Официантка Ася

                «Не называй её небесной
                И у земли не отнимай!»
                Н.Ф.Павлов «Романс»
       
               
   

    Ася Зыбина в нашем городе оказалась случайно.
Сирота росла  и воспитывалась  в одном из детских домов Оренбургской области.
    Закончила 10 классов общеобразовательной школы и задумалась:
   - Кем быть?
Все одноклассники давно определились с выбором будущих профессий.
    А она…
 Любила стихи, пела в хоре, на танцах и в рукоделье не имела равных.    
   
    Училась всему с желанием и мечтала стать учительницей.
Вот и напросилась на постой к материной двоюродной сестре, тётке Василисе, желая поступить в педагогический институт г. Шадринска.
  Привередливая старушка  не сразу откликнулась на просьбу.
Отношений  с роднёй  вдовая женщина почти не поддерживала.  Вековала в стареньком домишке на Фабричной улочке.  Во дворе огородик да кривенькая банька.
   Обрабатывать приусадебный огород в полторы сотки земли хозяйке стало не под силу.
Поэтому смилостивилась: Ася пригодится.
   
    Всё-таки родная кровинка. Неизбалованная  девушка земельку вскопает, картошечку посадит, свёклы, редиски, чеснока нарастит, грядок с огурчиками наладит.
  Так с соседками посоветовалась Василиса Сидоровна и те одобрили:
   -  Вдвоём-то оно веселей. А помрёшь – всё добро ей достанется, а не государству.
  На «государство»  старушка сердилась за раскулачивание их крестьянской семьи.
   
    Асю приняла без особого  радушия. С недельку присматривалась к ней.
Понравилось, что любит чистоту, ловко управляется по дому. Ни в чём не перечит её требованиям. Тогда оформила постоянную прописку.
   
    Девушка сдала документы в приёмную комиссию института и стала абитуриенткой.
Июль 1957 года.
  С утренней прохлады, пока не палило солнышком, босые пятки новоявленной золушки мелькали тут и там на приусадебном участке.
   На коромысле  она таскала полные вёдра колодезной воды, поливая огородную зелень. Возилась на коленях с прополкой вечерами. В знойный полдень листала без устали школьные учебники, готовясь по программе вступительных экзаменов.
   И  вполне успешно одолела их в августе, но… помешал конкурс. Не добрала всего-то один балл для зачисления на литературный факультет.
   
    Безумно огорчилась.
Однако не сдалась и решила повторить попытку на следующий год.
   - Всё равно поступлю, - убедила она приютившую её благодетельницу, - иждивенкой для вас не стану. Устроюсь работать на автоагрегатный завод.
    Труба ТЭЦ  последнего дымилась поблизости от места жительства неудачницы.
   -  Лимит приёма несовершеннолетних уже исчерпан, - вернул Асе паспорт кадровик и уткнулся носом в текущие бумаги, утратив к ней интерес.
  Подобные отказы повторились и в других местах.
   - Что делать?
И тут комсомолку Зыбину осенила мысль обратиться в городской комитет ВЛКСМ.
   Солидный с виду первый секретарь Пунафидин встретил её без улыбки.
Выслушал внимательно. Полистал в руках красную книжечку с профилем В.И.Ленина. Отметил: копеечные школьные взносы платились аккуратно.
   
     Не моргнув чиновным оком, наивные надежды девчонки отправил в крематорий:
   - Возвращайся в Оренбург. Детдомовская администрация  обязана тебе помочь.
     Выйдя на улицу Ленина, Ася в сердцах прокусила  до крови губу  и разрыдалась.
 В стрессовом состоянии искрошила корочки билета с профилем Владимира Ильича.
 Оставила  своё фото с косичками, остальное швырнула в урну с заплёванными окурками.
   И побрела, куда глядят глаза, застилаемые слезами.
Сомнамбулой, на запах, что ли, уткнулась в здание с надписью: «Ресторан «Урал».
   
    От безысходности машинально присела на  ступеньку каменного крыльца,  на котором попыхивал сигаретой стройный дядька.
   Им оказался главный бухгалтер данного  заведения Николай Григорьевич Меркулов.
Красивые девушки ему нравились.
   Ася Зыбина, честно скажу, не затерялась бы в ряду сверстниц-красавиц!
Жаль, в те времена  не проводилось конкурсов красоты типа «Мисс Шадринск».
   
    Латинское podium – воспринималось по учебнику истории в качестве возвышения в римском амфитеатре для привилегированных зрителей.
    А французское  modele – как модель, эталон, образец, стандарт применительно к техническим изделиям на производстве.
    Асенька же представляла собой живое и прекрасное 17-летнее существо!
Знаток женских сердец тотчас отыскал в него лазейку и, надо отдать ему должное, - не преследуя  цели обольщения. Просто из сострадания, по-отечески расспросил девчонку и принял участие в её беде.
   - Безвыходных положений не бывает, - с учётом личного опыта бывшего военнопленного в период войны заключил он, и предложил:
  - Я вас устрою на должность… официантки.
   - Подавальщицей? - вздрогнула Ася, - это же…
Добрый маг не позволил девушке развить мысль до обобщения, якобы все особи женского пола упомянутой специальности  отличаются лёгкостью нравов и поведения.
   - Прибавим к возрасту для баланса годик, и всё будет в ажуре, как в годовом отчёте!
     Оплату, в  смысле средств, на  бутерброд  со сливочным маслицем, - гарантирую.
Продолжения дискуссии не последовало. Ася поверила: мир не без добрых людей.
   
    На «ура» прошла курс молодого  подносчика блюд в шикарном заведении общественного питания.
    В коричневом платьице с белым воротничком и кружевным фартучком она, подобно челноку  швейной машинки, вводящим нить в шов ткани, научилась искусно лавировать с подносами между столиками зала.
   И… очаровала всех!
 При ней аппетит  клиентов  разгорался костром из сухого валежника, в который щедро плеснули  бензинчика с высоким октановым числом.
   Двойной аппетит! Тысячекратный аппетит!
У одних – в  желании чаще потреблять пищу именно из её рук.
У других – «потреблять»,  мысленно осязая эти розовые губки, полные щечки, бархатные ручки, ножки и прочее, что мужескому роду  свойственно во все времена и эпохи.
   
    За Асей стали охотиться! Однако – безуспешно.
Даже мой коллега-следователь, 35-летний холостяк Сухарев, страдавший  вожделением, с досадой пооткровенничал:
  - Какими  посулами ни пытался её умаслить, звал замуж – как в домино: пусто-пусто!
   Ресторан заканчивал функционировать после полуночи. Её караулили, выслеживали.
Но ни один из ловцов не удостоился успеха. Золотая рыбка проскальзывала сквозь любые режи хитроумных сетей  сластолюбцев.
 
    Девушка ни к кому не проявляла симпатии, но однажды…
Старшая по залу перехватила Асю у раздаточного окна  кухни:
   - Что это тебе подкинул в  фартучек, оформивший заказ, лейтенант-авиатор?
   - Не может быть! - удивилась Ася.
 Сунула руку в кармашек, а там  – пространное послание!
   - Уважаемая Ася! Приглашаю Вас в драмтеатр. Не спешите с ответом. Подумайте. Для меня это очень важно. Буду ждать – хоть сколько.  Шишкин Андрей.
 По длинному тексту и аккуратному почерку   определила: писано не наспех. Не за столиком. Дома и в спокойной обстановке. Продуманно.
- Он давно по тебе сохнет, - заметила старшая, - серьёзный, не из липучих. 
- Я  тоже почувствовала, - становясь  пунцовой, разволновалась девочка.
- Соглашайся. Женишок. Спиртное никогда не заказывает. Факт сам за себя говорящий: приглашает  не на вечеринку.
- Да у меня  платья подходящего нет,  лишь детдомовское.
- У кого-нибудь позаимствуем. Куколкой нарядим.
     Девушка растерялась.
- Как я в чужом? Вроде, с обманом.  Вот заработаю денежек и   куплю своё.
 Повар Мария Ивановна подговорилась:
- Пиши заявление в кассу взаимопомощи, 150 р. подбросим.
Скрывая радостное настроение, Ася вынесла, заказанное Андреем, блюдо, и намёком не обозначила своего отношения к происшедшему.
 
    Паренёк в военной форме продолжал регулярно обедать в ресторане, вместо неподалёку расположенной, гарнизонной столовой. Он терпеливо не осмеливался повторить просьбу.
    А девушка начала страдать.
 Она изучила по афишам весь репертуар местного драмтеатра. Сменила причёску. Её сны изобиловали фантазиями предстоящих встреч. Из книжки о тайне имён узнала: Андрей  – значит мужественный.
    И вскоре убедилась в этом реально.
Сентябрьским полднем, как обычно приветливо, Ася обслуживала  заказ Андрея.
  В ресторанный зал впорхнула стайка  девушек.   Это были студентки пединститута.
  Одна из  них, увидев Асю с подносом в руках, удивлённо воскликнула:
   -  Зыбина! Мы же  с тобой  в одном потоке сдавали вступительные.
     Официанта?! Как ты могла, Ася?
   - Вертихвостка ваша Аська! - гаркнул пьяный завсегдатай ресторана, не раз получавший пощёчины от неприступной девушки.
  И дурашливо передразнил:
   - Ася, Ася, Ася, Ась! Офицеру отдалась!
С грохотом разбивающихся тарелок брякнулся об пол, выпавший из рук Аси поднос.
  Вскочивший Андрей начал мутузить клеветника.
Прибывший патруль комендатуры оттащил его от избиваемого пьянчужки, и увёз с собой.
    
    Девушка билась в истерике на руках студенток.
 - Я, я, я, - захлёбывалась она в словах, - была бы сейчас среди вас. Ба-лл-а не хватило.
     Сотрудницы отпаивали её валерьянкой. Ничто не помогало.
И Ася  выбежала из помещения.
 
    …Через полчаса я, срочно вызванный на место происшествия, в старенькой баньке домика по улице Фабричной осматривал тёплый труп несчастной девушки.
  Она повесилась. Под верёвочную петлю девичьей шейки были просунуты  указательный и средний пальцы обеих рук.
     Видимо, в последний момент девушка отказалась от своего аффективного намерения,  Носочки её ног  касались пола. Создавалось впечатление, что она пыталась  привстать, подтянуться на руках и вырваться из когтей смерти.
К великому несчастью, для этого у неё не хватило ни духовных, ни физических сил.
   
    …В морге судмедэксперт Зуева после вскрытия трупа констатировала:
   -  Красавица! Рост 175. Идеальные пропорции тела.  Чистенькая девственница.

    …Хоронили Зыбину Асю с рестораторами и студентки. Рыдали над гробом.
    Горько плакал Андрей.
    На поминки 150 рублей выделила касса взаимопомощи.