Потребность в гордости

               

1глава.

  фрагмент похищен...
 
К сожалению, некоторые фрагменты этой истории были у меня похищены и выложены раньше, чем произведение было опубликовано. К сожалению, я не имею шансов на то, чтобы это оспорить. Всё, что мне осталось - это изъять сомнительные фрагменты... Если я изъяла не всё прошу сообщать мне. Поправка будет внесена...

2 глава.

- Дождик пошёл, - сказала малышка Катя, глядя в окно.
- Да, - откликнулась я. - Теперь трава быстро вырастет. Вот только погулять нам с тобой сегодня не судьба.
- Волшебная мама, расскажи сказку.
- Сказку? Чтож, слушай.
                *  *  *
   Далеко-далеко, за самым Краем Земли, в Самой Прекрасной стране, посреди Тёмного леса стоял дворец, такой прекрасный, что описать его невозможно. Он был вполне достоин того, чтобы Самый Лучший король из Самой Прекрасной Страны жил в нём. Но Король жил в Столице и даже, отправляясь на охоту со своими подданными, детьми и гостями, никогда не проезжал мимо Чудесного дворца. Во время охоты они жили в простом Лесном доме, а о Дворце слушали лишь истории, рассказанные королевским лесничим.
 Кто же жил тогда в этом Дворце? Точно этого не знал никто, но лесничий слышал от дровосеков, что некогда жил там Барон Тень. Был он толи колдуном, толи демоном, но его боялись и почитали. Да только много лет никто не видел его самого. Точно знали лишь одно: когда Последний из рода Тень умрёт, дворец  рухнет. 
Были у Короля дочь и сын, Хёг и Гор, они любили слушать сказки про Дворец и Барона. Им всё хотелось познакомиться с ним. Часто бродили они по лесу, одни или со свитой в надежде найти дорогу, ведущую во Дворец, но всегда возвращались ни с чем. Лишь иногда в небе над лесом, сияли им высокие башни зачарованного Дворца.

 3 глава.

Мерзостный дождь уныло стучал по карнизу, нависавшему над входом в подъезд. Я сидела у двери и ругала себя за неосмотрительность. Не стоило мне перевоплощаться в кошку, когда на улице пасмурно, а тем более не стоило убегать так далеко. Вот теперь приходится пережидать дождь, всего в пяти минутах ходьбы от дома. Впрочем, если очень припечёт  то я рискну пробежать это расстояние и под проливным дождём, хотя мокнуть в кошачьем облике, то ещё удовольствие, но пока время терпит. На худой конец, шокирую соседей зрелищем обнажённой натуры. Честно говоря, я люблю ходить под дождём, но не в кошачьем облике. Лучше уж и впрямь голой пройтись. Народ не поймёт, но какое же это счастье, вода, струями стекающая по телу. Тем более, что дожди в этом году на удивление теплые.  Точно кто-то на небесах  греет воду, прежде, чем вылить её на нас.
Пока я предавалась таким размышлениям в подъезд вошёл высокий полный парень в чёрных джинсах и чёрной рубашке.  Отряхивая свой зонт, этот тип ухитрился  окатить  меня водой. Я фыркнула и отряхнулась.
- Кис-кис-кис – позвал молодой человек, даже не наклонившись, как делают люди, когда уверены, что кошка не подойдёт, но всё же хотят её погладить.
    Я осторожно приблизилась к нему, соображая, стоит ли ласкаться к незнакомцу, или же удрать, повинуясь кошачьему инстинкту. Во мне боролись противоречивые чувства: страх и удивительное желание понять, что и кто такое этот незнакомец.
Коснувшаяся моей шерсти рука была рукой мага-убийцы, давно никого не убивавшего. Пока я силилась разобраться в своих ощущениях, молодой человек нежно и даже как-то неуверенно почесал меня за ухом, а потом провёл ладонью по спине. Прикосновение было таким приятным, что я замурлыкала и потянулась, стараясь подставить морду под его руку…  А через минуту я сидела у него на руках и мурлыкала так, что стены тряслись. Молодой человек, тем временем, поднимался по лестнице, унося меня к себе домой.

Дома у него было спокойно и уютно. Видно он жил с родителями, которых сейчас не оказалось дома. Он залез в холодильник и налил мне молока, потом честно отделил пол котлеты (вторую половину съел сам с хлебом).
-Вот матушка обрадуется, когда тебя увидит, - сказал он , задумчиво глядя на меня.
В ответ на это заявление, я подошла к нему и приподнялась на задние лапы, всем своим видом показывая, что хочу на руки. Моё желание было исполнено. Тут в дверь постучали.
Новоприбывший оказался братом гостеприимного молодого человека. От чего-то он мне не понравился.
-Какая красавица! – восхитился он мной и попытался забрать меня у своего брата.
Этого мне жутко не хотелось, и я стукнула его лапой (со спрятанными когтями) по руке.
-Ого! – изумился он. – Какая гордячка.
-Не лезь, - посоветовал тот, кто держал меня на руках, и ушел вместе со мной в другую комнату.
Видимо, там они жили вдвоём с братом. Комнатка была маленькая. У стены слева стоял стол с компьютером, у стены справа – книжный шкаф, Окно почти  напротив двери. С права же, вдоль  той стены, что напротив окна, стояла кровать, типа «тахта», а возле окна – собранное кресло-кровать. Позже я выяснила, что мой «приятель» спал именно на ней.  От двери до кресла оставалось ещё шага три, а от стола до шкафа шага четыре. «Маловато на двоих»,- подумала я.
Мой знакомец положил меня на кресло, а сам сел за компьютер. В кресле мне было уютно, но скучно. Спать мне не хотелось и я перебралась на шею своего знакомства. Во-первых, обожаю сидеть на чьей-нибудь шее (в буквальном и переносном  смысле), а во-вторых, он смотрел фильм.

Чуть позже пришла матушка молодых людей, и я тут же почувствовала себя неуютно.
К тому моменту он пересадил меня со своей спины на колени. При этом он проворчал что-то нелестное о моём весе. Хотела я ему сказать, что это не я тяжелая, а он нетренированный, да кошкам говорить не положено. 
- Слава! Что это такое? – спросила она, увидев меня на коленях сына.
- Мам!
- Нет. Я не могу позволить, чтобы она жила в доме. Она всю мебель подерёт, всё загадит. И потом, у неё наверняка блохи! – его мама ещё долго разорялась в том же духе, а я тихонько сидела в руках молодого человека, спрятав морду ему под мышку и, не слушая никого и ничего, балдела от прикосновений.
Когда эта невыносимая женщина, наконец-то устала и куда-то вышла, я аккуратно высвободилась из рук молодого человека и, перебравшись на плечо, ласково потёрлась о его щёку и затылок. Он вздохнул и, погладив меня, изрёк:
- Моя матушка достанет кого угодно.
Мысленно я с ним согласилась. Сегодня мне стоило довольно больших трудов не забыть о том, что звери, в этом мире, не наделены даром речи.
Тут до меня дошло, что дождь на улице закончился, а в окна комнаты светит солнце. Я ещё раз ласково потёрлась о его плечо и, решительно спрыгнув на пол, направилась в коридор.
Судьба завела меня на шестой этаж семейного общежития. Матушка молодого человека вымелась на кухню и оставила дверь открытой, поэтому я легко покинула уютное жилище, дав себе слово наведаться сюда ещё раз.


   4 глава.

Весна, царственно вступающая в свои права, лучше всего заметна у железной дороги.
Придите сюда после дождя. Придите. И вы увидите свежую, яркую зелень на фоне потемневших от сырости шпал. Тонкую траву, тянущуюся к ненадёжному небу и шумным поездам сквозь гравий, доверчиво прижимающую тонкие стебельки к рельсам. Оторвитесь от созерцания первой травы и вы поймёте, что тёмные до черноты ветви деревьев окутаны нежно-зелёной, трепещущей дымкой, пока ещё почти невидимой в сером дождливом воздухе, но уже подрагивающей в нетерпеливом ожидании тепла, чтобы из эфемерного облака превратиться  в густо-зелёную крону, покрытую железнодорожной пылью.
Даже поезда, проносящиеся мимо города, выглядят наряднее, омытые весенним дождём, а стук их колёс звучит призывом, обещая что-то новое, некие неведомые никому чудеса, ожидающие вас прямо за горизонтом… Ну, в крайнем случае, если упрямое небо всё же оторвётся от земли там, вон там, где кончается знакомый пригородный лес и дачные домики цепляют крышами облака. Если эта упрямая линия вновь затеряется где-то в лесах или спрячется за домами какого-то города. Тогда эти самые чудеса будут ждать вас на конечной станции. Они встретят вас, радостно сияя на весеннем солнышке. Они удивят и обрадуют вас сразу, как только вы выйдете из вагона. Ну, в крайнем случае они накинутся на вас при выходе из вокзала на улицу у ближайшего киоска,  или в первом же магазине, или… Или…
Да. Чудеса бывают. Бывают и новые города и незнакомые места, но… Проходит день и вы с грустью понимаете, что пора возвращаться домой. Что поделать, у каждого где-то есть дом, в который мы обещали вернуться, и в котором нас ждут. И всякий раз, когда приходит время возвращаться домой, я ощущаю  на своих губах странный привкус. Привкус несбывшегося. Привкус несвершённого чуда. Неоправданного ожидания. Привкус сказки, которая опять не смогла стать былью, свершившейся реальностью моей жизни.
А если не возвращаться домой? Если забыть о доме и тех, кто нас ждёт? Только как решиться на это?

 5 глава.

Однажды ясным весенним вечером во дворце Самого лучшего короля пришёл странный гость в сером плаще. Он назвался Странником и сказал, что не обременит Короля своим присутствием.
Принцессе Хёг понравился странный гость, и весь вечер она не отходила от него, беседуя с ним и слушая забавные истории.  На следующий вечер к ним присоединился принц Гор, вернувшийся с охоты. Оказалось, он встретил странника накануне в Самом Тёмном лесу и они вместе ночевали в сторожке.
 - Почему ты не приехал сюда вместе с моим братом? – спросила принцесса.
 - Я не знал, что иду сюда, - ответил Серый Странник.

Странный гость вскоре покинул дворец, но уже через несколько дней вернулся. Эти дни принцесса скучала и не находила себе места, а увидев гостя не скрывала своей радости. С тех пор Странник часто приходил во дворец, а сын Короля всё чаще уходил с ним, вместо того, чтобы ездить на охоту. Порой они брали с собой и принцессу, а порой Серый Странник сопровождал её на прогулках. Все тайком шептались о том, что принцесса Хёг влюбилась в странного  гостя, да и сама принцесса считала, что это так. Только гость, казалось, был равнодушен ко всему. И к принцессе, и к разговорам, и даже к открытым обвинениям в намерении околдовать и похитить наследников престола. В крайнем случае, он высмеивал обвинения и обвинителя.

Шли дни. И однажды, в середине лета, принцесса встретила во время прогулки хрупкую девушку в одежде воина. Она сидела под деревом и горько плакала.
- Что с тобой? – спросила принцесса.
- Меня бросил мой возлюбленный, - ответила девушка, - и теперь я не знаю, как мне жить дальше.
-Пойдём со мной, - предложила принцесса Хёг. – Ты будешь жить во дворце и охранять меня, а я попытаюсь помочь тебе.
 -Хорошо, - ответила девушка. – Меня зовут Леди Катана, а ты – принцесса Хёг, не так ли?
 -Да, ты угадала.
Так они подружились, и Леди Катана узнала о любви принцессы к Серому Страннику.
 -Я встречала его раньше на своём пути, - сказала она, - но я не знаю, что сказать тебе о нём.

                6.
С тех пор, как я научилась превращаться в кошку, я часто гуляла в таком виде, а порой, поссорившись с родичами, уходила на целую ночь. Впрочем, зимой и осенью по ночам слишком холодно, а порой ещё и мокро, так что мера это крайняя. Но мои родные привыкли и не слишком волнуются, если я не появляюсь дня три – четыре к ряду. Сегодня, однако, я желала ночевать дома. Как никак завтра мне предстояло выйти на работу, а перед этим хотелось бы выспаться.


 7 глава.

  Железная дорога, уходящая вдаль не знает покоя ни днём ни ночью. Пригородные электрички засыпают в Депо через час после полуночи. Зато деловые товарные поезда могут прогрохотать по рельсам в любое время дня и ночи, подчиняясь своему особому, расписанию. От их неугомонного движения рассыпается на осколки ночной покой, разрывается мирный сон романтикой, живущих у железной дороги, дрожат в небесах звёзды в такт стуку колёс. Но проходит очередной состав, и затихает всё вокруг. Засыпает небо, затихает потревоженная земля, тихонько ложиться в траву, потревоженный проходящим составом ветер... И новь ночь дремлет вокруг дороги... Лишь люди, разбуженные грохотом вертятся в своих постелях, не находя сна...
Кто-то встаёт и бредёт на кухню ставить чайник, кто-то выпивает стакан воды и возвращается в кровать, а кто-то и вовсе не станет покидать уютной постели, повернётся на другой бок, натянет на голову одеяло и уснёт, не досчитав слонов до сотни... И правильно. Было бы из-за чего тревожиться...
Раз пройдёт такой состав ночью, другой, третий. Одну ночь потревожит он сон тех, кто живёт недалеко от дороги, вторую, десятую. Кто-то не выдержит и переедет. Кто-то вставит особые, звуконепроницаемые окна. А кто-то привыкнет и перестанет просыпаться. Но ведь найдётся такой сумасшедший романтик, как я. Найдётся, хоть один на десяток многоквартирных домов, кто будет сидеть на окне всю ночь и прилежно считать вагоны, проносящихся мимо составов. Или, глядя в ночную даль, сочинять сказку. Пусть, даже не о поездах и дорогах, но сказки эти, пропитанные путевым беспокойством, будут тревожить покой людей не хуже, чем бегущие в ночи поезда.
 
 8глава.

 Леди Катана стала личным телохранителем принцессы Хёг. Она жила в замке, сторонясь фрейлин принцессы, заводя романы с пажами и охранниками, но никого не подпуская к себе близко. Никого, кроме принцессы Хёг. Очень скоро принцесса поняла, что кроме Кодекса воина, Леди Катана любит и почитает одного лишь Одинокого Волка, оборотня, охранявшего источник памяти. Оборотня этого знали и боялись все,  но как-то не осмеливались травить в открытую.  Молчаливый Страж Источника сам решал, кого подпустить  к священным водам, а кого – убить на месте. Никто не понимал его.  Да никто и не пытался понять, кроме Леди Катаны. Да и та, скорее думала, что понимает его, чем на самом деле понимала странного зверя.
Живя в замке, Леди Катана познакомилась с фрейлинами принцессы Хёг. Особым недоверием у неё пользовалась любимая фрейлина принцессы, Хелейн. Юная, живая, вечно метущая то, что приходит на ум, Хелейн с трудом усваивала правила жизни во дворце, часто становилась фишкой в чужих играх, и порой, получала взбучку от самой принцессы, которая при дворе казалась чаще марионеткой или зрителем, чем хозяином положения. Впрочем, приближённые знали, насколько обманчиво это впечатление.
 
 9 глава.

Прошло несколько дней и я вновь оказалась в знакомом подъезде. На этот раз я поссорилась со своими родичами и, ради такого случая, собиралась заночевать в известной мне квартире. Одна беда – я плохо помнила дорогу к заветной цели. Пока я мучилась, пытаясь восстановить в памяти нужный маршрут, в подъезд вошли двое: мой знакомый и его братец. Последний едва не наступил на меня. Ещё бы! Ведь он пытался не упасть от хохота и ему, бедняге, было вовсе не до того, чтобы смотреть под ноги.
Зато мой знакомый, увидев меня, тут же опознал.
-Ой! Кошка! Я думал она больше не появится. Кис-кис-кис.
Я ловко проскочила мимо братца и прыгнула на руки своему знакомому. Приятно, когда тебя помнят.
-Как она тебя любит! – с заметной завистью произнёс его брат. – Ну дай я тебя поглажу.
Я позволила провести рукой по своей шерсти, но стоило парню попытаться взять меня на руки, я предупреждающе куснула его. В общем я отправилась в гости, восседая на руках у того, кого, как я успела усвоить, звали Славой.
-Опять ты притащил эту кошку! Ведь убежала же она от тебя тогда, - приветствовала нас его матушка.
-Тогда убежала, теперь – прибежал, - озвучил Слава мою мысль.
Я, тем временем, спрыгнула с рук и отправилась на поиски туалета, воспользовавшись коим, поразила всех умением обращаться с сантехникой.
-Нет, я слышал, конечно, что некоторые кошки пользуются унитазом, - заявил Славин брат, - но чтобы они ещё и смывали за собой!
    Н-да-а. Тут я малость прокололась, хотя ничего сложного в системе слива нет. Ну да, как выяснилось, всё нет худа без добра. После этого эпизода вредная женщина оставила моего гостеприимного приятеля в покое, а сам он как-то чересчур внимательно посмотрел на меня. Ох, не по себе стало мне от этого взгляда.
 
Я осталась в доме на ночь, а уснула с комфортом, устроившись под боком у своего «благодетеля». Рядом с ним было тепло и уютно. Настолько уютно, что только под утро я осознала, что мой хвост прижатый его локтем к ручке кресла – это больно. Кончик моего хвоста онемел настолько, что я с трудом подавила желание растереть его лапами тут же. Впрочем, мне удалось сделать это немного позже. За одно, я убедилась, что мы одни в квартире. Кресло в гостиной показалось мне уютным.
-Ну, что Кошка, поговорим? - мой «благодетель» стоял в дверях и внимательно смотрел на меня.
Я выжидаю, уставилась на него. Что он тогда сделал, я не поняла в упор, но после этого на его кресле обнаружилась абсолютно нагая девица (в смысле я) в жутко неудобной позе (всё-таки кошка, хоть и крупная, гораздо меньше, чем девушка, пусть и компактная).
-Ну и как я теперь отсюда выберусь? – возмущённо вопросила я, осторожно сползая с кресла на ковёр. – Благо, я своей фигуры не стесняюсь, а то жить бы тебе дальше без глаз. Наблюдатель хренов.
-Да-а-а. Фигурка у тебя и впрямь отменная, - ответил мне Слава, - изобразив на лице еле заметную попытку покраснеть.
-Знаю, - я самодовольно потянулась, стараясь не думать о том, насколько ярко вспыхнули мои щёки.
-Оденься, - мой «хозяин» кинул мне свою рубашку.
Надетая на мою фигурку, она явила собой компромисс между эротичным халатом и мужской одеждой большого размера.
-Вот так и пойду по городу, - заявила я , вертясь перед полированной дверцей шкафа.
-Через пару часов действие заклинания закончится. Ты ведь никуда не спешишь.
-Угадал, - я уселась на диван, поджав ноги. - Может, покормишь меня. Раз уж так получилось.
-Может и покормлю, - молодой человек прошествовал к холодильнику и заглянул в него. – Бутерброд с котлетой тебя устроит?
-Угу-у-у. А чай или кофе?
-Чай. Или молоко?
-Чай. Молоко я пью только в облике кошки.

10глава

Летом, железная дорога сияет на жарком солнце, слепит глаза до слёз и, точно перекатывает кто-то душу с боку на бок: одним боком повернёт – ленивая такая истома, сидеть бы, да смотреть бездумно на проносящиеся поезда; другим – такая щемящая тоска охватит, такая жажда странствий захлестнёт, хоть прыгай в вагон первой электрички, да катись куда глаза глядят и состав везёт... От сюда и до конечной станции. А то – вдруг повернёт тебя на спину и утонет твой взгляд  в синем небе, захочется взмыть над лесами, полями, рельсами-шпалами, посмотреть, как извивается сияющая змея дороги между оврагами, как изгибается мостами над реками, как ныряет под мосты шоссейных дорог; а после – после кинет тебя такая рука лицом вниз, и лежи, зарывшись  в траву, слушай, как отдаётся по земле стук колёс, гадай – затихнет ли твоё сердце, когда перестанешь ты слышать этот звук, или продолжит биться в том же ритме.
Железная дорога не дарит покой. Железная дорога дарит отрешённость. Её рельсы, раскалённые летом, чёрные зимой и осенью, украшенные молодой травой по весне, отделяют тебя от мира реальности. Железная дорога, как сказка, уводит безумцев, поверивших ей, за собой. Далеко-далеко, в самую прекрасную страну, а уж, что ты увидишь в пути и куда придёшь – это не её дело.

11глава.

В тот год, в Самой Прекрасной Стране зима была хороша, как никогда. Снег укутывал всё сверкающим покрывалом,  и даже, в оттепель, не пытался стечь грязной водой с дорог, обращаясь попутно в мерзкую кашу.  Он лишь грозил бахромой сосулек с карнизов домов и веток деревьев.
 В тот год Серый Странник  приходил греться во дворец Короля. Приходил не часто, но принцесса Хёг, казалось, ждала только его точно  странный гость похитил её сердце и душу.
       Она почти не заметила, когда (придворные говорили, что ещё летом) появился во дворце Тигр-оборотень. Забавный, пушистый малыш вошёл в покои, осторожно ступая когтистыми лапами по паркету, и устроился уютно. Сначала возле любимой фрейлины, а потом… Однажды, принцесса Хёг увидела милое пушистое создание возле себя. Коснулась задумчиво рукой его шерсти, посмотрела в серые глаза молодого оборотня и, точно пробудилась от долгого сна.
      В тот день у Леди Катаны был день рождения.
-Что подарить тебе, прекрасная Леди-Воин? – спросила свою подругу принцесса Хёг.
-Позволь познакомить тебя с одним человеком, принцесса, - ответила ей Леди. – Он дорог мне и я хочу, чтобы ты приняла его в свою свиту и …
-И что?
-И научи его Искусству.
-Искусству?
-Да. Я знаю, что ты постигала Искусство. Постигала иное, чем то, которому учат воинов. Научи его.
-О чём ты говоришь?
-Она говорит о том, чему учусь у тебя я, принцесса, - вмешалась Хелейн. – Об Искусстве Защищать.
-Разболтала таки, - с грустной улыбкой произнесла Хёг.
-Да нет, - усмехнулась в ответ Катана. – Я сама поняла. Да и глупо было бы не понять, когда ты только и делала, что защищала меня в это время.
-От кого я защищала тебя Леди-Воин?
-От меня самой. Ты же знаешь, что даже сильным мужчинам бывает нужна помощь.
-Да?
-Принцесса, - вновь вмешалась Хелейн, - ты же сама учила нас этому!
-Вас?
-Да, - спокойно сказала Катана, - ты учила Хелейн, но я тоже училась.
-А теперь, ты хочешь, чтобы я научила этому того, кто дорог тебе?
-Да, хочу.
-Кто он?
-Сегодня я познакомлю вас.
                10глава.

Теперь, когда моё инкогнито было раскрыто, я стала видеть Славу чаще! Мы встречались с ним где-нибудь, гуляли вместе, а потом он провожал меня домой. Мы общались, но ни я ни он не пытались стать ближе, чем приятели…пока.
    Однажды, прошло около двух недель с момента раскрытия моего инкогнито, мы с ним шли откуда-то. До сих пор я не поняла, как случилось, что я сказала ему «Я люблю тебя». Был шанс свести всё в шутку, но мои слова, произнесённые вслух, имеют странную власть над окружающим миром и, что ещё хуже, они имеют власть надо мной. Если описать все те чувства, которые я испытывала к нему, то они и впрямь подходили под то, что в этом мире принято звать любовью, но… Было одно «но», которое я всё никак не решалась разглядеть в наших отношениях. Маленькое такое «но», соринка в башмаке, крошка в постели. Правда заключалась в том, что мои чувства не были проявлением моей свободной воли, но ответом на его «молитвы», это было наваждение его тайного желания. В моей «любви» к нему воплощалась его мечта о нежности, о бесплатной,  безусловной преданности. Я не возражала против такого положения дел. Я привязалась к нему и мне было не жаль тратить на него своё время и внимание, отдавая по частям свою душу этому странному существу. Меня бесило лишь то, что он принимал моё внимание, как принимают приятный, но бесполезный сувенир, который, хоть и соответствует вкусам хозяина, но не является той вещью, которую он хотел бы себе купить, но не смог позволить такую роскошь.
Меня бесило это, но и притягивало. Я не могла просто уйти от него. Как девушка, я хотела любить его, оберегать его душу, израненную, но всё ещё (Я чувствовала это!) живую. Как кошке мне хотелось…Хотелось стать…Стать центром его вселенной. Пусть ненадолго, но подчинить его себе. Разгадать эту тайну и стать Его Богиней.
Мне не хотелось его крови. Мне хотелось быть его Любимой, Его Женщиной.
Видит Бог, я делала всё, чтобы моё желание сбылось.




                12глава.
Мои друзья, сначала считавшие его подходящим для меня парнем, теперь советовали  мне бросить его. И впрямь,  встречи наши носили эпизодический характер, да и значения он им будто бы не придавал. Все мои попытки объяснить ему, чего я хочу от жизни вообще и от него в частности, заканчивались провалом. И всё же я не уходила. Даже моя гордость была бессильна перед… А, собственно, перед чем? Моё чувство к нему было лишь искусной имитацией любви. Точно кто-то рассказал ему сказку о том, как в его доме появится девушка-кошка и полюбит его таким, какой  он есть. Бескорыстно. Не требуя ничего. Отдавая столько, сколько захочет взять. Рассказал ему сказочник такую сказку и ушёл своим путём, а молодой человек… Да, нет, не поверил этой сказке, просто запала она ему в душу. А потом он встретил меня в образе кошки. Вот тут-то сказка проснулась и воплотилась во мне.
 
        Мир вокруг меня не изменился, но я сама стала воспринимать его, как набор галлографических картинок. С тех пор, как я стала встречаться со Славой, всё остальное точно утратило реальность. Первое время, я как бы вовсе не замечала мир вокруг себя. Но оно прошло  и я поняла, что когда мы долго не встречаемся с моим «возлюбленным», мир приобретает реальность. Я даже воспринимаю события и людей, как нечто единое, а не как обрывки из разных телепередач, записанные на одну видеоплёнку, да ещё разделённые пробелами. А потом он приходил…и всё, что было до встречи с ним, перемешивалось, точно карты в колоде. Меня спасала лишь привычка вести дневник. Но и там, записи были не всегда точны и подробны, особенно если мы виделись чаще, чем раз в несколько недель.
 
          В то же время, стоило мне решиться на расставание, он тут же начинал проявлять какое-то подобие интереса к моей персоне. Порой он даже собирал и утешал меня, если наши встречи приходились на момент моих тяжких депрессий, или жестоких сомнений. А посомневаться в себе я всегда любила. Впрочем, он был не из тех, кто старался мне действительно помочь во что бы то ни стало. Его помощь была либо случайной, либо, оказанной по принципу «ну раз уж больше некому…».
Я понимала, что он не прогонит меня и эта ситуация может длиться вечно, но я дала себе слово исцелить его душу на столько, на сколько это возможно, а затем… Затем, либо он меня бросит, поскольку опустошённая я ему буду не нужна, либо я погибну, не доведя дела до конца. 
Я не рассчитывала на то, что меня смогут восстановить после этого, и не верила, что кому-то ещё я нужна. А если и нужна, то работоспособная, а не покалеченная. Да и принять помощь я бы согласилась только от человека, который бы сказал: «Ты нужна мне, любимая», а не от того, кто собрав меня, пошёл бы своей дорогой. Пусть даже он предложил дружбу и сотрудничество. Я не верила в сказку о святой любви и потому сознательно готовилась к смерти. Или к таким переменам, что хуже смерти.

13глава.

Изъято автором, как слишком личное...


14глава.

Вечер в честь Леди-Воина удался на славу. Был зал, полный гостей. Были свечи, было вино, были фрукты и закуски, были танцы и были песни менестрелей. А ещё был Он. Юноша с сияющими глазами, ощущающий мир кончиками пальцев. Юноша со взглядом, проникающим на столько глубоко, что он и сам не мог понять, что же такое он видит в других людях. Его звали Ригг. Имя его подходило ему, как плащ с чужого плеча.
-Ты…Возьмёшь его в ученики? – в голосе Леди Катаны слышалось неподдельное волнение.
-Да, - принцесса ответила очень быстро, точно боясь передумать. – Возьму. Его. В ученики. И выучу. Чего бы мне это не стоило.
-О чём это ты? – насторожился юноша.
-Я немного вижу будущее, - ответила принцесса.
-И что же ты видишь? – спросил Ригг.
Его серые глаза светились чуждым ему зелёным огнём. Насторожённый взгляд походил на кошачий.
-Ничего хорошего, поверь мне.
-А точнее?
-Точнее? Боль. Кровь. Обиды. Война и пожары. Что ещё могут видеть мои глаза? – вдруг встряхнула головой и улыбнулась. – Не переживай. Всё ещё страшнее, чем кажется, но это не повод, чтобы биться головой о стену. Ведь пока всё хорошо.
-Угу. Ключевое слово «пока».
-Ну, проблемы надо решать по мере их поступления. Идёмте веселиться.

И они веселились. До утра. А утром снова пришёл Серый Странник, и принцесса Хёг сидела возле него в зале у  камина. Смотрела в его глаза и улыбалась, и слушала его, и  казалось, не видела ничего и никого вокруг. Держала его руки в своих и говорила, что не видела рук нежнее и чудеснее, и ещё говорила, что боится за него. Очень боится.

                15глава.
  Общаясь со Славой, я забывала о том, что вокруг меня есть ещё кто-то. Я отгородилась от мира стеной тумана, но мир не отгородился от меня. Так же шло время: весна сменилась летом, лето – осенью, осень – зимой. Ко мне приходили за советами, успокоением и помощью. Беды их вырывали меня на время из любовного омута, в котором я пыталась утонуть. Мир вновь преподнес мне сюрприз, доказав на примере, что влюблённости приходят и уходят, а друзья остаются. С наступлением зимы туман рассеялся, превратившись в снег и опав вокруг меня. Холод заставил меня наконец-то понять, что я натворила глупостей. Признать это и оглядеться в поисках спасения.
 Я огляделась и с удивлением выяснила, что потеряно ещё не всё. Что я ещё держусь, и порой приношу пользу. Что возле меня даже собралась команда из трёх девушек: Кат, Марго и Школьница (Моя, между прочим, ученица. И когда это я успела?) и двое ребят: Школьник и Тигрёныш (и откуда только они взялись?). Странно, но моя «команда» всеми силами старалась доставить мне не только и не столько проблемы, сколько радость. Впрочем, их проблемы встряхнули меня чуть ли не сильнее, чем их любовь и внимание.
     Их проблемы «заморозили» наши странные отношения со Славой.  Мы ещё не совсем расстались, но его отсутствие рядом со мной в трудные минуты, заставляло  меня понять, что Кошка ходит, где вздумается, и гуляет сама по себе. Что квартира Славы - это не мой очаг. Что Дом – это там, где тебя любят и ждут, а если в доме безразлично пришла ты, или нет, да и ты ли это  или кто-то другой, то это не дом – это «чья-то квартира». Так зачем мне ночлежка, если у меня есть дом? Но всё же, по привычке, я порой забегал к нему. Забегала в облике кошки и бесцельно бродила по общаге, или спала на коврике у его двери. Просто прячась от проблем своей «команды». Он изредка звонил мне, и мы болтали. Но «весенний снег не похож на зимний», наши отношения умирали.

   16 глава.

 «Похороните меня у железной дороги…» Похороните меня там, и я успокоюсь»… -  шепчут облетающие листья мои слова.
      «Весна…лучше всего заметна у железной дороги», - тихо вторит им ветер, кружа золотую осень, в такт неслышной (или ведомой лишь ему) музыке.
     «Сказка. Сказка – всё это. Безнадёжная и беспокойная. Никем не слышанная, да и не нужная никому, бессмысленная сказка, без конца и без начала», - бормочет, ещё по-летнему яркий, но уже холодеющий дождь, и его безнадёжный, едва слышимый шепот заглушает все другие звуки.
       Стынет дождь под осенним небом, стынут от холодных струй жарко-золотые и пылающе-багряные листья, звереет ветер, пытается расшвырять прозрачно-серые холодные капли дождя, но не решаясь тронуть тяжёлые тучи, ползущие по небу.
     Всё меняется с приходом осени, и лишь железная дорога остаётся неизменной. Так же тянутся вдаль рельсы, похожие на позвонки неведомых, бесконечно длинных рептилий. Так же идут вдаль поезда, подчиняясь лишь указаниям семафора.  Также машут им вслед ветви деревьев, вот только пыльная зелень сменилась багрянцем и золотом, а те, в свою очередь, готовятся уступить место серо-коричневым тонам поздней осени и приближающейся зимы.
         Дорога живёт своей, никому не понятной жизнью. Ей нет дела до смены времён года, до смены лет и веков. Ей нет дела до людей, смотрящих на неё и идущих по ней. Ей нет до себя и до сказок, рождающихся из стука колёс, шелеста травы и листьев, пения ветра в проводах. Она просто есть и ей нет дела до того, зачем она нужна, да и нужна ли вообще.

                17 глава.
      Серого Странника не любили в Королевском Дворце. Самый Лучший Король лишь терпел его. Принц, сначала близко сошедшийся со странным гостем, теперь охладел к нему и даже начал сторониться прежнего приятеля. Лишь принцесса Хёг по-прежнему искала его общества. Порой она находила в себе силы оторваться от него.
       Тогда она оглядывалась с удивлением и замечала, что рядом с ней находятся люди, которым она небезразлична. Леди Хелейн старалась найти слова, которые встряхнули бы её, заставили увидеть, что мир не поблек, что краски его по-прежнему ярки.  Юный оборотень Тигр пытался растормошить, заставить смеяться, двигаться, как заставляют двигаться замёрзшего человека.  Ригг, понимавший всех и всё, немногим хуже, чем она сама, смотрел на неё с тревогой и изумлением. Леди Катана тревожилась и старалась быть, как можно ближе к принцессе и отвлекала её от мыслей о Сером Страннике.

                18глава.

Я не видела его неделями, но стоило мне подумать о том, что мы можем просто расстаться, как меня скручивала жестокая боль, а на  глазах выступали слёзы. Я понимала, что надо просто подождать. Набраться терпения и всё получится, но ожидание – не мой стиль. Я привыкла действовать и действовать решительно. И всё же я ждала. Ждала невесть чего. Я старалась уделить, как можно больше внимания своей «команде».
 Я утешала Марго, выслушивая её монологи о том, что «вечно ребята её бросают». Я старалась хоть немного утешить и поддержать её. В общении со мной она черпала решимость и упрямство, она находила во мне понимание и поддержку.
  Я была «свободными ушами», «жилеткой» и, кое-где, соратницей Кат. В магии я выполняла роль её тени и заместителя. Равная, но «труба по ниже и дым по жиже». Это порой становилось накладно, но статус её Защитника и Исповедника оправдывал всё, что я творила по её воле.
    Я, как могла, улаживала отношения Кат с её парнем, моим учеником, которого мы дружно прозвали Школьником. Сам Школьник, хоть и гений, одарённый многими талантами, тоже оказался не без греха. Моя связь с ним оказалась из разряда «мёртвых», т.е. я чувствовала его с точностью, сводящей меня с ума. Мне достаточно было подумать о нём, и всё, что творилось с ним в интересующий меня момент времени всплывало в моей голове, будто он мне об этом сам поведал, а спустя немного времени, я получала доказательства того, что всё это – правда, а наша магия – «действительно существует».
Кроме того, отношения Школьника и Кат медленно, но верно катились к разрыву, я уже ничего не могла ( да и не хотела) сделать для их сохранения, лишь гадала, кто из них первый решиться поставить точку.
Оба понимали, что так долго продолжаться не может, но Школьник, как большинство Защитников, предпочитал быть брошенным, чем сам бросать, а Кат не хотела снова оставаться без парня. Впрочем, мне было понятно, что эти двое просто боялись остаться в одиночестве, не понимая, что вдвоём они ещё более одиноки, чем если бы у каждого из них никого не было.
Я прекрасно понимала их чувства, поскольку на собственном опыте поняла, что уходить к кому-то легче, чем просто уходить. Я ничем не могла помочь. Только поддержать каждого из них, какое бы решение не было принято и как бы не повернулись их отношения.
 А ещё, я учила Школьницу. Только теперь, она по-настоящему начала обнаруживать свои способности и недостатки. Они со Школьником, точно два оттенка одного цвета. Похожи, если смотреть на них порознь, но стоит свести их вместе для работы и становится ясно, что они различны. Он – замкнутый до холодности, спокойный, собранный. Она – нетерпеливая, шумная, жадная до знаний, не усидчивая. Оба они заразительно веселы, но оба могут собрать своё внимание, стоит только начать лекцию или серьёзную беседу. Ей надо всё объяснять, на всё обращать внимание. Ему можно дать тему для размышлений, а потом обсудить сделанные выводы. Обоим стоит почаще напоминать и своих просьбах и о пройденном материале.
  Школьница отчаянно завидовала Школьнику и его одарённости, а я, как могла, старалась объяснить ей, что она дорога мне такой, какая она есть. Она нужна мне именно такой. Одарённость – не самое важное, если человек не будет совершенствоваться, то талант иссякнет, как ручеёк в жару, а если проявить упорство, то можно много достигнуть и без таланта. Великий человек – это не тот, кто вечно совершает подвиги и спасает человечество, как минимум каждую неделю, а тот, кто просто очень хорошо делает своё дело.
    В перерывах между этими делами я общалась с Тигрёнышем. Он умел разрядить обстановку не только вокруг меня, но и в моём внутреннем мире. С ним было весело и спокойно. Он был для меня одновременно отцом, младшим братом и союзником.
   А ещё по Весне, появились откуда-то, из своей тусовки, наверное, появились мой брат Гор и сестра Надёнушка, а уж эти двое – просто гарантия моего душевного не покоя.

                19глава.

        Сказка. Я рассказывала детям сказку, невольно в неё тонкие нити реальности, и они таяли в общем узоре, а вместе с ними таяла моя боль, растворялась растерянность и приходило понимание, Я не знала, чем закончится моя сказка, так же как не знала, чего теперь ждать от этого странного человека… От кого? От того, к кому я привязана, точно заклинанием, словами любви? Или от того, чьи нежные поцелуи ещё и теперь помнят мои губы? От того, чья нежность на вкус напоминает спелую горько-сладкую, чуть вяжущую рябину, утоляющую жажду, но вызывающую потребность съесть ещё ягодку, и ещё, и ещё? Или от того, кого я, хоть и подпустила предельно близко, всё же стараюсь держать на расстоянии, свято храня тайны своего сердца?
Я рассказывала детям сказку, конец которой лишь смутно угадывался в лабиринте судьбы. Я рассказывала её, точно читала заклинание. Точно творила свою судьбу, на грани Желаемого и Предрешённого. Точно, открывала упаковку с Новогодним подарком, зная, что хотела бы получить, но, боясь узнать, что там на самом деле. Сработает ли? Не ошибусь ли? Найду ли то, что так долго искала?
Я рассказывала детям сказку, которую диктовала мне Жизнь. Сказку, которую правила Судьба. И всё же Мою, по-настоящему Мою Волшебную  сказку.

                20 глава.
Зима шла по Самой Прекрасной Стране легкими морозными шагами, редкими оттепелями напоминая о том, что она не вечна.
Принц Гор пропадал в лесах на зимней охоте. Серый Странник почти не показывался в Замке Короля. То ли чувствовал, что его не любили, то ли у него были свои дела.
 Принцесса Хёг с упоением занималась своими учениками, Хелейн и Риггом. Со стороны казалось, что она просто беседует с ними обо всех и обо всём, но из этих бесед каждый из них выносил что-то своё.
 Леди Катана тоже училась. Она училась ждать. Ждать, когда же Ригг «повзрослеет», когда он поймёт, что ему надо и что он должен делать. Она чувствовала, что его отношение к ней меняется, и ждала, что же из этого получится.
  Леди Хелейн возмущалась тем, что Ригг, вместо того, чтобы расставить все точки над «ё-моё», заглядывается на других фрейлин, но принцесса Хёг вмешалась лишь один раз, когда чуть не погибла из-за неумелого приворота, сделанной одной из фрейлин на Рига. Сначала принцесса Хёг хотела просто казнить неудачницу, но поразмыслив немного, решила предоставить своим приближённым самим разбираться друг с другом. Все решили, что это глупо, но милосердно, и лишь сама принцесса да (позже) Леди Хелейн, понимали, что это и есть безупречная жестокость.

                21глава.
       Мои воспоминания о конце зимы и начале новой весны  слишком спутаны. Порой об одном и том же событии у меня несколько воспоминаний. Я буду рассказывать всё это по порядку, но порядок этот напоминает скорее разбросанные пазлы мозаики, а не целую картину.

       Кат не хотела признавать того, что уже давно стало очевидно всем: Школьник не хотел больше быть с ней. Я пыталась намекнуть ей на сей факт, но она то ли не верила, то ли не слышала.
      Сам Школьник исхитрился ознаменовать начало Весны тем, что вляпался в нехорошую  историю, связавшись с девицей, которая являлась ставленницей моих давних противников.   Ситуация осложнялась тем, что эта девица, при своей неконтролируемой силе, не вполне соображала, что и как, а главное зачем творит. В общем, им едва не удалось меня угробить. А тут ещё пришла пора выпускать Школьников на «вольные хлеба», чтобы посмотреть, что же из них такое получается.
      В общем, я почти забыла о Славе, хотя где-то (наверное, в «подвалах памяти») ещё жила мысль о том, что эти отношения следует довести до логического конца. Я не оправдывала себя всеобщей занятостью. Я честно признавалась, что  просто жду момента, когда мы оба – я и он - , будем достаточно защищены, чтобы поставить точки в «ё-моё», не думая о том, что мы ставим их «кровью сердца». Ямы же не доноры! Мы просто маги, а значит точки, равно как и прочие знаки препинания, а так же подписи на документах, всегда ставим чернилами. Пусть даже и красными.

                22глава.
    Сказка не терпит лжи. Сказка должна быть правдива или не должна быть вовсе. Лучше просто не рассказывать ничего, чем лгать и лукавить. А Сказка не потерпит и умолчания. Любая Сказка – это Исповедь. Исповедь о прошлом, будущем, или настоящем – не важно, главное – это чистосердечное признание, примирение Желаемого с Действительным. Стоит чуть сфальшивить – умолчать и всё пойдёт не так.
     Можно на время отложить продолжение сказки, если не можешь произнести вслух каких-то слов. Можно сделать так, чтобы их не услышал кто-то один из слушающих, но нельзя править сказку в угоду кому-то.
        Если ты пишешь Сказку, нельзя утешать себя тем, что бумага всё примет. Бумага то примет. И стерпит. А вот Сказка… Сказка, таящая ложь – злая Сказка. Стоит покривить душой, написав на бумаге то, чего нет вовсе, да и не может быть. Стоит солгать, умолчав хоть о малом, как всё в жизни пойдёт не так.
    Сказка, несущая ложь, подобна камню с дефектом. Она утрачивает свою ценность. Вместо радости, она несёт огорчение своему рассказчику. Но страннее всего то, что Сказка, несущая в себе ложь отравляет жизнь тем, о ком она рассказана.
     Зато правдивая, вовремя рассказанная Сказка может спасти многих.
      Я рассказываю сказку, немного путанную и непонятную, в надежде защитить тех, о ком рассказываю. Защитить не столько от каких-то гипотетических врагов, но от них же самих.
    
                23глава.
    Весенний туман висел над землёй, точно занавеска из серебристого тюля. Птицы робко выводили почти весенние песенки, а воздух пах так, как обычно начинает пахнуть лишь в конце марта, а уж никак не в середине января. Вся природа, будто бы плюнула на календарь, и решила поразить всех небывало ранней весной, как прежде угнетала затяжной осенью и необычайно поздними зимами и майским снегом.
    Чёрные от влаги ветви деревьев красовались в хрустальных ожерельях из капель талого снега. Самый Тёмный лес дышал, точно живое существо. Тропы в нём превращались в беговые дорожки катка, а снег покрылся хрупкой коркой наста, и каждый звериный след превращался в ямку, заполняющуюся талой водой. И всё это тонуло в тумане, и чем дальше углубляешься в лес, тем гуще становится туман. Говорят, Барон Тень прячет вход в свои владенья.

          Серый Странник исчез с приближением оттепели. Принцесса Хёг получала ль него несколько раз вести. Казалось, это не тронуло её.
    Ригг мучительно пытался расстаться с Леди Катаной, всё не решаясь сделать последний шаг. Наблюдая за ними, принцесса Хёг всерьёз подумывала о том, чтобы самой поссорить эту пару, поскольку «это чудо» ей порядком  надоело.
      Леди Хелейн возмущалась поведением Рига, считая, что из него не выйдет Защитника. Принцесса порой заступалась за Ученика, но порой, у неё просто опускались руки. Она отчаивалась воспитать его. Никто не видел её слабости, а после таких минут она шла по Замку, в поисках виновника своих сомнений. Общалась с ним и понимала, что всё ещё страшнее, чем кажется, но это уже не важно. Она всё равно выучит его.
     Собравшись с духом, она шла дальше, на поиски. Леди Хелейн разговаривала с ней, уча её (и себя) доброте и терпению, любви и пониманию.
     Закончив разговор, принцесса Хёг уходила в свои покои, где её находила леди Катана. Слушая леди-воина, которая жаловалась на невнимание своего возлюбленного, принцесса Хёг, который раз уже поражалась дивной способности подруги превращать простые человеческие отношения с ней в тяжкую обязанность.
         
                24 глава.
    Солнечные лучи легли на оконное стекло, задержались на отпечатках пальцев и ладоней, на следах рисунков, которые создавались, видимо в абсолютно дурном настроении. Если внимательно приглядеться, то на стекле виднелись контуры черепов, костей, виселиц, а при особом желании прочитывались надписи: «Ночь короче дня, день убьёт меня», «Отряд не заметил потери бойца», «Только  это уже настоящая кровь» и «Эта боль не убивает».
     Я лежала на полу и с отвращением рассматривала грязное окно (мною же, между прочим, испохабленное), лениво думая о том, что маразм – это ,конечно, забавно, но вовсе не обязательно было при этом стекло пачкать.
    Рассеянный солнечный свет блуждал по комнате, обращая моё внимание на то, что полы надо помыть, ковёр – пропылесосить, пыль – стереть, шкафы – отполировать. Будь моё самочувствие чуть лучше, я бы занялась этим, но проклятая боль, вспыхивающая где-то возле сердца и растекающаяся по всему телу, заставляющая меня сжиматься в комок на полу, эта боль мешала мне что-либо делать. Порой она затихала и тогда мне уснуть или заставить себя поесть, а иногда – занять  себя чем-нибудь. Но потом она всегда возвращалась. Какое-то время (первые несколько минут) я сопротивлялась ей, затем ложилась на пол и «ждала, пока эта напасть пройдёт».
     Иногда боль становилась настолько невыносимой, что я вцеплялась зубами в руку, чтобы не испугать родичей своими криками. Порой, на глазах появлялись слёзы. В этом случае боль проходила быстрее, но я чувствовала себя опустошённой, точно бы до смерти осталось всего 5 минут. И всё же я позволяла себе рыдать, упрекая свою «команду» за отсутствие в нужное время в нужном месте. Впрочем, я была уверена, что стены моего дома сохраняют в тайне минуты моей слабости. А те отголоски, что всё же дойдёт до моей «команды» можно будет объяснить банальным «хреново с не фиг делать».
        В таком мрачном состоянии я пребывала уже третий день кряду и радовалась лишь тому, что у меня мало кто появлялся из «команды», да и ненадолго. Так что мне удавалось держать всё в тайне.

                25глава.
     Я – зеркало. Маааленькое такое зеркальце, игрушка в ваших руках. Я люблю (или не люблю?) вас так, как игрушка любит (не любит?) своих хозяев – детей, которые берут её в руки, то неловко, то осторожно, то наделяя душой, то забывая о том, что глаза этой игрушки внимательно следят за ними из угла
     Глаза зеркала – его отражающая поверхность. Зеркало смотрит на вас всем стеклом. Отражает вас. Запоминает. Впитывает в себя частицу вашего образа. Когда вы смотрите в Зеркало, оно будто бы становится вами. Я становлюсь каждым из вас. Я помню вас. Кем вы были и кем вы стали. Зеркало всегда увлечено игрой своих отражений. Вы – мои отражения. Вы играете, я играю вами.
    Вы можете разбить меня. Но мои осколки станут опасны для вас. Опасней целого Зеркала. Вы это знаете, об этом всегда помните, но вы предпочитаете забыть о том, как опасно Целое Зеркало. Как оно может польстить или оскорбить, напугать или успокоить, сказать или солгать.
    Гадайте на зеркалах в Рождество! Спросите его о будущем, и оно вам ответит. Ответит, но не обязательно это будет правда. Каждый может нагадать себе то будущее, какого хочет, но это не значит, что оно захочет быть таким, каким его нагадали.
    Спросите меня, что я думаю о людях, что знаю о них? Спросите и я отвечу вам, но будет ли правдой то, что вы услышите в моём ответе? А может вы обманете себя, истолковывая ответ Зеркала?
    Посмотрев в глаза Зеркала, там лишь твоё отражение. Отражение смотрит всем в глаза. Не значит ли это, что вы сами лжёте себе в глаза, неверно истолковывая то, что сказало вам Зеркало? То, что сказала я?

                26глава.
         Весна в Самой Прекрасной стране вступала в свои права, окончательно решив, что ей нет дела до календаря.
    Вместе с Весной в Столице Самой Прекрасной страны стали появляться гости.
   Одним из первых приехал молодой Граф из Империи за Морем. Его звали Рей, он был старым знакомым принцессы Хёг, а потому остановился он не в гостинице, а в Замке.
    Принцесса Хёг тепло, но с лёгкой снисходительностью относилась к рею. Он казался ей ужасно милым, но заносчивым занудой, который придавал вечеринкам в Замке скучную светскость.
     В один прекрасный вечер граф Рей встретил леди Катану в покоях  принцессы Хёг.
     Они очаровали друг друга, если не с первого взгляда, то в первые же 15 минут общения. Измученная пренебрежением Рига, его невниманием, а порой и безупречной  жестокостью, леди Катана отдыхала душой рядом с молодым Графом. Она всё ещё не хотела терять Рига, то ли из задетого самомнения, то ли ещё по каким-то  причинам, но… Стоило ей пообщаться с Реем, как Ригг стушёвывался и уходил на второй план.
    Принцесса Хег с усталостью и лёгким раздражением наблюдала за этими отношениями. Ей надоело всё во дворце. Её брат ушёл искать Замок Барона Тени, Серый Странник не появлялся, а все придворные наскучили ей.
      Только леди Хелейн и оборотень Тигр ещё немного спасали её от хандры, но даже их сил и жизнерадостности не хватало надолго.
    Принцессе было одинаково невыносимо, как чьё-либо общество, так и одиночество.
         Однажды она не выдержала. Ранним утром, когда с неба летел на землю мокрый снег, напоминавший о том, что на календаре всё же зима, она оделась в дорожный костюм, взяла сумку с едой, оседлала любимого коня и отправилась прочь из дворца в Самый Тёмный лес.

                27глава.


               
28глава.

    Я иду сквозь свой страх, точно сквозь туман. Я ощущаю этот страх, всей кожей, точно маленькие капли воды, оседающие на руки, лицо, одежду. Мой страх не обессиливает и не убивает, просто мешает видеть, как мешает туман. Мой страх нельзя назвать липким. Он, скорее, очищает душу от всего лишнего и ненужного. Сквозь мой страх можно пройти. Мой страх можно легко рассеять. Порой он бывает даже необходим, чтобы я смогла наконец-то отличить главное от второстепенного.
    Меньше всего туман мешает движению поездов на железной дороге. Именно, следя за ними я поняла, что вовсе не обязательно стоять на месте и ждать, пока туман рассеется. Конечно, я не поезд, и моё движение в тумане таит больше опасностей, но это лишь повод научиться осторожности.
    С детства я любила наблюдать за железной дорогой. С детства рассказываю себе сказки о далёких странах, куда бегут поезда. С детства учусь у железной дороги всему тому, чему издревле мистики-философы пытались обучить своих последователей.
     Теперь, став взрослой и читая труды этих учёных мужей, я порой думаю, что это самые умные их ученики изобрели железную дорогу, чтобы передать мудрость, собранную их учителями всем людям. Что это ещё одна попытка осчастливить человечество. Что ж, человечество стало немного счастливее, но оно не стало мудрее. Тут мистикам-философам почему-то тотально не везёт.

   
                29глава.

       Во дворце переполошились, заметив исчезновение принцессы. Её, конечно, бросились искать, но утренний снег заметавший её следы, днём начал таять и смыл то, чего не сумел замести.
      «Я вернусь» - написала она в записке. – «Вернусь, если выживу».
- Выживет, - тихо, но уверенно сказал Ригг.
- Мы должны найти её, - заявила леди Хелейн.
- Ну, так пойдёмте, поищем, - откликнулся Тигр.
- Пойдёмте, - согласился Ригг.

   Леди Катана послушала их и … Закатила истерику, ругая принцессу Хёг и Рига за то, что те бросили её. Бросили! Бросили!
    Молодой Граф взялся утешать её, а Ригг, Хелейн и Тигр отправились на поиски принцессы Хёг.

         Принцесса Хёг оставила своего коня в деревеньке, которая стояла на опушке леса. Она щедро заплатила крестьянам согласившимся заботиться о коне, пока «кто-нибудь из дворца не заберёт его».
     Уже несколько дней она шла наугад. Шла вопреки тому, что все ощущения заставляли её свернуть. Несколько раз она ухитрилась заблудиться и пройти по кругу. Изредка она ночевала  в избушках охотников или дровосеков, чаще у разведённого костра или на дереве.
     Она устала, измучилась и абсолютно не понимала, зачем ей нужно было куда-то уходить из дворца. И всё же она шла вперёд. Шла непонятно зачем и куда.
      Однажды, за деревьями мелькнула шкура Одинокого Волка, но тот не захотел подходить к ней, а она не решилась следовать за ним. С этого дня она двигалась точно заколдованная, не останавливаясь, чтобы отдохнуть и перекусить. Она, точно пересекла какую-то границу, за которой её воля утратила значение.
   
                30глава.
    14-ого февраля свершился весенний заморозок. За окном, под весеннее пение птиц, кружились крупные хлопья снега.
     Для меня этот день был пронизан холодом одиночества. Да, у меня на столе стояла Валентинка от Школьницы. Ожидались ещё валентинки (на или просто поздравления на словах), но … Всё это были приятельские подначки, которые согревали руки и вызывали улыбку на лице, а чуда, которого обычно ждут от Дня св. Валентина… Этого чуда я уже не ждала , и от этого было особенно горько и холодно.
      Человек, которого я так полюбила не позвонил даже. Наша любовь уходила в прошлое. Осталось лишь сказать последнее «прости», бессмысленное, как попытка оживить дыханием ледяную статую.
     С лёгким презрением к себе я отметила, что «кажется я снова выпутаюсь». Да и с чего бы мне не выпутаться? Всё идёт хорошо: мои ученики остаются для меня скорее источником радости, чем огорчения. Я смотрела на них с нежностью и тайной гордостью. Мысли о них предавали мне сил, чтобы «пережить ещё и это». Даже проблемы их не тяготили меня, хоть я и ворчала по поводу своей и соседской головной боли. Даже запутанные отношения Кат и Школьника, который всё никак не могли договориться о своих «любвях и соловьях», не раздражали меня. Но что-то всё же царапало меня. Что-то было не так.

                31глава.

       Я – Зеркало, но ещё очень молодое существо, поэтому мне не хватает фирменного равнодушия к людям, которое обычно демонстрируют подобные мне существа.
    Я не могу просто отразить человека, впитать его образ в память и на этом успокоиться. Я стараюсь подсказать каждому, смотрящему в меня, как стать хоть немного лучше.
    «Лучше» в моём понимании, значит «добрее, терпимее, внимательней», иногда «строже, жёстче, требовательнее к себе, беспощаднее (к себе и к окружающим)». Часто, став лучше те, кто смотрел в меня (часто звались моими друзьями) отворачиваются от меня, порой даже начинают ненавидеть. Не всем нравится то, чем они становятся в итоге. Порой мне это не нравится даже больше, чем им, но моя вина не настолько велика, как кажется на первый взгляд.
    Просто я хочу сделать их одними; сами они – стать другими, а в итоге получается нечто третье. Это как рассказ в котором каждый  пишет по строчке, не зная о чём писал сосед. Итог, порой получается забавным и интересным, а порой нелепым и отвратительным.
               
32глава.

- Она ушла искать Замок Барона Тень, - сказал принц Гор, встретившись в лесу с Риггом, Хелейн и Тигром.
- Что-о-о?- Хелейн.
- О нет! – Тигр.
- Здорово! – Ригг.
- Ты её видел?! – все хором.
- Нет. Я просто знаю, куда она могла направиться. Не мешайте ей. Да и не ищите. Она сама должна разобраться с ним.
- С ним? – опять все… Ой нет! Только Хелейн и Тигр.
 И уже один только Тигр:
- Да, наверное, это правильно.
- Что ты знаешь об этом? – спросила Хелейн.
- Ничего. Просто мне пришла в голову одна мысль.
- Какая? – спросили Хелейн и Ригг.
- Нам стоит подождать, пока она закончит свой Поиск, а уж тогда мы легко найдём её в лесу.
 - Почему? – Хелейн.
 - Потому, что сейчас она уже на территории Барона. Из-за этого мы её не чувствуем, а только круги по лесу нарезаем.
 - А если она не покинет его территорию? – опять Хелейн.
 - Да, вот именно! – Ригг.
 - Покинет. – уверенно заявил Гор. – Барон не причинит ей зла.
 - По чём ты знаешь? – Хелейн, почти злобно.
 - Знаю, поверь мне.
- Небось из источника налакался, - двинул идею Тигр.
 - И это тоже, но тут немного другое.
 - Что? – Ригг резко и требовательно.
 - Узнаешь. Всё узнаешь, когда придёт время. Вы бы, чем её искать, лучше бы поучились без неё обходиться, а то привыкли, что моя сестрёнка вам как нянька.
 - Кому нянька, а кому – нет, - Ригг и Тигр обиженно.
 - А ты, - принц Гор на Рига как-то, но по-особому, - пойдёшь со мной.
 - Зачем?
 - Вот пойдёшь и увидишь. Жизни тебя учить буду. Сестрёнка, конечно, многое может, но есть вещи, научить которым она тебя не может. А я – попытаюсь.

                33 глава.
       Я думала, что все мои отношения со Славой закончились раз и навсегда. Мне казалось, что последнее «прости» будет лишь пустой формальностью, нужной более мне, чем ему. Я думала… Впрочем, мало ли о чём я думала. Жизнь показала, что я ошибалась.
    Наше объяснение врезалось мне в память с беспощадной отчётливостью.
    Я позвонила ему днём 19-ого февраля. У меня ещё сидела Кат. Я предложила ему зайти ко мне и отдать мой амулет «Воли к Жизни». Амулет, который помогал мне выжить, когда сил жить уже не оставалось.
     Он пришёл где-то через 20 минут после моего звонка. Я чуть в обморок не грохнулась, увидев его. Этот безумец явился ко мне в рубашке с коротким рукавом, джинсах и ботинках. И всё!
     Сначала мы общались втроём, Кат толкала речь на тему того, какой у неё парень (Школьник мой, то есть) козёл, как она нашла себе кое-кого получше…(И уже только для меня «Ольга, я люблю его! Я – дура, но ты ему скажи, что я соскучилась!»)  В конечном итоге, я выставила Кат за дверь.
    Мы остались вдвоём.
    Он сидел в кресле и я устроилась на подлокотнике. Он начал меня щекотать и я переместилась к нему на колени.
  - Наверное, ты приворожил меня, - сказала я, уткнувшись ему в плечо.
 - И почему вы решили, что я такой крутой маг?
 - Ну ты же Тень. Ты можешь казаться каким угодно. А нам хотелось, чтобы кто-то был таким большим, умным и сильным.
    Он снова начал меня щекотать. Я выпрямилась. Наши глаза встретились. Я сразу поняла, что сейчас произойдёт. Его лицо оказалось совсем рядом с моим. Сначала его гуды коснулись уголка моих губ, поскольку я хотела отвернуться, но устоять  против такой нежности я не могла. Наши губы всё же встретились. В этом поцелуе не было ни горечи, ни лжи, ни упрямства. Просто поцелуй двух неравнодушных друг к другу людей. Поцелуй, наполненный нежностью и пониманием. Он не был долгим, Слава чуть отстранился и …
  - Зачем? Зачем ты это делаешь? – я разрыдалась, уткнувшись ему в плечо. – Я же люблю тебя, глупое создание. Люблю, хоть и понимаю, что не могу быть рядом. Не могу, потому что моя гордость оказалась всё же сильнее любви.
 - Ну вот и не плачь, если ты такая гордая, - он сказал это очень нежно.
Я продолжала плакать, уткнувшись ему в плечо.
 - Не могу я! Не могу. Я ведь действительно люблю тебя. У меня был выбор: пойти за тобой, или своим путём. Я выбрала свой путь. Не могу я быть цепной болонкой!
 - Я понимаю. Не плач.
 - Слава! – я подняла голову от плеча и заглянула в его глаза. – Ты скоро уедешь.
 - Надеюсь, что это меня переедут.
 - Нет. Ты теперь будешь почти бессмертным.
    Мы даже немного посмеялись, понимая, что он всё равно когда-нибудь умрёт, не так как было предназначено ему в начале. Не так и не тогда.
 - Слава, - я настойчиво вглядывалась в его лицо. – С тобой ведь всё будет в порядке? Правда?
  Он кивнул
 - Слава. Я так боюсь за тебя. С тобой ведь ничего не случиться? – слёзы продолжали струиться по моему лицу.
 - Ну конечно. Только не плачь. Ты же гордая.
 - Гордая. Я кошка, но я люблю тебя. Во истину такая любовь убьёт мир, я ещё не готова  увидеть Армагедец, путь даже и в отдельно взятом городе.
 - А я бы с удовольствием посмотрел. А то до настоящего боюсь не доживу.
 - Доживёшь. Ты теперь почти что бессмертный.
 Я уже улыбалась сквозь слёзы. Он снова поцеловал меня. Этот поцелуй был долгим и ещё более нежным. Одной рукой он обнимал меня, прижимая к спине, другой гладил волосы, шею, спину… Его прикосновения были едва ощутимы, и оттого казались ещё нежнее.
  - Лучше тебя никого не будет в моей жизни. Потому что ты неповторим, - сказала я ему, когда поцелуй закончился, и уткнувшись ему в плечо, добавила, - лучше тебя никто не целуется.
 - Ты проверяла?
 - Угу.
 - Всех мужчин?..
 - Ага.
 - Да, хорошее начало знакомства: подходишь к парню и целуешь его.
 Мы с ним немного позубоскальничали на эту тему, а потом он сказал:
 - Ольга, нашла бы ты себе нормального парня.
 - Где? Да и не нужна я нормальному парню психонутая болонка!
  Мы посмеялись, обсуждая эту тему. Ещё раз поцеловались. Потом он посмотрел на часы.
 - Тебе пора, - тихо вздохнула я.
 - Да.
 - Ты звони мне от нечего делать. Заходи, если деться некуда. Я тебе рада буду. Даже чаем напою и не буду смотреть на тебя отчаянными глазами брошенной женщины.
 - А ты уверена, что сможешь?
 - Конечно, смогу! Я ещё и не такое способна, - гордо заявила я, подумав, что это делать много легче, чем «найти себе нормального парня».
   На этом мы и порешили. Я вышла в коридор, проводить его. На кухне, из радиоприёмника, донеслась до нас песенка:
    Жить без любви, без любви,
    Без любви не могут люди…
Я подняла палец ввех:
- Вот...- произнесла я...
 - Брехня, - протянул Слава, обуваясь.
 - А где ты тут людей увидел? – в тон ему поинтересовалась я.
Вместо совета он прижал меня к себе и поцеловал. Потом открыл дверь и вышел.
 - Ты звони, заходи, - сказала я на прощание.
 - Как получится, - ответил он и побежал вниз по лестнице.

    Вечером того же дня я рыдала на плече у Тигрёныша. Он старался меня утешить, но я видела слишком много боли и утратила веру в то, что сказки могут быть только с хорошим концом.
    А ещё я почему-то жалела, что сейчас рядом со мной Тигрёныш, а не Школьник.
   Позже пришла Школьница. Я читала ей свою новую сказку, потом мы говорили о грядущем выпуске, о разных делах и проблемах.
   Я почти успокоилась. Даже собралась для последнего броска, именуемого выпуском. Дальше – сами. До посвящения – сами. Меня уже почти нет.
               
34глава.

Я – Зеркало. Я – безумный романтик, любящий стук колёс и шум железной дороги. Я – кошка, «хожу, где вздумается и гуляю сама по себе». Я – юный маг, выпускающий в свет первых учеников. Я – чья-то сказка. Но кто же я на самом деле?
  Я могу быть какой захочу, но какой я захочу быть?
  С детства я хотела, чтобы у меня были крылья. Да они и были у меня, но только летать я не могу. Что-то держит их. Вызывает слёзы на глазах.
  Да, я люблю своих учеников, своих друзей и тех, чью защиту и охрану мне доверила судьба. Я очень люблю их, но мне хочется уйти. Нет, улететь. Расправить мои крылья и взмыть в небо. Такое высокое, холодное и равнодушное. Небо, на которое я была похожа когда-то.
   Те, кто останутся, будут чувствовать себя одинокими и покинутыми, но это продлиться недолго. Они забудут меня, а я? Я больше не буду нести за них ответственность. Я не буду отвечать ни за кого и ни за что, кроме самой себя. Останутся только воспоминания, чуть горьковатые на вкус и вызывающие чуть ноющую боль. Так у людей порой ноют кости на перемену.
   Впрочем. Впрочем трое из них так и останутся ранами в душе, вечно саднящими и оттого  незабываемыми. Этих троих я полюбила по-настоящему и именно этим троим я обязана тем, что наконец-то начала вспоминать себя. Вспоминать о том, что есть крылья за моей спиной. Есть пьянящее чувство полёта. Чувство полной, ничем не ограниченной свободы.


                35глава.

    Стоило Риггу уйти с Гором, как леди Хелейн поссорилась с Тигром. Нет, они не бросили поиски принцессы Хёг. Просто теперь Тигр сидел в «засаде» и ждал, а леди Хелейн скиталась по лесу, общаясь с дровосеками, охотниками, зверями и птицами (понимать которых училась по ходу жизни). Каждый из них был прав по-своему, и по-своему ошибался.

    Пустая пелена тумана вдруг исчезла, перед глазами принцессы Хёг открылась дивная картина:
     Дремучий лес, цепляясь корнями за каменистые выступы, спускался вниз к реке, промывшей себе внизу русло между обрывом и соседней скалой. Это было второе русло, поскольку раньше река огибала скалу и привольно разливалась в долине. На скале, гордо ровнявшей свою вершину с макушками росших на краю обрыва деревьев, во всей своей  красе возвышался Замок. На фоне ясного весеннего неба он казался скорее узором, сплетенным кружевницей, или нарисованным морозом на стекле, а не сооружением из камня, каковым обычно и должен быть замок. В ярких лучах солнца он вспыхивал и искрился, точно хрустальный бокал, наполненный рубиновым вином.
    Упавшее дерево служило неким подобием моста над пропастью. Возможно когда-то тут и был мост, но ствол дерева (или нечто иное) уничтожили его.
    С детства боявшаяся высоты, принцесса Хёг всё же рискнула перебраться через пропасть, цепляясь за ветви дерева, сухие, но всё же достаточно надёжные. На той стороне, под кроной, обнаружились остатки моста (тонкое стальное кружево, покрытое чудесной краской, защищавшей от ржавчины и искрящейся на свету). Эти останки переходили в ступени, а ступени – в дорожку. Осыпавшиеся, почти заросшие травой камни, некогда бывшие узорчатыми  платами, заставляли сердце сжиматься от непонятной тоски. Всюду царила мерзость опустошения.

                36глава.

     Полёт. Крылья. Я снова сижу на окне, слушаю шум железной дороги, гляжу в звёздное, ровно  туда, где завтра в это же время, высветится серп молодой луны. Улететь бы отсюда. От тяжёлого шума дорог, от любви и ненависти, от ответственности за тех, кого приручила. От обречённости, пропитавшей мир насквозь.
     Улететь. А как эти трое? Как же они? Двое из них – мои ученики. Третий, - его я приручила сама. Пусть мы давно не виделись. Пусть официально расстались – всё это неважно. Я несу ответственность за его жизнь, за его судьбу. Если ему понадобиться моя помощь, я всегда откликнусь. Даже если он не позовёт меня, я всё равно приду, когда понадоблюсь… Приду, если буду жива. Если буду ещё в этом мире. Если не улечу на вновь обретённых крыльях.
Прошлое лёгкой походкой уходит куда-то в глубины памяти. Если бы оно не имело привычки порой возвращаться оттуда, моя жизнь  была бы легка и прекрасна. Но моя природа такова, что чем легче забыть человека или событие, тем дольше я стараюсь помнить о нём… В крайнем случае, вспоминать.

                37глава.

      Вот и состоялся Выпуск. Ещё две линии в узоре моей судьбы прорисовались почти до конца.
    Накануне Выпуска я рассталась с дорогим для меня человеком и … И вновь обрела частицу меня, именуемую Крылья. Я ещё не совсем поверила в это. Я боюсь вновь их утратить, но… Я чувствую, что меняюсь. Становлюсь такой, какой уже давно хотела стать, но не могла, потому что забыла о себе и о своих крыльях.
    Спасибо, напомнили мне. Сначала Слава, что-то разворошил в душе, потом Школьница со Школьником добавили. А потом история с моими Крыльями дошла до Тигрёныша. В тот день, когда мы объяснились со Славой, маленький Тигр освободил мои Крылья.
    То есть пока ещё они не совсем свободны, они пока в «чехле», защищающем их от всего и всех. Этот «чехол», тоже подарок Тигрёныша. Я боюсь. Боюсь за Тигрёныша, за тех, кто оказался со мной и… Да, конечно, я боюсь за свои Крылья.
     Крылья превращают меня из девушки оборотня, перекидывающейся в Кошку, в существо совершенно иное, абсолютно чуждое этому Миру. Чужое до такой степени, что если правильно выбрать момент, то можно будет даже удрать из этого Мира.
      Жаль только будет оставлять учеников, да и Тигрёныша. Да и Слава… Мир, где живёт он покидать вдовой не жалко, но он – Тень, а значит у него свой, особый, путь. Иной, чем у меня. Наверно, я смогла бы пойти за ним по его пути…
    Трясу головой, отгоняя печальные мысли. Получается, но на смену им приходят мысли о том, что я одинока в этом Мире. Одинока, потому, что слишком многого хочу от мужчины, которому позволю… Которого желаю видеть рядом с собой. Он должен быть ответственным и обязательным, а главное, я должна уважать его. Мне должно быть хорошо и спокойно рядом с ним. Глупости! Ну к чему все эти разговоры. Не бывает таких мужчин. Во всяком случае ни одному мужчине не удалось доказать мне, что он именно такой. Все, знакомые мне «людишки мужского пола» наоборот, точно бы сговорились доказывали мне своё полное или частичное несоответствие моим пожеланиям.
  Что ж, ещё одной несбывшейся сказкой больше станет в этом мире.

                38глава.
Наконец принцесса Хёг добралась до самого Замка. Теперь она поняла, что всё это великолепное здание выточено из цельной кристаллической друзы, украшенной резьбой. Кристаллы эти напоминали аметист, но полосы в нём были не фиолетовые, а рубиновые, порой с вкраплением золотых и серебряных песчинок.
    Принцесса подошла к двери и толкнула её. Та легко поддалась.
     Сквозь, казалось бы, прозрачные стены внутрь не проникало ни одного луча, только  сквозь дверной проём в огромный зал робко проникло немного света. Хёг не сразу поняла, что стены просто задрапированы тканью. Чёрной.
     Прикрыв за собой дверь, Хёг чуть постояла, давая глазам время освоиться с темнотой и медленно пошла вперёд. Несколько часов она блуждала по замку, такому прекрасному снаружи и такому тёмному и холодному внутри, пока не забрела в одну из башен. Осилив подъём по лестнице (единственной в этом замке, которая ещё содержалась в порядке, а значит – использовалась), девушка оказалась на небольшой площадке, где в мрачной драпировке стен было сделано отверстие для окна(первое, до этого окна драпировались, как часть стены, Хёг это специально проверила).
     В окошко ласково смотрел край вечернего неба. Залюбовавшись им, Хёг не сразу увидела небольшую дверь в стене, слева от себя. Вряд ли она вообще заметила бы её, если бы не её чуткий слух, избалованный за день тишиной, не уловил звук какого-то движения.
     От неожиданности Хёг вздрогнула всем телом, но через минуту, переборов свой страх, осторожно толкнула дверь.

                40 глава. 
 
    Вот и подходит к концу ещё один этап моей жизни. По-хорошему, в такой момент стоит просто собрать всех, кто тебе дорог и  со словами: Если вы верите мне, то пойдёте со мной, отправиться своей дорогой. Я так не умею.  Меня приучили быть верной до конца. Кошачья верность – штука особая, она порой смотрится хуже, чем предательство.
      Ваш любимый пёс, он либо преданно смотрит вам в глаза, либо диктует условия. Кошка ничего не диктует и ни к кому не подстраивается. Она просто придёт в нужный момент, устроится на коленях и замурлычет, успокаивая ваши нервы, уменьшая усталость, снимая боль. И так же просто уйдёт, когда решит, что пора уходить. Это не предательство и не попытка втереться в доверие. Просто она Кошка.
    Меня научили быть рядом «до конца», т.е. пока не прогонят. Это очень эффектно смотрится со стороны (порой сходит за унижение и оскорбление моих «лучших чувств»). Я же, чувствую себя, как человек, «принимающий дух умирающего». Это страшный обряд, когда живой целует губы умирающего, чтобы принять последний вздох. А приходится. Мерзко! Мерзко ощущать, как живое перестаёт быть живым.

                42глава.

    Плохая игра. Это действительно была плохая игра. Занимаясь своими отношениями со Славой, я почти потеряла свою сестру Надёнушку. Теперь же, пытаясь наладить отношения с ней, я испортила отношения с моим братом.
      Да, я многое сделала для каждого из них, равно как и для Марго, но… Но я больше не нужны им. Я – лишняя в жизни Марго, я не могу больше ничего дать ей, и она обижается на меня из-за пустяка. Я всё, что могла сделала для своей сестры и она уходит дальше, но своими делами, оставляя нам с ней лишь воспоминания об общем боевом прошлом, а после – воспоминания о том, как мы сидели и вспоминали это прошлое. Расставание  с братом, его обида на меня, это всё – лишь плата. Плата за то, что я не пожелала послать подальше свою сестру и, пытаясь ей помочь, нечаянно «подставила» брата. Слово «подставила» тут не совсем уместно, поскольку никто его не бил, никто не узнал о нём ничего такого, чего не знал ранее. Просто из-за моих слов его отношения с кем-то очень сильно изменились.  Что ж, и мои отношения с ним изменились ровно на столько же. Невысокая это цена за счастье любимой сестрёнки. Если надо будет, то за счастье Гора я заплачу не  меньше. Как бы то ни было, я плачу, и в итоге – собой. Даже эта плата выразилась не в том, что я сказала: «Не хочу тебя больше видеть», а он отрёкся от родства со мной. Осталось потерять лишь Кат, Школьников и Тигру.
      Я – кошка. Хожу, где вздумается и гуляю сама по себе. Но это не значит, что мне не нужен никто. Просто кошка живёт в доме, а ваш верный пёс – в чьей-то (часто вашей) квартире. Кошка есть там, где кормят и уходит оттуда, где  ей плохо, а ваш верный пёс получит по морде, если посмеет поверить кому-то кроме вас.
      Я люблю, ценю и берегу своих брата и сестру, друзей и Школьников, но я не могу, да и не хочу принадлежать кому-то одному и «гавкать» на остальных. Я защищаю их всех. И никто не заставит меня жить иначе.

                41глава.

    Движения, услышанные Хёг, были потягиванием человека, долго просидевшего, склонившись над книгой. Он сидел в кресле у окна. Книга, которую он читал, лежала на столе, перед ним. Вопреки всякой логике, стол стоял так, что свет из окна не попадал на него ни при каких обстоятельствах. Зато он попадал на узкий диван, стоявший справа от двери в которую вошла Хёг.
  Увидев девушку, хозяин комнаты поднялся с кресла. Сочетание плавности и быстроты сделало его движение угрожающим:
- Странник! – тихо охнула принцесса.
 - Хёг? Что ты здесь делаешь? – в его голосе звучало не столько изумление, сколько возмущение.
 - Я… Я не знаю. Я просто не могла больше оставаться во Дворце… И потом… Ну ты же знаешь нашу с Гором мечту: найти прекрасный Замок.
 - Вот и нашли, - в голосе лишь спокойствие человека, подводящего итог абсолютно не важной для него деятельности.
  - Я пришла одна.
 - Одна? – лёгкое недоверие в голосе смешанное с досадой. – Ты что, с ума сошла? Да ты хоть понимаешь, кто я.
 - Барон Тень, я полагаю.
 - Да. Тебе не страшно?
 - Нет. Я люблю тебя.
 - Сумасшедшая! – он подошёл к ней, взял за плечи и, глядя в глаза, быстро заговорил:
- Я – не человек, я действительно всего лишь тень. Я могу казаться таким, каким меня хотят видеть, но это всё ложь. На самом деле мне наплевать на всё и на всех. Всё, что у меня есть – это боль и одиночество. Ты- далеко не первая девушка, которая думает, что любит меня. Поверь мне, это пройдёт. Уходи. Слышишь, уходи отсюда…
  - Я не могу, - в глазах Хёг стояли слёзы, её тонкие пальцы лёгли на губы Странника. – Послушай меня, я знаю, что мне грозит, я знаю, что ты можешь сломать меня, что эта любовь может убить меня, но я не могу уйти. Сейчас не могу.
 - Ты должна. Не плачь. Не смей плакать из-за меня.
 - Не могу. Позволь мне остаться у тебя на ночь…
- Что?!
 Хёг опустила голову. Рыдания сотрясали её тело. Барон Тень прижал её к себе и начал нежно гладить по голове. Через некоторое  время она чуть успокоилась, подняла к нему своё лицо и тихо заговорила:
 - Если тебе действительно на всех плевать, если и впрямь всё равно что со мной будет, то позволь мне остаться. Хоть не надолго, но я буду  счастлива. А потом… Обещаю, я уйду и даже не буду смотреть на  тебя глазами брошенной собаки, если бы встретимся снова.
 - А ты сможешь?
 - Смогу
  Барон Тень с сомнением покачал головой, потом наклонился и начал нежно целовать губы принцессы. Губы, щёки, шею… Девушка отвечала на его поцелуи с нежностью и отчаянной страстью человека, которому нечего больше терять.
 Мрак окутывал  комнату, сгущая тени, не позволяя им видеть никого и ничего, кроме друг друга, точно это не видение могло им хоть чем-то помочь.
 У этой ночи был тёрпкий привкус рябиновых ягод. Привкус жажды, утолённой до конца…

     Утром Барон Тень проводил принцессу до границы своих владений. Всю дорогу он забавлял её весёлыми историями о своих путешествиях, но оба они знали, что их веселье лишь тонкий лёд над омутом тоски. И ни приведи Всесильный кому-нибудь сломать его.
 - Я люблю тебя, - сказала  принцесса на прощанье. – Я не могу быть с тобой но…
  - Я всё  понимаю, - барон нежно коснулся ладонью её щеки, - У тебя всё будет хорошо. Ты найдёшь себе отличного жениха, выйдешь замуж и будешь счастлива.
   Туман скрыл их последний поцелуй.

  Минуту спустя принцесса Хёг вышла на поляну и бессильно рухнула на колени. С другой стороны поляны из-за кустов бесшумно появился молодой тигр.
 - Тигра, - тихонько позвала его принцесса.
Оборотень  подошёл к девушке. Она обняла его шею и, уткнувшись лицом в пушистый мех, разрыдалась.

                43 глава.
   Где и когда я услышала песню о том, что любить это значит «терять»? Что за «мученичество во имя любви»? Почему все люди так хотят, чтобы во имя них страдали? Искупитель за них пострадал – мало? Мало! Апостолы его, неся веру неверующим, страдали. Мало? Ма-ало! Святые страдали. Мало? Опять же, мало! Вы скажете, что апостолы и святые страдали за веру. Ну да, но сиди они тихо веруя в Искупителя их бы никто не трогал, но они же несли весть о Мессии и возможности спасения вас же, бараны неверующие. Вот за любовь и доброту к людям люди их и …
   Мало вам этих тотальных жертв во имя любви. Подавай вам персональную! Вместо того, чтобы любя и будучи любимым просто наслаждаться счастьем быть вместе. Счастьем понимать и быть понятым. Счастьем взаимным и оттого ещё более  ценным. Вы, люди, стараетесь довести до кондрашки до сумасшествия, а лучше, так до смерти, своего любимого. Пусть страдает! Пусть ревнует! Пусть напивается, режет вены, прыгает с крыши(желательно небоскрёба). Чем больше страданий, тем лучше. Да и сами вы тоже будете страдать в ответ: «Ах, какой(какая) я сволочь! Я так её(его мучаю)!» и т.д. и т.п.
    А если вдруг человек не проявляет таких бурных эмоций? Ну не хочет он страдать? По крайней мере, страдать публично? Если он горд и считает, что его чувства – это его проблема, а любовь – сокровище, которое надо хранить, а не разбазаривать? Если он считает, что все эти «бури и катаклизмы»и убивают любовь? Ооо! Тогда вы приклеите на него ярлык сволочи. Вы  скажете, что он не умеет любить. Вы отвернётесь от него.
    Люди! Когда-то именно вы научили существ, подобных мне любить и ненавидеть. А теперь? Неужто, теперь нам придётся напоминать вам то, что сохранилось лишь на страницах «романтических произведений»?
    Люди! Вы же всё таки Люди!..
Или уже нет?

                45 глава.

    На дворе было плюс три градуса и падал мелкий снег. Он был почти тёплый  и нежный, как мех замёрзшего котёнка. Я стояла на балконе в одной рубашке и джинсах (ну, ещё тапки на босу ногу, но это уже детали) и наслаждалась прохладой и безнаказанностью своего поведенья, подставляла ладони летящим снежинкам. Они нежно гладили мои пальцы и … Летели дальше.  Не могу сказать, чтобы руки у меня были очень уж холодными, но ни одна из летящих с неба снежинок не попыталась превратиться в каплю воды на моей коже.  Порой одна из них задерживалась на руке, чтобы передохнуть, но через минуту ей это надоедало и она, подхваченная ветром, улетала прочь.
    Я отрешённо улыбалась. «Вот и конец, - думалось мне. – Вот и вся сказка. Завтра День рождения. Потом, в Мае, Посвящение Учеников… И всё. Всё. К тому времени я окончательно изменюсь, крылья окрепнут и можно будет улететь отсюда. Больше не нужно мне быть кошкой, Зеркалом, Сказочным существом, Влюблённой, Безумным романтиком Железной дороги. Мне никто уже не будет нужен. Я снова стану собой. Свободным существом, прозрачным для света и тени, достаточно сильным, чтобы просто игнорировать все законы этого Мира-ловушки.
    Таких здесь почему-то называют Богами. Впрочем, какое мне дело до глупых слов?
 
                44глава.

   Леди Хелейн пришла на ту же поляну, когда весенние сумерки осмелели настолько , чтобы выползти из  леса и подобраться  к костру, возле которого сидели принцесса и молодой оборотень.
- Я видела замок Барона Тени. Кажется, теперь я знаю  о нём немного больше, чем рассказывают наши лесничий, охотники и дровосеки.
- Расскажи, Хёг, - попросила леди Хелейн.
- Хорошо, слушай.
   Некогда, замок этот был светлым и сияющим храмом души. Те, кто жили в нём были счастливы и прекрасны, те, кто приходил в замок обретали покой и свободу. Но однажды на замок упала Тень. Никто теперь уже не расскажет, что случилось с живущим в замке и куда они  все подевались. Кое- кто из них порой до сих пор приходит в этот замок, но ненадолго. Один лишь Барон Тень живёт там почти всё время, покидая своё убежище, чтобы навестить из прежних своих друзей и знакомых. Его зовут Тень, потому, что он принял в себя то, что пришло в Замок. Как и зачем? Он молчит об этом. Он не любит свет, избегает тепла, боится любить и не способен ненавидеть. Его видят таким, каким хотят видеть, но он зло шутит над теми, кто хочет видеть его хорошим и добрым. Он ненавидит себя за то, что он Тень, но он не хочет стать другим, да, наверное, и не может.
     Голос принцессы Хёг прервался. Трое молча глядели в огонь костра, думая о том, о чём только что говорили и о том, что надо возвращаться во дворец…

                46глава.

     Кошка? Кошка, где ты? Где твои лапки с острыми когтями? Где твоя мягкая чёрная шерсть? Что случилось с тобой? Посмотри: ты уже не можешь превращаться в зверя по своему желанию. Ты говоришь «крылья», но разве это всё в жизни? Кошка, вспомни, кто ты есть на самом деле. Если тебе так хочется летать, так вспомни, что ты можешь и это. Ты можешь быть всем, чем хочешь. Так почему бы тебе не стать собой?
                47 глава.
- А дальше? – спросила маленькая Катя, видя, что рассказчица умолкла надолго.
- Дальше, - я чуть усмехнулась.

    Дальше было утро. Тигрёнок убежал куда-то в лес. Он повзрослел и у него появились дела. Теперь его редко видели его прежние друзья.
   Ригг вдруг понял, что любит леди Хелейн и сделал ей предложение. Девушка согласилась, втайне радуясь, что добилась-таки своего на зло вам. Она знала, что ей придётся нелегко, но это не волновало её.
    Принцесса Хёг пришла ненадолго во Дворец, но там… Там её брат дал ей понять, что больше не желает видеть её и она ушла из родного дома. Никто не гнал её, она просто поняла, что утратив любовь и привязанность брата, она утратила важную часть самой себя.
  «Никому нет до этого дела, - сказала она себе, - что ж. Стоит ли плакать о пролитом молоке?»
    Принцесса решила идти к Источнику памяти, в надежде обрести там себя… Или утратить всё.
   Много дней и ночей скиталась Хёг по лесу, пока однажды её не окликнул приятный тихий голос.
- Почему ты здесь, принцесса? Почему ты не во дворце?!
- Мне нет больше там места…- ответила она и, спохватившись, что не видит и не знает собеседника, чуть испугано спросила. – А кто ты?
- Я? – говоривший казалось чуть усмехнулся, - Я  новый Страж Источника.
    Ветки шевельнулись и на тропе перед девушкой оказался белый волк. В полумраке леса его шерсть казалась сияющей, он был удивительно гибок и изящен,  но под шерстью Хёг угадала шрамы, а
на виске, слева, шерсть была не белой, но седой, и тоже скрывала небольшой шрам. Девушке захотелось одновременно и сбежать и погладить странного зверя, стоявшего перед ней. Ни на то, ни на другое она так и не решилась, а поэтому спросила:
- А где прежний страж?
- Ушёл с леди Катаной, как только я появился.
- А ты… - Хёг замолчала, не зная как сформулировать вопросы, вертевшиеся у неё в голове.
- А я теперь отваживаю от источника всех желающих.
- Можно… Можно я останусь с тобой?
- Зачем?
- Не знаю. Просто мне так хочется.
- Как хочешь.
   Волк развернулся и скрылся в зарослях. Хёг поспешила за ним.

                48глава.
    Ранняя весна оказалась затяжной. Мы все успели по многу раз поссориться и помириться.  Сказка нашей жизни напоминала каплю росы на травинке, дрожащую, переливающуюся в лучах солнца, но ещё не решившуюся ни сорваться вниз, в землю, ни воспарить к солнцу маленьким облачком.
     Школьник расстался-таки с Кат, зато мы со Славой так и не успели окончательно бросить друг друга. В итоге мы сошлись на том, что пока у меня нет никакого парня – мы со Славой будем встречаться. Остальное - по обстоятельствам.

     Моя привязанность  к Школьнику приобрела какую-то странную форму. Она скорее походила на вражду, или любовь(что по внешним признакам весьма похоже), чем на дружбу. Впрочем, попереживав из-за этого пару месяцев, я решила махнуть на всё хвостом и плыть по течению, а значит получать удовольствие от происходящего на всю катушку, не заморачиваясь подробностями и самокопанием.

                49 глава.

   Когда у человека нет цели в жизни, она утрачивает для него смысл и ценность. Такая жизнь похожа на анизотропное шоссе, ненужный и всеми позабытый кусок цивилизации, вызывающий у особо впечатлительных людей тоску, а порой страх и депрессию.
     И всё же, некоторые сумасшедшие личности любят подобные места, так же как иные люди любят состояние депрессии и стараются пребывать в нём, как можно дольше, смакуя жалость и сочувствие окружающих, точно сладкую конфету и сетуя на тех, кого подобное состояние раздражает.
    Анизотропное шоссе разрушается со временем, если конечно его вновь не превратят в дорогу, ведущую наугад. Бесцельное существование человека тоже имеет свой предел. Либо это конец жизни либо… Либо новая жизнь на обломках старой, но чтобы произошло такое чудо, человеку нужна цель в жизни. Любовь, деньги, карьера, жажда соревноваться, доказывать, быть первым или, на худой конец, просто желание достигнуть конкретного результата. Пока нет жизненного стимула, душа будет оставаться пустой, а жизнь – бессмысленной.

                50глава.

   Волк привёл девушку к крепкому, но давно заброшенному дому.
- Можешь поселиться здесь. Мне этот дом всё равно не нужен.
- Кто здесь жил?

- Не важно. Это было очень давно.
  Взгляд Волка на несколько минут стал пустым, точно он всматривался во что-то, никому кроме него не видимое. Очнувшись, он повторил:
- Не важно. Я не хочу говорить об этом.
   Хёг протянула руку и погладила Волка по голове и шее, он резко шарахнулся и попросил:
- Не делай так больше.
- ладно, не буду.

     Принцесса Хёг осталась жить в хижине. Она приводила её в порядок, училась готовить и делать запасы на зиму. Волк охотился и давал советы, порой высмеивая кулинарные действия принцессы, а порой ободряя её неожиданной теплотой и заботой. Вскоре у девушки не осталось иной цели, как доказать странному зверю, что она не неженка и неумеха, а сильная самостоятельная женщина, способная жить в лесу.
   Зверь с насмешливым одобрением наблюдал за действиями принцессы, не понимая, впрочем, зачем ей это надо.

    Однажды Хёг проснулась и увидела рядом с собой юношу с красивым лицом. Тёмными, сияющими волосами, становящимися седыми на висках. И небольшим шрамом над левым глазом, почти у самого виска. Юноша с изумлением рассматривал её руки.
- Кто ты? – спросила Хёг, заранее догадываясь каким будет ответ.
- Я – волк, - ответил молодой человек.
- А как тебя зовут?
- У волков имён не бывает…
- Но сейчас ты – человек.
- Я не помню своего имени.
- Бедный маленький волчонок…
- Не смей меня жалеть.
- Я не жалею. Я – сочувствую.
- Что ты можешь знать об этом…
- Достаточно, чтобы понять тебя.
    Неожиданно для себя Хёг рассказала ему свою историю. О том, как она рассталась с Серым Странником, оказавшимся Бароном Тень, и как потеряла любовь и доверие брата, а вместе с ними утратила себя. И как ушла в лес, в надежде обрести утраченное, или сгинуть навсегда.
   Он слушал её внимательно, не перебивая  и не насмехаясь. Когда она закончила свой рассказ, он протянул руку и погладил её по волосам, едва касаясь их.

                51глава.

  Хорошая вещь – местная анестезия. Всё видишь, всё слышишь, что-то даже запоминаешь, а чувств никаких. Лето летело, оседлав жаркие засушливые ветра, редко одаривая землю дождями, и, ещё реже – грозами.
    У Школьницы появился новый парень, я же молила судьбу совершить чудо и развеять миф о моей любви к Школьнику. Кроме самого Школьника в эту чушь верили немногие, и ещё меньше народу показывали свою веру окружающим. Я же втайне гордилась, что смогла убедить даже очень чутких и умных людей, но игра мне уже надоела. Это было тем более мерзко, что Школьница очень сильно влюбилась в Школьника и излечить её от этого мог только «Законный брак». Хорошее дело «браком», конечно, не назовут, но жизнь показала, что не всякое дурное дело – нехитрое. Пока я пыталась понять, как определить мои собственные чувства к Школьнику, и изображала «душевные метания», госпожа Судьба решила в очередной раз выпендриться и доказать всем, что она – не дура, а главное, что она всё же есть в этом чокнутом мире.
    Так получилось, что мы со Школьницей «загремели» в больницу с интервалом дня в три-четыре. К нам туда ходило множество народу, в том числе Школьник. Вот тут-то всё и разрешилось. Сначала мне приспичило довести Школьника до такого состояния, чтобы он мог слышать моё имя без «зубного скрежета». Это было жестоко, поскольку я очень ценю хорошее ко мне отношение. Но какой же кайф я получила, изображая банально влюблённую идиотку! Даже сама себе поверила, на какое-то время. Этот маразм, в сочетании с тем, что какое-то время Школьник и впрямь был не то моим «крестом», не то «роковой страстью», едва не свёл меня в могилу. Слава Силам, нашлись люди, которые напомнили мне, что «я не такая, я – просто притворяюсь».
      Школьник, тем временем, объяснился моей бывшей ученице в любви, и та, чуть поколебавшись, бросила Ломиона на произвол судьбы и ринулась в объятия Школьника.
     Я благословила эту пару, не преминув прочесть Школьнику лекцию «Любишь девушку – ухаживай за ней, а сказать «люблю» и уйти в «Интернет» - любой дурак может!» Моя речь была воспринята, как смесь ревности и вмешательства не в своё дело. Когда же я сама попыталась понять причину столь бурной реакции на их «воссоединение» (которому в душе, кстати очень даже радовалась), то  с изумлением поняла, что мне обидно за Ломиона, а вовсе не за себя или Школьницу. Тут-то и пришла мне в голову мысль пообщаться подольше с этим парнем… Знала-то я его уже довольно давно, но никогда не пыталась сойтись с ним «поближе». Честно говоря, я его чуть ли не боялась.
     Теперь же любопытство, которое, как известно, погубило кошку, взяло верх над робостью, плавно переходящей в страх и я решилась на «подвиг»: позвонила ему и пригласила прийти, выдумав какой-то абсолютно дикий предлог. Когда он согласился, я чуть по стенке не сползла. Я была почти уверена, что он пошлёт меня к чертям собачьим. Или ещё куда-нибудь в некультурные дали. Впрочем, у меня остался шанс, что он не придёт, или не застанет меня в палате, или.. Да, мало ли что может случиться!  Когда же он перехватил меня на пути из дома в больницу (после «самоволки») меня чуть удар не хватил. Честное слово!  Если бы я могла перекидываться, то бросила бы сумки и удрала в подворотню на глазах у изумлённой публики. Но, увы мне! Дар оборотничества я уже окончательно утратила, так что пришлось взять себя в руки и заговорить с ним.
     Я не помню этого разговора. Ни слова из него не помню! Помню только странное ощущение, ни с чем не сравнимое, которому я не могу подобрать названия.  И ещё я помню, что мне очень не хотелось, чтобы он уходил.  Когда я осознала, что расстаться с ним всё же придётся, меня охватил страх. Вот он уйдёт и больше не появится, всё вернётся на круги своя, я буду изредка видеть его и никогда не решусь снова с ним заговорить, поскольку буду чувствовать себя виноватой в поступках Школьницы. В поступках, которые не одобряла изначально, но не смогла предотвратить.
- Ты придёшь завтра? – вдруг спросила я.
Спросила и испугалась, поняв, что если он спросит «Зачем?», я  не смогу ответить. Я так и не помню сказал ли он хоть что-то, кроме «приду», настолько я была ошарашена всем происходящим.

      Весь вечер я пыталась понять себя. Что за чувства владеют мной? Почему я до сих пор не спряталась ото всех и вся, а продолжаю изображать из себя уверенную в себе ведьму.  Пусть и лишившуюся некоторых способностей, но всё ещё могущественную? Зачем продолжать игру, от которой нет и не будет добра? А Ломион? Зачем я хочу увидеть его завтра, если у меня нет вообще нет ни сил ни желания видеть кого бы то ни было? А что будет, если он влюбится в меня? А если я в него влюблюсь? Либо я его «достану», либо он мне надоест. Либо и то и другое! Итог один: очередная разбитая жизнь, да, возможно, ещё и не одна. «Да что ты знаешь об этом человеке? – одёрнула я себя. - Сплетни не в счёт! Значит – ничего. Вот и не лезь вперёд батьки с ложкой. Может он завтра ещё и не придёт, а ты уже на 40 лет насуетилась!» - с этой мыслью я, кажется, уснула.


                52 глава.
   О чём ты мечтаешь, маленькая ведьма? Чего ты хочешь, бывшая кошка? К чему стремится твоя душа?
    Я мечтаю о красивой любви, похожей на сказку, но настоящей, без обмана, иллюзий и без конца. Я хочу, чтобы рядом был мужчина моей мечты. Я стремлюсь обрести свою вторую половину. Найти, наконец, своё место в жизни. Понять, кто же я такая на самом деле.
   Какой он, Мужчина твоей мечты?
   Он? Умный, сильный, великодушный, надёжный.  Он должен любить меня и уважать. Он должен советоваться со мной, пусть не во всём, но во многом…

    Не слишком ли многого ты требуешь от мужчины?
    Идеальный мужчина тот, кто считает свою женщину идеальной. Это так много, и так мало. Впрочем, мужчина моей мечты, наверное не существует…
- А на меньшее…
  На меньшее я уже не согласна.

                53 глава.

- Глупая, маленькая девочка, - сказал волк. – Нет на свете чудесного зелья, или заклинания, чтобы сделать тебя счастливой. Счастье у человека либо есть, либо нет.
- А у тебя…
- Нет.
- Почему?
- Потому, что так получилось.
- Расскажи.
- Зачем?
- Мне интересно. Как получилось, что ты стал Волком и почему теперь перекинулся в человека?
- Я не перекинулся. Просто во мне два существа. Иногда они ссорятся, иногда просто договариваются, кто и когда главенствует.
- А сейчас?
- Сейчас, они договорились.
- Почему?
- Мне показалось, что ты скучаешь по человеческому обществу…
- Да нет. Мне просто очень хотелось, чтобы ты стал человеком.
- Я?
 Девушка кивнула.
- Да ну, брось! – парень, вроде, чуть улыбнулся, но глаза его оставались грустными.
- Расскажи мне о себе, - вновь попросила Хёг.
- Тебе действительно так   интересно?
- Конечно, - Хёг устроилась на кровати поудобнее (и поближе к молодому человеку заодно).
- Ну, слушай.
- Жил-был на белом свете один…мальчик. Любил бабушкины сказки, чудеса и своих родителей. Не любил серость, скуку, обычную жизнь и своего младшего брата. И всё у него в жизни было не плохо, пока одна ведьма не похитила его отца… Многое он пытался тогда сделать и у многих просил он помощи, но не помогли ему, ни Царь, ни Бог, ни колдуны. К Царю его не пустили, Бог промолчал, а колдуны сказали, что пустяками не занимаются…
      Тогда мальчик решил учиться сам. Подсматривал, подслушивал, разговаривал с учениками магов и колдунов, и даже, ставил вместе с ними разные опыты. Тогда то, в процессе «обучения», он и решил для себя, что будет Волком. Говорят, оборотнями рождаются. Но он искал способ стать зверем и он нашёл его. А потом он убедил всех в том, что он очень-очень сильный маг…
  А потом всё рухнуло.
  Он влюбился в девушку-мага. Талантливую, многое умеющую от рождения. Сначала всё шло хорошо, но потом… Она становилась всё сильнее и умнее, а юноша нет. И однажды она доказала ему, что ничего-то он не стоит и нет никакого Волка. И магии в нём никакой нет. Один сплошной самообман…
   Юноша замолчал. Руки его сжались в кулаки, а по телу прошла судорога. Хёг осторожно обняла его за плечи одной рукой, а вторую положила на его правое запястье.
- А дальше, - тихо спросила она.
- Дальше? Дальше юноша ушёл в лес. В этот самый. Налакался из Источника и стал Волком… Дурак! Он думал что-то этим доказать, но…
- Выяснилось, что доказывать некому и нечего? Да?
- Нет. Выяснилось, что доказывать… Как бы тебе объяснить… Доказать можно лишь то, во что веришь. Да и то не всем и не всегда.
- А ты? Разве ты ни во что больше не веришь?
-Нет.
Он вдруг расслабился, только пальцы его нервно перебирали покрывало.
- Глупый маленький волчонок, - мягко сказала девушка и вдруг, неожиданно для себя, поцеловала его в висок, рядом со шрамом.
    Юноша посмотрел на неё с лёгким изумлением.

                54глава.
 
    На следующее утро я не знала чего я боюсь больше: что Ломион придёт, или что не появится. Внешне я не подавала виду, внутри меня трясло так, что удержать что-либо в руках дольше тридцати секунд у меня не получалось.  Так я дёргалась до его появления в больнице… Кажется, он провёл со мной весь день.

         Ещё несколько  дней я провела в таком же блаженном состоянии, не думая ни о чём и ничего не запоминая, а потом… Потом я поняла, что очень хочу полюбить его, и хочу, чтобы он тоже полюбил меня. Я колебалась, не зная могу ли доверять ему и не желая устраивать ему всяческие проверки. В конце концов всё решил случай.
- Скажи мне, - спросила я его, - что я для тебя значу?
- Всё, - тихо ответил он.
- А конкретнее.
- Всё – значит всё: жизнь, смерть, любовь, боль, страх, смысл жизни. Всё.
- А если я уйду?
- Мне будет плохо. Но я, наверное, переживу это.
- Но я ведь…что ты думаешь о моём отношении к тебе?
- Я знаю, что ты любишь другого.
- Это моя судьба.
  Он сидел молча, глядя куда-то: не то себе под ноги, не то под землю. Стоял чудесный летний вечер, вокруг нас чуть слышно шелестели деревья, в овраге журчал ручей…
- Послушай, - вдруг сказала я, опускаясь перед ним на колени. – Я не смогу так сразу разлюбить одного и полюбить другого, но… К чёрту судьбу, если она обрекает на сплошные страдания! Скажи, ты будешь со мной, если я брошу другого? Сможешь набраться терпения и подождать, пока я смогу сказать, что люблю тебя?
- Я …я постараюсь.
Он поднял меня и усадил рядом с собой на брёвнышко. Какое-то время мы сидели молча, потом он тихо сказал.
- Нам пора, а то тебя искать будут.
- Да, конечно, - вздохнула я.

 На следующее утро я проснулась с чётким предчувствием какой-то, пока ещё очень далёкой, но неминуемой беды. Предчувствие превратилось в панику, когда Ломион не пришёл в обещанное время. О его необязательности ходили легенды, но я не могла и не хотела верить в то, что они правдивы.
     Позвонив ему, я узнала, что он всего лишь проспал, но это меня почему то не успокоило. Я едва дождалась его приезда.
- Что случилось, милая? – с тревогой спросил он.
- Я не знаю…но…я люблю тебя.
  Он обнял меня и повторил свой вопрос.
- Не знаю…Предчувствие какое-то.
     Теперь, когда он был рядом, всё стало таким незначительным. Впервые я поняла, что я не одна, а беда поделённая на двоих – это уже полбеды.
- Я люблю тебя, - повторила я. – Я тебя очень сильно люблю.

     Через несколько… дней?.. недель?.. Меня выписали из больницы.

                55глава.
      Что такого в железной дороге? «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы.»  Строго, раз и навсегда заданный маршрут. Множество смертей и трагедий, множество путешествий, множество надежд, сбывшихся или навсегда канувших  в бездонное небо.
    За что я так люблю это жутковатое творение рук человеческих? Впрочем, не я одна.  Ещё один сумасшедший молодой человек, парень с глазами цвета… Цвета морозного узора на стёклах в пасмурный день. Безумно-голубого цвета. Цвета молнии, сверкнувшей в сером небе. Настоящий безумец, любящий железную дорогу, красную луну, ночные прогулки и… И меня. Настоящее чудо в моей нелёгкой жизни.

                56глава.
      Принцесса Хёг больше никогда не вернулась в Столицу. Кое-кто из прежних друзей навещал её в хижине. Приходила леди Хелейн, а Ригг сторонился леса. Никто не знает отчего он сторонился его и почти не покидал Столицу. Видеть Хёг он не желал и, хоть она и скучала по нему, они не встречались больше. Приезжал к ней Молодой Граф из Империи за Морем. Забегала леди Катана, но очень редко. Наведывался Тигрёнок. А однажды… Однажды пришёл Барон Тень. Он погладил Хёг по волосам и сказал:
- Я же говорил, что ты сможешь найти своё счастье.
- Да, - тихо ответила Хёг, - ты был прав.
    Барон Тень ушёл, а девушка глядя ему вслед поняла, что снова лишилась частицы своей души.
   Вечером того же дня, после очередной долгой отлучки, появился Волк. Хёг уткнулась лицом в его тёплый мех и разревелась.
- Ты что? – удивился Волк.
 Девушка ничего не ответила, только всхлипнула громко, а через некоторое время уснула, обнимая Волка за шею.

    Утром рядом с ней сидел молодой человек и гладил её растрёпанные волосы.
- Как ты? – спросил он, увидев, что девушка проснулась.
- Ты рядом – значит всё в порядке, - ответила она.
- Правда?
- Конечно. Только… Не спрашивай меня ни о чём.
- Хорошо, глупый маленький лисёнок.
- Прочему лисёнок?
- Ты на лисичку похожа.
- Да? – девушка уселась на кровати.
- Да.
- Я люблю тебя, - вдруг тихо сказала она.
  Он обнял её и тихонько шепнул на ухо:
- Я тебя тоже. Только никому не говори.
     Она кивнула головой и прижалась к нему…

- А дальше? – нарушила тишину маленькая Катя.
- Всё, - ответила я. – Хёг и Волк остались вместе. Те, кто любил их приходили в хижину. Правда Волк часто надолго уходил в лес, ну так на то он и дикий зверь. Зато он всегда знал, что в лесной хижине его любят и ждут. А это – самое главное.
- Он был счастлив?
- Наверное. И она тоже. Домой тебе пора, Екатерина свет Сергеевна.
   И Катерина убежала домой, а я… Я достала из стола тетрадку, оделась и направилась в гости.

                Эпилог.
  - Зря ты всё это написала, - молодой человек поднял глаза от тетрадки и уставился куда-то в серое небо за окном.
- Почему, - спросила она, хотя и понимала почему.
  Он ответил не сразу.
- Я…Я не люблю быть чьей-то Сказкой.
- Никто и не предлагает. Я же сказала: не принимай этого близко к сердцу.
- Сказала. Только… слишком уж всё это…
- Знакомо?
- Да…
- Если это и сказка, то обо мне, а не о тебе.
- Всё равно.
- Всё равно я не собираюсь издавать это, как книгу. Тем более, что данная история – прошлое, а не будущее или настоящее, а прошлое – прошло.
 - Как хочешь.
- Ты сердишься?
- Нет, лапушка.
- Я люблю тебя, - она подошла к нему и обняла.
- Я тебя тоже.
  Тетрадка соскользнула с дивана на пол, раскрывшись где-то в середине.
- Я хочу чаю, - сказала она.
- Сейчас, - он поднялся с дивана и задел, стоявшую рядом бутылку с холодной водой.
  Бутылка упала, утратив неплотно прикрученную крышку. Вода плеснула из горлышка, заливая ковёр и лежащую на нём тетрадку.
- Ой! – вскрикнула она.
- Прости, я не хотел…
 Чернила расплывались слишком быстро.
- Пятна останутся, - тихо сказала она. – Изгадишь ковёр.
- Да чёрт бы с ним, с ковром. Сказку жалко.
- Прошлое – прошло, а сказка была так себе.
Он поднял тетрадку и перелистал. Она помогла ему отделить уцелевшие страницы.  Их разложили на подоконнике сохнуть. Большую часть, правда, пришлось выбросить, поскольку чернила на них расплылись радужными пятнами, не оставив и намёка на слова.
- Зачем? – спросила она, глядя на сохнущие страницы. – Тебе же не понравилось.
- Оставлю на память. Там всё же были удачные места.