Вредный мальчик

    (Детская сказка.)
  Один мальчик, ну назовём его Вовка, любил делать всем гадости. Нет, он был совсем неплохой мальчик и даже иногда делал добрые дела: ходил маме за хлебом, списывал товарищу шпаргалку. Но только кто-нибудь отвернётся. И всё. Всё в нём как бы закипает. Ра-аз! И вредное дело готово. Конечно, он понимал, что это нехорошо, но никак не мог удержаться. А вопли и крики окружающих только добавляли веселье к этому.
  И вот однажды. В сказках всё бывает однажды. Идёшь вот так, идёшь. И вдруг хлоп- чудо! Однажды случилось вот что. Сидел Вовка, как обычно, у подъезда и бил ногой по мячу. Бил просто так: ему было скучно. Да посматривал, кому бы гадость сделать: развеселиться немного. Видит, старичок к подъезду идёт, старенький такой, в очках. Идёт палочкой постукивает. Тут Вовка смекнул. Банан из-за пазухи достал, вмиг съел его и бросил кожуру прямо перед подъездом. Бросил, а сам смотрит искоса: упадёт старичок или не упадёт. Но старичок был профан: как, впрочем, и все. Как не стучал он своей палочкой, как не старался, а зацепил ногой за банановую кожуру. Заскользила кожура, и старик со всего маху упал прямо на асфальт. Упал и заохал, запричитал что-то. А Вовка, разумеется, не мог удержаться. Как увидел, что тот грохнулся, так и захохотал во всё горло: "Ха-ха-ха-ха!"
  Ну старичок кое-как поднялся, надвинул свои допотопные очки на нос, и вместо того, что бы отругать Вовку, встал и смотрит на него. Смотрит, как ненормальный, и смотрит. Тут уж у Вовки весь смех пропал. Разозлился он: "Что ты на меня глазеешь?" Плюнул и хотел уйти. А ноги словно приросли к земле. Смотрит на деда, а тот улыбается ему. Улыбнулся и пропал. И всё. Как не было. Так же солнце парит, асфальт греет, так же деревья шумят и детишки играют.
  Плюнул Вовка ещё раз себе на ботинок и пошёл дальше во двор гадости делать.
  Видит, играют маленькие мальчишки в мяч. Вовке обидно стало: они играют, а он скучай. Выхватил он у них мяч, поднял вверх, чтоб они не достали и говорит им: "Поиграли и хватит, а теперь мячик мой". Сказать-то сказал, только толку-то. Играют они себе в мяч и всё. Покатал Вовка мяч,бросил его и побежал за другим. Однако сколько не ловил, мячей так и не уменьшалось, словно их было много. Устал Вовка и не стал больше это делать. Видит, стенку только что покрасили и табличку повесили: "Осторожно, окрашено". Ну Вовке-то это осторожно не к чему. Вынул он из кармана большой фломастер и написал на свежей стенке "Здесь был Вова". Написал и порадовался, как размашисто получилось.
  Увидел, Толька со Светкой из школы идут и начал писать "Толя + Света =..." только не дописал, взглянул на свою белую футболку, а там чёрным по белому "Здесь был Вова. Толя +..." Посмотрел на стенку, а она, как была белая так и осталась. Хотел оттереть надпись на футболке, а у него на животе написано то же самое. Кинулся он домой отмывать. А то засмеют. Этак на речке летом не искупаешься - все будут пальцем показывать и кричать: "Здесь был Вова!" Да только надпись ничем не оттирается. Стоит он перед умывальником, трёт усердно. А тут ещё сестра привязалась младшая Машка-букашка. Поиграй, видите ли, с ней. Даже свою какую-то облезлую куклу притащила. Тут уж Вовка не выдержал и хотел ей дать шлепка, чтоб не приставала. Только она на это не обратила внимание. Забрала она свою растряпуху и поволокла её в свой угол с игрушками.
  И почувствовал вдруг Вовка, что он уже не Вовка, а эта кукла облезлая. Тащит его сестра за руку, ноги у него волочатся по полу, а ни сказать, ни сделать он ничего не может. Ну сестра тоже удумала. Посадила его вначале за какой-то стол, начала руки, ноги выкручивать, да какую-то пуговицу громадную в рот совать. Но Вовка зубы сжал - не проглатил её. А в воде из пластмассовой чашки он чуть не захлебнулся. Наконец обед-пытка была закончена. Но этим дело не ограничилось. Она вдруг, видите ли, решила, что после обеда ребёнок должен спать. Замотала его в какую-то мешковину с головой. Он чуть не задохнулся, благо дырочку в ней провертел. А она ещё связала его канатом крепко-накрепко, так что он и двинуться не смог. И стала быстро размахивать из стороны в сторону и громогласно орать свою колыбельную песенку. Тут уж, на что Вовка держался, но и он сдался. Слёзы у него из глаз выступили. Плачет он в мешке, даже глаз не может вытереть, текут слёзы по лицу ручейками. "Да за что же она меня так мучает. А не дай Бог купать задумает. Тогда ведь совсем с жизнью прощаться придётся: утопит ведь глупая!"
  Плачет он, а видит одним глазом из мешкавины старичок недалеко стаит, на него смотрит и улыбается, прямо как в тот раз. Закричал ему Вовка из мешка :"Дедушка, дедушка! Освободи меня. Я тебе не буду больше гадости делать". "А другим будешь?"-спрашивает старичок, а сам глядит так, не подумаешь, то ли серьёзно, то ли улыбается. "И другим, и другим не буду!"- уверяет его Вовка. "Ну смотри",-ответил старичок и пропал.
  Видит Вовка, сидит он в своей комнате, а рядом его сестра Маша чего-то на полу среди игрушек ищет и плачет. Вспомнил Вовка, что старичок сказал. Кинулся к сестре: "Чего ты плачешь?" А она заливается пуще прежнего: "Кукла пропала". Ну Вовка вспомнил, как мама делала. Сунул её плюшевого мишку, поиграл с ней немного. Она и притихла. Слёзы ещё размазывает, а глаза уже хитрые и довольные. Тут мама с работы пришла, удивилась. Что это он так изменился? А дедушка говорил, что он тоже был таким, что это переходный возраст. Но только один Вовка знал, что такое "возраст". И теперь, когда он очень хотел сделать какую-нибудь гадость, он вспоминал себя куклой. И не делал этого, понимая, как трудно вытерпеть гадости других.