Человеческое сердце

Порывы и завывание ветра усилились. Метель, не затихая ни на минуту, всё больше и больше кидалась снежными зарядами. Маленькую, разведывательную шлюпку кидало из стороны в сторону так, что Ёрлаку казалось, ещё немного и переборки не выдержат и шлюпка развалится на части. Он, сжимая рули, пытался держать контроль над управлением, но, шлюпка совершенно не слушалась и раз за разом выкручивалась в только ей одной известном направлении. Ёрлак негодовал, надо ж было попасть в такой переплёт. Но, приказ не отменить, да и ничто не предвещало бури. Когда он покидал ангар крейсера «Антагра», космос был тёмен и чист, никаких дымок и туманностей не наблюдалось. Лишь в стороне от той крохотной планеты, на которую он летел с разведывательной миссией, он заметил лёгкую световую пульсацию. Несколько оранжевых огоньков на мгновение вспыхнули и тут же пропали.

Всё это длилось лишь доли секунды, и сколько бы Ёрлак не всматривался, больше  не появились. «Наверно отблески далёких квазаров» - Решил Ёрлак и переключил внимание на крохотную белую планету, которая приближаясь, невероятно увеличивалась в размерах. Даже из далёкого космоса было видно, что её размеры превосходят все предварительные расчеты ученых. «Вот так и доверяй учёным. Сидят себе на далёких обжитых планетах, и думают что всё и обо всём знают. Маленькая планета, разведывательная миссия на час. Да…. Ничего себе, маленькая» - успел подумать Ёрлак, до того, как налетела метель. А потом ему стола не до того. А ведь задание казалось таким лёгким и простым.

Ёрлак встряхнул головой, он стал ощущать дискомфорт, что то медленно, но неумолимо сдавливало его со всех сторон. А вокруг сгущался туман. Он плотной пеленой затягивал всё пространство не только вокруг шлюпки но и внутри. Вдруг, от переборок отделились белые волокна и, вытягиваясь в длинные нити, и создавая подобие сети, устремились к Ёрлаку. Он моргнул и видение исчезло. Он попытался отогнать наваждение. В космосе бывают разные галлюцинации. Ведь ещё минуту назад, он мог бы в этом поклясться, приборы, несмотря на сильную тряску, работали нормально и Тревожного сигнала не поступало. Давление увеличилось и туман стал такой плотный, что Ёрлак едва различал свою руку, поднесённую к глазам. Он попытался рассмотреть хоть что-нибудь, но, сколько бы он ни всматривался,  ничего не видел, видимость исчезла. Космос, и приближающаяся планета исчезли из его поля зрения. И с наружи шлюпки и внутри образовалась плотная, густая субстанция.

Что бы увидеть что происходит с приборами, Ёрлак отстегнул ремни безопасности и приблизил лицо к панели управления. То, что он увидел, ввело его в ступор, все приборы мигали как сумасшедшие, но сигнал тревоги всё ещё отсутствовал, а потом, как по команде, приборы замерли. И тут же, что-то с неимоверной силой сдавило голову, и кровь не застучала, а забарабанила в висках, заглушая стук сердца. На мгновение, от дикой боли, он ослеп и оглох. Ещё немного, и его организм не выдержал бы такой нагрузки. Но, сработали датчики на комбинезоне, и в кровь поступила доза препарата. Несколько секунд и сердце забилось ровнее, боль стала отступать.

Ёрлак перевел дыхание и попытался наладить связь с головным крейсером. Но, на позывной никто не ответил, в наушниках было тихо.  Его не слышали. Приборы по-прежнему бездействовали, и только рёв двигателя говорил о том, что столкновение с планетой неизбежно приближается. Хотя Ёрлак уже не был уверен в том, что курс не изменился. Он был молодым пилотом, у него было мало опыта, и он не знал что делать. И пока он лихорадочно искал выход из создавшейся ситуации, налетел шквальный ветер. Шлюпку, как игрушку швырнуло вверх и несколько раз перевернуло. Мотор от перегрузки взревел и, пару раз чихнув, заглох. На секунду, от воцарившейся тишины, Ёрлак будто оглох, а потом услышал вой урагана.

Ветер завыл как голодный зверь, раз за разом подкидывая шлюпку и кидаясь огромными белыми зарядами. От очередного удара шлюпку тряхнуло так, что Ёрлак не удержался в кресле  и пулей полетел в лобовое стекло. Следующее что он помнил, это сильный удар головой, последний проблеск сознания, оранжевые огни вперемежку с белыми волокнами, и, провал в черноту.

Боль, сильная боль привела Ёрлака в сознание. Ещё не открывая глаз он закричал. Что-то пульсировало в его голове и от этого, он испытывал сильнейшую боль. Боль была так не выносима, что всё сознание Ёрлака сконцентрировалось на ней. Он сжался в комок и замер. Ему казалось, что пошевели он хоть пальцем и его голова взорвётся от боли. Сколько он так лежал он не знал. Вдруг, он ощутил лёгкое движение. Он ничего и никого не видел но, ощущение того, что рядом  кто-то есть не покидало его. Он хотел разомкнуть веки, но, новая волна боли заставила его вскрикнуть. И тут же, холодное прикосновение к его пылающей голове заставило его расслабиться, и он впал в забытье.

Ёрлак открыл глаза и увидел, что лежит на лужайке возле дома бабушки. Сверху светит ласковое солнце. Рядом с лужайкой яблони, под тяжестью созревших яблок, наклонили ветви до самой земли. Ёрлак поднялся и первым делом сорвал одно из румяных яблок. Он с удовольствием откусывал сочное яблоко, наслаждаясь его слегка кисловатым вкусом. Как же было хорошо вот так сидеть на траве и есть яблоко. От яблока шел чудесный аромат и, съев одно, Ёрлак сорвал другое. Но, не успел он его доесть, как дверь дома открылась и на крылечке показалась бабушка.

Увидев Ёрлака она расцвела улыбкой.
- Что же ты, внучек, в дом не заходишь. И почему ешь не мытые фрукты. Пойдём в дом, я пирогов напекла.
При виде бабушки у Ёрлака стало так тепло на душе, как было тепло только в детстве рядом с ней. Только бабушка его любила и понимала. Только она могла так улыбаться при встрече с ним. И как же ему было плохо когда её не стало. Стоп. Ведь бабушка умерла когда он был ещё ребёнком. Кто же это?........ Но, ни лужайки, ни бабушки уже не было. Только ком тошноты заставил его судорожно сглотнуть, и новая волна боли, с огромной силой пульсируя, залила его сознание.

Боль, боль разливалась не только в голове, она перекинулась и на сердце и на всё его существо. Ёрлак был сплошным комом боли. Ещё немного, и он не выдержит. Сколько же можно, сколько мук ему ещё отпущено. Ёрлак уже не кричал, у него уже не было сил даже вскрикнуть. Он только беззвучно шевелил губами. Но вот, новая волна холода прикоснулась к его голове, и он снова куда-то провалился....

- Любимый, ты разве меня не слышишь? Что же ты не отзываешься? Принеси, пожалуйста, кофемолку. Она там, на верхней полке.
Ёрлак машинально подошел к полке и, взяв кофемолку, направился на кухню. Вручив жене кофемолку, он выглянул в окно. Там, перед домом, его маленький сын играл с собакой. Он так задорно смеялся, подкидывая мячик и пытаясь поймать его раньше Шера, что Ёрлак невольно улыбнулся и повел плечами. Как же хорошо дома. Ёрлак пил ароматный кофе маленькими глотками. Такой кофе умеет варить только его Ирна. Когда-то, впервые попробовав её кофе, он и заметил ничем не приметную девушку. Сначала оценил её кофе, а потом, рассмотрел и её. Её чудесные каштановые волосы, её обворожительную улыбку, её доброе сердце. Да, что ни говори, а они с Ирной были счастливы. Были!?.... У Ёрлака перехватило дыхание. Спазмом свело скулы. Тот астероид, врезавшийся в пассажирский корабль... После столкновения с ним не осталось ни жены, ни сына....

И тут же его накрыла новая волна боли, на этот раз столь сильная, что Ёрлак забился в конвульсиях. Зубы его были крепко сжаты. Он уже не понимал, где он, и что он. Он не понимал что с ним происходит. Но, даже с этой невыносимой болью он всё ещё дышал. Сердце его всё ещё билось. Сердце человека, сколько боли оно может вынести? Ёрлак этого не знал. Он уже ничего не знал. Но, знали те, кто колдовал над его головой и телом, вкладывая и вживляя чипы и рецепторы. Скоро боль Ёрлака пройдёт, он уже никогда не почувствует боли. А вместе с болью уйдут и воспоминания о его человеческой сути. Душа погаснет, останется только оболочка, напичканная электроникой. Он забудет своё имя и станет биороботом, и послушным солдатом этой белой, на вид такой безобидной планеты. Он будет служить её бестелесным обитателям, которые, в зависимости от обстоятельств, принимают любую форму. И они, такие белые, почти прозрачные но, Ёрлак этого уже не увидит, не поймёт что это враг, и не сможет предупредить своих на крейсере «Антагра».

Он будет беспрекословно подчиняться своим хозяевам. А те, кто остался на крейсере "Антагра" станут ему безразличны. И только человеческое сердце, в груди биомашины будет напоминать о том, что когда-то он был человеком. Но, об этом будут знать только его хозяева. Человеческое сердце, это всё, что оставят биороботу из прошлой жизни.