Книга одной богини. Начать с начала

Полдень. Последние осенние листья срываются с почти голых деревьев. Прекрасный день для поздней осени, а я иду одна по мощеной дороге, любуюсь пейзажем и размышляю о том, что было в не таком далеком прошлом. Не слишком веселые мысли для такой прекрасной погоды, но… больше думать собственно не о чем. Предательство, некогда любимого человека, довольно сильно подкосила меня, мою самооценку, мое мировоззрение. Я-то думала, что сильная, что смогу вынести все, что уготовила мне судьба, с высоко поднятой головой. Ан нет. За последние три месяца я исхудала настолько сильно, что талия моя без проблем могла уместиться в двух мужских ладонях, а на лице жили только карие глаза. Последние недели я просто только чтобы не сидеть сиднем во дворце, любуясь постными физиономиями прислуги и слегка заинтересовано-озабоченными лицами родни, проводила время, прогуливаясь в полном одиночестве, в простой одежде от одного небольшого селения вблизи столицы к другому. Благо находились они не так далеко друг от друга, всего в одном-двух днях пути пешим шагом. И сейчас я шла по широченному королевскому тракту, а впереди лежал небольшой городок, но с хорошим постоялым двором, где собственно я и намеревалась остановиться на ночь.
Только на закате я добралась до гостиницы, по-осеннему холодную ночь мне не хотелось проводить в дороге, здесь же я намеревалась купить добротную лошадку. Постоялый двор с весьма странным названием «Тихий омут» встретил меня теплым светом свечей, жарко пылающим камином, запахом доброго эля и приятной мелодией, что наигрывал на лютне молодой менестрель. В гостинице было на удивление мало народу. Скидывая с плеч легкий плащ, я пробралась к дальнему столику, кинув мальчишке-служке две серебряные монеты, я заказала хороший ужин и приличные апартаменты на ночь с лоханью теплой воды, чтобы смыть дорожную пыль. Мне принесли кружку янтарного эля, и, сделав глоток, я почувствовала как прохладная, живительная влага распространилась по всему телу, остужая и успокаивая сердце и душу где давно скребли кошки. Я наслаждалась ощущениями, в то время как мне принесли мясное рагу, впервые за несколько недель я ела с таким удовольствием. Насытившись, я прошла в комнату.
Небольшая комнатка на втором этаже вмещала в себя узкую кровать, сундук для вещей над которым висело зеркало и письменный стол со стулом. Особых вещей у меня с собой не было, да и остановиться здесь я решила только на одну ночь. Вынув из седельных сумок полотенце и золотистую мыльную жидкость, я отправилась в небольшую комнатку для умывания находящуюся дальше по коридору. Вскоре, вполне довольная жизнью, я с блаженством растянулась на узкой кровати и мгновенно провалилась в пучину сна.

Тьму ночи прорезала пара небесно голубых глаз до краев наполненных болью и грустью, я внезапно ощутила на талии приятную теплоту и нежность рук и как наяву почувствовала обжигающий поцелуй в шею, чуть ниже линии волос. Я проснулась с мучительно сжавшимся сердцем, последнее мгновение нашей встречи не давало мне покоя, я не в силах была забыть тот вечер и его глаза. Пусть его сердце болело не обо мне, но его боль была моей, я чувствовала её всем своим существом, наверное мои чувства к нему были ничуть не меньше чем его…но не ко мне. По щеке медленно скользнула горячая слеза. Когда же я смогу, наконец, забыть о нем? Когда перестану любить? Эти мысли не давали мне покоя на протяжении последних месяцев, и я не знала на них ответа. За окном еще ярко светили звезды, а я вновь забылась сном, на этот раз без сновидений.

Жарко. Струи пота скользят по разгоряченному телу, немедленно впитываясь в одежду. Я достала из сумки фляжку, губ коснулась живительная влага, норовистый черный жеребец подо мной протестующее фыркнул.
- Потерпи, дорогой, скоро и тебе будет вода, - я ласково потрепала коня за гриву. Коня я приобрела сегодня утром на животном рынке, торговаться не стала, конь очень хорош, да и цена вполне приемлема, всего десяток золотых.
День выдался на удивление жарким, лето никак не желало уступить свои права золотой осени. Не веселые мысли о сегодняшнем ночном сне до сих пор тревожили меня, тупая сердечная боль уже давно не давала мне покоя и я почти перестала её замечать, но сейчас не могла ни на минуту от неё отвлечься.
Тысячи мыслей просились в моей голове, и каждая следующая была бредовей предыдущей. Я никак не могла забыть о нем, хотя возможно не хотела, возможно, это было сумасшествием, но мой мозг отчаянно сопротивлялся любым попытка отвлечься. Забыть? Не могу. Разлюбить? Тоже. Это было похоже на безумие, чистой воды безумие, но я любила его, отчаянно любила, хотела быть только с ним, одним, единственным. Но, увы, судьба причудливо тасует карты, и сейчас нас разделяет невидимая стенка, которую я пыталась разрушить на протяжении почти полугода, да и расстояние почти в пол страны.
Так странно, зачастую возникают в душе два совершенно противоположных чувства, причем к одному человеку: ненависть и благодарность. Так и во мне, два чувства, совершенно противоречивых – ненависть и благодарность. Я ненавижу его за то, как он поступил со мной, с моими чувствами, за то, что он разбил мое хрупкое хрустальное сердце на тысячи мелких осколков, а затем развеял их по ветру. Я ненавижу его за то, что он причинил мне столько боли, заставив так много времени скрывать, с таким большим трудом собранное вновь сердце за толстой каменной оболочкой, не веря никому кто желал мне помочь, и, не любя никого, наверное, даже себя. Но я благодарна ему главным образом за то, что он научил меня любить. Любить сильно, безоглядно, всем, пусть даже искалеченным, сердцем, всей душой. Он запустил во мне какой-то неведомый процесс, благодаря которому я изменилась и внешне и внутренне. В период своего вынужденного одиночества я остро осознала, черт возьми, а я ведь красива! Я приобрела уверенность в себе и поставила перед собой вполне определенные цели.
Я благодарна ему за то, что он смог хоть отчасти заставил меня разобраться в своей, столь сложной душе, пересмотреть взгляды на жизнь. Благодарна за то, что научил никому не верить и всегда ждать удара в спину, даже от близких. Я благодарна ему за то, что позволил себя любить страстно, безумно. Благодарна за то, что он был влюблен и дарил улыбки, ласки, нежные и красивые слова, пусть даже и не безвозмездно. Я говорю ему спасибо за то, что навсегда ушел, плотно закрыв за собою дверь. Спасибо ему за то, что я каждый день его ждала, спасибо за то, что вновь вернулся,  но я не смогла его простить. Спасибо ему…
- Спасибо… - слово вырвалось само по себе и… мне стало легче, намного легче. С души как будто упал камень, и в груди разлилось тепло, но стало как-то пусто и… да, стало легко. Мой разум отчаянно сопротивлялся этим мыслям, но сердце… сердце говорило, что так и должно быть.
За размышлениями я и не заметила, как въехала в город. Акил – первый крупный город на пути к горам, что-то мне подсказывало, что именно туда мне и стоит держать путь.
Копыта коня плавно ступали по мощеной дороге, двигаясь в общем потоке людей и карет к центру города. Спустя четверть часа я сидела в столовой одной из лучших гостиниц города и слушала молодую девушку-менестреля, наигрывающую на лютне грустную мелодию. Думать ни о чем не хотелось, а пение менестреля просто завораживало.
Ошибки прошлых дней,
На плечи давят словно груз.
Ошибки прожитых потерь
Горьких слез соленый вкус
Так просто было доверять,
И быть лишь с ним одним, любимым!
И так легко было влюблять,
Короткий взгляд казался длинным…
Я сделала глоток прохладного эля, на глаза навернулись слезы, поток воспоминаний вновь захлестнул меня, унося в даль.
Я таяла в его глазах
И счастлива была безумно,
Но вдруг попала, словно в ад,
Когда погасло солнце утром.
Ссора, ссора, снова ссора,
Люблю, надеюсь, жду, целую.
Проходит день и начиналось снова,
«Мы расстаемся?», «Нет, люблю я!»
Расстались, слезы на щеках,
Но взгляд холодный, беспристрастный.
Вот больше нет огня в глазах,
Любой лишь взгляд для нас опасный.
Да, ты права, любой взгляд даже брошенный случайно, на любимого может быть опасным, подорвать решимость уйти и больше не возвращаться. Так было и со мной,  и пусть сейчас по щеке бежит не прошеная слеза, я хочу дослушать…
Ушла легко с последней встречи,
Не оглянулась я ни раз,
А сердце рвалось, будто в сети
И полны слез озера глаз.
Как сон прошел дальнейший месяц,
Сквозь пелену воспоминаний, фраз,
Но снова встретились с тобою,
Когда мне было не до нас…
Повинуясь нелепому порыву, я подошла к импровизированной сцене.
Ту ложь, что ты мне говорил когда-то,
Я просто не смогу забыть.
Но с нею честным ты побудь, однако,
И хоть раз попробуй полюбить.
Теперь меня, прошу, послушай!
И слов пустых ты не бросай,
Задумайся сейчас, мой милый,
Над словом истинным « Прощай»…
Отзвучали последние аккорды песни, и, не задумываясь над тем, что делаю, я преклонила колени перед девушкой, та с ужасом посмотрела на меня.
- Леди! Что вы делаете, Леди?! – она подбежала ко мне пытаясь поднять меня с колен.
- Как твое имя? – спросила я, усаживаясь за ближайший столик и делая приглашающий жест на стул напротив.
- Адриэль, Леди, - ответила девушка сев напротив.
- Я никогда не слышала песни, так точно передающей мои мысли и состояние, как тебе удалось это?
- Думаю, каждый, кто потерял любимого человека, сможет описать разлуку именно так. Здесь нет моей заслуги, Леди, все мое сердце. Оно любило, и оно же плачет. Только вот почему-то удалась только эта песня.
- Почему же, Адриэль?
- Я не знаю, Леди, просто слов не хватает, чтобы выразить свои чувства.
Я на мгновение задумалась, потом сказала:
- Пойдем, - мы поднялись в комнату, что выделил мне хозяин гостиницы. Я распахнула дверь, и мы вошли в маленькую светлую комнатку, немного порывшись в вещах, я нашла то, что искала.
- Вот посмотри, может это тебе поможет, - небольшая книжечка для записей в кожаном переплете перекочевала в узкие ладони менестреля.
- Леди… Я… я не могу это принять, Леди! Это же… это же ваши…
- Да, это мои стихи, возможно, ты сможешь их как-нибудь использовать. Возьми, Адриэль, тебе они послужат лучше, чем мне, а теперь ступай.
- Спасибо, Леди Калитае (Calitae - верная возлюбленная), спасибо – она ушла, прикрыв за собой дверь. Какое-то чувство опустошенности вновь вернулось ко мне, в горле встал комок, из глаз брызнули слезы. Весь оставшийся вечер я провела в своем номере, борясь с нахлынувшими воспоминаниями.

Дольше чем на ночь я не задержалась, поэтому за час до рассвета я спустилась в еще темную обеденную залу, из которой был выход во двор. На свое удивление в конюшне я обнаружила еще одного странника. Он как раз заканчивал седлать свою лошадь. Когда я вошла, он обернулся на звук моих шагов, в меня уперся настороженный взгляд зеленых глаз, но, видимо не заметив во мне ничего подозрительного, они смягчились, и на губах его заиграла дружелюбная улыбка.
- Что заставило вас подняться в такую рань, леди?
- Исключительно долгий путь, милорд – с усмешкой проговорила я.
- Как жаль, куда же вы направляетесь? – немного посерьезнев, спросил незнакомец.
- Негоже открывать свой путь незнакомцу – парировала я.
- Ох, простите, благородная леди, мои манеры! – смеясь, сказал он – Меня зовут Тавайн (Tavain – дух лисы), и может быть, мы оставим этот высокий слог и перейдем к более приятной беседе?
- Разумеется, я – Калитае.
- Прости, Калитае Раерхар? – изумился Тавайн.
- Эээ, да, а что? – я насторожилась, а в его глазах горел огонек удивления и интереса.
- Не ожидал встретить здесь вас… тебя… я даже не знаю, как и обращаться теперь к…
- Калитае, или Кали, по имени и на «ты», если не сложно – с улыбкой сказала я.
- Ну да, конечно – Тавайн немного смутился – Так куда ты направляешься?
- Вперед, к горам, как думаешь, я успею до зимы?
- Вряд ли, я бы посоветовал остаться в Берре и отправится в путь после праздника Середины Зимы.
- Хм, наверное, так и поступлю, спасибо – я улыбнулась и спросила – А ты куда направляешься?
Он весело улыбнулся и ответил:
- В Берр.


- …а я ему и говорю, «Меня слушать надо было!», а он… - что ответил Тавайну его друг я благополучно пропустила мимо ушей, все полтора часа что мы ехали вместе, мой собеседник непрерывно болтал, с одной стороны это было хорошо, в целом не нужно было поддерживать разговор и не давила гнетущая тишина, но с другой стороны, это очень утомительно, самое главное было смеяться над шутками и, иногда кивая головой, выражать свое согласие. Тавайна впрочем, похоже, это вполне устраивало, как и меня.
Мыслями я была далеко от «королевского тракта». Я не слишком четко знала, куда точно мне нужно направиться, но знала, что на горе Всевидящей я обрету покой, душевный, остальное меня не слишком волновало, я хотела избавиться от камня, что лежал у меня на душе, избавится НАВСЕГДА! Как ни странно, но чем больше я думала о Вэлоне, тем сильнее ненавидела его. Не зря мудрецы говорили «сильнее всех мы ненавидим тех, кого любили» сейчас я именно его ненавидела, всем сердцем, всей душой, всей своей сущностью, я хотела стереть саму память о нем из своего сознания, и никогда, никогда о нем больше не вспоминать даже на смертном одре, даже под страхом смерти!
- Кали? Ты меня слушаешь?
- А? Да, да, конечно! Извини, немного задумалась – я виновато улыбнулась в ответ, и зеленые глаза засветились изнутри так, будто там зажгли пару ярких огоньков. Он имел свойство смотреть прямо в глаза своему собеседнику, что мне очень нравилось, также привлекал не ровный шрам, рассекающий левую щеку, и ломано спускающийся к нижней челюсти. Прямой тонкий нос, мягкая линия, всегда улыбающихся, немного полных губ, черные линии широких бровей и невероятно длинных ресниц, к которым так и хочется прикоснуться. Из под ворота простой одежды, выглядывала тонкая полоска белой кожи на шее, широкие плечи могли бы подойти войну, но на виду не было оружия. На, по-мужски широком, запястье висел достаточно тонкий серебряный браслет, а на безымянный палец левой руки было надето серебряное кольцо. – Тавайн, можно посмотреть твое кольцо? – почему-то оно меня заинтересовало.
- Конечно – немного изумленный он снял кольцо и, подъехав ближе, передал его мне. В моих руках оказалось широкое серебряное кольцо, выполнено оно было в не совсем обычном стиле, нельзя было сказать, что оно выполнено мастерами-ювелирами эльфами, слишком груба работа, нельзя было сказать, что оно выполнено гномами, работа слишком тонка, рука человека здесь тоже не чувствовалась, очень странно. Но еще более странно то, что оно очень похоже на мое кольцо! Я достала из сумки свое колечко. В сравнении с кольцом Тавайна, мое казалось невероятно маленьким и узким, но их объединяло то, что оба кольца были почти совершенно одинаковыми, одни и те же завитки и кольца между двумя округлыми полосками серебра. Единственное, что их различало это цельность моего кольца, между завитками было черненое серебро, и оно было цельным, в то время как завитки в кольце Тавайна были словно вырублены или в ручную собраны мастером оставляя просветы в узоре. Я протянула оба кольца своему спутнику, тот с еще большим изумлением воззрился на них, затем протянул руку и взял оба кольца с моей ладони. Он долго молчал, разглядывая два серебряных обруча, затем вложил мое кольцо в свое и улыбнулся. – У тебя маленькие пальцы. – Я с небольшим негодованием посмотрела на свои руки, обтянутые тонкой кожей перчаток для верховой езды.
- Не маленькие, а тонкие – поправила я, потому как маленькими мои пальцы назвать нельзя, обычная женская рука с длинными и тонкими пальцами.
Тавайн еще шире расплылся в улыбке:
- Маленькие – повторил он, возвращая моё кольцо, он надел свое на палец и легонько, как бы разминая руку, сжал её в кулак – я купил его меньше года назад.
- Моему кольцу около шестнадцати лет, моя мама покупала его, когда я была совсем маленькой, а сейчас отдала его мне. Странно, что они так похожи, тебе не кажется?
Он пожал плечами и ничего не ответил.
На закате мы разбили лагерь в лесу недалеко от тракта. Пока Тавайн собирал хворост, я вытащила свои припасы из седельной сумки, до ближайшего города был день пути, запасов как раз хватало на двоих. В Туале можно будет передохнуть и пополнить припасы и следующий город в четырех днях пути – Хафел, следующий – Даком в семи днях пути, а затем, наконец, Берр, до него 5 дней пути из Дакома. С этими мыслями и с провизией в руках я выбрала максимально ровную поверхность.Через некоторое время, когда скромный ужин был почти готов, в ближайших зарослях шиповника послышался шорох. Я внутренне напряглась, готовая в любой момент вытащить кинжал из левого голенища сапога, но вот, отчаянно продираясь через кусты, на свет закатного солнца вышел Тавайн. Последние лучи заходящего солнца блеснули в коротко стриженных медных волосах, и я выдохнула, чувствуя внезапно нахлынувшее облегчение. В руках он нес огромную охапку сухого хвороста.
- Я уж думала, ты не вернешься! – воскликнула я, с удивлением замечая нотки радости в своем голосе. Тавайн мягко улыбнулся.
- Такого количества хвороста нам хватит самое большее на пару часов, хотелось бы набрать еще немного дров до того как совсем стемнеет – он сложил охапку в месте предполагаемого костра и снова исчез за деревьями, спустя пару минут, Тавайн вернулся неся в руках несколько больших, сухих веток. Разломав дрова, он сложил их в костер, разбавляя сухим хворостом.
- Давно путешествуешь? – спросила я, с интересом наблюдая, как парень высекает искру из огнива, чтобы разжечь костер.
- Достаточно. Не люблю путешествовать, но долг обязывает.
- Долг?
- Да, полтора года назад это была служба, все возможные походы, возможно, ты слышала о Кестельском походе… - он ненадолго замолчал, рассеяно проведя пальцами по шраму – …многие погибли, когда на наш отряд внезапно напали. Дикие эльфы, одни из тех, что ушли в горы. Мне повезло больше чем моим братьям по оружию, тогда как многие лишились жизни, я отделался лишь этим – он с горькой усмешкой показал на шрам, я молчала, обдумывая услышанное. Разумеется, я слышала об этом походе, простой переход войск через Кестельские горы обернулся жестокой, кровопролитной бойней. Никогда в жизни я не смогла бы подумать что случайно встречу участника этого похода.
Я протянула кусок хлеба с наложенным сверху куском ветчины и твердого сыра Тавайну, и спросила:
- Ну а сейчас? – парень очнулся от воспоминаний и принял пищу из моих рук.
- Сейчас? Сейчас мне приходится разъезжать по поручениям отца, конечно, он мог бы воспользоваться своими гонцами, но после того похода, меня, как и немногих выживших отправили домой, а в нашем поместье мне слишком тоскливо. Вот я и предложил свои услуги отцу – он замолчал, с аппетитом впиваясь зубами в пищу.
Ну конечно, это понятно, его готовили для военной службы как любого второго сына в семье, а в армии он тоже стал никому не нужен после пережитого кровавого потрясения. Да, просто чудо, что он выжил и сохранил рассудок после всего этого, и ему, разумеется, хотелось быть нужным хоть кому-то, теперь он вынужден мотаться из города в город по стране в поисках… чего-то… или кого-то, все лишь бы не оставаться в четырех стенах какого-нибудь отдаленного поместья. Пока я размышляла, возле костра появилась не открытая бутылка из темного стекла и два железных стакана.
- Я понимаю, что это не самые изысканные бокалы для аккавирского вина, но за неимением других придет пользоваться тем, что есть – с улыбкой произнес Тавайн, ножом открывая бутылку и разливая по стаканам. Аккавирское вино одно из самых дорогих вин на территории всей империи. Оно славилось своим изысканным, мягким вкусом, тонким ароматом и ощущением легкости которое оставляло после себя в душе, мыслях и теле.
- Аккавирское вино?! – удивляясь, переспросила я, принимая стакан. Тавайн с, обычной для него, легкой улыбкой кивнул, подтверждая мои слова. – Но как тебе удалось его раздобыть, ведь оно стоит бешеных денег, не меньше тридцати золотых за бутылку!
- Я приобрел его за гораздо меньшую цену и у меня есть пара знакомых в Аккавире, у которых есть свои виноградники – он поднял свой стакан и слегка коснулся горлышком моего. – Чтобы наш путь был легким.
- Чтобы наш путь был легким, – повторила я и пригубила вино.
Небольшой глоток отозвался мягкой прохладой в горле и скользнул приятным теплом к желудку. Расслабляясь, я потянулась за куском ветчины, как в паре сантиметров от моей руки в землю вонзилась стрела. Тавайн мгновенно оказался на ногах, сжимая в руке метательный нож. Я вскочила на ноги и ринулась было к лошадям за своей шпагой, как вдруг, воздух пронзил свист стрел выстроившихся в почти ровную линию передо мной.
Их было пятеро, тех, кто выступил в свет костра и еще примерно двое лучников прятавшихся в кронах деревьев. Даже беглого взгляда на нападавших хватило, чтобы точно записать их в ряды обыкновенных разбойников. Плохо подогнанные, старые, изношенные железные латы были не самой лучшей защитой, но среди них явно был один чародей, и остальные шестеро всецело полагались на него.
- Отдавайте своё золото и деньги и мы не возьмем ваши жизни – немного выступив вперед, произнес широкоплечий, темноволосый разбойник с густой темной бородой. Его доспехи были новее и лучше подогнаны, а на перевязи на левом бедре висел стальной длинный меч. Он явно был главарем банды. – Ну чего стоите! Шевелитесь!
Я мельком глянула на Тавайна, в его глазах горел дикий огонь жажды битвы, он хотел услышать звон стали, желал почувствовать страх врага. Все было понятно без слов. Будем драться.
Медленно потянуться к сапогу, достать стилет и маг оседает на землю, а стальная «рыбка» торчит из его левой глазницы. Я  же тем временем со всех ног кидаюсь к лошадям, обгоняя стрелы, вонзающиеся точно туда, где еще секунду назад была моя нога. Набегу, выхватывая из сумок лук и колчан, я ринулась к спасительной тьме зарослей. Нити раскинулись легко и быстро, обнаруживая врагов, ближайшая цель находилась в двух десятках шагов от меня и, присмотревшись к кронам деревьев, заметила блеск стального наконечника стрелы. Мгновенно, не раздумывая, натянула тетиву, и первый лучник бесформенным мешком упал на землю, попутно обламывая ветви. Второй находился немного дальше, но спустя мгновение, последовал за товарищем в объятия Тилэйн. Вынырнув из зарослей, я обнаружила на поляне Тавайна, а вокруг него пять трупов. Мага сразила я еще в начале боя, а остальных убил Тавайн.
- Не ранен? – мой вопрос прозвучал с небольшой долей тревоги. Тавайн резко обернулся и его глаза полыхнули зеленым пламенем возбуждения битвой, тихий смешок сорвался с его губ.
- Нет, ты как видно тоже – он огляделся по сторонам и, заметив опрокинутую бутылку рубинового нектара, рассмеялся – Эти ублюдки разлили мое вино.
Такая реакция на смерть меня напугала и я почти прорычала :
- Собирайся! Мы уходим! – он рассмеялся еще громче.
- Ну что ты, принцесса, в этом нет необходимости.
- Хорошо, Я ухожу! – я направилась к своей лошади, и плотно привязав седельные сумки, собиралась уже вскочить в седло, как Тавайн, нежно взяв меня за локоть, развернул к себе лицом.
- Прости, но одну я тебя не отпущу – он произнес это совершенно спокойным тоном, от которого по моей спине пробежали мурашки.
- Я уже большая девочка и смогу за себя постоять, к тому же в округе на ближайшие двадцать миль нет никого кроме нас, – мои нити еще действовали, и я знала наверняка, мне ничего не угрожает.
- Откуда ты знаешь? – изумился Тавайн. Я сочувствующе улыбнулась. - Ладно, подожди пару минут, я поеду с тобой.
Я ни на минуту не хотела оставаться в этом месте, запах смерти витал над поляной, да и реакция Тавайна меня напугала. Он был похож на демона с испачканным кровью мечом и горящими безумным огнем глазами, он был пьян убийством и кровью. Но мертвящее спокойствие его голоса пугало еще больше. Я еще раз проверила, надежно ли закреплено седло и забралась на лошадь. Тавайн все еще бродил по поляне, оттаскивая тела разбойников в темноту леса. Вскоре все было закончено, и как только Тавайн забрался в седло, я погнала свою лошадь галопом, прочь от проклятого места.

Рассвет мы встретили в Туале. Подгоняемая непонятным страхом я нещадно гнала лошадей и даже, несмотря на холодный дождь, заставший нас к середине ночи, я не останавливалась ни на миг. Тавайн молчал, и я тоже не стремилась завязать разговор. Холодный осенний ветер пробирал до костей, и промокшая под дождем одежда казалась ледяной. В моей голове была лишь одна мысль «поскорее добраться до города» там нас встретит теплая еда, горячая ванна и мягкая постель. Прочь, прочь, прочь из проклятого места, чем дальше мы продвинемся в пути, тем будет лучше. Я была уверенна в этом, не знаю почему, но уверенна. И вот в предрассветной темноте замаячил приветственный огонек фонаря, освещающий деревянную вывеску с выбитым на ней названием городка «Туале». Слава Богам!

- Так и будешь молчать?
Я вздрогнула. Вопрос застал меня врасплох. Жарко натопленная комната, мягкое кресло и достаточно не плохое вино унесли мои мысли далеко за пределы комнаты, далеко за пределы города, на ту злополучную поляну. Я не люблю убывать, я не убийца. Лишать жизни другого человека – страшно, не достойно. Все имеют право на жизнь, и преступник и праведник, все мы появились на этом свете с одной лишь целью ЖИТЬ! А как, каждый решает сам для себя. Поведение Тавайна поразило меня, напугало до невероятной степени. Неужели можно вот так жаждать крови?! Убийства?! Оказывается можно… И… это страшно…
- Я не хочу говорить…
- Со мной?
- Нет… Вообще.
- Почему?
Потому что не знаю, что сказать тебе. О чем сейчас с тобой говорить. Потому что твоя жажда крови и мести противна мне! Потому что…
- Ну, так почему? – его вопрос снова вырвал меня из бездны размышлений.
- Просто не хочу!
- Ладно, наверное, ты устала – сделал вывод Тавайн – отдохни, и завтра отправимся дальше.
- Нет – мой ответ застал его у двери, выходящей в коридор.
- Что? – не понял парень. Он развернулся и уставился на меня, сверкнув зелеными глазами.
- На улице холодает, не сегодня – завтра пойдет снег. Нужно купить теплую одежду, после этого отправимся дальше.
Мой взгляд ничего не выражал, а голос был абсолютно бесцветным. После секундного раздумья Тавайн произнес:
- Да, ты, пожалуй, права. А пока отдыхай.
Дверь тихо закрылась, и я осталась одна наедине со своими мыслями. Тишину нарушало только потрескивание поленьев в камине. Что же мне делать? Куда идти? Зачем я здесь? Эти мысли часто крутятся в моей голове и я не нахожу на них ответов. Никогда. Есть ли вообще ответы? Наверное есть. Но кто мне ответит на них? Остается только пожать плечами, и на этот вопрос ответа у меня нет. Возможно, когда-нибудь я на них отвечу сама, и не буду ждать помощи других. Тавайн… Хороший парень… Только вот я никак не могу его понять. Интересно, что творится в твоей душе, Дух Лисы?

Мокрая юбка платья прилипала к ногам, стараясь не вымокнуть окончательно, я приминала ногами пожелтевший камыш. Мне нужно было добраться до замка, там меня ждали и я шла. Праздничное платье на глазах превращалось в лохмотья, но я шла. Вопреки всем представлениям о замках и крепостях этот оказался необычным строением. Тонкие белокаменные башенки острыми шпилями упирались в небеса, высокие ажурные ворота гостеприимно распахнуты, а за ними открывался вид на прекрасный зеленый сад. Казалось, я попала в королевство эльфов, но в воротах меня встретила человеческая девушка. Она совершенно не обратила внимания на мой внешний вид и, вежливо улыбнувшись, повела в замок. Пройдя по лабиринту коридоров, служанка вывела меня к просторной, светлой, как и весь замок, комнате и предложила располагаться. Не успела я сделать и пары шагов, как в дверях комнаты появилась высокая, темноволосая женщина, её статность и красоту подчеркивало строгое темно-бордовое платье. Не сказав ни слова, незнакомка ласково улыбнулась и сделала шаг мне на встречу. Безотчетный страх океанской волной поднялся во мне и погнал в противоположную сторону. Шаг, еще шаг, под ноги мне попалось что-то большое и мягкое. Огромная кровать под ярко красным балдахином поймала меня в свои объятья. Незнакомка звонка рассмеялась и подошла ко мне.
- Незачем так бояться, Богиня. Я не причиню тебе вреда… пока… - её   прохладная ладонь коснулась моего лба и мои глаза закрылись, щекочущее чувство близкого сна шевелилось где-то в глубине мозга, но все чувства были напряжены до предела. Я ничком лежала на кровати, внезапно легкий шорох привлек мое внимание, он раздался откуда-то сзади. Моя попытка разлепить непослушные веки не увенчалась успехом, тем временем шорох превратился в четко слышимые шаги и они приближались с каждым моим вдохом. Вдох – шаг, вдох – шаг, вдох –… тишина, горячее дыхание обожгло спину, резкий взмах руки и… я проснулась в холодном поту, я до сих пор чувствовала холод стали между лопатками, а за дверью слышался взволнованный голос Тавайна требующего ломать дверь.

- Но ты так кричала, что я подумал, что на тебя напали! – весь взъерошенный, в одних штанах, сапогах на босу ногу и с мечем наперевес Тавай выглядел крайне воинственно, один его вид пресекал все споры в зародыше.
- Это был просто дурной сон – я же в противоположность Тавайну, наверное, выглядела более чем жалко, длинные, мокрые от пота пряди темно русых волос прилипают к не менее мокрой ночной рубашке.
- И все таки остаток ночи я проведу либо внутри твоей комнаты, либо в холодном коридоре под твоей дверью – я немного подумала и посторонилась, пропуская эту вредину внутрь.
- Не запирай дверь, я вернусь к себе за вещами.
Я вернулась в комнату и со вздохом легла на мокрые простыни, в груди шевелилось холодное чувство опасности. Такие сны не предвещают мне ничего хорошего, я знала это, также как знала, что скрыться от этой опасности не представляется возможным. Хм… странно, но женщина назвала меня богиней, интересно, что бы это могло значить. У меня не было абсолютно никаких предположений. Так, нужно еще раз вспомнить сон, вода, камыш, праздничное платье, которое потом превратилось в мокрые лохмотья, белоснежный замок явно с намеком на эльфийскую архитектуру… может какую-то угрозу нужно ждать от эльфов? Нет, абсолютный бред, такого быть не может! Ну хорошо, а что если да? Закономерный вопрос, Зачем?! Незачем, их ничего кроме их леса не интересует, тем более дела каких-то недолговечных людей! Поэтому эльфы отпадают. Что же еще там было… Женщина! Темные длинные волосы, глаза глубокого синего цвета, черты лица казались смутно знакомыми. Где же я могла её видеть? Нет, не вспомнить, и смех… его я тоже уже слышала. А еще, кинжал в спину… либо убьют физически, либо морально, банальным предательством… Черт, вот и голова разболелась. Ну что ж, поживем – увидим…
Оглушительный звук падения чего-то тяжелого и выразительный поток отборной нецензурной речи заставил меня подпрыгнуть на кровати и, выхватив из под подушки стилет, застыть в оборонительной позиции. Моему взору предстала картина, которую я больше в жизни никогда не видела, Тавайн в обнимку со своей сумкой лежал посреди комнаты и испуганно смотрел на стилет в моей руке.
- Вижу, ты уже выбрал себе место, где проведешь остаток ночи, а я хотела предложить тебе занять вторую половину кровати.
- Я, пожалуй, останусь здесь – ежась, пробормотал парень – не хочется внезапно оказаться со стилетом в сердце. Или в черепе.
- Ну как хочешь, - безразлично сказала я, пряча оружие – еще не передумал вернуться к себе?
- Не передумал, хотя как вижу, мое волнение оказалось напрасным. – Тавайн медленно поднялся с пола и также медленно, стараясь не отводить от меня взгляд подошел к столику, находившемуся возле камина, на котором стояла бутылка вина и бокал. Он налил себе вина и залпом осушил бокал потом, немного подумав, взял бутылку и сделал несколько больших глотков прямо из горла. Я мрачно смотрела на него, затем с внезапной злостью схватила вторую подушку и одеяло и бросила в парня.
- Место у камина в твоем распоряжении – со злостью бросила я, ну что поделать не люблю я, когда пытаются напиться в моем присутствии тем более по неизвестным мне причинам – и вино оставь в покое иначе действительно будешь спать в коридоре!
Улегшись в просторной кровати, я, уже почти засыпая, услышала вопрос, раздавшийся откуда-то со стороны камина.
- Откуда такая реакция?
- На что? – сонно спросила я.
- На все! На внезапный шум ты хватаешься за оружие, а когда видишь оружие в моих руках ни с того ни с сего психуешь.
- Меня с детства учили защищаться, учителя старались предугадать любую жизненную ситуацию и старались научить меня самому главному – сохранять трезвой голову в любой ситуации. Меня могут убить, поэтому я владею, мечем, луком, кинжалом и любым метательным оружием, будь то стилет или метательная звездочка, я всегда на чеку, поэтому не советую подкрадываться ко мне со спины. А что на счет тебя… Знаешь, главное ведь не оружие в руке, а взгляд, каким ты смотришь на поле брани, многие впадают в боевое безумие, их радует чужая смерть им нравится вкус еще теплой крови врага, такие люди в пылу битвы могут не остановиться даже когда их меч опустится на голову лучшего друга.
- Ты именно это увидела в моих глазах? – это было скорее утверждение, нежели вопрос. Я молчала. – Прости, если напугал тебя.
- Просто держи себя в руках, ладно?
- Ладно.
На минуту в комнате воцарилась тишина, каждый думал о чем-то своем.
- Тавайн?
- М?
- Ответишь на вопрос? – я услышала звук плеснувшейся в бутылке жидкости и через мгновение сдавленный смешок.
- Если это не касается выпивки то, задавай – я внутренне зарычала, вот ведь гад! Я же просила! Ладно, Кали успокойся. Я сделала глубокий вдох и выдохнула.
- Почему ты так удивился, узнав мое имя? – у камина снова раздался смешок.
- Только не говори, что ты не знаешь, что твой род, род могущественных магов и провидцев!
- Разумеется, знаю, но ко мне это, не имеет ни какого отношения. Я никакая не могущественная, а самая обыкновенная, и владею только азами магии.
- Я точно не знаю, но говорят, что в момент твоего рождения было предсказано какое-то пророчество, ты должна прославить свой род.
Вот это новость!
- Подожди, я никогда ни о чем подобном не слышала! – от удивления я даже приподнялась на локте.
- Тогда зачем ты едешь в горы?
- Уж точно не за каким-то туманным пророчеством! – язвила я.
- Его смысл поймет лишь та, кому оно предназначено… - это строка из пророчества, и что-то мне подсказывает ты поймешь о чем оно.