Песнь велоцираптора. Пролог. Огоньки

Парк четвертичного периода. 

Повесть.

«… во многих случаях я вполне сознательно
жертвовал палеонтологической и геологической
конкретикой в пользу теоретических
(иногда к тому же - в достаточной степени умозрительных) обобщений».
К.Ю.Еськов, «ИСТОРИЯ ЗЕМЛИ И ЖИЗНИ НА НЕЙ»

Лепид:А что это за штука крокодил?
                Антоний:По форме он очень похож на себя. В толщину не толще, а в высоту не выше.
Двигается с собственной помощью.
 Жизнь поддерживает питаньем. Когда околеет разлагается.
                Лепид:Какого он цвета?
                Антоний:Своего собственного.
                Лепид:Любопытная гадина
                Антоний:Любопытнейшая. А крокодиловы слезы мокрые.
                В.Шекспир, «Антоний и Клеопатра».

Пролог: Огоньки.
         Жарко и скучно было в аэропорту Борисполь. Пятилетняя девочка со смешными косичками и чайными любопытными глазенками, смирно сидела возле матери и оглядывала большой зал в поисках чего-нибудь интересного. Вот  кошка. Вот птичка  за окном. Кошка смотрит на птичку. Вот большой самолет поднялся в небо, с ревом стал набирать высоту, уменьшаясь на глазах.  Вот прошла тетенька, она хорошая, это видно, у нее внутри золотой огонек, как у мамы с папой, она улыбается, и Косма (так звали девочку), улыбается вместе с ней. А вот дяденька пошел  у него зеленый огонек, поэтому он такой озорной, как мальчишка Сенька в детском саду, дяденька этот смотрит на все насмешливо, но не зло. У всех людей огоньки  белые и скучные как ртутные лампы. А есть такие – с цветными огоньками. Вот они-то как раз интересные, даже интереснее бывают чем игрушки. Смотришь на такого и все про него знаешь. Косма, правда, иногда и не понимала , что она знает про человека с цветным огоньком.
        Пришел папа. Он купил билеты. Билетов не было. Но папа  кого-то попросил и для него билеты нашлись. Так что они теперь полетят в Ленинград. Мама обещала, что Косма увидит в Ленинграде много инетересного. Косма рада теперь, что билеты нашлись. А то мама очень огорчилась, что поездка откладывается.  Мама не подала виду, что огорчилась, но Косма все равно увидела по огоньку, что мама чуть не плачет. И тогда Косма сделала так, что билеты нашлись.  Она попросила огоньки. Да, с Космой такое уже бывало.  Она разговаривала с огоньками. Были огоньки, которые жили в людях. Они разговаривать не умели, потому что были маленькие. А были такие огоньки – большие..  Больших огоньков было всего восемь.  Были желтый и белый – они сказали Косме, что они небо и земля, и они были как мама и папа всем-всем маленьким огонькам на свете и другим шести большим огонькам.  А другие большие огоньки были такие:
        Красный и синий, они были как огонь и вода.  Серебряный и золотой  – эти были озеро и гром, зеленый – дерево и голубой – ветер. У КАЖДОГО ОГОНЬКА БЫЛ СВОЙ ХАРАКТЕР, например, серебряный был веселый, и любил играть и петь, а голубой был очень любопытный, и всюду проникал, он все знал и везде побывал на всем-всем свете.   С огоньками можно было разговаривать о чем хочешь. Косма разговаривала с огоньками и они рассказывали ей много интересных вещей. Позже Косма узнала, что у огоньков можно попросить чтоб исполнили желание, и они иногда могут сделать.  Вот когда Косма увидела, что мама и папа  очень хотят в Ленинград, и боятся, что если они не полетят, то могут сильно поссориться и даже развестись, то Косма тогда сама испугалась и захотела, чтобы билеты нашлись. Тогда она закрыла глаза и посмотрела на огоньки, и огоньки закружились, как в хороводе и запели такую красивую песенку.  И папа сразу вспомнил, кому надо позвонить, и позвонил, и пошел и купил билеты. Но огоньки сказали, что это опасно, они не хотели, чтобы Косма летела, но Косма боялась, что мама с папой разведутся и не послушалась огоньков. Папа еще сказал маме, что из-за него билеты не достались трем другим людям, которые очень огорчились и сердились на папу. Косма спросила у огоньков, как помочь этим людям, чтобы они не огорчались. И огоньки сказали, что помогать им не надо, у них и так все хорошо. Помогать теперь нужно тебе. – Так сказали огоньки.
       И когда самолет стал падать, все закричали, мама схватила Косму и прижала к себе и была такой белой, как статуя в парке, а папа схватил маму за руку и сказал: «Не бойся, мы же вместе», но они все равно боялись и не знали, что делать. Косма тогда зажмурилась и позвала огоньки и попросила спасти самолет, чтобы он не падал. Но огоньки сказали, что не могут, потому что самолету этому надо упасть, судьба его такая и тут уж ничего не сделаешь. Косма спросила: а маме с папой тоже судьба? Нет. – ответили огоньки, - Не судьба. Это ты сделала так».  – «Давайте я верну все как было», - попросила Косма. Огоньки засмеялись. «Не бойся», - сказали они, - «умирать совсем не страшно. Ты все равно будешь с мамой и с папой, а потом сама поймешь»...
        - Но это же , наверное, больно, - возмутилась Косма, - я не хочу умирать!
        Огоньки помолчали, и сказали:
        - Сделай сама, мы не можем. 
        И они построились, как для танца, в круг, так что синий встал против красного, они сблизились и вдруг исчезли, и получилось пустое место – проход, там где они были.
         - Сейчас мир не существует, - сказали огоньки. – Иди, и верни все назад, только быстро, мало времени. 
         Косма вошла в дыру между огоньками, наступила тьма. Вдруг она остановилась и увидела в темноте глаза. Там кто-то был, но он был нестрашный, а, наоборот, добрый, только очень старый. И это был не человек. А что-то не понятное, то ли птичка, то ли ящерка, только оно было большое. Оно спросило, только не вслух, а так… как огоньки:
     - Ты зачем здесь?  Тебе нельзя.
     А Косма сказала:
     - Здравствуйте. Я судьбу нарушила, дяденька, мне надо обратно все исправить, а то мы умрем, все, и я, и мама, и папа…  а нам еще не надо…
     И тогда незнакомец-непонятец засмеялся в темноте и сказал:
     - Совершив ошибку, не бойся ее исправить. 
      А Косма не поняла и спросила:
     - Простите, пожалуйста, что вы сказали? 
     А он ответил:
    - Ты хорошая девочка, вежливая. Ну, иди, исправляй.
 …и она скользила во тьме, пока ее глаза не вошли в глаза другой девочки, и все тело ее вошло в тело ее самой же, но двумя часами моложе. Она изо всех сил закричала самой себе: не надо на самолет, он упадет, вы умрете, уходите отсюда сейчас же. Та другая, Косма, в которую она ворвалась, испугалась так, что упала на холодный пол, выкрикивая что-то страшное на чужом языке, а потом стала белая и холодная и мама и папа кинулись к ней и подняли ее на руки и стали гладить и целовать. А потом все исчезло: и цвета и звуки.  И когда девочка пришла в себя, она была уже одна и лежала дома в своей кроватке и мама с папой сидели рядом , держась за руки и смотрели на нее, и ни в какой Ленинград ехать не надо было, потому что они уже и так были вместе. Пришел врач. Посмотрел на нее и сказал, что все в порядке, но на всякий случай надо сделать то-то и то –то. А мама сказала:
    - Господи, какое счастье что мы не попали на тот рейс…  - и поцеловала Косму в глаза.
    А Косма никому ничего не сказала, ни папе ни маме. И скоро сама забыла. Только следы ее остались там , там, где она была. Там ведь нет ветров и дождей, и следы остаються навечно, как на Луне.