Амброзия

               
            Алексей Иванович  вернулся  с работы в  весёлом возбуждении и с порога  крикнул:
            
            - Верок, смотри что я принёс! 
            
            Не раздеваясь, прошёл к кухонному столу  и не без труда  взгромоздил на него огромный упитанный портфель, неотъемлемую  часть совслужащего  середины прошлого  столетия. Вокруг собралась   вся семья: жена  Вера Ивановна и сыновья Юра, Алик и Вадя в возрасте  одиннадцати, шести  и четырех лет.
            
            Глава семьи церемонно, играя на нетерпении окружающих,   отстегнул один за другим   широкие ремешки,  туго перепоясывающие портфель. Его главный клапан распахнулся и из открывшихся недр  Алексей Иванович торжественно извлек тяжёлую авоську. Сквозь нее,  некий промасленный, с  запахом  гниющего болота  жутковатый ком  тянул  во все стороны многочисленные,  нервно  извивающиеся то ли щупальца, то ли слизистые хвосты.  Чуть слышался отвратительный звук,  похожий на дуэт металлического скрипа   и тончайшего писка.         
         
          - Что это?! - оторопело спрашивает Вера Ивановна.
          - Это вьюны!*
          - Что, что? -  наперебой закричали дети.
          - Помните, мы в лесу ужа видели?
          - Который в иголках весь? – спрашивает Вадя.
          - Нет. Колючий, в иголках  - это ёж.  А уж - маленькая змея.  Вьюн похож на него, только живет в воде. Очень вкусная рыбка! В магазине около работы купил.  Мать, давай-ка приготовим сегодня ужин из  свежих  вьюнов.
          
            В круглой железной печке еще сохранились едва тлеющие угли.  Подбросили несколько свежих   березовых дровишек. Пока они горели, доходя до кондиции работающих углей, младшие дети рассказали отцу о делах  в детском саду. Юрий продекламировал выученное к следующему уроку стихотворение.  Вера Ивановна на керосинке и керогазе жарила картошку и кипятила воду для чая.

            Казалось, все забыли о  жутковатой начинке авоськи. Но доносившиеся  из нее звуки и не очень приятный душок держал всех в непривычном напряжении.
          
            Наконец, печь готова к выполнению одной из своих функций. Дрова прогорели, оставив вместо себя большие куски огненных угольев. Алексей  Иванович   положил на них  смазанную маслом огромную сковороду, дал ей раскалиться.
         
           - Юра, где там наши вьюны?  Неси их  сюда.
            
            Алексей Иванович  вытащил сковороду.  Юра, поднапрягшись, вывалил на нее содержимое авоськи и оба попытались вернуть нагруженную  сковороду в печь.
            
            Но не  тут-то было.  Едва коснувшись раскаленного металла, тугой шевелящийся комок неожиданно взорвался.  Отдельные  самостоятельные существа  начали неистово проявлять  свое стремление  к жизни,  любовь к своей речке   и её  обитателям.
             
            Кто посильнее, соскакивали  на раскаленные угли.  Казалось,  старались выпрыгнуть  не столько со сковородки,  сколько из себя. Но, ощутив еще более острую боль, объятые огнем, мигом заваливались назад, на сковороду и в судорогах затихали. Поражала  их  небыкновенная живучесть и редкая изворотливость. Каждый такой прыжок сопровождал треск  фейерверка  искр, вихри  дыма и чад обоженных вьюнов.   
             
            Большинство, утомленные долгим пребыванием в общем месиве, сопротивлялись своей участи без особого усердия. Двум удалось выскочить из топки на пол, но попытка побега не удалась. Обессиленных беглецов  быстро поймали  и вернули к почти затихшим сотоварищам.
            
            Постепенно все смирились со своей участью и окончательно успокоились. Смертельные танцы прекратились. Померкли обнимавшие вьюнов разноцветные огненные языки.  Последние искорки сгоревших жизней гасли, пролетая над догорающими углями. Только масло в не остывшей  еще злобе шипело над безжизненными, сжавшимися тушками. Надоевший  запашок тины сменился аппетитным запахом жареной рыбы.
            
            Бедные, бедные вьюны! Как и все сущее, они хотели жить. Но, волею судьбы, сгорев, они скрасили  несколько  мгновений  более сильных существ. А оставшиеся в речке вьюны, поужинав  мелкой водной тварью, зарылись в ил и дремлют до следующей трапезы... Может и они со временем станут  для кого-то вкусной пищей, попадут в «круговорот еды в природе».
             
            Дверца топки не закрывалась  и можно было видеть  происходившее. Однако с самого начала этого жестокого зрелища потрясенный, испуганный Вадя убежал в комнату и спрятался под скатертью стола.  Аля смотрел издалека широко раскрытыми  глазами с жалостью и состраданием к несчастным  вьюнам, но, не выдержав,  понуро вышел из кухни.  Только Юра принимал активное участие в приготовлении ужина.  Он во всем брал себе в пример отца, офицера-фронтовика.
            
            Алексей Иванович, кажется, умел делать всё, в том числе и приготовить неплохую еду. Да и Вера Ивановна по кулинарной части знала что и как. Но почему, почему они решили жарить  рыбу живьем,  без предварительной  разделки, подготовки?!

            Не будем гадать. Вьюны-фри с помощью Веры Ивановны  уже переместились с горячей чугунной сковороды на прохладные фарфоровые тарелки,   став частью долгожданного  ужина. Лоснящиеся от жира рыбьи кусочки,  картофельное пюре с жареным луком! Только не истребленное до конца тинное амбре да  изредка попадавшие в рот мелкие рыбьи чешуйки несколько принижали  изумительный   вкус  нового блюда, так неожиданно дополнившего семейное   меню.
            
            -Амброзия!.. Пища богов! – в восторге воскликнул Алексей Иванович, сняв пробу.
            
            Все сели за стол. Но где Вадим? Вера Ивановна пошла за ним и застала все еще сидящим под столом.
          
            -Вадя, сынок,  пойдем кушать, тебя ждем!
             
            -Не пойду. Я не буду Это! – тихо произнес он и остался на месте...
            
            Трапеза продолжалась, но среди присутствующих неожиданно почувствовалась некоторая неловкость. Исчезло умиротворенное состояние людей, успешно и с удовольствием выполнивших одно из повседневных дел большой и дружной семьи.
            
            Они увидели сделанное  другими глазами, глазами маленького ребёнка, отразившими действие  из глубин огненной пасти, с раскаленной сковороды...
             
             Железная печь еще  долго безмолвно отдавала свое тепло уставшим за день хозяевам. 

_________________________________________________________
*Амброзия – в греческой мифологии -  пища богов, дающая им молодость и бессмертие.
*Вьюн - рыба из семейства карповых.

               
                сентябрь, 2009