- Тебя туда отправляют? – воскликнула, чуть не подскочив, Акэнни.
- Нет, но возможно мне придется туда заглянуть.
- Енейшей – неприступное место.
- Все это знают, но ты унесла меня от врагов, пройдя в относительной близости к Нему. Я хочу знать, что ты там видела, и почему не исчезла.
- Я не смотрела в чащи Енейшея. Мне было не до этого. Я все время боялась, чтобы враг не настиг меня, а потом ты стала постоянно плакать. Я бежала, не оглядываясь, не смела использовать заклятие телепортации. Вообще мне было все равно, что там, в Енейшее. Я хотела тебя спасти. Я… - из глаза покатились слезы. – Я не хотела, чтобы тебя постигла судьба твоих родителей. Это было слишком ужасно. И самое кошмарное, что я видела это своими глазами. Я вытащила тебя из огня, я видела, как погиб Кемберилл. Это очень ужасно… - дальше были только всхлипы. Айтия обняла мать за плечи и прижалась к ней, крепко-крепко.
- Значит, нам придется рисковать, - неопределенно сказала Айтия и, отстранившись от матери, поднялась. – Мама, я наверно, не присоединюсь к вам с Атнэей. Я хочу отдохнуть и подумать. Пожалуйста, не беспокойте меня сегодня!
- Только не думай отправляться в Енейшей!
- Может, и не придется!
Поклонившись учтиво, эльфийка поднялась в свою комнату и закрылась на замок. До заката было далеко, но Айтия была так уставшая, что, наверно, соврала матери, сказав, что сегодня будет думать. Не раздеваясь и не расстилая покрывала и одеяла, она легла и почти сразу же заснула.
Но этот день не хотел так просто заканчиваться.
* * *
«Придется потратить и мой орб. Ах, жаль, я берег его совершенно для другого случая».
Из сумки Охотник вытащил сферу и поднял над собой, склонив голову над умирающей Темной Охотницей. Задуманное им не понравилось бы многим Древним колдунам и Древнейшим эльфам, которые давным-давно изобрели оружие, чтобы останавливать Охотников Тьмы, самых опасных Черных рыцарей Смерти. Даже Черный Мор не был так страшен, как в седой Древности эти люди и нелюди, корыстные, мстивые и расчетливые, предавшие своей душе, Тьму и чести. Тайна этой системы чар до недавно (до основания Енейшея) не была известна никому не только из Темных Охотников, но и простым смертным и другим расам. Охотник же знал, что требуется, чтобы изменить порядок вещей. Орб засветился изнутри. Заклятие не было сложно. Оно было немного символичным и от того делало трудным для одного полюса Силы: или для Тьмы, или Света.
Она отторгается Тьмой,
Но Тьма – ее души кусок,
А Смерть призванная мной,
Охотника Темного рукой
Заберет эту язву с собой.
А остальное останется Светом,
Ярким, не тухнущим, бьющим в глаза,
Пусть он озаряется водой, небом,
Играет в уста древнего сказа,
Летит в капле падающей лозы,
Растворяет в сердце чужом... –
Охотник остановился, но потом продолжил, как невзначай:
Кровь до крови вернется,
А Сновидец Ночной обернется,
Вкусит нового цвета исток,
И как только первый глоток
Первичной эссенции Жизни
И Света, прогоняющих Тьму,
Пусть она переродиться к новой стезе,
И забудет о мести… -
Орб лег на грудь тяжело вздыхающей Ночной Пророчице и проник в нее. Охотник мог поклясться, что видит ее сейчас насквозь, пронизанную мириадами лучей света, такого губительного для Темного Охотника, но такого знакомого в прошлом для человека. Последние слова:
Открой глаза, Дева из Снов,
Твое имя, утонувшее в Темноте,
Избито и теперь без оков,
Стать невинным дитя Света,
Роковым Палачом и Судьей,
Искоренителем Первобытного Греха.
Охотница глубоко вдохнула, словно долго находилась под водой. Грудь высоко вздымалась и тянула ее подняться. Глаза бессмысленно смотрели по сторонам, затуманенные светом. Сейчас она ничем не отличалась от тех изгоев, за которыми они охотились. Охотник поднялся с колен и отошел назад, приготовив меч. Теперь они и враги, и союзники. Он-то знает, что делать, а вот Охотница, бывшая Темная, может выбрать и другую дорогу, но еще неизвестно последует ли она долгу и чести данного нанимателю слова.
- Я так и знала! – прошептала она, и покатились горькие слезы.
Охотник не решился задавать вопросы.
- Я так и знала. Я видела все это в своих видениях, очень давно! – она говорила со всеми и с самой собой. –
Между Светом и Тьмой выбор известен,
И ближайшие тропы к спасению и мести,
Но Тьма ведет к Свету. Путь намечен,
Судьба всегда на стороне совести и чести. –
Я же знала, что так будет, но, похоже, предначертанную судьбу никто не изменит. Я вижу, и я иду за ней. Я плыву по течению реки и захлебываюсь от еще не пережитых страданий, которые мне преподносит Она. И чтобы я не делала, выход всегда один. Если бы я не выбрала Тьму, родителей нельзя было спасти. Свет принимает лишь безгрешных и чистых, а Ночные Пророчицы – это грешницы, потому что наша сила – часть Хаоса и Порядка. Свет и Тьма, как же тяжело знать свою долю и ничего нельзя изменить в ней.
- Пророчица! – тихо позвал ее Охотник. Меч он не убрал в ножны.
- Опусти меч. Я не буду с тобой сражаться. Ты был прав, когда думал, что честь и долг для меня сейчас превыше всего, как впрочем, и для Темной Охотницы. Ты украл у Света и отдал Это мне. Спасибо! Но теперь наши силы не могут запросто консолидироваться… - она поднялась на локтях, но слабость от пережитого взяла свое, и она медленно опустилась на землю. – Нет, пока не могу! Я хочу спать! Усыпи меня!
- Ты что не знаешь, как на тебя подействует заклятие Темного сна?
- Знаю. Я увижу пророческий сон, но мне он сейчас необходим. Свои последние видения уже исполнились. Пора увидеть новые.
- Ты сама этого захотела! – как же ему не хотелось взаимодействовать со Светом. – Niommez!
Светлая (уже!) Охотница, Ночная Пророчица, Судьба которой не изменила от перемены Силы, под которой ей придется идти еще очень долго. Иногда ей казалось, что проще будет умереть, но то будущее, которое представлялось ей в ее снах говорило о совершенно другом. Она, как и любая, мелочная или великая доля, меняют судьбу этого мира, делая его хуже или лучше, опорочивая или благодетельствуя, укрепляя или разрушая его границы… Все что-то несут с собой в этот мир: от родителей, от Силы, от Судьбы, от других и, конечно, от себя. Нельзя жить, зная, что ты – ничто, песчинка времени и Жизни, которая порой слишком жестока, чтобы ей наслаждать и слишком ужасна, чтобы ее лицезреть. Даже песчинки склоняют выбор Весов, хоть один ничего не решить в Великой Битве.
«Я хочу ее увидеть. Я хочу знать, кто она. Охотник спас меня, чтобы знать, кого я нашла своим заклятием. Как и все Темные, он не милосерден, но очень расчетливый, чтобы дать мне умереть. Тем более, дальше я ему еще буду нужна, и как Ночная Пророчица, и как та, которая видит суть вещей, а не внешнюю оболочку сущего. – Охотница чувствовала, как ее начинает затягивать глубокий сон, где уже трудно осознавать себя, а приходиться подчиняться законам нереальности и абсурдности. Пора бросать заклятие. –
Законы сна нарушая,
Ищу осколки причины
В другом. И Другая,
Ставшая целью моей,
Будет добычей ничей.
Эфир, опусти преграды свои,
Дай мне свободно уйти,
Пересечь бурные воды твои,
Чтобы увидеть чужие сны.
Светлая Охотница потеряла счет времени, место пространства и саму суть реальности, потому что ее сон оказался разломан вдребезги, границы ее нереальности и осмысленности поплыли, как вода. Она оказалась в Темноте Неопределенности, а потом – в Свете Очевидности, на который налаживали чужие цвета и эмоции, образы и мораль. Это был другой вкус жизни, другой принцип построения реальности (или ее противоположности). Даже воздух изменился, небо оказалось более голубым и без единой тучки.
«Вполне естественный сон для юной души эльфийки», - подумала Охотница.
Сама Охотница уже не помнила, как по-настоящему была юной. Как кровь играла и не давала покоя, как сжигала дотла ее первая безумная любовь, как ее хотелось улететь за горизонты, за те облака и небо, которые, словно клетка сдерживают ее свободную душу (ох, как же рано она постарела душой). Но сейчас уже сожалеть не о чем.
В чужом сне она находилась на берегу небольшого ручейка. Немного жарко. Сейчас середина лета. Пахнет свежей травой и водной растительностью. Вокруг рощи и много лесов, в которые, наверно, не ступала нога ни эльфа, ни человека. Здесь вообще было все неземным и нетронутым. Таким же девственным, как и эльфийка, которая плавала в речке, наслаждаясь всеми ощущениями, которые приносил ей этот сон. Ее волосы нежнее шелка накрывали все тело, скрывая наготу. Ее глаза были закрыты, словно она снова заснула.
«Обычный сон после трудного дня, когда хочется расслабиться и ни о чем не думать, кроме как о себе, - подумала Светлая Пророчица. – Но нужно спешить. Время во снах и реальном мире течет по-разному. Если я не успею… Но что ей сказать, чтобы не спугнуть ее, чтобы она не разрушила свой сон и не проснулась?» - и она не нашла лучше, чем сказать:
- Привет!
Эльфийка ответила взаимностью, и потом открыла глаза, чтобы испугаться от неожиданности дежавю и уйти под воду. Она всплыла и, убрав волосы с лица, рассмотрела внимательнее прибывшую, чтобы убедиться, что не сошла с ума.
- Ты?
- Я.
- Значит, я не сплю! Где я?
- Ты спишь! Это я в твоем сне!
- Что тебе нужно от меня? Что тебе нужно было тогда?
- Мои видения привели меня к тебе. Ты связь между…
Мир сновидений начал рушиться и заглушать всякие звуки. Светлая Охотница видела, как что-то тянет руки извне, чтобы помешать ей сказать. Кто-то не хотел их разговора. Значит, эта эльфийка нужна кому-то, и враг допустил ошибку, точно указав на нее, но он и выиграл, так как сама Охотница ничего не узнает и не узнает в ближайшее время.
- Что ты делаешь? – услышала она сдавленный крик эльфийки.
- Иди… в Карчат… - Ночная Пророчица молилась, чтобы Судьба помогла им быстрее встретиться снова. Не как врагам (для врага эта девчонка слишком юна, неопытна и наивна), а как знаниям. Если бы этот неизвестный, кто им помешал сейчас, не был бы установить связь между эльфийкой и заклятием изгоев, то Светлая Охотница никогда бы не вышла на нее напрямую через сновидения. Она знала, что это игра, обходами, но для чего? И когда сон окончательно истаял, она пробудилась…
…И увидела лицо Охотника.
- Что-то узнала?
- Узнала, но это очень мало.
- Тогда рассказывай!
Светлая Охотница попыталась детально описать сон Темному Охотнику. Описание было недолгим.
* * *
Айтия проснулась в холодном поту. Она не могла прийти в себя. Ее словно рыбу вытянули из воды и бросили на землю умирать. Она провела рукой по лбу. Стояла глухая ночь, а на небе неотъемливо светила, как и всегда, светлая Луна, - сторож спавших душ. Эльфийка откинулась на подушки. Грудь сжал страх, привычный, но снова появившийся после стольких недель после того, как она сказала, что пойдет воевать. Опять в голову полезли мысли о том, что она может не справиться, что все это бред и что она не воин-волшебник-стрелок, чтобы разить приспешников Врага-Gajjou. Да кто она такая, что даже думать, что?..
«Saylurr, как мне страшно! Защити меня от Него и дай приют моим мыслям, где они Ему неизвестны!» - как молитву сказала она.
Она лежала и смотрела в потолок. Уже не спало, но до рассвета осталось несколько часов. Что-то ей подсказывало, что больше мешкать нельзя. Как бы больно не было ее матери, Атнэе и всем остальным, кто ее знает, она должна отправляться в путь.
Айтия вскочила с постели и быстро оделась, подошла к окну, открыла настежь окно. Прохладный ветер коснулся порозовевшего лица девушки. Она оглянулась последний раз назад.
- Прощай, дом! Прощай, мама! Прощай, все, что я когда-то любила! Мне вас будет очень не хватать! – она оперлась руками об оконную раму. – Как она там говорила, иди в Карчат!
Как кошка, выпрыгнув из окна и опустившись на землю с помощью левитации, Айтия бегом бросилась к дому Элнея Эллефия. Время поджимало; нельзя было терять ни минуты.
* * *
- У нас времени в обрез, но иди в Шахты неподготовленными – полное безумие! – сказала Светлая Охотница, понимая, что сейчас им не выстоять. – Мне еще нужно перестроиться на новую Силу. Поверь, Свет и Тьма – не полные противоположности.
- Могу предположить, по твоим словам, что эта девчонка уже бежит, мчится на Карчат. Ты испугала ее, второй раз явившись, как назойливая незнакомка, но она могла ощутить перемену в тебе. За страхом приходит решительность. Вдруг теперь она быстрее активизирует эти чары.
- Если и активизирует, то она об этом не подозревает.
- Нам от этого не легче. Чары нужно остановить или, по крайней мере, изолировать от внешнего возбудителя.
- У меня тоже была подобная идея, но как ее воплотить в жизнь. Знаешь, сколько Мощи нужно?!
- Не обязательно, если барьер мы поставим особенный!
- Это какой же?
- Думаю, в твоих видениях это уже было (или будет). Светлая Охотница и Темный Охотник, Свет и Тьма, Добро и Зло. Понимаешь, о чем я говорю?
- Безумец! На уравновешивание Сил уйдет не один месяц, тем более Свет и Тьма – это не однотонные сгустки энергии. Даже у них – есть составляющие и кварки. Ингредиенты?..
- Зачем нам это, когда у меня есть Источник Силы, а у тебя – Источник Знания. Объединим наши усилия, Ночная Пророчица, Светлая Охотница, чтобы создать барьер, который сможет смести один лишь Хаос.
- А Он сразу не уничтожит его?
- Вряд ли. Порядок ведь тоже на чеку. Его слуг необходимо опасаться также.
- Охотник, мы не выстоит против всех. Даже Наниматель не сможет. О чем ты думаешь? Нам нужно найти другое существо, а не этого изгоя, связанного с Хаосом. Мы себя сейчас поставим под удар и погибнем.
- Охотница Света, ты трусишь!
- Твой бы язык… - хотела выругаться Пророчица. – Я мыслю здраво! Мы в ловушке со всех сторон, а главное – в ловушке собственной чести. Если мы дадим этому заклятию раскрыться, то от Карчат мало что останется и тогда может быть Хаос начнет лавинообразное наступление на основы Кенфарата. На время слуги Порядка будут его сдерживать, но и не одолеть Бесконечность и Бесформенность в одном лице. Разве что сам Порядок воплотиться в этом мире и снова заточит Хаос в Тюрьму без времени, пространства и сущности.
- Печальная перспектива!
- Нас может постичь подобная участь, если мы выступим против всех.
- Я не боюсь.
- Потому что не знаешь!
- Мне все равно! – он был таким же в душе, как и Тьма, однотонным. – Ты со мной?
- С тобой! Долг свят, или мое слово, как и я сама, ничего не значим. Открывай портал!
- А ты подготовь заклятия Щита Света. К этому они пока не готовы.
- Будем надеяться…
* * *
«Идти, идти, беги и не останавливайся, - говорила себе Айтия, идя к Элнею. – Не останавливайся и не думай о том, о чем сейчас поспросишь и что ты снова почувствуешь слабость в теле. Элней Эллефий – непростой эльф. Он поймет мою поспешность. Иногда мне кажется, что только он до конца понимает все происходящее и осмысливает настолько четко, что сам бы взял мой посох в руки, лук Кюссэнны за плечо и клинки Геоны в ножны, идя на бой с бесконечными врагами. Он лед, но внутри этого льда кипит несгораемый огонь, к которому не прикоснешься. Он – сложный эльф. Хоть бы с его помощью мы быстрее смогли отбыть из Эвендила, тогда все здесь окажутся вне опасности хоть на некоторое время».
Она и не заметила, как оказалась возле дома Элнея, и не думая, постучала в двери. Но дверь открылась настолько быстро, что она неожиданно отступила на шаг назад.
- Заходи! – бросила Геона и скрылась в темноте дома.
Айтия зашла и закрыла за собой дверь. В доме не горело ни одной свечи, но что-то было не так.
- Геона, - в полный голос произнесла Айтия. Секундой позже почувствовала прикосновение эльфийской руки под локоть. – Геона?
- Кюссэнна, saewa! Идите за мной!
Они очень быстро прошли темными коридорами и спустились вниз по какой-то крутой лестнице.
- Почему нет света? – спросила юная эльфийка.
- Так захотел, Элней Эллефий!
- Он знал, что я приду?
- Наверно, потому что сегодня он сказал, чтобы мы не ложились спать, а готовились и собирали вещи, еду и прочую утварь. Геона заканчивает упаковывать теплые вещи.
- Мы идет не в Архон! В Карчат!
- Меньше нести на себе!
- А?..
- Спросите все у Элнея. Я мало сама понимаю в происходящем.
Все расспросы пришлось оставить на потом. В темноте появились небольшие проблески света, а затем открылась небольшая низкая дверь. Айтия и Кюссэнна вошли в небольшую комнату, в которой горело несколько факелов, а весь пол устилали драгоценные разноцветные камни (сразу видно магические), которые образовывали непонятные руны, похожие на эльфийские, но более резкие и жесткие, не как не походившие на изысканную, словно воду, письменность. На стенах и потолке множество обычных написаний.
- Это заклятия Ограждения, - Айтия услышала Элнея, но не увидела его в комнате.
- Ты собирал эти камни, чтобы накопить энергию.
- Эти камни сама энергия. Они осколки заклинаемых амулетов, некоторые из них сами зародились в земных недрах, некоторые вышли из жерла вулканов. Они нужны мне и теперь вам.
- Для чего?
- Чтобы открыть портал в дальнюю дорогу. По-моему, в Карчат, на северо-восточное побережье, вдоль Змеиного берега. Как ты знаешь, одному эльфу-волшебнику, с любым опытом и навыками не преодолеть такой путь за один переход. Эти камни помогут это сделать нам реальность.
- А как же?..
- Пять дней и помощь Совета Мудрых?.. Это был один из вариантов, обстоятельства изменились, ты сама это понимаешь, ты сама это чувствуешь! Не скажу, что интуиция подсказывает мне это! Я следил за тобой, но о многом сейчас могу догадываться. Узлы стягиваются, как и петля на шее каждого из нас. Совет Мудрых не быстр, чтобы сейчас сообщать им о твоем решении, и он не поймет, почему один из них втайне накапливал силы. Да и нет времени у меня на объяснения. Где твой посох?
- Я спрятала его в Астрале.
- Правильно, из Астрала трудно извлечь все, что угодно, без помощи самого заклинателя. Извлекай его!
Айтия молча подчинилась. Ее магический посох пришел на ее зов мгновенно, но ему очень не нравилось на астральном уровне материи; он хотел постоянно чувствовать руку Айтии и аккумулировать для нее энергию. На остальное капризное оружие было совершенно не согласно.
- Видишь, выемка в полу в центре рун. Вставь туда посох…
Дверь открылась и зашла с тремя толстыми походными сумками Геона.
- Геона, присоединяясь к нам! Saewa, уже отправляется в дорогу!
«Больше ждать нечего!» - подумала юная эльфийка. Решительно и без размышлений прошла к центру комнаты, не зацепив ни одного камня, который находился идеальном месте для этой системы чар, подняла посох и с силой вогнала в разъем, но потом поняла, что это оказалась слишком. Разъем был подобен форме посоха и гладко вошел. Драгоценные камни осветились, и за секунду до этого заработали чары Ограждения. Комната наполнилась светом.
- Возьмитесь за руки, избранные эльфийки! – надев по сумке на плечи, Геона, Кюссэнна и Айтия взялись за руки, образовав правильный треугольник вокруг посоха.
- Чтобы не случилось, чтобы вы не увидели, не опускайте руки! Сила каждой из вас направляет ваш путь. Он связан с вами. Карчат ждет вас!
Вспышка света… Путь Айтии и ее спутниц начался.
* * *
- Готова!
- Нет!
- Ничего, и так справимся! – сказал Охотник, держа одной рукой свой меч, а другой – жертву, бесценную и одновременно ничтожную для этого мира. Этому изгою осталось совсем немного жить.
- Началось! – вскрикнула Светлая Охотница, но Охотник и сам все понял. Надписи растворялись в собственной силе, а изгои получили те проблески разума, которые желали. – Охотник!..
- Начнем!..
* * *
Что такое совпадение?
Некоторые люди верят, что это мистическое и таинственное совпадение вещей, которые вместе сводят иногда удача, невезение, судьба и многие другие мифические «существа», которым интересны, как люди будут вести себя, если те неожиданно разбогатеют жизнью или оскудеют настолько, что смогут покончить жизнь самоубийством. Люди мечтают и выдумали себе совпадение, дав ее украденное имя, - Судьба.
Но это – невежество. Эльфы уже давно поняли, что совпадение – прекрасная и хорошо спланированная игра сильных мира сего или тех, кому хватает ума придумать такую комбинации вещей, которая потянет за собой логическую цепочку действий, за которыми люди сами потянутся, а потом скажут, что это – Судьба. Судьба – это предначертанное и что-то неизменное. В ней никогда ничего не повторяет и не подстраивается под кого-то.
Только те, кто будет искать в совпадения чью-то руку, станут победителями в игре Умов.
Но насколько эта игра? Может быть, вся жизнь – игра…
Глава 4
В дороге
Боль… Проклятая и ненасытная боль, которая то исчезает, то появляется снова, чтобы сломить сопротивление и уничтожить боевой дух. Кроме боли, Айтия сейчас ничего не имела. Ее тянуло вперед, но что-то рвало ее на части, оттягивая на все стороны света. Что это? Хаос узнал о них или Элней Эллефий неправильно направил поток силы своих камней? А как ее спутницы? Юная эльфийка поворачивает на силу голову, но не видит никого рядом, хоть их прикосновения еще так ощутимы в ее ладонях. Где они? Что с ними? Чувствуют ли они подобную боль? И…
И все закончилось… А за этим ничего: покой, тишина и тьма. Не сила смерти, разрушения и преобразования, а тьма, которая спасает глаза от испепеляющего света и приносит в этот мир простоту и однообразие. Прошла и боль, словно выпустила когти из неподвластной для нее добычи.
«Что ты наделала?» - слышит она знакомый голос, но не может сказать, кто именно ее владелец.
И Айтия потеряла сознание.
Возвратилось оно мгновенно, как молния, которая без предупреждения ударяет в несчастное дерево, чтобы испепелить его. Айтия вскакивает на ноги, сама не осознавая, что делает. Глаза не видят, хоть и широко открыты. Дышать почти нечем, но она вгоняет в легкие воздух, настойчиво заставляет тело двигаться, испытывать энергию Жизни и продолжать, в конце концов, жить. Кто-то хватает ее за плечи и трясет. Кричит, но она не разбирает слов. Ее снова больно. Сознание кричит, чтобы она избавила от нее, любой ценой. Руки ее и ум выхватывает из эфира посох и заклинают сгусток энергии. Заклятие не готов, но боль уходит.
- Отойди!.. – уже четко слышит она. – Дезориентация после…
- Берегись!
Айтия опустилась на землю и заплакала. Слезы очистили ее взор. Глаза увидели, во что она чуть не превратила Геону и Кюссэнну, - пепел, который развеялся бы по ветру. Но сила задела только через случайно попавшихся несколько деревьев, стоящих друг за другом. Руки опустили посох и закрыли лицо. Сквозь слезы и пальцы, она видела лицо, склонившейся над ней Геоны. Огненноволосая эльфийка боялась прикоснуться к своей saewе, поэтому Айтия сама прижалась к ней. А слезы шли и шли…
- Ну, все-все, успокойтесь, saewa! – ее голос был успокаивающей мелодией пробуждающегося дня и медленно текущей воды в озерце, которая никуда не спешила и ничего не хотела от мира. – Мы так испугались!
Айтия отстранилась и утерла слезы.
- Вы не пострадали?
- Нет. Основной удар прошел через вас, saewa. – сказала Кюссэнна. – Но это была не энергия.
- А что тогда?
- Заклятие и притом очень сильное, но не боевое, или вы б не выжили.
«Заклятие пустили через меня в момент перемещения через такое расстояние. Да что меня демоны Ирга сожрали, кто это такой, чтобы играть с материей, скорость и пространством Кенфарата и делать то, что и десятки мудрейших и выносливых эльфов Древнейшего Поколения не сделали бы? Ну, теперь все. Игры закончились. Если от Судьбы и от врага не убежишь, лучше все изменить или уничтожить. То заклятие и тот выбор, по которому Тьма погибла на подступах к острову, стали для меня уроком. Нужно действовать, - Айтия еще раз утерла слезы и подобрала уронивший посох. – Нет времени плакать и жаловаться. Я знала, что будет больно. И эта была моя первая боль. Ну и пусть. Остальное уже не важно. Я буду сражаться со всяким, кто подумает, что этот мир так просто завоевать и измениться, подогнать под себя, сделать его лучшим для себя, искоренить саму Его суть. Saylurr, помоги мне и защити меня, я готова воевать за тебя и за весь Кенфарат».
- Где мы находимся? – спросила Айтия. В голосе не осталось ни капли нерешительности. Это очень понравилось целеустремленной и прямой, как лезвие клинка, Кюссэнне.
- Северо-западные регион Карчат, между Авироном (Живыми степями) и Фабскими возвышенностями.
- Где океан и сколько до него? А главное: сколько я пролежала без сознания?
- Птичьим полетом на север, примерно три дня езды. Без сознания вы находились недолго. Остаток вечера и всю ночь.
- Ясно! – это еще нестрашно. Оказывается, она легко отделала. – Я так поняла, что заклятием вы занимались. Определили точку заклинания, точку эпицентра и точку исхода.
- Нет, - сказала Геона. – Очень хорошо замаскировано. Но мы добились кое-чего важного. Точка заклинания и точка исхода совпадают, а вот точек эпицентра, то есть наивысшего энерговливания, оказалось две. Одну из них я с Кюссэнной вижу сейчас.
- Интересно и странно. Есть предположения, почему в этом заклятии две точки совпадают и зачем вести энергии так далеко, на Айрвинские острова, в Эвендил, чтобы вернуть ее обратно.
- Для отвода глаз? – предположила Кюссэнна.
- Слишком тяжело для осуществления. Это все-таки заклятия Тьмы, - возразила Геона. – Очень много жертвоприношений. Много сотен, если не одно – две тысячи смертных разумных существ Кенфарата.
- Возможно, это наши старые враги, - сказала Айтия. – Но определять врагов нам еще рано. Если они хотели отвести подозрения, то это у них получилось плохо. Конечно, многих просвещенных и сильных волшебников они приковали к моей персоне, но меня больше интересует то, что сходиться воедино в двух точке пересечения. Возможно узнать, где это место?
- На данный момент, нет. Как я говорила, - словно провинившаяся ученица, оправдывалась Геона, - заклятие замаскировано со всеми мысленными и немыслимыми предосторожностями, что найти слабину будет невозможно или на это уйдет много времени. Понадобиться множество ритуальной и артибутической подготовки, чтобы определить.
- Или хватит сильного смещения звездных светил, - сказала Кюссэнна. – Но самое сильное, да еще с лунный затмением, которое встретишь крайне редко в наши дни, состоится через три месяца в полной силе над югом Архона. Это неблизкий путь, но зато не придется вести торговлю с темными торговцами.
- А кто это?
- О, извините, saewa! Я забыла, что вы не покидали Эвендил с младенчества. Темными торговцами называют людей и не которых орков, которые торгуют (почти законно) мертвой атрибутикой ритуалов, которые они также покупают у самих владельцев или у их родственников.
- Не поняла, о чем ты?
- Темные торговцы потому неприкосновенны, что покупают органы или тела живых и мертвых. Они подписывают договоры, ставят печати, часть прибыли отдают городу.
- И что никто не возмутился подобному?
- Почему же, было, но придраться к чему. Все ж добровольно!
- Да кто пойдет на такое? Это же… это…
- Говорят, - говорила Кюссэнна, - обреченные на смерть от раны, чтобы семья не бедствовала многие года, умирающие от болезни, чтобы лекарства спасли кого-то близкого, бедняк, которому нечем накормить маленьких детей… Историй таких много. Но есть и такие, что ни с чем не сравнимы. Начальники тюрем продают живых убийц и насильников, за которых никто не заступиться, тех, кто приговорен к повешению или сожжению, но есть и такие люди, которые охотятся за мелким негодным товаром, то есть за детьми бедняков и бездомными сиротами. За них никто слово не вставить. Могу сказать, что они процветали несколько лет назад, и во времена войн и больших смут, то есть когда волшебники разных Сил кипели гневом друг к другу. Saewa, если и придется искать этих типов, то только темных волшебников и оккультистов. Найти таких на Карчате просто. В отличие от Архона, где холодные ветра и продолжительные снежные месяцы, здесь им есть, где развернуть свою деятельность.
- Ты подсказала мне хорошую идею, Кюссэнна! Теперь мы узнаем все и сразу.
- Так куда мы идем, saewa?
- В Черный Орден Маллика!
* * *
- Охотник!.. – взвыла, словно раненная волчица, Светлая Охотница схватилась за плечо. Нет, на ней не было ни одной раны, ни единой царапины, которая угрожала бы ее здоровью, но пульсация Силы была очень инертной. Только она начинала крошить стены Центральных Шахт Арии. Для простого смертного или бессмертного это показалось бы сильным землетрясением, не связанным ни с какой магией вообще. Свой арбалет пришлось выбросить. Темное оружие больше ей не подчинялось. – Помоги мне!..
- Нельзя! Создаем барьер по отдельности!
- Нет! Мы не сможем по отдельности! Нужна…
- Вам ничего не будет нужно, - прокричал истерический женский, почти высокий девичий голос, и удар оглушительной силы, смел все приготовления Светлой Охотницы и Темного Охотника под чистую, но никак не задел их, что не оказалось случайностью или недостатком силы. – Пошли прочь отсюда, отбросы Света и Тьмы, или я прикончу вас, а потом истреблю ваши жалкие душонки!
Среди десятков изгоев, среди темноты, теней и света надписей стен шла она. Не величайший некромант, всех времен и народов, не чудовище с сотнями голов и еще большим количеством зубов и когтей, не воплощение Смерти и Разрушения, с которым денно и нощно борются слуги Света наяву и в своих снах. Шла девушка с вьющимися длинными пепельными волосами, которые ниспадали почти до пояса, в которые были вплетены белые розы и лилии, оказавшиеся живыми и продолжающими расти. Лицо юное и без единой морщинки, идеальная и безупречная белая кожа. Чувствительные черные губы и глаза, большие голубые глаза, в которых можно было прочитать и силу, и бесстрашие, и мудрость, и прожитые года. Она шла в черной простом платье, которое ее немного стягивало в талии, придавая ее еще большей утонченности и своеобразной готической красоты. На руках кружевные перчатки. На шее на черном серебре висел цилиндрической формы голубой сапфир. В одной руке она держала длинный кинжал, в ручке которого поблескивал ее какой магический камень, а в другой руке череп, человеческий череп.
- Ее Сила!.. – прошептала Охотница.
- Вижу!
- Я вижу ее прошлое!
- Она была когда-то такой же, как и мы, Темной Охотницей.
- Убирайтесь прочь! – сказала девушка, вскидывая перед грудью кинжал. – Или вас никто не защитит от моего гнева.
- Заемная Сила, но она верит, что до всего дошла сама, - сказала Охотница.
- Поэтому она и будет биться до конца. Убьем ее!
- Это остановит заклятие!
- Не уверена, но она та, которая помешает нам ее остановить.
- А если она – язык!
- Она - одурманенная Силой стражница, не более! – в глазах Ночной Пророчицы он прочитал твердую уверенность в сказанном. – Энергия возвращается, и она преобразовалась…
- Тогда не будем ждать… - Черный меч стал перед грудью, и Охотник кинулся вперед, сразив двух изгоев, но до девушки он не смог добежать. Упругий толчок силы, которая сбила его с ног, а потом откинула куда-то влево спасла ему жизнь. Случись это секундой позже, огонь и призраки ярости растерзали бы его на части. Но удар о стену пришелся приличным и оглушающим. На затылке появилась рассеченная рана. – Охотница!..
- Отступай! – крикнула она, послав несколько материализующихся световых стрел в грудь Стражнице. Через ее барьер и слуг они прошли, но девушку защищал еще и ее сапфир на шее, который смог поглотить и рассеять наведенную энергию. – Отступай, тебе говорю! У нее непревзойденная защита против волшебников и воителей.
- Тогда найдем другую лазейку! – словно подытожив, Охотник оторвался от стены, и, подкинув свой тяжелый меч, как перышко, поймал его и в развороте швырнул, закляв его черными сферами. После этого он упал на оба колена и схватился за рану на затылке. Кровь начала хлестать еще сильнее, но сознания он не потерял. Он очень рисковал, когда решился на подобный трюк, тем более что путей для отступления не оставалось. Если его напарница кинется к нему за помощью, то откроет спину и погибнет, если только… Он размышлял не больше нескольких секунд, наблюдая, как его меч начал преодолевать барьер, сопротивляясь разрушительной силы, его стягивающей силы; магическая начинка прошла дальше, но снова отсеялась сапфиром, но ее пущенный на десять сантиметров выше кинжал нашел лазейку, но и ему не было суждено достичь цели. Пожертвовав собой, кинжал пронзил изгоя, который закрыл собой девушку. Его сердце мгновенно остановилось.
- Ирг, уничтожь мою душу, - выругался Охотник, впервые дав выход настоящему, но бессильному гневу, - не получилось.
- Вы поплатитесь за это!
«Охотник, я знаю, как добиться желаемого!»
«Ее ничто сейчас не остановит. Сейчас подтянуться изгои, которых она, похоже, подчинила своей воле и тогда…»
«Жертвенное развоплощение».
«Не смей. Мне не хватит сил, чтобы завершить его».
«Лгун, - засмеялась Светлая Охотница. – Ты совершил ошибку, когда сделал меня Светлой Охотницей, поэтому мне не так-то сложно принести себя в жертву во имя спасения Света от того, что вырвется из Арийских гор, и это Что-то будет хуже, чем демоны и призраки гнева, поверь мне. Мне хватит сил, чтобы разбить ее защиту, чтобы защитить тебя, чтобы заклясть Серый Барьер, и чтобы вывести тебя за пределы Арии, на поверхность. Мне хватит сил…»
«Но ты видела будущее. Твое – долгое и…»
«У меня был выбор, и я его сделала. Не спорь со мной сейчас, а помоги, а нет – то мне потом будет хуже, чем тебе сейчас, если я не смогу».
«Прости меня».
«Прощаю. Начнем… наша стражница хочет наказать нас своим излюбленным способом – Потрошение».
«Что мне делать?»
«Вскрывай горла изгоям. Процесс мы не остановим, но притормозить – вполне реально. Мне нужны их муки, их жизнь, сама эссенция их безумия, все то, что делает их ими».
«Я начинаю, - сказала она и в последний раз предупредила, - не приближайся ко мне!»
Темный Охотник вытащил из сапог по три кинжала, разместив их между фалангами пальцев. Он свободно вышел из-за угла. Девушка презрительно одарила его своей улыбкой (очень красивой, на первый взгляд, и такой невинной), чтобы в следующую секунду нанести удар. Черные змеи тьмы рванули к Охотнику, с жадностью и неистовостью всего своего существования, чтобы поглотить и тот мельчайший проблеск света и жизни, которые не достали самой Тьме – их Жестокой Матери, которая ничего никому не оставляет и признает лишь право сильного на добычу. Но красный свет испепелил их до основания, и наткнулся на барьер, то смел его с дороги, как бушующий огонь соломенный забор. Охотник со всем ненавистью взмахнул рукой, и три кинжала по касательной прошлись вдоль горла трех изгоев, трех тайгов. Кровь хлынула градом, но умереть они сразу не могли. Начали работать другие чары. Стражница схватила рукой сапфир и начала кричать на мертвом языке слова призвания:
Пусть бездны не станут преградой,
А Смерть отпустит мертвые цепи,
Зову тебя, демон, прозванный Иргой,
На свой последний кровавый бой.
Но ничего не произошло. Нити заклятия, натянутые, как струны, лопнули, раскрошив череп, раздробив на кусочки кинжал и превратив в драгоценную пыль сапфир. На лице же девушки появились неглубокие ранки и язвы, но крови почти не было. Стражница упала на четвереньки и закрыла лицо руками, взвыла и начала трансформироваться в гигантскую, но тонкую тигрицу, с мощной и широкой челюстью и длинными когтями. Охотник чувствовал ее состояние уязвимого достоинства и непримиримого желания убить его и Охотницу любой ценой, пусть даже эта цена окажется больше, чем та, которую заплатит Светлая. Но она не успела закончить превращение. Удар красной плетью, и ее голова лопнула, как перезревшая тыква. Тело еще пульсировало, сила шла через него, но теперь все было кончено.
«Темная, ты предала нас. Пусть ни во Тьме, ни в Свете, ни в Хаосе тебе не будет покоя, - сказал Темный Охотник. – Ты лишила меня меча, и еще напарницы, очень перспективной. Пусть Ирг пожрет твою душу, тварь».
Изгои взволновались. Безумие и потеря контроля, который обеспечивала Стражница, выхлестнулись с новой силой. Энергия, которая собиралась в Центральных шахтах, стала хаотизироваться и перерождаться в характерных для Хаоса образах и потоках, направлениях и комбинациях, то есть в хаотичных. Еще минута, и изгои, сжигая себя изнутри и снаружи, начнут высвобождать эту Силу, которая откроет порталы и барьеры, установленные Порядком в одной из Древних Тюрем Хаоса, падут, как спичечные коробки.
«Мне нужна их сила, Темный, - обратилась к нему Охотница. – Дай мне ее!»
Темный видел красноватый свет, который распространяется за его спиной, но смотреть назад не хотел. Он брал муки, жизнь и агонию изгоев и отдавал все Ночной Пророчице; отдавал и плел собственные заклятия простого, но мощного Щита Тьмы, самого сильного и оборонительного из арсенала некромантов и темных адептов. Кровь и Тьма, кровь и Свет – все сливалось и становилось единым и непобедимым. Темный Охотник чувствовал барьер Света, который, в отличие от его Щита, не был направлен на отталкивание. Любое прикосновение – полное истребление. Напряжение росло, начались открываться порталы. Энергия вернулась, и ей понадобиться несколько бесконечно коротких мгновений, чтобы завершить предначертанное…
«Дава-а-а-а-а-ай…» - крик, рвущийся из самого основания, из костей, тканей и умирающего сердца женщины.
Охотник словно мог видеть затылком. Он увидел, как тело Светлой Охотницы быстро начинает иссыхать и превращаться в прах. Он видел ее дух, который ее цепляется за жизнь и не хочет отлетать, и, сохранив способность заклинать, продолжает накладывать чары. Щит Света призрак толкает вперед, прямо на Щит Тьмы. По принципу противоборства и компенсации, они должны само уничтожить друг друга, но этого не произошло, а совсем наоборот. Их Силы консолидировались и объединились, удвоившись, а потом, приобретя форму серой сферы, которая начала расти, пока не трогая никого в Арии. Лишь единицы изгоев были умерщвлены ударной волной роста. Структура была построена так, что система чар и стягивала, и преобразовала, и поглощала, и само регенерировалась.
Охотник стал у стены и схватил одного изгоя за шиворот.
Выбери себя. 1-4 главы
© Copyright: Андрей Дунец, 2010
Свидетельство о публикации №210022500060
Свидетельство о публикации №210022500060
Рецензии