Малыш и грузовик

Маленький мальчик, одетый в синенький костюмчик с короткими штанишками, застенчиво стоял в большой комнате, спрятавшись за старым, очень удобным мягким креслом, не так давно отремонтированным и обитым рыжевато-желтым, в широкую полоску,  вельветом. Ребенку сегодня исполнилось два года. Это был очаровательный малыш с абсолютно черными глазенками, с хорошо сбитым плотным тельцем и наивно вопрошающим выражением на круглой под циркуль мордашке. Кресло, за которым он прятался, когда-то было спасительным и для его отца, но тогда оно было обито материалом немножко другого цвета и фактуры. Когда кто-нибудь из взрослых садился в кресло, сиденье под весом севшего опускалось на пружинах, отделялось от спинки и подлокотников, образуя глубокие карманы, в которых можно было найти массу полезных вещей: карандаши, авторучки, утерянные записные книжки, игрушки, школьные резинки, книги и много другого. Таких мягких кресел было два и если в доме что-нибудь исчезало, прежде всего, искали в креслах, а потом уже в других местах.

Кроме малыша в комнате находилось несколько взрослых: дедушка, папа, дядя и тетя, и еще кто-то, кого он не знал. Мальчик с интересом следил за тем, что делали взрослые. А взрослые с важностью принесли откуда-то большую, очень большую картонную коробку. Это был подарок от дяди и тети малыша. Когда шло обсуждение возможных подарков, отец мальчика сказал, что он сам всегда мечтал о большом деревянном грузовике, который можно было таскать на веревочке и перевозить на нем «строительные» грузы.
 
Из коробки торжественно был извлечен грузовик, но не деревянный, а металлический. Грузовик был в два раза меньше того, деревянного, о котором мечтал отец мальчика, но все же был очень большим, настолько, что в его кузов можно было посадить малыша. Ребенок, преодолев робость, вышел из своего убежища и нерешительно подошел к машине. Машина имела колеса с резиновыми шинами, причем задние колеса были сдвоенные, передние – могли поворачиваться рулем из кабины, а слева, позади кабины, находился  ворот, с помощью которого, можно было поднять кузов, как в самосвале. Вся машина была выкрашена краской, цвет которой почти совпал с цветом костюмчика на юбиляре. У машины, оказывается, был еще и пружинный завод. Заводной ключ по размерам был такой же, как ключ от настенных часов с боем, которые висели на стене и давно привлекали внимание малыша. Мальчик наблюдал, как дядя заводит машину. Он смотрел на это, еще не понимая, что будет дальше. Когда дядя закончил завод, он повернул руль вправо, направил машину в сторону малыша и отпустил. И тут произошло совершенно непредвиденное.  Машина сдвинулась с места и довольно быстро пошла по кругу,  а ее пружинный двигатель начал издавать необычно громкий шум. Мальчик изменился в лице, затопал ногами, закрыл уши руками и с громким плачем убежал за свое кресло. Это было настолько неожиданно, что все взрослые просто опешили. Было непонятно, что делать. Сообразил дедушка. Он быстро застопорил двигатель машины. Машина перестала шуметь.
 
Еще долго малыш плакал и не желал вылезти из своего убежища. Отец ребенка нашел рычажок, который позволил отключить пружинный двигатель, но оказалось, что и без двигателя машина при движении очень шумела, правда, немного тише, чем с двигателем. Мальчик плакал до тех пор, пока машину не вынесли из комнаты. Нелюбовь к этой игрушке осталась у него надолго. Не помню точно как быстро, но, окончательно поняв, что игрушка вызывает вместо радости слезы, родители передарили ее кому-то из детей друзей, чуть более старших по возрасту. Там эта игрушка вызвала бурю восторга.

Потрясение, вызванное несвоевременным подарком, оказало влияние на последующую жизнь малыша – довольно долго он был осторожен с новыми игрушками и очень боялся работающего пылесоса. Когда ему исполнилось пять лет, у него появился младший брат. Лет до восемнадцати это был худенький, очень подвижный и насмешливый субъект, вокруг которого и с ним  всегда что-то происходило. Он высмеивал всех окружающих и самого себя и, конечно старшего брата, поскольку тот рос человеком очень доверчивым с чуть замедленной реакцией, а потому был очень удобным объектом для шуток. Младший пользовался этим и неоднократно добродушно подсмеивался над братом, но всегда был готов броситься на его защиту и много раз доказывал это. Впрочем, в детстве они оба готовы были на это.

Одной из семейных обязанностей братьев, когда они доросли до этого,  являлась уборка полов в квартире. Полы были старые с большим количеством щелей, легко забивающихся всевозможным мусором. Привести пол в относительный порядок можно было, только  используя пылесос. Старший -  естественно, по мере возможности,  спихивал эту обязанность на младшего брата. А младший, зная, мягко говоря, нелюбовь брата к шуму пылесоса (видимо, это как-то напоминало шум того самого заводного грузовика-игрушки), гонялся за ним по всей квартире с включенным пылесосом. К этому времени старший брат уже не столько боялся, сколько  разыгрывал  свой ужас перед шумящим пылесосом. Он убегал от него, выбирая маршрут отступления так, чтобы пройти по тем местам, где требовалась уборка.

Были и другие истории, которые происходили из-за  разного отношения братьев к шуму.
Время шло. Мальчики росли. Разные события происходили в жизни братьев. Младший стал кораблестроителем, старший - в силу своей ненависти к шуму посвятил этому явлению всю свою жизнь и стал классным специалистом по вопросам шумопоглощения.