Лесной дух

Ещё несколько часов назад здесь было весело. Воздушные шары, музыка, смех и гам. Карусели, украшенные гирляндами. Клоуны в рыжих кудрявых париках зазывали на аттракционы. Не желаете сфотографироваться с Микки Маусом? А с Дональдом Даком? Дети грызли леденцы на палочках, мамашки ели фисташковое и ванильное мороженное в вафельных рожках. А мужчины, конечно же, цедили пиво прямо из банок.
Сейчас здесь тоже шумно. Воет сирена на полицейской машине. Толпа людей в форме и в штатском суетятся, говорят по телефонам, отдают команды, ругаются и спорят. У кого-то надрывно трещит рация. Лает овчарка, привязанная к бамперу. И монотонно гудит умирающий слон.
- Да пристрелите его кто-нибудь! – рявкнул Джим Белью, закуривая сигарету. Он всегда нервничал, когда его поднимали в час ночи и нужно было ехать в сраную тьмутаракань, где нет горячих пончиков и кофейных автоматов.
- Ну, так пойди и пристрели. – Макс Каровски, напарник Джима, наоборот видел в таких поездках своего рода романтику. – Я, например, не представляю, как из пистолета можно пристрелить слона. Ты видел его?
- Нет, и не хочу.
- У него нет глаз, и из хобота фонтаном хлещет кровь. Все другие животные в вольерах подохли. Все – кони, пони, тигры, страусы и голуби. Просто бойня. Ты как себя чувствуешь?
- Желудок горит. Вырвал даже то, что ел на рождество. Знаешь, я всегда себя считал крепким парнем. Скольких жмуриков видел, и ни разу даже не шелохнулось внутри. А тут – просто жуть. Я туда больше не пойду. Что делать? О! Джулии! – он сорвался и пошёл к девушке в белом халате. – Джули! Как там? Что скажешь? Как они умерли? Я в панике. Скорее бы приехали федералы и забрали у нас это дело. Мне уже совсем нечем блевать.
- Джим, ты же знаешь, пока не будет вскрытия, ничего конкретного не могу сказать. Но поверхностно могу сказать, выглядят они все так, будто их разорвало изнутри.
- Это как?
- Очень просто – представь человека, попавшего в вакуум. Что с ним произойдёт?
- Он задохнётся. Ему нечем будет дышать.
- Да, детектив, познания у тебя слабоватые. То, что он задохнётся – это мелочь. Он попытается заполнить собой весь вакуум вокруг него. Ну и… вообщем, очень похожая ситуация. Я думаю, - она перешла на шепот, - это дело рук террористов. Очевидно, новое оружие массового уничтожения.
- Но зачем им понадобилось убивать крестьян в глухой деревне, пришедших посмотреть на тупых клоунов в дешёвом шапито? Зачем?
- Это уже не моё дело. Кстати, там есть выжившие.
- Ты шутишь? Кто? Где?
- Какой-то фокусник или жонглёр. И ребёнок. Не знаю, их сейчас допрашивает Стептон.
- Где? Внутри? Я туда ни ногой.
- Скажу по секрету – в вагончике. Белый такой, третий слева. Только я тебе ничего не говорила.
- Стептон хочет забрать себе дело? Да ради бога, я ему даже слона на довесок отдам. Мне просто интересно и всё. Белый вагончик, говоришь? Макс! – махнул он напарнику, - пошли.

Стептон, толстый и потный, с вечной сигарой в зубах, увидев Белью и Каровски, попытался вытолкать их наружу, но детективы были настойчивы, пообещали не вмешиаться и сели на диванчик в уголке. За столиком, напротив Стептона сидел худой высокий мужчина в сценическом костюме – цилиндр, чёрный плащ в блестящих звёздах, белые перчатки. На руках он держал ребёнка. Но, присмотревшись, Джим понял, что это не человек, а обезьяна. Хотя, он никогда не видел таких обезьян. Морщинистая мордочка с низким лбом и перепуганными маленьким глазками. Существо прижалось к циркачу и затравленно рассматривало полицейских.
- Так вы утверждаете, что их убил этот ребёнок? – спросил Стептон.
- Да, но это совершенно случайно. Они сами напросились. А он совсем не умеет контролировать эмоции. Вы же знаете эту деревенщину. Они испугали его и, что самое страшное, не поверили. Не знаю, откуда они узнали о его способности убивать взглядом. Ну, и подняли такой шум, мол, чушь, фокусы фокусами, а такого быть не может. Они смеялись, свистели, кто-то бросил банан. А Микки такой ранимый. Я даже не заметил, как это произошло. И они все враз взорвались. Это было жутко! Дети! Там было столько детей!
- А кто это ребёнок? Кем он вам приходится?
- Понимаете, это не человек, вернее, не совсем человек. Я одно время, когда у меня водились деньги, путешествовал по Африке. Сафари, экзотика, джунгли, дикие племена. А это чудо – подарок. Местные жители называют их сухити – лесные духи. Как уж они поймали его – не знаю. Но он сразу ко мне привязался. Он для меня как ребёнок. Были проблемы с перевозкой в Америку. Но всё удалось. И, когда мои финансы зарыдали, я устроился в шапито. Микки умеет много чудес. Я не могу их объяснить, но это выглядит, как фокусы и публика приходит в восторг. А про умение убивать голосом мне рассказали ещё в Африке. Мол, они так охотятся. Крикнул, и добыча падает замертво. Знаете, там где мы жили, никогда не было ни крыс, ни тараканов.
- Микки, зачем ты их убил? – обратился Стептон к существу, сидящему на руках циркача. – Такой маленький, как не стыдно?
- Он не умеет разговаривать. Он чувствует эмоции. А вы тоже не верите.
- Не верю, конечно. Вы, может, и остались живы, но умом точно повернулись. Вы хотите, чтобы я поверил в эту чушь? Скажите лучше, почему вы остались живы? Почему? Знаете, это очень подозрительно. Почти двести человек взорвались в одну секунду. А вам хоть бы хны. Ничего, федералы разберутся.
Микки заёрзал, запищал по- птичьи, оскалил зубы. Циркач прижал его к себе, почесал за ушком, что-то шепнул. Микки вроде успокоился, но в глазках у него уже был не испуг. И не злость, а что-то напоминающее оправдание. Так смотрят люди, которых несправедливо обвинили, оклеветали. И бессмысленно оправдываться.
- Вы провоцируете его. Я умоляю вас, я не смогу его остановить.
- А как он убивает? – подал голос из угла  Джим.
- Я не знаю.
- Чушь. Зачем он это делает?
- Вы умеете пускать сигаретный дым кольцами?
- Запросто.
- Чушь, вы не умеете. И не умели никогда.
Джим усмехнулся, достал сигарету, прикурил и выпустил кольцо, зависшее в воздухе.
- Вот! Умею, и что это объясняет. Пустить кольцо – это не убить толпу народа.
- Для него убить легче, чем пустить это проклятое кольцо. Поймите же.
- Херня! Нужно вызывать психиатра, этот парень рехнулся. Ты, - Джим ткнул пальцем в циркача, - отнял у нас массу времени, ты вводишь в заблужение следствие, и, знаешь, есть у меня подозрение, чьих рук это дело! И нечего валить всё это на мартышку.
Он встал и направился к выходу, даже не увидев, как Микки вдруг вытянулся струной, поднял высоко голову и запищал. Первым это почувствовал внезапно замолчавший слон.
(С) goos