Ужас в тетушкином доме... или способ умереть

Привет, сегодня 27 октября 2009 года, меня зовут Екатерина, для друзей просто Кэт. Я обычная провинциалка из маленького сибирского города Канска. Мне 20 лет. Я уже давно окончила школу, увы, не с отличием, поступила в педколедж, хотя сама всегда мечтала о гробницах, о тайнах древних. Живу одна. Родители – географы постоянно лазят где-нибудь по горам, по болотам. Их идеал – это сплошная работа на благо человечества. А меня это не колышет,  я – искательница приключений, хотя в моей жизни их мало. Изо дня в день одно и тоже: колледж - работа, работа – колледж. Ах, жить становиться так скучно в современном мире…
И вот однажды…
Был обычный осенний день. Сырость, грязь, депрессия, а ещё я поругалась с преподом по - русскому, видите ли, ему не понравилось моё  сочинение. С таким паршивым настроением я пошла домой. К тому же меня обрызгал один козел, и теперь моё белое пальто в крапинку.
 Вот я и  дома.
- Привет, кис-кис, я дома…
Из-за угла вышла моя персидская кошка Полоска и начала громко и противно мяукать.
«Дзын – дзын»,- раздался звонок в дверь.
- Кого это ещё принесло? – нервно сказала я.
Открывая дверь, я посмотрела на часы, была четверть второго. На пороге стоял невысокий мужчина в синей фуражке и пальто, с  небрежной откровенно грязной сумкой накинутой через плечо.
- Здравствуйте, Вам телеграмма, распишитесь, пожалуйста, – сказал почтальон, не переставая улыбаться.
Было видно, что ему не хватает много зубов, особенно спереди. Он, если честно, был похож на соседа с 2 этажа, человека веселого, который каждую ночь поёт песню «Напилась я пьяна». Радовало то, что он у нас один такой веселый был. Я не представляю, если бы их было два, а то и больше. Слегка удивившись, и выдержав паузу, я ответила:   
- Да, конечно, секунду…
Он подал мне бланк и ткнул пальцем. Через секунду там красовалась моя подпись. Я отдала ему ручку и бланк.
- Держите, до свидания, - уходя, сказал он.
- Спасибо – крикнула я без эмоций, закрывая дверь.
  Я прошла на кухню, половицы как обычно скрипели в такт моей ходьбе. Увидя мою кошку на столе, я пришла в секундную ярость, которая обычно проходит так же быстро, как и возникает.   
- Полоска, прикинь, в наше время ещё телеграммы посылают, вообще, ведь XXI век на дворе, - сказала я, начиная быстро пробегать её глазами и упускать все неважное и ненужное.
– Так, ля – ля – ля – тополя, так неважно, ага, вот: « Прошу Вас приехать на похороны Вашей тёти Люсинды. Похороны состоятся 29 октября 2009 года.
Алексия. 
 P.S.
Прошу приехать поддержать Пэм.»

- Ох, бедная тётя Люсинда, бедная Пэм, - сказала я немножко с сарказмом.
Если честно, то от силы я видела их раз 5. Они были из другой страны. Но они были не бедны, у них всегда была пара лишних долларов в кошельке, а особенно у Люсинды. Только там не пары, а сотни баксов. Через некоторое время я продолжила все ещё с сарказмом, но большей заинтересованностью в действиях:
- Надо собираться и ехать. Блин, колледж, ай. Ничего страшного, выучу, да сдам потом как-нибудь…
Минут через тридцать я уже покупала билеты в аэропорту. Да, очередь была, как в мавзолей к Ленину. По новостям передают, что случаев падения самолетов все больше и больше, а людей меньше не становиться. Если честно, я бы выбрала поезд или машину, если бы не торопилась. Я достала свой телефон и набрала пару простых цифр. В трубке я слышала длинные гудки, которые становились все протяжнее, и, казалось, продляться вечность. Вдруг резкий звук их прервал.
- Алло, привет, Алексия!
- Привет, Кэт. Ты приедешь?
- Я вылетаю 28 октября в полпервого. Ты сможешь меня встретить?
- Да. Жду с нетерпением. Давай, увидимся в аэропорту! Я позвоню, узнаю, когда ты прилетаешь.
- Пока, Алексия.
Я давно не слышала её голос, мне казалось, он был мягче обычного. Я помчалась на крыльях ветра домой собирать чемодан и Полоску. Надо принять ванну, отдохнуть, ведь перелёт будет тяжелый…
Наступило утро 28 октября. Я подошла к зеркалу и чуть в обморок не упала, у меня вскочил новый прыщ. Полоска еще спала.
- Кис – кис, Полоска, ещё твои вещи надо собрать.
Не удивляйтесь, у моей кошки много всего полезного и не очень. Ведь я её люблю и стараюсь баловать. Вот только мысль, что она может из-за этого обнаглеть, не покидала меня в течение нескольких месяцев. Суетясь, я продолжила говорить сама с собой (или с кошкой?), чтоб окончательно не сойти с ума.
- Я думаю, ты оденешь черный костюм с красивой спинкой, ну как? ты за?
Меня очень раздражало то, что на все мои вопросы к ней мне отвечала тишина. В такие секунды во мне разгорался пламенек ярости и гнева, но, а если его еще и подпитать чем-нибудь, то пламенёк будет костром или даже пожаром. Утихомирившись, я продолжила:
- Ах, да, ты же не умеешь говорить. Так соберем чемодан.
Так, ля – ля – ля – тополя, блузка, гетры и это, и это, готово! Ё-кэ-лэ - мэ-нэ, 12 часов.
Я хватаю кошку и чемодан, бегу ловить попутку. Мне удалось быстро поймать машину. Водитель хороший попался, даже за бензин не взял. Мы прибыли, я его отблагодарила, как могла (очень много раз громко, четко и искренне сказала «спасибо») и пошла внутрь. Ну, наши российские аэропорты это нечто, все на одно лицо. Так что я не буду сильно его описывать, скажу буквально в 2 словах. Однообразные стены кое-где исписаны граффити. Кучи лиц, которые затмевают друг друга, превращаюсь в серую массу. У каждого человека здесь своя история, свои победы, свои поражения. Интересно, если спросить людей, зачем и куда они летят, совпадут, хотя бы два ответа? За этими мыслями я не заметила, как очутилась в своем в самолёте.  Под гул моторов я удобно примарсилась и уснула…
Я открыла глаза, передо мной был знакомый потолок моей квартиры. Я лежала на диване, тупо уставившись в потолок. В дверь постучали, я пошла открывать. Без комментариев, не как обычно. Повернув ключ и дернув дверь на себя, я была шокирована. Она не открывалась, как будто бы её замуровали. Я выглянула в глазок, там была темнота, кромешная темнота. А в дверь стали стучаться и ломиться. Мне стало страшно. Я тянула дверь на себя, она стала открываться, я чувствовала, как по ней добили со всей силы, не человеческой силы. Из подъезда, из темноты сквозил жуткий холод, переходящий в густой пар. Становилось труднее дышать.  А в дверь все долбились и долбились, а я не могла говорить. Сделав над собой большое усилие, я закрыла дверь на замок. Я посмотрела в зеркало, о, Боже, моё лицо, моё лицо... У меня не было рта, сплошное кровавое месиво.… А в дверь все стучали и стучали…
Я резко открыла глаза от троекратного усиливающегося звука. Невольно  резко я встала  с кресла и громко, отчётливо закричала:
- Кто там? Кто там?
В моем голосе был слышан страх, ужас, но своим умом я понимала, что это сон. Но контролировать себя не могла. Я быстро рухнула в кресло. Я чувствовала, что мои глаза были странно  и даже страшно расширены.
- Упс, я, по-моему, сильно опозорилась, судя по лицам  пассажиров смотрящих с недоумением на меня, - бормотала тихо я себе под нос.
 Мне стало стыдно, моё лицо покраснело. Мои мысли оборвались голосом стюардессы:
- Дамы и господа, настоятельно прошу вас  пристегнуть ремни,  выключить сотовые телефоны, убрать пищу и напитки, привести спинки кресел в вертикальное положение. Мы идём на посадку. Спасибо, что выбрал нашу авиакомпанию!
Стюардесса удалилась, и самолет начало сильно трясти. Я ни разу не летала, мне казалось, что у нас отказали двигатели, и мы падаем. В этот момент вся жизнь пролетела перед глазами. Но мысли о сне не отпускали меня. Они мучили меня. Стук, моё лицо, темнота... Но в комнате-то было светло, значит, был день. После этого я почувствовала сильный толчок, и в окне показались постройки. Мы сели!  Самолет двигался всё медленней и медленней, вскоре остановился. Я встала и пошла к выходу, там уже установили и закрепили трап. Меня шатало во все стороны, вскоре это прекратилось. Аэропорт возвышался, как величественный замок. Для одних он казался лучиком света, для других -  наказанием Божьим. Я зашла в здание. Всё было прилично и цивильно, мне стало ясно, что здесь заботятся о путешественниках. Об этом говорило все, начиная с обслуживания и заканчивая туалетом. Я стояла посреди большого зала, оглядывалась, пыталась найти мне знакомое до боли лицо тёти Алексии, но вместо этого я увидела конвейер, по которому перемещался мой чемодан и Полоска в клетке. Моя кошка была напугана и шипела на всех, кто к ней приближался. Свой багаж я забрала без проблем, измученную Полоску посадила в специальную сумку для животных. Правда, как я её туда только не засовывала, это наглое существо высовывало свою голову.
- Ладно, черт с тобой… - сказала я очень тихо.
Мои часы показывали двенадцать часов ночи. Я пошла к выходу. Мне так хотелось лечь или хотя бы сесть на что-нибудь мягкое и удобное. Я ждала уже около 30 минут. Меня не покидали тревожные мысли. Ох, как я ненавижу ждать. По-этому я сама никогда не опаздываю. Я уже начинала злиться, выходить из себя. Я хрустела пальцами, стучала ногами, бесилась, одним словом. Под нос себе я  что-то бурчала, иногда даже сама не понимала что.
- Неужели Алексия меня обманула, - с презрением подумала я. 
Но тётя Алексия уже бежала мне на встречу. Грустные мысли растворились на лице, вырисовывалась натужная улыбка.
- Привет, Кэти, Кэт! Как ты подросла! – с нежностью сказала она.
- Здравствуйте, тётя Алексия, - ответила я, пытаясь передать её интонацию, но я сомневаюсь, что у меня искренне вышло.
- Кэт, пожалуйста, зови меня просто Алексия.
- Хорошо, Алексия.
- Так - то лучше, пойдем, машина уже ждет, -  сказала она, забирая у меня багаж и направляясь в сторону выхода, – собралась вся наша родня и даже те,  кто Люсинду в лицо не знал. Думают, что она их в завещание включила, - сказала Алексия с особым раздражением.
- Завещание? – спросила я. Я испугалась, что в моем голосе вдруг промелькнет некая заинтересованность.
Алексия ее очень хорошо уловила и немножко напряглась.
- Ну, да завещание, Люсинда за несколько дней до смерти ездила к нотариусу. Она в последние время вела себя странно. Я жила у нее последнюю неделю, - в ее голосе слышалась некая неприязнь к этой теме.
- Что случилось?
- Муж выгнал.
- Как так получилось?
- В этом виновата только я.
Последние слова она отрезала, как будто бы приговор, без эмоций.
- Я в суд подала, - продолжила она, так как поняла, что сложилась неприятно долгая пауза. – Мне сказали, что дело моё.
Она улыбнулась, потупив взгляд в пол, и продолжила с некой грустью на лице.   
- Кстати как у тебя дела? Как мама с папой?
- У меня все в норме. Мама и папа в экспедиции.   Я учусь в педколедже. Живу одна.
- Тетя Люсинда всегда говорила  твоей матери, что её работа усугубляет условия воспитания ребёнка, - прокомментировала она с презрением и с большим ехидством.
Меня это очень смутило. Какое дело Алексии до моего воспитания. Мы приближались к веселой желтой машине. После недолгой паузы я спросила:
- А куда мы едем?
- Мы едем в фамильное поместье нашей семьи. Там тётя Люсинда, Пэм, в общем, там, все там. Оно довольно мрачное, но жить можно. Кстати, я прошу тебя, как войдем,  ты не пугайся, там прямо рядом с крыльцом фамильное кладбище. А вот и наша машина. Ну, что едем?
Алексия открыла багажник, я закинула туда свой чемодан, после этого мы сели в машину и поехали.
Город, огни, молчание, мчащиеся нам на встречу машины, и вдруг идеальная дорога оборвались в один момент, и тот красивый городской пейзаж быстро и неожиданно сменился тусклым светом фонарей, звуком камней бьющихся о днище  машины и эту тряску от кочек. Стало ясно, что мы покинули город. Вдруг машина резко затормозила. Я со всей дури ударилась своей к тому моменту уже совсем пустой и дремавшей головой о переднее сидение, но зато удержала сумку с Полоской.
- Что, что случилось??? – пробормотала я с тревожностью.
Алексия молчала, выключила музыку, включила свет в машине. Её лицо просто было бледно и перекошено от страха. Мне стало жутко. Она вышла из машины и пошла вперёд, я поступила так же. Алексия замерла, как статуя. Я подошла к ней и увидела такое, что только в страшном сне может присниться и то только воспаленному мозгу. Мой взгляд упал на  глаза Алексии, выражение ее лица привело меня в панику. Её зрачки расширялись, глаза, казалось, надулись, и я думала, что ещё чуть – чуть и они лопнут.  Предо мной лежала овчарка. Но как лежала… Она была распята, её лапы были прибиты к земле гвоздями, брюхо вспорото. А вокруг были разбросаны ее внутренности: сердце, почка, печень, мозг, голова (без мозгов). Они соединялись её кишками. Это напоминало пятиконечную звезду, а внутри её расчленённое тело.
Кровь, мясо, кишки, мозги, страх, ужас, глаза Алексии, темнота, свет фар, полнолунье. …Все это окончательно ввело  меня в истерический страх. Мои руки… Они тряслись, я хотела кричать, но что-то мне мешало. Вновь и вновь мои глаза бегали по окровавленному телу собаки. И тут я увидела, что из рук Алексии идет кровь. Мои ноги не двигались.  Алексия повернула ко мне голову, из ее расширенных глаз текли слёзы. На миг мне показалось, что она знает что-то, но молчит. И вдруг, что не характерно было для этой ситуации, она спокойным голосом сказала:
- Иди в машину...
В её голосе я не услышала ни паники, ни страха. Он был каменным, а точнее зомбированным. Только после этого  я смогла оторвать ноги от земли и просто бросилась в машину. Мне казалось, что я бежала так быстро, что могла обогнать самолёт.  Алексия шла медленно и ровно, как будто бы ей было не страшно, все равно, но глаза её выдавали. Я заскочила в машину, захлопнула дверь, обняла кошку и стала считать до 10. Это успокаивает. Через минуту Алексия тоже села в машину и закрыла двери на защелки.  Потом обернулась ко мне и таким же металлическим голосом сказала:
- Я знаю, у тебя много вопросов. Я тебе расскажу все завтра. Это была одна из сторожевых овчарок нашего поместья. Молчи, не говори об этом в доме, ни кому, ни слова, пока э….., молчи и всё.
Я расскажу все завтра.
В ответ на это я кивнула головой. Алексия отвернулась и мы поехали. Промчавшись мимо это собаки, я задумалась: зачем кому-то убивать бедную овчарку. Вскоре мы выехали  на асфальтированную дорогу. Я увидела массивную надпись «Поместье Ряземских». Но после пережитого это меня уже не радовало.
  Мы остановились. Алексия повернулась ко мне и сказала:
- Я вижу, что  тебе страшно. Но прошу, не говори об этом в доме. На все вопросы отвечай, что очень устала и хочешь отдохнуть. Пытайся меньше говорить. Ок! Выходим.
В голосе Алексии пропала та странная окаменелость. Она улыбалась, но глаза были грустные, и та искорка радости в них потухла, заменившись необъяснимым и непонятным мне чувством опасности, страха. Я вышла из машины, и Алексия повела меня к крыльцу. Как мне и говорили, справа около тропинки были могилы, от них сквозило холодом, сыростью, стариной, но помимо этого меня посетило чувство скорби. После того, что я уже видела, кладбище казалось мне простой, милой шуткой. Мы поднялись по ступенькам, подул холодный ветер, поднявший сухие листья с земли. Гул, завывание ветра,  шорох листьев и стук в дверь  - все это казалось мне знаменьями, предвещающими беду.  Но вдруг яркий свет из дома озарил мои глаза. Нам открыл пожилой мужчина лет семидесяти пяти. Моё внимание сразу пало на его трость. Такой красоты я в жизни никогда ни видела. Трость была сделана из слоновой кости. Сапфиры, изумруды и другие камни переливались, бликовали. Трость была похожа на волшебную палочку, творящую волшебство. У мужчины была небольшая бородка. Он был одет в бордовый махровый халат. Я с уверенностью могла сказать, что он курит, от него очень, очень сильно несло табаком. В наше фамильное поместье меня возила мама, когда мне было лет пять, но я уже ничего не помню. Я почему-то сразу решила, что это мой дедушка Аскольд. Да, как возраст меняет людей…Мама мне рассказывала, что мой дедушка не курит, не пьёт, в обще ведет правильный образ жизни.
Вдруг он сказал:
- Ох, здравствуйте! А я вас, красавицы, уже давно жду. Ты, наверное, Катя? Проходи, проходи, зачем в пороге стоять. Как добрались? Вы, наверно, устали?
Мы вошли в дом. Дедушка своими вопросами застал меня в расплох. Я растерялась и не могла связать и двух слов. Пауза затянулась, Алексия посмотрела на меня, будто напомнив мне, о чем я должна молчать.
 - Здравствуйте! Да, вы правы я – Катя, - сказала я, - для вас просто Кэт. Добрались мы хорошо, правда я очень устала,.. и… моя кошка тоже очень устала, - снимая пальто, закончила я.
- Сейчас, я отведу вас в ваши комнаты, надеюсь, вам понравятся. Кэт,  кошку ты сможешь кормить на кухне, завтра там появится миска. Кстати, Арнольд от кошек не в восторге, ты сильно ему кошку не показывай. Позволь мне  взять твой багаж. Поговорим завтра. Пойдемте, - сказал он.
Мне было немножко неловко из-за того, что старый старик тащит мои вещи. 
Из гостиной мы вышли тёмный и очень длинный коридор, со всех сторон увешанный картинами. Одна из странностей этого коридора состояла в окнах, они были маленькие узкие и под самым потолком. Своим профессиональным взглядом я заметила, что не мыли их лет 200, поэтому даже ни один лучик света не мог проникнуть. Я не стала делать замечание дедушки, кто знает, может это все сделано специально??? Вскоре дедушка остановился и добродушно сказал:
- Кэт, это твоя комната. Спокойной ночи!
- Спасибо, и Вам того же!
Я зашла в комнату,… к сожалению, я ничего не помню. И я просто зашла и отрубилась, если можно так сказать… 
      Утро. Рассвет. Заря. В моё окно пробился первый лучик света. Все было так тихо и безмятежно. Но вдруг   из коридора я услышала крик и грохот, как будто бы в сторону гостиной пронеслось 300 слонов. А потом дикий ржач. Смехом это назвать было просто  нельзя.
- Да, наше семейство дает о себе знать самого раннего утра, – с сарказмом подумала я.
Меня раздирало желание узнать, что там случилось. Сегодня похороны тёти Люсинды, надо одеться подобающе и выйти в свет. Я встала и открыла свой чемодан, в нем лежало маленькое черное платье, шляпа такого же цвета и, конечно же, мои драгоценности – черные замшевые сапоги до колен с вставками из крокодильей кожи. Мне их дядя выслал из Москвы с самого Чертаново. Может для кого-то это и фигня, но я могу сказать, что в моём селе  городского типа это писк моды на год раньше, так как туда везут только старье и никому не нужное барахло. Мне казалось, что я буду элегантнее всех  дам на похоронах. Посмотрев в зеркало, мне показалось, что я через, чур, надела  много черного, хотя с другой стороны черный цвет всегда мне шёл. Вскоре после сборов я вышла из своей комнаты и направилась вдоль по коридору. Днём он был ещё мрачнее, чем  вечером. Под самым потолком были маленькие оконца, нет, они, конечно,  были и пыльными, и грязными, но не до такой степени, как мне показалось ночью. Они были застеклены темным стеком почти не пропускающим дневной свет. Чем ближе я подходила к гостиной, тем сильнее становился крик.  Неожиданно для меня мой взор упал на статую мужчины
, сидящего на коленях, и заносящего нож. Я резко остановилась и принялась его рассматривать. Ну, что тут сказать, статуя была сделана искусно, «5» мастеру.  Но в своём бы доме такой шедевр установил бы только сумасшедший. Пусть это и искусство, но такое, что  на фиг надо. Вот, например, пойдешь ночью попить, а статуя в уголке стоит. А ночью ведь сонный, завернешь за этот уголок и резко свет включишь, так потом в обнимку  с этой статуей ногами вперед и вынесут.
Я дотронулась до кончика ножа, он был острее любого кухонного, но удивило меня не это, а то, что на нем была кровь. Первый логичный вопрос, который пришел мне в голову, чья это кровь и  как она туда попала? Я вспомнила вчерашние мексиканские страсти – растерзанную собаку. Если Вы подумали что, меня охватил страх, то вы ошибаетесь. Я не стала кричать, не стала носиться, как бешеная. Я просто очень быстро отправилась в гостиную, что бы встретиться с родственниками. А, если честно, больше всего я хотела увидеть Алексию, чтобы расспросить ее на трезвую голову о вчерашнем происшествии и о крови на ноже. Но, к сожалению, в гостиной не оказалось ни Алексии, ни дедушки Аскольда. Но все равно я не пожалела, что пришла в гостиную. Здесь, наверное, специально для меня готовился цирк. Ну, об этом я расскажу подробней, оказалось, что это было важно. Когда я зашла в гостиную, то увидела, что Арнольд загнал какую-то девчонку на рояль. Она пищала так, что я не могла понять ни слова. Немного погодя я увидела большую то ли мышь, то ли крысу. Я подбежала к Арнольду сзади и ловким приемом повалила его на лопатки, отобрала мышку и отпустила. Конечно, он попытался  сделать мне подсечку, но я не дала. Девочка слезла с рояля, и мы втроем сели на диван. Я как благоразумный человек начала разговор первая.
- С добрым утром! – с ехидством сказала я.
Ответ последовал незамедлительно.
- Говоришь так, как будто счастье привалило. Ты даже не надейся, что тебя в наследство включили, - ляпнул (или прокричал) со злобным ехидством и сарказмом Арнольд.
- И я рада тебя видеть, братик!!! Ты все такой же, как и много лет назад, такой же жалкий!:) и мерзкий, – сказала я таким тоном, что мне аж самой поплохело.
- И ты такая же подлиза, как и много лет назад, - закатив глаза, ответил он.
Если честно, то его слова меня слегка задели, ведь я и вправду в детстве была подлизой. Но потом это качество вычёркнула из своего характера. И тут я вспомнила, что рядом со мной сидит еще один человек, который даже не встревал в нашу перебранку. Может хотя бы с ней у меня завяжется нормальный  разговор.
- Привет, меня зовут Кэт. А тебя? – спросила я уважительно.
- Меня зовут Хельга – нейтрально ответила мне она.
- Если я не ошибаюсь, ты мне сестрой приходишься?
- Я не знаю, но я уверена, что вот тот придурок (Арнольд) мой, к сожалению, двоюродный брат.
- Ты кого придурком назвала? – послышался голос из-за двери.
После этих слов прямо перед моим носом пролетела подушка и попала в Хельгу. Мне стало очень смешно, но я пыталась сдержаться изо всех сил.
- Так получается, что мы с тобой подруги по несчастью? Он и мой двоюродный брат.
Арнольд встал, щелкнул пальцем, оглянулся и пошел к двери коридора. Я смогла его приостановить, крикнув фразу:
- Ты забыл сказать, когда я вырасту, то все вам задам!!! – с ехидством и насмешкой крикнула я ему вслед.
Я не ожидала, что моя фраза сразит его наповал. Он ушел, громко хлопнув дверью. Хельга не выдержала и залилась таким звучным и громким смехом, как сильно выпивший человек, смотрящий КВН. Я к ней присоединилась. Неожиданно для нас  из коридора в гостиную зашла дама в черном платье и таких же черных замшевых с крокодиловыми вставками сапогах (как у меня). Моё настроение сильно испортилось, я чуть не плакала. Дядя меня уверял, что это почти эксклюзивные сапоги.  Хельга сразу опустила голову. Вдруг эта дама начала читать нотации Хельге:
- Хельга, я тебе сколько раз говорила, что от смеха появляется новые морщины.
- Ну, мама!!!
- Как мы с тобой договаривались!? Не мамкай.  Ты случайно не забылась, что  я для всех  Изольда, и ты не исключение. Какой же мужчина возьмет замуж даму с балластом-с ребёнком. 
Конечно, вся эта ситуация мне очень не понравилась. Но в семейные дела я принципиально не лезу. Никогда.
- Здравствуйте, меня зовут Кэт. Я племянница тёти Люсинды, - перебила я, стараясь вести себя вежливо.
Я очень приветливо улыбнулась. Я, конечно, могла предположить, что меня здесь встретят, не очень гостеприимно, но не до такой, же степени. Эта Изольда, выгнала из комнаты Хельгу, подошла к дивану. Я поняла, что она настроена очень решительно, и приготовилась встать, ответить. Но очень неожиданно для меня она попыталась схватить меня за грудки. Ловко извернувшись, я выскочила из-под нее. В свою очередь она упала на диван и приняла сидячие положение. Моё лицо перекосилось от неожиданности и злости.
- Ты, что думаешь, на лёгкую добычу приехала!? Да хрен тебе, а не завещание и состояние.… Да я любила тётку больше тебя, а ты тут кто такая?.. Какая-то левая приехала и на что-то претендовать будешь? Да я тебя раздавлю, ты поняла??? Катись отсюда куда подальше!!! Ясно?!! – кричала она со злобой, завистью и еще чем-то чего я пока не поняла.
В эту минуту  за дверью послышались шаги и постукивание трости. Судя по всему
, это был дедушка Аскольд. Изольда поглядела на меня, как на врага народа, и поспешила, удалилась на кухню. А вот дедушка был как обычно весел и приветлив.
С улыбкой на лице он стоял в дверях.
- Ну, доброе утро, Кэт! Как спалось?
В его глазах читалась любовь и доброта, какое-то умиротворение, хотя сегодня похороны его дочери. Наверное, он уже просто смерился с потерей и продолжал просто жить. Но я-то, я чувствовала себя неловко:
- Спасибо, все э… замечательно, меня здесь так хорошо встретили, все ОК.
- А я вижу, что ты уже при параде. Но так, же я вижу, что ты очень печальная.
Его глаза просто сверлили меня. Мне казалось, что он видел меня насквозь.
- Да, нет! Все в порядке, правда. Меня просто э… я просто скучаю по России.
Дедушка, как то странно посмотрел на меня, как будто бы понял, что я что-то скрываю.
- Может кофе? Чаю?
- Спасибо, но я подожду завтрак,- мило улыбнулась я.
- Пойдем на кухню, там, наверное, уже все собрались, нас ждут.
Я покорно встала и пошла за ним. Дедушка шёл первый, и на его спине я заметила маленькие капельки очень похожие на кровь.
Что бы попасть на кухню, не надо было  блуждать коридорам. Кухонная дверь была умело, замаскирована под большую пейзажную картину. Это мне очень понравилось. К моему удивлению кухня оказалась светлая, приятная. Посредине стоял большой дубовый стол, который просто ломился от блюд к завтраку.  Дедушка зашёл в какую – то нишу и вышел с большой бутылкой дорогого французского вина (но тогда я еще в этом ничего не понимала). За столом сидели все мои родственники., Некоторых я знала, а некоторых видела впервые.  Среди них были Арнольд, Хельга, Изольда и многие другие, мы пришли последними.
Я села за стол рядом с дедушкой, чувствуя себя очень неловко. Но с улыбкой на лице я сказала:
- Всем приятного аппетита…
Некоторые смотрели на меня
, как удав на кролика, некоторые очень приветливо, а некоторые просто равнодушно, им было просто по барабану и до меня, и до моих проблем.
Накормили нас вкусно (во всяком случае я, как одинокая нищая российская студентка так давно не ела). Вокруг нашего стола металась девушка-офицантка. Она прислуживала и обхаживала нас. Мне даже неловко стала, ведь я к этому не привыкла. Конечно, были там такие люди, которые к труду этой молодой девушки относились небрежно и старались гадить ей, и их это забавляло. Вдруг у дедушки на пол упала салфетка и, к всеобщему удивлению, я ее подняла. На меня упало много непонятных взглядов. Девушка – официантка кивнула, как будто сказав этим спасибо. Я сделала так же в ответ.  Вскоре все поели и вышли из-за стола. Это коснулось и меня.  Я зашла в гостиную, все места на диване и креслах были заняты, и я встала около стены. По середине комнаты стоял дедушка. Он   дожидался, когда все замолчат. Наконец-то все поняли и стихли.
- Уважаемые родственники, - начал он, стараясь изо всех сил скрыть ехидство, насмешку.
Но тут его перебила молодая беременная девушка.
- Какие же мы уважаемые, мы дорогие.
- Ну, хорошо, дорогие родственники, – сказал дедушка, косо смотря на девушку, уже не ехидно и насмешливо, а просто очень недовольно, - конечно, ты права, просто дорогие, причем многие в полном смысле этого слова.  Как вы знаете, что сегодня похороны Люсинды, так что я очень прошу на церемонии вести себя прилично.
Дедушка опять покосился на беременную:
 - Похороны начинаются в 12 ровно, прошу не опаздывать. Кто собрался, ну, в смысле оделся, могут идти в беседку…
Дедушка резко развернулся и вышел в коридор. Алексия последовала за ним.
Я вспомнила, что мне надо поговорить с Алексией о вчерашнем происшествии на дороге. Я встала и попыталась её догнать, но она, скорее всего, зашла в одну из комнат. Да, комнат в этом коридоре было много, но выбора у меня не было, придётся зайти во все двери. Я зашла в первую, зашла во вторую, в третью комнату, но Алексии нигде не было. Тут мой взор упал на статую  (я о ней уже рассказывала). Интересно то, что ножа уже не было… Странно,- подумала я,-  кому мог понадобиться этот нож?
 Рядом со статуей была комната №13 (даже номера на комнатах, это для меня так чудно). Чертова дюжина, интересно, это случайность или нет. 
- Комната, как комната. А  число 13 все это предрассудки. Мне надо найти Алексию, - заходя, прошептала я себе под нос.
 Вот это комната! Меня нагло обманули с площадью моей комнаты.  Эта была раз в 5 больше!!! Повсюду были свечи, много свечей, и они красиво горели. В комнате не было окон. Но жуть: посреди комнаты стоял гроб, красивый, между прочим. В нем лежало тело женщины, но я- то сразу поняла, что это тётя Люсинда. Я подошла поближе, но в этот миг у меня начали трястись колени, вспотели ладони и застучали зубы. Лицо у покойной было закрыто покрывалом. Я не знаю, какой черт меня дёрнул открыть покрывало, но я его сдёрнула. Я уже знала, что медики установили, что смерть Люсинды наступила в результате инфаркта. Кто-то, наверное, отвалил очень большие денежки за такое заключение. Дело в том, что лицо тёти было изуродовано: нос  был оторван, было, похоже, что её сильно били, а точнее избивали. Лично мне все стало понятно сразу. Смерть наступила не вследствие инфаркта, а вследствие тяжелых побоев, сердце – то, наверное, было слабое, возраст все-таки, да и внешние факторы. Вот оно и не выдержало. Вдруг я услышала какие – то шаги  и быстро накрыла лицо бедной тетушки, а сама спряталась в шкаф. Я понимала, что эта семейка что- то темнит совсем не по-детски, и если меня здесь застанут, то, что может случиться…  Я просто боялась даже об этом подумать (тогда).
В это время скрипнула дверь, я замерла, как мышка, черный силуэт подошёл к гробу и стал активно шевелить руками. К сожалению, я не смогла рассмотреть эти действия, они были и робки, и скрыты, да  и из-за спины я ничего не видела. Потом это нечто передвинулось к ногам трупа и тоже что-то там делало. Потом Люсинду накрыли покрывалом и спешно вышли. Я уже была не в силах стоять буквой Г и, можно сказать, просто  вывалилась из шкафа. Я набралась храбрости, подошла к гробу и отдернула покрывало. Каких-то существенных изменений я не увидела. Все это странно. От отчаянья, страха я сжала руку Люсинды и почувствовала, что в руке что-то есть. Я  отдёрнула свою руку и увидела, что в руке покойнике осталась какая-то бумажка. Я  выхватила бумажку и вылетела от туда быстрее ветра. Листочек я сунула в карман,  посмотрела на часы, уже было 12 часов. Я побежала к беседке. А в голове промелькнула мысль, что на фиг весь этот гламур, завтра я одену чешки или кроссовки, поверьте на шпильках не очень бегать неудобно. 
В беседке уже никого не было. Я метнулась к  кладбищу и тихонько подошла к Хельге.
- Я не видела тебя, где ты была? - прошептала она.
- Да я искала корм для кошки, - пытаясь найти оправдание, ответила я.
Дедушка встал около гроба и начал говорить:
- И в правду говорят, что лучшие люди уходят от нас первыми, - и заплакал. Опустив голову, он стоял, как вкопанный.
На похоронах меня удивила одна вещь. Обычно людей хоронят в открытых гробах, а её хоронили в закрытом. Кто-то очень хотел скрыть её лицо. Потом все стали подходить к гробу и прощаться, я не была исключением.
Яма была глубокая. Гроб поместили в могилу, каждый подходил, брал по горстки земли, денег, и кидали их на гроб. После нас подошли гробовщики, взяли лопаты и начали закидывать гроб землёй. Все мы стояли, молча, наблюдая за скорбных служителей смерти. Мы стояли до тех пор, пока гробовщики не доделали свою работу. Чувства, которые я испытывала, просто невозможно передать словами. Мне стало очень грустно, жутко и жалко бедную тетушку, хотя я её и так мало знала, а можно сказать, что совсем не знала. Всё-таки эта был близкий мне человек.
В такие моменты на ум приходят вопросы, которые просто так не возникают. Кто я? Зачем я? Почему смерть, а не вечная жизнь? Как я могу помочь людям?...
Вскоре церемония закончилась. Мы пошли в столовую на так называемые поминки. Все сели за стол. Во главе стола стояла фотография тетушки и свеча. Дедушка сидел рядом.
Меня удивило, поразило и даже несколько смутило, что  даже здесь не обошлось без цирка. Когда трапеза была в самом разгаре, официантка крутилась около нас, и просто напросто, не успевала потакать кое-кому во всех прихотях, Арнольд встал, чтобы взять салфетку и подставил подножку молодой девушке. Она не устояла на ногах, упала, а кофе вылилось на Изольду. Официантка быстро  схватила полотенце и стала вытирать кофе. Но надо знать или не знать Изольду. Она  встала и влепила девушке хорошую пощечину. Девушка заплакали и убежала. Дедушка встал и…
- Я требую, чтоб ты быстро извинилась… Ты нормально не можешь человека в другой мир проводить. Встала и вышла из-за стола! Встала и вышла! – пытаясь контролировать себя, кричал он.
- Да пошёл ты, пердун старый, в баню, ещё  я перед прислугой не извинялась…
В это время беременная девушка встала и просто вышла из-за стола, удалилась, судя по всему, в гостиную.
- Я тебе покажу старого пердуна… Я твой отец.… Или нет?
- Я точно знаю, кто моя мама, но вот отец ты мне или нет, это ещё надо доказать!!!
Перед  Изольдой стояла тарелка супа, она в ярости задела её, суп вылился прямо на какого-то парня. Психанув, она просто вылетела на улицу. Парнишка быстро вытерся и стал, с наигранным спокойствием,  есть суп, как будто бы все хорошо!!! Дедушка сел. Но аппетит был испорчен всем присутствующим. Так что из-за стола я вышла голодная, грустная и отправилась в гостиную. Там уже сидела беременная девушка.
- А почему ты ушла? – садясь рядом с ней, сказала я.
- А зачем мне это слушать, мне нервничать нельзя, - с улыбкой ответила она.
- Кстати меня зовут Кэт. Я приехала из российской глубинки. Из Сибири. Слышала? А тебя как звать?
- Меня звать Лейла. Я из Минска, про твою Сибирь я слышала, конечно. Квартиры у меня нет. Папик выгнал нас (она нежно погладила беременный живот) из квартиры. Вот так и тусуюсь по друзья, да по знакомым.
Девушка улыбнулась и отвернула голову. И тут я  поняла, что в моей жизни все не так плохо. Бедняга…
- А ты кем Люсинде приходишься? Вот лично мне, она тётка.
- А мне она крестная…
Но тут вдруг отварилась уличная дверь, и в гостиную зашёл толстый мужчина среднего роста. Он был похож на веселого толстячка с усами.
- Здравствуйте, девушки, я нотариус, вот приехал ознакомить всех с  завещанием. Вы же уже, ну, это, ну, того… закопали тётушку?
- Ну, скажем, не  закопали, а похоронили.… Сейчас я всех позову, - пробормотала я, - Подождите…
Я вбежала в столовую и громким голосом объявила:
- Уважаемые, приехал нотариус, срочно всех ждет в гостиной, будет читать это,.. ну это,.. завещание!!!
Сидящие за столом переглянулись и пристально посмотрели на меня. Я не стала дожидаться, пока они встанут, и удалилась обратно.
- Я позвала, нужно немножко подождать.
- Хорошо.
Нотариус, находясь как будто бы у себя дома, сел на диван без спроса, что удивило меня. В гостиную вошла вечно хмурая Изольда, а вскоре и все остальные. Все родственники расселись, нотариус встал посреди комнаты и начал…
- Здравствуйте, уважаемые, вы, наверное, знаете, кто я и  зачем я пришел…
Внезапно его перебила Лейла:
- Довольно воды, переходите к делу, а то пока вы договорите, у меня схватки начнутся! – пошутила она.
- Хорошо, - смутился он, - Люсинда, находясь в здравом уме, составила завещание, и так, я читаю:
«Здравствуйте, уважаемые родственники! Я знала, что вы все приедете проводить меня в последний путь. Я не стану делить своё имущество между вами. Я хочу, чтоб это все осталось одному и только одному из вас. Наследником я назначаю только того, кто может прожить здесь неделю - целых семь дней (такая мелочь).  Не теряйте время зря, помните, что жизнь - опасная штука. Я так думаю, что вам пригодятся эти цифры 239856. Если вы поймете, что  это значит, то на том свете я буду жить спокойно. Думайте и  ВЫ ВСЁ ПОЙМЕИТЕ!!!».
- И что это значит? Цифры, все поймёте, тётушка совсем под старость лет с ума сошла, – прервала нотариуса  Изольда.
- Да, как ты смеешь, змея подколодная, про покойных так нельзя говорить, – пытаясь ударить её, злобно закричала Пэм.
Я удержала Пэм и срочно вывела её на улицу. Я не знаю, о чём они разговаривали после нашего ухода, но мне это и не важно. И с этими людьми мне надо прожить еще семь дней, целую неделю, да мы же друг друга с ума сведём. Мы пошли в сад к колодцу, я достала ведро воды, Пэм умылась села и стала плакать горькими, крокодильими слезами. Мне нечего было ей сказать, я просто сидела и слушала её истерику.
- Да, как она може–е–е-ет, она все дела-ла-ла ради людей-й-й, а эта сволочь не благодарная вот так вот, да, она из-за-за-за дома, - истерила Пэм.
- Что, прости, она – Люсинда, из-за дома, что из-за дома?!
Пэм уже смотрела на меня стеклянными глазами, я взяла её за плечи и начала трясти, повторяя свой вопрос, но она уже не отвечала. Вдруг она завалилась на бок и стала биться в судорогах. Я испугалась, отскочила от неё, потом побежала в дом.
- Пэм плохо, она в обмороке, у нее судороги…
Первым подскочил парень, на которого вылили суп.
- Где она? Веди меня, - быстро проговорил он.
Мы побежали. За нами выскочили еще некоторые и побежали следом. У колодца лежала Пэм, вся расслабленная, я даже подумала, что ей кирдык. Парень подхватил её и понёс домой.
- Надо скорую, срочно! – выкрикнул кто-то.
- Нет, это долго, я на своей поеду,  в два счёта домчу.
- Зовут-то тебя, как? – озадаченно спросила я.
- Алекс!
- Я тебе позвоню! - крикнула я.
Алекс кивнул, подхватил Пэм, погрузил в машину и умчался.
- Вот нас уже меньше, а только первый день… - сказала Лейла.
Находясь в шоке от сегодняшних событий, я пошла в комнату, легла на кровать, уснула.… Помню, что было 8 часов вечера.
Мне спалось очень плохо. …  Сначала я проснулась в 2 часа ночи, мне что-то послышалось, но я подумала, что это игра воображения и опять захрапела.
«Бум – бум – бум»,- сквозь сон услышала я сильный стук. Привстала. «Бум – бум – бум»,- я не понимала, что это. И вдруг… начали стучать по моей двери. Дверь была старая и ходила ходуном, я подбежала к ней и закрыла её на защёлку, а по ней все долбили и долбили, потом я услышала дикий и злой смех. Меня просто откинуло от  двери,  я посмотрела на часы, было три ночи. Толчки опять повторились, я включила свет, и смех, о, этот смех...
- Вали прочь, я убью тебя, я убью тебя, я убью тебя! – орал кто-то под моей дверью.
- Кто это, кто?! Уходи, оставь меня! – отрезала я криком.
     Я билась в истерике страха, из моих глаз текли слёзы, но я не понимала этого. И тут все стихло.…  Из люстры посыпались искры, свет выключился, и опять, опять в дверь начали ломиться.
Темнота, дикий смех, страх, толчки двери, угрозы…
- Я убью тебя!!! Ха-ха-ха, - повторял, чей-то голос через каждую секунду.
- Что со мной?
В глазах темно, голова-а-а… и темнота…. Больше я ничего не помню…

Когда, я открыла глаза, было уже светло, я валялась на полу и ничего не слышала. Но слух потихоньку начал восстанавливаться, и я начала понимать отдельные звуки, потом фразы.
- Кэт, открой! Кэт, ты меня слышишь? Надо ломать дверь! Кэт! Открой! Кэт! – кричал кто-то в коридоре.
Я попыталась встать, но не смогла. Кружилась голова. Судя по всему я сильно ударилась головой. Но все-таки, пересилив себя, я села, а потом и встала. Чуть не падала, я открыла защёлку и тихонько соскользнула на пол по стенке. Дверь отворилась, в комнату влетели Алексия, Хельга, Аскольд, Изольда.… Все, я опять ничего не помню, я впала в полузабытьё, мне снились сны.
Я шла по черному коридору в белом платье, вдруг я увидела свет, который ослепил мне глаза. Он шел из двери. Мне так хотелось туда войти, я поднялась по ступенькам и…
- Кэт, Кэт, очнись! Кэт, ты меня слышишь! Кэт! Принесите воды, скорее! – говорил чей-то голос.
- Обрызгайте её.
Я лежала на кровати в своей комнате, вокруг меня было много людей: родственники, люди в белых халатах. Все суетились. Ко мне подошёл доктор, посветил мне в глаза каким-то фонариком, проверил пульс и спокойным тоном сказал:
- С ней все нормально, приступ закончился. Я думаю, что это больше не повториться.
И он как-то странно посмотрел на меня.
- А почему он случился? – тревожно спросила Алексия.
- Судя по её рукам, она была чертовски кем-то напугана, видите, она очень сильно сжала кулаки, и ногти вошли под кожу. Возможно, это был ужасный сон, она могла ходить по комнате.   
Алексия странно посмотрела на меня, я не стала ничего говорить, потому что знала этот кто-то среди нас, но кто?
- Да, скорее всего вы правы, - сказала я, стараясь не намекнуть на ночные события, - это всего лишь сон.
- Ладно, мы поедем, нас ещё ждут другие больные.
Врачи собрали все свои инструменты, вышли из комнаты, так же поступили и остальные, кроме Алексии.
- Ты мне обещала рассказать, - с волнением произнесла я.
- Ни сейчас, потом тебе надо отдохнуть, - заботливо сказала она и быстро удалилась.
Я решила поваляться в постели еще где- нибудь с часок, чувствовала я себя великолепно, просто как распустившийся цветочек. Конечно, валяться в постели - это хорошо, но интересней было встать и порасспрашивать кого-нибудь  по поводу  вчерашней ночи.
Я надела лёгкую бежевую тунику, шорты и красивые золото - белые балетки. Взяла кепку и пошла в гостиную. У дверей своей комнаты я остановилась, чтобы посмотреть, не измелилось ли что-нибудь. Да вроде нет. Но это же был не сон. Тогда кто? Глубоко вздохнув, я вышла из коридора. В гостиной сидела Лейла.
 - Ну, мать, ты нас напугала сегодня, - пошутила она. - Как здоровье?
- Всё нормально, а ты так случайно не слышала этой ночью никаких подозрительных звуков, шагов, смеха. А?
- Нет, но, пожалуй, я слышала, какие-то шаги, скорее всего это кто-то в туалет ходил,… а ещё  я проснулась в час пятнадцать от каких-то не понятных звуков, ну, я встала и закрыла дверь на защёлку. Пожалуй, все. А что, ты что-то слышала, это был не сон? – с подозрением спросила она.
- Да, нет, с чего ты взяла, я просто так спросила. Я… э-э-э… мне что-то страшное снилось, это я помню, точно.   
«Шаги, и звуки, странно, может их производил один и тот же человек?» - подумала я.
- А ты не видела Алексию? – я быстро перевела тему.
- Нет, пожалуй, нет, но, по-моему, я слышала, что она в саду, поищи её там. 
    Я пошла в сад, там уже почти ничего не цвело и только какие-то небольшие кустарники были зеленые-зеленые. Солнце освещало весь сад, не оставляя возможности людям спрятаться от жары.
- Алексия? Алексия? 
Мне никто не отвечал, я шла и шла не останавливаясь. Деревья стали расти все чаще и чаще, но кто знает, куда её могло занести. Стало темнеть. А я все бродила и бродила кругами. Но что это? Я увидела группу людей около костра, что-то у меня пропало желание искать Люсинду. Как же они меня не заметили, когда я подходила. Встав за дерево, я стала наблюдать. В небе появились первые звезды. Люди в балахонах разожгли костёр, один из них удалился в сторону поместья, а остальные 12 человек стали резать себе руки и кровью рисовать на земле пятиконечные звезды.
Что со мной будет, если меня поймают? Ха, я буду им вместо ужина. Но это не смешно. Я услышала лай. По направлению к костру со стороны поместья кто-то шел в балахоне в сопровождении сторожевой собаки. О паньки, да ахоньки, а вот и собачка.  Дальше произошла очень неприятная картина, и  мне пришлось её смотреть, но у меня не было выбора. Хотя выбор-то всегда есть, я могла броситься бежать, выдав себя, и неизвестно, что бы могло со мной случится, либо стоять за деревом до конца, чтоб досмотреть и смотреть на происходящее. Собаку привязали к шесту, а эти чудики встали вокруг нее.
- Братья святого ордена сатаны, - раздался грубый незнакомый голос прямо из темноты, - сегодня мы собрались здесь, чтобы принести жертву нашему господину. Да падем же мы все на колени перед его величеством. Приди к нам! Получи дар свой, о, наш владыка!
Вдруг все упали на колени и стали кланяться собаке. Они шептали что-то мне не понятное, но жуткое. Становилось все темнее и темнее, а они шептали и шептали…
-  Мы приносим в жертву тебе, дитя господне.
 Один из них встал, подошел к костру  и взял из углей нож. Он был ярко красно-оранжевого цвета. Я узнала этот нож, я узнала его. Я чуть не закричала. Он подошёл к собаке и нанес ей смертельный удар в шею. Она упала, но продолжала жить. Он опустился на колени и стал набирать в кубок её кровь. Собака ещё дышала, скулила, моргала, её ещё можно было спасти. Вдруг он поднял кубок над головой. Все кто шептались стали подползать к умирающей собаке и откусывать, отдирать от неё куски тела, а она была жива, жива! Из чаши начала литься кровь, а они разодрали ей живот, кто-то взял камень и начал продалбливать ей голову. Её глаза, её глаза они остекленели, все, она скончалась, все.…  Эти люди, да какие же они люди, стали доставать её органы, а у меня текли слёзы, я плакала тихо, очень тихо. Но тут я поняла, что пока сектанты заняты, мне надо быстрее бежать. И я побежала. Я добежала до дальнего дерева. Я успела, меня не заметили, а дальше проще, потому что я уже достаточно удалялась от них. Теперь я уже бежала без перебежек и не могла остановиться, потому, что знала, если они меня заметят, догонят, то  мне секир башка. А вот и дверь, я внеслась в гостиную сломя голову.
- Ты откуда  или от кого бежишь? – тревожно спросил дедушка Аскольд.
- Я спортом занимаюсь… э-э-э… спортом, да, спортом. Здоровый образ жизни и все такое, - улыбнувшись, ответила я.
- Хм, спортом, хм, это хорошо.
Дедушка улыбнулся и продолжил читать книгу.
- А вы не знаете, где Алексия?
- На кухне.
Я была в полной боевой готовности, теперь я сама могла понять, откуда собака, но мне надо было знать, что она скажет. Я зашла на кухню, Алексия варила кофе.
- Привет, Алексия! Как дела?
- Все прекрасно, а где ты была?
- Я решила заняться спортом, побегать, ну, ты понимаешь, но я пришла по - другому поводу и ты понимаешь, о чем я говорю.
- Ты по поводу собаки? Я пару  лет работала в полиции, занималась преступлениями, связанными с обрядами. Мне кажется, что здесь недалеко есть секта, - сказала она, но было видно, что она сильно юлит.
Она стояла около стола, на котором были 2 чашечки кофе. Невинным движением руки она опрокинула на себя кофе. Прямо на брюки. Она закричала. Все понятно, она опять уходит от разговора.
- Прости, мне надо идти, застирать брюки. А то, если это не сделать сейчас, они уже не отстираются, - тороторила она, выбегая из кухни.
Я даже не успела сказать и пары слов. Я  злилась, и это был не минутный гнев, а простой и вполне осознанный.    
Странно, в машине мне показалось, что она знает. Я вышла из кухни в гостиную.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – закричала я.
На полу лежал дедушка Аскольд…
Я встала, как вкопанная. Мне казалось, что моё дыхание остановилось, а сердце начало работать все быстрее и быстрее, я слышала, как оно быстро бьётся. Я как - будто перешла в острал, на все смотрела как бы со стороны.. В гостиную вбежала Алексия. На полу валялась чашка с разлитым кофе. Алексия подбежала к дедушке взяла его руку и попыталась нащупать пульс. Я не понимала ничего, но она часто перехватывала его руку, в конце концов, она взяла его за шею возле сонной артерии. В гостиную забежала девушка - жена Алекса - Мэри, и упала на колени рядом с Алексией. Все было тихо, очень тихо. Ни слез, ни какого-то страха, испуга, ничего. Когда я вижу покойника, мне становиться очень плохо, я даже могу потерять сознание. Дальше часть событий я помню фрагментами. Я села на кресло, где сидел дедушка, рядом стояла кружка кофе, я сделала маленький глоточек. Вызвала скорую помощь и тут меня развезло, я стала похожа на талое морожено. У меня помутнело в глазах.… В какой-то момент я открыла их, вокруг меня было много света, меня куда-то тащили.… Через некоторое время я опять открыла глаза, я уже была в своей комнате, надо мной стоял кто-то в балахоне и что-то нашёптывал.  Мне  очень хотелось закричать, но не успела, потому что мне приложили какую-то тряпку к лицу… и все...
Проснулась я в полвторого ночи от сильной боли в голове. Я чувствовала себя плохо, как будто бы по мне проехались танком, большим танком. Пошатываясь, я встала, умылась. Мне надо было во что-то одеться, не голой же идти. Открыв шкаф, я поняла, что у меня не хватает несколько вещей, но большого значения я этому не придала. Я надела черное платье, в котором была в первый день, сунула руку в карман и вытащила бумагу, маленький свёрточек.
- Хм, странно, так это же я украла у Люсинды.
Я развернула его и начала читать вслух, чтобы понять и вникнуть в каждое слово.
- «Я говорил (а), что так нельзя, ты меня не послушала,… прости, у меня не было выбора, ты должна была умереть… и пусть на моих руках останется твоя кровь, мне не жаль…

P.S.
Я убью всех, кто был тебе дорог».   

- Кто тебе был дорог… - шёпотом повторила я.
Из сумки я достала свой телефон и набрала Алексу. В трубке слышались долгие гудки. Меня испугала эта записочка… все, кто был дорог. Все, кто был дорог, приехали на её похороны. Неужели Пэм  была первая.
- Алло.
- Привет, Алекс, это ты?
- Да я, а это кто?
- Я Кэт, как Пэм?
- Пэм скончалась…
- Как скончалась, что говорит врач?
- Он сказал, что от перенапряжения у нее оторвался тромб в голове. Она сильно мучилась. А еще он сказал, что она несла какой-то бред, у неё был шок.
- Какой бред?
- Это так важно?
- Поверь мне, это очень важно.
- Вроде бы про какой-то дневник и человека и в конце она сказала, что Люсинду убил,… и все она скончалась.
- Спасибо, ладно, пока.
Я положила трубку, взглянула еще раз на записку. Я не могу поверить, что этот человек будет расправляться со всеми нами. Мне срочно надо позвонить моему доку и спросить, от какого перенапряжения может оторваться тромб.
- Алло, здравствуйте Александр Вениаминович.
- Здравствуйте, Катя, чем могу быть полезен?
- У меня к вам вопрос: «от чего может оторваться тромб, если не учитывать внешние факторы?»
- Странные вопросы, у Вас Катя, ну, это может случиться из-за перенапряжения.
- А что вы подразумеваете под перенапряжением?
- Ну, например, подавленное состояние и плюс к этому много, много бессонных ночей, что маловероятно. А еще может стресс, огорчение, бессонница и много таблеток расширяющих сосуды.
- А эти таблетки тогда нужно пить горстью или как?
- Можно и горстью, а можно и постепенно в течение некоторого  часов.
- Понятно, спасибо за информацию, до свидания!
- Обращайся.      
Я спрятала телефон и вышла из комнаты в коридор. Я обратила внимание на странные царапины около моей двери, а так же по всему коридору тянулись странные грязные следы, они вели к комнате № 13, к люсиндиной комнате. Я открыла дверь и зашла. В комнате все было раскидано, все перерыто, как будто бы здесь что-то искали. Прямо перед моими ногами на полу лежал большой ржавый гвоздь. Я его подняла, он оказался довольно острым. Первая мысль, которая пришла мне в голову, была о царапинах у меня на двери. Я быстро вышла из комнаты и направилась назад к своей двери. Рядом с одной из царапин я надавила гвоздем и провела вниз. Получилась точно такой же след, значит, скорее всего, человек, который перерыл комнату Люсинды и человек, который царапал мне двери один и тот же. Так же возможно, что он убил Аскольда и Пэм, он хочет завладеть домом, и для этого подстраивает все убийства в доме под несчастные случаи. Я вышла в гостиную. На диване сидел дедушка Асфальт, он был старше Аскольда, читал газету и курил трубку. Он не слышал ничего вокруг, он уже давно жил своей какой-то нереальной жизнью. Его глаза быстро бегали по странице газеты, на лбу стали появляться напряженные морщины. Напротив его сидела не молодая, но и не старая женщина Кери в черных брюках и ярко-жёлтой кофте. На шею был намотан огромный красный шарф. Одним словом, одета она была в стиле БО-БО. Она сидела и рассматривала свой маникюр. Асфальт был отцом Кери.
- Здравствуйте.
Мне никто не отвечал.
- Здравствуйте!- настоятельно продолжила я.
- Зд…расти, зд... расти! – с высокомерием произнесла Кери.
Что-то мне несильно хотелось с ними говорить.
- А вы не скажите где Лейла?
- Ай, эта маленькая дурнушка… она уехала вместе с покойным Аскольдом. Ах, кстати, Анна, не выдержав вторую смерть, тоже укатила. Да мне как - то плевать на неё. Она за три дня только несколько раз удосужилась вылезти из своей комнаты.
- Анна? Что-то я не припомню никакой Анны? – с раздражением сказала я. 
- Это жена Аскольда, я вообще считаю, что она вышла за него из-за денег. Но, а зачем девушки лет 23 такой старый пень? – с презрением ответила Кери.
…Анна... Я её вообще ни разу не видела. Может она специально прячется от посторонних глаз.  Мне стало очень грустно из-за уезда Лейлы, одним разумным человеком стало меньше. Так мне хоть было с кем поговорить, а теперь?
Сегодня весь  день я решила провести в библиотеке. Я зашла в огромную красивую комнату. Там стояло много высоких, под потолок, стеллажей с
 разными книгами. Начиная с. А заканчивая, Я, все что хочешь: и детективы, и романы, и история, все, что можно только представить. Помимо мягкой удобной мебели там был большой резной стол с множеством ящиков с механическими и кодовыми замками.  Библиотека в этом доме была, как белое пятно на карте, поэтому там было сильно- сильно пыльно.
Но меня это не остановило, я хотела побыть одна, мне совсем не хотелось никого видеть, а тем более слышать. Я забралась по лестнице и достала кучу книг  с приглянувшимися названиями. Больше всего мне понравилась книжка-ужастик в темной обложке. На ней была красная массивная надпись «Тайна, которую лучше не знать». Название меня вдохновило, я посмотрела на форзац.
- Автор Ряземских И. А.? Надеюсь, это простое совпадение.
Я читала около часа, книга была толстая, я быстро перелистывала страницы. В ней рассказывалось о поместье, так напоминавшее наше, о людях, о сложных отношениях, о наследстве, о могилах. Все было очень похоже на нашу историю. Особенно покойник в рассказе был похож на Люсинду.  Я уже была на сотой странице, как вдруг из книги выпала какая-то бумажка. Я развернула ее  и увидела такую надпись «mh><чш».  Что это? А может код к  одному из замков? Я ввела эти символы в первый кодовый замок, во второй, в пятый, но ничего не происходило. И только на седьмой попытке что-то щелкнуло, я потянула ручку и ящик открылся. Там лежало много чистых тетрадных листов.
- Странно, кому понадобилось прятать чистые тетрадные листы?
Но я не становилась и стала копаться в них. Они падали на пол, часть я доставала и клала на стол. Вдруг я нащупала какой-то предмет, схватила его и вытащила. Это был ключ. И тут я услышала какие-то шаги, быстро засунула все бумаги назад, сунула ключ в карман. Потом подбежала к окну, залезла на подоконник и спряталась за угол шкафа. В ту же секунду дверь отворилась в комнату зашла Изольда, подошла к шкафу и из-за пазухи достала кинжал статуи, я его сразу узнала. Она занесла его над головой и ударила по шкафу, нож зашёл полностью, а она провела им вниз. В тот же момент два стеллажа выдвинулись вперед и раздвинулись в разные стороны. Между шкафами образовался проход, и Изольда зашла  внутрь, а шкаф принял привычный вид. Я решила подождать, минут через 10 шкаф раздвинулся. Из этой так называемой ниши вышла Изольда. В руках у неё была какая-то книга. Я понимала, что книга это может быть каким-то ключом. Она вышла, я пошла за ней, она зашла в комнату. Я побежала в гостиную. На диване сидела Алексия. 
- Привет! Как дела? Слушай, а что ты думаешь об Изольде?
- По секрету, она меня так бесит, я её просто ненавижу. Она, блин, вечная пофигистка. Ей плевать на всех и на все! – прошипела она.
- Если честно, то я думаю так же!..
Хорошая у меня сложилась ситуация… Я побежала к комнате Изольды мимо статуи, кинжал был уже на месте. В комнату я ворвалась без стука. Она сидела на кровати и держала в руках книгу, увидев меня, она её быстро спрятала под покрывало.
- Вообще-то умные люди стучаться,  - заметила Изольда.
- Ой, прости... Я к тебе вот по-какому поводу, а как ты относишься к Алексии?
- Я её терпеть не могу, она проныра, а еще и умной себя считает, дура старая! – рявкнула она.
- Слушай, а эта дура тебя за человека не считает и называет тебя вечной пофигисткой. А сейчас она сидит в гостиной на диване, и глумиться над тобой, - ехидством прокомментировала я.
- Я ей сейчас устрою, - вставая, сказала она и вылетела из комнаты.
Я за ней.
- Слушай, только ты давай без рукоприкладства.
- Я без тебя разберусь!
Она влетела из коридора в гостиную, а я повернула на 180 градусов и помчалась к ней в комнату. Зайдя, я схватила книгу и выбежала. По всему коридору уже доносились крики Изольды и Алексии. Пусть поругаются. А мне главное  вернуть книгу раньше, чем она обнаружит пропажу. Такая странная книга.… В ней была встроена замочная скважина, я вставила туда ключ и повернула влево. Книга открылась, но надписей в ней не было. Я пролистала её 5 раз, но результат был тот же. И вправду все как-то странно, что становится страшно. А ведь в книге, которую я читала сегодня в библиотеке, говорилось и именно о 100 странице. Ну, я её  и вырвала, непонятно для чего, страница-то была пуста. Я поспешила вернуть книгу на место. Как я напугалась, когда прятала книгу на место. Я  кладу книгу под покрывало, вдруг дверь открылась, на пороге стояла Хельга:
- Ты? Что ты тут делаешь? – спросила она с подозрением.
- Я сегодня утром заходила к твоей маме и скорее всего здесь я потеряла сережку… золотую с маленьким бриллиантином. Помоги мне её найти! – попыталась оправдаться я.
- Ну, давай!
Я встала на колени и стала ползать по полу, она сделала так же. Прошло 5 минут, меня уже поджимало время, мне надо срочно в гостиную.
- Ну, мы здесь уже все обыскали, здесь ничего нет. Наверное, не здесь обронила. Я пойду, может…
 - Если я найду, я верну! Честно! – пообещала Хельга.
Я вышла в коридор, у меня упал камень с сердца. Ловко я выкрутилась. Хорошо, что она довольно молода и многого не понимает. Я тихонько шмыгнула в гостиную. Дамы уже бычились, если бы я немного опоздала, там бы была драка. Я аккуратно влезла между ними.
- Девушки, девушки, успокойтесь!- мне было, если честно, смешно на них смотреть, ведь раздраконила их я, - Давайте решать все мирным путём, например, 3 партии в шахматы.
«Девушки» начали кидаться друг на друга ещё больше, я их откинула на диван.
- А как на счёт шашек?
- Да, ведь правда так нельзя, - с разочарованием сказала Изольда.
- Шашки, так шашки, - произнесла Алексия.
В комнату зашла Мери.
- Проследи, пожалуйста, чтобы они не подрались, а то у меня голова от них заболела.
- Хорошо.
Я пошла в свою комнату, на улице уже темнело.   
Я попыталась включить свет, но безуспешно, перегорела лампочка. Насколько мне было известно, светильников в этом доме не было. И я по-старинке решила зажечь свечки. В моей комнате на столе стоял большой шикарный подсвечник, с множеством свечей, он был на маленькой ножке и возвышался на 5 сантиметров от стола. Перед собой на стол я положила 100 страницу, взяла тупой простой карандаш и боком грифеля начала быстро водить по бумаге. Этот способ проявлять текст  я как-то высмотрела в телевизоре. Но ничего не получалось, только бумага становилось серой. Я взяла ластик и все стёрла. Моя первая неудача меня не остановила, я решила попробовать ещё раз, но по- другому. Я нашла небольшую палочку и зажгла её от свечи. Вверх стал подыматься дымок. Я взяла листок поднесла его над дымом. Лист закоптился, но ничего не проявилось. Неужели он пустой? Я психанула и положила листок на лучику, он стал нагреваться, стали проявляться буквы. Листок вспыхнул с верхнего краю. Я испугалась и кинула его на стол, пламя становилось все сильнее и сильнее, я взяла плотную тряпку и накрыла его. Пламя потухло, я спасла большую часть этой бумажки.  Оставшимся клочком я стала водить над пламенем, на листке стали появляться линии,  рисунок, который получался, напоминал карту поместья. Вот моя спальня, вот гостиная, а это что? На колодце, библиотеке, в гостиной, в коридоре стояли какие-то кресты. Интересно…  Уже было давно за полночь, я подумала, что все давно спят, и мне можно выйти из комнаты и попробовать отыскать эти места, отмеченные на карте, все, кроме колодца, ведь ночью на улице темно, и  неизвестно что может скрываться в этой темноте… Я в белой длиной сорочке вышла в коридор, дверь как-то необычно громко хлопнула (а может мне это казалось). Я пошла к 13 комнате, а точнее к статуи возле неё. Вдруг я услышала, что где-то в направлении  гостиной хлопнула дверь, я быстро зашла в комнату № 13, мне не нужны были лишние свидетели. Потом я услышала быстрые шаги, в соседней  комнате хлопнула дверь, но не сильно, а довольно тихо. Я тихо вышмыгнула в коридор, приоткрыла дверь в соседнюю комнату. Это была комната Асфальта. Он спокойно спал. А еще в комнате была  фигура в черном плаще с большим капюшоном на голове. Эта фигура  сидела на кровать возле спящего. Вдруг фигура подняла руку и описана в воздухе крест. Потом откуда-то из рукава достала знакомый кинжал и замахнулась над головой. В этот момент я была уже в комнате, я думала, что смогу отвлечь ее.
Позднее я поняла, что эй это самое тупое, что я могла сказать в тот момент.  Последующая сцена происходила очень быстро. Фигура повернула голову в мою сторону и резко опустила руку с кинжалом. В этот момент я схватила вазу с серванта и хотела нанести ей удар по капюшону, но  не успела. Кинжал вошел полностью прямо в грудь спящего. Асфальт захрипел. Фигура быстро выдернула кинжал, в тот момент я попыталась подбежать к ней, чтобы хорошенько огреть её. Но она быстро встала, кинжал был руках, с него капала кровь. Её плечи интенсивно подымались и опускались.  Я остановилась, я не могла кричать. Она подняла кинжал и кинулась на меня. Я упала от её толчка, она села на меня, зажала мне руки. Мне стало видно её рот, она широко улыбалась во все свои 32 белоснежных зуба. Вся жизнь  пронеслась перед глазами. Она занесла нож, я пыталась вырваться, но она была сильнее и  тяжелея меня. И здесь я видела все уже, как замедленный кадр. Кинжал медленно стал опускаться, ещё чуть-чуть и прямо в сердце. У меня получилось освободить ногу, и я со всей силы, которую могла применить в таком положении, ударила коленкой ей в спину. Перелома не будет, но синяк или гематома точно останется. Она не ожидала такого хода событий. Ее рука отклонилась вверх  и влево. Она попала мне в шею, но к счастью просто задела. Вдруг в коридоре хлопнула дверь, она встала и выскочила из комнаты. Я стояла растерянная, а из шеи у меня текла кровь. А если зайдут сюда, просто посмотреть, как дела у старичка? Я взяла себя в руки и накрыла труп простынями, потом открыла окно. Почему-то  я залезла под кровать. И снова моя интуиция меня не подвела, дверь открылась, в комнату зашла Кери.  Я про себя повторяла одно и тоже «Господи, сделай так, чтоб она ничего не заметила»! Она подошла к окну и закрыла его. Вдруг на мою руку начала что-то капать. Кровь… Мне нельзя было шевелиться, вдруг бы она услышала. Фу, какая гадость, меня уже чуть не рвало. Кери подошла к кровати, взяла одеяло и укрыла Асфальта, а потом вышла. «Фу»,-  вздохнула я, но на всякий случай я пролежала под кроватью еще 5 минут. Я прислушалась, вроде никого в коридоре не было. Теперь можно потихоньку убираться отсюда. Я вылезла из-под кровати и вышла из комнаты, в свою спальню я перебежала тихо, надеюсь, что меня никто не услышал. Дверь я закрыла на защелку, моя ночнушка была вся в крови. «Ё моё», ведь если увидят мою одежду, то на меня все и повесят. Мне нужно было срочно избавиться от улик. Я взяла ножницы и стала разрезать ночнушку на маленькие клочки, а потом их сжигать. Они горели ярче солнца, как феникс. Но вот только он умеет возрождаться из пепла. Пепел…дым…Я открыла окно. Поток холодного воздуха подхватил мои волосы и раздул их. На своём лице я ощутила пару мокрых капель. В комнате становилось все холоднее, а на улице все страшнее. Мне было страшно, а вдруг кто-нибудь увидит пламя из окна или почувствует запах дыма. Клочки становились все меньше и меньше и стали потухать. Свечи уже не горели. Если пламя потухнет, мне хана. Я не готова к тюрьме, особенно незаслужанно, не готова! Я взяла баллончик дорогого лака для волос и вылила его на ткань. Пламя возобновило активную работу. А я стояла, терпела и задыхалась. Я взяла с кровати простыню и намочила её холодной водой, повесила в дверной проём. Я думала, что это задержит дым. Взяв полотенце, я посмотрела на огонь. Клочков уже почти не было. Один пепел. Пепел… Рассеивать прямо возле окна было нельзя, а вдруг бы проверили местные недотепы-полицейские.  И выходить через дверь мне нельзя, вдруг кто заметит. Я сняла с кровати балдахин, он был довольно длинный, до земли достанет, привязала один конец к батарее, а другой скинула в низ. Правда он был скользкий, забраться по нему обратно будет очень тяжело. Около моего окна росло большое раскидистое дерево. Я встала на балкон, взяла чашку закрыла её пакетом, ухватилась за «канат» и  соскользила на землю. Балдахин натянулся, я услышала звуки похожие на разрыв ткани. Так как я держалась одной рукой и не рассчитала нагрузку, в итоге я упала. Мне было очень больно, я хотела плакать, а нельзя, нельзя, услышат. Собравшись, я встала и босиком побежала в огород. Добежав до конца, я взяла палку, обычную, гнилую деревянную палку и стала копать первую попавшуюся грядку. Когда яма уже стала приличной, я положила туда чашку с пеплом и палку, потом стала закапывать прямо руками. Где-то завыла собака, её вой разнёсся эхом по всей округе, была полная луна, мне стало очень страшно, я вспомнила весь кошмар последних дней, всех покойников. Я закапывала и уплотняла, ну вроде всё. Как вдруг я услышала такой медленный звучный гробовой скрип калитки. Я нырнула за грядку  и поползла вдоль, прям как солдат, по-пластунски. Я слышала приближающиеся шаги. На грядке росла картошка, я нырнула в ее заросли. Я поджала ноги и голову, замерла, как мертвец. Тут шаги  прекратились, я боялась посмотреть. О, боже! Шаги все сильнее и сильнее. Но вот  опять всё стихло. Из глаз текли слёзы. «На фиг мне надобыло вообще сюда ехать»,-сквозь слезы думала я.  Когда совсем стихли звуки шагов, я  немножко высунула голову из-за кустов. В радиусе 10 метров никого не было, зато далеко я увидела 2 фигуры, они говорили. Слова я понять не могла, до меня долетали отдельные слоги, звуки. И тут одна фигура покрупнее ударила вторую и стала громко кричать: «Дура, зачем свидетеля оставила?!». 
- Хоть бы это не про меня,- прошептала я.
 Сколько они там простоят, неизвестно, но мне оставаться здесь нельзя. Бежать некуда, перелезть через забор я не смогу, увидят. Остаётся одно – отползти назад в самый дальний угол и залечь там на дно, пока они не уйдут. Одно радует, что от улик я избавилась. Я отползла немного, метров на  20, может чуть меньше. Я очень боялась, что фигуры услышат шорох и пойдут, проверят, откуда он. А тут я сижу, ну, и на этом всё, как говориться, пипец котёнку.  Благодаря картошке на грядках меня было не видно. Но я могла немножко подглядеть. Та фигура, которая побольше, передала какой-то сверток той, которая поменьше, а потом еще  за этим что-то похожее на кейс или лучше сказать чемодан. Потом первая фигура стала приближаться к калитке, а вторая уже совсем скрылась из виду. Я пригнулась, прижалась к растеньям, стараясь не шевелить их. Скрипнула калитка. Кто-то вышел. В своём тихом уголке я просидела около 10 минут, боясь, что меня заметят, если вдруг вернуться. Но вроде все стихло, я выбралась из своего случайного убежища и побежала по тропинке. Бежала  я очень быстро, не оглядываясь. Главный вход был закрыт. Я подбежала к своему «канату». Ухватившись покрепче двумя руками, я начала карабкаться. Было очень скользко, а я не могла подняться даже на метр. Я падала, вставала и опять пыталась. Наверное, было больно, но боли я не чувствовала.  Я вся была в грязи. Из-за это руки скользили ещё больше. Надо было вымыть их, как следует. Это можно сделать только в колодце.. Чтобы пройти к колодцу, надо пересечь кладбище. Подул ветер,  я пошла. Где-то послышался скрип качели, я уже побежала, становилось все страшнее. Ветер и страх нагонял скорость. Мою когда-то белую ночнушку  и волосы ветер трепал во все стороны. Послышался первый раскат грома. Деревья качались, скрипели и говорили  между собой, шелестя своими листьями. Ветер завывал, вдруг прямо  над моей головой прогремел гром, так громко, что я опустилась на коленки. В таком ужасе я оказалась у  кладбища. Упали первые крупные капли дождя, и опять  гром, страшный гром. Я подходила к свежей могиле Люсинды, как вдруг еще один сильнейший раскат грома заставил свалиться меня с ног, гроза становилась все сильнее и сильнее. Я сидела в грязи, возле меня упали первые градины с размером с перепелиное яйцо. Мне было страшно,казалось, что из – за каждого дерева, постройки, плиты выйдет покойник и заберёт меня к себя. Меня убьют, выживу я? Вопрос, который не покидал меня.   Я  подняла голову и вдруг , как на моих глазах, быстрая, как серебряный меч, молния ударила в плиту Люсинды. Та раскололась на 2 части. Слёзы текли из глаз потокам таким же, как и дождь. О, Боже, всего лишь метр отделял меня от смерти.… Мне на голову падали градины, было больно. Буря все сильнее и ужаснее становилась с каждой минуты. Гром, град, дождь, завывание ветра, молния, слезы, страх попасться и быть убитой – вводил меня в критическое состояние. Мне хотелось выть от всей этой ситуации. Ветер просто сносил меня с ног. Но мне нужно было во что было не стало двигаться к цели. Я вставала, падала, опять вставала. Нет, я уже не шла, я бежала, ноги скользили, остановиться было уже невозможно. За спиной я услышала какой-то страшный хруст, только я хотела  повернуться, но тут же что-то сбило меня с ног.  Я упала. Старой вяз не выдержал разгула стихии и упал, меня придавило мощной веткой. На земле образовались уже мощные грязевые потоки. Стихия бушевала, а я  плакала. Из моих рук текла кровь. Ветка была большая, отодвинуть её я не могла. Я начала подрывать под собой землю. Через минуту, я уже выбралась и добежала до колодца. Зацепила ведро воды и стала отмывать руки. Господи, зачем мне все это? Вот я вся мокрая, грязная, побитая…страна чужая…что со мной будет? Почему я не сидела тихо и молча в своем углу? Я побежала к старому сараю в надеже найти какую-нибудь старую, но сухую одежду.  Я уже ничего не видела перед собой только дверь, только дверь. Я чувствовала, что за мной твориться что-то ужасное, но оборачиваться я не хотела. Но даже в сарайчике я не чувствовала себя защищенной. Мне казалось, что сарайчик оторвется от земли и улетит. В сарае было темно, я не могла отчетливо разглядеть некоторые предметы. Там стоял козёл, на нём лежало старое тряпьё. Я нашла какие-то старые брюки и рубаху, быстро натянула на себя ,прихватив с собой 2 сухие тряпки и кинулась обратно к «канату». Я взяла себя в руки, двигалась быстро, но осторожно. Буря стихала на мгновенье, а потом разыгралась с новой двойной силой. На земле уже образовались лужи – озера. Но мне все это было уже неважно. За своей спиной я слышала какие-то странные звуки, похожие на душераздирающие крики, шаги, было страшно, жутко. Когда мне стало совсем страшно у меня началась истерика. Я идиотски смеялась, ржала, можно сказать, а из глаз просто лились слезы. Мне было смешно от мысли о смерти. Знаю, это звучит странно, но поверьте, человек в приступе страха может вести себя, мягко говоря, странно. Он не контролирует себя. Но я все равно соображала, что надо идти к «канату». Подойдя к дереву у моего окна, я немного успокоилась, буря на секунду стихла. Я ухватилась за балахон насухо вытертыми руками, и начала подниматься в свою комнату все выше с выше. Дождь усилился. Я поднялась на полтора метра от земли и начала скользить вниз. Тогда я пыталась упереться в стену коленями, но они съезжали, оставляя кровавые ссадины на моих коленях. Но я старалась, поднималась все выше и выше. Подоконник! Я ухватилась за него и влезла в комнату. Мокрая, грязная я сидела на полу, разглядывая свои раны, которые были одна на другой. Было 2 часа ночи. Сидеть без дела нельзя, надо действовать. Во-первых, я достала и отвязала шелковый балдахин, оттащила его в ванную и хорошенько отжала. Потом я повесила его на дверь немного просохнуть. Закрыла окно. Потом я приняла горячий душ. Переоделась в черный махровый халат.  Надо срочно заняться ночной рубашкой. Мыло, порошок, отбеливатель, чего там только не было. Свет начел тускнеть. Пара свечей уже сгорела и потухла, остальным остался короткий срок. Выйдя из ванны, я взяла подсвечник и поднесла к ковру, к полу. На полу осталось много грязи, на ковре поменьше. Я взяла мочалку и начала оттирать грязь от ковра. Но она только впитывалась, ну, если сильно не приглядываться, то не видно. Ковер был относительно чист, но в воздухи еще летал запах палёного. Осталось совсем немного, а я уже валилась с ног. С полом я тоже справилась быстро.  Комната приходила в привычный вид. Я протерла подоконник. Сняла с двери балдахин,  хорошо, что он был шёлковым и почти высох, застелив заново постель, метнулась в ванну.  На ночнушке уже не было видно грязи. Я спустила воду с ванны и много раз прополоскала её под проточной водой, отжала и повесила сушиться. Ванну  сполоснула. Фу, почти все, было уже пол пятого утра. Я боялась, что если будут брать экспертизу с пола, то все поймут. Свечи уже потухли, сгорели. В комнате потемнело, лишь окно являлось источником тусклого света. В моей комнате стояла большая фиалка. На ощупь я добралась до ванной и полила растение. Потом, поставив горшочек на подоконник, я открыла защёлку, поток прохладного воздуха распахнул окно и горшок упал. На пол высыпалось много земли. Теперь алиби для пола точно есть, ну,  и у меня тоже. Закрыв окно, я села на кровать.
- Так, - про себя говорила я, - улики я уничтожила, раны не глубокие заживут. Комнату в порядок привела. Все. Можно спать.
В тот момент я так устала, что мне было плевать, что где-то совсем рядом бродит убийца, и что буквально за стеной лежит труп.  Я уснула сладким невинным сном младенца…
День 4.
Я открыла глаза, в моей комнате было светло и уютно.  Ничего уже не напоминало о вчерашних событиях. Гроза стихла, через стекло пробивались лучики солнца. Было 12 часов дня. Я встала и подошла к окну, очень аккуратно, стараясь не наступить на землю из цветочного горшка. Во дворе стояли две полицейские машины и в стороне одинокая машина скорой помощи. Я распахнуло окно. Солнце осветила меня своими мягкими, теплыми лучами. Облокотившись на подоконник, я посмотрела на фасад дома под моим окном. Следы крови смылись дождем. А у меня очень болели ноги.
Из дома вышел красивый молодой парень в форме полицейского. Он посмотрел на 2 этаж и увидел меня. Я улыбнулась и закрыла окно, он ответил мне приветствующим жестом. У окна можно простоять ещё хоть час, но времени у меня не было. Чистую ночнушку, тряпки и старую одежду я аккуратно свернула и положила в шкаф. Сегодня я надену брюки-черные брюки. Мои ноги…Они были ужасны. Быстрее бы мне добраться до бутылки с водкой. Я- то вообще-то не пью, и даже призираю. Но сейчас я её хотела, очень хотела. Надев  брюки, я достала белую кофту с длинными рукавами. Руки были не лучше ног, может даже хуже, поэтому их надо прятать. Подпудрившись, я ещё раз оглядела комнату,  убедившись, что меня ничего не выдаст, открыла защелку и вышла в коридор. Там было шумно. Люди, много людей, о чём-то говорили, но до меня доносилась какая – то непонятная каша из  слогов и звуков. Я направилась к гостиной. Около 14 комнаты было много людей в погонах. Некоторые ползали по полу, некоторые разглядывали стены. Дверь была приоткрыта, и я увидела, что Асфальта ещё не увезли. Его остекленевшие глаза были открыты и смотрели на меня. Я приостановилась, мы смотрели друг на друга. Все стихло, я уже не слышала ни общего шума, ни возни, ничего. Только тишина, глубокая, зловещая тишина… Вокруг меня не было людей, я одна из живых, совсем одна. Я стояла и смотрела, смотрела ему в глаза. Вокруг стало темно, лунный свет пробивался через окошко. Я стояла в полутьме. Глаза в глаза… Темнота, тишина, взгляд, страх, глаза, я хотела кричать, я кричала! От страха у меня перехватило дыхание. Я попыталась перевести взгляд в другую точку. Но ничего другого не было, только я, кровать, окно, глаза… и все! Я повернулась назад, я хотела бежать, но бежать было  некуда! Там был мрак… Мне казалось, что прямо сзади сейчас подкрадутся и утащат меня в неизвестность, в тишину, в мои страхи, сомнения, на тот свет, прямо  в ад. Краем глаза я заметила какое-то движение. Мой взгляд опять упал на Асфальта. Мне показалась, что рука покойника поднялась вверх и стала тянуться ко мне. Я сделала шаг назад. Я не верила своим глазам.
- Это мне кажется! Это не реально! Это мираж! Это мои страхи! – кричала я в темноту.
За первой рукой потянулась вторая, теперь они обе тянулись ко мне. И ещё, еще шаг назад. Я чувствовала, как Асфальт сверлит меня своими стеклянными глазами. Корпус туловиша поднялся, а руки все тянулись ко мне, ко мне!!! К моей шее!
- О, Боже! Нет, нет, - шептала я, - это сон, плохой сон.
- Этого не может быть на самом деле, это … нет! – кричала я.
Асфальт продолжал вставать и смотреть на меня стеклянными пустыми глазами, протягивал руки, а губы его шевелились. Он говорил со мной, но я не могла разобрать ни единого слова. Моё дыхание замерло, я уже не обращала внимание на Асфальта, взади я услышала шаги, шорохи и почувствовала чьё – то дыхание прям в затылок. Шаги, шорохи, дыхание, живой покойник, тьма – все вводило меня в страх, бросало в панику. Кричать было бесполезно, я чувствовала, что что-то должно произойти. Дрожа, как осиновый лист, я медленно повернула голову. Она дрожала, вместе со мной, даже сильнее. Я стала всматриваться в темноту. Шорох послышался с другой стороны, я резко повернула голову на источник звука. Рядом с плечом я увидела черную руку, сотни, сотни рук! Я почувствовала тяжелое прикосновение, меня схватили за шею и стали трепать, как котенка. Воздуха! Я задыхаюсь! Рука расслабилась и я упала. Асфальт медленно шёл ко мне, вытянув руки вперед. Шаг за шагом, все ближе и ближе. Руки опять схватили меня за шею, опять подняли. Я пыталась вырваться. Из глаз текли слёзы. Я не могла кричать, кричать значит тратить воздух, значит умереть. Я попыталась отбиться руками, их схватили и развели в разные стороны. Шею расслабили, я глубоко вдохнула. Асфальт приближался, его глаза горели ярко-красным огнём. Шею сжимали все сильнее и сильнее.
- Нет, - прохрипела я.
Асфальт схватил меня за шею.
- Ты, ты, виновата, ты… - шипел он.
Я не могу дышать, вся жизнь пролетела перед глазами. Я рвалась, рвалась, меня держали. Где-то вдали раздался хлопок и появился ярко оранжевый огонёк. Асфальт отпустил меня. Огонек приближался, становясь все больше и больше с каждой секундой. А страшные руки несли что-то в мою сторону. Страх ожидания всегда самое страшное, что может быть. Мне показалась, что это раскаленная, железная палка. Так и есть, она приближалась все ближе и ближе. Асфальт повернулся ко мне, наши глаза встретились.
- Ты за все ответишь…, - прошептал он и злобно рассмеялся.
Руки отдали палку ему. Он зловеще улыбнулся. Я попыталась отодвинуться от него, но ничего не получалось, бесполезно… Мы смотрели друг другу в глаза. В моих был ярко выраженный ужас и страх. Я понимала, что чуть – чуть и все, конец. Он нацелился на руку и нанес сильный удар. Раскаленное железо вошло под кожу, в этот момент я дернулась, что было силы. Он стал смеяться ещё больше. Я закричала от боли, криком мученика …
Я открыла глаза и поняла, что нахожусь в коридоре. У меня чертовски жгло руку, я плакала. Поняв, что долго здесь на глазах у множества людей стоять нельзя, я побежала в гостиную, схватившись за руку.  Из глаз текли слёзы, даже не от боли в плече, не оттого, что я видела, а из-за слов, что я виновата. Я остановилась возле двери в гостиную. Вытирая глаза рукавом кофты, обмахивала себя руками, чтобы прийти в чувства. У меня кружилась голова, я еле стояла на ногах, все плыло перед глазами. Я соскользнула по стене на пол и тихо села, поджав голову к коленям. Меня мучил один вопрос: «что со мной было?».
Голова просто раскалывалась, трещала по швам.
- Лучше бы я осталась в России, в своей маленькой квартирке, а не гналась за наследством, - шептала я себе под нос.
Я просидела на полу примерно пол часа, как только мне стало лучше, я медленно встала и вышла в гостиную. Меня встретили неодобрительными взглядами. Мне оставалось только одно, опустить голову и сесть рядом с Алексией. Некоторое время все сидели, молча, Кери отсутствовала.
- А может все это  было подстроено Люсиндой, -  с задумчивостью сказала Алексия и продолжила, - она ведь знала, знала, что так будет. Самое страшное, неприятное и опасное, то, что  это кто-то из нас.
 Наступила долгая пауза. Все сидели не шевелясь, как будто бы ждали смертного приговора. У всех были грустные лица, бьюсь об заклад, всех посетила мысль о собственной жизни, а вдруг кто-то из нас следующий…         
- А где ты, была вчера ночью? – с подозрением обратилась Алексия к Изольде.
- Прикинь, в комнате спала! – со злорадством ответила Изольда.
- А мне так не кажется? – наступала Алексия.
- Засунь своё «кажется» себе в ****, - нагрубила Изольда.
- А сама та ты, где была? – спросил Арнольд у Алексии, - может ты сама это сделала, а стрелки на других перевести хочешь.
- Я? – удивилась она, - А что я - то? Может это ты или Кери?
- Во – во, опять стрелки переводишь! – крича, возразил он.
- Ты тупая, думай, что несешь! Кери! Ты сумасшедшая! Может это вообще Кэт! А? – закричала Изольда.
Я боялась, что начнут подозревать меня.
- Правильно с больной головы на здоровую легче перекладывать. Слушай,  ты ведёшь себя, как-то странно? Может это ты или твоя дочь?
В это момент в комнату зашла Кери. Она была заплакана. Из ее глаз текли слёзы ручьём. Мери уступила ей своё место. Кери села, опустив голову. Изольда продолжила:
- Да, заткнись ты, ты вчера так рано ушла, ты могла все подготовить!!! – ляпнула она своим противным голосом.
- Да, замолчи ты. Это, скорее всего…, - после недолгой паузы она продолжила, - как вы не можете понять, что подозревая друг друга, мы делаем только хуже.
 Она заплакала, Мери попыталась утешить её.
- Возьми себя в руки, слышишь! Слезами делу не поможешь, соберись! – тихо прошептала она.
- Не смейте винить друг друга, хотя бы из-за уважения к моему отцу, - крикнула Кери от всего сердца.
Она встала с дивана и вышла на улицу, обмахиваясь веером. Мери побежала за ней. Опять тишина била по моим ушам. Все сидели молча, подозрительно переглядывались Алексия и Изольда. В коридоре послышались шаги и голоса, которые усиливались с каждой секундой. Через минуту, дверь распахнулась. В гостиной появились 2 мускулистых парней с носилками и девушка – служанка, прыгающая около них. На носилках лежал Асфальт накрытый тряпкой. Его рука свисала с носилок и едва касалась пола. Увидя его, у меня заболела рука, и я отвернулась, чтоб мне ничего не привиделось. Все, кроме мен,я отслеживали каждое движение вошедших. Мужчины не выражали эмоций, тупо шли вперед на улицу. По моей коже побежали мурашки, когда Асфальт оказался в 10 сантиметрах от меня. Его рука задела мою ногу, внутри меня все съёжилось. Я закрыла глаза, чтоб ничего не видеть. Дверь хлопнула. Аккуратно, понемногу я приоткрыла правый глаз. Все сидели белые от страха. Мне надоело с ними сидеть, я встала и вышла на улицу. Скорая уже отъехала, но Кери в ней не было, она осталась, чтобы продолжить гонку за наследством. Уже было 3 часа, а мне еще так много надо сделать. Достав сотую страницу, я ещё раз посмотрела на крестики. Они не оставляли меня в покое, они были в моей голове. Я не могла начать поиски в доме, так как там было много людей. Остается только колодец. Проходя по одной из тропинок кладбища, я обратила внимание на плиту Люсинды. На ней когда-то была фотокарточка. Она раскололась вместе с плитой на 2 части. Лицо было обуглено и смято вовнутрь воронки. Фу, жутко… Вскоре я была у колодца. Он был довольно старый, выложенный из кирпичей, которые плотно прилегали друг к другу. Вытащить хоть один было не реально. Остается лишь одно. Я опустилась на колени и стала сильно давить на каждый кирпич. Все было без успешно, ни хруста, ни щелчка, ничего, было тихо. Я ополазла его полностью со всех сторон. Присев рядом с колодцем, облокотившись на его стенку, я начала размышлять. Вдруг что-то хрустнуло, раздался грохот справа от меня. Около моей руки лежал кирпич, который выпал из стены колодца, образовав небольшую нишу. Впервые за сегодняшний день я улыбнулась.  Заглянув в нишу, я что-то увидела. Достала предмет, он напоминал  пазлу. Она была больше, чем обычная во много раз. Я взяла её в руки и стала рассматривать, стараясь не упустить каждую мелочь. Пазла была старая, вся в трещинах. Это был уголок какой-то мазаики. На ней были аккуратно выведены какие-то кривые линии, которые смыкались, соединяясь в петли, а петли преобразовывались в какую-то общую картинку. К сожалению, увидеть все в целом я не могла, так как мне не доставало ещё нескольких кусков. Сама пазла была неоднородного светло-коричневого цвета.
- Зачем мне она, -  тихо прошептала я.
В мою голову лезли мысли, что все это не зря, эта  судьба, моё предназначение! Взади я услышала шаги. Положив кусочек мазайки в карман, я встала на ноги. Ко мне приближалась Мэри.
- Тебя везде ищут, только что проверяли комнаты, и к тебе появилось несколько вопросов. Пойдем!
Внутри меня все перевернулось, дыхание учащалось вместе с сердцебиением. Я пыталась внешне не передать волнения. Улыбнувшись, я сказала:
- Без проблем, идем.
Она повела меня к дому той же тропинкой, по которой я пришла сюда. Шли мы довольно быстро. Я понимала, что надо настаивать на своей точке зрения. Я уже мысленно знала какие ко мне будут вопросы, и как я буду на них отвечать. Мы вошли в гостиную. На диване сидели два человека в форме.
- Ну, я вас оставлю, - сказала Мери, поспешив удалиться на кухню.
- Катя, садитесь, пожалуйста, - произнес первый, сидевший ближе к шкафу.
Я беспокойно села, почувствовав на себе неодобрительные взгляды.
- Я вас слушаю, - сказала я.
- Как Вы знаете, - начал второй постарше, - сегодня был найден труп пожилого мужчины, Асфальта. Мы нашли ваши отпечатки под кроватью? Как они там оказались?
- Вчера, проходя мимо его комнаты, я услышала сильную брань и ругань от оного лица. А дальше просто, я зашла в комнату. Асфальт был там один. Он сказал  мне, что у него упал маркер и закатился под кровать, а радикулит ему даже согнуться не дает. Ну, я слазила и достала его, - уверенно объяснила я.   
Когда, Асфальт был жив, я брала его посмотреть и знала наверняка, что на нем есть мои пальчики.
- Хм, понятно, - с подозрением сказал первый, - тогда Вы, наверное, знаете, что мы думаем, что орудие преступления выкинули на улицу. По всей Вашей комнате мы нашли землю, вы её пытались убрать, не так ли? Вы были на улице? Вы что-то прятали? А? Это вы сделали? Признаетесь! – стал наступать он.
Сердце сжалось и стало стучать ещё сильнее. Я начала сильно нервничать.
- Ну, во-первых, я не была на улице, во вторых, в моей комнате упал горшок с фиалкой. Если вы её не увидели, значит, землю убрала служанка. Вот и все. Я ничего не делала.
В момент моего допроса в комнату зашла служанка.
- Ты же убирала сегодня землю в моей комнате? – обратилась я к ней.
- Да,  упал горшок с фиалкой, я вымыла все полы в Вашей спальне. А что, что-то не так? – обратилась она ко мне.   
- Да нет, все нормально.   
Девушка вышла на кухню. Мужчины отследили все её слова, это было видно по их лицам.
- Я думаю, вопрос исчерпан?
- Да, Вы можете идти. Спасибо за сотрудничество!
Мужчины улыбнулись, я вышла на кухню. Я сегодня даже не ела. В животе урчало. Открыв  холодильник, я обнаружила, что кто-то неслабо поел. Я взяла низкокалорийный йогурт. Съев его, отправилась в свою комнату. Если честно этот  йогурт был почти несъедобен. В комнате было чисто, ни каких следов обыска, ничего, только тишина и свежий воздух. Я легла на кровать и стала думать, что же делать дальше. Хорошо, что хоть кошка моя нормально пристроена. Девушка – официантка кормила ее каждый день только отборными продуктами. Полоска тяжело запрыгнула на кровать и стала прижиматься ко мне. Я положила руку на ее спинку и погладила. Ее шерстка была гладкой, как шёлк.
- Ох, Полоска, что мне делать? Зачем кому-то понадобилось все усложнять?
Я глубоко вздохнула и уставилась в потолок. За окном пели птицы, среди всех этих сказочных звуков послышалось гудение машин. Я встала и подошла к окну. Никаких машин  во дворе уже не было.
- Вот и «контролеры» уехали, - ехидством сказала я спящей кошке. 
Недолго думая я вышла в коридор и отправилась к статуе. Люди в погонах не догадались, что нож от статуи можно забрать для экспертизы. Ну, и, слава Богу! Ковер был затоптан. Красные участки ели-ели были видны среди серой массы дорожной пыли. Я подошла к 14 комнате. Она была опечатана желтой ленточкой. На двери висела красная табличка:

Не входить!
Ведётся следствие!
Я подошла к статуе. Она была какая-то грязная и пыльная. Аккуратно вытащив нож, я пошла в библиотеку. Судя по всему, сюда никто давно не заходил. Почему-то и полиции здесь не было и следа. Подойдя к шкафам, я начала глазами искать трещину или промежуток, куда можно всадить нож.
- Ага, вот она! – с радость воскликнула я.
Занеся нож над головой, я со всей дури ударила в шкаф, а точнее в щель. Кинжал с лёгкостью вошёл по рукоятку. Что-то щелкнуло, 2 шкафа выдвинулись вперёд и разошлись по разные стороны. В стене образовалась темная ниша в рост человека. Я аккуратно, светя себе под ноги телефоном, зашла туда. В комнате было темно. Я стала освещать телефоном стены, справа я увидела что-то похожее на рубильник. Я опустила его ручку вниз. Комната озарилась тусклым светом единственной лампочки. Эта комната напоминала склад. Там были деревянные полки во всю стену. На них были расставлены книги, куча книг. Они теснились, как селёдки в бочке. В правом углу стояла коробка, в которой лежали какие-то свитки.  А в левом стоял мольберт с портретом какого-то мужчины. Я боялась, что кто-нибудь решит почитать и зайдет в библиотеку. Подойдя ближе к полкам, я стала читать. Здесь было много книг с разными названиями. Но всех их можно было разделить на три группы: как служить сатане, Иуда( христианство хуже чумы), жертвоприношения и награда за службу темным. Мне не доставляло удовольствия это читать, маразм, да и только. Фу, мне аж противно стало. Вообще как так можно губить свою душу, читая эти гнилые книги, которые попадались в нескольких экземплярах? Осмотрев эти писания, я принялась за коробку. Я взяла первый попавшийся мне свиток.  Развернув его, я увидела знак дьявола. Вообще все это  мне напоминало учебное пособие. Не хватало только парт для маленького класса дьявола.  Я долго сидела, разглядывая свитки или так называемые наглядности. Вокруг меня уже образовалась большая куча бумаги. В коробке оставалось всего лишь два свитка. Мне уже надоело их разворачивать, а потом опять сворачивать, поэтому я бросала их просто так. На дне коробки я увидела какой-то квадратный предмет. Он бликовали в тусклом свете лампочки. Я взяла его в руки. Он сильно был похож на кусочек пазлы, которую я нашла в колодце. На ней так же были красивые плавные линии. Достав из кармана первый кусочек, я увидела, что они подходят друг другу, составляя единое целое. Я вставила их пазы вдруг друга. Передо мной возникли красивые буквы Л  и  Ю.
- Лю, странно, что такое «лю»? – произнесла я очень тихо.
Я положила оба кусочка пазлы в карман и поспешила уйти из этой странной комнаты. Я выдернула нож, шкафы соединились и задвинули проход. Уже было 6 часов вечера, на ужин я решила не идти.  Надо было вернуть нож статуе. Я тихонько кралась по коридору, услышав какие-то шаги, я спрятала нож под кофту. Из-за угла вышла Изольда, ругаясь на все, что видит. Я не стала спрашивать, что случилось. Он прошла, не видя и не слыша никого вокруг.
- Суки, обнаглели совсем, - бормотала под нос  она.
Я ускорила шаг, судя по всему, ужин закончился очередным цирком. Я прислушивалась к каждому звуку.
- А вот и статуя! – с радостью подумала я.
Подойдя к ней, я посмотрела по сторонам, не увидя никого, я вставила нож на место. Мне надо было показаться на людях, чтобы они ничего лишнего не подумали. Когда я была в пяти метрах от двери, то услышала всхлипы, плач, одним словом. Войдя в комнату, я увидела Хельгу, сидящую на диване. Она была сильно расстроена. Девочка плакала горькими слезами.
- Что случилось? – озадачено спросила я.
Хельга молчала, тишину прорезали всхлипы. Она не шевелилась. Я подсела к ней и обеспокоено сказала:
- Хельга, что произошло? Скажи мне, пожалуйста!
- Какая разница! Отстань! Отвалите от меня! Как мне все надоело! – наступила она.
Она быстро  встала и ушла на  улицу.
- Да, девочка немножко не того, - подумала я.
Но сидеть и прохлаждаться мне было некогда, я пошла на кухню. В животе урчало от голода, зря я сегодня не пошла на ужин. На кухне был бардак. Девушка – официантка суетилась, как уж на сковородке.
- У нас что-нибудь осталось?
- Да, да, возьми казанок в холодильнике, я думаю, он еще теплый, - неповорачивая головы, сказала она.
Я подошла к холодильнику и достала небольшой казанок. Не открывая крышку, я поставила его на стол. По  всей кухне разнеся запах какой-то запеканки. Сыр, картошка, мясо и майонез – там были точно.
- М – м – м, вкуснятина! – сказала я специально громко, чтоб официантка услышала.
Отрезав небольшой кусочек, я села за стол и стала кушать. После небольшой паузы я спросила:
- А что случилось за ужином?
- Да, как обычно… - коротко и неясно ответила она.
- Как обычно? Так, что случилось-то? – докопалась я до нее.
- Ладно! Все сидят за столом, я, как обычно суечусь, бегаю около них. За столом не бывало тихо. Вдруг Арнольд заговорил о том, как ему жалко Асфальта и все такое. Потом, опять наступила долгая пауза. Кери встала из-за стола и сказала, что не хочет сидеть за одним столом с убийцей. Ну, тут Алексия говорит, что знает, что убийца Изольда и уверенна в этом на 100%. Изольда встала, закричала и вышла, потом Алексия начала докапываться до Хельги. Мол, чего она не идет и не успокаивает свою мать – убийцу. Хельга тоже вышла. А Кери села обратно, и они продолжили кушать. Вот знаешь, если бы мы, прислуги имели право говорить и делать замечания, то я бы заставила эту Алексию вообще извиниться перед ними!
Я уже доедала свой кусочек запеканки.
- Да, - протяжно сказала я и продолжила, - хорошо, что я не пошла. Они мне так все надоели. Ты просто представить себе не можешь. Ну, все сейчас друг на друга начнут думать и все. Мне даже противно некоторых из них видеть! Кстати, было очень вкусно. Спасибо!
- Пожалуйста! – протараторила девушка и стала суетиться пуще прежнего.
Я встала из-за стола, поставив посуду в раковину, вышла и села на диван.
- Что ж мне делать? Как все понять? Люсинда! Помоги мне! Ведь я не могу одна! Я ничего не понимаю! – про себя кричала я.
Наконец-то у меня появилось время рассмотреть многочисленные картины, висящие на стенах гостиной. Пейзажи, портреты, натюрморты и много, много всего. Одна краше другой, к сожалению, я только сейчас поняла, что у меня большой пробел в знаниях по изобразительному искусству. Нет, не чтобы рисовать, а чтобы знать картины, стили, авторов и все такое. Я опустила голову, в какую-то секунду мне показалось, что что-то сейчас должно произойти.
- Хм – м – м, что, что я должна сделать? Ну, что?
В ту же секунду начал мигать свет и совсем потух. Я стала интенсивно вращать головой. Паника охватила меня целиком и полностью. Мне казалось, что в темноте кто-то есть. И я смотрю на него, прямо на него. В то же момент распахнулись окна, в комнату ворвался поток холодного воздуха и лунный свет. Сзади послышался какой-то шорох. Я резко повернула голову. Но опять никого. Ветер трепыхал шторы поднимал листы бумаги. Мне показалось, что кто-то попытался схватить меня за ногу. Я подняла их на диван, не переставая оглядываться по сторонам. Неожиданно для меня, мой взгляд упал на чей-то портрет. Я увидела черный непонятный женский силуэт. Моё дыхание участилось. Я не могла двигаться. Я прижалась к спинке дивана, я не могла кричать. Страх, ветер, шорох, силуэт и опять все по кругу вводили меня в истерическую панику. Я не контролировала своё тело, но я пока могла подчинить себе свой разум. Он медленно приближался ко мне… Всё ближе и ближе. Я чувствовала на себе сквозящий холод, он окутывал меня  целиком. Меня всю трясло, я смогла вымолвить одну лишь растянутую фразу:
- Не – е – е – т!
Фигура была уже в метре от меня. Перед глазами начало все плыть то ли от страха, то ли от холода.
- Нет, это не реально. Главное нельзя закрывать глаза, – думала я в те минуты.
Вдруг изображение стало проясняться, фигура подходила ко мне, протягивая ко мне свою темную руку. Я дрожала от страха. Моё дыхание замерало. Каких-то 10 сантиметров оставалось ей до моего тела. Ее плащ раздувал, усиливающий ветер. Рука  стала опускаться, я уж подумала, что она отступает. Но нет! Она стала снова тянуть ко мне свою руку. Но в этот раз она что-то держала, протягивая ко мне. Собравшись с духом, я тихонько стала протягивать к ней свою руку. Все ближе и ближе… Мои пальцы коснулись предмета, который держала она. Я закрыла глаза и ухватилась крепко за эту штуковину. Я услышала душераздирающий крик, но мне казалось, что если я открою глаза, то будет в 100 раз хуже. В какой-то момент я поняла, что предмет я держу одна, ветер стих, в глазах, как будто, посветлело. Я не могла понять то ли это затишье перед бурей, то ли все кончилось. Я потихоньку открыла глаза и глубоко вздохнула. Все кончилось…
Все, все вернулось на свои места. Гостиная стала прежней опрятной комнатой. Только несколько листочков бумаги и загадочный предмет, который остался у меня в руке. Страх куда-то ушел, я была совершенно спокойна, только частичка волнения осталась в моём сердце. Я перевела свой взгляд на вещь, которая интересовала меня в данный момент больше всего.
- Пазла! – воскликнула я, оглянувшись вокруг себя.
- Да, наверное, запеканка с «мухоморами» была, что ж меня так прет, - подумала я  рассмеялась.
Я почувствовала необъяснимую боль в плече. Его как будто бы разрезали ножом и выворачивали наизнанку. Такой боли я давно не чувствовала. Я немножко попискивала. В какой – то момент боль стала быстро стихать. Откуда-то послышалась очень красивая мелодия. Я встала и подошла к окну. Аккуратно отдергивая занавеску, я стала вглядываться в темноту.  Музыка становилась все громче и громче.
- Ах, она божественна! – шепнула я.
Чтобы получше расслышать слова я открыла окно. Но музыка моментально стихла. Мои руки лежали на подоконнике. Все что я услышала, был шёпот: «спаси меня…». Не знаю почему, но я растрогалась. Мои волосы раздуло ветром. Слеза чистая, как эта музыка, скатилась по моей щеке и упала на руку. Все было так безмятежно, как- будто бы  все остановилось. Я закрыла окно, села на диван. Передо мной стоял маленький кофейный столик. На него я положила три пазлы, которые нашла сегодня. Для полноты рисунка мне не хватает 1 пазлы. Я не могла разобрать окончание слова. Меня клонило в сон.
- Что же это может быть? Люми, Люли, Люло…
М – м – м, - шептала я.
С каждой минутой веки тяжелели, и я поняла, что если сейчас не доберусь до кровати, то засну на коврике. Я встала и пошла.
Но сон не шел. Всю ночь меня мучили разные мысли. Они не дали мне сомкнуть глаз ни на минуту. Меня пугало какая-то таинственность всех событий. Мне казалось, что я нежеланный свидетель. Убийца, возможно,  живет со мной по соседству. Пазлы – предмет, который манил меня и отпугивал больше всего остального. Я понимала, что если я найду им достойное применение, то я разберусь со всем остальным. Мне все сразу станет ясно. Я на секунду закрыла глаза. Вдруг я услышала звук разбитого стекла. От страха я вскочила с кровати, включила свет, который уже починили. В моей комнате гулял сквозняк.  Не знаю почему, но я боялась подойти к окну. По всему телу побежали мурашки. Около окна, на полу, валялось разбитое  вдребезги стекло и большой камень, лучше сказать, булыжник. В этот момент я не думала. Пересилив своё внутренне ощущение страха, я подошла к окну, отдернула шторку. Краем глаза я увидела черную тень, которая уже скрылась из виду. Выйти на улицу и попытаться догнать ее я не решилась. Мой взгляд перешел на трещины, которые образовались на стекле, но они меня совсем не пугали. Здесь было, что-то другое, но что? Потом я перевела взгляд на  большую сквозную дыру. Мне стало противно, но не от самой дыры. Через выбитое стекло, я увидела черный дым. Через дыру в комнату стал просачивался едкий запах жженой резины. Это было зловеще.
- К – х – к – х, фу!
Я стала задыхаться, в комнате оставалось все меньше чистого воздуха. Я взяла несколько  полотенец и заткнула пробоину. Слава богу, начало светать! Теплый свет осеннего солнца стал прогонять зловещею тьму. Я открыла дверь в коридор на распашку, а я взяла одеяло и пошла спать к Алексии.
День 5-ый.
Сегодня я спала часа 3 от силы. Все, что со мной происходило в эти дни, сводило меня с ума. Я готова была разорвать в клочья всех, кто рискнул бы ко мне полезть. Меня радовало только одно – 5 день! Сегодня, завтра и все. Послезавтра приедет нотариус. Ну, если он скажет, что нам надо в четырех стенах еще провести недельку, я откажусь и не пожалею об этом. Алексии уже не было, она, наверное, дано встала и пошла завтракать. Я встала и пошла в свою комнату. Дверь осталась на распашку, кажется, ее даже  не трогали. Я зашла в комнату. Запах жженой резины уже прошёл. Постель лежала не заправленной. Я закрыла дверь, открыла шкаф.
- О, боже! – воскликнула я.
Почти все вещи в моем шкафу были разодраны в клочья. По стенкам тянулись следы когтей, как у меня на двери… Я упала на кровать. Еле сдерживаясь, чтоб не заплакать, я обмахивала себя руками. Мне не хватало воздуха.
- Вещи, это всего лишь вещи. Ты могла потерять жизнь, и ни один раз, – успокаивала я себя. Хорошо, что вчерашнюю одежду я положила в корзину для белья. А то бы и ее! Я прошла в ванну.
- Фу!!!
В ванне чем-то пахло, пахло очень странно. С минуту мне казалось, что пахнет чем-то приторным, через минуту чем-то горьким, а через тридцать секунд – травами. Этот запах крутился кругом в моём носе. В самой спальне ничем ни пахло. Может просто потому, что я принюхалась? Сначала я достала одежду из корзины. У меня стало плыть все перед глазами. Я подбежала к окну и открыла его нараспашку и стала с жадностью вдыхать свежий воздух. Оделась, побрызгалась духами. Я пошла в ванну, вооружившись полотенцем. Зайдя, я быстро намочила полотенце. Приложила его к носу. Я знала, что это  поможет очистить вдыхаемый воздух. Я заглянула в ванну, там  ничего, за дверь, в корзину для белья, под ванну – ничего, совсем ничего! Мне стало плохо, душно. В глазах начало все плыть. Я подняла голову, мой взгляд упал на верхнюю полку над ванной. Я увидела, как из банки тянется легкий, белый дымок. Я ее достала. Теперь даже полотенце не помогало. Я просто задыхалась. Я медленно поплелась к окну, оставив полотенце на ванне. В глазах стало темнеть. В тишине я слышала только свои шаги. Я ускорила шаг, почти падая я бежала к окну. От меня до окна было 3 метра. Я бежала, бежала, но как будто бы на одном месте, я не приближалась к спасительному окну ни на сантиметр. Мне казалось, что сзади кто-то есть. Я остановилась и прислушалась, звук не прекращался. Я осторожно повернула голову.
- Нет, опять!
С шага я вновь  перешла на бег. Сзади ко мне приближалась стена рук, которую я уже видела, Аскольд, Пэм, бесформенные тени и что-то еще непонятное мне. С  большим усилием я вырвалась из какой-то невидимой паутины.
- Стой! Иди к нам! Присоединяйся! Мы не сделаем тебе больно! – шипели они.
Я не останавливалась. Из окна бил в лицо и резал глаза белый свет. Я кинула взгляд на свою руку. На ней почти не было кожи, но я не чувствовала боли. Я знала, что это все неправда, это ерунда.
- Стой! Если ты подойдешь к свету, он тебя изуродует! Ты будешь уродом! Страшная! – продолжали они.
Мне было все равно, я их не слушала, отказывалась это делать, убеждая себя в обратном, я бежала вперед. Я дотронулась до подоконника и повернулась к быстро приближающемуся ужасу.
- Правильно! Правильно! Остановись! – шипели они.
Я не чувствовала страха, наступило какое – то опустошение.
- Ни за что!!! – крикнула со злобой что есть мочи.
Я выкинула банку, в окно, в свет…
- Нееееет! Неееет! Мы убьем тебя! – завопили они.
Я услышала звук бьющегося стекла. Свет в окне стал усиливаться. Он осветил все. Чудища стали, шипя, отступать. А свет становился все больше, мне резали руки, я видела свои мышцы. Справа от меня показались черты двери.
- Была или не была!
Я кинулась к двери. Она оказалась открытой. Я почувствовала, как меня кто-то схватил за кофту, но я вырвалась. Знакомый коридор. Я плохо соображала. Я захлопнула дверь и стала держать ее, что есть мочи. Я слышала, как кто-то в нее долбился. От каждого стука меня подтряхиволо. Моё сознание стало проясняться. Все стихло. Я вспомнила, что собиралась на завтрак. Я тихо отошла от двери и быстро направилась на кухню.
- Это, наверное, какой – то наркотик! Да, всего лишь наркотик. Кто-то хочет меня напугать, чтоб я сама уехала.… Нет, в комнату первая, я не зайду! Никогда! – рассуждала я.
Я открыла дверь, ведущую на кухню. За столом уже почти никого не было, только Хельга. На столе стоял большой казанок, на блюдечках лежала нарезка, сыр и колбаса. А  в середине стола красовался большой поднос с бутербродами красной икры. У меня потекли слюнки. Странно служанка, как обычно не суетилась.
- Привет! – начала я разговор.
- Привет, - чавкая, сказала Хельга.
Я взяла тарелку и стала наливать жидкую манную кашу. Я села взяла бутерброд, нарезку и стала все это уплетать, совмещая с разговором.
- А где прислуга?
- А она приготовила завтрак и отпросилась у Алексии. Сегодня все придется делать самим. Но мне как – то все равно. Я сейчас пойду в библиотеку и буду читать. Так сказать, лягу на дно.
- Слушай, это изумительно вкусно! А ты как считаешь?
- Да, неплохо, совсем не плохо…
- А ты не нашла мою серёжку? - спросила я, как бы случайно, чтоб заманить ее в свою комнату.
- Нет, правда нет. Если бы я нашла, я бы отдала.
- А хочешь я тебе кое – что покажу? – выдержала я интригу.
- Хм, заманчивое предложение, а что?
- Ну, например, свои украшения может я тебе что – нибудь подарю! – я попыталась заинтересовать ее.
- Хорошо, все равно нам по пути будет. Я подожду тебя в гостиной.
Она встала и вышла, я осталась одна. Я ускорилась в поедание своего завтрака. У себя дома я очень редко ела икру. Может раз в год, а иногда даже два. Именно поэтому, я стала есть только бутерброды, есть и наслаждаться ими. Съев штук десять я встала из-за стола и вышла в гостиную. Хельга сидела на диване и рассматривала свой белоснежный платочек.
- Ну, что пойдем? - весело сказала я.
Хельга встала и последовала за мной. Мы шли по пустому коридору. Было тихо, подозрительно тихо. Я думала, как же мне сделать так, чтобы она первая зашла? Мы стояли около двери. Я наклонилась на косяк и стала судорожно чесать ногу.
- Входи, я за тобой, - не отрываясь от  действия, сказала я.
Девочка покорно зашла, я задержалась на 3 секунды. Крика не было, значит все в порядке. Я прошла в комнату. Хельга сидела на кровати. Я подошла к туалетному столику и взяла шкатулку.
- Вот смотри! – сказала я, садясь на кровать.
Я выложила все свои украшения перед девочкой. Она смотрела в одну точку, на серебряный браслет с надписью «I love you!».
- Тебе он нравиться? - спросила я.
- Да, я таких нигде не видела, - завораживающе сказала она.
- А хочешь, я тебе его подарю?
Девочка подняла голову и умоляюще посмотрела на меня.
- Да, но если он тебе не дорог…
Я взяла браслет и надела его на ее руку.
- Теперь он твой!
- Спасибо, - сказала она с чувством бесконечной благодарности.
Девочка не отводила глаз от моего подарка. Мне браслет было не жалко. Его подарил мой бывший парень. Мы вообще-то хотели пожениться… А потом я его в своей собственной квартире с другой застукала. Ну, естественно, я его бросила. 
-Тук – тук,- в дверь постучали.
- Да, входите, открыто.
Дверь распахнулась. На пороге стояла Кери. В руках у нее были 2 большие чашки.
- Хельга, тебя там Изольда зовет. Срочно! – обратилась она к Хельге.
Девочка сразу погрустнела ,она встала, обняла меня и еще раз поблагодарила. Бросив одобрительный взгляд в сторону Кери, она вышла. Теперь мы остались вдвоем. Кери присела на маленький стульчик около двери.
- Ты не хочешь прогуляться? – спросила она.
- Ну, вообще - то не очень. А куда?
- Да, вот я хотела за черемухой сходить. А потом десерт приготовить, - смутилась она.
- Да, так бы и сказала, что за ягодой! – воскликнула я, - конечно, пойду!
- Держи, вот тебе чашка.
Я встала и взяла у нее из рук чашку. Кери встала и вышла.
- Подожди секунду, - крикнула я ее вслед.
Я подошла к кровати и собрала все украшения в шкатулочку, поставила ее на туалетный столик. В комнату заглянула Кери:
- Ну, где ты там?
Я быстрыми шагами вышла в коридор. Мы шли молча. Я чувствовала себя неловко. Ведь она мне чужой человек, я даже не знала о чем с ней заговорить. Но в этот момент меня больше раздирала из нутрии мысль о баночке, которую я нашла.  Что в ней было? Это, наверное, какой-то сильно действующий наркотик. Но зачем мне его подсунули? Меня хотят свести с ума? Тогда, если это галлюцинации, тогда кто отдал мне пазлу? Почему мне стало больно руку, когда ее хотел проткнуть Асфальт? Почему, когда меня бил столб рук мне было больно. Ведь это - глюки! А еще, почему мне стало холодно, тогда в гостиной. Все эти вопросы мучили меня…  Я даже не хотела искать на них ответ, не знаю почему. Может, если я начну копаться во всех этих историях, то  наткнусь на более страшную тайну! Нет, я не хочу… Я видела столько смертей, что еще одной я не переживу.
Мы вышли из дома. Я шла за Кери, погруженная в свои мысли. Я глядела  по сторонам, но все было как -будто вне зоны досягаемости для меня. Неожиданно тишину прервала Кери, отгоняя от меня все мои внутренние вопросы, жгущие меня изнутри.   
- Осталось всего лишь 2 дня. И все, этот кошмар кончится. Я так рада. Надеюсь, официантка завтра придет на работу.
- Ох, не говори. Но вот мне кажется, что я буду скучать… - с грустью сказала я.
- Да, не дрейфь! Еще радоваться будешь.
Мы вошли в лес, откуда я недавно давала деру. Мне вспомнилась собака. Ноги мои стали невольно останавливаться.
- Нам точно туда нужно? – с подозрением спросила я.
- Ну, да, - она указала рукой на север, - вон там растет черемуха. Нам идти еще метров 20.
Мы двинулись с места. Я была готова ко всему. Может я следующая жертва?  Оглядываясь по сторонам мы шли вперед. На земле я увидела пепелища, тогда здесь убили ее, собаку. Мне стало плохо, по спине побежали мурашки. Мне казалось, что я слышала какие – то посторонние шорохи, шёпот. Я ускорила шаг, догнала Кери. На ветках деревьев сидели вороны. Особенно много их было возле места жертвоприношения.
- Что – то не так? - повернувшись ко мне спросила Кери.
- Да, нет! С чего ты взяла? – слукавила я, облокотившись на ствол дерева.
- Мне просто показалось, - после продолжительной паузы Кери воскликнула, - а вот и она!
Перед нами было большое могучее дерево. Вокруг него были заросли, вернее джунгли крапивы и другой высокой траву, и конца их не видно было.
Кери стала натягивать на себя свою кофту.
- Подержи, пожалуйста, - отдав чашу, сказала она, - я примну крапиву.
- Да я тебе помогу!
Мы вместе стали приминать крапиву. Меня посетило какое-то беспокойство. Кери уже сделала продход к дереву.
- Смотри, чтоб здесь трупов не было, - пошутила я.
- Чего ты меня пугаешь? – обернувшись, сказала Кери.
Она наклонилась, чтобы посмотреть вглубь травы. Я последовала ее примеру.
- Вроде ничего, - на полном серьёзе сказала она, - давай хоть попробуем, а то вдруг она невкусная?
Я подошла к дереву и сорвала веточку.
- Ну как? – спросила Кери.
- Вяжет.
- Ну, ладно, для десерта сойдет.
Мы стали рвать. Черемуха висела высоко, я еле как, на носочках, доставала. Везет же Кери, она выше меня и очень много достает. Мне доставалась какая-то мелочь. Я молча встала рядом и стала искать глазами какую – нибудь веточку пониже, усыпанную ягодами. Я увидела, что с правого краю висит много черной спелой черемухи.
- Ты рви здесь, а я обойду вон туда. Там ее много.
Кери ничего мне не ответила, лишь покачала головой. Я вышла с самодельной тропинки. Мне показалось странным, что к той стороне трава хорошо примята. Там был небольшой спуск. Я пошла по нему. Среди зеленой травы сильно выделялся какой – то большой сверток.
- Кери, подойди сюда, пожалуйста!
Послышался звук ее шагов. Через несколько секунд она стояла немного дальше меня.
- Что это? – тихо, почти шёпотом, спросила я.
- Это, наверное, диванная подушка!
Я отошла на пять метров назад, Кери последовало за мной. Я стояла совсем близко и рассмотрела его. Сверток был с меня в длину. Хорошая бирюзовая ткань, такую бы просто так не выкинули. Он был неоднородной толщины, то шире, то уже. На свертке сидели мухи, сотни мух.
- Ну, если это диванная подушка, подойди!
Кери пошла, не дойдя 1 метр, она остановилась и пошла обратно с озадаченным лицом.
- Слушай, это не подушка. Скорее всего, это, что-то тяжелое. Может мусор?
- Мусор в такую ткань и так аккуратно не заворачивают! – обеспокоенно воскликнула я.
Кери сильно нервничала. Было видно, что ее гложет интерес.
- Может, развернем? – аккуратно спросила она.
- Давай, только вместе!
Мы с опасенье подошли к свертку. Я взялась за правый край, Кери- за левый.
- Тащи на себя! – крикнула я.
Резко мы потянули покрывало на себя. Из него вылетело что-то большое и скатилось вниз. Мы кинули эту тряпку и медленно стали спускаться вниз. У дерева лежал труп девушки.
- О, Боже! Это же официантка! – с ужасом  воскликнула я.
Девушка была в переднике. На груди была кровавая рана. Я осторожно подошла к ней. Руки ее были еще теплые. Она свежая. На ней было много ссадин. Она смотрела на меня стеклянными глазами, как будто бы моля о пощаде. Взади послышались шаги. Кери присела на корточки рядом со мной.
- Она мертва? – спросила Кери.
- Да, - с прискорбием сказала я.
- Что делать будем?
- Я…я не знаю… Может милицию, тьфу, полицию вызовем?
- Ты что?! – возмутилась Кери, - А если они подумают, что мы ее кокнули. Тогда нас в обезьянник… Предлагаю вообще уйти, как будто бы мы ничего не видели, и держать все в тайне.
- Но…
- Не каких но! Идем! – оборвала меня Кери.
Мне оставалось только подчиниться.
- Пойдем быстрее!
Остальное время мы шли молча. Мне было жалко бедную девушку. Кто ее убил? Она же никому не мешала!
 Погода портилась. Вдалеке слышались первые раскаты грома. Грозные тучи быстро приближались к поместью. Сейчас было около двух часов дня, но было темно, как  ночью. Пошел небольшой дождик. Мы подходили к дому.
- Молчи, не забывай  о нашей тайне, - предупредила меня Кери.
Мы зашли в дом. Кери набрала одну чашечку черемухи:
-Думаю, этого должно хватить.
Я не стала с ней разговаривать. В гостиной сидела Мери в белоснежном платье.
- Не хочешь поиграть в карты? – спросила меня Мери.
- Ну, в принципе, я не против.
- Пойдем в библиотеку, там есть карточный столик.
Я кивнула головой. Мне надо было отвлечься. Мне казалось, что во всем происходящем, виновата только я! Столько смертей… Почему меня еще не убили!? Мы шли молча. Проходя мимо комнаты Изольды, я услышала не понятный голос и фразы.
- Что? – с яростью крикнула Изольда.
Потом, наступила долгая неприятная пауза.
- Нет! Это Вы не поняли! – говорила Изольда повышенным тоном.
Естественно, мы  остановились и стали тихо подслушивать под дверью. Скорее всего, Изольда говорила с кем – то по телефону.
- Нет! Все будет, так как я скажу! – психанула она, - во-первых, Вы приедете утром, рано утром седьмого дня и будете решать что делать! Во-вторых, если мы здесь задержимся хоть на один день, то, скорее всего, просто поубиваем друг друга. И, наконец, в-третьих, Вы же знаете, что у нас по дому ходит маньяк!
Наступила недолгая пауза, которая означала, судя по всему ответ нотариуса.
- Вот видите, мы можем договориться! До свидания!
Судя по всему, Изольда положила трубку.
- Дебил! – донесся голос из комнаты.
Нас в любую минуту могли запалить! Мы тихо, а главное быстро, стали удаляться в сторону библиотеки, не говоря не слова. Мы зашли в библиотеку, плотно закрыв за собой дверь.
- Жить она с нами не может, противны мы ее! – психовала Мери.
- Да, ладно, успокойся…
Но мои слова ее не убедили. Мери металась по комнате со злобой в глазах. В углу стоял карточный столик. Из–за туч в библиотеке сильно потемнело, я включила свет. В окне я увидела молнию, которая рассекла небо, как серебряный меч. Я села за столик и начала тасовать. Мери все еще нарезала круги по комнате. 
- Может в дурака?
- Ох, дурак- это хорошо, - вздохнула Мери и села напротив меня.
Я быстро тасовала карты. Мы играли долго, а может мне просто показалось…
Вообщем остальное время мы провели довольно скучно, играя в карты. Ничего странного и интересного не было.
Мери начала зевать, пользуясь моментом, я сказала:
- Ой, что-то я немного подустала. Может, хватит? Я что-то хочу спать.
- Да, ты права! Я что-то тоже устала! Аж, с ног валюсь.
- Тогда спокойной ночи!
Я встала и вышла. Ну, наконец – то я от нее избавилась! Мери была очень скучным и недалёким человеком.
Я слышала как по стеклам в коридоре бил дождь. Но я не могла закончить сегодняшний день игрой в карты, у меня была миссия поважнее. Как известно, у меня уже было три пазлы, оставалась найти одну. Крестик на сотой странице указывал на пространство около 13 комнаты, одним словом на статую. Возможно, она хранит последнюю пазлу!
Я пошла в свою комнату. Сейчас рыскать около статуи нельзя, засекут. Просто не поймут меня. А это лишние вопросы! Да и уж очень хотелось спать после всего пережитого сегодня. Но я решила встать пораньше и завела будильник на 4 утра. Дверь я закрыла на защелку, легла в постель и уснула сном младенца. Как привыкаешь к постоянно бояться.
Мой сон потревожил звук будильника, на улице уже немного светало. Хорошо, что все еще спят, и у меня появиться возможность к действию. В ночнушке, босиком я встала с кровати и вышмыгнула в коридор. Было тихо. Я, осторожно оглядываясь по сторонам, пошла к статуе. По ковру было неприятно ходить, он был грязный. А статуя была, как всегда, пыльной. Я растерялась, я не знала, что мне надо дальше делать. Может это самый сложный тайник. Я стала искать глазами, давить руками, но ничего не получалось. Я даже попыталась сдвинуть ее с места, но и это у меня не получилось. Статуя слишком тяжелая! Я стала хорошенько ощупывать статую, пыталась вертеть конечности. Ни руки, ни волосы, ни глаза не поддавались мне. Но я чувствовала, что я где-то рядом. Этот кусочек пазлы, как будто бы звал и манил меня к себе. Взяв голову статую двумя руками, я резко повернула ее вправо. Мне показалось, что я ей свернула шею, что - то хрустнуло. Но каких – то существенных изменений не последовало. Я встала на колени и начала досконально исследовать статую. В самом низу я увидела какую – то маленькую щель. Я вытащила нож из рук статуи и просунула его в щель с упором на пол и надавила. Щель стала шире, я смогла просунуть в нее свою руку. Мне показалось, что я нащупала что – то плоское. Я  достала пазлу,  закрыла тайник, резко повернув голову влево. И  тихо, на цыпочках ,метнулась в свою комнату. Ну, вот и все пазлы  у меня. Достав из шкатулки с украшениями три пазлы, я положила их на стол. Мне оставалось только подставить четвертую, последнюю пазлу. Ну, вот у меня и получилась общая картинка. Передо мной лежал небольшой прямоугольник. На нем было красивыми буквами выведено «Люси».  Первое что пришло мне в голову, были мысли, что это какой – то ключ. Но от недосыпа я валилась с ног, думать я уже не могла. Спрятав пазлы, я завалилась спать… Проснулась я от холода, по моей комнате гулял сквозняк. Встав с кровати, я заткнула дыру в окне. На часах было 9. Спать уже было бесполезно. Может,  я успею на завтрак?  И тут я вспомнила и взгрустнула, ведь готовить –то теперь  некому… Официантка умерла!
Так начался 6 день, последний день… Завтра все измениться, завтра приедет нотариус. Нас осталось семеро. Я вот только не понимаю, Люсинда хотела, чтоб все осталось только одному! Но нас на много больше! Как же мы делить все будем!
Я открыла шкаф, изодранные вещи до сих пор валялись в одной куче. Я стала разбирать ее, из всех подранных вещей целыми остались только плотная длинная джинсовая юбка и легкая, шелковая, светло – коричневая маячка. Мне было холодно и как – то не уютно. Я надела маленькую сумочку через плечо, положила туда пазлы, сотую страницу и, конечно, телефон. Обычно в это время подают завтрак. Мне хотелось больше времени провести в кругу родственников. Я вышла из комнаты и пошла по коридору. Было как-то тускло, скучно и совсем обыденно. Все краски поблекли. В коридоре было тихо, ни одного живого звука, только мои шаги. В гостиной тоже никого не было. Я прошла на кухню, за столом сидели все: Арнольд, Изольда, Хельга, Алексия, Кери, Мери. У всех были грустные лица, как будто бы видятся в последний раз. В тарелках была разлита какая – то белая каша, похожая на клей. В середине стола стояло блюдо с бутербродами. Они были с паштетом и выглядели совсем невкусно. Я присела рядом с Хельгой. На руке у девочки красовался мой бывший браслет. Рядом со мной стояла тарелка каши, я принялась ее есть. Каша была даже ничего, рисовая, но похожая на сопли. Паштет сильно горчил. Было видно, что завтрак делался на «лишь бы отвязались». Когда мой и взгляд Кери встречались, она резко отводила глаза. Видимо она жалела о вчерашнем молчании. Но, как говориться, все, что не делается, все к лучшему. Было тихо, через чур тихо, как- то странно, не как всегда. Никто даже не хотел сделать замечания повару. Завтрак прошел в гробовой тишине.
Мои родственники потихоньку стали освобождать помещение. За столом остались я, Алексия, Хельга, Мери, Кери. С этими людьми я общалась больше всего.
- Как жаль, - начала я, - сегодня последний день…
- Последний? В каком смысле? Ведь мы должны провести здесь неделю, семь дней! – воскликнула Мери с нескрываемой настораживающей озадаченностью. 
- Да, я слышала от мамы, что нотариус приедет завтра с утра, - вставила свое слово Хельга.
Кери слушала молча, с недоверием посматривая на Мери.
- Ты сверлишь меня взглядом больше минуты, есть вопросы? – спросила Мери у Кери.
- Да, нет просто, любуюсь э-э-э-э-э твоими сережками, - отвертелась она, после чего встала и вышла из кухни.
Мери проводила Кери испепеляющим взглядом. Я это поняла, Кери что – то знает? Или что – то видела? Я заметила, что моя тарелка была пуста, и теперь меня ничего здесь не задерживало. Я встала и вышла из кухни. Надо было срочно разыскать Кери. Скорее всего, она пошла в свою комнату или в библиотеку. Я вышла в коридор. Сначала я пошла в комнату Кери, но там никого не было. Маленькая, светлая просторная комнатка, что тут сказать. Оставалось только одно место – библиотека. Пройдя мимо статуи, я обратила внимание на нож. Его не было! Неужели Кери?!! Меня окинул страх. Если она убийца? Она мне казалась такой милой! Я пошла в библиотеку. Мои ноги меня не слушали, просто подкашивались.
 Я зашла в библиотеку. Ниша была открыта. Из образовавшегося пространства лился тусклый свет лампочки.
- Кери?
Из ниши послышались чьи – то шаги. Через несколько секунд от туда вышла Кери с удивленным лицом.
- Ты что здесь делаешь? - настороженно спросила я.
Моя рука лежала на ручке  двери. Я готова была бежать в любую секунду.
- А ты? – облегченно вздохнув, спросила Кери.
- Обычно вопросом на вопрос отвечают, когда не знают, что сказать, - подметила я.
Кери вернулась в нишу, через пару секунд она вышла с какой – то книжкой. Я немного удивилась, ведь там были книги про сатану. Кери вытащила нож и положила на стол, присев на диван. Шкафы задвинулись, скрыв нишу.
- Ну, если ты меня застукала, я тебе кое – что расскажу, - начала Кери, - Помнишь, в первый день нам прочитали завещание. Там говорилось о некой комбинации цифр 239856. Я перерыла комнату Люсинды. Там я нашла очень старый фотоальбом с пожелтевшими фото. На одном фото была изображена пишущая в книге тетя. На втором снимке была изображена Люсинда, держащая в руках книгу, ту же книгу с кодовым замком. И на последнем, третьем фото были изображены все та же книга с кодовым замком, чернильница и лист бумаги. Мне показалось очень странным. А однажды я увидела, как Изольда забрала нож у статуи и открыла нишу. Наверное, в этот момент я поняла, что этот код от дневника Люсинды. Если его прочитать, мы все поймем!
- Ты нашла его? – уже без опасения, но с заинтересованностью, спросила я.
- В этом доме много места! И спрятать маленький дневник можно везде. Но есть одно место, которое наиболее скрыто от глаз. Ниша, он был в нише!
Кери протягивала мне небольшую коричневую книжку с кодовым замком. Я села на диван рядом с Кери.
- Вводи!
Кери ввела цифровой набор, ранее известный нам. Что – то щёлкнуло, книга распахнулась.
- Ё- моё!!! – воскликнула Кери, тяжело вздохнула и опустила голову.
Под замком было что-то еще, наверное, предохранительная система, представляющая окно. В него надо было что-то вставить. Я вспомнила, что вот совсем рядом, в кармане, лежат пазлы. Скорее всего, это и есть их назначение. Я забрала из рук Кери дневник и вставила пазлы в окно. Послышалась тихая классическая музыка. Когда мелодия закончилась, окно раскололось на 2 части. И мы увидели пожелтевшие странички с рукописным текстом. У Кери горели глаза.
- Давай почитаем!
Я открыла первую страницу.
« 23.01.1960г.
Привет, дорогой дневник! Сегодня мне исполнилось 16 лет. Папа не разрешил мне позвать друзей. Сегодня почти весь день я просидела в комнате у окна. Правда, папа купил вкусный торт. Сегодня в 12 часов ночи в мою комнату зашел отец. Он сказал, что я уже  большая и должна знать тайну нашего рода. Мы отправились в библиотеку. Папа вонзил нож в шкаф, в стене образовалась ниша. Он зажег свет. В комнатке стояли парты и много книг на полках, какие – то плакаты. Папа дал мне толстую книгу и велел выучить ее наизусть за 2 недели.
6. 02.1960г.
Сегодня я, наконец, доучила папину книгу. Такой ерунды я еще нигде не видела. Основная тема – оккультизм. Папа дал мне еще 10 книг и тоже на короткий срок. Боюсь, что я долго еще не смогу оставлять здесь свои записи.
31.12.1960г.
Сегодня новый год! Я еле выкрала секунду оставить запись. Папа совсем рехнулся, он говорит мне о сатане и о грехах, о страшных грехах. Он покланяется сатане!.. Мне кажется, я начинаю верить его словам. Он мучает меня своими книгами и учениями. Знакомит с какими – то магами, колдунами, оккультистами. О, Боже! Помоги! Вот и сейчас уже ночь, а папа со своими «друзьями» сидят в гостиной, отмечают…
23. 05 1961г.
Сегодня на школьной дискотеке я познакомилась с клеевым парнем, Томом, но папа не должен знать. Он мне все уши прожужжал, что как только мне стукнет 18 лет, то он выдаст меня замуж, за какого – нибудь своего друга. В школе я часто ловлю на себе неодобрительные взгляды. Папа мне подарил чашку из черепа собаки.
1. 09.1961г.
За все лето я пару раз встретилась с Томом. Мне кажется, папа догадывается, что у меня есть друг. Отец мне сказал, что завтра моя жизнь измениться навсегда!
2.09.1961г.
Сегодня папа разбудил меня в 12 часов ночи. Дал мне черную накидку, и через задний вход мы пошли в сад. Сегодня на моих глазах убили, а затем расчленили человека… В первый раз я пила кровь. Мне сказали, что с этого дня я буду участвовать во всех ритуалах… Когда мы пришли домой, папа опять нагрузил меня книжками. С основной темой – жертвоприношения.
31.12.1961г.
Сегодня Новый год. Папа сказал, что сегодня будет ритуал, и мне позволят его провести. Сегодня я убила нашу горничную. Вырвала у нее сердце, сварила. Так что главным блюдом стало человеческое сердце. Сегодня в городе я мельком видела Тома. Я так хочу с ним встретиться.
7.01.1962г.
Сегодня папа весь день не в духе, да и у меня настроение не блещет. Мы ходили в магазин. Папа купил мне черное, как ночь платье и металлическое колье. Последнее время мне нравиться черный цвет. Сегодня я шла по улице и увидела маленького мальчика, он плакал. Его папа сказал ему убить кролика. Он не мог… Я ему помогла…
8.03.1962г.
Сегодня в городе состоится губернаторский прием. Мы приглашены. Там, наверное, будет Том. Мы будем танцевать. Хоть бы папа не догадался.
21.08.1962г.
Папа узнал о нас. Он сказал, чтобы завтра я пригласила его. Разве у меня есть выбор?
22.08.1962г.
Папа был рад. Пришел Том, я позвала его на ужин. Потом папа сказал, что хочет что-то  ему показать. Они вышли, я осталась на кухни. Из гостиной послышались крики. К тому времени, как я выбежала, Тома уже схватили.
- Люсинда, сегодня у нас не запланированный ритуал.
Мне сказали, что если я его не убью, они снимут с него кожу и раздерут заживо. Я отказалась его убивать. Они сняли кожу с его руки. Он кричал. Меня схватили под руки. Я брыкалась. Как только я вырвалась, то выхватила нож у статуи и нанесла удар Тому прямо в сердце. У меня не было выбора, ему было не жить...
23.08 1962г.
Вчерашний день изменил меня полностью. Я не ела. Не разговаривала. Сегодня пришел папа и сказал, что мне уже 18 лет и через неделю приедет его друг, свататься будет, мой будущий муж.
30.08.1962г.
Сегодня я надела свое черное платье и колье. К нам на обед пришел сорокалетний мужчина. Очень страшный, мне было противно на него смотреть. Когда папа вышел, он стал ко мне приставать. Я схватила со стола нож и перерезала ему горло. Папа очень сильно ругался, но труп мы надёжно спрятали.
1.06.1963г.
За это время папа приводил ко мне штук 30 «женихов» и все заканчивалось одними тем же…
Но вот последний, который был вчера увернулся и, судя по всему, он будет моим мужем. Н – е – е -т!»
- Смотри, остальная часть дневника вырвана! – воскликнула я! – Но здесь осталась пара записей.
« 1.01.2008г.
Сегодня папа меня попросил составить завещание, мне кажется, что его за день не составить. Но за день я успела сделать некоторые наброски: «Здравствуйте, уважаемые родственники, я знала, что вы все приедете, проводить меня в последний путь,  я не стану делить своё имущество между вами, я хочу, чтобы это все стало полезным. Я хочу все завещать детскому фонду. Не теряйте время зря, ведь жизнь - это опасная штука. Я так думаю некоторым людям понадобиться комбинация цифр 239856, если вы поймете, что  это значит, я умру спокойно. ВЫ ВСЁ ПОЙМЕИТЕ!!!». Я так думаю, что оно таким и останется, может быть этим я смогу искупить хоть грамм от того, что я сделала.   
 25.10.2009г.
Сегодня меня весь день мучает какое-то предчувствие. Я попросила перенести статую поближе к своей комнате. Когда она рядом, мне становиться спокойней. Что со мной? Мне почему – то страшно. Прости, я вырву из тебя страницы самые темные  и сожгу. Спрячу дневник, мне так будет спокойней…»
- Смотри, последняя запись совпадает с числом ее гибели! – произнесла Кери.
- Точно! Она унесла свою тайну с собой. Так получается, что кто – то приехал и убил ее!
-Алексия говорила, что Люсинда ведет себя странно. Она, наверное, беспокоилась, что кто-нибудь узнает ее главную тайну. 
- Как бы то ни было, она унесла эту тайну с собой в могилу…
Насупила тишина. Так получается, Люсинда была темной, но часть ее души боролась с этим. Если это правдивое завещание, тогда получается, что кто-то узнал о нем и подменил. Я медленно посмотрела на Кери и прошептала:
-Завтра приедет нотариус,  и мы ему все расскажем. Я заберу дневник!
Не дождавшись ответа, я быстро вышла из комнаты. Было 12 часов. Я поняла, что сегодня убийца ударит со всей мочи. В доме чувствовалось непонятное напряжение. Я зашла в комнату и села на кровать.
- Что же делать? Паниковать нельзя и говорить об этом тоже. Мое молчание – это лишняя минута жизни.
Бежать некуда! Я пошла за Алексией, я не хотела ей всего рассказывать, но у меня был вопрос!
На кухни никого не было, в гостиной тоже.
- Арн, где Алексия?
- Я ее не пасу!
- Она на улицу выходила?
- Нет!
Значит она у себя в комнате. Я метнулась туда. Когда я распахнула дверь, я увидела Алексию, лежащею на кровати и читающею книжку. Она опешила, увидев меня.
- Ты была здесь, пока была жива Люсинда? – наступила я на нее.
- Да…
- Кто еще?
- Никого!
- Что – нибудь подозрительное видела?
- Да, нет! Хотя, было дело. Я шла по коридору и услышала голоса из гостиной, я остановилась и решила послушать. Горничная говорила, что видела в саду какую – то фигуру. Люсинда ей не поверила, сказала, что это бред! После чего я зашла в гостиную и разговор прекратился.
Ни сказав ей ничего в ответ, я захлопнула дверь с другой стороны. Мне надо успокоиться, например, умыться холодной водой. Первое, что пришло мне в голову, это колодец. Я пошла к нему. Было тихо, подозрительно тихо. Колодец, как обычно стоял в одиночестве, полный почти до краев. Вода была черная, черная, как ночь. Я наклонилась, над водой и стала тщательно мыть лицо. Я не могу открыть глаза, когда ресницы мокрые. Я почувствовала какой – то резкий запах. Запах крови! Я не обратила внимание на него! Я продолжала мыть лицо. И когда лицо чуть обсохло, я открыла глаза. Мои руки были в крови. Я закричала. Этот крик , как будто бы, разодрал мне душу. Вся кофта была в крови. В колодце была кровь! Везде! Везде! У меня щепало глаза, я представляло свое лицо – кровавое месиво, я вспомнила отъеденный нос Люсинды. Меня тошнило, кружилась голова. В глазах все плыло! В последние сознательные секунды у меня все потемнело…
Передо мной были серые облака, запах крови исчез. Я стала приподниматься с земли. Все было как обычно. Крови нигде не было. Я встала на ноги и стала отряхиваться от пыли. Нигде, нигде крови не было! Оставался только колодец! Нет, там была чистая вода, было видно дно. Я вспомнила про секретную комнату с трупами. Может она там! Где – нибудь на дне? Мне не когда было проверять это. Я увидела, что из дома вышла Изольда.
- Изольда! – окликнула ее я.
Она остановилась и стала ждать, пока я до нее добегу.
- Мне надо с тобой поговорить! Отправь девочку в город!
- Ты мне не указ, девочка останется!
- Но, ты не - не понимаешь! Пожалуйста!
- Отвали! - оттолкнув меня, крикнула та и ушла.
Мне нельзя было допустить, чтобы маленькую девочку убили…
Я вбежала в дом, был час дня. Время осталось все меньше и меньше. Арнольд сидел по–прежнему в гостиной.
- Где Хельга?
- Чего ты ко мне прекопалась?!! Где, где! ..Достала! На кухне!
Я спокойно пошла на кухню, за столом сидела Хельга. Она пила чай с плюшками. Я налила себе кружечку и села напротив.
- Привет, как дела? – спросила я, стараясь скрыть волнение.
- Нормально пока еще.
- Мне надо с тобой серьезно поговорить!  - дрожащим голосом сказала я.
- Я слушаю!
- Не здесь! Здесь нельзя. Даже у стен есть уши! Пойдем ко мне в комнату!
Девочка настороженно кивнула. Мы встали из-за стола и отправились в мою спальню. Арнольд проводил нас недобрым сверлящим взглядом.
В коридоре никого не было, мы ускорили шаг.
В моей комнате была не убрана кровать, было немножко грязно, ну, ладно, сейчас это неважно. Я закрыла дверь на защелку.
- Сядь, пожалуйста.
Девочка послушалась, я села на пуфик. Я сильно нервничала, этого нельзя было скрыть.
- Послушай меня и попытайся понять. Я просила у твоей мамы, чтобы тебя отсюда увезли, - сказала я.
- Зачем?
- Я поняла, что сегодня последний день. Сегодня убийца выйдет на охоту! Поверь мне! – умоляюще говорила я.
- У тебя есть доказательства? – озадаченно спросила Хельга.
- Нет! Нет… Поверь мне на слово! – продолжала я.
- Я верю тебе, мне кажется, что ты не врешь! – искренне шепнула она, - ты просто не можешь!
- Я и Кери нашли дневник Люсинды. В нем есть настоящие завещание! А то, что нам прочитали фальшивка! Кто – то узнал о настоящем завещании и подменил его. Так как сегодня последний день убийца выйдет на охоту! Тебе надо спрятаться с дневником. Только дай мне обещание, что не будешь его читать, никогда!
- Хорошо, - испуганно вымолвила девочка.
- Тебе надо спрятаться, но вот куда?
- Может в библиотеку?
- Нет! Там тебя будут искать в первую очередь!
Мы долго думали, в голову, как назло, ничего не лезло! Я понимала, что девочку не пощадят. Мне было страшно, кидало в жар.
- Слушай меня внимательно, если только, что – то начнет происходить, ты должна бежать за мной и не оглядываться! Держись где-нибудь рядом. Сейчас три часа дня, нападут, мне кажется, с приходом темноты… Встречаемся в пять. Теперь держи дневник у себя и молчи…
Девочка кивнула и вышла, зажав в руках дневник. Скорее всего, она отправилась в свою комнату обдумывать узнанное. Мне было ее жалко, очень жалко. А еще меня мучило странное предчувствие, которое усиливалось с каждой секундой. Мне казалось, что мое сердце выпрыгнет из  груди. В тот момент мне казалось, что я делаю все правильно, как- будто кто-то свыше диктовал мне. Я вспомнила, что где – то на заднем дворе стоял старый мотоцикл. Время оставалось все меньше.
Я вышла на задний двор. По мимо всякого хлама, мусора и нужных в хозяйстве вещей там был большой и красивый, правда, немного ржавый мотоцикл. Он был зарыт в горе мусора, но мне было начихать на это, я руками раскидывала его, рвала в клочья. Я понимала, что каждая секунда на счету. У меня был план. Старый мотоцикл с люлькой в тот момент мне касался единственным средством спастись, остаться в живых! Когда –то давно у меня был опыт вождения такого мотоцикла. Я знала, где он заводиться и как им управлять. Я осмотрела технику, вроде все в порядке. Но где ключ. Может быть в коляске? Я глянула туда и точно, на полу валялся ключ. Я вставила его в замок зажигания, подошел идеально. А бензин? Я качнула мотоцикл, в баке был бензин! Это удача. Теперь надо было научить Хельгу. Я зашла в дом и отправилась в комнату Хельги. Мне навстречу по коридору шла Мери.
- Сегодня мы ужинаем все вместе в 6, будь добра присоединиться! – в спешке сказала она и ушла восвояси.
Я пошла дальше, даже не думая о том, что она сказала. Хельга была у себя в комнате. Она лежала на кровати, а рядом с ней дневник.
- Мне надо кое – что тебе показать!
Девочка молча поднялась с кровати, взяла дневник и отправилась за мной. Мы старалась идти, как можно тише. Никто не должен был подозревать о наших планах. Мы вышли на задний двор.
- Смотри, это -мотоцикл с коляской! Это наш путь к спасению!
- Прости, я не понимаю?!
- Мы уедем! Я хочу тебе показать, как его завести. Ты вообще хоть раз за руль садилась?
- Да, было дело. Но это была машина.
- Это похоже на машину.
Я подошла к мотоцикла и достала из люльки ключ.
- Смотри! Это ключ, он вставляется вот сюда, - указывая рукой, спокойно говорила я, - это газ, это тормоз…
Я объясняла еще около 30 минут.
- А можно мне прокатиться?
- Нет, наш план может сорваться. Нам надо подкатить его к окну библиотеки.
 Мы толкали, как могли. Мотоцикл был очень тяжелый. Но потихоньку он нам поддавался. Через некоторое время мы остановились ровно у окна. Нас никто не заметил. Наверное, все готовились к ужину. Даже на улице вкусно пахло выпечкой и пряным мясом. Решетки на окне не было. Я посмотрела на часы, уже 4. Не знаю почему, но мне казалось, что ужин это только повод для чего – то. Как хорошо, что в баке осталось немного бензина, совсем на дне. Вырваться отсюда, а может быть доехать до города хватит. Я ужасно устала. Так хотелось махнуть самой далеко-далеко от сюда, от этих жутких тайн. Но…но бросить девочку, которая мне верит и на меня надеется я не могла. Ох, если бы я ни за кого не отвечала, то давно уже забила бы на все и спряталась куда – нибудь.
- А как же мама?! – озадаченно спросила Хельга.
- Она меня не слушает! Пускай поможет ей Бог!
В голосе Хельги было сомнение, волнение, страх.
- Осталось одно, последнее. Я справлюсь. А ты можешь идти, готовиться. Встретимся за столом.
Хельга повернулась и ушла. Я осталась одна. Я еле сдерживала свои эмоции. Мне нельзя было раскисать!
 В дом я вошла через черный вход. На кухни никого не было. Мне осталось выполнить один пункт моего плана. Я зашла в комнатку откуда в первый день дедушка Аскольд вынес бутылку вина, спустилась по лесенке и очутилась в маленьком темном помещении. Повсюду на полках стояли бутылки выдержанного вина. Я взяла пять попавшихся мне бутылок. Встав на лестнице, я прислушалась, вроде на кухне никого не было. Я выскочила на улицу через черный вход. Бутылки я спрятала рядом с мотоциклом. Осталось масло. Я в очередной раз вернулась на кухню. За плитой стояла Мери, а рядом с ней бутылка растительного масла.
- Как вкусно пахнет! Что это?
- Это моё фирменное блюдо! – горделиво сказала она, - если хочешь есть, то в холодильнике колбаска, сыр.
- О, да, в животе урчит!
Я подошла к холодильнику, достала копченую колбасу и сделала себе бутерброды. Демонстративно сев за стол, я начала есть их за обе щеки. Мери, как назло, не выходила. А бутерброды быстро кончались. Я вышла в гостиную, там был Арнольд, он читал. Тоже вариант в этом хаосе. Я прошла мимо, не сказав ему не слова. Мне нужно было незаметно попасть в библиотеку. Там все было по- старому, только пыли наросло еще больше. Я открыла окно и втащила бутылки. Пробки мне поддались не очень хорошо, пришлось повозиться. Я в каком – то фильме видела, что если что – то облить крепким спиртным, оно будет хорошо гореть. А тем более книги. На столе стоял большой подсвечник с полными свечами. Я зажгла их всех. Это гелиевые свечи, они дольше горят, чем обычные парафиновые. Скоро еже 6 часов, мне надо готовиться к последнему ужину. Я пошла в свою комнату. На моей не убранной кровати лежало платье. Наверное, его занесла Алексия. Я как- то  на днях говорила ей, что ничего праздничного не взяла.
С каждой минутой моё сердце все сильнее рвалось наружу. Чувство страха и непонятного будущего стало выплескиваться из меня, я даже не могла накраситься ровно, у меня дрожали руки, губы, подкашивались ноги. Платье сидело на мне прекрасно, кое-как я сделала подобие прически. Надела балетки,  у меня, конечно, был выбор, но мне сегодня надо будет побегать. В мою голову лезли разные мысли, но самые назойливые были о том, что я все делаю неправильно, что сама себе надумала себе  каких – то убийств. Может мне вообще в психушку надо! Но я не псих! Или псих?…
Часы показывали пол шестого вечера.
Осталось 30 минут! Я пошла к Хельге. Девочки в ее комнате не было, дневника я тоже не увидела. Я пошла в гостиную. Возможно она там! Я прошла мимо комнаты Мери, она разговаривала с кем – то на непонятном шифрованном языке. Я поняла, что она задавала много вопросов и получала  длинные развернутые ответы. Я не стала сильно долго стоять и подслушивать, все равно непонятно, у меня есть дело. Я вошла в гостиную. Там были почти все кроме Мери и Алексии. Я потихонечку отозвала Хельгу в сторону.
- Ты не забыла? Обратно дороги нет, - шепнула я.
- Нет, дневник у меня…
Я показала ей, что надо вернуться к дивану. Изольда смотрела на наше уединение с недоверием. Я знала, что как только девочка сядет на диван, к ней привяжется ее мама с надоедливыми вопросами. Я сделала вид, что этого не замечаю. Я тихо разглядывала  картину, уединяясь в своих мыслях. Мне вспомнилось все то хорошее, что происходило здесь, и то необъяснимое и загадочное, от чего волосы становятся дыбом, в общем все. Обычная девушка и такие приключения в один момент. Я всегда хотела интересной, местами опасной жизни. Я ее получила, и что в замен… Слезы, страх. Как бы я хотела все вернуть, повернуть время вспять. Я бы не поехала сюда. Закончила бы педколледж и  работала по специальности. А сейчас не понятно выживу или нет?
В гостиную зашла Алексия, уже почти все были в сборе. По комнате летал запах чего – то необычайно вкусного. А ко мне все ближе и ближе приближалась пустота, я ее телом чувствовала. Часы показывали без пяти шесть. Все молчали, и в этой тишине отчетливо слышалось тиканье часов. В комнату зашла Мери. Она была одета в брюки и жилетку, которая была ей не по размеру, да и просто не шла. Остальные были одеты, как на светский бал. Арнольд был в костюме, а дамы в платьях.
- Ну, что ж, - начала Мери, - если все в сборе, то добро пожаловать на кухню! Прошу к столу!
Никто не рискнул заходить первый, поэтому на кухню все пропустили Мери. Она приняла это, как знак уважения. Запах усилился в сто крат. Невозможно было ничего в нем разобрать. Все стали садиться за стол. Я заняла место поближе к Хельге. В середине стола стояла большая индейка. По краям от нее разные салаты и море разнообразной нарезки. На столе стояло много красного вина, напоминающего кровь. Но к  еде никто не притрагивался.
- Арнольд, - обратилась Мери к единственному мужчине за столом, - разлей, пожалуйста, вино!
Арнольд встал, очень быстро наполнил все бокалы и занял свое место.
- Ну, что ж, можно я скажу первый тост, - вставая, сказала Мери. – Давайте выпьем за то, что мы все здесь сегодня собрались!
Все стали чокаться бокалами, как вдруг раздался сильный стук в дверь. Все переглянулись.
- А вот наш и долгожданный гость! – проговорила Мери с сарказмом.
На пороге стоял Алекс, одетый в черный праздничный смокинг.
- Вы меня не ждали?!!
Я поняла, что здесь что-то не то! Стала потихонечку приподниматься со стула. Хельга последовала моему примеру.
- Сидеть! – яростно прикрикнул на нас Алекс и быстро выхватил из кармана пистолет. Я так же медленно стала садиться на стул, подтянув за собой Хельгу. Я смотрела на Мери. У нее в руках тоже был  пистолет. И эта парочка целилась в нас.
- Ну, а теперь, обожаемые родственнички, выйдете в гостиную, - недружелюбно приказала Мери.
Никто из нас не сдвинулся с места.
- Не понятно?!! – вскричал Алекс.
Он поднял пистолет вверх и выстрелил в потолок, я пригнулась. Все стало, как в тумане. Я слышала крики. Мне казалось, что я теряю сознание. Мне нельзя, нельзя! Никто не  мог осмелиться вставать первым. Я это прекрасно понимала, поэтому встала и направилась к двери. Я боялась, что меня изрешетят пулями. Хельга пошла за мной, а за ней стали подтягиваться все остальные.
- Садитесь на диван! Сесть!!!
Дверь в коридор была открыта. Я села поближе к ней и показала взглядом Хельге ее место. Народ потихоньку садился. В комнате стоял Алекс. Последней вошла Мери. Теперь до меня дошло все: кто убил Люсинду и подменил завещание, кто был тогда в плаще, кого я  видела в огороде!
-Ну, родственнички, - начала Мери, - приехали за наследством? Не фига вы не получите. Мы обо всем позаботились. Это мы подменили завещание, и эти убийства –тоже мы!
- Ты, Кери, знала в этом доме больше всех, видела больше всех, но ты молчала… ха-ха … Вот твоя ошибка… -  нервно то ли посмеялся, то ли рявкнул Алекс, - а теперь прощайте, дорогие друзья!
И он стал стрелять. Первая пуля попала в Арни. Прямо в лоб… Я побежала по коридору, за мной бежали Хельга, Алексия. Кери. Сзади слышались выстрелы. Я бежала, не оборачиваясь назад,  чувствуя дыхание Хельги. И опять выстрелы. Я не знала, кто еще жив, я ничего не знала! Дверь библиотеки была рядом. Перед тем, как ее открыть, я на секунду посмотрела назад. Хельга бежала ко мне. А дальше в глубине коридоре лежали тела Алексии и Кери  в луже крови.
- Открывай! – крикнула Хельга, подбежавшая ко мне.
Я видела Алекса. Он шел за нами, прямо на нас, и стрелял. Пули попадали в стены, потолок, двери комнат. Повсюду!
Мы успели заскочить в библиотеку. Я закрыла дверь на защелку и стала разливать по полу спиртное. Свечи еще горели. Окно было открыто. Я схватила подсвечник, чтобы с силой бросить его на пол, но тут в дверь послышался стук.
- Откройте, вы все равно не сбежите!
Послышался выстрел, дверь распахнулась. Алекс навел прицел на Хельгу. Я уронила подсвечник. Спиртное вспыхнуло! На нем как раз стоял Алекс!
- Беги! – закричала я Хельге.
Она выпрыгнула в окно. Я услышала рычание мотоцикла. Когда я подбежала к окну, то  на секунду взглянула вдаль. На встречу Хельге бежала Изольда. Она все знала! Я услышала выстрел. Боль пронзила мою спину…
- Бет – шепнула я Хельги, показывая окровавленные руки.
Я повернулась лицом к двери. Я слышала, как отдаляется рев мотора мотоцикла. Хельга с Изольдой уехали.   Еще выстрел, боль пронзила мой живот… Я упала на колени, на моем платье стало образовываться теплое мокрое бурое пятно. Я подняла голову и посмотрела в глаза Алекса. Ноги его были объяты пламенем. Но…Еще выстрел. Из моего лба потекла кровь. Я легонько опустилась на пол и…

О, жизнь, как я тебя люблю.
Люблю до умопомраченья.
Но сделать выбор,
Сделать шаг
Вот невозможное мучение.
Сама уйду, ее спасу,
Спасу от пули и от боли.
Наверное, я крест несу
И лишь хватило бы мне воли.
Все стихло, стало вдруг темно.
Мне очень страшно и спокойно
Мне очень страшно и уже
Мне удивительно не больно.
О, жизнь, как я тебя люблю!
Как я хочу продлить мгновенье.
Где страх, где боль я не пойму
Где невозможные мученья?...