Кампания 1941 года. Глава 175

                Глава СLXXV


    Удержание косы Тендра Военный совет Черноморского флота вполне обоснованно считал необходимым условием удержания Одессы. Потеря косы  слишком затруднила бы Черноморскому флоту поддержание сравнительно безопасного морского сообщения Одессы с Севастополем.
    После убытия вице-адмирала Левченко в Крым на материковой части Тендровского боевого участка южнее Херсона развернулись упорные бои, в ходе которых Ново-Збурьевка несколько раз переходила из рук в руки. Однако соотношение сил сторон исключало возможность длительной обороны. В течение сентября противник овладел всеми ключевыми пунктами ТБУ на берегу, включая Свободный порт и Железный порт. Левченко сдержал слово, и лагерь беженцев в Железном порту был своевременно эвакуирован морем в Крым. Эвакуировав окрестные острова, включая Березань, командование стянуло все силы ТБУ непосредственно на Тендру, переправив сюда дополнительно 2-й Черноморский полк морской пехоты. На Тендре развернулось строительство взлётно-посадочной полосы для истребителей. Большие корабли Дунайской флотилии, потерявшей в боях в районе Тендры флагман – монитор «Ударный», - были отведены в Севастополь; под Тендрой остались лишь катера, которые могли базироваться непосредственно на косу. Монитор «Мартынов» и отряд бронекатеров, переданные в конце лета флотом в оперативное управление 18-й армии Южного фронта и участвовавшие в боях в районе Запорожья, не смогли вернуться в Чёрное море; они были взорваны их экипажами, вернувшимися вскоре на флот по суше.
  Тем временем 11-я немецкая армия, возглавленная после гибели генерала фон Шоберта генералом Манштейном, заняла северный берег Сиваша до основания Арабатской стрелки и отрезала 51-ю армию от войск Южного фронта, блокировав Крым с суши. 24 сентября, после нескольких дней разведки боем, генерал Манштейн провёл мощную артподготовку и повёл пехоту 11-й армии на штурм Перекопа. Части 156-й стрелковой дивизии генерала Черняева, принявшей на себя главный удар, оказывали героическое сопротивление. Их поддерживали огнём восемь батарей, развёрнутых в районе Перекопа флотскими артиллеристами. Сводная авиагруппа ВВС флота из 80 самолётов прикрывала защитников укреплений Перекопа с воздуха. Перебазированная в район Перекопа, авиагруппа, возглавляемая заместителем командующего ВВС Черноморского флота генерал-майором авиации Ермаченковым, располагала всего несколькими штурмовиками, и в штурмовках принимали участие истребители с привешенными к крыльям авиабомбами. Флотский зенитный артдивизион, переведённый из района Скадовска, прикрывал защитников Перекопа от атак с воздуха. Отряд моряков-минёров установил на подступах к Турецкому валу несколько морских мин. Идея использовать морские мины на суше в качестве фугасов большой мощности была высказана вице-адмиралом Октябрьским уже в первые дни войны. Теперь она была проверена на практике. Как только пехота противника выходила на заминированный участок, матросы-подрывники, укрытые в заранее оборудованных колодцах, включали электрический ток; на месте взрыва оставалась воронка в несколько метров.
  Перекопский перешеек, соединяющий Крым с материком, имеет 30 километров в длину и от 8 до 23 километров в ширину. Самое узкое место находится на севере, у деревни Перекоп, где ещё в старину перешеек был перегорожен земляным валом. Несколько южнее вала расположен посёлок Армянск. На юге перешеек имеет ширину 15 километров и перегорожен пятью озёрами, дефиле между которыми получили название Ишуньских позиций по названию расположенной поблизости деревни. Дальше на юг расстилалась степь и не было ни одного окопа, не говоря уже об инженерных сооружениях. Бескрайняя степь простиралась и на север от земляного вала. Казалось невероятным, что противник отважится атаковать вал с этой стороны, чрезвычайно трудной для ведения наступления. Ровная как блин выжженная южным солнцем степь не предоставляла ни малейшего укрытия, и даже фигура лежащего плашмя человека была хорошо видна с гребня вала за несколько километров. Однако то, что было плохо для пехоты, открывало хорошие перспективы для использования танков.
  Накануне войны никто в СССР не мог допустить мысли о том, что сухопутные войска противника смогут угрожать Крымскому полуострову с севера. В результате полуразрушенный земляной вал совершенно не был укреплён, а имевшиеся во времена гражданской войны инженерные сооружения пришли в негодность. Строительство современных укреплений на Перекопе было начато лишь в июле. Прежде всего защищались от танков. Вдоль вала были врыты в землю двухметровые стальные надолбы, залитые сверху бетоном.
   19 августа в Крым прибыл командующий вновь учреждённой 51-й Отдельной армией генерал-полковник Кузнецов. Спустя неделю, 26 августа, начальник Генштаба маршал Шапошников потребовал от главкома Юго-Западного направления Будённого «не допустить прорыва противника в направлении Перекопа». Прошло ещё 5 дней, и авиаразведка флота доставила в штаб вице-адмирала Октябрьского сенсационное известие: противник соорудил понтонную переправу через Днепр в районе Каховки; к полудню на левом берегу обнаружено до батальона мотопехоты.
   На следующий день воздушная разведка донесла уже о двух полках немецкой пехоты на левом берегу Днепра. Генерал Батов, командующий 9-м стрелковым корпусом, не поверивший накануне донесению моряков, недоумевал: как мог допустить такое Черевиченко, командующий 9-й армией Южного фронта? Спросить об этом в штабе Черевиченко он не мог: прямой проводной и радиосвязи между штабами 51-й и 9-й армий не было, хотя директива Шапошникова от 20 августа предписывала генералу Черевиченко установить такую связь и обменяться делегатами командования с 51-й армией. Генерал Черняев, в штабе которого находился в это время генерал Батов, отправил в штаб 9-й армии своего начальника штаба. Вернувшись на другой день, он сообщил: «Состояние штаба 9-й армии таково, что получить какую-то информацию о положении войск противника было невозможно. Самого командарма застать в штабе не удалось, он был в войсках». Генерал Черняев не успокоился и отправил в штаб 9-й армии начальника разведотдела штаба дивизии капитана Лисового. Возвратившись, капитан доложил, что «проник» в кабинет командарма и имел с ним беседу. Высказав предположение о том, что наступление немецкой и румынской армий на Крым маловероятно, генерал Черевиченко отправил капитана за более подробной информацией в Оперотдел штаба, но и там никакой дополнительной информацией о противнике разжиться не удалось. В тот же день немецкая авиация бомбила Армянск и железную дорогу на Перекопе. У генералов Батова и Черняева больше не было сомнений: противник будет штурмовать Перекоп.