Преображение Барбары

          Дом лесничего Герхарда Шмутке стоял глубоко в чащобе, наособицу от деревеньки Бухенхаус, и был довольно-таки большой, хотя уже невообразимо ветхий. При взгляде на него становилось ясно — первый же серьёзный ураган из тех, что время от времени проносились над здешними краями, обрушит если не всё строение целиком, то уж значительную часть его обязательно. Комнаты в доме были заполнены мебелью и вещами, которые теперь напоминали собой лишь о бренности бытия и ни о чём больше. После смерти хозяина тридцать лет тому назад хозяйство пошло прахом по нарастающей.
          В самой глубине здания, в своей спаленке, на чудом ещё не развалившемся кресле-качалке медленно раскачивалась очень старая фрау. Практически слепая и довольно глухая, едва-едва передвигавшаяся в пространстве с помощью Всевышнего и буковой клюки, она сегодня уверилась совершенно однозначно, что настал её последний день на этой земле. А дело было в том, что нынче под утро ей привиделся вдруг нелепый сон, как будто бы в кои-то веки внучка Мария отправила правнучку Мартину навестить прабабушку и принести ей корзинку свежевыпеченных пирожков с начинкой из гусиной печени. Конечно, подобный сюжет являлся абсолютным нонсенсом! Старая фрау поссорилась с внучкой много-много лет тому назад и выставила её из дому. С тех пор от Марии не было ни слуху, ни духу, хотя жила она со своим семейством не так уж далеко — на той стороне букового леса. Однако, как известно, надёжнее любых расстояний и преград разделяет людей именно чрезмерная принципиальность.
          И вот, попытавшись насколько это возможно постичь смысл утреннего сновидения, старая фрау сумела догадаться только об одном — сегодня к ней нагрянет смерть. Из глубины души вырвался облегчённый вздох. Ну, наконец-то! Давно уже пора к мужу Герхарду, зажилась она на белом свете, ой, зажилась...
          Чу! Вот! Вот оно! В коридоре слышатся чьи-то громкие, уверенные шаги. Похоже, долгожданная гостья явилась, легка на помине!
          Старая фрау тщетно силилась разглядеть угасшим взором того, кто внезапно появился в комнате. А был это не кто иной, как громадный, матёрый волчище Шульц. Он внимательно огляделся по сторонам и с нескрываемой досадой уставился на хозяйку дома карими, слегка навыкате, глазами. Покачав лобастой головой, он в сердцах сплюнул.
          "Вот же чёртова девчонка, как ловко заговорила мне зубы! "Прабабушка моя толстая, прабабушка моя упитанная!" — мысленно передразнил он Мартину, встреченную им несколько минут назад на лесной Тропинке. — А тут от прабабушки один скелет остался, да острый нос... Ещё, чего доброго, поперёк горла застрянет, старая калоша."
          Шульц некоторое время размышлял о том, как теперь следует поступить, и решил, в конце концов, хозяйку таки съесть, на всякий случай. Ну, а потом мстительно подождать прибытия правнучки и отправить её в желудок вслед за прабабушкой, дабы неповадно было в следующий раз городить чушь и вводить в заблуждение занятых, не склонных шутить господ.
          Старая фрау и крякнуть не успела, как волчина Шульц метнул её в свою огромную пасть. Громко отрыгнув и выплюнув следом предметы женской одежды, он уселся в освободившееся кресло-качалку и тут же с грохотом рухнул на пол, поскольку сие устройство не было готово принять в себя волчий вес.
          — Ферфлюхунг швайне! — прорычал Шульц, вскакивая на ноги.
          Вот теперь он был по-настоящему зол и Мартине уже никоим образом не светило избегнуть его тевтонской ярости!
          Что касается, собственно, Мартины, то она, хоть сначала и перепугалась при неожиданной встрече с Шульцем на расстоянии примерно двух вёрст от дома прабабушки, но перепугалась отнюдь не до остолбенения, отнюдь! Немного придя в себя и быстренько сориентировавшись в складывающейся обстановке, девчонка "включила дурочку" и затараторила как сорока на базаре. В результате обильного словоизвержения ей удалось запутать и переключить внимание голодного хищника с себя на свою старенькую родственницу. После чего Мартина разумно не отправилась следом за волчиной по лесной Тропинке, а свернула налево, в овражек, где неподалёку, оглушительно храпя, в хижине спали два дюжих дровосека Фриц и Йоган, вооружённые мало того что топорами, так ещё и грозным мушкетоном.
          Девчонка-то была себе на уме! Любая другая на её месте уже бежала бы домой без оглядки, как можно дальше от приключений подобного рода, но только не Мартина. Этой крошке по жизни вечно чего-то недоставало, постоянно жемчуг в руках её казался мелким, суп в тарелке жидким, а сытая бюргерская жизнь слишком пресной. В данный же момент воображение вообще рисовало Мартине огромную шкуру волка, лежащую на полу в гостевой комнате родного дома, на зависть всем соседям.
          Дровосеки Фриц и Йоган отнюдь не почувствовали сколь-нибудь весомого энтузиазма, когда нарушившая их полуденный сон Мартина Клюге объяснила сложившуюся диспозицию.
          — Не станет волк жрать старую Барбару! Очень уж она тоща. — заявил, почёсываясь, Фриц. — Не вижу смысла тащиться за две версты по бурелому.
          — Согласен с вами, коллега! — охотно поддержал его Йоган и хитро подмигнул: — Вот разве что... юная фройляйн пообещает нам кое-какую награду?
          — За мной не заржавеет. — мгновенно поняв скользкий намёк, отреагировала Мартина. — Я расскажу об этом отцу, а уж он с вами рассчитается звонкой монетой!
          Богатырь кузнец Вольфганг Амадей Клюге, услышь он только от дочери о поползновениях на её честь, не оставил бы подобную выходку без заслуженной награды, это уж как пить дать!
          — Ну что вы, фройляйн Мартина! — практически мгновенно потерял всю свою сонливость Фриц, досадливо ткнув локтем Йогана. — Разумеется, спасти старушку Барбару от Шульца мы почтём для себя за величайшую радость! А что касается моего приятеля... так это он просто пошутил. Ведь так, Йоган?
          — Натюрлихь! — исключительно широко улыбнулся спохватившийся Йоган. — Дас кляйне витц и не более того!
          В итоге всего произошедшего здесь диалога волчина Шульц был пренеприятно удивлён, когда спустя некоторое время вместо ожидаемой девчонки в полутёмную старушкину спальню заглянул стальной ствол мушкетона, а показавшиеся следом дровосеки почему-то не стали интересоваться, отчего это у хищника такие большие глазки, зубки и ушки. Отчаянный же рывок серого в направлении окна закончился не чем иным, как ударом обухом топора по затыльной части его черепа.
          — Смотри-ка ты, а ведь волчина и впрямь слопал нашу Барбару! — неуютно передёрнул плечами Фриц, с опаской, но тщательно осмотревши добычу. — Геронтофаг несчастный. Ну, и что теперь прикажете с этим добром делать?
          — Священника надо звать, вот что. — неохотно пробурчал обиженный в лице Мартины на всё человечество Йоган.
          Но в этот миг в комнату вихрем ворвалась прикрывавшая тылы девчонка. Окинув взглядом сцену событий, она сразу всё поняла. Вот когда он пригодился, её остро отточенный перочинный ножик! Дровосеки не успели даже испугаться, как лезвие со свистом рассекло округлившееся брюхо Шульца.
          — Вытряхивайте прабабушку! — скомандовала Мартина оторопевшим дровосекам. — Чего стоите, как истуканы?
          — Да где там уже вообще прабабушка?.. — начал было приводить веские возражения Йоган, но Фриц толкнул его в плечо, и чертыхнувшись тот схватился за волчьи ноги.
          Оказалось достаточно одного резкого движения вверх-вниз, как из брюха Шульца на пол шмякнулся облепленный слизью ком плоти.
          — Пра-а... ба... буш... ка-а-а! — горестно завопила Мартина, конечно ничего другого и не ожидавшая увидеть, но решившая во что бы то ни стало доиграть свою скорбную роль на глазах двух свидетелей до полагающегося в таких случаях финала.
          Тем сильнее было её удивление, равно как и остолбенение дровосеков, когда из дурно пахнущего кома плоти вдруг послышалось ответное:
          — Аюшки, правнученька?!
          В следующее мгновение облепленный слизью неравномерный шар зашевелился, напрягся и лопнул! Сразу же находившаяся внутри него старушка поднялась на ноги и выпрямилась во весь свой рост перед разинувшимися от изумления тремя ртами. Собственно, это была как бы даже и не старушка, а наоборот, некая молодая, стройная, к тому же ещё и обнажённая, девица!
          Свершилось чудо — посредством насильственного попадания в нутро Шульца и последующего не менее насильственного извлечения из оного, произошло мистическое преображение старой фрау Барбары в Барбару же, только уже двадцатилетнюю. Поэтому вполне можно понять и оправдать смачное ругательство, невольно вырвавшееся из груди восхищённого Йогана — молодка была ой как хороша! Более того — желудочный сок Шульца, блестя и переливаясь на её коже, ещё выгодней подчёркивал плавные впуклости и выпуклости женского тела.
          Покрасневший от смущения Фриц поспешно снял свой плащ и накинул на Барбару, заслужив от неё благодарный взгляд и тихое "данке шён".
          Поразительная сия история мгновенным образом облетела всю деревушку Бухенхаус и её окрестности. Сообразительные граждане которых не долго думали, прежде чем смекнули, что волчина Шульц на самом-то деле оказался обыкновенным оборотнем. И стало быть, по его кончине, соответствующие магические свойства перешли на старую Барбару. Которая, естественно, даже при всей её теперешней внешней привлекательности, не должна питать никаких иллюзий насчёт дьявольского происхождения этого чуда. И потому-поэтому места среди правоверных католиков ей больше нет и быть не может! Вот так-то!
          Ну, а Барбара недаром прожила на белом свете целых девяносто два года! Мысли и выводы на их основе, быстро овладевшие деревенькой Бухенхаус и окрестностями, пришли в её отныне симпатичную головку уже вечером в день преображения, когда она, стоя на кухне в жестяной ванне, тщательно смывала с себя нечистоты волчины Шульца, которого дровосеки по её просьбе, недовольно бурча, неохотно, но всё же закопали в садике за домом. Барбаре стоило, кстати, немалых усилий спровадить всю ошеломлённую волшебством троицу обратно в деревеньку, дабы остаться одной и привести себя и свои мысли в относительный порядок.
          И вот, осознав крайнюю неустойчивость своего нынешнего морального положения относительно постулатов святой инквизиции, молоденькая "прабабушка" выбралась из жестяной ванны, насухо обтёрла тело полотенцем и торопливо принялась извлекать на божий свет более-менее пригодные вещи из давно уже испортившихся в платяном шкафу некогда великолепных одежд. Впрочем, её не пугала перспектива отправиться в путь и в сущих обносках, поскольку гораздо опаснее сейчас казались соотечественники.
          Которые, действительно, уже через каких-то пару дней лихо ворвались в ветхий дом старушки, вооружённые коптящими факелами, дубинками и подкреплённые святыми Библиями. Однако, помещения встретили их мёртвой тишиной и соответствующей пыльной пустотой.
          — Проклятая ведьма отправилась прямиком в ад следом за волчиной Шульцем! — возликовали сельчане, в общем-то, вполне нормальные люди, вовсе не хотевшие никакого кровопролития. — Слава тебе, Иисусе!
          На радостях древний дом, переживший не одно поколение представителей династии Шмутке, был тут же предан очистительному огню, после чего народ возвратился в родные пенаты, и по случаю избавления от тёмных сил в местной кирхе состоялся благодарственный молебен.
          Между тем, преображённая фрау Барбара находилась уже далеко от места столь бурных событий. За двое суток гандикапа её омолодившееся тело преодолело расстояние до ближайшего города и даже не особо утомилось в итоге.
          "Вот что значит быть необременённой тяжким грузом прожитых лет!" — мысленно ликовала Барбара, в кои-то веки пребывая в полном восторге от себя самой.
          Ну и что с того, что одежонка убогая, ведь сердечко-то молотит бесперебойно и горячая кровушка играет в каждой жилочке! При её богатом жизненном опыте и теперешней девственной красоте впереди открывались поистине умопомрачительные перспективы! О, она вознаградит себя за все те лишения и невзгоды, которые пришлось перенести вследствие нежеланного брака с ненавистным человеком. Сейчас она знает себе цену и прекрасно ориентируется в мире людей. Уж будьте благонадёжны — ошибок "первой молодости" фрау Барбара не повторит!
          Впрочем, что значит "фрау Барбара"? Отныне она невинная девушка — фройляйн Барби! Вот так-то! И пусть бывший муж перевернётся в гробу от злости.
          Тех денег, что она скопила за предыдущую жизнь и до поры до времени хранила в глиняном горшке в подвале своего дома, Барбаре должно хватить на всё. И на приобретение документов, и на обзаведение нужными знакомствами, и на покупку скромного жилья в городе. Вторая жизнь даётся человеку как раз для того, чтобы, прожив её, не было мучительно больно за бестолково проведённые годы!
          С улыбкой на лице преображённая Барбара решительно вступила на улицу города.