Отечественная записка

Практически сочинение на тему «Как я провел свой выходной день». 

А хорошо провел. На дачу уехал, и вот.

Здесь большая зима, просторный воздух, могучая флора в снежной перхоти. Огонь веселится в камине, дятел проводит профилактические работы среди деревьев, баня приветливо машет мне из дымовой трубы лохматой рукой. Давай, мол, сюда! Здесь, мол, хорошо.

В большое (три на три) окно видно, как по белой спине замерзшей реки целеустремленно движется маленький человек. На целеустремленном пухлый тулуп, шапка, похожая на уснувшую собаку и ржавое от мороза лицо. На ногах что-то мохнатое.

Хоббит – думаю я.

Привычно начинаю конструировать ему жизнь. Допустим, он местный агроном. Ну, и хоббит, конечно. Замаскированный. Зимой ему делать нечего, вот он и оттягивается. Например сегодня он ходил в соседнее село, к местному учителю, чтобы… Чтобы что?

Совместно поизучать Камасутру? Померзнуть над лункой? Обменяться мнениями по поводу движения НАТО на восток? Посмотреть на плазме олимпиаду? Поиграть в Варкрафт по сетке?

Сажусь к ноутбуку и набрасываю несколько строк, превращая невинного прохожего в своего персонажа. Странно, со своей жизнью не могу разобраться, а чужую готов слепить на раз-два.

Ой-ей, люди добрые-е – слышится вибрирующий на грани ультразвука голос с дороги – посмотрите же на это вот позорище-е-е.

Это Таня конвоирует Володю к месту постоянного проживания. Володя напоминает немецко-фашиста, взятого в плен русской партизанкой. Он обреченно переставляет пьяные конечности и что-то очень внимательно разглядывает на снегу. Следы?

Как все-таки природа на людей действует – думаю я. Вот хохлушка, а в этом храмовом лесу просто на какую-то русскую былину сбивается. Досочиняю:

Ой-ей, люди добрые! Посмотрите на это позорище!
На свою-то седым-седу головушку бестолковую.
На пьянь да на эту запойную, шелупонь подзаборную,
На алкоголика да на этого разнесчастного. 

В глазах у Тани отчаянье, смешанное с торжеством. В очередной раз подтвердились ее давние подозрения, что Володя все-таки испортил ее лучшие годы. И с редким упорством продолжает портить остальные.

Таня, Володя и их андрогинный сын Леша – хохлы. Это у них такое родовое наименование. Никто не знает фамилии этих людей, прибившихся к нашему дачному товариществу. Все говорят «пусть хохлы дорожки почистят», или «за это хохлы пусть отвечают».

Хохлы исключительные сторожа. Они быстро пресекли воровство с дач местными деревенскими жителями. Я думаю, что они столь успешно справились с этой задачей потому, что у них мозги так заточены. Они сразу видят где, что и когда могли бы скоммуниздить, ели б сами не были охранниками. И берут это дело на контроль. Русским любителям просто нечего противопоставить украинским профессионалам.

Недалеко от нас ментовские дачи. Так там уже окна и двери поснимали. Ламинат уже выносят. Хохлов у них потому что нет.

Чем же мне заняться? Можно почитать, можно посмотреть, можно пописать, можно поспать – здесь так много всего вкусного, так трудно выбрать.

А-а, все-таки почитать. Выбрал «Повесть о Сегри и Абенсеррахах» Хинеса Переса де Ита. Испанский приключенческий роман 16-го века с благородными рыцарями, прекрасными дамами, героическими сражениями, турнирами и прочей очаровательной белибердой.

Хорошо оттеняет местный пейзаж.

Фишка еще и в том, что благородными рыцарями тут выступают гранадские мавры. То есть арабы и чернокожие мусульмане. Как все, что меняет общепринятую оптику, меня это здорово забавляет.

Ждет Саид нетерпеливый
Под окном любимой дамы,
На балкон она чтоб вышла,
С нетерпеньем ждет он часа.

Зря ждет. Не выйдет Маринка на балкон. Она давно сюда не приезжала, у нее другой благородный рыцарь в городе завелся. Из еврейской общины.

Пока Саид нетерпеливый распевает свои романсы, за соседским забором Михалыч выясняет отношения с домочадцами. Неопытному уху может показаться, что это работает трактор «Беларусь». А сосед справа только разогревается.

Михалыч - известный в округе маньяк, он периодически заманивает к себе соседей по даче. Много их вошло в его дачный домик о четырехстах квадратных метрах, но обратно не вышел ни один. Своим ходом не вышел. Всех выносят в виде натуральных дров. Нет такого человека, которого Михалыч не напоил бы и не перепил бы.

Как выглядит Михалыч? Скажите себе: Миха-алыч! И разведите руками в стороны. Вот так он и выглядит.

Когда у Михалыча спросили, а хватит ли у него – энергетика средней руки - денег, чтоб купит эдакую хоромину, он ответил убойной фразой:

- Не ссыте, парни. Напижжено по внуков.

Внуки имеются, они тарахтят во дворе и не знают, бедные, что их детям уже придется зарабатывать себе на жизнь самим.

Раньше в этом доме жил авторитетный предприниматель Болотов, но он однажды решил сделать политическую карьеру. Для этого последовательно вступил в три политические партии и трижды забашлял за место в генеральных кортесах. И трижды же был жестоко кинут. Дачу пришлось продавать.

- Я при делах 15 лет, я всякое кидалово видел, – говорил потом Болотов с детским восторгом, - но такого! Просто снимаю сомбреро.

Пока Михалыч мается в ожидании очередной жертвы, книжные афро-арабы устроили рыцарский турнир.   

Эти рыцари явились,
Чтобы в копья состязаться.
Как нарядны их одежды,
Алы перья на плюмажах.

Внушает!

По дороге, не обращая внимания ни на хохлов, ни на арабов проезжает в дорогой железной повозке соседка Света. У нее крупные ледяные глаза и тонкие губы. Она богатая вдова алкоголика. Причем дважды. Не дважды вдова, а дважды алкоголика. Во-первых, он торговал алкоголем, а во-вторых, доступность спиртного сыграла с ним роковую роль.

Света не любит хохлов. Когда она пьет свой кофий на веранде, ее эстетическое чувство оскорбляют хохляцкие подштанники, висящие на веревке неподалеку. Света – высокомерная сука, но никто не решается ее об этом проинформировать. Может быть потому, что ее нынешний любовник – известный в городе бандидо. А может потому, что все мы здесь интеллигентные люди.

Кроме хохлов и Михалыча.

Возвращающийся с турнира чернокожий рыцарь в тюрбане церемонно раскланивается со Светой и всячески выражает восхищение ее красотой. Света не реагирует, только презрительно кривит бледные губы.

Кажется, она недолюбливает не только хохлов.

Между тем неладно что-то в королевстве гранадском. Два клана благородных мавританских рыцарей учинили грандиозную распрю. Ну, просто война Алой и Белой розы плюс лихие 90-е в одном флаконе. А тут еще какая-то гадина проплатила кампанию черного пиара против королевы. Таким раскладом решили воспользоваться не менее благородные христианские рыцари.

Реконкиста, однако.

Потерявший коня в бою усталый христианский рыцарь стучится в двери гасиенды Михалыча. Сосед радостно бросается на помощь единоверцу и плотоядно облизываясь, уводит его в свой дом. Рыцарь, подозрительно напоминающий моего прораба, бормочет что-то растерянное, даже пытается сопротивляться. Поздно! 

Сдается мне, что в ближайшее время недоделанное крыльцо моей веранды так и  останется недоделанным.

Развязка близка, а я так и не понял – кто же мне более симпатичен? С одной стороны - будущие инквизиторы, с другой – будущие ваххабиты. «Что Хуан, что Педро», как говорят испанцы, когда хотят сказать «хрен редьки не слаще».

Собравшись уже было в баню, вдруг с ужасом понимаю, что совершенно забыл про целеустремленного. Нельзя же быть таким безответственным к своим персонажам, ругаю я сам себя и бросаюсь к ноутбуку. Так и есть – шагает устало по заснеженному экрану, яблочно хрумкая ломким настом.

Сажусь за стол и быстро пишу. « …он шел домой, к огненному борщу, к запотевшей стопке, к хлебобулочным грудям дражайшей своей супруги»

Счастливой дороги, хоббит! Привет жене!