Багровый жемчуг Глава X

X.

Лес приветливо встретил меня беззаботной птичьей трелью и хрустальным звоном капели.  Но я  торопилась, и не имела возможности заслушаться  волшебной  песнью весны.   Зофии с утра сильно нездоровилось. И для того, чтобы  сварить ей целебное зелье  - совершить хотя бы то немногое, что я  могла, перед тем, как навсегда покинуть -  не хватало важных составляющих.
Ноги в высоких сапогах, по бёдра вязли в начавших таять вязких сугробах, путались в складках тяжёлой шерстяной юбки. За спиной болтался плохенький арбалет, с одной единственный  стрелой. Скорее по привычке и с целью самоуспокоения, чем для подлинной и действенной защиты.
Кору шуи я быстро, но бережно ободрала по дороге,  почти не останавливаясь. Но основным компонентом лекарства были земляные орехи циандриса, приобретающие живительные свойства,  обязательно «дозревая» за зиму под снегом.  Остановившись на подходящей поляне, я призвала свой дар, испрашивая великую мать указать мне нахождение её ценного клада. 
Теперь я  точно знала, что, хотя и лишена способностей активного воздействия, но  могу  внимать стихиям, как обещали восточные ведьмы. Уже что-то, для начала.
 С ветки дикого каштана сорвалась голубая сойка, и, пролетев над землёй, зацепила крохотным крылышком верхушку одного из сугробов.
«Благодарю тебя, Всевидящая!»
Опустившись на колени, я принялась  разгребать голыми руками снег, от чего они быстро покрылись красными пятнами, грозящими появлением болезненных трещин. Отправляясь в лес в спешке, я, разумеется, забыла захватить специально для этих целей хранящуюся в сарае лопатку.
Наконец, удалось докопаться до земли,  на которой лежали частично вмёрзшие в почву, разбухшие от талой влаги, чёрные плоды. Я вырывала их из прошлогодней  травы и бросала в привязанный к поясу  мешочек. Рукава льняной сорочки пришлось закатать, так как, не смотря на промозглую сырость, тело под тёплой меховой безрукавкой покрылось потом.
Я энергично работала,  продолжая судорожно ловить ртом влажный воздух.  За стуком бешено колотящегося пульса в висках и  шорохом снега, не сразу уловила движение  в вершинах деревьев. Большая птица?...
Но, поднимать голову не пришлось. Со смертоносной  быстротой ворона, кидающегося на добычу, с неба упала странная тень. Изящно приземлившись, будто хрупкий наст  не замечал веса его тела,  мужчина  застыл в десяти мёрфольдах от меня. Убийца Терезы! Я тут же узнала его, дивящее мёртвой красотой, лицо. Впрочем, этого ночного убийцу сложно было назвать «красивым»…
Красота – это произведение высшего  искусства природы, предполагающее  восхищение её совершенной гармонией..  А лик монстра, хоть и имел своего рода привлекательные черты, откровенно  кричал, что его обладатель, в первую очередь, заслуживает того, чтобы его боялись. Боялись - до тошноты, до дрожи в коленях. Случается, что  страх вызывает поклонение к своему носителю, как то с успехом сумели доказать  Храмовники, но раболепство – это лишь изуродованная тяга к сопротивлению, а далеко не восхищение.
 Длинные волнистые волосы, такого же, как у меня цвета, теперь были распущены и рассыпались по плечам. Неестественно яркие, словно изумрудные, глаза с чёрными точками зрачков сверкали голодом. Тонкий орлиный нос с раздувающимися от нетерпения ноздрями, дополнял облик незнакомца, придавая ему подлинное хищное выражение. 
По возрасту, он казался  зрелым человеком, ещё не утратившим юношеской лёгкости чресл.  Тем не менее, на уровне магического восприятия, я ощущала: кем бы ни являлось это существо, он  не подвластен обычным законам времени, как и вообще не принадлежит нашему миру. Могущественный Ведьмак, пришелец из параллельного уровня бытия?... Возможно, причиной тому был парализующий страх, но я почти не  почувствовала в нём колдовской силы, к тому же,  люди  не способны так  двигаться! И ни одному человеку, даже искушённому в магии, не присуща столь низкая чувствительность к холоду, которая позволяла бы носить ранней весной одни лёгкие рубашку и штаны. К тому же, словно издеваясь над  временем года,  он непринуждённо стоял на снегу совершенно   босым...
В дополнение к отмеченным странностям, одежда подобного покроя несомненно,  никогда раньше мне  не встречалась…
С минуту  незнакомец с насмешливым любопытством разглядывал меня, небрежно прислонившись к стволу дерева. Всё это время я с невероятной остротой  ощущала его голод, сродни моей собственной жажде крови, только у него она была древнее и злее, как сама… тьма.
 Ни за что!!! Даже так ей меня не заполучить!
Скинув оцепенение, я дрожащими руками перевернула на живот ремень с арбалетом и, взведя пружину, направила на врага. Имей я свою прежнюю силу, могла бы вызвать на помощь снежную элементаль, но где гарантия, что природная магия нашего мира способна причинить ему вред? Хотя вероятности того, что обычная стрела ему повредит – было  ещё меньше.
Смарагдовые глаза хищно блеснули, резкие черты исказил плотоядный оскал. Алые губы обнажили белоснежные клыки, когда он чуть присел для прыжка.
Палец дрожал на спусковом устройстве. Лоб покрылся испариной. Голову свербила одна единственная мысль - только бы боги не дали мне промахнуться!
Я задержала дыхание, но вдруг заметила, что он смотрит куда-то за меня. Ничего не слыша, я решила, что это обманный трюк, не осмеливаясь обернуться или, хотя бы, на мгновение отвести от него взгляд. За спиной хрустнул сухой валежник. Что бы ни подкрадывалось ко мне сзади, вряд ли это могло быть опаснее решившегося  напасть  беспощадного кровососа.
И тут, чёрным вихрем меня отбросило в сторону. Потеряв равновесие, я рухнула вбок. Стрела без толку улетела в сторону, и пропала в зарослях кустовой кислицы. А когда я поднялась, очистив глаза от залепившего их снега, по поляне катался рычащий клубок из випэры, лесной нежити, и непонятно откуда взявшегося огромного чёрного волка. Магическая трансформация! Являющаяся неотделимой частью души, свойственная лишь высшим оборотням и потому – так  сложно определяемая. До сего момента, я была уверена, что это чистой воды вымысел…
Клочья серого меха випэры, только что вышедшей из зимней спячки, и от того – особенно голодной, и угольно-чёрной шерсти оборотня,  разлетались в стороны. Обезумевшие от гнева  твари бешено рвали  друг-друга.
Вжавшись спиной в обледенелый ствол каштана, я наблюдала схватку, не в силах двинуться. Разум кричал, что надо бежать, пока чудовища яростно грызутся друг с другом, но онемевшие  ноги, обтянутые промокшей юбкой, не слушались. Более того, я предвидела, что стоит потерять опору, снова окажусь позорно барахтающейся в снегу. Сердце колотилось так сильно, что казалось, прорвёт грудную клетку и выскочит наружу. Пульс бился в горле, мешая дышать.
Випэра взвыла, вывернув лисью голову с двумя витыми рожками на затылке. Я зажмурилась.
Когда снова отважилась смотреть, рядом с остывающей тушей нежити на спине лежал кровопийца, вновь принявший  человеческий облик.  У серого лесного монстра было разорвано горло, трахея вывалилась наружу,  и снег таял от жара  его крови, которой становилось всё больше. Мужчина также не двигался, раскинув руки в стороны. Он был весь покрыт  глубокими порезами, но главная и опасная рана располагалась  на боку. Порванная рубашка открывала след, оставленный мощными когтями випэры.
«Под лучами солнца он не сможет исцелиться, а до заката -  не меньше пяти часов,  - раздался вкрадчивый голос тёмного божества, -   Пока стемнеет, он умрёт от потери крови».
Чёрный ревущий океан, терзавший меня во сне,  разверзся в сознании. Будто не убийца мирных селян погибал в тот миг на моих глазах, а я сама - уходила в объятия безликой смерти…
Повинуясь невнятному импульсу, я стала пробираться прямиком к нему, на ходу доставая из ножен на предплечье маленький ножик для срезания тростника.
И вправду на голову больная... - Горестно вздохнула Ева.  И на этот раз её осуждение несло печать  непререкаемого здравомыслия.
Только вот у неё никогда не было моих снов...
Яркие губы мужчины были чуть приоткрыты, но с них не срывалось ни намёка на дыхание, бледная грудь не вздымалась. Присев рядом с ним, я один раз резко провела лезвием по внутренней стороне запястья и пустила струйку крови из вены ему в рот. Он сохранял неподвижность ещё с четверть минуты, но вдруг резко сделал полный глоток. Глаза существа  распахнулись. Меня ослепило  зелёными всполохами радужки, будто в лицо бросили острыми, как бритвы, осколками цветного стекла.
Колкий, всецело лишённый всего человеческого, взгляд привёл меня в чувства, включив запоздалое самосохранение. Я  зажала рану, но кровь продолжала хлестать, не переставая. Как можно было всё-таки податься призрачному голосу и забыть о своей болезни, заставляющей опасаться даже не значительных царапин?! Но ругать свою беспечность пришлось недолго.  Вершины деревьев хороводом закружились на фоне  весеннего неба…
***
Небо… Неприветливо холодные небеса, того прозрачного голубого оттенка, что  предвещает приход жгучего летнего солнца, с рождения застыли во взгляде Келина Фейеша. Светловолосый ведьмак склонился надо мной, лежащей в домике Зофии.
Но больше его присутствия здесь - меня интересовал другой вопрос.
Я поморщилась - во рту ощущался горький вкус сока пятилистника, сворачивающего кровь.
-  А где…? 
- Хозяйка дома? Отправилась покупать  еды для восстановления сил, что ты потеряла. Когда я принёс её израненную «племянницу», так всполошилась, что забыла о том, что умирает. - Улыбнулся мужчина.
- Не смешно. Но я спрашивала о… - Я замялась, не зная, как назвать бледнокожее существо, бездумно спасая которого, чуть сама не отправилась на тот свет.
- Носферату? Получил от меня удар  молнией и предпочёл удрать. Жалко, что не обратно  в свой мир.
Носферату, «не мёртвый» или вампир! Ну, конечно же! Почему я не вспомнила жутковатые легенды о могущественной цивилизации живых мертвецов, питающихся человеческой кровью,  что  обитают в далёкой вселенной?
- А ты сам-то, что здесь делаешь? – Спросила, поднимаясь с лежанки.
- Что делаю?! – Нахмурился колдун. – Хрустальный шар тебя не показывал. Я с ног сбился, прочёсывая  все тюрьмы инквизиции, сам чуть не попался.  И что же?  Моя утончённая графиня осела в этом живописном дремучим краю, где стала образцом мученичества и сострадания, и бескорыстно лечит всяких голодранцев! Представившись твоим старым другом, и это, кстати, соответствует действительности, я узнал  у здешней ведьмы, как её… Зофии, что ты отправилась в лес. И успел весьма во время, чтобы застать зрелище, как ты картинно лежишь без сознания, а  уже разрезавший тебе вену вампир собирается  подкрепиться…   
- Ты будто претензии ко мне предъявляешь… - Перебила я, со второй попытки приняв сидячее положение. – А мы, помнится, и слава богам - не связаны таинством брака. Спасибо за помощь, но…
Я поймала себя на мысли, что говорю с ним не заслуженно резко. Но, несмотря на признательность, я не могла не помнить, что передо мной  всё тот же Келин, который  не погнушается вымогать плату даже с мёртвого. И, учитывая его успехи в некромантии,  вполне способен её получить.
- Я беспокоился! – Обиженно и через чур  эмоционально отреагировал мой обычно столь выдержанный друг.
- Не ври, у тебя это плохо получается. Давай кое-что разъясним: ты перестал видеть меня в шаре, потому что меня лишили силы. Как ты наверняка и сам сейчас чувствуешь. Обойдусь без подробностей, они мне не приятны.
- Луноликая не оставляет своих детей. – С уверенностью, отдающей столь знакомым мне фанатизмом, отчеканил маг.
- Я ей не принадлежу.
Когда же окончится этот утомительный спор?
- Тьма послала тебе на защиту своё творение! – Негодующе всплеснул руками Фейешь.
- Или випэра также следовала за мной, и встретившиеся хищники подрались за обед!
- Тихо! – Затаив дыхание, ведьмак подал мне знак замолчать. - Нас подслушивают.
Мужчина подкрался к двери, резко распахнул ею и жестко втащил внутрь помещения упирающегося Доминика. Без малейших усилий он швырнул крепкого парня в центр комнаты, будто тот был  соломенной куклой.
- Ведьма! – Зло закричал юноша. - Так и знал, что это всё твои бесовские фокусы! Тебя и твоего любовника сожгут на костре!
- Ущемлённое мужское самолюбие мутит твой рассудок! – Говоря это, я понимала, как тщетны мои  попытки воззвать к его разуму. - Я никогда не пыталась тебя приворожить!
- Молчи, тварь…..ааархххх!
- Это ты молчи, мёртвый мальчик. – Не прикасаясь к нему, чернокнижник с абсолютно равнодушным видом сжал кулак. 
Доминик, задыхаясь,  захрипел, и, схватившись за грудь, опустился лбом на пол.
- Отпусти его, Келин!
- А я разве держу? - Преспокойно отозвался колдун.
- Ты знаешь, что я имею в виду!
- И с каких это пор, ты так лояльна к черни, Мэд? Этот щенок тебя выдаст!
- Нет, он тебя выдаст! Сейчас во мне магии чуть больше, чем в потолочной балке. Я - пуста!
- Ты же знаешь, наших общих друзей инквизиторов это не остановит.
- А я не намерена их дожидаться. И тебе не  советую. А сейчас, немедленно позволь  ему дышать!
- И как ты собираешься меня остановить? – Переспросил он, даже не утруждаясь сдерживать презрительный смех.
- Может, вот так?! - В бессильной ярости я схватила первое, что попалось под руку – небольшой плоский камень для растирания порошков и швырнула его в Келина. Колдун ловко отскочил, но булыжник пробил напольную бутыль, и  родниковая вода хлынула к его ногам.  Некромант   взвыл  от боли, с удивлением глядя на свои окровавленные ладони.
«Возьми мою боль, милостивая мать, унеси её в свои недосягаемые пучины, спрячь под песками глубочайшего  из морей и сохрани. – Шептала я на берегу ручья, словно целую жизнь назад. - Когда придёт время – я попрошу тебя вернуть сей недуг кому-либо из моих врагов»
Вода передала Фейешу мои давнишние раны. Невероятно, но стихия подчинилась, услышав мой зов!
Доминик, всё ещё скорчившись на полу, жадно хватал ртом воздух.
- Значит, пуста?! – Не спуская с лица ироничного выражения, повторил Келин.
 - Убирайся. – С ненавистью, поразившей меня не меньше, чем того, на кого она была направлена, выдохнула я бывшему другу.
- Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но ты разочаровала меня, Мэд…   Как и  Луноликую. Не плюй в ту, из кого черпаешь силы. Иначе, потом может быть очень больно… - Напоследок предупредил он, буквально раскусывая последнее слово.
- Не заставляй меня делать больно тебе - ещё раз. – Прошипела я.
Угроза не имела под собой реального основания, так как, вернулись ли окончательно ко мне способности, или то имела место стихийная вспышка – я не знала.
И хоть ответом на неё снова был смех, хлопнув дверью, Келин всё же вышел наружу.
Поборов головокружение, я кинулась к Доминику, но, на тот момент, он уже пришёл в себя и грубо отверг мои попытки помочь.
-Отстань! – Свирепо крикнул юноша, перед тем, как выскочить из дома вслед за колдуном. Который, как я была уверена, лишь ему известным способом  давно покинул пределы деревни…
Надо было уходить. Если Доминик сейчас поддастся  голосу своего обозлённого юношеского тщеславия и расскажет об услышанном, мне не жить.  Значит, пора снова убегать, сжигая за собой мосты.  Не попрощавшись с милой и ласковой  Зофией, ставшей мне ближе, чем была когда-либо родная бабушка. Уходить в студёную тёмную ночь, спасая свою запутанную жизнь…
Имея в спутниках лишь призрака и призрачные же надежды на выживание.