Критические заметки о марксизме-10

Господину Ф.
 На свете не слишком много истин, которые следует записать и выставить в позолоченной раме. Очень хотелось Марксу и марксистам свои истины превратить в подобие религиозных Откровений. «Новая Эра!», «Новая Эпоха!», «Новый Способ производства!». Слаб человек, боится смерти, хочется ему жить хотя бы в буквах. Я противник того, чтобы одну простую истину размазывать на многие-многие тома. Марксизм засорил мозги многим миллионам интеллигентов, особенно русским. Марксова историческая и экономическая теория была ложна от самого начала (о философии говорить не будем). Я считаю недоразумением тот факт, что пролетариат, класс плохо образованный или совсем необразованный, обездоленный, лишенный стремления подниматься по лестнице развития, – назван главной исторической силой, движителем прогресса! А ведь наивных  людей сколько на свете – они поверили в теорию! А наш главный марксист пошел дальше. Он сказал, что управлять государством со временем будет так просто, что это дело можно будет поручить кухаркам. И опять наивные люди поверили, автора же нарекли гением и самым человечным человеком. А его первого соратника и вовсе – гением всех времен и народов. Марксова теория эксплуатации – классовая теория. Она нужна была, чтобы разжечь классовую ненависть. И ненависть – к самой активной общественной группе, к  буржуазии – разгорелась. В России и во всем мире. От имени  пролетариата российские вожди самых активных и способных граждан уничтожили  физически, как мух, более или менее лояльную массу – усмирили и с помощью пропаганды даже сделали своими сторонниками, а прочих  превратили в зеков и эксплуатировали, как рабов. Вся эта «политика» отлилась нам великими жертвами в войне против фашизма. В Вашем тексте который я прочитал, немало говорится об успехах, которых достигла советская экономическая система. Производство выросло. «В сто раз», «в пятьдесят раз» и т.д. Чугун, сталь, уголь и прочее. «Космос», «быстрое восстановление».  Но это были внешние, бросающиеся в глаза показатели, а на внутренние показатели никто не хотел обратить внимания. А внутри процесс гниения экономической системы шел полным ходом, даже в период, когда «ревели трубы».  Одно десятилетие, два десятилетия, три – и время свое дело сделало. Стало очевидным: мы не идем, а стоим. Общая причина роковой болезни? Гражданина советская власть превратила в голого иждивенца. Развратила до предела. А на зэках и энтузиазме далеко не уедешь. Вот как это конкретно выглядело на производстве (особенно последние два десятилетия). Отстоял рабочий  восемь часов у станка, сдал свои детали сомнительного качества – и забыл о производстве; пошелестел служащий бумагами за столом, чайку попил - пора на обед, еще пошелестел – послушал сплетни соседей, позвонил родным и знакомым – пора домой; женщины, сидевшие по всяким лабораториям, днями занимались вязанием. Празднование дней рождения в рабочее время, прямо на рабочем месте, было обычным явлением. Там, где в цехе с планом справились бы два десятка рабочих, работала сотня. В последние десятилетия к репрессиям власть уже не могла прибегнуть – боялась мирового сообщества, а интереса к труду у рабочих, мастеров, инженеров и т.д. не было никакого. Особенно недостатки  советской экономической системы были заметны на колхозах: они угасали на глазах власти, зачарованной марксистско-ленинско-сталинской идеологией. Сеяли колхозы всего много, а убирать урожай было некому. Где возьмешь столько школьников и студентов? Запахивали урожай, чтобы отчитаться перед начальством: все убрано. Тракторов было с избытком – они ржавели на колхозных усадьбах. Удобрений было с избытком – огромные кучи его валялись на полях без использования. Хрущев пошел не по тому пути, Косыгин ничего не сдвинул. Думать-то было запрещено! Ученые экономисты высказывались робко-робко, если высказывались вообще. Был какой-то умный товарищ – Либерман, но хода его идеям не дали. А смелых ребят власть перестреляла еще при Сталине. Всеобщий дефицит поразил экономику.  И тут грянуло падение цен на нефть. Горбачев рассказывал, как политбюро занималось распределением колготок. Другой климат был только в оборонке, которая работала под присмотром КГБ. Туда бросали и деньги, и лучшие кадры. Но оружие есть не будешь. 9 декабря 2008 г.

 Уважаемый Эмиль! И до Маркса мир жил и развивался. И, возможно, жил бы лучше и спокойнее.   Если бы, конечно, не появился другой «смутьян», более горячий и радикальный. Но пришел Маркс, который дал анализ капиталу и капиталистическому обществу и указал способ, как его разрушить и построить на его месте социализм. Я не нашел у Адама Смита определения капитала. А это важно. Кажется, он понимал его, как накопленное богатство. А Маркс точно определил капитал: это – самовозрастающая стоимость, и самовозрастание его происходит потому, что капиталист недоплачивает рабочему за его живой труд. И у него (у капиталиста) есть на это юридическое право: он купил у пролетария не живой труд, а рабочую силу. Марксисты засуетились, зашумели, заскрипели перьями:  «Маркс раскрыл тайну эксплуатации! Маркс нашел того, кто создал все богатства на земле – это пролетарий, это рабочий!»  Все, кто работал за пределом предприятия, на котором непосредственно создается продукт, остались на втором плане.  Кто-то дал хорошую идею? Кто-то что-то изобрел и создал машину, инструмент? Все это стало постоянным капиталом «с», который живым трудом непосредственного работника переносится на продукт. Переносится по частям. И который (постоянный капитал) сам по себе прибавочной стоимости не создает. Не создает. Далее. Некий скряга накопил деньги и открыл производство? Легко можно обойтись и без этого «бездельника», его может заменить государственный чиновник, полагают марксисты. Из «открытия» Маркса вытекала необходимость  упразднения частной собственности, обобществления ее, тем более что буржуазия погрязла в конфликтах, войнах, тем более что она купалась в роскоши и сочувствия к страждущим не проявляла.

Сегодня в цеху несколько рабочих, с образованием ПТУ, управляя с помощью рычагов и кнопок сотней автоматов, за один день создают продукцию огромной стоимости. Кто согласится с тем, что именно эти рабочие и создают всю прибавочную стоимость? Стало очевидным, что весь капитал участвует в этом. Машина – инструмент в руках рабочего, его удлиненные руки. Но можно сказать и так: машина в производстве стоимости товара, в том числе и прибавочной стоимости, значит гораздо больше, чем тот, кто сидит на мягком сиденье и держится за рычаг, поворачивая его время от времени. 
Сколько должен получать рабочий? Только свободный рынок может это «подсчитать» и определить. Свободный рынок – удивительный «компьютер». Но он должен быть сформирован, организован, налажен, отрегулирован, как и всякий механизм. На то и создается демократическое государство. Всякая свобода работает в рамках необходимости, в рамках законов, иначе она превращается в произвол и разрушает целое, разрушает общественный организм, который, опять же по необходимости, может стать жертвой тирана.

Государство по природе своей призвано в обществе блюсти дисциплину, оно усмиряет  внутренних врагов – криминальный мир – и защищает целое от врагов внешних. Но когда оно становится тотальным собственником, оно расширяет функцию принуждения – давит всякое народное недовольство, особенно вольнодумную интеллигенцию. Но особенно – экономическую инициативу. И превращает страну в систему лагерей, кладбищ и неорганизованных захоронений. Есть сила – хочется ею поиграть. Этого не понимал Маркс, в этом была тупость наших большевиков.
 
Общественное влияние частных собственников и политическая власть должны быть сбалансированы. Бесконтрольные частные собственники тоже могут принести немало беды. Скажу банальность: обществом должен править разум. И добавлю: в союзе со справедливостью.

О пролетариате. Эта – граждане, занятые, в основном, в сфере материального производства. Но не только. Главный  интерес этих граждан? Ни за что не отвечать и просто жить рядовой  жизнью. Быть обывателем.  Ушел в 5 часов с работы – и забыл про нее. Обывателей  много в любой стране, и это нормально. 14 февраля 2010 г.
 
 Уважаемый Владимир.  Когда я написал, что Маркс "снял" гегелевское самопознание, то имел в виду, исходя из значения гегелевского термина, что Маркс поднялся на ступеньку выше и включил в свою философию философию Гегеля. Я сделал большой аванс для Маркса, потому что, в действительности, выше великого немецкого идеалиста в понимании процесса самопознания никто не поднялся.

Далее. Обусловила Марксова диалектика прогресс естественных наук в XX веке? У меня есть такое возражение. Европейские и американские естествоиспытатели, совершившие, действительно, большой прорыв в естествознании (и Нобелевские премии об этом говорят), Маркса менее всего читали. Что касается диалектики, то лучше всего ее взять из первых рук – у Гегеля. Они это и делали. А вопрос о первичности материи или сознания их меньше всего интересовал. У наших ученых мозги были «заточены» под марксизм, потому что он был им навязан. Грубо навязан. Нас душила «железная пята» не только  политическая, но и идеологическая. Поэтому мы и «поотстали», если употребить Ваш термин.

О базисе и надстройке. Маркс неправильно сформулировал отношения базиса и надстройки. Ведущим фактором общественного прогресса является надстройка, то есть идеи и учреждения. А экономический базис – это то, на чем строится общественное здание. Это фундамент, на котором строится дом. Большевики, руководствуясь учением классика о первичности экономического базиса, и заставили Россию копать котлован под фундамент. Она и копала его. Понадобились ГУЛАГ и колхозы, понадобилась великая мобилизация народа  для копания могилы своему государству. 

Труд – движитель прогресса, прогресса материального и духовного. Это правильно. Но какой труд? Рабочего, который держит метлу в руках, или мастера, который организует производство? Рабочего, сидящего за лентой конвейера, или инженера, который этот конвейер придумал? Водителя или создателя машины? Сборщика компьютера или его создателя? И т.д. Если учитель не научит, если врач не поправит здоровье, если мать не родит – не будет у нас никакого производства.

Наука, искусство, вера, политический строй совсем не определяются экономическим базисом, хотя и опираются на него, используют его как основу. Они автономны. Более того – они ведут за собой то, что называется сферой производства. Это понимали и ограниченные советские вожди, кидавшие на науку огромные деньги. Правда, науку они ценили лишь ту, которая помогала ковать оружие. «Кости со стола», конечно, доставались и общественным наукам, но их творцов держали на железной идеологической цепи. Им позволялось только интерпретировать марксизм – «единственно правильное учение». Марксизм остановил развитие российской общественной науки минимум на столетие. Но Вы, думаю, этого пока не поняли. 2 марта 2003 г.