Принцип отсечения

Я немею от восторга, увидев её... Круглая, как апельсин, планета, такая же неровная и бугристая. Но не жёлтая или оранжевая, а сине-зелёная в тон моим мыслям.
Я приближаюсь, стараясь не вспугнуть незнакомку. Пока она ни о чём не подозревает, но осталось немного и... Я уже тут. Смотрю на неё. Во все глаза смотрю. А их много – мириады звёзд, комет и космических песчинок.
Я восхищён, я тронут. Я рядом, и могу прикоснуться... Но не спешу, любуюсь гладью океанских просторов, пушистым ковром лесов, рваным узором горных массивов. Лёд привлекает меня своей белизной, слепит, отражает взгляд. Вода играет цветами, переливается, бурлит, устремляясь к морю. Реки напоминают проведённые рукой ребёнка линии – пока неловкие, но таящие в себе потенциал...
О, да! Я вижу, как муравьи, смешно размахивающие прутиками рук, суетятся на берегу, занимаясь своими делами. Кажется, прошло немного времени, но мир уже изменился. Изменилась река, направленная в другое русло, изменилась равнина, затопленная спёртой водой, изменились леса, приобретя сходство с плешивой шевелюрой...
Теперь я внимательнее присмотрелся к давешним муравьям. Каждый из них не мог сравниться с титаном древности, но вместе они представляли внушительную силу. Они перекраивали лик планеты, подстраивали под себя природу, начали рушить и возводить горы... И не только горы – атмосфера, радовавшая чистотой и прозрачностью, помутнела, превратившись в закопчённое стекло. Я вижу поверхность планеты, но смутно. Детали ускользают, сливаются воедино...
Я разозлён. Я огорчён. Я не хочу лицезреть рваное одеяло грязно-жёлтых облаков. Я не хочу останавливать взгляд, встретившись со свинцовой тяжестью вечных туч. Я не хочу прикасаться к мрачным, недобрым и больным краскам... И я сметаю их. Одним движением пальцев. Атмосфера радужным шлейфом тянется за планетой, напоминая кометный хвост, края газового облака ярко искрят, а моим “глазам” вновь ничего не мешает...
Потревоженные муравьи разбегаются. Они ищут спасения, мечутся, натыкаясь на созданные ими же мертвые оболочки... Кажется, их называли домами... Называли – потому что я избавился от муравьёв. Смёл с лица планеты. Не из милосердия – просто эти коварные и живучие твари изничтожили полюбившуюся мне красоту...
Я исследовал изменившуюся планету и не мог ничего узнать. Леса, прежде волнующие мысли тайнами, сейчас оказались пристанищем множества омерзительных существ. Они бегали, прыгали, летали... И пожирали себе подобных. Более слабых, не способных сопротивляться... Как уродливо!
Я щёлкнул пальцами, и леса рассыпались пылью. Вместе с обитателями – и виновными, и нет... Мне не хотелось разбираться. Я был зол... Я был невероятно зол. Негодование кипело во мне, прерываясь взмахами несуществующей длани.
Раз. Я испарил моря, со всем, что скрыто в их глубинах, поняв, что нравы этих глубин ничем не отличаются от порядков, царивших в лесах.
Раз. Я взрыхлил почву, вытравливая из неё всех тварей, а потом пошёл дальше, истребив почти неразличимые микроорганизмы.
Раз. Я разрушил горы, скрывавшие ненавистных мне существ.
Раз. Я вспорол твёрдую земную кору, открыв путь испепеляющей магме. Я обрушил на планету неистощимый поток ультрафиолета...
А потом, когда всё закончилось, я отступил и взглянул на дело рук своих. На обезображенную планету, похожую на неровный ком грязи. Я смотрел и думал – это ли я хотел? Ведь здесь теперь...

Ни красоты. Ни жизни.
Ничего.

Но космос промолчал, и я полетел дальше... Искать новую прекрасную незнакомку.