Ты помнишь запах моря?..

Не получив утреннюю порцию никотина, мой организм активно бунтовал. Чувство, сродни чувству голода, поедающее мои легкие, понемногу подводило меня к нужной кондиции. Но на сигареты совершенно не оставалось времени. Я летела по городу, не замечая ни редких прохожих, ни машин, с ревом сигнального гудка проносящихся мимо. Серое дождливое небо неприветливо брызгало на прохожих ледяными каплями. Мерзкая жижа под ногами, помесь грязного снега и воды, начала дико раздражать. Ноги разъезжались в разные стороны. А перед глазами, как фон для серых, мокрых улиц, стояло его лицо.
   Глаза, небесно-синие, как всегда, лучисты. Казалось, они улыбаются мне… Они всегда мне улыбались, сколько я себя помню.   Даже когда он злился, морщинки в уголках его глаз не давали мне по-настоящему почувствовать себя виноватой. А теплая улыбка, в которой он расплывался, стоило мне выдавить из себя ненавистное «Извини…», лишала меня возможности здраво мыслить.
    «Ты помнишь запах моря?.. » тихий голос звучал в моем сознании. А перед глазами все стояло его лицо. И пронзительно-голубое небо отражалось в синих глазах. Он сидел на земле, и, запрокинув голову, с легкой улыбкой смотрел на проплывающие над нами тучи. В тот момент мне все казалось прекрасным. Даже холодный ветер. Я никогда не любила ветер.
  «Тепло солнца…ты чувствуешь? - он перевел на меня взгляд. – Знаю, чувствуешь» От хитрой улыбки у меня перехватило дыхание и я снова запрокинула голову, дабы окончательно не дать себе утонуть в этих глазах. Рано… я пока слишком сильно хочу жить. Хотя, кого я обманываю. Поздно что-либо менять, все уже было решено за меня. А меня кто-то спросил?..
   «Я помню как мы познакомились… Это было 19.30, ты стояла под большими часами в центре и ждала кого-то…» Он говорил тихо, и по телу от его голоса разливалась приятная тяжесть. Я с полуулыбкой слушала о нашем знакомстве, хотя слышала эту историю много-много раз…
    Мимо с ревом пронесся огромный джип, сигналя мне изо всех сил. Я вздрогнула, провожая взглядом махину. Из водительского окна высунулся водитель.
   - Идиотка!
    Оказалось, я так близко подошла к дороге, что машины с легкостью могли бы зацепить полы моего белого плащика, который развевал ветер.
    - Да пошел ты… - прошептала я вслед уносящейся иномарке, кутаясь в шерстяную ткань и отходя от проезжей части. Ненавижу ветер. Ненавижу. Я чувствовала, что начинаю задыхаться. Но останавливаться нельзя. Каждая секунда на вес золота.
   Где же это чертово здание…
   В кармане разрывался мобильный. Дрожащей рукой достала телефон. Вызывает Анна Петровна.
 - Да?
 - Тварь! Я ненавижу тебя! Что ты сделала с моим сыном? – сквозь истерические всхлипывания и вечные помехи доносился до меня ее голос. Исступленные рыдания… - Если он умрет… если он умрет, я посажу тебя! Я клянусь, тебе не сдобровать! Мой мальчик… мой бедный мальчик… связался на свою голову… Это ты! Ты виновата!
   Я шла молча. Искала. Хмурилась от летящих в лицо капель, старалась не упасть на скользкой мешанине. Слушала крики женщины в трубке. Виновата… Возможно, и я.
    Под крики Анны Петровны мысли уносили меня в прошлый день. С чего все и началось. 
   … Мы сидели на крыше высотки и курили, свесив ноги вниз. На мне все еще была его мятая рубашка, а пояс джинсов свешивался, полу расстегнутый, с моего бока. Он сидел по пояс голый, и тоже курил, не сводя с меня своих глаз.
   «Не смотри так на меня, - тихо попросила я, все еще чувствуя саднящие следы от жадного рта на шее и плечах. Глубоко затянулась и медленно выпустила изо рта дым. Он растворился в ночной темноте. Слился со звездами. С ночными тенями. Со светом ржавых фонарей. – Это была наша последняя ночь вместе»
   «Я не смогу жить без тебя»
   Из моих губ вырвался ироничный смешок и я перевела на него взгляд. То, с какой серьезностью он это сказал, едва не заставило меня поверить.
    «Ты – моя.»
   Я какое-то время выжидательно смотрела в его глаза. Ты – моя. Так просто… Непонятно, что я хотела увидеть. Когда же не увидела ничего, просто отвернулась. Опустила взгляд. Широкая трасса и множество удаляющихся в никуда автомобилей. Мигающий светофор. Четыре девушки переходят дорогу. Кажется, ветер доносит до ушей их голоса… кажется, или нет?
 Я покачала головой.
«Нет»
«Ты – моя, понимаешь? Я не могу без тебя…»
Я встала и выбросила тлевший бычок сигареты вниз.
 «А трахаться с Катей мог, - мои слова прозвучали грубо, но он не опустил глаз. Твердо встретил мой взгляд и я заметила, что в синих глазах, этих проклятых, самых прекрасных на свете глазах, отражаются звезды. Я решила – это была наша последняя встреча. Пусть, эгоистично. Но почему бы не насладиться в последний раз прекрасно сложенным телом? - Мы больше не увидимся»
   «Да что ты? - он сжал губы. – Ты думаешь, я отпущу тебя?»
   «Ты думаешь, мне нужно твое разрешение?» Я вздохнула. Изо рта вырвалось облачко пара. Отвернулась и быстро сняла с себя его рубашку. Натянула свой свитер и застегнула пояс.
«Попользовалась мной? Прощальный секс?»
 «Называй, как хочешь» я одела куртку и направилась к выходу с крыши. Он встал и схватил меня за руку. Несмотря на раннюю весну и отсутствие его рубашки, пальцы показались мне горячее раскаленного железа.
 «Кате веришь, а мне нет?» Я подняла глаза. Заглянула ему в лицо.     Он ждал, напряженно глядя на меня. Я высвободила руку. Кивнула на рубашку.
 «Оденься. Холодно…»
 И отвернулась.
 «Я не буду жить без тебя»
Что-то в его тоне испугало меня. Пронизывающий ветер вдруг налетел на нас. Его волосы упали на глаза, но он даже не моргнул. Неотрывно смотрел на меня.
 Я пожала плечами. Вздохнула и пошла к выходу. Находиться здесь дольше – значило бы простить его. А я не могла. Чертова гордость.
  «Я не буду жить без тебя!»
   Это и были последние слова, что я слышала от него.
   В моем телефоне уже не раздавались крики. Лишь короткие, дергающие за нервы, гудки.
   Вот, наконец-то, здание, которое я искала. Ужас охватил меня при виде серого строения, похожего на тюрьму.
  Дальше все происходило как то уж очень быстро - я нашла врача. Речь у этого мужчины была сбивчивой… Будто он хотел раздразнить меня. А мои руки медленно леденели…
   Я ждала, пока врач сформулирует собственные мысли в членораздельные слова. Это были самые ужасные мгновения моей жизни… Он медленно, перелистывая бумаги сообщил мне о том, что парень вкатил в себя 10 миллиграмм адреналина. Смертельную дозу.
  - Состояние крайне тяжелое. Он перебывает в реанимации… Ожидайте… - и он исчез.
 Крайне тяжелое… реанимация… В глазах потемнело.
Этого просто не может быть.
 Я без сил опустилась на больничную кушетку. С некогда белого плаща тонким ручейком стекала грязь. Ледяные пальцы были прижаты к лицу. Снова заревел мобильный. Сквозь пелену отчаянных слез, я увидела, как мои руки вытащили его из кармана. Анна Петровна. Вызов.
 - Пошла к черту! Я не виновата в смерти твоего сына!
 Голос молнией пронесся по холодным кафельным коридорам. Только сейчас я заметила, как силен резкий запах лекарств. И какой ужас, должно быть, испытывают все, кого везут на каталках в операционную. Из трубки снова начал доноситься визгливый крик.
 - Молчать. – Прошипела я и с размаху бросила телефон на кафельный пол. Послышался треск, и потухший дисплей откатился к моим ногам. Ровно в противоположенную сторону от клавиш. Слезы текли из моих глаз. На губах застыло его имя. «Вот то, что ты заслужила! Получи… тварь…». Я с ужасом понимала, что плачу из жалости к себе. А не из жалости к нему. Господи, что же я за человек…
 Его сердце остановилось ровно в 19.30.
 А на следующий день я узнала, что Катя солгала мне.
 Он был верен мне всегда. До самой смерти.