Долгая прогулка

Грязными ногтями костлявые руки перебирают струны моей ярости. Стакан переполнен, и кровь наливает глаза, стекает слезами по щекам, заливая белый свет красным.
Голыми руками разорвал живот. Туго и вязко вытягиваются кишки сквозь сочащуюся дыру. Зацепил свободный конец кишки к суку одинокого, большого зеленого дерева. И еще раз, взглянув на уплывающее за море солнце, я что есть мочи рассмеялся и начал свою долгую прогулку вокруг старого дуба.
«Смейся!!!» - говорю я себе – «Смейся так, чтобы тебя услышали боги. Пусть видят, что я не стыжусь своего позора. Я не тот, кто побоится взглянуть Одину в глаза. Я достоин биться за Валгаллу!!!».
Не сделав и круга, меня подкосила нестерпимая боль, сковавшая мои руки, мои ноги, мое тело, и я упал. Кровавая кишка соскользнула с сука, расплескивая содержимое по пожелтевшей полыни. Сплюнул кровь, но не перестал скалить зубы. От моей улыбки все лицо перекосило так, что в висках свело.
«Вставай!!! Ну же, вставай слабак!!! Потерпи еще чуть-чуть»
Дрожащими руками поднял себя на четвереньки, подомной уже растеклась приличная лужа крови. Обнимая дерево, я лез вверх до тех пор, пока мои ноги не выпрямились и не почувствовали вес тела. Блеснул кованый нож. Более не церемонясь, пришпилил злосчастную кишку к стволу.
«Сделай шаг. Еще. Еще. Ну, вот видишь это не так трудно». Облокотившись о ствол, временами подминаясь под тяжестью усталости, я брел к своей смерти, волоча ноги. Под ногами пыль перемешалась с кровью и превратилась в скользкую кашу.
Смеяться я не мог, легкие больше не могли вдыхать соленый морской ветер и выдыхать громогласную злобу. Дойдя до конца своих внутренностей, я обернулся к морю и, сдирая ссохшуюся кору, сполз наземь. Солнце практически закатилось, освещая мир только оранжевой половиной белого целого, я как это солнце на закате, когда-то сильный, когда-то высокий, когда-то пытавшийся заглянуть за горизонт, теперь же старик жаждущий присоединиться к пиршеству до самого Рогнарлега. Золотая рябь устлалась дорожкой к самому мысу, а чуть выше покрасневшее, как будто пристыженное небо вытесняла блестящая россыпью сверкающих звезд непроглядно черная и холодная мгла. Глаза мои больше могли сопротивляться вечному сну, и я повиновался, как только черной волной накрыло последний отголосок солнечного света.
«Здравствуй Один…»