Охота на чтонг двух ванов

Было это летом. Да, точно. Самое лучшее время для охоты на чонг двух ванов. Это такие небольшие пушистые зверьки, три на четыре метра, которые научились летать с различных этажей зданий, как жилых, так и нежилых. Но научиться-то научились, а вот желания особого не проявляют. Пока как следует палкой не огреешь или не заплатишь, ни за что в окошко не прыгнут. А и прыгнут, тоже толку мало – девять из десяти в форточке застревают. Так потом с форточкой на шее и бегают, кто за пивом, кто от алиментов. Это у кого какая судьба.

А ещё они научились красивыми буквами писать на заборах хорошее слово «миру мир». Жаль только, вот, что за забор они могут принять всё, что угодно. Даже на спине у генсека ООН вывели свои буковки, правда, с ошибками. А он-то обрадовался, возгордился (читать-то сам не научился), спину больше не моет, пиджак с рубашками не носит, чтобы все могли увидеть характерную для чонг двух ванов надпись: «МУРу МУР» и «Я тебе, падла, ещё припомню». Ну, первую надпись, наверняка, молодой чонг двух ван сделал, который на милицейских заборах грамоте учился. А вот вторая надпись – скорее всего, дело рук антиглобалистов. Это их почерк!

Но ценят чонг двух ванов не за грамотность и пилотажное мастерство. Больше всего у них ценятся молодые рога, которые не служили на флоте или – не дай Бог! – в авиации. Потому что только из таких рогов добывают самые лучшие паркетные полы, горящие путевки в Анталию и текст гимна многих латиноамериканских стран – «Боже, храни Америку в сберегательной кассе, но только не в национальной валюте».

А тот, кто видел их в период весеннего гона – издали, конечно, – уже никогда не сможет вернуться в своё детство, а только в чужое, да и то сильно постаревшим и некрасивым, как комбикорм для племенных ухо-горло-носов. Потому что у чонг двух ванов ни стыда, ни совести, и гонят они, гонят так, что уши вянут! А у некоторых не только вянут, но ещё желтеют, а потом и опадают. Вон, уже у всех китайцев пожелтели, скоро могут и опасть. Вот, дворникам-то работы будет: два миллиарда желтых ушей по улицам заметать да на свалку вывозить!

Всё это я, конечно же, хорошо знал, когда взялся добыть парочку особей для зоопарка села Колотушкино – населенного пункта не большого и не маленького, а ровно на пятнадцать с четвертью дворов. Да и тех неогороженных. Так что и не поймешь сразу, двор это или народные песни про Сопротивление материалов в агрессивной среде. Да и мужиков там у них хронически не хватало не только, чтоб заборы городить, но даже детишек смастерить – и тех не сыщешь. Впрочем, дело не в этом. Не про Колотушкно здесь речь, а про чонг двух ванов.

Так, вот, сижу это я в засаде уже третий день – чонг двух ванов как не было, так и нет! Как будто что-то почуяли или их кто предупредил. Но я терпения не теряю, здоровья пока тоже хватает. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! Готов ещё хоть неделю ждать, да тут, как на грех, возвращается муж из командировки! Понятно, место засады на кровати, я из скромности поменял. Замаскировался в шкафу под меховую шапку сто семьдесят восьмого размера. Дело привычное и несложное. А муж никуда не уходит. Сидит, зараза, на диване, открыл дверцу шкафа и смотрит на меня. А потом как рявкнет своей жене:

- Манюня! А чья это шапка у нас в шкафу?

- А это я тебе к Дню грибника-экстримала подарить хочу. Примерь-ка! – бессовестно соврала она.

Он сразу хвать меня за бока и давай себе на голову натягивать. Я терпел, терпел, а потом не выдержал, да как заору:

- Руки прочь от Вьетнама! Тефаль думает за вас!

Он испугался, меня из рук выронил, сам на полку в шкаф запрыгнул и прикинулся, будто он и не муж вовсе, а самый обыкновенный велосипед пензенского тракторного завода. Но меня-то на мякине не проведешь! Уж я-то знаю, чем муж отличается от велосипеда! Хотя и желание покататься на велосипеде одолевало всё сильнее и сильнее. А тут ещё босоногое детство вспомнил и не выдержал, снял его с полки, проверил, хорошо ли накачены шины, взобрался в седло, пришпорил и лихо помчался по квартире с разудалыми песнями, только цокот копыт по всему дому.

Не помню уже, как долго я катался, но, в конце концов, снизу прибежал сосед жаловаться на топот и лихие казачьи песни не в лад. А я пригляделся к нему и вижу, что это никакой не сосед, а самый обыкновенный – муж! Только другой жены. И вся-то разница. И он ко мне пригляделся, а потом – хвать здоровенную палку да как огреет меня по спине, я так и слетел с велосипеда. А он не унимается. Опять меня палкой по спине! Я взвился под самый потолок да к окну. Хотел изящно выпрыгнуть, но в форточке застрял, так с нею и полетел. Благо лететь было недалеко, всего-то с восьмого этажа. Нет, вру, с девятого, я магазин на первом этаже не посчитал. Лечу я себе спокойненько, готовлюсь к приземлению и вдруг с ужасом замечаю прямо под собою двух охотников на чонг двух ванов!

А на мне одежды никакой, из всех документов только форточка на шее, а тело всё покрыто густой темной шерстью – это я ещё не полностью от шапочной маскировки избавился, словом, вылитый чонг двух ван!

Охотники оказались самыми матерыми из всех, каких я только встречал. Я и крякнуть не успел, как они меня повязали и собрались в зоопарк вести. Чувствую, дело плохо.

- Братцы! – говорю им. – Да я же никакой не чонг двух ван, а такой же охотник, как вы, в засаде лежал, да муж раньше времени из командировки вернулся…

- Что ты нам гонишь?! Что ты нам гонишь?! – не поверили они . –У нас уже уши вянут!.
Подвели меня к забору, дали в руки мел и говорят:

- Ну, раз ты тоже охотник, то напиши-ка здесь следующий пассаж: «Мама срыла раму»!
Я обрадовался, выхватил у них мел и стал быстро-быстро писать. А когда написал, то и сам не поверил тому, что получилось. На заборе красивыми ровными буквами было написано «миру мир»!

Охотники меня больше не слушали, связали, надели намордник и в зоопарк села Долбилкино – точной копией села Колотушкино, но только с ещё большим дефицитом мужиков. Там я и провел почти три года. Днем в клетке сидел, а по ночам ребятишек мастерил, всё равно заняться больше нечем. Хорошо, меня скоро на работе хватились и стали разыскивать по моргам, троллейбусным депо, выставкам вышивальщиц и другим злачным местам. Но, как видите, нашли. И вызволили из клетки.

Но после этого я зарекся когда-либо ещё охотиться на чонг двух ванов. Долго ли до беды…