Айсберг. По мотивам сериала Бедная Настя. Ч. 46-47

Глава 46

Сердце сжалось ледяным комком сразу же, как только из чрева серебристого «Мерседеса» выбралась тоненькая фигурка.
Как ни готовился он к этому моменту – увидеть, наконец, ее воочию, как ни старался вооружиться броней равнодушия, но ничего не получалось. Вот уже час он стоял на крыльце, выкуривая одну сигарету за другой и убеждая себя в совершенном безразличии к ней. Напрасно, все напрасно. Он ненавидел ее. Ненавидел эти высоко заколотые на затылке золотые волосы, это таинственное мерцание глаз, эти губы, сложившиеся в приветливую улыбку, едва она увидела его, ненавидел тихий голос, сказавший ему «Здравствуй», ненавидел ее руку, которую не отпускал проклятый Корф, ненавидел мраморный пол, по которому ступали ненавистные стройные ножки. Если бы ненависть могла убивать одним взглядом, в который он постарался вложить еще и презрение, и брезгливость! Но она только запнулась, смутилась, увлекаемая Корфом, быстро исчезла за входной дверью. Тварь продажная, лживая, ненавижу!
Он с тоской смотрел на подходившую к нему Лизу, ожидая допроса – зачем уехал в офис ни свет ни заря. Но Лиза, взглянув в его посеревшее лицо, ни о чем не спросила, а просто взяла его под руку, и он сразу почувствовал, что она все поняла и что в ней бушевала та же ненависть, которая раздирала его душу. Их странный союз основывался на общности целей, жизнь в душевном комфорте помогала держать в узде воспоминания о несбывшейся любви, они почти всегда понимали друг друга, не тратя лишних слов.
Опрятный дом полной чашей, необременительный секс, привычный круг друзей – что еще нужно человеку для счастья?
Он вспомнил ненавистное лицо и скрипнул зубами, сдерживая невольный стон. Внешне спокойные, супруги Репнины вошли в здание и, здороваясь с сослуживцами, каждый постарался снова надеть на себя маску беспечного довольства своей жизнью.


Глава 47

Анна еще раз сердито осмотрелась, подошла к столу, повернула к себе большое темно-синее крутящееся кресло, уселась, положив руки на широкие подлокотники. Строго говоря, ничего плохого она не увидела.
В небольшом, но очень светлом благодаря огромному окну новом кабинете было очень уютно. Почти домашний уют создавали деревянные панели пшеничного цвета и такого же цвета тканевые жалюзи, необычной формы настольная лампа на удобном столе, на котором, возле компьютера, алели розы в высокой узкой вазе. Два высоких стеллажа у стены напротив и несколько стульев дополняли обстановку. Сам кабинет представлял собой отгороженный двумя стенами угол огромной приемной Генерального директора. Третья стена, смежная с кабинетом Корфа, почему-то стала стеклянной. Анна видела свое отражение в темном, непроницаемом стекле и казалась сама себе рыбкой, заточенной в аквариуме.
Она подкатила кресло ближе к столу, коснулась пламенеющих лепестков любимых роз. И когда только успел? Корф все продумал, все предусмотрел, но все же…
Почему она так болезненно отреагировала на события сегодняшнего утра? Ведь все произошло примерно так, как она ожидала. Анна опустила лицо в ладони и задумалась.
Вся жизнь Анны так или иначе была связана с фирмой, ставшей ее семьей: она с детства знала и уважала многих сотрудников, здесь выросла как специалист, встала на ноги в материальном смысле. Анна всегда уважительно относилась к коллегам независимо от их должности, и от них получала такое же уважение, что позволяло ей избегать досужих сплетен и пересудов, но теперь все изменилось.
Едва войдя утром в просторный вестибюль офиса, она сразу же почувствовала на себе множество любопытных взглядов: охранников, уборщиц, закончивших утреннюю смену, вечно околачивавшихся возле столика дежурного секретаря курьеров, дружно подтягивавшихся к своим рабочим местам офисных тружеников – только ленивый не вышел посмотреть на нее. Владимир уверенно вел Анну, по-хозяйски крепко держа за руку, по лестнице, затем по широкому коридору, а она послушно шла рядом с ним, будто по подиуму, ощущая липкие взгляды и слыша неприязненные перешептывания за спиной. Ей казалось, что сотни глаз разглядывают ее, как какую-нибудь букашку, в мощный микроскоп, выискивая в ней мыслимые и немыслимые недостатки. А Миша, там, на крыльце… Анна вздрогнула, вспомнив испепеляющий взгляд Репнина.
В приемной их поджидал Карл Модестович, который при виде Анны, очень стройной в брючном костюме цвета navy blue, оттенявшем ее мерцающие ярче обычного глаза, рассыпался было в комплиментах, но, заметив на лице Корфа сдвинувшиеся на переносице брови, тут же выразил желание познакомить Анну с ее новым кабинетом, который специально для нее соорудили за три дня. Набившиеся в приемную под разными предлогами любопытные зашушукались, но Шуллер, грозно прикрикнув, вмиг разогнал бездельников и пригласил Анну осмотреть помещение. Владимир ободряюще улыбнулся ей, поцеловал теплую ладошку и, пообещав скоро навестить ее, отправился к себе.
Анна тряхнула головкой, отгоняя неприятные впечатления, и включила компьютер, несколько мгновений спустя на большом экране монитора появились кудрявые от завитушек буквы: «Любимая, я всегда с тобой»…