Сказочка

В некотором царстве, в некотором государстве, а именно в тридевятом королевстве жили-были Король и Королева предклимактерического возраста. Хорошо жили, прям-таки процветали, да только не было у них детей. Вот и говорит Король Королеве:
Чего уж тут ждать! Заведем себе, что ли, Домашнего Любимца. Сходи-ка ты в Зоомагазин, там этих тварей полно.

Приходит Королева в Зоомагазин, а там и правда Любимцев видимо-невидимо!  Все веселые да гладкие, хвостиками машут (у кого хвоста нет, те просто попой крутят), в дом напрашиваются. А за кассой  Баба-Яга – старая карга, нос крючком, зубы торчком (все три штуки), на одном ухе, как в кресле, сидит, другим – от мух отмахивается. Оно ведь где Любимцы, там и мухи.

Выбрала себе Королева крысу черную, веселую да гладкую (звать Валькирия, стоит 100 монет), и пошла  к кассе расплачиваться. Тут-то Баба-Яга и спрашивает:
-   А зачем же тебе, Ваше Величество, Любимец понадобился?
Ну, рассказывает Королева, вот так мол и сяк, такие дела. Баба-Яга чек пробила и говорит:
-   Можно горю твоему помочь. Ты Валькирию полгода корми-пои, а как солнце на зиму повернет, отруби ей голову, шкурку спусти, суп свари (да голову тоже в суп кинуть не забудь!). Как суп этот съешь, так сразу и понесешь. Вот тебе инструкция и еще ножик булатный в придачу, совсем бесплатно, у нас сегодня акция такая. Чек сохрани, на товар полгода гарантия.   

Вернулась Королева во дворец, крысу показывает, а про ножик-то булатный не сказывает. Всем хороша Валькирия, умна, игрива, любезна. Сразу во дворце веселее стало. Вот уж незаметно полгода проходит, солнце на зиму повернуло, гарантийный срок заканчивается, а рука не поднимается Любимицу зарезать. Плачет Королева, рассказала мужу все. А ему и деток хочется, и Валькирию жалко. В общем, решили оставить крысу жить.

Еще полгода прошло, да еще три раза по полгода. Снова солнце на зиму повернуло. Тут зовет Валькирия Королеву и молвит ей  человеческим голосом:
-   Короток век крысиный, чую, смерть моя близка, не дожить мне уж до нового солнцеворота. Хочу отплатить тебе за добро, за ласку. Доставай нож булатный, руби мне голову да суп вари, покуда я еще жива! И голову в суп кинуть не забудь.

Поплакали Король с Королевой, но поступили как Баба-Яга велела, все по инструкции сделали. Через 9 месяцев родилась у них дочка – красавица, веселая да гладкая, умна, игрива, любезна, а волосики черные. Назвали Валькирией. И было счастье во дворце 7 лет и еще 7, пока не настал четырнадцатый день рождения принцессы. Как взялась она свечки на именинном пироге задувать, так вдруг исчезла! Вот сейчас тут была – и нету, лишь черная тень вдоль стены метнулась. Где только не искали принцессу – прям будто сквозь землю провалилась! И слуги ее тоже подевались куда-то вместе с чадами и домочадцами. Вспомнила тут Королева, что просроченную крысу съела, да поздно, претензии предъявлять некому. Поплакали Король с Королевой еще разок и завели себе йоркширского терьера, гулять с ним на старости лет. Только уж в Зоомагазин не пошли, приобрели щеночка через клуб.

А тем временем в соседнем царстве-государстве, Тридесятом королевстве, тоже много чего произошло. Там тоже были Король и Королева, как и положено, вполне себе молодые, да только правил Старый Король Людвиг – отец Молодого Короля. Уж такой он был старый, что не ходил, а ползал еле-еле, и везде его сопровождали двое слуг: один с метелкой да совочком – труху и песок заметать, что из Людвига на паркет сыпалась, другой с дубинкой – Смерть отгонять, ежели та посмеет к Старому Королю приблизиться. Дело в том, что придворный маг Астрозор по взмахам хвоста волшебного кота Василевса предсказал рождение у Молодого Короля младенца мужеского пола, который, повзрослев, разрушит Великое Царство. Предсказания Астрозора с Василевсом обычно были довольно точными даже в том, что касалось погоды, поэтому любознательный Старый Людвиг поклялся не помирать, покуда сын его не родит себе наследника. Так и жили.

Как явствует из вышеизложенного, детей у молодых Короля и Королевы в те поры не было. Зато был у них в трехлитровой банке Домашний Любимец – джунгарский хомячок по кличке Филимон.  Целыми днями Филимон отсыпался, вечерами отъедался, а по ночам в банке шумел, скакал козлом – сбежать хотел, а поскольку не получалось, громко ругался на джунгарском наречии. Поэтому на ночь слуги королевские выставляли банку с хомяком на кухню.

И вот повелось так, что каждую ночь шел Молодой Король на кухню, садился рядом с банкой и беседовал с Филимоном глубокомысленно:
-   Ну, что, брат… Эвона как! Се ля ви, дружище. Вот то-то и оно…
Филимон отвечал по-джунгарски. Так и коротали ночи. Ну и откуда наследнику взяться при таком образе жизни? !

Осерчал как-то вконец Старый Людвиг, влетел за полночь на кухню (откуда и силы-то взялись! ), да и выкинул банку с хомячком прямо в окно – стекло разбил, банка – вдребезги, хомяк – всмятку! Плачет Молодой Король, рыдает. Молодая Королева взялась утешать его, да в ту же ночь и понесла. А Филимона кремировали и пепел в саду развеяли.

Ну, далее жизнь пошла своим чередом. Через положенные 9 месяцев народился Королевич – ликом светел, взором ясен, сразу видно, что герой. Назвали младенца звучным именем Закидон. Старый Людвиг принял внука на руки, прослезился да и помер в тот же час. Оно, конечно, очень хотелось Людвигу поглядеть, как будет разрушено Великое Царство и какое именно, но сил дальше жить уже не было, да и Смерть заждалась, неудобно как-то. Так что дел у Короля с Королевой оказалось просто невпроворот – сразу тебе день рожденья, похороны, смена власти, крестины, 9 дней, 40 дней… Вот только через 40 дней и очухались слегка.

Тогда-то и напала на Короля тоска – совсем не до него Королеве, она все с Закидоном возится. Не с кем ночью-то поговорить!  Что делать? Неделя так проходит, другая, третья. Тут придворный маг Астрозор, печаль сию заметив, советует:
-   Садись, Государь, в карету свою золоченую, езжай на Птичий Рынок, купи себе нового хомяка, да уж не простого джунгарика, а чтобы был Королевских Кровей! И клетку ему купи, не пристало такому зверю в трехлитровой банке жить.

Кот же Василевс рядом похаживает, кивает согласно, об ноги трется, облизывается.

Король Василевса пнул, чтоб знал, скотина, свое место, сел в карету золоченую и на Птичий Рынок поехал. Приезжает – хомяков видимо-невидимо! Но как узнать, какой из них подходящий? За спиной слышит вопли какие-то, оглянулся – там Баба-Яга, старая карга, на одном ухе сидит, другим обмахивается (жарко, да и мухи кругом), костяной ногой банку с хомяком сирийским к Королю подталкивает и причитает громко:   
-   А вот кому хомяк Хамадей, Королевских Кровей, шерсть золотая-атласная, глазки карие, ясные! Стоит сто монет. Вместе с банкой отдаю.
-   Правду ли говоришь, бабка? Смотри, не обмани! – строго спрашивает Король.
-   И, милый! Не те года мои, чтобы врать! – отвечает Баба-Яга с жуткой ухмылкой, -
Самых что ни на есть Королевских! Пять языков знает, чертяка! Не простой грызун, долгоиграющий! А отроду ему три недели. Бери, в общем, не пожалеешь. Задаром почти.

Хамадей за собой лингвистических талантов и не замечал вовсе, однако виду не подает, в банке красуется, шкурку атласную демонстрирует, языки подсчитывает: «Ну, если еще сирийский ненормативный и джунгарский матерный учесть, тогда, может, и наберется… »
Очень хочется ему в королевский дворец попасть. Король же в затылке почесал, удивился:
-   Надо же, пять языков! Ну прям как батя мой! – и купил Хамадея вместе с банкой.
 Хотел клетку еще купить, да на всем рынке клетки хомячьей не нашлось. И тут Баба-Яга выручила. Бери, говорит, у меня аквариум, бесплатно совсем, акция у меня сегодня такая. Король и взял.

Взявши же покупки, пригляделся повнимательнее. Обманула-таки подлая бабка! Вовсе и не карие у Хамадея глазки, а совсем даже наоборот – один черный, блестящий, как бездонный колодец, другой же – тусклый, серо-зеленый, будто пыльная придорожная полынь. Захотел вернуть хомяка, а Бабы-Яги и след пропал. Так и привез Хамадея во дворец.

Во дворце придворный лекарь первым делом Хамадею зрение проверил, вдруг катаракта у него на зеленом глазу, лечить придется зверушку. Ан нет, стопроцентное зрение оказалось, все строчки таблицы любым глазом читает животное, сверху донизу! Ну и ладно, стало быть, пусть остается во дворце жить, как есть. Поселили хомяка на кухне, по старой памяти. Он и не возражал.

И стали все они жить-поживать. Днем Хамадей отсыпается, по ночам Король с ним государственные беседы ведет, а вечерами – юный Королевич играет. И впрямь долгоиграющий хомяк оказался, вот уж 7 лет проходит, потом еще 7, а он все не старится, только жирнее да глаже становится. Еды на Королевской Кухне навалом, повара все сытые, добрые, иной раз даже кусок Королевского Пудинга перепадает – ангельского блюда, слаще которого нету на всем белом свете. А волшебного кота Василевса на кухню не пускают, он только о дверной косяк трется, смотрит алчно.
 
В общем, все хорошо было, покуда не узнал Королевич Закидон от своих Мудрых  Наставников о Демократии. И так уж ему эта Демократия понравилась, что решил он весь мир обустроить соответствующим образом, а во избежание ошибок и перегибов сначала на грызунах потренироваться, как это принято у всех приличных людей. Грызуном был демократически избран Хамадей (преимуществом в один голос, сам же Хамадей участия в голосовании не принимал по причине отсутствия документа, удостоверяющего личность). Сначала хомяк был лишен подачек империализма в виде Пудинга и всякой прочей жратвы с целью пробуждения в нем предпринимательской инициативы и стремления к прогрессу. Затем подвешен за передние лапки на лопасть потолочного вентилятора, дабы почувствовать полет вольной мысли и ощутить ветер перемен. Разумеется, сорвался вниз и (слава Хомячьим Богам!) чудом не сломал себе хребет (угодил в кастрюлю с тестом, заготовленным для утренних пирожков с яблоками). Со страху обделался, описался и тяпнул Королевича за палец, когда тот сажал его обратно в аквариум. Недовольный результатами первых экспериментов Закидон пообещал вернуться следующим вечером, чтобы лично по капле выдавить из Хамадея раба. Побег стал неизбежен.

Этой ночью хитрый хомяк сказался больным, однако лекаря звать не захотел, только попросил кусок Королевского Пудинга побольше для поправки здоровья. Король, жалея больного, лично восполнил зверю запасы продуктов, утруждать беседой не стал и, пожелав скорейшего выздоровления, пошел к Королеве в опочивальню. Хамадей же, набив до отказа защечные мешки, высоко подскочил, уцепился за край аквариума, подтянулся, спрыгнул на стол, а затем ловко спустился по скатерти на пол.

Честно говоря, гулял он таким образом уже не впервой, да всегда вовремя возвращался – кто ж сбежит с Королевской Кухни в здравом уме и твердой памяти! А вот на сей раз пришлось призадуматься. Куда избалованному Королевской Лаской грызуну податься? Оно, конечно, можно в Королевские Огороды, там овощи всякие, корнеплоды… А то, может, лучше в подвал к Королевским Крысам? Они, по слухам, как и повара, сытые, добрые, все прошли санитарную обработку…

Размышления прервал невесть откуда взявшийся Василевс. Должно быть, уходя, Король неплотно закрыл дверь. Почуяв неминучую гибель, Хамадей заметался по кухне и в отчаяньи сиганул в открытый (слава Хомячьим Богам!) люк мусоропровода.
-   Стой, дурак!!! – орал вдогонку котяра на хорошем хомячьем, но было уже поздно. Тщетно пытаясь зацепиться когтями за покрытые какой-то гадостью осклизлые стены, хомяк с приличным ускорением летел в неведомую бездну.

Здесь следует отметить, что Королевский Мусоропровод был создан Великими Древними в Старые Времена таким образом, что, сколько бы ни кидали в него картофельных очистков, яблочных огрызков и всякого рода мусора, он никогда не переполнялся и в чистке не нуждался. Оттого некоторые предполагали, что Королевский Мусоропровод ведет в некую Бездну, другие же – что он соединен непосредственно с Параллельным Миром. Только вот пованивало из него, так что люк следовало закрытым держать. Открытый люк – непорядок, упущение и, прямо скажем, недосмотр обслуживающего персонала.

Потерявший сознание в полете хомяк очнулся на куче картофельной кожуры в кошмарной пещере. Потолка не видать, по стенам жуткая плесень светится, у дальней стены  огонь горит и на огне в котелке какое-то варево булькает, а вокруг Хамадея чудища столпились – с виду на крыс похожи, да тулово у них больше метра в длину (без учета хвоста, заметьте!).  Чудища скалят зубы острые, смеются, приговаривают:
-   Ну что, Жывотное, готовься, щас тушить тебя будем с картошечкой! Гы!
Обомлел Хамадей, лапой двинуть не может. Тут вышла вперед Крыса размером поболее всех прочих, сама старая и седая (хотя видно, что прежде черная была), на голове промеж ушей – золотая корона, да на прочих прикрикнула командным голосом:
-   А ну цыц, звери глупые, неразумные! 
Те сразу вытянулись по стойке «смирно». Королева же Крысиная когтями хомяка берет за шкирку, прямо к глазам подносит, разглядывает, говорит утешительно:
-   Ты, грызун, не бойся, шутят солдатики. Никто тебя живьем в котел не кинет, чай, не изверги мы. Вот сейчас тебе Становую Жилу перекушу, ты и не почувствуешь ничего… А что это у тебя морда как распухла, больной, что ли? Эвон, щеки-то как разнесло…

Понял тут Хамадей, что Метровые Крысы никогда хомяка не видали, да не стал Крысиной Королеве врать, все как есть рассказал про защечные мешки и Королевского Пудинга попробовать предложил, слаще которого нет на всем белом свете. Съела Крысиная Королева угощение и призадумалась – какая полезная по жизни штука эти защечные мешки, вот бы и ее подданным такие! Да и сам гость-грызун атласный-шелковистый, просто красавец, и обходительный такой, жалко такого учтивого есть.
-   Оставайся, - говорит,- с нами жить! Отведай вот тушеной картошечки.
Хамадей и отведал картофельных очистков впервые в жизни. Что ему еще было делать?

А ведь хорошо посидели! Хамадей как из мешка защечного бутылочку шнапса достал да по кругу пустил, так совсем свой стал, в доску, даром что маленький. Представились, познакомились. Оказалось, Королеву зовут красивым именем – Валькирия.

Вдруг, откуда ни возьмись, стук да гром, задрожало все кругом. Глядь, а это Гигантский Червь Метрополитен свой туннель в земле роет. На переднем конце у него челюсти вращаются и в воронку огромную все засасывается – и грунт, и картофельные очистки, и крыса даже, если зазевается. Так он питается. А сзади нету отверстия никакого, потому что не гадит он – все внутри сгорает синим пламенем. И еще у него под брюхом яйцеклад, только этого снаружи не видно, об этом крысы Хамадею позже рассказали.

Тут крысы подхватилися, в нише схоронилися, а как Червь мимо прополз – уцепились за хвост, да и за ним! Еду побросали всю – защечников нету, а лапы заняты. Только Хамадей успел в мешок недопитый шнапс засунуть.

Ползет Гигантский Червь Метрополитен, нору свою роет, а позади него нора обваливается сразу – такие здесь грунты нестойкие. Крысы Метровые все за ним, отстанешь – погибель, завалит насмерть. Час ползет, другой, третий, наконец, устал совсем. Устроил лежку себе: грунт примял вокруг, утрамбовал как следует, чтобы не сразу обвалился, потом яйца отложил и спать лег.   

Крысы сразу на яйца накинулись, едят радостно, а Валькирия и говорит:
-   В этих яйцах вся сила, брат-грызун! Только ими и живы. На огрызках долго ли продержишься? А наверх нам путь заказан, аллергия у нас: чихаем до смерти.

Проголодался Червь, проснулся, потянулся и дальше пополз, питаться. Крысы – за ним, яйца все съели уже, шнапс допили. И Хамадей с ними.

Так вот странствует Хамадей с Метровыми Крысами, яйцами Гигантского Червя питается и замечает вдруг – расти стал! Спустя какое-то время совсем вырос, метр-не метр, а уж полметра точно наберется, а может и больше. И мужского достоинства много в нем стало, тоже выросло, должно быть. Не иначе, яйца подействовали. Придворные Дамы уже на хомяка заглядываются, попами крутят завлекательно. Видя это, старая Валькирия и говорит:
-   Ну что, Хамадеюшка, пора уже за дело приниматься! Бери себе в жены мою самую красивую фрейлину, а хочешь – гарем целый, будем новую нацию Хомяковых Крыс создавать с защечными мешками!
-   Не нужны мне твои фрейлины! – Хамадей ответствует, - Тебя только люблю. Выходи замуж за меня, моя Королева!
Сам аж зарделся от смущения, вибриссами дергает нервно, решения ждет.

Призадумалась Королева Крысиная, у нее-то детей не будет уже по старости. Ну да ладно, решила, все равно помру скоро, можно и своими интересами пожить немножко, не все же государственными! А без нее уж пустится молодой еще хомяк во все тяжкие… Не знала она, сколько Хамадею на самом деле лет (был он Валькирии ровесник), и замуж выйти согласилась.

Ну, крысы сразу пирком, да за свадебку! А чего зря время тянуть? Погуляли славно, Хамадею корону золотую справили, промеж ушей пристроили – сидит, как влитая, словно всегда тут и была. Королевство Крысиное переименовали в Соединенное Королевство Грызунов и стали жить-поживать в дружбе и согласии. Уж как хорош был Новый Король – гладкий, шерсть золотистая атласная так и лоснится, а стали со временем замечать, что и Валькирия хорошеть стала. Не старится более, шерсть седая вновь чернеет, в глазах – огонь, в теле – былая стать и прыть. А как молодость вернулась, так Королева и понесла. Родила в срок семерых сыновей, через год – семерых дочерей, и уже больше не рождала никого.

Детишки, как это принято у грызунов, быстро в возраст вошли и такие красавцы (и красавицы, соответственно) стали – залюбуешься! Ростом побольше папаши, но поменьше матушки, спинки золотистые, брюшки черные, и защечники есть, а хвосты короче крысиных и с черной кисточкой почему-то (должно быть, пошутили Хомячьи Боги). Придворным Дамам принцы весьма по нраву пришлись, а те уж по доброте душевной ни одной влюбленной Дамы не обидели. Так стала создаваться Новая Нация.

Шло время. Хамадей стал постепенно забывать свое прошлое, жизнь наверху казалась сном. Однако неожиданно случилось так, что Гигантский Червь Метрополитен вновь вывел крысиную компанию в пещеру под Королевским Мусоропроводом, обустроил там себе лежку, отложил яйца в очередной раз и завалился спать. Хамадей с Валькирией, естественно, ударились в воспоминания, подсчитали: ровно 7 лет прошло со дня их знакомства. Дети окружили, расспрашивают:
-   Как оно все было?
Припомнили шнапс и Пудинг.
Тут самая маленькая и миленькая Принцесса размечталась:
-   Вот бы и мне попробовать Королевского Пудинга, слаще которого нет на всем белом свете! Папа, а что такое «слаще»?
-   Бедные девочки ни разу в жизни не пробовали сладкого! – ужаснулся Хамадей, - Я буду не я, если не принесу им кусок Пудинга! – и полез вверх по мусоропроводу.

Тщетными оказались попытки задержать героического отца. Вследствие укрупнившихся размеров, нынешнему Хамадею в мусоропроводе было тесновато, но он мужественно протискивался, цепляясь когтями за малейшие выступы. Вдруг голова его уперлась в каменный завал, а лапы нащупали какое-то узкое боковое ответвление туннеля.  Еще немного, еще чуть-чуть… За глотком воздуха малость посвежее последовал удар по затылку тяжелым тупым предметом. Хомяк потерял сознание.

Пришел в себя Хамадей оттого, что кто-то настойчиво толкал его и теребил лапой, приговаривая:
-   Эй, зверь, ты кто? Уж не Хамадей ли? Ни фига себе, вырос как! Да очнись же, хватит валяться! Не так уж сильно я тебя стукнул.
Лапа, впрочем, была довольно мягкая, когтей этот самый кто-то не выпускал. Хамадей осторожно приоткрыл один глаз, потом второй. Маленький огарочек свечи тускло освещал небольшую кладовку, заставленную бочками и какими-то мешками. На  Хамадея удивленно таращился изрядно отощавший Волшебный Кот Василевс.

Завидя закадычного врага, Хамадей вскочил на четвереньки, ощетинился, зашипел угрожающе:
-   А ну, супостат, выходи биться по-честному, один на один!
-   То-то что один на один! – неожиданно истерически заржал Василевс, утирая хвостом выступившие слезы, - По-другому и не получится. Одни мы с тобой здесь остались, Хамадейка!
Внезапно оборвав истерику, Волшебный кот плеснул из бочки портвейну в два немытых стакана, выпил сам и предложил хомяку. И вот какую историю поведал он изумленному грызуну.

Обнаружив отсутствие Хамадея, юный Королевич поначалу пришел в ярость и вдребезги расколотил аквариум. Однако, выплеснув таким образом избыток эмоций и вновь обретя способность к логическому мышлению, решил, что эксперимент увенчался успехом: очевидно, грызун разорвал порочащую его связь с монархическим режимом и, увлекаемый ветром свободы, ступил на путь предпринимательской инициативы, поэтому пора уже переходить к реальным делам.   

В своем Тридесятом Королевстве сбросить иго самодержавия удалось довольно легко: свергнутые Король и Королева, не оказав особого сопротивления, отправились на дачу под домашний арест («Чем бы дитя ни тешилось…»), себя же Закидон избрал Пожизненным Президентом с Правом Передачи Поста Преемнику. А вот соседи из Тридевятого Королевства уперлись почему-то, хотя там Закидон собирался проделать то же самое (ну, почти то же самое): престарелых Короля с Королевой отправить на гильотину, а себя избрать Пожизненным Президентом  с Правом Передачи Поста Преемнику. Пришлось пригрозить непросвещенным соседям Тысячей Точных Боеголовок. Соседи ответили, что у них Боеголовка всего одна и не очень Точная, зато очень Большая. Кто первый нажал на Кнопку, теперь известно только Кошачьим (а может быть, и Хомячьим) богам, но Мир сгорел в Неугасимом Огне. После же пала на уцелевшие Воды Звезда-Полынь, и Воды стали горьки, Пепел Мира взметнулся в Небо, и не стало ни Неба, ни звезд на Небе, а только Мрак Беспросветный, и те, кто по случайности остался в живых, позавидовали мертвым. А потом и они умерли в страшных мучениях.

-   А ты-то как выжил? – пискнул ошеломленный Хамадей.
-   Да я и не выжил. Говорю ж тебе, умерли все! – терпеливо объяснил Василевс.
Хамадей, покосившись на кота с подозрением, на всякий случай отодвинулся подальше, кот же продолжил свой рассказ.

В результате вышеописанных событий Василевс вылетел в Астрал. Там его и отыскал Астральный Астрозор (что нелегко было сделать в образовавшейся толкучке). Великий Маг объявил, что дело их на земле еще не закончено, и взялся восстанавливать физические тела. Материализовались в Тайной Подземной Кладовке старого Людвига, где сохранился вполне приемлемый радиационный фон и небольшой запас продуктов. К сожалению, энергии хватило только на одно тело – кошачье, так что фактически их тут сейчас двое.

-   Кого двое? – Хамадей озадаченно поскреб задней лапой в затылке.
-   Нас с Астрозором двое. Но – по очереди: сегодня я – Эго, он – Бессознательное, завтра – наоборот. Думаешь, чего я тут портвейн лакаю? Коты портвейна не пьют, но против Бессознательного не попрешь! Я бы и от чего покрепче не отказался, жалко что нету!
-   Как это нету! А вон там, за полочкой? Был же коньяк! – возмутился хомяк.

Он ловко взобрался по мешкам к подвесной полочке, дернул потайной рычажок, и в стене открылась небольшая ниша с парой бутылок коньяка и чекушкой водки. Хамадей ухватил одну из бутылок, спустился вниз, умело откупорил, щедро налил себе и Василевсу и только потом удивился:

-   Слушай, а откуда это я про коньяк знаю? Я и не был-то в кладовке Старого Людвига ни разу!
-   Да потому что ты – это он! Прав был Астрозор, а я, дурак, ему не верил! – вскричал Василевс и нервно заколотил полосатым хвостом по пыльному мешку.
-   Кто – он?
-   Старый Король Людвиг! Тебя-то мы и ждали! Будешь Мир спасать.

Оба замолчали в изумлении.

Хамадей, ясное дело, решил, что Василевс просто рехнулся – то ли от радости при виде какой-никакой живой морды, то ли от несовместимости для котов портвейна с коньяком. О Старом Людвиге хомяк был наслышан, но все сплетни касались, в основном, неприглядной истории с Филимоном. Ничего общего с варваром-хомяконенавистником Хамадей иметь не желал, однако старого знакомца Василевса пожалел и решил подыграть ему по мере сил,  то бишь пройти предложенные испытания. К своему величайшему удивлению, грызун лихо обнаружил еще пару тайников со спиртным и уверенно выбрал из трех пар изрядно поношенных домашних шлепанцев Старого Короля любимые (результаты испытаний контролировал бессознательный Астрозор, заставляя кота громко икать в случае правильных ответов). Кроме того, выяснилось, что Хамадей, как и Людвиг, предпочитал крупные полосатые семечки подсолнуха всей прочей закуске – именно мешками с этими семечками и была забита кладовка.

Брать на себя ответственность за судьбы Мира и Человечества хомяку не хотелось. Он решил свалить, пока не поздно, и бочком потихоньку стал пробираться к спасительному мусоропроводу. Однако Василевс бдительности не терял и хорошим тычком отправил грызуна в дальний угол кладовки, аккурат под чахлый бледный фикус в деревянной кадке.
Как удалось фикусу выжить в столь неподходящих условиях (темнота и полив портвейном) непонятно, должно быть, какая-то тайная магия Астрозора сработала.

-   Ну ты скотина! – взвыл обиженно не ожидавший подобной подлости Хамадей, - Какой я тебе Людвиг! Не помню ж ничего такого!
-   Вот и вспоминай! Зря, что ли, для тебя дерево фикус припасено! Великий Учитель за семь лет под таким просветления достиг, а у тебя, глядишь, побыстрее выйдет – все-таки не ты первый.

Василевс деловито сложил хомяку задние лапы в «лотос», сам уселся рядом, распевая мантры. Процесс пошел.

А что же делали в это время Метровые Крысы? Нет, они не ломанулись за Гигантским Червем, когда тот, проголодавшись, проснулся и пополз питаться. Валькирия  осталась ждать Хамадея в пещере, а с нею – и Принцы с Принцессами, и придворные, и слуги с чадами и домочадцами, и, конечно, Доблестные Крысиные Воины. Удивленный отсутствием обычных спутников Метрополитен, утолив слегка свой голод, принялся закладывать круги вокруг пещеры, с интересом ожидая развития событий.

Шесть дней и шесть ночей медитировал Хамадей. Василевс-Астрозор периодически подкреплял его силы портвейном и семечками. На седьмой же день вспомнил хомяк все свои инкарнации, и память всех его предыдущих воплощений стала его памятью (как вы догадались уже, и память Короля Людвига тоже). И в тот же миг опамятовались Метровые Крысы и обрели свою утраченную Людскую Сущность и Человеческий Облик.  Разумеется, это были бывшая Принцесса, а теперь уже Королева Тридевятого Царства Валькирия, ее придворные и слуги и их многочисленное потомство. Поначалу ужаснулись они своему нынешнему положению и зарыдали громко, но вскоре, справившись с истерикой, уселись в кружок и запели Великую мантру.

Когда вибрации мантры достигли кладовки, сразу же исчезло различие между Субъектом и Объектом. Не стало ни Мира (с котом и бывшими крысами), ни Хамадея, а стало Единое. Только вот было этому Единому как-то не так, ну, типа, неудобно как-то в трансцендентном смысле (Вы, конечно, понимаете, что бы это значило), и Оно устроилось поудобнее в Себе Самом (потому что больше Не Было Ничего). Всем известно, что Единое остается таковым, покуда пребывает в Бездействии. Вот и наше Единое, устраиваясь поудобнее, в результате породило Два, Два породило Три, а уж Три, как и полагается, породило Десять Тысяч Вещей, то есть Хамадея и весь Мир (с котом и бывшими крысами в том числе).

И что удивительно – новорожденный Мир, в самом деле, оказался поудобнее Мира исходного! Поменялось в нем вот что:

1.Хамадей обрел человеческий облик – стал точь-в-точь Король Людвиг, только не старый, а вполне молодой, в соответствии с нынешним Хамадеевым возрастом. Ибо только будучи Человеком может живое существо достичь Просветления, да и с Валькирией так жить удобнее.
2.Беспросветный Мрак в Мире рассеялся, и вновь стали Небо и Звезды.
3.Увидев это, Звезда-Полынь вернулась на Свое Место, и Воды стали пригодны к употреблению. Радиационный фон тоже пришел в норму.
4.Дворцы Тридевятого и Тридесятого Царств восстановили свой довоенный облик.
5.Пещера под Королевским Мусоропроводом превратилась в вычурный зал в барочном стиле, с лепниной и позолотой, а сам Мусоропровод – в прекрасную мраморную лестницу, ведущую, как можно догадаться, прямо на Королевскую Кухню.

А больше не поменялось ничего.

Тут все на Кухню пришли, обниматься стали, сразу и плачут, и смеются. Поминки по умершим справили, потом веселую Королевскую Свадьбу еще раз, теперь уже в человеческом виде. Откуда-то взявшаяся Баба-Яга, перепив портвейну,  сплясала на костяной ноге канкан, лихо размахивая ушами. Допили спиртное, семечки доели. После этого занялись восстановлением Народного и Королевского Хозяйства, но это уже совсем другая история.

Да, кстати, Василевс-Астрозор, по старой памяти, ушел из дворца к Бабе-Яге жить. Говорит, тетка она прикольная, да к тому же кошкой может оборачиваться…